5/18 апреля 1993 года в Оптиной пустыни были убиты иеромонах Василий, иноки Ферапонт и Трофим.

 Православный миссионерский проект ? в массовом кинопрокате, как говорится, во всех кинотеатрах страны. «Необыкновенное путешествие Серафимы» ? так называется мультипликационный фильм студии «Киноатис» о встрече воспитанницы детского дома с одним из величайших русских святых ? преподобным Серафимом Саровским. В основе сюжета фильма ? не пересказ жития святого, а история девочки Серафимы, которая случайно попадает в заброшенный старинный храм. Таинственное присутствие батюшки Серафима помогает ей раскрыть тайну гибели ее родных и удивительным образом меняет всю ее жизнь.

Премьера 14 мая 2015года.

 Туринская плащаница представляет собой льняной плат бледно-желтого цвета длиной 4,36 м и шириной 1,1 м. Полотно соткано зигзагом 3 на 1 (одна поперечная нить переплетает три нити то сверху, то снизу). Такой способ применяли в первые века в Передней Азии.

Доктор Макс Фрай в 1973 году снял с помощью микропылесоса, снабженного клейкой лентой, с поверхности плащаницы двенадцать выборок пыльцы. На основе сделанных проб он смог определить пятьдесят восемь видов растений. Большинство из них произрастают на Ближнем Востоке, причем тринадцать — солелюбивые и пустынные растения, произрастающие только в Южной Палестине и в бассейне Мертвого моря. Пыльца их могла попасть на ткань только тогда, когда она находилось в этих регионах.

На плащанице два отпечатка человеческого тела в полный рост: со стороны лица и со стороны спины. Плат покрывал голову, тело и ступни, поскольку отпечатки на ткани расположены головой к голове. Согласно медико-анатомическим исследованиям, на ткани изображен мужчина ростом около 180 см в возрасте от тридцати до сорока пяти лет.

Исследование плащаницы начались после того, как адвокат Секондо Пиа в 1898 году с разрешения итальянского короля Умберто I сделал несколько ее фотографий. Оказалось, что изображение тела на плащанице представляет собой негатив. Когда Пиа посмотрел на негатив, то был изумлен четкостью и яркостью изображения. Это было настоящее открытие. Позже он писал, что во время обработки полученных негативов в темноте он внезапно увидел, как на пластинке стал проявляться позитивный образ Иисуса Христа. Он всю ночь проверял и перепроверял сделанное открытие: на Туринской плащанице запечатлено негативное изображение и что позитивное изображение Иисуса Христа можно получить, сделав негатив с Туринской плащаницы.

Открытие, сделанное С. Пиа, полностью опровергает версию скептиков, что плащаница — средневековая подделка. Возникают сразу два вопроса, на которые атеисты ответить бессильны. Само понятие о негативе появилось лишь после изобретения фотографии. Как в Средние века художник мог создать на ткани негативное изображение? С какой целью?

Дальнейшие исследования, которые продолжаются уже более ста лет, полностью подтвердили, что святыня является подлинной.

Изображение тела на плащанице с точки зрения анатомии безупречно. К этому пришли еще в 1902 году французский биолог Поль Виньон и профессор Ив Делаж. Средневековая анатомия не имела серьезных достижений, поскольку запрещено было делать вскрытия. Научная анатомия берет начало с Андреаса Везалия (1514–1564). Никакой имитатор не мог это сделать.

Исследования показали, что в плащаницу был завернут человек, распятый по древнеримскому обычаю. Пробиты ступни; руки пробиты не в ладони, а в запястье. Ни один художник в Средние века не решился бы отступить от иконописной традиции. Невероятно, чтобы он знал, что ладони не выдержат тяжести тела. Только в первой половине XX века это признал хирург Пьер Барбе путем опытов (подвешивал тяжести в ампутированной руке).

В 1930 году Пьер Барбе сделал важное открытие. Он искал объяснение того, почему у Распятого на плащанице отпечатались только четыре пальца на каждой руке. Нет большого пальца. Когда он вбил гвоздь в запястье ампутированной руки, то большой палец согнулся и ушел под ладонь. Причина — разрыв запястного сухожилия. И вновь вопрос к упорствующим скептикам: неужели предполагаемый фальсификатор мог в Средние века знать то, что открыл ученый анатом в XX веке?

И еще об одном открытии, которое было сделано благодаря плащанице. Страдающего Спасителя обычно изображают в терновом венце в форме обруча. На плащанице отчетливо видны многочисленные следы крови на голове, истекавшей из проколотых шипами сосудов. Таких ран тринадцать на лбу и двадцать на темени. Следовательно, терновый венец имел форму круглой шапки. Именно такая форма и могла быть, так как воины, глумясь над Страдальцем, надели на Него, как на Царя Иудейского, багряницу и царский венец. На Востоке цари носили венец в форме митры. Бесчеловечная жестокость проявилась и в том, что воины били Его по голове тростью (Мк. 15:19). От ударов тростью по терновному венцу острые шипы впивались в голову, причиняя мучительную боль.

На плащанице много пятен крови (реальные следы, а не изображение). Исследования, проведенные в 1981 году учеными Б.П. Боллоне, М. Йорио и А.Л. Массаро, убедительно показали, что кровь эта человеческая. Она принадлежит к IV группе (АВ).

Анализ отпечатков тела (сзади и спереди) показывает, что на теле много следов от ударов. «Безвинный Страдалец испещрен многочисленными повреждениями, сделанными кнутами. В центре удара рана темнее, здесь травмы глубже и крови больше, по краям пятна светлее. Там долго текла сукровица, потому что раны раздражались одеждой и медленно сохли. В страшных разрывах вся спина, поясница и ниже. Тело отмечено многочисленными следами жестокого бичевания — девяносто восемь ударов плетью! Избивали с большой силой от плеч до ног за исключением зоны сердца, потому что удары в этой области могут быть смертельны» (свящ. Вячеслав Синельников).

Плащаница однозначно показывает, что Распятый был погребен по древнееврейскому обычаю. На плащанице в области глаз имеются отпечатки монет. У евреев в древности был обычай класть на глаза монеты, чтобы веки непроизвольно не открывались. Поскольку Иудея входила в состав Римской империи, то в обращении были римские денежные единицы. Исследователи смогли идентифицировать монету. На глаза Спасителя были положены небольшие медные монеты «лепта Пилата». На плащанице отчетливо видны буквы UCAI, которые являются окончанием первого и началом второго слова в надписи: «TIBERIOU CAICAROC» (Тиберий император).

В 1988 году были проведены радиоуглеродные исследования в лабораториях Оксфордского университета, университета в штате Аризона и Института технологии в Цюрихе. Углеродный анализ заключается в измерении количества углерода 14 (С–14) в исследуемом образце. С–14 является радиоактивным изотопом, который со временем распадается. Чем образец древнее, тем в меньшей степени С–14 радиоактивен. В ходе исследований 1988 года были получены датировки: Аризона — 1304 год ± 31; Оксфорд — 1200 год ± 30; Цюрих — 1274 год ± 24. Эти результаты сразу же вызвали вопросы: 1) Почему полученные даты противоречат данным, которые прямо или косвенно доказывают ее древнее происхождение? 2) Являются ли эти расчеты корректными, если исследователи не учитывали загрязнения плащаницы более молодым углеродом? Радиоуглеродный метод позволяет определить возраст предмета только тогда, когда соотношение изотопов в образце не нарушено за время его существования: образец не был загрязнен углеродосодержащими материалами более позднего происхождения. Этого нельзя сказать о плащанице. В 1508 году она была вынесена для поклонения. Чтобы доказать, что она не создана художником, ее долго кипятили в масле, мыли и терли, но не смогли снять и уничтожить отпечатков. Плащаница неоднократно попадала в огонь (пожары 1201, 1349, 1532, 1934 годов). Во время пожара 1532 года в храме города Шамбери некоторые места ее обуглились. Серебряный ковчег частично расплавился. На плащанице остались следы капель серебра. После пожара плащаницу чистили. В то время в качестве растворителей использовалось горячее растительное масло. Поскольку в 1988 году при исследовании плащаницы это учтено не было, то результаты его являются научно некорректными, а датировка не может быть признана правильной.

В 2011 году завершилось пятилетнее исследование плащаницы учеными Итальянского национального агентства по новым технологиям, энергии и устойчивому экономическому развитию во главе с Паоло ди Лаццаро. Ученые решительно опровергли утверждение, что Туринская плащаница является средневековой подделкой: «Двойное изображение, фронтальное и заднее, человека, подвергавшегося истязаниям и распятию, которое просматривается на льняной ткани Туринской плащаницы, обладает многочисленными необычными характеристиками, химическими и физическими, которые в настоящее время невозможно воспроизвести в лабораторных условиях». Отсутствие технических возможностей повторить изображение на ткани не позволяет создать достоверную гипотезу о механизме формирования отпечатка. Исследователи установили важный факт: под каплями крови нет изображения. Это означает только то, что кровь появилась раньше, чем рисунок. На ткани отсутствуют следы разложения тела. Тело Распятого было завернуто в плащаницу примерно два дня. Это полностью согласуется с евангельским повествованием: после крестной смерти истерзанное бичами тело Спасителя было завернуто в погребальную пелену.

Самым важным фактом является то, что плащаница свидетельствует не только о распятии Спасителя, но и о Его воскресении. Это великое чудо ставит предел возможностям науки. Проникнуть в тайну она не может, но может косвенно подтвердить Евангелие. Результаты исследователей ученых ENEA: «Общая мощность ультрафиолетовой радиации, необходимой для мгновенного окрашивания поверхности льняной простыни, соответствующей телу человека среднего роста, равна тридцати четырем миллиардам ватт, а такую мощность не способен произвести ни один из существующих ныне источников ультрафиолетового излучения».

Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его (Деян. 2:24).

В 1997 году точная копия Туринской плащаницы была передана в Московский Сретенский монастырь. В том же году Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II освятил ее как Нерукотворный Образ Спасителя.

Иеромонах Иов (Гумеров), Священник Павел Гумеров, Священник Александр Гумеров 8 апреля 2014 года

Источник: www.pravoslavie.ru/put/69806.htm
© Православие.Ru

 98-летний  дедушка Добри из болгарской деревни Баилово, одетый в ветхую одежду и самодельные кожаные "обутки", часто стоит у собора Святого Александра Невского в Софии. Каждый день он рано встает и проходит 10 километров от своей деревни до столицы.

На протяжении многих лет он занимается сбором средств для восстановления церквей по всей Болгарии.

В 2010 году, во время съемок документального фильма о соборе Александра Невского, журналист болгарского телевидения сделал в архивах церкви необычное открытие: самое щедрое частное пожертвование, которое когда-либо получал собор — 40 тыс. евро, было сделано старцем Добри. 

Дедушка Добри помогает и другим. Например, он оплатил коммунальные счета детского дома, оказавшегося на грани отключения тепла и света. Также по мере возможностей он помогает бездомным.

98-летний старец не касается ни одной копейки из денег, которые ему подают. Он скромно живет на свою пенсию в 100 евро и съестные подаяния.

Обо всех добрых делах дедушки Добри мы никогда не узнаем, потому что он никогда о них не говорит.

 Почти всё в жизни происходит постепенно. Постепенно складывается наше мировоззрение. Постепенно оно меняется. Постепенно мы приучаемся к добру или злу. Постепенно мы привыкаем к новой обстановке и новым людям.

В наше время коммуникабельность считается хорошим и полезным качеством для человека любой профессии. Как здорово – не теряться и чувствовать себя как рыба в воде в любом окружении! Как здорово – с любым человеком быстро находить общий язык и темы для общения! И в принципе все мы более или менее коммуникабельны.

Всем знакомо ощущение неловкости, когда первый раз приходишь на работу в незнакомый коллектив. Потом потихоньку начинаешь узнавать сотрудников и налаживать контакты. И с каким облегчением находишь общие точки соприкосновения. Как приятно, когда кто-то в незнакомом коллективе протягивает руку и помогает освоиться, первый заводит беседу и непринужденно знакомит со всеми. Бывает, вчера еще стеснялся спросить, сколько времени, а сегодня – и шутишь, и угощаешь обедом, а завтра – уже друзья. Бывает, еще вчера извинялся, что дотронулся рукавом до рукава, а сегодня уже пьем на брудершафт, а завтра игриво похлопываем друг друга по плечам (и другим местам) и подшучиваем друг над другом.

Коммуникабельность, и вправду, прекрасная вещь. Вот человек уверовал в Бога. Приходит в храм «с нуля». Первым делом учится изображать крестное знамение, писать записочки и ставить свечки. Общительный вне храма человек и в храме быстро узнает, что в свечном киоске работает матушка Зинаида, что у батюшки трое детей, что регента зовут Игорь и т.д. и т.п. Общительный человек быстро узнает, когда в храме престольный праздник и что это такое, какую книжку надо читать в первую очередь, где и когда и какие поклоны совершать, что есть и что не есть в пост. Общительный человек в храме быстро знакомится с постоянными прихожанами и становится своим – в «доску» православным. Через полгода поклоны перед иконами становятся не такими глубокими, а улыбки при встрече со знакомыми – гораздо более широкими. Казалось бы, еще недавно извинялся перед всеми за какие-то пустяки, но теперь мы – братья и сестры, а поэтому можно, как и на работе, игриво похлопывать друг друга по плечам и подшучивать друг над другом.

Когда же мы перестанем тащить в храм наши дурные светские привычки? Если мы не чувствуем в себе, что умерли для мира, то должны почувствовать хотя бы, что Церковь – мертва для мира, и мы должны оставить мир за церковной оградой, при входе в храм. Храм – не офис и не цех, а отношения духовной близости – это отношения совсем не светского раута и не панибратского неформального общения. Почему мы уверены, что если мы вместе ходим в один храм, то можно подшучивать друг над другом или друг друга обличать и наставлять? Обязанность обличать и наставлять в Церкви принадлежит священству. Причем принадлежит благодатно, наитием Духа Святого, ибо не человеческое это дело.

Во-первых, мы ошибаемся, когда думаем, что отношения людей в Церкви должны быть похожи на хорошие отношения вне ее. Отношения в Церкви – совершенно иные. Во-вторых, мы ошибаемся, когда думаем, что чем больше мы ходим в храм, тем более свободно можем себя там вести. Чем больше мы ходим в храм – тем меньше нас там должно быть видно и слышно – вследствие крайнего смирения перед святыней Божией.

Мне кажется, во многих отношениях между верующими должна сохраняться дистанция. Это не значит, что мы должны быть чужими друг другу, а значит, что должны с таким почтением относиться к «брату», как будто встретили его только что, как будто это малознакомый нам человек. Вот как иллюстрирует это патерик:

«Спросил брат у аввы Агафона: я хочу жить с братиями – скажи мне, как жить с ними? Старец отвечал ему: как в первый день, когда придешь к ним, так и во все дни твои веди себя пред ними как странник и не будь вольным в обращении. Авва Макарий спросил его: что же бывает от вольного обращения? Старец отвечал ему: вольность подобна сильному жгучему ветру, который если подует, то все бегут от него, он портит и плод на деревах. Нет другой страсти вреднее вольности – она мать всем страстям. Потому подвижнику не должно быть вольным, хотя бы он и один был в келье».

Часто мы путаем духовную любовь с фамильярностью, и кажется, что короткое обращение – от любви. Как раз от этого и предостерегает преподобный Агафон. Его совет превосходен. Незнакомцу практически никогда не ответишь нагло, резко, не пренебрежешь его словами, всегда будешь вести себя учтиво и обходительно. Реальность жизни такова, что больше всего мы грубим тех, с кем находимся в наиболее близких отношениях. В первую очередь – это супруги, родители, дети. Потом – друзья, коллеги.
  
 В советском фильме «Ключ без права передачи» учитель литературы спрашивает у детей, что бы они сказали всему человечеству, если бы имели возможность сделать объявление всем. И дети начинают фантазировать. Сегодня не надо фантазировать. Нажал кнопки – и весь мир слышит и видит всё, что ты хочешь сказать. А особенный «драйв» создает возможность сказать всё это анонимно. Это стало уже просто манией какой-то – похулиганить, написать гениальное «здесь был Вася» на форуме и отключиться с чувством выполненного долга. Тут рушатся вообще все мыслимые дистанции. Зачастую тем людям, при встрече с которыми на улице молчали бы в тряпочку, в интернет-пространстве мы готовы «бесстрашно» сказать всё. Трудно диагностировать эту болезненную склонность. Это такое хамство? Или трусость? Или мания величия? 

Меня забавляет: читаешь проповедь священника, спускаешься на комментарии – и, о чудо! Миряне (а может, вообще люди, далекие от Церкви?) под статьей пишут священнику, что нужно начинать с себя всё это исполнять или вовсе наставляют священнослужителя, как правильно жить по-христиански. Это, конечно же, всегда свидетельствует о «подлинном» смирении. Почему мы и в храме так не делаем? Произносит священник проповедь после Литургии, тут нам пришла в голову светлая мысль – и бегом на амвон: озвучить свой «пост». Может, смущает сакральное пространство храма?


Некоторых из моих прихожан отнюдь не смущает. И когда им на исповеди делаешь замечание или наставление, бывает, что не в меру смиренный ученик Христов с кротким видом перебивает пастыря и говорит, что нужно исполнять ему, священнику. Тогда, естественно, напрашивается вопрос: кто к кому пришел на исповедь?

Век коммуникабельности вынуждает нас забывать или игнорировать слова Священного Писания. Давайте вместе вспомним хорошо забытое. «Братия мои! не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению, ибо все мы много согрешаем» (Иак. 3: 1–2). Я благовествую только лишь потому, что на то поставлен. Я – священник. И если бы не был им, то не дерзал бы свое человеческое слово обращать для назидания других.

Есть, видимо, некая мера церковности, которая заставляет человека умолкать в присутствии священника, а священника – в присутствии епископа. Это чувство плохо поддается определению, но оно существует. Именно оно заставляет после хиротонии обращаться к новопоставленному только с наименованием «отец» или «батюшка», а к его супруге со словом «матушка». И меня смущают люди, которые спрашивают у меня, как ко мне обращаться вне храма. Как будто священный сан снимается и одевается, как рубашка! Но еще более меня смущают священнослужители, которые сами просят называть их просто по имени, когда они без подрясника. И когда кто-то, особенно верующие люди, меня называют просто «Сергей», я чувствую себя оплеванным. Точнее – даже не себя, а священнический сан. И это действительно плевок – в Таинство Священства, в мистическое апостольское рукоположение. Когда Дух Святой сходит на хиротонисуемого, упраздняется всё просто человеческое. Больше это уже не просто мужчина, но носитель благодати. И с этих пор нет уже ни приятелей и подружек, ни сыновей и дочерей, ни братьев и сестер, ни зятьев и невесток, а «батюшка» и «матушка». Только для их малолетних детей они – папа и мама, да и то пока не придут в совершенный возраст. Я подозреваю, что мои слова многих смутят, но так должно быть. Как прекрасно говорит преподобный Ефрем Сирин: «Почти иерея, исполняя заповедь Христову, в которой сказано: кто принимает пророка с радостью, во имя пророка, получит награду пророка (Мф. 10: 41)».

Должно быть, я не в меру стеснительный, но, хоть я и сам священник, для меня – великая проблема обращаться к другому собрату-священнику на «ты», даже если я его хорошо знаю. И свою супругу я хоть и не называю на «вы» (виноват все-таки век коммуникабельности!), но величаю «матушкой» даже дома. И она в ответ также называет меня «батюшка»…

Я не призываю вас, дорогие читатели, после прочтения этой статьи под каждым словом священника писать «одобрямс!» Так можно одобрить и откровенную ересь. Я, как всегда, призываю к рассуждению: каждое слово священнослужителя должно проверяться разумом Священного Писания и святых отцов. Но если уж нам приходится общаться в интернет-пространстве, то, по слову преподобного Агафона, не будем чувствовать себя вольным, даже когда в одиночестве своей «кельи» склонились над клавиатурой. Веди себя как в первый день знакомства – как перед реальными людьми, так и перед виртуальными. А если уж приходится сказать кому-то слово обличения, то будем стараться говорить его так, как советует апостол Павел своему ученику Титу: «Во всем показывай в себе образец добрых дел, в учительстве чистоту, степенность, неповрежденность, слово здравое, неукоризненное, чтобы противник был посрамлен, не имея ничего сказать о нас худого» (Тит. 2: 7–8). Аминь.

Священник Сергий Бегиян


12 сентября 2013 года

http://www.pravoslavie.ru/put/64014.htm

"Взывай громко", говорит Господь св. пророку Илии, "не удерживайся, обличая беззакония людей Моих". Что же сделали? "Они ищут Меня, желают приближения к Богу". Но разве в этом есть грех? Ведь это и должны они делать. Да, должны, но дело в том, что они делают это не так как должно. Чают успеть в своем искании одним постом, не радея о делах правды и любви. И пост Мне приятен, говорит Господь, но такой, когда смиряя тело свое, прощают обиды, оставляют долги, алчущих питают, бескровных вводят в дом, нагих одевают. Когда все это будет при посте, тогда искание Меня и приближение ко Мне будет успешно; "тогда откроется, как заря, свет твой. . . и слава Господня будет сопровождать тебя. Тогда ты воззовешь, и Господь услышит? возопиешь, и Он скажет? "вот Я!". . . И будет Господь вождем твоим всегда" (Ис. 58, 1-11). 

"Кто затыкает ухо свое от вопля бедного, тот и сам будет вопить, - и не будет услышан" (Прит. 21, 13). А мы часто дивимся отчего Бог не слушает молитв наших? Вот и причина! Оттого что бывали, верно, случаи, когда мы затыкали уши свои от речей, которыми умаливал нас нуждающийся; вот и нас не слышит Господь. Но это еще не велико горе, если не слышится молитва о чем либо временном, а вот горе, если не станет Господь слушать нас, когда начнем молиться Ему об отпущении грехов наших. А не станет, если вопль к Нему тех, которые презрены нами, сильнее молитв наших. Надо поспешить отвратить эту крайнюю беду, по примеру Закхея, которому за его мудрые решения сказал Господь: "ныне пришло спасение дому сему" (Лк. 19, 9). 

"Путь жизни мудрого вверх, чтобы уклониться от преисподней внизу" (Прит. 15, 24). Всем известно, что есть ад и туда может попасть всякий за дела свои. Но не все помнят это и не так исправно живут, чтобы видна была забота уклониться от ада. Живут, как живется, на авось: авось как-нибудь и в ад не попадем. Где же разум наш? В житейских делах еще может сходить с рук "авось", но в таком решительном деле, которое, однажды совершившись, пребудет во веки веков неизменным, "авось" обличает неразумность последней степени. Не кичись же, разум, своей разумностью, когда не помнишь этого и не предлагаешь нам помышлений жизни, как уклонившись от ада, спастись.