Когда мы видим красивую, успешную женщину, да еще с короной вице-миссис Вселенной на голове, мы думаем: «Уж у нее-то в жизни все хорошо, не то, что у нас! Многие хотели бы быть похожими на улыбчивую красавицу Екатерину Плотко, фотографа, тренера, мотивационного коуча, но немногие знают, какой у нее был нелегкий старт и трудная судьба.

Родилась Катя в многодетной семье в Туле, а в десять лет осталась круглой сиротой. Тяжелый труд, который позволял ей как-то продержаться и не умереть с голоду, постоянная занятость, трудности взрослой жизни, с которыми ей пришлось столкнуться, не ожесточили ее сердце. Уже тогда она поняла: чем больше любви отдаешь, тем больше к тебе возвращается.

В 19 лет Катя переехала в Москву и начала задумываться о создании собственного благотворительного фонда. Вдохновение она черпала в поддержке любимого человека. Именно на свадьбе Кати и Дмитрия родился фонд Red Nose, помогающий детям с неврологическими заболеваниями. Деньги, подаренные на свадьбу, были потрачены на основание фонда. К Екатерине Плотко люди тянутся интуитивно: она искренняя и действует от сердца. А еще умеет вдохновлять и очень любит жизнь, иначе что бы позволило ей пережить гибель полуторагодовалого сына и не утратить интереса к жизни и желания помогать другим?

— Катя, как получилось, что вы остались сиротой?

— До десяти лет моя жизнь была жизнью обыкновенного ребенка в счастливой семье, с родителями и двумя старшими братьями. Несмотря на то, что папа был простым водителем такси, в Туле многие его знали и уважали, потому что он был человеком большой души, очень добрым и щедрым. Но он поверил обещаниям Сергея Мавроди (помните эту историю пирамиды МММ?), занял большие деньги, а когда пирамида рухнула, не смог отдать долги. Нас начали преследовать «авторитетные» люди, мы всей семьей прятались, где только могли. Папе пригрозили, что, если он не отдаст деньги, его семью убьют. Отдать такую сумму было невозможно, даже если бы все родственники нам помогли.

И тогда папа принял решение уйти из жизни… Но я была уверена несколько лет, что он жив. Папа постоянно приходил ко мне во сне и говорил: «Я не умер. Жди меня. Я вернусь за тобой». Я писала ему стихи, целые дневники. Это был наш с ним секрет, никто об этом не знал. А моя мама была склонна к алкоголизму, но ее держала семья. Когда папа ушел из жизни, для мамы это был колоссальный стресс, она осталась одна с тремя детьми и сломалась. Жестоко спилась, и это было очень страшно, когда из красивой женщины, образованной, интеллигентной и работящей, она превратилась в настоящего бомжа, худого и больного. Мама отдала меня родственникам, а сама зимой пропала — наверное, замерзла на улице…

У братьев тоже были проблемы с алкоголем и наркотиками, они распродали все имущество, и мне досталась половина домика, где я жила одна. Внутри меня была огромная дыра, огромная боль и непонимание того, как все устроено в этом мире. Я начала подбирать бездомных животных. У меня одно время было пять кошек и две собаки. Это были инвалиды, я им помогала, мыла, кормила, ухаживала за ними. При этом я работала в разных местах. Начинала я на рынках, торговала яйцами, чтобы выжить. Мои животные меня реально спасли. Когда я приходила домой в это свое одиночество, они ко мне подбегали, ласкались, они настолько много мне отдавали тепла и любви, что я поняла: чем больше я отдаю, тем больше получаю. Это было для меня открытием. Ты же вроде расходуешься, отдаешь, а приток любви к тебе, наоборот, только увеличивается!

Встав немного на ноги уже в Москве, я постоянно помогала приютам для животных, возила туда мешки с лекарствами, кормом, теплыми одеялами, помогала деньгами. Мне всегда хотелось помогать, и, когда меня спрашивали: «А почему ты детям не помогаешь?», я отвечала: «Как — детям? Это же так дорого!» Потом уже, когда мы с мужем смогли объединить нашу энергию и возможности, мы основали фонд.

— Ваш маленький сын погиб в результате несчастного случая. Как вы это пережили?

— Очень тяжело. И на самом деле, наверное, буду переживать его уход до конца своих дней… В момент его смерти нас не было рядом… Он был с няней… Наш сын Дан был настоящим ангелом. Мы так и называли его — Даник Ангел. Он родился дома, не болел, до конца был на грудном вскармливании, его все любили, и он всех обожал. За свои полтора года он побывал в 11 странах. Когда он ушел, у нас был огромный вопрос к Богу: «За что?». Мы живем достаточно открыто, достаточно нравственно, мы стараемся помогать людям, за что, почему?

И самое важное, что помогло пережить эту потерю — это то, что душа его осталась жива, и я искренне верю, что сейчас он в пространстве куда лучшем, чем этот материальный мир… Его душа была на порядок выше наших с мужем… Он с рождения был особенным, невероятно радостным, беспроблемным, во всем под нас подстраивался… Его душа пришла сюда именно на такой короткий период жизни не просто так, у него была своя миссия…

Конечно, мне еще предстоит огромная внутренняя работа над собой, потому что это событие периодически всплывает в памяти, и иногда так, что скрючиваешься от боли. Очень помог Господь: такие чудеса творил, так сильно менял пространство вокруг нас. Как только мы сгорали, умирали душевно, он опять давал нам поддержку, посылал людей-помощников. И я, несмотря на случившееся, на потерю родителей и сына, на сложности в моей жизни, благодарю Бога за все, что он сделал.

— Изменилось ли что-то в вас после трагедии с сыном?

— С уходом Даника во мне многое поменялось. Появилась какая-то особенная глубина жизни, чувствование людей вокруг. Я как будто без кожи, без защиты. Оголенный, чувствительный провод. Больше стало искреннего сочувствия к людям. Больше стала понимать их души, их боль, их проблемы. Я перестала открывать ноги, ношу длинные юбки, не хочется веселиться на вечеринках. Не могу выпить даже капли вина, хотя раньше с удовольствием выпивала бокал красного за ужином. С одной стороны, в этом есть грусть, но осознанная грусть. Вкус жизни стал другой: более глубинный, наполненный, осмысленный.

Я замедлилась, чаще слушаю свое сердце, перестала суетиться. Связь с Богом стала сильнее, и, как ни странно, я еще больше благодарю его за каждый прожитый день.

— В чем секрет вашего отношения к жизни?

— Это проживание своей жизни в каждом моменте, ведь каждый день, каждая минута — это Божий подарок. Если, например, я пью чай с медом и лимоном по утрам, то я проживаю это состояние, смакую вкус, чувствую, как он наполняет меня теплотой, и в этот момент я стараюсь не отвлекаться на суетные мысли, на телефон, на разговоры. Также если я, например, работаю со своими девочками в оздоровительных группах, то абстрагируюсь от всего остального и погружаюсь в каждую из них, чтобы почувствовать их состояние не на бегу, не в спешке.

Или, например, если я готовлю завтрак нам с любимым, то я в него погружаюсь и наполняю его любовью и благодарностью. Но, разумеется, до тотального проживания мне еще далеко, в мегаполисе особенно непросто быть в этом состоянии. Также мощное проживание жизни происходит в молитве, в соединении со светом, с чистотой… В молитве убирается вся наносная суета и остается маленькая Катя, которая просто есть, у которой тоже есть страхи и боль, как и у многих людей. В молитве можно позволить себе быть ребенком, снять все маски и просто оставаться первозданной, попросить защиты, поблагодарить за жизнь. Так хочется скинуть кожу поверхностности и череду повседневных масок и просто быть, жить, любить, прощать, служить!

Беседовала Елена-Ерофеева-Литвинская. Сайт Матроны. ру.