Война – это великое общее бедствие. И произрастает она, как сказал святитель Иоанн Златоуст, «от корня грехов». Поэтому ее промыслительное значение, по определению святителя Василия Великого, в том, что «Бог в войнах насылает казни на достойных наказания»…

     Тяжелейшей из всех войн мировой истории стала Великая Отечественная война, которая унесла десятки миллионов жизней. Но наш русский народ выстоял, выстрадал и победил. Не силами коммунистической партии, не Сталина, не оружия, а с помощью Господа Бога, Пресвятой Богородицы, православных святых по молитвам верующих людей. Об этом свидетельствуют чудеса Божии, свершившиеся в военное лихолетье.

     По промыслу Божьему чудеса в лихие военные годы случались и с моей землячкой – жительницей станции Шелашниково Шенталинского района Самарской области, труженицей тыла, вдовой участника ВОВ Поларшиновой Дарьей Петровной. В последнее время картины прошлого в ее памяти оживают все чаще. Словно лента кинохроники, возвращают ее в наиболее острые и глубокопереживаемые моменты жизненного пути…

     Дарья была первенцем многодетной крестьянской семьи Федотовых. Родилась она в 1928 году в деревне Чувашское Абдикеево Клявлинского района Куйбышевской области. Детство девочки пришлось на трудные, голодные времена: запрет единоличных хозяйств, создание колхозов, труд на общественных началах. Она не понаслышке знала, как заработать кусок хлеба. Как пахать, сеять и бороновать. Косить, вязать в снопы и возить на колхозный ток урожай. И все – вручную, без какой-либо техники. Еще пятилетней девчушкой Дарья выполняла работу взрослых: вместе с родителями обрабатывала участок, сгребала колосья, успевая к тому же присматривать за младшими сестрами и братьями. Благодаря стараниям ребенка Федотовы выполняли по 2-3 нормы и получали премию за ударный труд во время социалистических соревнований.

     Дарья окончила пять классов, больше учиться не пришлось – началась Великая Отечественная война. И она, как старшая, решила помогать семье. Тем более, что в конце июля 1941 года отца забрали на фронт. Попрощаться с ним перед сборами дочь не успела – в разгаре шла уборочная. Но обещала прийти к проходящему через станцию поезду. И к вечеру, после работы, вместе с подружкой они поспешили в Шелашниково. Но, присев на скамейку, уставшие дети задремали. А разбудил их гудок уходящего в сторону Москвы воинского эшелона. Долго потом девчушки плакали, что не удалось помахать рукой отцам вслед. Да и свидеться больше не пришлось. Весной 1943 года получили известие о том, что красноармеец Федотов Петр Архипович пропал без вести под Харьковом в 1942 году. И лишь спустя 30 лет его останки были найдены украинскими следопытами и захоронены в братской могиле…

     Первый военный год для сельчан был самым трудным. Весь урожай только что обмолоченного на току хлеба колхоз обязали сдать на нужды фронта. А люди довольствовались малым: взрослым выдавали по 500 граммов зерна в день, детям – по 200. Для кого-то они были спасительными! Дома зерно перемалывали ручными жерновами, добавляя кору деревьев, желуди, траву.

     На фронт сдали и здоровых лошадей. В селе оставили лишь полтора десятка старых и хилых. Ухаживали за ними конюх и его помощник, которым назначили Дарью, не по годам рослую и крепкую девчонку. Корма не хватало. Оголодавших лошадок выгоняли на пастбища уже в конце марта. Пасли в ночное: днем на них работали. Разводили костер, зажигали смоляные факелы, отпугивающие голодных волков.

     Нужно сказать, что в годы войны матерых хищников развелось неимоверно много. Ночами они свободно разгуливали по дворам и раздирали собак, которых и так в деревне оставалось единицы. Несколько раз волки пытались отделить лошадь от табуна. И однажды июльским вечером во время сильной грозы одному волку это все-таки удалось сделать.

     «Быстро спутав лошадей, мы побежали прятаться от грома и дождя под крышу ближайшего дома. А в это время крупный волчара спустился по черноключевскому оврагу, нагнал и завалил спутанную лошадку. Послышалось ржание. Мы прибежали, но было уже поздно. Кобылка с разорванной шеей билась в предсмертной агонии. Как было ее жаль эту умную и послушную лошадь… Моему напарнику Николаю пришлось зарезать ее. Мясо пустили на общее питание, а нас заставили выплачивать нанесенный хозяйству ущерб. Пришлось продать стельную телку», – вспоминает Дарья Петровна.

     И такая неприятная встреча с волками у Дарьи оказалась не последней.

     В одну из самых морозных зим 1941-1942 годов старики, женщины, дети и освобожденные по болезни от мобилизации мужчины, вооружившись пилами и топорами, заготавливали древесину для фронта. Девочки расчищали снег перед спилкой деревьев и площадки для складирования штабелей, собирали ветки. А мальчики валили лес наравне со взрослыми. Замерзший дуб звенел, как железо, и не хотел поддаваться. Его распиливали для паровозного топлива на метровки. Строевой же лес – на трехметровки. За эти изнурительные работы при выполнении нормы леспромхоз выдавал ежедневно взрослым по 1 килограмму хлеба, детям – по 600 граммов.

      «Как-то в один из таких декабрьских вечеров, – рассказывает  Дарья Петровна, – мы с подружкой Мотей задержались в лесу, чтобы подготовить место для завтрашних работ. Тут налетела метель, повалил густой снег и мы заблудились. Стемнело, послышался волчий вой. Пришлось выкопать на склоне небольшого оврага яму и схорониться там, закидавшись снегом. Так и просидели в яме всю ночь. Волки выли, а я все это время читала про себя молитвы. Под утро вой стих. Мы откопались и увидели, что вокруг нас полно волчьих следов. Сколько было радости, что чудом остались живы и дошли до села! Правда, после этого снежного плена Матрена заболела и умерла».

     А накануне Рождества Дарья столкнулась с серым разбойником аж нос к носу.

     «Накормив и закрыв в полночь в конюшне лошадей, – делится воспоминаниями наша рассказчица, – я сходила поесть домой. А когда вернулась и подошла к сторожке, услышала там крики, шум. Вхожу, а на меня прыгает огромный волк и кладет свои передние лапы прямо на мои плечи, дышит в лицо, только глаза его сверкают в темноте. От испуга я выронила вилы. Стою в оцепенении и подсознательно молюсь: «Господи, помилуй». И тут, повисев на мне какое-то время, волк отпрыгнул в сторону, выбежал из сторожки и направился в сторону леса. А потом я узнала, что матерый в полночь пробрался в подсобку и притаился там. В эту ночь от его лап пострадали конюх Антон и моя напарница: обоим хищник вцепился в руки и изранил их. Лишь я спаслась милостью Божией».

     1942 год не внес в жизнь сельчан новых изменений. По-прежнему они работали на износ и жили впроголодь. Кормились лишь заработанным хлебом. Но все-таки творили добрые дела. Вот и семейство Федотовых, состоящее из семи душ – пятерых детей, матери и бабушки, несмотря на скудное существование и потерю единственной кормилицы-коровы, подавало милостыню оставшимся без крова нищим и беженцам, утешая их добрым словом. В то время как сами принимали помощь от двоюродной сестры бабушки – Прасковьи, которая иногда снабжала их молочными продуктами, зерном, мукой. И щедро одаривала детей по праздникам – на Пасху, Рождество.

     В конце года на ферме начался падеж коров. Инфицированных животных уничтожали бескровным способом – сжигали. Дарья Петровна с горечью вспоминает: «Страшную болезнь определили и у трех лошадей. И заставили нас, детей, привязать их к столбам, обложить соломой, хворостом и поджечь. Долго я потом не могла спать и кричала во сне от этой жуткой картины. И сейчас вижу, как наяву, предсмертные муки этих несчастных животных, их громкое ржание, словно просьба о помощи…»

     В конце 1943 года Дарья устроилась на ферму дояркой. Приходилось по два раза на день выдаивать с десяток коров. Носить сорокалитровые фляги, возить на маслозавод. Ездили ойкинским лесом. Говорят, там прятались дезертиры. По дороге Дарья всегда молилась. И Бог миловал…

     Оттаявшая весной в коровнике грязь, перемешанная с навозом, превращалась в вязкую жижу. В ней тонули и люди, и животные. Трудно было во время дойки удержаться на ногах. Поэтому с апреля приходилось ходить по ферме босиком. Ноги от холода отказывали, их отогревали на солнышке и на пару. Труд доярок облегчился лишь к осени 1944 года, когда построили отдельное доильное помещение.

     Кроме основных работ приходилось выполнять разнарядку. К примеру, собирать корни бересклета и счищать с него кору, которая использовалась для изготовления резины в военных целях. Как-то в один из таких лесных «походов» Дарья столкнулась с гадюкой.

     «Вытягиваю из земли корешок бересклета. Смотрю, а по моей оголенной руке ползет крупная гадюка. Я замерла от испуга, молюсь, а змея доползла до локтя, обвилась вокруг него, подняла свою голову и уставилась мне прямо в глаза. Потом так же сползла по руке и пропала в листве. И вновь меня посетил Господь! И опять я осталась невредимой. Это ли не чудо!?», - говорит с восхищением моя собеседница.

     Истинно, чудо, что звери не трогали Дарью. Словно видели в ней такое же Божье создание. Как почитали за «своих» святых Угодников – мученика Неофита, святого Власия, преподобных Серафима Саровского и Сергия Радонежского. Многое может молитва православного…

          Вся жизнь Дарьи Петровны прошла в трудах и молитве. И, слава Господу, сложилась благополучно. Осенью 1946 года она вышла замуж за фронтовика Василия Степановича Поларшинова. Супруги прожили вместе полвека. Вырастили троих сыновей. Средний, Юрий Васильевич, вместе со своей супругой Ниной Витальевной служат певчими на клиросе Шенталинского Храма Успения Божией  Матери. У них тоже трое сыновей и десять внуков. Все воцерковлены.

     Наша героиня благодарит Бога за то, что встретила окончание войны, создала свою семью, вырастила детей, прожила долгую жизнь. А военное время считает временем прозрения: «Мне радостно осознавать, что наши старания и терпения в скорбях были залогом долгожданной Победы. И годы военного лихолетья стали временем очищения совести и возвращения веры, временем пробуждения наших душ».

Наталия Илюхина.