Normal 0 MicrosoftInternetExplorer4

С Герондой в монастыре

Источник: Татьянин день

Как рассказать детям о том, что такое монастырь? Перед вами фрагмент из книги "С Герондой в монастыре" издательства Православного духовного центра в Лимасоле (его возглавляет архимандрит Епифаний (Евфивулос), духовник нескольких кипрских монастырей). Жизнь в одной из обителей на острове, которая немало отличается от жизни в русских монастырях, как вы в этом убедитесь сами, описана глазами кота Рыжика.

Мне нравится

Здравствуйте! Меня зовут Рыжик. И я живу в... монастыре! Пусть вас это не удивляет. Когда вы прочтете мою историю, то поймете, почему я так этому рад.

Наш монастырь расположен на красивом склоне холма и окружен высокими деревьями, редкими кустарниками. Бегущие по склону крошечные ручейки втекают чуть ниже обители в горную реку.

В какое бы время года вы не пришли к нам в монастырь, вы будете поражены красотой пейзажа, царящей здесь тишиной и гостеприимством, с которым так чистосердечно встречают каждого паломника сестры обители.

Рядом находится небольшой скит, "исихастирий". В нем живем наш Старец, "Геронда", и я. В мужских монастырях Геронда (он же и священник, и духовник), живет прямо в обители, а в женских – в отдельном домике, за монастырскими стенами.

В монастырь Геронда приходит во время служб или на беседы, "синаксисы", которые устраиваются ради духовного наставления монахинь или в день престольного праздника, когда к нам приезжает множество паломников, а иногда и сам Владыка. Тогда Геронда остается вместе с гостями в "синодиконе". Синодикон – это гостиная монастыря.

Я даже не помню, как я здесь очутился. Геронда обычно рассказывает, если кто-то спрашивает его, что меня ему подарил несколько лет тому назад один мальчуган. Я тогда был пушистым котенком, с рыжей шерсткой, поэтому меня и назвали Рыжиком. Правда, некоторые детишки ласково величают меня и сотней других имен.

Каждое утро монахини поднимаются рано-рано на рассвете. Они совершают молитвенное правило по кельям, а затем идут в церковь, где служится утреня, а после нее Божественная Литургия. Я с нетерпением жду, когда раздадутся сладкие звуки била и шагов Геронды, направляющегося в храм. Я запрыгиваю на окошко у монастырских ворот, слежу за происходящим и мурлычу от ангельских песнопений, доносящихся из храма. После службы все сестры завтракают в трапезной. Обычно они едят хлеб, оливки и помидоры, пьют чай, а в скоромные дни – еще и сыр, яйца, молоко. Геронда и я завтракаем в нашей келье-"исихастирии".

Позавтракав, монахини подобно трудолюбивым пчелкам разлетаются на послушания. В монастыре много работ, а время – драгоценно и священно. Одна сестра идет на кухню готовить обед, другая ставит тесто на просфоры для Божественной литургии, третья отправляется в сад и обрабатывает деревья, овощи, цветы. Кто-то вышивает золотом, шьет облачения, штопает. Кто-то заботится о чистоте и порядке в храме и во всем монастыре. Кто-то занимается стиркой и глажкой одежды. На скотном дворе сестры ухаживают за птицами, козочками, которые дают молоко, и прочей живностью – "малой и великой!" Одна из сестер несет послушание на пасеке и добывает ароматный мед, другая изготавливает из натуральных веществ восковые свечи. Еще одна делает дивно благоухающий ладан. Другая пишет прекрасные византийские иконы на заказ для верующих. Некоторым сестрам нравятся народные промыслы. На ткацких станках они ткут традиционные кипрские ткани.

И это еще не все! Существует множество других послушаний, которые возлагает "Герондисса", Игумения, на каждую сестру, в зависимости от повседневных нужд монастыря. Когда сестры закончат послушания, они могут плести четки. Их раздают как благословение или продают в маленькой церковной лавке вместе с книгами и другим рукодельем, вареньем и вкусным мармеладом.

Сейчас после моего рассказа, наверняка, кто-то уже подумал, что единственный бездельник в монастыре – это я, Рыжик. Ничего подобного! Мне так же, как и всем, дано послушание, чтобы я не считал себя "бесполезным бременем земли"[1] (так называли лентяев древние греки) и тунеядцем. Мое послушание – охранять монастырь!

– Следи, мой хороший, чтобы сюда не проникла мышь, и не испортила книги и пищу! – обращается ко мне, поглаживая, Геронда. Я люблю и Геронду, и сестер, и с готовностью выполняю свое послушание.

Как-то прошлым летом в полуденной тиши я услыхал необычный шум, мигом проснулся. Возле окна кабинета Герондиссы птички тревожно хлопали крыльями и взволнованно щебетали. Уже умудренный опытом, я сделал сальто, запрыгнул в окно и вижу: серая гадюка извивается на старом сундуке. Я вскочил на сундук и, собравшись со всеми силами, попытался прогнать опасного посетителя. Гадюка оборонялась. Она пыталась меня укусить и устрашающе высовывала свой язык. Да, это была настоящая битва! Но я ни секунды не размышлял о том, какая опасность мне угрожала. Я думал об одном – поскорее выгнать гадюку из монастыря. Ведь зайди сюда Герондисса или кто-то из сестер, они не на шутку перепугаются! Наконец змея поняла, что ей со мной не совладать, и выползла в распахнутое окно. Она скрылась в близлежащем лесочке, надеюсь, навсегда!

И таким историям нет конца. Вскоре мне снова пришлось рисковать жизнью, на этот раз из-за ежа, который повадился вечерами в курятник нашей обители и устраивал среди птиц переполох. Всякий раз, когда я к нему приближался, он сворачивался в колючий клубок. И попробуй его прогони! Но с Божией помощью одолел и ежа!

Большую часть времени я провожу в кабинете Геронды, куда к нему приходят сестры – чаще других Герондисса – чтобы испросить совет и молитву на каждое серьезное дело. "Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, помилуй мя", – произносят, стучась в дверь, они. И лишь услышав "аминь", заходят, кладут поклон перед Герондой, берут благословение. Геронда учит их любви ко Господу и исполнению Его заповедей. Очень внимательно он назидает юных послушниц, которые, загоревшись любовью ко Христу, избрали путь монашеской жизни. Но, как я понял из слов Геронды, человеку недостаточно одного желания стать монахом. Необходимо, чтобы этим путем, "тесным и скорбным", его призвал последовать Сам Господь.

Я радуюсь тому, что даже сегодня, когда, как говорят многие приходящие к нам паломники, в миру утрачены многие ценности и "оскудела любовь", молодые люди избирают путь монашества, трудный, но возводящий к чинам ангелов. Поэтому ангельским называют монашеский постриг. О, какая необыкновенная служба совершается в нашем монастыре во время постригов при рождении новых инокинь! Вы даже не представляете себе, что за молитвы читаются тогда!

В кабинет к Геронде заходят не только монахини, но и паломники. Положив поклон перед Герондой и получив его благословение, они подходят погладить меня. Особенно дети. Как мы с Герондой радуемся, когда к нам приходят дети! В ящике письменного стола их всегда ждут сладости, крестики, иконочки и святыньки.

Паломники с благоговением относятся к мнению Геронды, потому что для большинства из них он – духовный отец. И часто они подолгу засиживаются у Геронды, обсуждают волнующие их вопросы и не уходят, не получив совета и благословения, как преодолеть трудные жизненные моменты. Когда же люди приходят к Геронде на исповедь, то он ведет их в исповедальню, надевает епитрахиль и с состраданием выслушивает исповедь.

Геронда всем советует изучать Священное Писание, жития святых и творения Святых отцов для укрепления веры. А главное непрестанно повторять: "Господи, Иисусе Христе, помилуй мя". Уезжая домой, духовные чада просят Геронду молиться о них.

Когда посетителей нет, Геронда читает, отвечает на письма и молится. Очень часто он разрешает мне посидеть возле него. Я его не тревожу.

В нашем монастыре есть большая библиотека, и часто я сопровождаю Геронду туда. Там он проводит бесконечные часы за чтением любимых книг.

Иногда он засыпает, сидя в своем кресле. То же самое происходит и со мной. Как видите, мы уже не молоды! Краткий сон восстанавливает наши силы, равно как и прогулка по монастырскому дворику или саду. Гуляем мы с Герондой каждый день. Часто Геронда удаляется в лесок, усаживается на срубленный ствол дерева, и вдали от шума и попечений, перебирая узелки длинных четок, читает сердечную молитву: "Господи, Иисусе Христе, помилуй мя". Мы остаемся на природе до тех пор, пока не послышится звук била, зовущего в храм на вечерню. Очень полезны такие прогулки для Геронды. И для меня. Даже птицы на деревьях привыкли к нам, и когда мы приходим, встречают нас радостным щебетанием.

За вечерней и ужином следует повечерие. А после повечерия и исповедания помыслов перед Герондиссой, все в монастыре умолкает. Разговоры не дозволяются. Сестры расходятся по кельям, где молятся и читают духовную литературу.

В богослужениях принимают участие и паломники, особенно в зимнюю пору. Врата обители закрыты для посещения по понедельникам, средам и пятницам. В эти дни сестры имеют больше времени для молитвы и размышления. А по субботам и воскресениям паломники идут нескончаемым потоком. По воскресениям с самого раннего утра маленький храм заполняется народом. Все от мала до велика молятся за Литургией и ждут проповеди Геронды в конце. В ней он доносит до прихожан слова Евангелия и посвящает всех в таинство любви Христовой. Каждое воскресение в нашем монастыре – это словно малая Пасха!

Даже воробушки участвуют в духовном собрании радостным чириканием.

После пира духовного все вместе мы собираемся за общей трапезой и едим то, что с любовью приготовили нам сестры. Это необыкновенно вкусно! Многие остаются в обители до вечерни.

Геронда считает гостеприимство великой добродетелью. "Будьте всегда гостеприимны, – призывает он монахинь, – потому что так Авраам сподобился оказать гостеприимство Святой Троице. Будьте милостивы ко всем. Даже и к животным, потому что и они есть создания Божия". За стенами обители обитают десятки кошек, они кормятся от остатков нашей трапезы. Суровой зимой, когда земля покрыта снегом, я видел, как Геронда открывает окно кельи и бросает хлебные крошки бедным птичкам, которым трудно прокормиться в это время года.

На Господские, богородичные и великие праздники мы совершаем всенощные бдения. Это славословие Бога, почитание святых и подвиг. Бдения длятся по 6-8 часов. После службы тарелка горячего супа всегда предлагается каждому паломнику!

У нашего монастыря есть подворья. Это церквушки с небольшим числом келий вокруг. Они относятся к нашему монастырю и посвящены разным святым. В дни престольных праздников, сестры отправляются туда и служат вечерню, утреню и Литургию. Я же остаюсь в монастыре и охраняю его до возвращения сестер!

Геронда и сестры непрестанно ощущают присутствие Господа в их жизни и здесь, в монастыре, имеют в избытке все, способствующее спасению души. Если возникают испытания, они славят Бога, ведь и испытания – есть дар любви Бога к людям.

Поэтому я не представляю лучшего места для жизни, чем наш монастырь!

Я благодарю вас за то, что вы меня выслушали. И если когда-нибудь вы окажетесь в нашем монастыре, Геронда, сестры и я будем рады познакомиться с вами и непременно окажем вам радушный прием!

Перевод с новогреческого языка выполнен по книге: ??? ????????? ?? ??? ???????. ???????: ???????? ?????????? ?????? ???????, 2007. Под редакцией архимандрита Епифания (Евфивулоса). Иллюстрации: Мариам Г. Михаил.

Примечание

[1] Так говорит о себе гомеровский герой Ахилл в поэме "Илиада" (IX в. до н. э.), упрекая себя в том, что он невольно способствовал гибели доблестного Патрокла и его товарищей тем, что ранее поссорился с Агамемноном и отказался от участия в военных действиях.

Поделиться…

/* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Обычная таблица"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin:0cm; mso-para-margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:10.0pt; font-family:"Times New Roman";}

v\:* {behavior:url(#default#VML);}o\:* {behavior:url(#default#VML);}w\:* {behavior:url(#default#VML);}.shape {behavior:url(#default#VML);}

Все под Богом ходим…

Выступление белорусской сборной на Олимпиаде в Лондоне вызвало немало упрёков в адрес как самих спортсменов, так и их тренеров, спортивных чиновников. Причины неудач назывались разные. Но не припомню, чтобы кто-то указал на дефицит духовности, который, по мнению настоятеля Всехсвятского прихода в Минске протоиерея Фёдора ПОВНОГО, окормлявшего нашу делегацию на главных стартах четырёхлетия, также сказывается на результатах атлетов. Как выяснилось, Игры-2012 оставили у отца Фёдора, охотно согласившегося ответить на вопросы корреспондента «СП», несмотря на предельную занятость, неоднозначное впечатление.

— Конечно, это большой праздник, но, к сожалению, он не был лишён некоторых элементов демонизации, что явно чувствовалось. Вместе с тем я летел в Лондон за послушание и с одной целью — молиться за наших спортсменов, чтобы Господь дал им, прежде всего, духовные силы, без чего никакая победа невозможна. Владыка Филарет благословил меня пробыть в Лондоне неделю. Напутствовал, кстати, очень грамотно: «Бронзу», «серебро» и «золото» получите и домой — дальше здесь будешь молиться». Всё так и вышло.

Поскольку спорт — это во многом страсти, ими нужно научиться управлять. Совсем отрешиться от них не получится, поэтому очень важно, куда направляются ум и воля. Каждый день мы начинали с утренних молитв и молебна. Для меня не было суть обязательным присутствие на них спортсменов и тренеров. Я никому ничего не навязывал. Но, к примеру, Владимир Япринцев, Дмитрий Тихомолов и некоторые другие соотечественники постоянно участвовали в них, причём очень искренне, благочестиво.

Имели место, правда, и некоторые шероховатости. Когда мы приехали в Олимпийскую деревню, меня ждал американец, отвечавший за духовное сопровождение на Играх. Он хотел познакомиться и показать комнаты, которые представлялись каждому религиозному направлению. Я, конечно, был в форме — подряснике, со всем своим скарбом. Мне говорили, что спортсмены предупреждены о том, что будет служиться молебен с поимённым поминовением всех членов делегации. Но участвовал в нём лишь руководящий состав НОК и Минспорта. Спортсмены оказались на тренировках. И многие из них потом высказывали сожаление, что не знали о столь важном мероприятии.

— Понять их несложно, ведь и в рамках торжественной церемонии проводов белорусской делегации на Олимпиаду почему-то не было молебна…

— Меня это тоже удивило. Хотя непосредственно перед отправлением в Лондон в левом приделе Храма-памятника в честь Всех Святых мы отслужили его. Думаю, для спортсменов очень важно иметь духовное сопровождение в столь ответственном деле, где любая струнка души может иметь принципиальное значение. Не хочу утверждать, что мы сыграли главную роль, но уверен: без молитвы не завоевали бы и этих наград. Мне довелось посетить олимпийские соревнования по тяжёлой атлетике среди женщин в весовой категории до 58 кг. Помню, как нашей Насте Новиковой не засчитали одну попытку, вторую… И я задумался: а почему это произошло? Понимаю, что Олимпиада была слишком политизирована, заангажирована до предела. Вместе с тем украинка Юлия Калина, выходя на помост, всегда крестилась и чистенько брала веса, ни одну из шести попыток не сорвала. И наша Настя — умничка, старалась показать всё, на что способна. Но её неудачи, увы, сопровождались тренерским матом. Как можно даже, если что-то не получилось, это сочетать? Господь посылает нам такие знаки для смирения. Конечно, наложение на себя крестного знамения не является гарантией успеха. Однако и недооценивать силу молитвы нельзя.

Возьмём ту же сборную России. Знаю, что у россиян все ходили в храм на молебен. Думаю, поскольку живём в православном государстве, и для нас это должно стать не просто неким мероприятием для галочки или очередным в программе, а самым что ни на есть основным событием. Тогда и результаты будут иные.

Я видел, сколько в Лондон понаехало представителей разных направлений, которых даже упоминать не хочется — всяких колдунов и прочей нечисти, понимал, для чего они там находятся. На мне всегда был крест с 33 частицами святых мощей, сокрытый от посторонних глаз. Как же чувствовали его эти люди, порой просто шарахавшиеся в сторону.

— К вам обращались только белорусы?

— Нет, конечно. Подходили представители всех русскоязычных государств и не только. Иногда просто подбегали взять благословение. 1 августа, в день памяти преподобного Серафима Саровского, мы участвовали в торжествах в связи с пятидесятилетним юбилеем архиепископа Сурожского Елисея в Лондонском Успенском кафедральном соборе. И что интересно: на эту Литургию пришли почти все российские тренеры, весь их бомонд, а из белорусов только мы с Владимиром Япринцевым, хотя я объявлял о том, что будет служба. Поэтому нам не стоило ждать милости от Бога, а в лучшем случае лишь Его любви. Благодаря этой Литургии я сам духовно окреп. Уж слишком сильно атмосфера Игр высасывала из человека все силы.

— С какими вопросами чаще обращались спортсмены?

— С самыми разными — от благословения до каких-то личных проблем. И, слава Богу, что они были. Но на будущее я сделал такой вывод: священник должен жить в Олимпийской деревне, чтобы быть ближе к членам делегации. Это очень важный момент и, думаю, вполне решаемый. Жили же в деревне другие пастыри. А я мог пройти туда лишь по специальному разрешению.

— А были желающие исповедоваться?

— Да. И кому нужно было, всё решали в рабочем порядке. Были даже желающие креститься. Но не хотел бы называть фамилии. Тем более что некоторые переходили из мусульманства.

— Особенно нуждались в поддержке проигравшие?

— Неудачи всегда тяжело переживаются. Когда я подошёл к той же Насте после её поражения, она лежала, бедненькая, отрешённая. Все вокруг спорили, а у неё лишь слеза текла по щеке. Дал ей в утешение календарик с молитвой Оптинских старцев, начинающейся словами: «Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить всё, что принесёт мне наступающий день. Дай мне всецело предаться воле Твоей…» Она прочитала её, и лицо озарила улыбка: «Это то, что мне надо было». Ей сразу легче стало. Я придерживаюсь такого принципа: нельзя никому навязывать свою помощь, но и отказа в ней быть не должно. Свидетельствовать о вере нужно своей жизнью, прежде всего, делами и словами. Не мы, а Господь приводит людей к себе.

— Архимандрит Ярославской епархии отец Сильвестр, бывший на Играх гостем российской делегации, пытался донести до спортсменов, что даже поражение — это не конец, а начало пути…

— На мой взгляд, нужно просто посмотреть, почему это случилось, сфокусировав внимание не только на себя, но и на окружавших людей, обстановку, как ты ко всему относился, как готовился, всё ли делал по совести, о чём думал. Потому что, на мой взгляд, та же денежная составляющая на пути к успеху стала играть не лучшую роль. У нас созданы прекрасные условия, но правильно ли мы их используем? И что движет нами? За честь страны выступаем или ради денег? Такой анализ может стать целебным уроком. Кроме того, очень многое зависит от тренера.

— А достигшие успеха спортсмены просили помолиться в знак благодарности?

— Ко мне с такой просьбой не обращались. Но я ведь и рано уехал из Лондона. Думаю, многие благодарили Бога. Достаточно вспомнить нашу гимнастку Любу Черкашину, которая отметила потом, что только с помощью Божией смогла пробиться на пьедестал. А вообще над этим нужно работать заранее. Рядом с нашим храмом находится училище олимпийского резерва, с которым, думаю, подружимся. Мы хотим помочь его воспитанникам правильно выстроить свой внутренний мир. С его руководством я пока не встречался, а только обговорили такую возможность с Министром спорта. На первом месте в таких соревнованиях должна быть честь страны. И кто будет по-настоящему верен своему земному Отечеству, тот окажется верным и Небесному. Можно, конечно, и случайно выиграть. Но нередко такие спортсмены становятся жертвой славы и честолюбия. И вот это уже настоящая катастрофа для атлета, как и для любого человека, начало конца. Поэтому важно уметь сказать добрые слова той земле, которая воспитала, и, естественно, людям, которые привели к успеху.

— К людям, которые открыто осеняют себя крестным знамением, по-разному относятся. Некоторые говорят, что вера — это дело сокровенное…

— Я и с той, и с другой позицией согласен. Мне вспоминается Олимпиада в Греции, куда ездил с нынешним Владыкой Серафимом. Тогда мы служили молебен в Афинском кафедральном соборе. Мы сами оплатили автобус, привезли спортсменов. Плюс — россияне приехали. Нам даже греки позавидовали. И я помню кадры, когда Юля Нестеренко перед финалом перекрестилась сама и осенила дорожку. Увидев это, я мысленно воззвал: «Господи, ты же видишь, американки стоят и медитируют, а эта девочка не побоялась публично Тебя исповедовать. Помоги ей — ради того, чтобы прославилось Твоё имя и нашей Беларуси». Увидев, что Юля отстала, вновь взмолился: «Господи, ты же всё можешь». И когда она победила, я понял, что чудеса и в наше время бывают. Юля потом сильно страдала, потому что на неё обрушился духовный прессинг. Но причастием, исповедью и молитвой выкарабкалась из этой ситуации.

— Те Игры отличались от нынешних в Лондоне?

— Да. Греция — страна, которая пропитана верой, молитвой. В воскресные дни, чтобы спортсмены могли сходить на службу, там даже соревнования утром не проводили. А здесь что мы видели? Всякие политические заявления типа того, что президент нашего олимпийского комитета не может быть допущен на Игры! Меня как священника эти вещи не должны касаться, но как человека, гражданина своей страны они, по меньшей мере, возмущают. Он может вам нравиться или не нравиться, вы можете не соглашаться с ним, это ваше личное дело. Но как официальное лицо вы обязаны придерживаться существующих правил. А они гласят, что даже войны на время Олимпиады должны прекращаться. Это прецедент, который может разрушить весь смысл спортивного праздника и спорта как проводника мира. Кроме того, мы видели и очевидные факты засуживания и даже игру в поддавки в бадминтоне, чем даже арбитр возмутился. То есть деньги начинают играть свою роль. И таких фактов было немало. Первый признак нездоровой атмосферы этих Игр заключался в том, что было трудно молиться.

— Почему именно вы стали духовником белорусской сборной?

— Перед Играми в Афинах это была наша инициатива, а сейчас она исходила от руководства НОК, после чего я получил благословение Владыки. Вообще я сам занимаюсь спортом, но, конечно, не ради страсти. Я очень люблю прыгать с парашютом, управлять вертолётом и самолётом АН-2, пока, правда, на месте второго пилота. В детстве мечтал поступить в лётное училище, но покойная матушка не разрешила. Но любовь к нему осталась. Когда не хватает времени полететь на большом вертолёте, иногда детей развлекаю модельными, которые сам собрал. Ими, кстати, управлять сложнее, чем большими. У меня даже матушка однажды с 3 тысяч метров сиганула с парашютом, правда, с инструктором. После чего перестала бояться высоты. Мы ж все под Богом ходим. Здесь всё зависит от твоего отношения к мирозданию. Я когда на самолёте лечу, у меня в наушнике звучит Псалтырь или Акафист святителю Николаю. То есть весь маршрут фактически освящается молитвой. Всё можно поставить на служение Богу. Меня удивляет, если люди начинают шарахаться от современной техники. Каждая эпоха всё лучшее посвящала Богу, так почему мы должны поступать иначе, уходить в глушь и старь? Таким образом, мы просто оправдываем своё бездействие.

И горные лыжи очень люблю. Пока поднимешься на гору, восхвалишь Творца за окружающую красоту. А потом немножко удовольствия получишь. Самая большая скорость, которую засёк по навигатору, 123 км/ч. Люблю и на велосипеде кататься, опять же включив в наушнике молитвенное правило. Как правило, получается это только поздно вечером или уже ночью. Я и батюшек на лыжи поставил, нашу приходскую молодёжь. Двигаться нужно. И это очень интересно, полезно.

— А профессиональные спортсмены среди ваших прихожан есть?

— Да. От остальных они отличаются целеустремлённостью. Общаясь с ними, узнавая их духовный потенциал, понимаешь, кто из них сможет побеждать, а кто нет, хотя мышцы и накачал.

— В вашем храме после гибели хоккейной команды «Локомотив» крестилась и жена Руслана Салея — Бэттэн с детками?

— Я совершал это таинство, причём полным чином и с переводом. Когда на 40 дней мы служили в левом приходе Храма-памятника панихиду, она сама изъявила такое желание. Ощутив тогда действие молитвенной благодати, Бэттэн поняла, что только через прикосновение к православию она станет ближе и к Руслану. Наши разговоры, думаю, также помогли ей правильно сориентироваться в этой трагедии. Крещение же стало для всей семьи настоящим праздником. Все родственники сразу приняли её как свою, как часть Руслана. И она сама почувствовала себя здесь родной. Вера — великая сила.

— И что вы пожелаете спортсменам?

— Чтобы они никогда не теряли веру в поражении и умели сохранить её в победе.

Елена ДАНИЛЬЧЕНКО

 

 

Normal 0 MicrosoftInternetExplorer4 /* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Обычная таблица"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin:0cm; mso-para-margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:10.0pt; font-family:"Times New Roman";}