Подальше от Чернобыля

В конце августа в семье Хурлаевых ждали радостного события: 37-летняя Вероника должна была стать мамой в девятый раз. Всем очень хотелось, чтобы родилась девочка, для нее уже и имя выбрали – Любушка. Рано утром 1 сентября Вероника проводила старших детей в школу, а потом вызвала скорую – начались схватки. Из Клетской районной больницы она позвонила мужу на работу – сказала, что чувствует себя хорошо, объяснила, какие вещи нужно будет принести в роддом. Через два часа телефон Олега Хурлаева снова зазвонил: из больницы сообщили, что его супруга скончалась, родив здоровую крепкую девочку.

Перекопка, где живет многодетная семья Хурлаевых, – хутор казачий, большой. Но все тут, конечно, друг друга знают. В местном продуктовом магазине продавщица сразу спрашивает меня: «Вы к Олегу?» – и тут же осекается: «Верочка-то теперь… царство ей небесное. Детишек жалко, хорошие детишки…»

Хурлаевы – приезжие, восемь лет назад перебрались сюда из Брянской области. Олегу и Веронике хотелось растить детей подальше от чернобыльской зоны. Детей тогда было пятеро – 11-летняя Надя, 7-летняя Анюта, 6-летний Сережа, 4-летний Гриша и годовалый Ваня. В Перекопке родились Коля, Маша и Егор. А осенью еще и Любушка…

Малыши искали маму по комнатам

Олег и Вероника были очень счастливой парой. За 19 лет ни разу не поссорились и практически не расставались. Вместе поступили в Брянский строительный техникум, но учиться вместе не получилось – Вероника родила Надю и к учебе уже не вернулась.
Когда она рожала пятого ребенка – еще на Брянщине, в роддоме спросили: «И в каком же вы по счету браке?» «В первом и последнем, – ответила Вероника. – И деточек сколько Бог пошлет, столько и на ноги поставим!»

В тот раз Хурлаевы и узнали от врачей, что близость Чернобыля сказывается на здоровье детей. Они продали дом в брянском райцентре Дятьково и переехали в волгоградскую Перекопку, где знакомые на первых порах помогли снять дом. Олегу удалось устроиться сторожем на туристическую базу в соседний хутор Логовский – не ахти какая работа, но Хурлаевы были рады: все-таки все вместе и дети здоровы.
В начале 2009 года Вероника рассказала мужу, что снова ждет ребенка. Врачи районной больницы не советовали рожать – слишком устала мама от предыдущих родов. Веронике предлагали лечь на сохранение, но она отказывалась – далеко, а дома дети…

– Верочке надо было несколько раз в неделю наведываться к доктору, – объясняет Олег. – Но до райцентра – 40 километров, своей машины у нас нет, а трястись в автобусе ей тоже было небезопасно.

Вероника старалась все успеть перед родами: и запасы на зиму закрутить, и ремонт в детской сделать. Даже из родзала звонила Олегу с рекомендациями: что куда поставить-положить… Когда через два часа после звонка жены ему сообщили, что Вероника умерла, он подумал, что это чья-то неудачная шутка.

Олег решился рассказать детям о маме только на вторые сутки:

– Сейчас даже страшно вспоминать, что было. Днем и ночью в доме рыдали дети. С младшими было труднее всего, они не понимали, что мамы больше нет. Ходили по комнатам, звали ее…

– На соседней улице было слышно, как дети плачут, – рассказывает Анна Минина, подруга Вероники. – Маленький Егор не переставая кричал трое суток. Односельчане, которые пришли проводить Верочку, плакали с детьми в голос. Она же светлая была, добрая…

Ушел в декрет

Через неделю после похорон Олег забрал из роддома новорожденную Любашу. По дороге заехал в церковь, чтобы окрестить дочку. С тех пор его основные обязанности – стирка, готовка, глажка. С шести утра Олег на ногах: накормить детей, собрать в школу, приготовить смесь для Любы, перегладить кучу выстиранного с вечера белья…

На работу Олег не вышел – оформил декретный отпуск.

– Некоторые односельчане спрашивали: куда детей теперь – родственникам отвезешь? – вспоминает он. – Я от таких людей сразу отворачивался. Как можно своих детей отдать? Если так сложилось, что Верочка от нас ушла, значит, теперь я буду и за мать, и за отца…
Вероника при жизни рассчитывала каждую копейку – на продукты, на одежду, на школьные принадлежности, но денег всегда не хватало. Не хватает и теперь. На обед и на ужин в доме незатейливый борщ и картошка. В день уходит по ведру картофеля и 5 буханок хлеба. В месяц – мешок сахара и мешок муки. Мясо Хурлаевы едят по праздникам.

Осенью Олег получил пособие по рождению последнего ребенка – 15 тысяч рублей. Весь семейный бюджет – это «детские», по 200 рублей на малышей и по 150 на школьников, плюс раз в полгода 1176 рублей социального пособия на питание. В итоге набегает около 10 тысяч рублей в месяц. На 10 человек.

– Не знаю, что бы мы делали без подворья, – говорит Олег. – У нас есть куры, коза, корова, на участке выращиваем фрукты и овощи – всё, как Верочка хотела…

Никто не упрекал, что много детей

На похороны Вероники односельчане собрали для Хурлаевых почти 30 тысяч рублей. Отдали их Олегу, но не успокоились на этом, как часто бывает. К Хурлаевым постоянно приходят знакомые и незнакомые – кто с сочувствием, кто с помощью.

– Однажды утром к дому подъехала машина, – рассказывает Олег. – За рулем мужчина бритоголовый с накачанными такими бицепсами. Спрашивает: «Ты многодетный отец?» И давай из машины в дом мешками носить муку, крупы, сахар, консервы. Перенес все и уехал. Я так растерялся, что даже спасибо сказать не успел…

– Когда Хурлаевы приехали в наш хутор, мы были им очень рады, – рассказывает Людмила Эйхман, специалист администрации по работе с семьями. – Никогда никто не злословил и не упрекал Веронику Александровну, что рожает, сколько Бог дает. Все знают, что ребята у Хурлаевых хорошие, работящие, воспитанные. Конечно, материальные блага не заменят детям мать, но сочувствуют все, кто узнает об их горе…

В Перекопке говорят: Хурлаевы всегда жили скромно, никогда никого ни о чем не просили. Лишь однажды Вероника написала письмо президенту – попросила помочь с газовым котлом. Минувшей осенью администрация района купила для Хурлаевых котел и колонку, глава Перекопки помог со стиральной машиной, холодильником, мебелью… Вот только Вероника узнать об этом не успела.