Праведный Авраам

Александр Моисеенков

22 октября 2012 года

Православный журнал "Фома"

НЕИЗВЕСТНЫЕ ПРАОТЦЫ

  Священник Сергий Бегиян

 

Святые Праотцы

    

 

Кто такие праотцы? На этот вопрос могут ответить почти все: и учащиеся воскресной школы, и простая верующая бабушка, и интеллигент. Праотцы – предки Иисуса Христа. Практически каждый может назвать некоторых из них. Ну, уж Авраама так точно знает всякий.

Да, почти все мы знаем праотцов, кто-то что-то где-то когда-то читал и помнит, кто из них кого «родил» и даже кратко знает историю жизни известнейших из них. Мы читали и вроде знаем – но в то же время и не знаем. Библия нам дает по некоторым вопросам только схему, план, скелет, который развить и одеть плотью должны мы сами. Нас к этому должно подвигать наше любознание и благочестие, желание найти еще нечто важное, чего не договорил бытописатель. Ведь часто какой-нибудь фильм заканчивается таким образом, что после слова «конец» требуется еще совершить мысленное усилие, чтобы этот «конец» наступил и в уме, а не только на экране. Точно также и в Библии: вроде все уже давно сказано, но мысленное усилие при прочтении нужно совершать до сих пор, и без этого все прочтенное будет безжизненно и мертво. Итак, давайте вместе вспомним их в этот день, посвященный исключительно их памяти, и поразмышляем там, где Библия разрешает это сделать.

Каин и Авель

 

    

 

И начнем мы с известного всем сюжета. Авель и Каин приносят жертву Богу. Но Господь призрел только на пламенное сердце Авеля, а равнодушную жертву Каина отверг. Каин по зависти убил своего брата и убежал в землю Нод, на восток от Эдема. Далее про Каина сказано только это: «И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох» (Быт. 4: 17). Больше мы с ним не встречаемся на страницах Библии. Но этот последний стих дает очень много для пытливого ума. Мы с вами знаем, что первые дети Адама вступали в браки между собой, и так продолжался человеческий род; запрет на связь между близкими родственниками возник гораздо позже. Таким образом, получается, что кто-то из сестер (а, скорее всего, и братьев) Каина бежал в землю Нод вместе с ним. То есть первоубийца Каин не стал изгнанником в человеческом роде, а получил поддержку некоторых из своих родичей. А это значит, что Авеля недолюбливал не только Каин, но и некоторые другие его братья и сестры. Быть может, своей святостью он и их раздражал, вызывал зависть и желание покончить со «святошей». Не правда ли, дело уже напоминает другой библейский сюжет с другими братьями: «Вот, идет сновидец; пойдем теперь, и убьем его» (Быт. 37: 19-20)? И женщина, которая добровольно готова выйти замуж за убийцу своего брата и делить с ним ложе, уже вызывает определенные эмоции.

А теперь заметим, что Каин со своими родственниками, сочувствующими ему во зле, построил первый город на земле. И тогда станет понятно, что этот первый город злодеев определяет вектор развития падшего мира, является предтечей царства антихриста и противоположностью Небесного Иерусалима.

Авраам и Сарра

 

Сарра передает Агарь Аврааму

    

 

Авраам – наш общий отец по вере. Своей жизнью он учит нас несомненному упованию на Промысл Божий, жертвенности, человеколюбию

Авраам – наш общий отец по вере. Своей жизнью он учит нас несомненному упованию на Промысл Божий, жертвенности, человеколюбию. Когда Авраам жил в Уре Халдейском, Господь повелел ему переселиться в другую землю. Так Бог хотел отделить его от среды идолопоклонников и нечестивцев. Каждый церковный человек помнит, как отреагировал на это откровение святой патриарх. Он собрал вещи и отправился с родными в землю, которой не знал. Конечно, это подвиг. Но особенно четко этот подвиг вырисовывается, когда мы посмотрим внимательнее, что Авраам бросил на родине, и что получил взамен.

Ур Халдейский был огромнейшим городом. Его население составляло в то далекое время (две тысячи лет до Рождества Христова) около 65 тысяч человек – на тот момент громадная цифра. Уже тогда там существовало разделение труда, то есть процветали цеховые ремесла. Одни занимались разведением животных, другие пряли шерсть, третьи выделывали одежду. Из Персидского залива вверх по Евфрату шли торговые суда. Развивалась наука и искусство. Зажиточные горожане Ура имели самые комфортабельные жилища в мире на то время: двухэтажные кирпичные дома, в которых уже в той седой древности имелись уборная и бассейн. Это была столица империи и мира. Любое место, куда мог отправиться оттуда Авраам, было заведомо хуже Ура Халдейского. Но в Уре процветало идолопоклонство и колдовство, поэтому из него нужно было уходить.

И вот Авраам, послушный воле Господа, выходит из этого града роскоши и неги. Выходит, не зная конечной точки своего странствия. Как известно, по пути в землю обетованную Авраам остановился в городе Харран. Трудно сказать, по какой причине произошла остановка. Может быть, престарелому отцу Авраама – Фарре – было тяжело продолжать утомительное путешествие. Ведь от Ура только до Харрана около тысячи километров, и еще около пятисот километров от Харрана до Ханаана – новой родины праотца. С условием, что верблюд с поклажей за день проходит от 20 до 40 километров, можно заключить, что путешествие до Харрана продолжалось около месяца. Немудрено, что за месяц странничества по пустыне самочувствие Фарры могло ухудшиться, ведь ему тогда было около 200 лет. Путники остановились в Харране, где, видимо, прожили достаточно долго. Там умер и был похоронен Фарра – отец Авраама. И снова Бог воззвал к Аврааму и повелел идти дальше.

Я смотрю на это дивное странствие старца Авраама, которому тогда было уже 75 лет, и задаюсь вопросами. Да, понятно, что Бог говорил с ним, поэтому Авраам с готовностью пошел в предстоящее путешествие. Но какие слова он нашел для своих домочадцев: отца, жены и других родственников, когда убеждал их, что воля Божия в том, чтобы бросить насиженное место и стать, по сути, бомжами, странниками без определенного места жительства? Ведь до самой своей смерти Авраам уже не жил где-то постоянно, а скитался, как кочевник, вместо дома находя себе покой лишь в палатках и шатрах… Я смотрю на смиренную Сарру, которая не ропщет на эту цыганскую жизнь, без прекословия следует за мужем «не знаю, куда», при этом терпит испытание бездетностью – и не отчаивается. Как она находила в себе силы не побранить мужа, довериться ему до конца и ни разу не усомниться в его вере? Да, и они претыкались, и они падали. Но даже их падения для нас высоки. Даже с этими погрешностями картина их величия поражает.

У Исаака хватило бы мочи побороться с Авраамом, которому тогда было 125 лет. Но он покорно дает себя связать и возложить на жертвенник, показывая совершенный прообраз Христа…

И самой яркой краской на этой картине написан сюжет жертвоприношения Авраама. Как-то сложился стереотип: седовласый старец и мальчик идут в гору по повелению Божиему, и там старец приносит в жертву мальчика, но Ангел в последнюю минуту останавливает его. Многие иконы подтверждают это. Однако если бы Исаак был «мальчиком», то Авраам не заставил бы его нести на гору вязанку дров для всесожжения. И действительно, по Библии возраст Исаака – 25 лет. И в этой связи еще удивительнее жертвоприношение: старец ведет, юноша нимало не препятствует. У полного сил Исаака хватило бы мочи побороться с Авраамом, которому тогда было 125 лет. Но он абсолютно покорно дает себя связать и возложить на жертвенник, показывая совершенный прообраз Христа…

Исаак и Ревекка

 

Благословение Иакова Исааком

    

 

Кто из нас готов наносить из колодца 30 ведер воды для незнакомого человека, в свите которого есть рабы, которые сами могли бы это сделать?

Интересно, что Авраам решил женить сына, лишь когда тому исполнилось 40 лет. Попробуем также внимательно посмотреть на сюжет жениховства Исаака. Авраам отправил своего верного домоправителя Елеазара на свою родину, чтобы найти невесту сыну среди родственников. Елеазар взял слуг, подарки для невесты и, естественно, верблюдов, чтобы везти провизию и ехать самим. Придя к месту назначения, Елеазар помолился Богу Авраама, чтобы та, о которой будет воля Божия, откликнулась на его просьбу. С верой он попросил пить у первой девушки, которая подошла к колодцу, и та охотно дала ему испить из кувшина, а также напоила его верблюдов (Быт. 24: 17-20). Сколько раз мой взгляд скользил по этим строкам, не вникая в суть написанного! Суть же оговаривает бытописатель: Ревекка напоила всех верблюдов Елеазара. Взял же Елеазар из стада Авраама себе в караван 10 верблюдов. В среднем верблюд выпивает за раз 3-5 ведер воды. То есть Ревекке пришлось достать из колодца и перелить в поилку не менее 30 ведер. В этом незначительном фрагменте уже много сказано: о трудолюбии Ревекки, ее доброте и гостеприимстве. Скажем так: кто из нас готов наносить из колодца 30 ведер воды для незнакомого человека, в свите которого есть, к тому же рабы, которые сами с успехом могли бы это сделать? Или еще лучше вот так: вы подходите к колонке набрать воды, тут подъезжают на нескольких машинах приветливые люди и в очень вежливых выражениях просят у вас напиться. «О, да. – отвечаете вы. – И в знак моего расположения к вам я еще и помою ваши машины». Не правда ли, за эти 4 тысячи лет, которые прошли с поступка Ревекки,обыденная человеческая нравственность ничуть не догнала ее святой нравственности?!

О кротости и смирении невесты Исаака мы узнаем дальше. Когда Елеазар приблизился к землям Авраама, Исаак вышел к ним навстречу, и Ревекка тут же покрыла шалью свое лицо. На это можно ответить, конечно, что это вообще в обычае у восточных женщин. Но какой смысл покрывать лицо перед человеком, который этой же ночью стал ее мужем? Причина только одна: крайняя застенчивость Ревекки. И Господь сполна наградил эту смиренную семью своим благословением.

Иаков и Рахиль

 

Видение Иакова

    

 

Почему Иаков, который обманом взял благословение у своего отца Исаака, благословен перед Богом? Очевидно: из-за нечестия Исава. Его нечестие было так велико, что обманный поступок Иакова (в сравнении с жизнью его брата) и не является грехом. Что же Библия говорит нам о нечестии Исава? Разве только это: в 40 лет Исав взял себе в жены двух хеттеянок, «и они были в тягость Исааку и Ревекке» (Быт. 26: 35). Исав сразу нарушил два правила. Во-первых, взял себе жену не из родни, а из нечестивых женщин окружающего их народа, хотя его дед Авраам предостерегал свое потомство от этого. Конечно, Исааку и Ревекке, которым найти благочестивого супруга было не так легко в свое время, было неприятно смотреть на это «женонеистовство». О том, что поступками Исава руководила похоть, говорит и его многоженство (позже Исав взял себе еще и третью жену). Следует сказать, что хоть еще не было писаного закона, но нравственность патриархов все же не позволяла им иметь две жены. У Авраама была одна жена Сарра. Только по настоянию жены Авраам «вошел» к своей служанке, и после того, как Агарь зачала, уже не прикасался к ней. Правда, Авраам имел и вторую жену, Хеттуру, но женился уже после смерти Сарры (после смерти Сарры Авраам жил еще 38 лет). У Исаака была одна жена Ревекка. У Иакова также должна была быть одна жена – Рахиль, но тесть обманом вынудил его взять в жены еще и Лию. И к служанкам своих жен он опять-таки «входил» по настоянию последних. Однако только Рахиль всегда была любима Иаковом. Соответственно, и любимыми сыновьями Иакова были сыновья, рожденные его возлюбленной Рахилью, Вениамин и Иосиф. У Иосифа также была одна жена – Асенефа. Из этого можно заключить, что нравственным идеалом праотцов и в те времена был моногамный брак.

Иосиф Прекрасный

 

Иосиф с Асенефой и детьми

    

 

И в бесславии, и в славе Иосиф одинаково ищет воли Божией во всем.

Наверное, самым изящным цветком, который произрастило благочестие праотцов, является Иосиф. Ему предание усвоило наименование «Прекрасный». Он и мудр, и целомудрен, боголюбив и человеколюбив. Проданный своими братьями в Египет за 20 монет, он также стал прообразом Христа Спасителя, проданного братьями по вере. Он – второй Авель. Его не в чем упрекнуть. И в бесславии, и в славе он одинаково ищет воли Божией во всем, и этим напоминает нам царя Давида – своего достойного потомка (хоть и род царя Давида происходил из колена Иудина).

Его предали, но Иосиф не проклинает в ответ, а беспокоится о своих родственниках. И когда братья приходят купить хлеба в Египте, Иосиф не открывается им, как будто желая испытать их: изменились ли они в лучшую сторону. Для этого Иосиф сурово обвиняет братьев в шпионаже, будто они пришли высмотреть «слабые места земли». И вот цель достигнута: братья говорят между собой на еврейском, и становится ясно, что они раскаиваются во грехе, который совершили много лет назад. Но покаяние – только часть дела, от совершенных требуется показать Испытующему плоды, достойные покаяния (Лк 3: 8). Чтобы удостовериться и в этой благой перемене своих братьев, Иосиф в следующий их приход подбрасывает чашу в мешок Вениамина, обвиняет его в краже и заявляет, что он останется рабом в Египте. И вот тут Иуда – тот самый, который когда-то предложил братьям не совершать тяжкий грех и не убивать Иосифа, а продать, – и сейчас предлагает нечто. Он предлагает себя в пожизненное рабство вместо Вениамина, потому что жалеет отца, старика Иакова, единственной отрадой которому является младший брат Вениамин. Иуда готов не видеть более ни своих детей, ни жены, лишь бы его отец был спокоен и не убит горем! Вот это – плод достойный покаяния, это настоящая жертвенная любовь, и Иосиф, измученный душевной болью, понимает это, и с радостью открывается своим братьям. Он и прощает их, и видит Промысл Божий в их действиях, и рад перемене, которая за эти годы превратила их из эгоистов в человеколюбивых «мужей». Может быть, эта жертвенность Иуды и стала причиной того, что Господь избрал из 12 колен Израилевых именно Иудино для воплощения Сына Божия.

Вот некоторые уроки, которые Писание сегодня предложило нам. Потщимся же всегда внимательно и с молитвой читать Библию, и Господь обязательно будет открывать нам каждый раз все новые оттенки прочитанного. Ну и, конечно же, по силе подражать, хоть в чем-нибудь малом душеполезном, святым нашим отцам и Ветхого, и Нового Заветов.

 

Священник Сергий Бегиян 

26 декабря 2014 года

 

 Дорогая Инна, высокоумие это гордость и ведь вы об этом знаете.Вот что думают -Святые Отцы о  гордости. 
"Без смиренномудрия напрасны всякий подвиг, всякое воздержание, всякое подчинение, всякая нестяжательность, всякая многоученность. Ибо как начало и конец добраго - смиренномудрие, так начало и конец худаго - высокоумие. А этот нечистый дух изворотлив и многообразен; почему употребляет всякия усилия возобладать всеми, и каждому, каким кто ни идет путем, ставит на оном сеть. Мудраго уловляет мудростию, крепкаго крепостию, богатого богатством, благообразного красотою, красноречиваго краснословием, имеющаго хороший голос приятностию голоса, художника исскуством, оборотливаго оборотливостию. А подобным сему образом не перестает искушать и ведущих духовную жизнь, и ставит сеть отрекшемуся от мира в отречении, воздержному в воздержании, безмолвнику в безмолвии, нестяжательному в нестяжательности, многоученому в учености, благоговейному в благоговении, сведущему в знании (впрочем истинное ведение сопряжено с смиренномудрием). Так высокоумие во всех старается посеять свои плевелы. Почему, зная жестокость этой страсти (ибо как скоро она укоренится где, ни к чему негодными делает и человека и весь труд его), Господь к победе над нею дал нам средство смиренномудрие, сказав: 
«Егда сотворите вся повеленная вам, глаголите: яко раби неключими есмы» (Луки 17, 10) (Св. Тр. Сергиевой Лавры, 1907 г., Часть 1-я, стр. 29).
У Святителя Тихона Задонского, в его творениях, есть такое рассуждние о гордости: 
"Премерзкий грех есть гордость, но мало от кого познается, яко глубоко в сердце сокровен есть. Начало гордости есть незнание себе самого. Сие незнание ослепляет человека, и так человек гордится. О, когда бы человек познал себе самого, познал бы свою бедность, нищету и окаянство, никогда бы не гордился! Но тем паче окаяннейший человек есть, что не видит и не познает бедности и окаянства своего. Гордость от дел, как древо от плодов, познается (Творения иже во Святых отца нашего Тихона Задонского, Плоть и Дух, Книга 1-2, стр. 246). 
Знаки гордости 
1. Славы, чести и похвалы всяким образом искать. 
2. Дела выше сил своих начинать. 
3. Во всякия дела самовольно мешаться. 
4. Себе без стыда возвышать. 
5. Других презирать. 
6. Чести лишившися, негодовать, роптать и жаловаться. 
7. Высшим быть непокорну. 
8. Добрая себе, а не Богу приписывать. 
9. Во всем показываться тщаться. (Тщиться - стараться (Даль). 
10. Других дела пересуживать. 
11. Погрешности их возвышать, хвалу уменьшать. 
12. В слове и поступке надменность некую показывать. 
13. Исправления и увещания не любить, совета не принимать. 
14. Не терпеть в уничижении быть, и прочая. 
(Творения иже во Святых отца нашего Тихона Задонского, Плоть и Дух, Книга 1-2, стр. 34). 
Святой Праведный отец Иоанн Кронштадтский в своем дневнике «Моя жизнь во Христе» пишет так: 
Кто заражен гордостию, тот ко всему наклонен оказывать презрение, даже к предметам святым и божественным: гордость мысленно уничтожает или оскверняет всякую добрую мысль, слово, дело, всякое творение Божие. Это мертвящее дыхание сатаны (Париж, 1984, стр. 10). 
Крепко наблюдай за проявлениями гордости: она проявляется незаметно, особенно в огорчении и раздражительности на других из за самых неважных причин (Москва, 1894 г., Том 1-й, стр. 25). 
Гордость в вере проявляет себя тем, что гордый дерзает поставлять себя судьей веры и Церкви и говорит: я этому не верую и этого не признаю; это нахожу лишним, это ненужным, а вот это странным или смешным (Москва, 1894 г., Том 2-й, стр. 251). 
Рассуждение о гордости. Итак начало греха есть гордость. Гордость, как грех, никогда не бывает одна. Она порождает целую вереницу, с нею связанных, других грехов. Гордый человек ищет похвалу, себя возвышает, других презирает, высшим не покоряется, совет не принимает, обижается, не может простить, помнит зло, не хочет уступить, не может признаться в ошибке, хочет быть лучше других, своевольничает и т. п. Таким образом, гордость есть не только грех, но и начало и источник всякого другого греха и зла. Очень часто не глупый, интеллигентный и образованный человек из за гордыни превращается в глупца.

СОВРЕМЕННЫЕ ИКОНОБОРЦЫ

Всего этого не слышат, не хотят услышать современные иконоборцы — протестанты, которые святую икону называют идолом, смеются над ней. Я сам лично слышал такое не раз. К нам сейчас в Новосибирскую область различные проповедники иностранные (или иностранцами обученные) приезжают, над иконами глумятся. Лет 8 назад один такой пришел в наш храм в Бердске, поздоровался за руку — и, как говорится, вопрос в лоб: — Скажите, батюшка, почему вы идолам поклоняетесь? — Как звать-то тебя? — спрашиваю — Геннадий. — Геннадий, я старик, слепой, не вижу, а ты молодой, у тебя глазки зрячие, ты покажи — где ты идолов увидел в церкви? Он показывает на икону Царицы Небесной. У меня даже руки опустились. Нехорошо мне стало. Говорю ему: — Слушай, Геночка! У тебя мамочка есть? — Есть. — А мамина фотография? — Есть, конечно. — Ты где живешь? — В Новосибирске. — Ну, так ты, Геночка, когда домой приедешь, возьми фотографию мамы, подойди к мамочке и говори: «Мам, а вот это — идол!» Что она тебе скажет?! Он только глазами заморгал… — Ну что, говори, идол это?! Замолчал «проповедник». — А паспорт у тебя есть, Геннадий? — Есть. Взял я паспорт и на его фотографию показываю: — Ген, вот это идол! — Так это же человек, — сказал он, смутившись. — Ах, человек? Значит, не можешь на свою фотографию сказать, что это идол? — Нет! — А ты знаешь, на Кого показал на иконе? — Вы называете ее Царицей Небесной, а она такая же женщина, как все, у нее много детей было, — и давай куролесить, все сектантские басни выкладывать. — Да ты, видно, не знаешь, чья Она Мама? — спрашиваю я. — Знаю. Мать Иисуса. — А почему же ты на свою мамочку не можешь сказать, что она идол, а на Мамочку Иисуса, Которого ты проповедуешь, ты дерзко говоришь, что Она идол? Этот портрет — Ее личность! Ты знаешь, что позоришь Иисуса Христа? Какой же тебе благодати Христос даст, если ты Его Мамочку называешь идолом? И замолчал он… Долго мы с ним сидели, разговаривали. — Вы и креста не признаете, — говорю ему. — А зачем? И где написано, чтобы креститься? Ведь Иисус Христос креста не носил, только вы крестик носите! — Как не носил?! Он — основатель крестоношения, Он нес деревянный крест на Голгофскую гору, на этом кресте Его распинали. Знаешь? — Знаю. — А ты говоришь — не носил! На этом кресте Он победил смерть. Вот мы и носим крест в знак Его любви, в знак Его победы над смертью. Крестик этот — оружие против врага. Мы этим крестом тоже побеждаем — всякие лукавые мысли отгоняем. Вы крестов не носите и не креститесь, а мы крестимся — во имя Отца и Сына и Святаго Духа, — и я начал осенять себя крестным знамением. Как вскочил сектант, как бросился бежать от меня. А я, хоть и старик, но догнал его: — Ты что, Геннадий, убегаешь? — Так ведь это же смерть! Крест — это смерть! — говорит он мне. — А ты видишь меня — я хоть и старенький уже, немощный, но живой. Сколько я крестился — всю жизнь, с самого детства, и крест ношу, и на фронте был — но не умер! Кто тебе сказал, что это смерть? — А нас так учат… А у самого все руки исколоты наколками — ну прямо как перчатки разрисованы. — Что это с твоими руками, Гена? — спрашиваю. — Я в лагере сидел два года, там нечего делать, кололись — я весь исколотый… Расстегнул он рубашку, показал — а там «свитер» целый на теле выколот. Вот сектанты и ловят таких, воспитывают. И литературу бесплатную дают, посылки контейнерами присылают из Америки, из Англии, из Германии — лишь бы души их заполонить. Такую же сатанинскую ненависть к иконе и кресту проявляют иеговисты. Сам наблюдал. Как-то позвонила мне в квартиру одна шустрая девица: — Идите скорей на детскую площадку, там сейчас проповедь говорить будут. Вышел я на площадку, смотрю — молодые люди сидят на скамеечках. Я говорю: — Как приятно, молодые люди речь ведут о Боге… — Да, дедуль, — отвечают, — сейчас будем проповедь читать, только все дома обойдем. Через 15 минут начнем. — Что же вы читать будете? — спрашиваю. — Пророка Моисея. — Вот как хорошо. Ну а в церковь вы ходите? — Нет пока, мы еще только собираемся церковь строить. — Какой же вы веры? — Православной. — Я вас ни разу не видел в православной церкви. — Так мы туда не ходим, мы — иеговисты. — Зачем же вы обманываете людей, говорите, что православные? Люди разобрались в вашем обмане. Смотрите — уж полчаса прошло, а никто на вашу «проповедь» не идет, ни одного человека. Начал задавать им вопросы. Им отвечать нечего. — О, да вы знаете Священное Писание! — говорят. — Еще как! Только в отличие от вас мы крестимся — вот так, — и только я стал осенять себя крестным знамением -сектантов как ветром сдуло. Бегут и оглядываются на меня. Я говорю: — Вон вы кто, креста боитесь! — Дедуль, так это же смерть… Не стал я спрашивать, кто их этому научил, — и так понятно. Вот уже второй сектант сказал, что крест это смерть. Это мнение бесовское, сатанинское. Всё это борьба против Креста. Надо защищать Крест и икону. Быть солдатами Небесного Отечества.

ОРУЖИЕ НАШЕЙ ПОБЕДЫ

Эта жизнь, Богом данная, настолько драгоценна, что мы должны ценить ее, дорожить ею и радоваться без конца. Ведь Бог сотворил мир для радости, для добра, для любви, чтобы мы как дети радовались, играли, веселились. А у нас нет такой радости. Я вот только радовался в жизни, когда окончилась война. А сейчас война еще не кончилась. Она идет, продолжается. По всей России — духовная война. Это-то мы видим. И будущее страшит нас ужасно. Как дальше жить? Везде обман, насилие различное, убийство. Что нам дети скажут на это? Могут ли они нам сказать благодарное слово за то, что мы приготовили им для жизни? Ничего умного, ничего доброго нет. Все одно — папиросы, хуление, насилие, нравственная грязь. Мне даже страшно порой, что мы с нашими детьми делаем. Однажды во время встречи в школе один мальчик спросил меня: — Батюшка, а почему нам теперь стали говорить, что Бог есть? Ведь нам все время говорили, что Бога нет. Что Он — в отпуске что ли был, Бог? Видите: до чего нам мозги туда и сюда крутили, детей замучили. Как же не защитить нам таких обманутых деточек? Не рассказать им о правде, о курсе духовной науки? Так что наша жизнь — это школа, и школа, и школа. Гонение на Православие — оно от сотворения мира. Оно было и в революцию, и в сталинское, и в хрущевское время. И всегда человек стоял перед выбором.  И сейчас стоит, хотя гонений внешних нет. Но гонит враг наше сознание христианское, совесть нашу теснит, чтобы мы дрогнули, чтоб с креста, данного нам Господом, сошли. А выбор — он всегда перед нами. Или Христос — или дьявол. Другого нет. Вспомним и осознаем, как нас искушали, что было — прежде и теперь. Это все наши экзамены на то, какие мы христиане.

«КОММУНИСТ, ДАЙ НАМ ХЛЕБУШКА!..»

В начале 90-х годов около года я служил в рабочем поселке Колывань, под Новосибирском, где работал на восстановлении храма Александра Невского. Один работник местного поссовета рассказал об обмане, который придумали коммунисты в первые годы советской власти, чтобы отвратить детей от Бога. Человек этот был тогда совсем малышом, ходил в детский сад, который устроили в доме сосланного священника. Время было голодное — хлеба не было. На втором этаже батюшкиного дома был резной тесовый балкончик. Туда поставили корзину с нарезанными кусками хлебушка, привязали к корзине веревку, посадили туда человека. А внизу гуляли дети — двенадцать или четырнадцать малышей. Ребятишкам снизу этих приготовлений к «спектаклю», конечно, видно не было. И вот один «агитатор» так заговорил с детьми: — Детки, вы, наверное, кушать хотите? Да? Тогда кричите, громко кричите: «Боженька, дай нам хлебушка!» Детки, конечно, кричат, стараются. — Ребятки, Боженька вас не слышит, еще громче просите! Дети громче выкрикивают: — Боженька, хлебушка нам дай! — Почему же Боженька не отвечает? — спрашивает тот «агитатор». — А может, никакого Боженьки и нету вовсе? А раз нету — никто вам хлебушка не даст… А теперь кричите: «Коммунист, дай нам хлебушка!» Они только крикнули — как сверху, с балкона, опускается на веревочке корзинка с хлебом, как бы сама собой. — Вот видите, дети: никакого Боженьки нет, а есть коммунисты! Нате, дети, кушайте! Будем теперь жить с коммунистами, а Бог нам не нужен. На деток малых тогда этот дешевый прием безбожной «проповеди» произвел впечатление, тем более что тогда кусок хлеба дорого стоил. Но что сейчас нас, взрослых и умудренных, заставляет верить, когда, как и в прежние времена, нам лгут о Боге? Скольким таким обманам мы готовы верить? Лукавые заморские проповедники, всякие «благодетели» травят нам души своими байками, а мы искренне считаем, что они хотят просветить нас. Строители глобалистского мира внушают нам, что христианство устарело, и мы верим, что оно мешает благоденствию. Поверим ли новым льстивым словам против Христа? Предадим ли веру и родную жизнь? Вот выбор для каждого из нас.

«СНИМИ КРЕСТИК!..»

Может, и очень скоро, настать время, когда каждого из нас спросят: в кого веришь? Исповедуем ли тогда Христа безбоязненно? Или отречемся ради сытости и спокойствия? Для укрепления в вере нам почаще надо обращаться к жизни исповедников, потерпевших за веру. Во время моей службы в Самарканде я познакомился со стареньким священником отцом Кондратом и псаломщицей Агриппиной Ивановной Меленчук. Удивительны их судьбы. Оба из Белоруссии. Оба старенькие. Оба калеки. Оба по 10 лет отсидели. Что они земляки, узнали в храме: батюшка обратил внимание на седенькую старушеньку Агриппину Ивановну — пела она хорошо. Такой дивный голосок у нее был! Поставил псаломщицей. Агриппина пострадала за крестик — то есть за крест Христов, который она не сняла даже перед угрозой тюрьмы и ссылки. Родителей ее — «врагов народа» — арестовали, ее же отдали в детдом. Когда выросла, устроилась работать в Минске на ткацкую фабрику. Мастер ее цеха заметил, что носит она крестик, подошел к ней: — Агриппина, сними крестик. Она молчит — ничего не сказала. Мастер и на другой день к ней с тем же требованием. Она опять ничего не ответила и крестик не сняла, хотя могла, как многие, для вида снять или запрятать куда-то. На третий вечер мастер говорил с ней резко, почти кричал: — Агриппина, ты почему крестик не сняла?! Вот так, значит. Помешал им крестик. Она опять ничего не ответила. На четвертый вечер ее вызвали в контору. В кабинете директора сидели два человека в черных кожаных пиджаках. — К нам поедете, — сказали ей. Та было упираться. А директор успокаивать стал: — Да поезжай, Агриппина, что ты — боишься, что ли? Ведь никуда не денешься — привезут тебя обратно… Когда за машиной закрылись двое железных ворот, сердце у Агриппины стукнуло: «Ой, куда привезли?» Закричала: — Отпустите меня! Да уже поздно было. Усадили арестованную за стол — и пошли допросы: где родилась, кто родители, родные — всю подноготную выспрашивали. Следователи менялись один за другим, начиная сначала одни и те же вопросы задавать, а она все это время на табуретке сидела. Тогда она говорит: — Так сколько вы манежить меня будете? Я есть хочу! Принесли ей кусок хлеба и кружку кипятка. Потом крестик увидали. Потребовали: — Сними крестик! — Нет, не сниму — я крещеная. Настаивать не стали, но подошли трое охранников: — Снимай платье! — Нет! Убейте — не сниму платье! Я девица. Бесполезно протестовать. Грубо осмотрели ее: нет ли каких пятен на теле, родинок, бородавок — особых примет на случай побега. Она тогда все еще не поняла, к чему дело идет. Потребовала после допроса: — Везите меня домой! — Куда тебя ночью везти? Отдохни у нас. Завели ее в кладовку, где хранились доски, уложили на голый деревянный топчан. Уснула она крепко — намучилась на допросах. Утром соскочила, хотела свой крестик поцеловать, хвать — а крестика нет. Шарила, шарила — нигде нету. Ночью, пока она спала, пришли и сняли крестик. На фабрику Агриппина так и не вернулась. Ее без всякого суда отправили в заключение на 10 лет в красноярскую тайгу. За что — никто не сказал. Приговора не было. Десять лет проработала на лесозаготовках. А после освобождения поехала не в Белоруссию, а в Узбекистан, где и познакомилась со своим земляком, отцом Кондратом, стала псаломщицей. А батюшка был поистине чудотворцем. Под конец жизни высох совсем, тяжело ему стало. Матушка Агриппина слышала, как он встал перед иконами (а икон у него было — от пола до потолка!) и попросил: — Господи! Благослови меня умереть безболезненно! — Батюшка, ну что ты делаешь, чего ты просишь? — говорит ему Агриппина. — Зачем смерти просишь? — Мать, я устал. Не могу. Тяжело. Ну, куда я — старый? Пора умирать, — отвечает отец Кондрат и снова молится, — Пресвятая Богородица! Помоги мне умереть безболезненно… Только к иконе подошел — как упал и умер. В 1977 году это было. Позвонили мне — я приезжал на похороны. Тогда матушка Агриппина все и рассказала — про него и про себя. Какую она школу жизни прошла. 10 лет в лесу провела — за то только, что крестик носила. Кто-то крест, как украшение, в ушах носит — смеется над святыней, а есть певцы и певички — и вовсе непристойно с крестом обращаются, кощунствуют. А простой русский солдат Евгений не снял креста, как того от него требовали в обмен на жизнь, и принял мученическую смерть от руки чеченских бандитов. И сегодня живо исповедничество в сердцах православных.

«ТЫ ОПОЗОРИЛ НАС…»

Трудно верующему ребенку учиться среди атеистов, особенно если неразумные учителя во что бы то ни стало хотят заставить его отречься от Бога. Но Бог и детям дает силы для исповедничества. Вот какая «битва» происходила в конце 60-х годов вокруг моего старшего сына Володи, который учился в Колпашеве с 1-го по 10-й класс в школе № 3, на одни пятерки, четверки бывали лишь изредка. Все эти годы был он старостой в классе. Все учителя и школьники очень его уважали. Он на олимпиаде по математике занял первое место в области. На всех собраниях только и слышали: — Володя… Володя… Такие успехи… Говорю это не для того, чтобы похвастаться. Дело в том, что сын никогда не выставлял напоказ свою веру, потому директор и не подозревал, что гордость школы, будущий золотой медалист (об этом все в школе говорили открыто), на самом деле «отсталый человек», как тогда говорили о верующих. Но, видно, пошли какие-то разговоры, или кто-то сказал директору, что лучший ученик, оказывается, «мракобес» — в церковь ходит. Как бы то ни было, но во время сдачи экзаменов директор школы Анатолий Иванович вызвал Володю к себе в кабинет и задал странный вопрос: — Володя, какая разница между космическим кораблем и церковью? — Анатолий Иванович! Вы не по теме задали вопрос, — не растерялся Володя, чувствуя, видимо, подвох. — Как не по теме? — А мы не проходили ни церкви, ни космического корабля. У нас не было таких предметов. Последовала пауза. Затем директор, выйдя, видимо, из терпения, спросил в лоб: — Ты, наверное, крестик носишь? Тогда Володя вытащил из-под рубашки крестик и показал ему. Анатолий Иванович начал ерзать по креслу, побледнел: — Ты опозорил нас, убил! Теперь наша школа пропала… И давай допекать сына, попрекать его: — Ишь ты, за лестницу прячешься в церкви, а люди все равно видят тебя, знают, что ты за лестницей на коленях молишься!.. Целый час его мучил. Володя в директорском кабинете крепился. А когда пришел домой, у него хлынули слезы. Портфель — в угол, сам бросился на диван. Я уж на что глухой — артиллерист — и то услышал, как стучит его сердце. Подошел к нему и вижу: лежит Володя на диване, а на нем рубашка прыгает — так сердце колотится, что готово из груди выскочить. Мне стало жутко. Я бросился к нему: — Володя, ты что? За тобой гнался кто-то? -Нет. Мать подошла: — Володенька, сынок, что с тобой такое? Долго молчал — ничего не отвечал. Потом тихо говорит: — Анатолий Иванович ругал меня за церковь. — О-о-о!.. Так вот, сынок, что скажу тебе. Ты Библию читал? Знай, что как на Христа было гонение, так и на тебя будет гонение. За веру. Приготовься. Мать намочила полотенце холодной водой, смочила сыну лоб и грудь под рубашкой. Он даже не мог сидеть от потрясения — так его, совсем еще ребенка, жестоко били словами, унижали! Он ведь до этого случая ни от кого не слышал никакого грубого слова. Немного успокоившись, Володя сказал: — Мам, Анатолий Иванович велел, чтоб ты завтра к двенадцати часам подошла к нему в кабинет. Жена моя, Антонина Яковлевна, пришла назавтра в школу — а в директорском кабинете девять человек собрались, что-то вроде педсовета. Директор начал с обвинений: — Антонина Яковлевна! Почему вы детей калечите?! Завуч предлагает: — Надо лишить ее материнства!!! Жена моя выпрямилась, чуть не заплакала: — За что?! — А за то, что калечите детей. Тогда она отвечает им: — Не вы ли на каждом собрании говорили: «У Володи по учебе и поведению пятерки одни» ? Вы сами — не я — представили его к золотой медали за усердие, несмотря на то, что он не был пионером и комсомольцем. Вся школа знает об этом. Так за что же вы хотите лишить меня материнства? Чем я искалечила сына? Им нечего ответить, только поддакивают друг другу: «искалечила сына» да «лишить материнства». Тогда жена раскрыла сумочку и стала записывать. Анатолий Иванович спрашивает: — А что это вы пишете? — Я вас переписываю — тех, кто хочет лишить меня материнства. — Зачем это? — Буду подавать жалобу в Москву. Тогда Анатолий Иванович забеспокоился: — Обождите, мы разберемся здесь, на месте… Сразу смягчились и начали говорить по-хорошему. Но на этом история не закончилась. Когда был выпускной вечер, то всем аттестаты выдают, а Володе — нет. Собрание заканчивается, всех приглашают к столу. Тогда школьники закричали: — А почему Володе ни медали не дали, ни аттестата не отдали?! Володя не растерялся и не испугался, ничего не требовал. Понимал, что к нему такое отношение из-за церкви. Но когда он пришел в 4 часа утра с выпускного вечера, то показал мне аттестат — отдали все же, только тихо, не при всех. А насчет медали директор даже не заикнулся. На другой день Володя пошел с матерью вместе к директору, и тот объяснил — не имели права вручить золотую медаль, потому что Володя в церковь ходит, а мы боремся с церковью. Так медаль и не отдали… Господь помогал Володе — он окончил два института, отслужил в армии и все-таки пришел служить в церковь, стал священником — сначала в Томске, сейчас в Новосибирской области. Преподает в Богословском институте. К нему очень хорошо относятся прихожане и студенты.

«ЧТО ВАШ КРЕСТ СО МНОЙ СДЕЛАЕТ?!»

В Новосибирске в храме Всех Святых в годы богоборчества был клуб и кинотеатр. Зал огромный. Но стала безбожная «культура» в упадок приходить — мало народу ходило в этот кинотеатр на святом месте. Семь лет назад вернули здание церкви. Возобновилась служба. И повалил народ в храм. В притворе устроили прилавок — метров шесть длины, где выставили под стеклом иконочки, крестики, различные книги духовного содержания. А бывшая директор клуба стала продавцом этой небольшой церковной лавки. Как-то днем, когда служба уже закончилась, народу в храме не было, зашли три парня. Вели себя очень дерзко — даже шапок не сняли. Один из них с вызовом спрашивает продавщицу: — А где здесь церковь сатанистов? Женщина так и обомлела: как она, пенсионерка, справится с ними, если они вздумают учинить какое-нибудь кощунство? Батюшке в алтарь не крикнешь — далеко. А парни со злобой подступают к ней: — Понавешали тут идолов! Это они на святые иконы так говорят — идолы. Тут взгляд одного из парней упал на крестики на прилавке под стеклом, и он начал куражиться: — Ну, вот, тетка, знай: я — сатанист! И что ваш крест со мной сделает?! Дай-ка его сюда! «Господи, помоги! — взывает она мысленно. — Схватит крестик, убежит, а я его не догоню… Защити, Господи!» Вдруг так спокойно ей стало, достала она совсем небольшой крестик. Только захотел взять его этот парень, только святыня слегка коснулась его ладони, как он подскочил, будто его током ударило, взревел, а потом закричал — во весь голос, на весь храм: — А-а-а-а-а-а!!! Священник, иеромонах Феодосии, выскочил из алтаря: — Что за крик? Продавец объясняет: — Вот эти трое сатанистами себя называют, шапок в храме не сняли, дерзили, требовали дать им крестик, посмеяться хотели, но только я коснулась крестом его руки, как он затрясся, закричал, будто сумасшедший. Отец Феодосии крепкий был, схватил парня за согнутую руку, выпрямил ее — а на ладони, на том месте, где крестик ее коснулся, кожа вспухла и стала сине-багровой, как от ожога. И руку у него судорогой свело, аж перекрутило, будто выворачивает ее какая-то сила. Батюшка уж отпустил этого парня, а он все равно кричит без умолку. Тогда двое дружков подхватили его под руки и увели на улицу… Вот какую силу крест имеет. Господь показал это парню, который сам себя назвал сатанистом и похвалился самоуверенно: «Что ваш крест сделает со мной?» Но даже прикосновения к маленькому нательному крестику не выдержал — страшный ожог получил. Этот маленький, казалось бы, случай — живая проповедь для нас. Потому и ведется борьба против Креста, что невыносима его сила для тех, кто служит дьяволу. Дьявол против Креста бессилен, потому что Крест — это оружие нашей победы.

Послесловие

ЗАЩИЩАЙТЕ ЛЮБОВЬ НЕБЕСНУЮ

Таких примеров, о которых я рассказал, много и много было в жизни. Но все ли хотят слышать и извлечь для себя урок ? Чаще мы ищем не спасения души, а благополучия земного. Ропщем на скорби, хотим мир построить на земле. Но на земле мира никогда не было и не будет. Потому что земля — это военный полигон. На ней идет видимая и невидимая брань. Война духовная совершается в сердцах наших. Многие сейчас страшатся времен антихриста. Но надо помнить, что страшное будущее — оно будет сотворено самими людьми. Бог же всегда творил любовь, добро, а смерть и зло сеет дьявол. И Господь победит это зло, и никакие антихристы христианину не страшны, если он всем сердцем уповает на Господа. Многие назначают год конца света. А кто, кроме Господа, знает, когда это будет ? Потому мы должны всегда быть готовы к этому концу. Я тоже, конечно, думаю об этих временах. Понимаю: все в руках Божиих. Но если будет Его святая воля, желал бы дожить до Второго пришествия. Почему? Потому что я знаю — скорби предстоят тяжелые. Я эти скорби покушал. Всё-всё пережитое для души пригодилось — и опыт жизни в ссылке, и преодоление бедствий войны и блокады. Я уже прошел этот курс науки и радуюсь, когда удается всё претерпеть с Божией помощью. Но людям трудно бывает переживать напасти. Им нужна помощь. Всем — и слабым, и сильным — надо напоминать, что Господь поможет всегда. Испытавши все плохое, надо людям помогать. Я знаю вкус горя, учился сочувствовать ближним, понимать чужую скорбь. Б скорбях — нынешних и грядущих — надо особенно учиться любить ближних. Не надо их обижать. Мы должны посещать с любовью Христовой каждый каждого, всех. Молиться за немощных в вере. Всё преобразить этой любовью, которую заповедал нам Господь. Борьба, война, брань невидимая со злом за жизнь вечную — она всегда идет. Так что, милые детки, милые люди Божий, будьте солдатами, защищайте любовь небесную, правду вечную. А Господь нам все приготовил — «от» и «до». От нас только зависит, как мы будем себя готовить, как мы будем защищать и исполнять Закон Божий, как будем каждую минуту, каждый час защищать этот небесный дар. А такие примеры, о которых я рассказал, подкрепляют нашу веру. Вся эта жизнь является школой. Вся наша жизнь только состоит в подготовке к вечной. Здесь, на земле, мы не живем, а только учимся жить в Отечестве Небесном. Слава Богу за все — за то, что Господь еще терпит нас, ждет от нас истинного покаяния и молитвы.

(из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

ПРИМИРЕНИЕ С НЕБОМ

Это случилось в Томской области в Колпашеве. Одна девица, по имени Зоя, закончила 10 классов, получила аттестат зрелости. Пришли к ней три школьные подруги чайку попить. Увидели иконы — начали смеяться: — Глядите-ка — иконы держат! Хи-хи-хи да ха-ха-ха! Зоя смутилась, покраснела. Мать пришла с работы — дочь ей ультиматум: — Мама, убирай иконы! — Ты что, дочка?.. Ни за что я этого не сделаю. Две недели шла борьба. Мать не уступает. Плачет от горя. А дочка вошла в богоборческий раж: — Мам, тогда я эти иконы уберу сама! — Уберешь?.. Тогда, доченька, я тебе горшочка ни разу не поднесу, пить не подам! — Да что ты такое говоришь, мама?! — Как мать сказала — так и будет, если иконы тронешь. Будешь лежать пластом на постели — парализует тебя. Тебе Царица Небесная отнимет ножки, отнимет у тебя разум — будешь как глупенькая лежать… Зое стало не по себе. Но все-таки она не отступила от своих замыслов. Тогда мать начала акафисты читать. Она работала сторожем — и по 3-4 акафиста за ночь успевала прочесть: Спасителю, Царице Небесной, чтобы вразумили ее дочку Зою. — Царица Небесная, прости! — непрестанно взывала мамочка со слезами. И однажды — прошло две недели или больше — в ночь с субботы на воскресенье дочь как крикнет: — О-о-ой, мама! Давай крестик! Давай молиться! Скорей!!! — Да что случилось, Зоюшка? — Не спрашивай! Не расскажу. Страшно! Надела крестик Зоя, встала на колени. Помолились вместе с матерью часа два. Немного успокоившись, дочь рассказала: «Какая-то милая, хорошая монахиня, красивая-красивая, держит меня за руку и ведет на запад. Одета она в блестящее коричневое одеяние — такого дивного цвета на земле вообще нет. Вокруг — черная ночь. А там, где мы идем, светло, как при солнце. А откуда свет поступает — не видно. Долго шли мы молча. И подвела меня эта монахиня прямо к крутому обрыву, метров 15 глубины. А там темная, грязная вода, в которой плавают и крысы, и крокодилы, и какие-то гадюки. И люди среди этих гадов плавают. Человек вынырнет — а крокодилы за ним гонятся. Он ныряет — и крокодил за ним. Картина, конечно, ужасная. Но я сначала не поняла что к чему. Тогда эта женщина говорит мне: — Ну, вот, Зоя, если будешь Бога гнать, то в таком месте будешь во веки веков». Когда эта девица услышала, что эти ужасы касаются ее лично, проснулась да как закричала: — Давай, мама, молиться!.. Давай мне крестик скорее! Потрясло ее, как духовно страдают люди, которые борются против Бога — пусть даже словом. Встали они с матерью на молитву — часа 2 молились на коленях. И такое вдруг горячее желание появилось у Зои — молиться, немедленно пойти в церковь, никого не стесняясь… — Пойдем, мама, в церковь! — Рано еще, дочка, только 4 утра — поспи немного… Всего два часа Зоя помолилась с матерью — а уж и слезы покаяния появились, и изменилась она, духовно совершенно другой стала. То против Бога шла, а теперь за Богом потянулась. Молитва — это проповедь великая!.. В 6 утра проснулась Зоя со слезами на глазах: — Ой, мама, мама, ну зачем я проснулась?.. Пыталась снова закрыть глаза — нет, не спится. — Что же ты видела? — удивилась мать. И Зоя рассказала… «Ту же самую удивительную монахиню — но только вела она меня на восток, по дороге, прямой, как струна, сияющей стальным блеском и ровной, как стекло. Тихо шли мы, не торопясь — уже не тьма, а дивный свет кругом. Подошли к огромным резным вратам — красоты такой, что ни одному художнику не создать. Врата эти сами открылись перед нами и сами закрылись. А дорога идет вдаль через прекрасный сад, полный порхающих птиц, благоухающих цветов, необыкновенных плодов. На это невозможно смотреть без восторга! Смотрим — впереди показался золотой крест, послышалось дивное пение, несущееся из окон храма. Ой, как хорошо поют! Я слушала, слушала — и у меня слезы потекли от этой Благодати… Монахиня молча смотрела на меня, а потом спросила: — Ну, как, Зоя, нравится тебе церковное пение? Я смогла выговорить только: — Ой, как нравится! Как хорошо!.. — и заплакала. И в тот же момент проснулась. Мама, мама, зачем я проснулась ?!» После этого Зоя стала ходить в церковь без всякого стеснения — никого не стала бояться… От самой Зои я и услышал эту историю. Вот вам живая проповедь — как мать вымолила безбожницу-дочь. Сами-то мы, без материнских молитв, и не слышим обращенного к нам Божиего слова. Глухие сердцем бываем. А мать, Мария Ивановна, — она все глаза выплакала, неотступно молилась, каждую ночь по нескольку канонов и акафистов читала за дочь. А потом пришло время — мамочка умерла… Дочка осталась одна, и так уж случилось, что заболела она туберкулезом… А ее подруги — врачи, такие хорошие, заботливые, стали приносить ей лекарства, продукты. Зоя же решила: — Господь дал мне болезнь — я должна ее терпеть!.. И все вспоминала, что она видела в небесном саду — такая там была радость, такой свет! Не мне судить, права она или нет, — но только не стала она лечиться, два года туберкулезом болела, а никакого лекарства в рот не взяла… А когда умерла — лежала в гробу со светлым лицом, будто восковая, легкая, неземная — примиренная с Небом, против которого она восставала по неразумию своему.

ИВЕРСКАЯ ВЕРНУЛАСЬ

Случилось это в феврале 1996 года на станции Болотное Новосибирской области. Двенадцатилетняя девочка Света страдала расслаблением рук. Сколько ни лечили ее в разных больницах — ничто не помогало: руки у нее не поднимались совсем, сильно болели, только кисти едва действовали, с трудом ложку могла удержать. Родители сокрушались, конечно, но не умели помочь девочке — Бога-то они, как многие при советской власти, не знали. Как-то приснился Свете удивительный сон. Девочка потом рассказывала журналисту Сергею Панфилову: «Увидела я во сне необычно красивую тетю в розовой блестящей одежде, в прозрачных туфельках розового цвета. Подходит она к постели моей и говорит: — Света! Что же ты лежишь? — Тетя, у меня руки сильно болят, — отвечаю. — Света, встанешь утром — залезь на чердак, там под потолком лежит икона, завернутая в ткань. Приложись к этой иконе — и получишь исцеление». Света проснулась — никому ни слова не сказала. С трудом залезла на чердак. Нашла сверток с иконой. Развернула, ахнула: ой, как женщина на иконе похожа на ту, что ей приснилась… Не зная, как надо прикладываться, только прислонилась к иконе — и почувствовала удивительное тепло. Появилось чувство, что руки исцелены. Решила испытать — и сразу же с радостью подняла свои руки, не ощущая прежней боли. Слезла с чердака, побежала к матери на кухню: — Мамочка, смотри, смотри, а руки-то у меня поднимаются! — Да быть не может! — не поверила мать своим глазам. Ведь врачи уже никакой надежды на исцеление не оставили. Никак не может мать поверить своей радости: — Да как же это случилось, доченька?.. Света и рассказала матери про свой сон. Радуется девочка, без конца поднимает руки: — Смотри, смотри, мамочка! Мать заплакала: — Беги за отцом, дочка! Отец тут же прибежал из депо, где он работал. Достали спрятанную икону (56 лет она в пыли пролежала), вычистили, вымыли, вытерли — это был старинный Иверский образ Пресвятой Богородицы, 80 сантиметров в высоту, 65 — в ширину, написанный и освященный на Афоне в 1909 году. Поклонились родители Матери Божией, помолились, как умели, поплакали. Образ в красный угол повесили. А на следующую ночь Царица Небесная снова явилась во сне Свете и говорит: — Скажи, чтобы отнесли икону в Мои храм Света когда проснулась, тут же об этом маме рассказала. Тогда отец Светы взял икону и пошел в ближайший храм святителя Николая, рассказал отцу Анатолию все, что случилось и ч го повелела его дочери в сонном видении Матерь Божия. Отец Анатолии глянул на икону и говорит: — Невдалеке от нас, на станции Мочище, есть храм в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница». Тут же позвонили настоятелю этого храма отцу Геннадию, сказали: ждите, часа через три привезем к вам чудотворную Иверскую икону, которую Сама Богородица повелела отнести в Свой храм. С молитвами, с песнопениями взяли икону на руки и повезли на электричке. Встречали ее на вокзале больше сотни прихожан со свечами в руках. Торжественно препроводили святыню в храм. И кто в тот день прикасался к этой иконе — не знаю, какая уж у них вера была, но все, по великой милости Божией, получили исцеление! Случай этот стал широко известен во всей Новосибирской области. Приезжала съемочная группа с телевидения, рассказывали про исцеления больных. А после телепередачи сколько народу перебывало у иконы — не счесть! Несколько недель источалось миро от этой Иверской иконы, писанной на Афоне, которая пролежала на чердаке 56 лет невредимой в годы гонений на веру. Она была обретена, чтобы явить нам чудо и подкрепить нашу веру. Я каждый год езжу в Мочище, где находится чудотворная икона, люди до сих пор получают от нее исцеления от различных недугов, в том числе и онкологических. И мы должны не забывать благодарить Господа за это. Это благодать Божия посещает нас. Сейчас много подобных случаев — явлений мироточения, слезоточения, кровотечения икон. У нас в Новосибирске в Великий пост появлялись натуральные слезы на иконах Божией Матери и Спасителя. Их брали на анализ и убеждались: слезы, и ничто иное! Все гадают, что это может значить. А я так думаю: когда икона плачет — это проповедь для нас, чтобы мы позаботились о покаянии.

(из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

ИКОНА — ЭТО ПРОПОВЕДЬ ДЛЯ НАС

«СЛАВЬТЕ МОЕГО СЫНА…»

Служил я тогда на окраине Новосибирска, в Первомайском районе, в Никольском храме. Увидел во сне Иверскую Афонскую икону — будто подхожу я к ней, а Царица Небесная и говорит: — Славьте Моего Сына. Когда стал священником, я и так старался как мог везде славить Господа. А после этого сна у меня появилось необыкновенное чувство ревности: нет сил молчать, хочу говорить всем о Боге. У меня такая энергия появилась, я всех бы, всех сейчас повернул к Богу! До сих пор воспоминание о том сне наполняет меня необыкновенным благоговением. И думается: какая от всех нас ревность требуется, ревность за правду Божию, за чистоту, за любовь Небесную, которая всю нашу жизнь освящает.

(из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

«Я НЕ ИМЕЛА ВЕРЫ, А ГОСПОДЬ МЕНЯ ПОЖАЛЕЛ…»

ПРЕДСКАЗАНИЕ

Тогда, в 1948 году, когда стоял я на коленях перед Богом рядом с дивным вестником, со страхом и трепетом поверил ему. Принял его слова за истинные. И с полным доверием воспринял еще одно предсказание этого человека: — Придет время — в Барнауле Господь воскресит женщину, звать ее Клавдия, ты у нее будешь 5 раз, а потом будешь рассказывать людям, как все было. Будешь в хоре сначала петь, а потом станешь славить Бога. Все это было сказано в 1948 году — то есть за 16 лет до многим известного барнаульского чуда! Перед Богом и именем Господним свидетельствую: говорю истину! За эти слова я отвечаю перед Богом на Страшном Суде!

«ВЫ ТАК ВЕРИТЕ?!»

Нисколько не сомневался я в том, что все именно так и случится. И когда услышал, что в 1964 году в Барнауле Господь воскресил женщину, Клавдию Устюжанину, отпросился с работы и немедленно поехал туда. Тогда, в декабре 1964 года, я еще не имел священного сана, пел на клиросе храма Петра и Павла в Томске. Приехал по адресу, который мне дали, нашел дом Клавдии Устюжаниной, а там никого нет. Калитка закрыта. Жду. А уже темнеет. Идет высокая, статная женщина с сыном — Андрюша тогда был маленький, лет восьми. Я подхожу: — Здравствуйте, Клавдия Никитична! Я к вам! Она не удивилась нисколько: — Заходите. — Клавдия Никитична! — говорю я. — Есть у меня в Барнауле знакомые, но только не знаю, где они живут. Сам я из другого города. Можно ли у вас переночевать? — Но мне отец Николай сказал, чтобы я никого не пускала, потому что могут взять мои документы. А чем я буду подтверждать, что была в больнице, что ничего не выдумала? Я перекрестился на иконы и достаю паспорт. — Не бойтесь, вот мой паспорт! В это время Андрюша подошел и обнял меня, будто давно не видел и соскучился, головку к моей груди приклонил — как будто мой родной сыночек. Клавдия Никитична пальто повесила, оборачивается: — Не надо, не надо паспорта! Я по Андрюше вижу, что вам можно доверять. Раздевайтесь, проходите. Я сразу задал ей вопрос о чуде ее воскрешения: — Клавдия Никитична, как на том свете — вам больно было или нет? Она очень удивилась: — А разве вы уже бывали у меня? — Нет, — говорю, — ни разу! У нее слезы потекли. Сидит и не может слова выговорить. Наконец, спрашивает: — Неужто вы так верите?! — Да, — отвечаю. — Какие люди верующие бывают! Вот вы в первый раз услышали — и сразу поверили. А я бы никогда не поверила. Даже если бы жива была моя родная мамочка, которую я любила и которой верила безгранично, — то и ей бы не поверила, если бы Господь совершил такое чудо с мамой. А уж о чужом человеке и говорить нечего — даже слушать не захотела бы… Сама-то она долго была неверующей, хотя по натуре она очень добрый человек. А то, что у нее не было веры, — это ее большая беда. Ее нельзя судить за это — только Господь знает, почему мы потеряли веру. На то есть много причин извне, многое было сделано, чтобы испортить нашу Россию… И теперь таких неверующих не сочтешь! Но одну из них Господь все-таки пожалел — чтобы всем нам дать подкрепление в вере. Это не шутка, не сказка, не детская забава. Это серьезно! Это Божия благодать. И чтобы понять это, мне не нужны были никакие документы и свидетели! Ведь я на себе убедился, что такое милость Божия: дважды меня Господь предупреждал — убери солдат, сейчас сюда снаряд прилетит. А предсказание о воскрешении Клавдии в Барнауле, данное мне в 1948 году? Вот почему, услышав рассказ Клавдии, я сразу просто и безоговорочно ей поверил. Я не искал свидетелей — правда это или неправда. Мне других свидетелей не надо было — я за 16 лет до этого знал, что такое чудо произойдет. Мне одному из первых довелось услышать рассказ Клавдии Никитичны о ее жизни, буквально «по горячим следам» — через полгода с небольшим после чудесного воскрешения и исцеления.

«ТЫ СМЕЕШЬСЯ НАД БОГОМ!..»

Привожу рассказ Клавдии Никитичны Устюжаниной так, как она мне его изложила. «Рядом с моим магазином, где я работала продавцом, был храм. Пошла я как-то посмотреть: что же там делается. Встала в уголок, наблюдаю: один, другой, пятый, десятый — крестятся, иконы целуют и даже поклоны земные делают перед иконами. Я подошла к иконе, постукала по доске, посмотрела: какой-то дедушка с бородой нарисован. А на другой иконе какая-то женщина — мать с младенцем. Я и думаю: «Ну и что же, и я Андрюшу маленького держала на руках… Вот, оказывается, какое у них понятие, вот им и Бог…» Пришла в магазин, с легкой усмешкой рассказала о своих впечатлениях. А одна из работниц магазина укорила меня: — Клава, замолчи. Ты смеешься над Богом! — Да перестань! — ответила ей. Потом пошли вдвоем с другой продавщицей посмотреть и убедиться. И тоже осудили всех — мол, они немножко… не того, вроде как больные какие-то». Но Господь, конечно, пожалел Клавдию Никитичну, не дал остаться в таком помрачении — она тяжело заболела. Раком. Как об этом уже много писали, болезнь была послана для спасения души. А оперировал ее Израиль Исаевич Неймарк, прекрасный талантливый хирург, профессор, знающий свое дело. И на операционном столе ее душенька вышла из тела. Вот как она рассказывала об этом: «Страшно говорить даже. Труп мой лежит на столе — разрезанный, как свиная туша. А я вижу, слышу, перемещаюсь туда, куда мне хочется…» А это душа ее все видела, все слышала душа — душа все чувствовала! А плоть — как одежда души. Все равно что мы сбросили пальто — а сами пошли, куда хотели. Вот Клавдия и подумала, что пойдет домой, — куда же ей деваться?.. Но не получилось. Она слышала, кто что говорил, видела, как приехал ее директор, как сын Андрюша приходил и плакал, но ничего не могла поделать. Когда ее бездыханное тело увезли из операционной, она почувствовала нечто необычное — о чем прежде никогда даже не слышала: «Душа моя, как ласточка, со скоростью молнии поднялась кверху. Будто в стеклянном футляре летела. Сопротивления ветра не было никакого! И вдруг вижу — земли нет! Лишь блестит издали звездочкой…» Клавдия Никитична рассказала, что когда она лежала в неведомом ей месте — головой на запад, ногами на восток — под ней был коричневый коврик, будто пуховый. «Слева от меня аллея метров в 6 шириной — длинная и прямая, как струна, — конца и края ей нет. Огорожена изгородью из лавровых листиков — таких густых, что даже курочка голову не просунет». А на восточной стороне она увидела блестящие врата высотой примерно с девяти или десятиэтажный дом — ни один человек в мире не может такую красоту создать! Даже изобразить не сможет. Врата блестящие, как солнце, разноцветные, цвета движутся, играют, сияющие искры летают… «Прекрасно, тепло. А где нахожусь — не знаю. И захотелось мне узнать — а ни одного человека нет. Ароматный воздух… Забыла, что жила на земле, забыла, что умирала, и даже Андрюшу забыла. И вдруг через эти овальные врата с воздуха идут мама и дочка (так я их тогда восприняла) в монашеском одеянии коричневого цвета. Идут быстро. Дочка плачет, что-то у мамки просит. Мамка не обращает внимания, идет прямо ко мне».

АНГЕЛ ПЛАКАЛ О НЕЙ

Тогда Клавдия Никитична думала, что с «монахиней» дочка, а это был Ангел Хранитель, от Бога данный рабе Божией Клавдии. Это он плакал о ней. «Я думаю: спрошу сейчас, в какой стороне нахожусь. А мамочка такой красоты, что в людях мира я никогда не видела. Невозможно смотреть на эту красоту. И она так строго смотрит на меня — чувствую, что мною недовольна. А я думаю: как же эта молодая монашечка стала мамой ? И вдруг чувствую: знает Она про меня все — «от» и «до». И мне стало стыдно — не знаю, куда мне отвернуться или уйти. Но ничего не получается — как лежала, так и лежу. Не встанешь, не отвернешься. И вот эта молодая женщина тихо поднимает голову и говорит (и в этом голосе чувствуется только любовь): «Господи, куда ее?» Меня как током ударило — я сразу поняла, что нахожусь на Небе, передо мной стоит Царица Небесная…» Так постепенно она начала осознавать, что происходит, вспоминала все, о чем говорил ей отец. Андрюша в это время еще маленький был — не все запомнил из того, что мать рассказывала со слезами. Я же особо верю именно этому рассказу практически сразу после чудесного воскрешения… Клавдия слышала, как Господь ответил Матери Божией. «Голос слышу откуда-то сверху: «Ее спустить обратно на землю, она не в срок умерла». Так я обрадовалась, хотя меня всю трясло!.. А Царица Небесная пошла в эти блестящие врата — и они открылись пред ней с молниеносной быстротой. А сквозь открытые врата стал виден сильный, прозрачный голубой свет. А потом двери небесные снова закрылись… А я лежу, как пустышка, ничего не соображаю, что со мной будет. И тогда чувствую, как кто-то, а это был Ангел Господень, мне вкладывает мысль — о чем спросить. И я спрашиваю: — Господи, как я буду жить на земле — мое тело все изрезано? А Господь отвечает (но я слышу только голос — и в этом голосе абсолютная любовь!): — Будешь лучше жить… Бы, неблагодарные, не чтите Творца своего, а только хулите. Не каетесь в грехах своих, а все более грешите. Твой сын пошел в детдом, а твоя грязная душа прибыла ко Мне… Я лежу. И опять молчу. Но снова Ангел как бы подсказывает мне, о чем спросить. И тогда я говорю: — Господи, у меня сын сиротой остался. А Господь вместо ответа спрашивает: — Знаю. Жаль тебе сына твоего ? Я смогла лишь выговорить: — Очень! И так заплакала, что впадины глаз наполнились слезами. — А Мне втрое больше жаль каждого человека». Да, мы все дети Божии, и Господь всех нас безмерно жалеет — много раз я в этом убеждался… Убедилась потом и Клавдия. А в тот момент она лежала, беспомощная, не зная, что с ней будет дальше. Даже соображать толком не могла. Ведь душа ее не имела духовного понятия, духовного воспитания. Ей было только страшно и стыдно.

 «ЖИЗНИ ОСТАЛСЯ МИЗЕРНЫЙ СРОК…»

Ангел вкладывает ей в ум третий вопрос, и Клавдия спрашивает: — Господи, у нас на земле говорят, что здесь, на Небе, есть Царство Небесное. На этот вопрос Господь ей не ответил. «Знаю, что слышит, а почему не отвечает — не знаю. Я уж крутила головой — туда и сюда, так и не дождалась. Смотрю: врата снова открылись. Царица Небесная вышла в коричневой мантии, быстро пошла ко мне — в руке косичка. Господь и говорит Царице Небесной: — Подними ее и покажи ее «рай». Царица Небесная сделала чуть заметное движение пальцами — и меня как током подбросило: я мгновенно встала — лицом на восток. Потом Она к северной стороне протянула руку — там точно занавес открылся с молниеносной быстротой, и всю меня повернуло лицом в ту сторону. Вижу, впереди огромное поле — тянется справа налево и вдаль, конца ему не видать. Я сначала думала: поле горелых кочек. А когда пригляделась — вижу: все они шевелятся. Мне стало страшно: как это — кочки шевелятся ? А это люди, живые, но обгоревшие, обугленные люди, хотя и нос, и уши, и пальцы — все цело. Это души их были — черные, как уголь! Их не узнаешь — кто там: он или она. Не различишь. Шевелятся. Разговаривают — словно прибой морской шумит. Просят меня, называя по имени, чтобы передала на землю: если кто боролся против Бога — то лучше бы не родиться тому человеку. Покаянно выплескивают передо мной свои грехи («я блудник», «я вор, разбойник», «я убийца…»). Я поняла, что это люди, жившие без веры, умершие без покаяния». Клавдии не было сказано, кто именно эти люди, когда и почему они туда попали. Но Господь дал ей такую восприимчивость слов, которые изливались из этого моря людского, что она знала, о чем просит каждый. Но в целом просьба была одна: молитесь, поминайте нас, кайтесь! А там, на Небе, покаяние не принимается — только здесь, на земле. Все эти люди в Царствие Небесное не войдут за богохульство. Ведь любой грех — это есть богохульство. Клавдия ощущала от них невозможный смрад, и никуда не могла деться от этого смрада: лица не отвернешь, не шевельнешься — ноги как будто электросваркой приварены… И люди эти стояли так же, не имея возможности шевельнуться, — плотно, как в тесном автобусе. Тут пронзили ее Слова Господа, сказанные перед тем, как она увидела это поле людского горя, — о том, что живущие на земле не чтят Творца своего, а только грешат. «Каяться надо и не грешить, ибо жизни остался мизерный срок» — эти слова Господа она продолжала слышать всей душой. Она вдруг поняла, что для нас это было сказано, для всех нас! Ведь Господь оставил на земле для всего мира один Закон, а не два! Один на всех. Поэтому мы должны молиться об этих людях. Они передали предостережение Божие Клавдии, а она передает нам — живущим на земле. Это и является великой, живой проповедью Божией. Через эту проповедь Благодать касается нашей планеты… Не все это поняла сразу Клавдия Никитична, но испытала такое потрясение, что у нее потоком полились слезы, и она из глубины души воскликнула: — Господи! Царица Небесная! Пусть я буду живой на земле! Я буду молиться, буду всем рассказывать, что видела и слышала на Небе. Царица Небесная снова сделала движение рукой — и видение закрылось, воздух очистился от смрада. Когда рассказывала мне об этом Клавдия, вспомнил я ее слова: «Если б Господь сотворил бы это с мамочкой моей — никогда бы не поверила». Действительно — как может поверить тот, кто сам не пережил подобного?.. Когда Царица Небесная махнула рукой вниз — город Барнаул стал виден, как в увеличительное стекло. Видно было все в мельчайших деталях — даже соломинки. Увидела Клавдия свой магазин и говорит: — Вон магазин, в котором я работала. А Богородица кротко так отвечает: — Знаю! Клавдия чуть не заплакала от стыда, думая: «Кому я говорю ?! Она же все знает!» А Царица Небесная показывает: — Посмотри на храм! И в тот же миг Клавдия видит внизу голубой купол и крест. — Посмотри, как там молятся! И опять — купола как будто не стало, словно он превратился в хрусталь или стекло. Посмотрела Клавдия на всех, кто был в храме, — ни одного своего знакомого не увидела… Только служащего батюшку Николая Войтовича, которого она знала. А когда увидела, как старушка со старичком крестятся, иконы целуют, поклоны кладут, — вспомнила, как дважды заходила в Покровский храм, когда была жива-здорова, и всех осудила, осмеяла, назвала глупыми. А теперь, увидев этих людей сверху, она закричала в слезах: — Господи, какие же люди умные — верят, что Бог есть, образу Его поклоняются! Ее всю трясло, она рыдала. И Царица Небесная позволила ей наплакаться вволю. Потом Она снова сделала движение пальцами — и все исчезло… В это время от блестящих врат сами поплыли к ним двенадцать пластин — прозрачные, словно стеклянные, напоминающие вагончики, соединенные золотыми цепочками. Царица Небесная говорит Клавдии: — Становись на них, сначала ставь правую ножку на пластину, а затем левую. И так на каждую. И когда она дошла так до двенадцатой пластины, видит — а там только одна рамочка золотая, самого же днища нет. — Я упаду! — говорит Клавдия. — Не бойся, — утешает Царица Небесная и дает ей косичку — как бы из ее же волос. Взялась Клавдия за косу правой рукой, Матерь Божия подняла ее (душа нисколько не весит — легонькая, будто маленькая деревянная ложечка), встряхнула — и полетела Клавдия со скоростью мол— нии, абсолютно не ощущая сопротивления ветра, прямо вниз. Увидела лежащего мужчину без ног — ему ноги отре-, зало поездом, успела увидеть свое тело. А потом ничего не помнила.

«Я ДОЛЖНА РАССКАЗАТЬ, ЧТО ВИДЕЛА И СЛЫШАЛА…»

Установили у постели Клавдии дежурство — и врачи, и сестры менялись через несколько часов. Никто не знал, будет ли она жить дальше, что будет с ней. Когда она пришла в себя в палате, боли не ощутила и долго не могла понять, где находится. Увидела окно, лампочку, человека в белом, вспомнила, что это врач, — память к ней возвращалась постепенно. Она вспомнила, что жила на земле, тяжелую операцию, вспомнила все, что произошло с ней на Небе после ее смерти… И вдруг пальцы у нее сами собой соединились в троеперстие (а ведь до того она почти совсем креститься не умела, забыла, как это делается!)… Открыла она глаза — на нее смотрит дежурная медсестра. — Слава Тебе, Господи, слава Тебе, Господи, слава Тебе, Господи! — вдруг воскликнула Клавдия, хотя до этого она не знала никаких молитв. Медсестра, дежурившая возле нее, бросилась к двери и закричала, не спуская с пациентки глаз: — Скорей сюда! Прибежала еще одна женщина в белом халате. Клавдия говорит им: — Собирайте людей, я должна рассказать вам, что я видела и слышала на Небе… «Придя в себя, я торопила их, не зная, сколько проживу, какой срок мне установил Господь, — то ли час, то ли два, то ли больше. Но абсолютно никакой боли не ощущала — как будто была совсем здоровой». Но, конечно, была еще очень слаба — долго не могла есть и пить. Когда ее выписали домой, то каждый день продолжали делать ей уколы. Многие люди ходили за ней, выхаживали Христа ради. А ей нужна была и духовная поддержка. Ведь выписка, данная железнодорожной больницей станции Барнаул 10 марта 1964 года, была равносильна приговору. Диагноз «воспаление поперечно-ободочной кишки (неоплазма с МТС)» — то есть с метастазами! — означал рак в тяжелейшей стадии. Уныние стало посещать Клавдию: — Как же я дальше жить буду?.. Тогда Христинья, ее хожалка, решила: — Завтра пойду в храм, закажу водосвятный молебен, принесу водички, окропим все — полегчает… Назавтра Клавдия осталась одна в сильной печали. «Легла я на койку. Дверь закрыта на ключ. Вдруг слышу: ко мне кто-то подходит. Я испугалась — ведь дверь закрыта! Вижу — надо мной стоит старец с белой бородкой, в подряснике, руку держит у груди и ласково так говорит: «Не плачь, Клавдиюшка, никакого рака у тебя нет «. Поворачивается и уходит. Я ему вслед: «Дедуля, дедулечка, обожди, поговори со мной!» А он не останавливается — но идет не к двери, а на кухню. Я обрадовалась — сейчас на кухне с ним поговорю. Захожу на кухню, а там — никого… Думала — со мной что-то неладно. Хотела кричать от горя, от досады: как это со мною случилось — и видела, и слышала, а никого нет… А как воздух в себя вдохнула — почувствовала аромат необыкновенный: ладаном пахнет… Тогда я начала креститься: ой, кто это был?! Какой-то угодник Божий был?! А кто — не знаю… И так мне хорошо, что не могу нарадоваться. Пошла в горницу — и там необыкновенный аромат ладана. Я села в кресло, крестилась, молилась без конца. Глянула на часы — а уже 7 часов утра. Не заметила, как время пролетело… Вот какая радость бывает». Когда Клавдии Никитичне наметили повторную операцию в городской больнице, Валентина Васильевна Алябьева, которая должна была ее делать, попросила помолиться об успешном исходе. — Пресвятая Богородица, — взмолилась Клавдия, — благослови, чтоб операция была безболезненной, а Валентину Васильевну благослови оперировать меня… Эта операция (произведенная несколько месяцев спустя после первой — «смертной») выявила то, что до сих пор у большинства медиков не укладывается в голове: полное исцеление от рака, хотя совсем недавно в брюшной полости обнаруживались метастазы…

«МЕНЯ ЛУКАВЫЙ БЬЕТ!..»

Осмысливая все происшедшее и происходящее с ней, Клавдия Никитична переживала еще одно чудо: из человека неверующего превращалась в сознательно верующего. А это было очень непросто. Поначалу, когда Клавдия Никитична только что вернулась домой после больницы и ее стало посещать множество людей, чтобы расспросить, как все было, — она, полная впечатлений от недавно пережитого благодатного состояния, говорила всем: — Рассказывайте обо всем, что услышали от меня, своим родным, пишите знакомым! Но приходило немало и просто любопытных. Эти неверующие люди говорили: — Это у вас сон такой был! Приходили и «стукачи» — проверить, что она рассказывает. Она в своих рассказах власть не задевала — придраться вроде не к чему! Да и людей интересовало только то, что с ней произошло, — какой Клавдия была и какой стала! То неверующей была — а то вдруг о Боге говорить начала… Как такой переворот получился? Только поэтому власти стали утверждать, что она ненормальная. А вскоре начались нападения лукавого — через недобрых людей. Ее соседи, что жили рядом с ней, во второй половине дома, похоже, занимались колдовством. Зайдя как-то к ним, я сам убедился, что их вполне можно назвать «работниками черной магии». Очень не по-доброму они меня встретили: не ответили на приветствие, старик на меня разъярился, замахнулся, назвал Клавдию нехорошим словом. Начал я псалом «Живый в помощи Вышняго» читать — им плохо стало. Старуху аж затрясло, она упала прямо на моих глазах — у нее началось что-то вроде припадка. Оно и понятно: враг не любит, чтобы о Боге слава шла. А эти люди врагу служили… Когда я приехал к Клавдии Никитичне в первый раз, она долго не хотела меня отпускать. Может быть, потому, что она видела столько недоверия и издевок по отношению к себе, — и ей было легче оттого, что я безоговорочно верил. А кроме того, ей, видно, очень помогало то, что я молился в ее доме: нападений бесовских стало поменьше. Но долго еще ее мучили дома бесовские нападения. Однажды приехал к ней, захожу в дом, а она кричит: — Скорей! Меня лукавый бьет! Крести мне скорей спину — они меня так мучают! Клавдия, сильно согнувшись от боли, прислонилась к печке, не в силах стоять, а я стал читать «Да воскреснет Бог», крестить ее. Вдруг рука у меня налилась такой тяжестью, будто я гирю поднимаю или глину мешаю! Чувствую: деревенеет моя рука. Но я не переставал усердно молиться, и вскоре мы оба почувствовали облегчение. — Ой, слава Богу! — вздохнула Клавдия и выпрямилась… Возможно, из-за действий бесов, нападавших на нее, Клавдия Никитична однажды заболела так, что не могла ходить. Суставы болели так, что не могла даже повернуться на другой бок — ее поворачивала старушка по имени Христинья, которая взялась за ней ухаживать. Она топила печку, а есть Клавдия ничего не ела — пропал аппетит.

БЛАГОСЛОВЕНИЕ НА ПРОПОВЕДНИЧЕСТВО

«Однажды Христинья прилегла на кухне отдохнуть… А я на коечке лежу — неподвижная. Б доме никого нет. Дверь, как обычно, закрыта. Вдруг слышу чьи-то шаги. Глянула: а ко мне подходит молодая монашенка, красивая такая. Называет меня по имени: — Ну что, Клавдия, болят у тебя суставы ? А у меня в это время, действительно, так суставы болели, что и руки отнялись. Но в тот миг я и о боли забыла, только смотрю на нее во все глаза: как она зашла? Ведь Христинья спит, а дверь закрыта… Да и где я видела ее, такую хорошую, — забыла, и кто она такая — не знала… Тогда эта монахиня и говорит: — Ну, вставай, Клавдия. Надо ходить. Надо кушать. Надо рассказывать». О чем — рассказывать? Клавдия сразу поняла, что речь идет о ее рассказах про чудо, с ней случившееся. Ведь врачи твердили ей, что все это — сон, бред, ничего, мол, такого на самом деле не было… А после слов этой необыкновенной женщины сомнения отступили, Клавдии стало так легко и свободно! Ведь Святая Жена подтвердила, что рассказ Клавдии — это не сон, а живая проповедь небесная. Значит, похвально говорить о делах Божиих… «А монахиня идет спиной к двери. На порог встала. Тогда я опустила ноги на пол — и сама не заметила, как поднялась на ноги, а ведь до того и шевельнуться не могла. Иду за ней, хотела Христинью разбудить, сказать ей: «Что ты спишь, такая гостья у нас!» Только на миг перевела взгляд на Христинью — а уж этой Святой Жены нет, хотя дверь не открывалась! В этот момент Христинья проснулась и воскликнула: — Ой, Клава! Что я сейчас во сне видела! Здесь какая-то удивительная святая была! Целует порог: — Здесь она ступала!.. И ручку дверную, за которую она держалась, тоже целует… — Клава, какая я счастливая, что взялась ухаживать за тобой и такой святой сон видела… Когда же Христинья увидела, что я на ногах стою, — еще сильнее заплакала: — Ой, Клава, а ты-то стоишь! Какая радость!.. И заплакали мы вместе». После этого случая Клавдия Никитична стала рассказывать обо всем, не боясь наговоров. Получилось, что она стала проповедовать по повелению Святой Жены, которая ей явилась дома. Это было как благословение Божие, переданное через неведомую святую угодницу… Много людей приезжало к Клавдии — я сам свидетель. При мне приезжали из Новосибирской области, из Томской тоже. Ехали со всей страны. Побывали у нее мои двоюродные сестра и зять. Много раз видел ее и слушал дьякон отец Никифор… А в Томске весть о чуде Божием прозвучала с церковного амвона. Отец Александр Пивоваров рассказал о барнаульском чуде на проповеди в Лазареву Субботу. В то время я как раз служил в Петропавловском храме и был живым свидетелем, как люди воодушевились словами отца Александра. — Адрес? Какой у нее адрес? — разнеслось по храму. Тогда отец Александр добавил: — Тем, кто желает лично убедиться в воскресении Клавдии из Барнаула, встретиться с ней, — могу назвать ее адрес… Множество народа после этой проповеди поехало в Барнаул. А отца Александра тут же взяли на крючок: — Что вы такое проповедуете? Кто это воскрес?! Хотели заводить против него уголовное дело, грозили даже лишить сана. Ведь он был энергичный, заботливый — привлекал к себе молодежь, учил ее. А этого властям тогда было не надо. Многие в Томске расспрашивали меня о том, что рассказала мне Клавдия. Я всем говорил об этом чуде, никому не отказывал — ни в храме, ни дома у кого-либо. Тут же за мной начали слежку кагэбэшники. Прихожане меня предупредили: — Женщины, что за вами ходят, подосланы из КГБ. — Пусть ходят! — ответил я. — Пусть следят. Я рассказываю только то, что я видел и слышал сам, ничего не прибавляю, а о властях ни словечка не говорю.

(из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

НЕБЕСНЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА

ВЕСТНИК

Когда с фронта вернулся, начал работать продавцом в селе Гришкино Томской области. А мне так хотелось поступить в семинарию или уйти в монастырь. Но меня не отпускали с работы. Шел 1948 год, когда произошел случай, который я до сих пор без волнения вспоминать не могу. Было 7 часов вечера, рабочий день уже закончился. Вдруг приходит ко мне в магазин человек. Я его не знал, да и до сих пор не знаю, кто это был, — с виду обыкновенный, лет 55, лицо очень доброе. Сразу я к нему расположился, ведь лицо — это зеркало души. Запер незнакомец дверь на крючок и говорит мне: — Встань, Валентин, на колени — лицом на восток, перекрестись трижды. Слушай — я тебе расскажу прошедшую и будущую жизнь, про твоих друзей, что с тобой было — всё как есть расскажу. Слушай внимательно. Говорил он медленно, внятно — будто хотел, чтобы я каждое его слово понял и запомнил. И рассказал, где, что и как со мной произошло, описал все места, где я побывал. Назвал моих родных и всех друзей — с кем я жил и воевал, про ранения, про операции, про будущую мою болезнь. Посмотрел я на него чуть недоверчиво и думаю: «Не может он все это знать! Откуда ему известно, что я в блокаде был ?» А когда тот человек сказал, что у меня осколок сидит в пояснице, тогда я поверил, что он, действительно, правду говорит. Я даже заплакал от ужаса — ведь здесь, в Сибири, никто не знал про осколок, никто! Думаю: ну, где я был, ему может быть известно — вдруг он разведчик какой. Какие и за что у меня награды — это тоже нетрудно узнать, кагэбэшники хорошо работают. Но про осколок, который засел между третьим и вторым позвонком, я даже папочке с мамочкой не говорил — расстраивать не хотел, думал: перетерплю. А потом этот человек спрашивает меня: — Помнишь, вы договорились вшестером, чтобы никакого хульного слова никогда не произносить и друг друга ничем не обижать? — А как же… Помню! — только и сказал я (кто же, кроме моих друзей-солдат, мог знать об этом?!). У меня прямо слезы потекли от ужаса, что он все знает. Человек не может знать таких секретов — я никогда никому не рассказывал об этом. Да и зачем оно, кому это надо? — Вы молились, просили Господа оставить вас в живых. И вот ты жив. И твои друзья все живы. А видел, как трупы вокруг вас лежали? Так что если бы вы матерились, хульные слова говорили — точно так же лежали бы и ваши косточки… Вот что значит «матерок» — а вот что значит молитва… Скажи всем, чтобы никогда не матерились… Многое этот человек сказал и про будущее — то есть про наше сегодняшнее и отдаленное время. Предсказал, что будут люди по миллиону — по два получать и даже больше. — И ты тоже будешь миллионером! — сказал он. Я изумился: — Куда их девать, эти миллионы?! Ведь тогда, в 1948 году, я получал 46 рублей. А он и говорит: — Не беспокойся — эти деньги пустые будут. Как понимать — пустые? Тогда это мне было непонятно. Как можно поверить в такое? Миллион — и пустой? Не стал он долго объяснять: — Потом поймешь! А вот в 90-х годах стало понятно, какими «миллионерами» мы стали. Одни нули! Сказал он, что скоро будут церкви строить, купола золотить, а жизнь будет все хуже и хуже. Сказал, что будет последнее гонение на православных, но когда будет — умолчал, о подробностях не рассказал. Сказал только: — Я мог бы тебе рассказать каждый день будущей жизни, но ты не запомнишь. Да и не надо это… И все, что он предсказал мне, — все совершилось. Сказал даже про сосны у храма в Бердске, где я буду служить. Из этих деревьев сейчас сделан аналой… Все это может знать только Божий человек. Не знаю — был ли это Ангел небесный, принявший облик человека, — не берусь судить! Но чувствую: он истинно говорил. Такая чистота у него была во взгляде! От него как будто благодать исходила — так хорошо мне было.

«СЕЙЧАС НУЖНЫ ЛЮДИ ВЕРУЮЩИЕ…»

И еще тот вестник о моей будущей жене предсказал. Не скажу, чтобы очень радостно было мне услышать его слова: — Ты должен жениться. Планы у меня тогда были совсем другие — скажу прямо. Да и знал я, как трудно жить семьей, воспитывать детей. Думал: я-то верю, а какими дети вырастут, какая жизнь у них будет? Тогда ведь за слово Божие сажали, расстреливали. Меня это страшило. Вот и начал я говорить тому человеку поперек: — Не хочу я жениться! А он и назвал причины, по которым я жениться не хотел, назвал, чем я заняться собрался. Потом сказал, будто приказ прочел: — Тебя Господь благословляет жениться! Я все еще сопротивляюсь: — Да я больной, немощный, негодный к супружеской жизни. — Вот Господь и даст тебе терпение. Приедет сюда раба Божия Антонина, будет врачом работать, ты с ней познакомишься, а потом женишься на ней. Я за последнюю соломинку хватаюсь: — Так людей-то много и помимо меня. — Нет, — говорит он, — люди нужны верующие. Пока больше неверующие детей рождают, к вере их не приводят. А вы будете своих детей учить вере. Ну, я и умолк тогда, не стал больше перечить, думаю: «Не моя воля все-таки». Немного времени прошло, около двух лет, — оказалось «всё это правдой. Приехала в село Макарьевка молодая женщина. Пришла в магазин, где я работал. Я пригляделся ; к ней, потом спрашиваю: — Вы сюда надолго приехали? — Думаю, надолго, врачом работать буду, — говорит. — Как вас звать? — Антонина. «Антонина! — вспомнил я. — Врач Антонина! Мне же о ней тот вестник говорил!» — А откуда вы? — продолжаю расспросы. — С Волги. — А верующая или нет? — Верующая. Ну и пошел разговор. Познакомились, проводил ее до дома. Рассказал все о себе. Она свою жизнь поведала: папочка погиб на фронте, брат младший учится еще. Через три месяца образовалась у нас семья, мы расписались, но пока не венчались, потому что церкви у нас еще не было, а далеко ехать было некогда — она работает, я работаю. — Ладно, как-нибудь вырвемся, повенчаемся, — сказал я жене. И она так же толковала. В пятьдесят первом году у нас родился сын, Владимир. Я и говорю: — Господи, пусть он только славит Бога, живет не как-нибудь, а только во славу Божью. И о втором сыне Николае молился так же. И о третьем — Василии. И о дочке. Я все время просил Господа о детях, потому что мне было предсказано: нужны верующие люди. И я старался их воспитать в вере. Все трое сыновей стали священниками. Владимир и Василий — у нас в Сибири, Николай (в постриге он Петр) — игуменом в Жировицком Успенском монастыре в Белоруссии.

(из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

«РУССКАЯ МАДОННА»

Об этом потрясающем случае помнят все в Жировицах, где в Успенском монастыре в Белоруссии служит мой сын Петр. Когда в Великую Отечественную войну немцы стояли в монастыре, в одном из храмов держали оружие, взрывчатку, автоматы, пулеметы. Заведующий этим складом был поражен, когда увидел, как появилась Женщина, одетая как монахиня, и сказала по-немецки: — Уходите отсюда, иначе вам будет плохо… Он хотел Ее схватить — ничего не получилось. Она в церковь зашла — и он зашел за Ней. Поразился, что Ее нет нигде. Видел, слышал, что зашла в храм, — а нет Ее. Не по себе ему стало, перепугался даже. Доложил своему командиру, а тот говорит: — Это партизаны, они такие ловкие! Если еще раз появится — взять! Дал ему двоих солдат. Они ждали-ждали, и увидели, как Она вышла снова, опять те же слова говорит заведующему воинским складом: — Уходите отсюда, иначе вам будет плохо… И уходит обратно в церковь. Немцы хотели Ее взять — но не смогли даже сдвинуться с места, будто примагниченные. Когда Она скрылась за дверями храма — они бросились за Ней, но снова не нашли. Завскладом опять доложил своему командиру, тот еще двоих солдат дал и сказал: — Если появится, то стрелять по ногам, только не убивать — мы Ее допросим. Ловкачи такие! И когда они в третий раз встретили Ее, то начали стрелять по ногам. Пули бьют по ногам, по мантии, а Она как шла, так и идет, и крови нигде не видно ни капли. Человек бы не выдержал таких автоматных очередей — сразу бы свалился. Тогда они оробели. Доложили командиру, а тот говорит: — Русская Мадонна… Так они называли Царицу Небесную. Поняли, Кто велел им покинуть оскверненный храм в Ее монастыре. Пришлось немцам убирать из храма склад с оружием. Матерь Божия защитила своим предстательством Успенский монастырь и от бомбежки. Когда наши самолеты бросали бомбы на немецкие части, расположившиеся в монастыре, бомбы падали, но ни одна не взорвалась на территории. И потом, когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде — кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил — и ни разу бомба не взорвалась. А место это благодатное. Оно намоленное, вот Господь и не допустил, чтоб был разрушен остров веры. А если бы мы все верующие были — вся наша матушка Россия, Украина и Белоруссия — то никакая бы бомба нас не взяла, никакая! И «бомбы» с духовной заразой тоже бы вреда не причинили.

(Из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

ОБЕТ ДРУЗЕЙ

Много страшного пришлось повидать в войну — видел, как во время бомбежки дома летели по воздуху, как пуховые подушки. А мы молодые — нам всем жить хотелось. И вот мы, шестеро друзей из артиллерийского расчета (все крещеные, у всех крестики на груди), решили: давайте, ребятки, будем жить с Богом. Все из разных областей: я из Сибири, Михаил Михеев — из Минска, Леонтий Львов — с Украины, из города Львова, Михаил Королев и Константин Востриков — из Петрограда, Кузьма Першин — из Мордовии. Все мы договорились, чтобы во всю войну никакого хульного слова не произносить, никакой раздражительности не проявлять, никакой обиды друг другу не причинять. Где бы мы ни были — всегда молились. Бежим к пушке, крестимся: — Господи, помоги! Господи, помилуй! — кричали как могли. А вокруг снаряды летят, и самолеты прямо над нами летят — истребители немецкие. Только слышим: вжжж! — не успели стрельнуть, он и пролетел. Слава Богу — Господь помиловал. Я не боялся крестик носить, думаю: буду защищать Родину с крестом, и даже если будут меня судить за то, что я богомолец, — пусть кто мне укор сделает, что я обидел кого или кому плохо сделал… Никто из нас никогда не лукавил. Мы так любили каждого. Заболеет кто маленько, простынет или еще что — и друзья отдают ему свою долю спирта, 50 граммов, которую давали на случай, если мороз ниже двадцати восьми градусов. И тем, кто послабее, тоже спирт отдавали — чтобы они пропарились хорошенько. Чаще всего отдавали Лёньке Колоскову (которого позднее в наш расчет прислали) — он слабенький был. — Лёнька, пей! — Ох, спасибо, ребята! — оживает он. И ведь никто из нас не стал пьяницей после войны…

(Из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

НАКАЗАНИЕ БОЖИЕ

В Макарьевке я учился в той школе, которую построил своими руками мой отец. Когда я заканчивал третий класс, мы с ребятами разговорились о Пасхе, о Боге. Учительница услышала — и ну «прорабатывать» нас на следующем уроке: — Ребята, я слышала, вы разговор вели о Боге. Так вот — никакого Бога нет, никакой Пасхи нет! — и для крепчайшего удостоверения своих слов кулаком по столу стукнула изо всех сил — как могла. Все мы пригнули головы. Прозвенел звонок на следующий урок — идет наша учительница. Но от двери до учительского стола она не дошла — ее начало сводить судорогой. Я никогда не видел, чтобы таким образом могло корежить человека: извивалась так, что суставы трещали, кричала что есть сил. Трое учителей унесли ее на руках, чтобы увезти в больницу. Дома я рассказал мамочке о том, что случилось. Помолчала она, потом сказала тихо: — Видишь, Господь наказал ее на ваших глазах за богохульство.

(Из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

КАК ВЕЛИКОМУЧЕНИК ГЕОРГИЙ ХРАМ ОТКРЫЛ

Тяжелыми были для меня первые годы дьяконства и священства. Обострились мои фронтовые болячки: обе раненых ноги разболелись, осколок в пояснице беспокоил, образовалась закупорка вен на ноге — да такая, что операцию надо было делать, большую часть вены удалять. Во время службы я так уставал от боли, что к её концу рубаха становилась мокренькой. Начал проситься, куда бы мне уехать, чтоб хоть немного здоровье поправить. Ну, хирурги и посоветовали мне поехать в Ташкент. А там у меня знакомые были. А уж оттуда в Самарканд направили, я там служил в храме Великомученика Георгия Победоносца. Познакомился я с Георгием, учителем по профессии, который пел в этом храме на клиросе. Он и рассказал мне поразительную историю, которая случилась в Самарканде в годы хрущевской власти во время служения архимандрита Серафима (Сатурова). Этот священник, родом из Перми, был репрессирован, 10 лет отсидел, много тяжкого повидал в жизни, старенький уже был, весь больной, еле сил хватало ходить. Своей теплотой, вниманием он немало молодых людей привлек в храм. Многие стали креститься. Ну, кагэбэшники увидели, что молодежь пошла в храм, решили батюшке ножку подставить, найти какой-нибудь повод, чтобы закрыть храм Георгия Победоносца. А что найдешь?.. Но власти так все ловко подделали, что лишили всеми любимого батюшку службы на целых 2 года… Как-то к отцу Серафиму в храм пришли муж и жена и стали его уговаривать: — Батюшка, окрести нас, только не записывай, что крестил, а то нас с работы уволят! Да, такое время тогда было: и паспортные данные нужно было записывать — где работаешь, где живешь; и родителей крестных — каждого надо было записывать. А потом все это просматривал уполномоченный… Батюшка был милостивый — согласился окрестить их без записи. А за воротами в это время стояли представители органов — они и встретили этих молодых людей: — Ну, что, молодые, зачем приходили в церковь, что делали там? Те поначалу молчали — не хотели отвечать. — Ну, раз молчат, у священника спросим: почему молчат, откуда они… — Да я не знаю — откуда, — отвечает отец Серафим. Не хочет своих крестников выдавать — так они упрашивали не записывать их: мол, с работы выгонят и все такое… Но оказалось, что у кагэбэшников с ними специальная договоренность была. Они целую историю из этого «незаконного» крещения раздули. — Как не знаете?! Они же крестились только что! Вы же записывали, где они работают! — Нет, я не записывал. — Ах, вы не записывали?! Почему? — Да они упросили, чтобы не записывать. Я и пожалел их… Чиновник достает бумагу, оформляет протокол, что священник окрестил людей, а в журнал не записал — значит, не подчиняется гражданскому закону. И за это ему служить запретили — только за это. Два года службы в храме не было. Так они тайно совершали службу по ночам, собирались по два-три человека — и служили… Прошло два года, как храм закрыли. Приближался престольный праздник — Георгия Победоносца. Все прихожане сокрушались, что не будет службы в этот день… А власти уже определили: хороший детский садик здесь будет — семь квартир, помещение храма просторное, баня, пекарня, столовая, площадка большая, колодец, два дуба… Всем стало ясно, что храму скоро конец… Но накануне 6 мая случилось нечто из ряда вон выходящее. При храме вместе с архимандритом Серафимом жили две москвички, его келейницы — монахиня Иулия (она иконы хорошо писала) и послушница Евдокия, как и батюшка, тоже ссыльные. Батюшка в это время у себя в келье к празднику готовился, каноны читал, а матушка Иулия на церковном дворе подметала. Вдруг увидели они: открываются врата церковной ограды, и въезжают двое верховых офицеров в старинных, невиданных одеждах, на белых конях. Один постарше, другой помоложе. Этот первый — такой величественный, красивый, ловкий. Спрыгивает с коня и, обращаясь к монахине по имени, отдает ей повод: — Матушка Иулия, подержи повод лошадки, я пойду к батюшке Серафиму. Она, вся в трепете, упала на колени: — Ох, милый, твоя лошадка сильная — я не удержу ее! — и ручки подняла, будто сдается ему. Тогда офицер отдал повод своему адъютанту и, ничего не спросив, пошел прямо в келью к батюшке Серафиму. Увидел его, стоящего на коленях перед иконами (а он немощный был, старенький, подушки под колени подкладывал), и повелительно говорит ему: — Отец Серафим, готовьтесь к службе — сегодня храм будет открыт! Батюшка прямо отпрянул: что за офицер, откуда он появился?! И слова у него такие сильные, богатырские слова. И голос красивый, мощный — чистый баритон, а слово-то — сила, все равно как приказ! И вдруг понял священник, что это был сам великомученик Георгий. В окно глянул — оба всадника ловко взлетели на коней и поехали, только искры из-под копыт! А направились они после отца Серафима прямо в исполком города Самарканда. Великомученик Георгий оставил своего «адъютанта» у входа с лошадьми, а сам зашел в исполком, минуя милиционеров, — те только встретились с ним глазами, но ни слова ему не сказали, не спросили, к кому и откуда. Георгий Победоносец — прямо на второй этаж, мимо секретаря, которая тоже онемела. Ни у кого ничего не спрашивая, открывает дверь в кабинет председателя исполкома и, называя его по имени, говорит: — Чтобы сегодня же храм Великомученика Георгия был открыт! Иначе будете наказаны без помилования. Председатель исполкома был страшно напуган появлением невиданного офицера и его словами: «Иначе будете наказаны без помилования!» А тот поворачивается — и уходит. Хотел председатель задать ему вопрос: «Кто вы, откуда?» — но не смог слова выговорить, не мог в себя прийти от необыкновенный силы приказа, который отдал незнакомец. Глянул он в окно: а тот уже в седло садится с необыкновенной легкостью — и только искры из-под копыт!.. В страхе берет чиновник телефонную трубку, звонит уполномоченному по делам религии: — Срочно пошлите нарочного в храм Великомученика Георгия! Чтобы сейчас же открыли храм! А распоряжение напишете после. Некогда было даже писать — такой страх его взял! Уполномоченный немедленно послал своего помощника. Через 15 минут он был у отца Серафима: — Открывайте храм, служите свободно!.. На следующий день председатель исполкома приехал на машине к отцу Серафиму: — Над вами есть какой-то начальник? — А как же? Есть. — Можно посмотреть на его фотографию? Батюшка выносит ему фотографию Ташкентского епископа в клобуке. — Нет, не тот! А еще выше есть у вас кто-нибудь? У меня вчера ваш начальник был, офицер такой — о-о-о… С такой властью приказал, чтобы срочно храм открывали, иначе, говорит, будете наказаны без помилования! Сразу видно — начальник… У батюшки слезы потекли, он слова выговорить не смог… Только вынес старую икону великомученика Георгия — верхом на белом коне. Председатель исполкома как глянул: — Он!!! У меня вчера ОН был! И тоже прослезился. Многие были свидетелями этого удивительного, просто потрясающего события: как Георгий Победоносец храм открыл. И батюшка Серафим, и учитель Георгий, и Монахиня Иулия, и милиционеры, и секретарь-машинистка. Я сам был в горисполкоме и слышал эти рассказы. И прихожанам нашим история эта хорошо была известна. Только вот рассказ самого архимандрита Серафима, увы, услышать не довелось, немного не застал я его в живых: он преставился ко Господу за 20 дней перед тем, как мне приехать в Самарканд. Слава Богу за все!

(из книги прот. Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить")

 Что посеешь, то и пожнешь. Посеешь ветер - пожнешь бурю. Посеешь добро - пожнешь Любовь!

 о.Владислав (Озеров):

– Сейчас ни в коем случае не надо предаваться унынию! Но в то же время и в безпечность впадать нельзя, потому что времена наступают скорбные, тяжкие.

Поэтому дай Бог нам всем укрепляться в Вере.
Дай Бог нам всем духовной мудрости,
чтобы видеть и понимать, что происходит, оценивать это правильно, духовно,
чтобы не заблудиться, не заплутать, а последовать за Христом.

Потому что если мы будем следовать за Христом, то что бы ни случилось в мире, Господь нас не оставит и, может быть, сподобит спасения души и Царствия Небесного!

– Аминь!

  “Я еcмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь, Который есть и был и грядет, Вседержитель” (Откр. 1:8).

Шутник,

 или Рассказ о том, как установка американских крылатых ракет «Першинг-2» помогла провести отопление в Покровскую церковь

Настоятель кафедрального собора протоиерей Борис Шуми­лин и церковный староста Илья Иосифович Кислицкий одновре­менно вышли во двор собора - один из дверей храма, другой из бухгалтерии. Отец Борис, высокий статный мужчина лет пятиде­сяти с аккуратно постриженной темной с проседью бородкой, за­видев старосту, широко улыбаясь, двинулся ему навстречу.

- Илье Иосифовичу наше с почтением.

Кислицкий - небольшого роста, лысоватый, плотный пожи­лой мужчина - остановился, поджидая настоятеля. Двигаться навстречу он считал ниже своего достоинства. Вот если бы это был не настоятель, а скажем, уполномоченный по делам религии, то другое дело. Не то чтобы пошел, а побежал бы. Только когда на­стоятель подошел к нему, он как бы нехотя поздоровался:

- Здрасте, отец Борис, у Вас все в порядке?

- Вашими молитвами, Илья Иосифович, все слава Богу. Что-то вы сегодня раненько пожаловали, прихожу к ранней обедне, а мне пономарь докладывает, что Вы уже в бухгалтерии.

- Надо подготовиться, фининспекцию из Москвы ждем. Вот и пришел пораньше еще раз проверить, чтобы все чики-чики было, - важно заявил староста.

- Помилуй Бог! Так ведь никогда такого не было, чтобы из Москвы инспекция.

- Готовят новое изменение в законодательстве о культах, вот и посылают с проверкой.

- И что, вот так предупреждают, что с проверкой едут?

- Нет, держат в секрете, об этом отец Никита узнал. У него тесть в Москве там работает, - указал пальцем куда-то в небо Кислицкий.

- Кому же Вы поверили, Илья Иосифович? Он же всех ра­зыгрывает.

- Да он при мне из бухгалтерии в Москву звонил и разгова­ривал.

- А Вы проверьте на телефонной станции, были ли с Москвой разговоры. За эти сорок дней, что он у нас практику проходит после рукоположения в сан священника, я и не такое от него слы­шал. Вот давеча опоздал на службу, я ему: Вы почему опаздывае­те? А он смотрит мне прямо в глаза и говорит, что был вынужден подвезти до Дворца спорта Аллу Борисовну Пугачеву на концерт. Я аж опешил: как так? - говорю. А он рассказывает: «Еду я на служ­бу, смотрю - Алла Борисовна стоит на обочине, голосует, ну я, ес­тественно, по тормозам. А она: голубчик, выручай, опаздываю на концерт, а у меня машина сломалась, а там две тысячи зрителей ждут. Ну как я мог отказать известной народной артистке?!»

- Точно, - подтвердил староста. - Пугачева сейчас с гастро­лями в нашем городе.

- Да я это и сам знаю. Кругом афиши. Только подумайте, что это она одна по городу ездит? Да ее целая кавалькада ма­шин сопровождает. А сколько других примеров, его так назы­ваемых шуток? Диаконы наши всегда пользуются ингалятора­ми, использованных от них баллончиков много скопилось в по­номарке. Так он что учудил - взял эти баллончики и покидал в печку. Алтарник стал в печке угли разжигать для кадила, а бал-лончики начали взрываться. Бедный пономарь три дня к печке не мог подойти. Говорит, что бес там сидит. А он не в печке си­дит, а в отце Никите. Недавно что сотворил: приносит в алтарь красивую коробочку, на ней написано: «Ладан Ливанский», а в низу наклейка «Made in Paris». Диаконов предупредил, чтобы они из этой коробочки ничего не брали. Диакон Петр не вытер­пел и украдкой подсыпал из коробочки себе в кадило, выходит кадить на амвон, а певцы на левом клиросе чуть не задохну­лись. В коробочке оказался нафталин от моли. Стали ругаться, а отец Никита смеется: я же предупреждал, чтоб из этой короб­ки ничего не трогали.

У старосты нарочитой серьезности как не бывало; пока настоя­тель рассказывал, он смеялся до слез, потом резко посерьезнел:

- Но если он надо мной вздумал шутить, к уполномоченно-му пойду, я слышал, что его из семинарии выгнали за что-то, сколько ему, кстати, лет?

- Да сопляк еще, всего двадцать два года. А из семинарии его тоже за шуточки выгнали.

- Ну-ну, что там он натворил?

- Назначили к ним в семинарию нового преподавателя по предмету «Конституция СССР». Преподаватель солидный. От­ставной подполковник, в армии был замполитом полка, ну, ко-нечно, человек светский, в религиозных вопросах не разбирает­ся. Его предупредили, что перед началом урока дежурный по классу должен прочесть молитву. Обычно читается «Царю Не­бесный», даже если медленно ее читать, то на это уйдет не бо­лее 15-20 секунд, но какая молитва и сколько она читается, его не предупреждали. Приходит на первое занятие, дежурным как раз был Никита. Открывает наш шутник Псалтирь и давай под­ряд все кафизмы шпарить, на пол-урока. Подполковник дума­ет, что так положено, стоит ждет, с ноги на ногу переминается. А после занятий в профессорской у инспектора спрашивает: почему у вас такие молитвы длинные, на лекцию время не оста­ется. Все тут и выяснилось.

...В это время отец Никита, не подозревая, что о нем идет речь, подобрав полы рясы повыше, через две ступеньки летел по лест-ничным маршам колокольни на звонницу собора. За ним еле по­спевал его сверстник, звонарь собора Алексей Трегубов, студент консерватории по классу народных инструментов. Когда выскочили на звонницу, спугнули несколько голубей, до этого мирно ворковавших под крышей колокольни.

- Ух ты, Лешка, красотища какая, сколько здесь метров до земли?

- Не знаю, - пожал тот плечами.

- Сейчас узнаем; я плюну, пока плевок летит, посчитаем и перемножим на скорость, - и отец Никита тут же плюнул.

- Ты что, Никита, делаешь, вон внизу староста с настояте­лем стоят, что если попадешь? - всполошился Алексей.

- Если попадем на лысину Илье Иосифовичу, то полтора метра придется из общего расстояния вычесть.

- Он тебе тогда сам вычтет, но уже из твоей зарплаты, а меня, пожалуй, и уволят, проживи тогда попробуй на одну стипендию.

- Да, на дождик списать это не удастся, - отец Никита за­драл голову вверх, увидел сидящих голубей. - А вот на птичек можно. Кыш, кыш, - махнул он на них рукой, но видя, что это на них не действует, подбросил вверх свою скуфью.

Голуби взлетели и стали кружить вокруг колокольни. Отец Никита подобрал на полу щепочку, стал ей сковыривать све­жий голубиный помет и пулять им в старосту и настоятеля. По­сле двух промахов старания его увенчались успехом, помет       уго­дил Илье Иосифовичу прямо на лысину. Тот с отвращением смахнул его рукой, выругался нецензурно:

- Всех этих голубей к... прикажу потравить, от них один вред.

Отец Борис краешком глаза успевший заметить мелькнув­шие на колокольне две фигуры, констатировал:

- Божьи птицы здесь, по-видимому, не при чем, пойдемте, Илья Иосифович, посмотрим, кто на колокольне шалит.

Когда отец Никита и Алексей, радостно хохоча, прыгая че­рез три ступеньки, спустились с колокольни, они столкнулись с разъяренным старостой и нахмуренным настоятелем.

На следующий день отец Никита сидел в кабинете Владыки, понурив голову, что должно было в его понимании выражать раскаяние.

- Ну, и что, отец Никита, прикажешь мне с тобой делать? -сказал архиерей как бы самому себе и замолчал, глядя поверх головы сидевшего против него отца Никиты. Так он сидел минуты две, молча перебирая четки. Никита, понимая, что вопрос архиерей задает себе, тоже молчал, ожидая решения архиерея. - Вроде умный парень, - продолжал рассуждать Владыка. - Отец вон какой серьезный, уважаемый всеми протоиерей. Я помню, когда мы с ним учились в семинарии, он для нас был примером для подражания. В кого сын пошел, ума не приложу, - и архиерей посмотрел прямо на отца Никиту. - Из семинарии тебя выгнали, настоятель недоволен тобой, староста уполномоченному пожаловался. Что бы ты на месте архиерея сделал?

Отец Никита понял, что надо что-то сказать.

- На этот вопрос, Владыка, я смогу ответить только тогда, когда доживу до вашего возраста, а сейчас со смирением при­му Ваше любое решение.

- Любое решение, - передразнил его архиерей. - Умен не по годам, а детство в голове играет. Отца твоего не хочется огорчать. Решил послать тебя настоятелем в Покровскую цер­ковь города Кузьминска. Там всем заправляет бухгалтерша, ставленница горисполкома. Сущая стерва, уже не одного на­стоятеля съела, еще почище старосты собора Ильи Иосифовича будет. Посылал им недавно хорошего настоятеля, протоие­рея Николая Фокина, полгода не прослужил, так подставила, что уполномоченный регистрации лишил. Вторым священни­ком там служит протоиерей Владимир Картузов, батюшка сми­ренный, безобидный, но настоятелем ставить нельзя - к рюмочке любитель прикладываться.

Покровская церковь города Кузьминска находилась неда­леко от железнодорожного вокзала посреди старого кладбища. Храм был небольшой, каменный, во всем районе единствен­ный. По воскресным и праздничным дням народу набивалось столько, что многим приходилось стоять на улице. Отец Ники­та, осмотрев храм, пошел в алтарь и там встретил отца Влади­мира Картузова, который сразу ввел его в курс всех дел.

- Всем командует тут бухгалтер Клавдия Никифоровна, ты с ней осторожней. Церковный староста у нее на побегушках, роли здесь никакой не играет, так, ширма для проформы. Сейчас иди в бухгалтерию и указ архиерея отдай ей, потом прихо­ди в просфорную, отметим твое назначение: у меня там заначка спрятана от матушки.

Отец Никита зашел в бухгалтерию. Это была маленькая ком­натка, в которой стоял старый книжный шкаф с папками для бу­маг, в углу - огромный несгораемый сейф, у окон друг против друга - два письменных стола. За одним восседала высокая сухо­­щавая женщина лет пятидесяти с властным и пронзительным взглядом из-под больших очков в роговой оправе. За столом на­против сидела маленькая старушка, которая старательно считала горку мелочи, раскладывала посчитанные медяки по стопкам, она даже не взглянула на вошедшего отца Никиту, так увлечена была своим делом. Отец Никита, сопровождаемый цепким взглядом женщины в очках, в которой он безошибочно признал бухгалтершу, подошел прямо к ее столу и сел на свободный стул; нисколько не смутившись, с улыбкой уставился на нее:

- Я, Клавдия Никифоровна, ваш новый настоятель, вот указ архиерея.

Клавдию Никифоровну несколько покоробила бесцеремон­ность молодого священника. Она глянула на указ, потом на от­ца Никиту и отчеканила:

- Это Вы, Никита Александрович, в храме для бабушек настоя­тель, а здесь для меня как бухгалтера Вы наемный работник, ра­ботающий согласно законодательству по трудовому договору. И согласно этому трудовому договору между Вами и церковным советом я начисляю Вам зарплату. Но если Вы нарушите совет­ское законодательство или какой-нибудь пункт договора, то цер­ковный совет вправе расторгнуть его с Вами. И тогда Вам даже ар­хиерей не поможет.

- Что Вы, что Вы, Клавдия Никифоровна, как можно, уже толь­ко одна мысль о нарушении законов является грехом, - с делан­ным испугом на лице произнес Никита. Затем он встал и торжест­венно произнес: - Великий московский святитель Филарет гово­рил: «Недостойный гражданин царства земного и Небесного царствия не достоин».

И уже более спокойно, глядя прямо в глаза Клавдии Никифоровне, произнес:

- Я не только сам не на­рушу советского закона, но и никому другому этого не позволю.

После этого он снова сел на стул.

- Ну, так где трудовой договор, который я должен подписать?

Клавдия Никифоровна молча подала бумаги отцу Никите. Ее очень смутило и озадачило поведение нового настоятеля. Всегда уверенная в себе, она вдруг почувствовала какую-то смутную трево­гу. Когда отец Никита вышел, она, обращаясь         к старушке, сказала:

- Молодой, да ранний, уж больно прыток. Посмотрим, что будет дальше, не таких обламывали. Ты за ним внимательно приглядывай, Авдотья Семеновна. Если что, сразу докладывай.

- Не изволь беспокоиться, Никифоровна, присмотрю.

Прошла неделя. Отец Никита исправно отслужил ее и заску-чал. Эту неделю должен служить по очереди отец Владимир, а отец Никита решил посвятить это время административной ра­боте. Он с утра расхаживал по храму, размышляя о том, что не­обходимо сделать для улучшения жизни прихода. Тут в глаза ему бросилось, что в храме, где и так не хватало места для прихожан, стоят две здоровые круглые печи. Такая же печь стоит в алтаре, где тоже тесновато. Он решил, что необходимо убрать эти печи, а заодно и печи в крестильне, бухгалтерии и сторожке. Вместо них поставить один котел и провести водяное отопление. Этой, как ему казалось, удачной идеей он поделился со старостой Ни­колаем Григорьевичем. Но тот выслушал и замахал руками.

- Что ты, что ты, даже не заикайся, я сам об этом еще задол­го до тебя думал, но Клавдия Никифоровна против.

- Почему против?

- Пойдем в бухгалтерию, я тебе там разъясню, сегодня поне­дельник - у Клавдии Никифоровны выходной.

Когда они зашли в бухгалтерию, староста молча показал на стену.

- Вот, батюшка, полюбуйся.

На стене висело несколько наградных грамот от городского отделения Фонда мира, от областного и даже из Москвы.

- Ну и что?

- А то, что добровольно-принудительная сдача денег в Фонд мира - основная деятельность прихода и особая забота бухгалте­ра. Клавдия Никифоровна ни за что не согласится на крупные расходы в ущерб ежемесячным взносам в Фонд. Так что это    бес­полезная затея, тем более она ссылается на запрет горисполкома.

- А кто у вас в горисполкоме курирует вопросы взаимоотно­шения с Церковью?

- Этим ведает зампред горисполкома Гришулин Андрей Ни­колаевич. Только Вы от него ничего не добьетесь, это как раз его требование сдавать все в Фонд мира.

- Мне все равно надо представиться ему как вновь назна-ченному настоятелю.

Отец Никита сел в свой старенький «Москвич», доставший­ся ему от отца, и поехал в горисполком. По дороге он заехал в киоск «Союзпечать» и купил свежих газет, предполагая, что его могут сразу не принять и ожидание в приемной можно скоротать чтением прессы. Так и получилось. Секретарша по­просила его подождать, так как у Андрея Николаевича сове­щание. Он присел на стул и развернул газету. На первых поло­сах было сообщение о развертывании НАТОвской военщиной крылатых ракет «Першинг-2» в Западной Европе. На втором развороте была большая статья какого-то доктора экономиче-ских наук, который расшифровывал тезис, произнесенный ге­неральным секретарем на съезде: «Экономика должна быть экономной». От нечего делать отец Никита прочитал и эту статью. Заседание окончилось, и его пригласили. В простор­ном кабинете за большим письменным столом восседал мужчина лет сорока-сорока пяти в темном костюме при галстуке и с красным депутатским флажком на лацкане. Отец Никита подошел, поздоровался и после предложения сел на стул воз­ле приставного стола. Затем он представился, подал Гришуни­ну указ архиерея и справку о регистрации от уполномоченного по делам религии. Тот, не торопясь, ознакомился с бумага­ми и возвратил назад.

- Знаем уже о Вас, мне сообщали, нареканий пока нет, бу­дем надеяться, что так будет и впредь. Да у Вас там есть с кем посоветоваться: Клавдия Никифоровна - знающий, грамотный специалист, не первый год работает, мы ей доверяем.

Отец Никита понурил голову и тяжко вздохнул.

- Что такое, Никита Александрович, чем Вы так расстроены?

- Прочитал сегодняшние газеты и, действительно, сильно рас­строился, - делая еще более мрачным лицо, ответил отец Никита.

- Что же Вас так могло расстроить? - забеспокоился Гришулин.

- Да американцы, империалисты проклятые, опять нагнета­ют международную обстановку, крылатые ракеты в Западной Европе устанавливают.

- А-а, - облегченно вздохнул Гришулин. - Так вот Вас что беспокоит, - а про себя подумал: «Ненормальный какой-то, не знаешь, что ему и ответить».

«Еще посмотрим, кто из нас ненормальный», - отгадывая мыс­ли Гришулина, решил про себя отец Никита, а в слух произнес:

- Расстраиваюсь я оттого, что мы боремся за мир, как мо­жем, сдаем деньги в Фонд мира, а они пытаются все усилия прогрессивного человечества свести на нет.

- Ну, это им не удастся, - улыбнулся Гришулин. - Я думаю, нашим военным специалистам есть чем ответить на этот вызов.

- Есть-то оно есть, так ведь такой ответ и средств потребует немалых, я думаю, нам надо увеличить взносы в Фонд мира.

- Интересно, интересно, - действительно с неподдельным интересом произнес Гришулин. - Да где же их взять? Ваша церковь и так отдает все в Фонд мира, остается только на са­мые необходимые текущие расходы. Мы уж с Клавдией Ники­форовной кумекали и так, и сяк.

- Дополнительные средства изыскать можно, если обратить­ся к мудрой руководящей линии партии, поставленной как ос­новная задача на последнем съезде, - серьезно произнес эту абракадабру отец Никита, и ни один мускул не дрогнул на его лице, хотя внутри все содрогалось от неудержимого веселья, от этой сумасбродной игры в несусветную глупость.

Последняя фраза отца Никиты смутила и озадачила Гришу­лина, он даже растерялся от того, что, во-первых, не ожидал та­кого от священника, во-вторых, никак не мог сообразить, о ка­кой линии партии говорит этот ненормальный. Но самое глав­ное, что это нельзя объявить галиматьей и прогнать батюшку. В принципе он говорит правильно и логично, с точки зрения парадно-лозунгового языка съездов и газетных передовиц. По­этому он только растерянно произнес:

- Уточните, пожалуйста, Никита Александрович, что Вы имеете в виду?

- То, что «экономика должна быть экономной», вот что я имею в виду.

- Но какое это имеет отношение к нашей теме?

- А то, что у нас есть люди среди работников церкви, кото­рые не согласны с этим, идут, так сказать, вразрез с генераль­ной линией.

- Кто это не согласен? - совсем удивился Гришулин.

- Наша бухгалтер, Клавдия Никифоровна.

- Поясните, поясните, пожалуйста, Никита Александрович.

- У нас в церкви топятся три огромных печки, в бухгалтерии одна, одна в крестильне и еще одна в сторожке. За отопитель­ный сезон в трубу улетают немалые народные денежки. Доста-точно убрать эти шесть печей и поставить маленькую котельную с одним котлом. Сэкономленные таким образом средства мож­но пустить для борьбы за мир. Но Клавдия Никифоровна кате-горично против того, чтобы экономика была экономной. Это еще полбеды, но в своем сопротивлении генеральной и руково­дящей линии она ссылается, страшно подумать, на Вас, Андрей Николаевич. Но, конечно, мы этому не верим, что Вы, советский ответственный работник, не согласны с линией партии.

- Она так прямо и говорит? - окончательно растерялся Гри­шулин.

- Да нет, она только говорит, что Вы запрещаете делать во­дяное отопление, которое может дать такую эффективную эко­номию, а уж дальнейшие выводы напрашиваются сами собой. Потом разные нехорошие слухи могут поползти по городу. Ведь всем ясно, что один котел экономичнее шести печей.

Вот это последнее, что поползут слухи и что всем все ясно, больше всего напугало Андрея Николаевича. Он встал и нерв­но заходил по кабинету.

- Правильно, что Вы, Никита Александрович, не верите этой клевете, я никогда не запрещал делать отопление в церкви, так людям и разъясняйте. Очень хорошо, что Вы зашли, спасибо. Ну надо же, вот так Клавдия Никифоровна с больной головы на здоровую перекладывает. Но мы разберемся, сделаем орг­выводы. А Вы делайте водяное отопление, дело это хорошее, экономить надо народные деньги, это правильно. Экономика должна быть экономной.

На прощание он крепко пожал руку отцу Никите:

- Не в ту систему Вы, батюшка, пошли, надо было к нам, цены бы Вам не было.

Приехав в храм, отец Никита разыскал старосту, велел напи­сать заявление на имя Гришулина с просьбой разрешить смон­тировать водяное отопление и отправил его в горисполком поставить визу. По пути попросил заехать к бригаде сварщи-ков-сантехников и привезти их в церковь для заключения дого­вора на работы по отоплению. Когда Николай Григорьевич вернулся с подписанной бумагой и бригадой сварщиков, отец Никита отвел его в сторону и сказал:

- Слушай меня внимательно: послезавтра явится бухгалтер­ша, и кто его знает, как повернется дело, надо подстраховаться, чтобы обратного хода уже не было. Давай заключим с брига­дой договор и выдадим аванс на материал с условием, что к вечеру они привезут трубы в церковь.

В среду утром Клавдия Никифоровна в благодушном на­строении вышагивала на работу после двух выходных дней. Но когда зашла на церковный двор, сердце ее тревожно екну­ло: она заметила груду сваленных металлических труб. Клавдия Никифоровна подозвала сторожа и сурово спросила:

- Кто это посмел разгрузить трубы в нашем дворе?

- Это настоятель распорядился, отопление в церкви будут делать.

- А-а, - победно взревела Клавдия Никифоровна. - Наруше­ние законодательства, вмешательство в хозяйственно-финансовые дела прихода! Ну погоди, я тебя научу, наглеца, на всю жизнь меня запомнишь.

И даже не заходя в бухгалтерию, круто развернулась и заша­гала к остановке автобуса, чтобы ехать в горисполком к Гри­шулину. Она еще не знала, что напрасно потратит деньги на проезд в автобусе. В бухгалтерии ее ожидала для передачи дел вновь принятая на работу бухгалтерша. В ожидании Клавдии Никифоровны она мирно беседовала с настоятелем и старос­той. Обращаясь к настоятелю, она называла его не иначе, как батюшка или отец Никита.

Волгоград, 2001 г.

Победа над последним врагом – случаи воскресения из мертвых

А.Сороковиков

Рассказ сестры Евфросинии

Документ этот взят из дневника отца Митрофана Серебрянского, духовника Московской Марфо-Мариинской обители, и предваряется надписью в углу первой страницы: «Свидетельствую своей священнической совестью, что все записанное мною со слов сестры Евфросинии верно». 
Эти слова напоминают молитву священника во время чинопоследования исповеди перед Крестом и Евангелием: «Аз же точию свидетель есмь». В данном случае священник о. Митрофан свидетельствует перед Богом не просто о подлинности рассказа сестры Евфросинии, но об истинности его по духу и смыслу любви и правды Христовой, того, что открывается Крестом и Евангелием. 
Преподобный Онуфрий Великий, которого Евфросиния увидела, – знаменитый подвижник IV века (память его празднуется 12 июня по ст. ст./25 июня по н. ст., в день с благоверной княгиней Анной Кашинской). В течение шестидесяти лет совершал он в полном одиночестве подвиг молитвы в Фиваидской пустыне. «Человек Божий, – говорит о нем преподобный Пафнутий, – встретил меня там, с головы до ног покрытый белыми волосами и препоясанный по бедрам листвой». 
Какая может быть связь между Фиваидской египетской пустыней IV века и провинциальным городком Харьковской губернии 1912 года? Как могут они пересекаться в тихой обители на Большой Ордынке в Москве, где подвизалась родная сестра последней Русской Императрицы? 
Еще ничто как будто не предвещает страшной революционной бури, но у Господа Великая Княгиня Елизавета и ее духовник о. Митрофан уже отмечены сиянием страдания за Христа. 
Воистину тысяча лет грядущих у Господа как день вчерашний, и святые Его участвуют в Божием совете, предваряя на помощь ищущим спасения. Там, где вечная жизнь, человеку удается, как воскресшему Христу, входить дверями затворенными; времени и пространства не существует. 
В видении сестры Евфросинии Великая Княгиня Елизавета и отец Митрофан стоят рядом с Преподобным Сергием Радонежским. Их духовное родство сокровенно и в то же время очевидно. Не случайно отец Митрофан в постриге получил имя Сергий, а Великая Княгиня приняла мученическую кончину 18 июля, в день Преподобного Сергия. 
Итак, из дневника о. Митрофана Серебрянского, духовника Марфо-Мариинской обители милосердия: «Свидетельствую своей священнической совестью, что все записанное мною со слов сестры Евфросинии верно» (протоиерей Митрофан Серебрянский). 
«В 1912 году, июня 25, в пять часов вечера, мне очень захотелось спать. Зазвонили ко всенощной, а я, не будучи в силах противиться, легла и уснула. Проснулась 26 июня в пять часов вечера. Родные думали, что я умерла, но внезапность смерти понудила их позвать врача, который сказал, что я жива, но сплю летаргическим сном. 
Во время этого сна душа моя видела много ужасного и хорошего, что я и расскажу по порядку. Вижу, что я нахожусь совершенно одна. Страх напал на меня. Небо темнеет. Вдруг вдали что-то засветилось. Оказалось, что свет исходит от приближающегося ко мне старца с длинными волосами и длинной бородой почти до земли, в длинной рубашке подпоясанной. Лицо его так сияло, что я не могла смотреть на него и упала ниц. Он поднял меня и спросил: «Куда идешь, раба Божия?». Я отвечаю: «Не знаю». Тогда старец сказал мне: «Встань на колени» – и начал напоминать мне все мои грехи, которые я по забвению не исповедала. Я была в ужасе и думала: «Кто же это, что и помышления мои знает?». А он говорит: «Я святой Онуфрий, и ты меня не бойся». И перекрестил меня большим крестом. «Все тебе прощается. А теперь пойдем со мной, я тебя по всем мытарствам поведу». Берет меня за руку и говорит: «Что будет встречаться – не бойся, только непрестанно крестись и говори: спаси меня, Господи. И думай о Господе, все пройдет». Пошли. Преподобный Онуфрий и говорит: «Смотри на небо». Я смотрю и вижу, что небо как бы перевернулось и стало темнеть. Я испугалась, а преподобный Онуфрий говорит: «Не думай дурного, крестись». 
Стало совершенно темно, тьму разгонял только свет, исходящий от преподобного Онуфрия. Вдруг множество бесов пересекли нам дорогу, составивши цепь. Глаза их как огонь; вопят, шумят, намереваются схватить меня. Но как только преподобный Онуфрий поднимал руку и творил крестное знамение, так бесы мгновенно разбегались, показывая листы, исписанные моими грехами. Преподобный сказал им: «Она раскаялась во всех своих грехах в начале пути». И бесы тотчас разорвали листы, стеня и крича: «Бездна наша! Она не пройдет!». 
От бесов исходили огонь и дым, что среди окружающего мрака производило страшное впечатление. Я все время плакала и крестилась. Жара от огня я не чувствовала. 
Вдруг перед нами оказалась огненная гора, от которой во все стороны неслись огненные искры. Здесь я увидела множество людей. На мой вопрос: за что они страдают? – преподобный Онуфрий ответил: «За беззакония свои. Они совсем не каялись и умерли без покаяния, не признавая заповедей; теперь страдают до Суда». 
Идем дальше. Вижу: перед нами два глубоких оврага. Таких глубоких, что их можно назвать бездной. Я посмотрела в овраг и увидела там множество ползающих змей, животных и бесов. Преподобный говорит: «Огонь мы перешли. Как нам эту бездну перейти?». В это время опустилась как бы большая птица, распустила крылья, и Преподобный говорит: «Садись на крылья, и я сяду. Не будь маловерной, не смотри вниз, а крестись». Сели мы и полетели. Долго летели, старец держал меня за руку. 
Наконец опустились и стали на ноги среди змей, холодных и мягких, которые разбежались от нас. От множества змей делались целые змеиные горы. Под одной такой горой я увидела сидящую женщину. Голова ее была покрыта ящерицами, из глаз падали искры, изо рта черви, змеи сосали грудь ее, а псы держали во рту руки ее. 
Я спрашивала преподобного Онуфрия: «Что это за женщина?». Он говорит: «Это блудница. Она в жизни сделала много грехов и никогда не каялась: теперь страдает до Суда. Ящерицы на голове – это за украшение волос, бровей и вообще за украшение лица. Искры из глаз – за то, что она смотрела разные нечистоты. Черви – за то, что говорила неподобные слова. Змеи – это блуд. Псы – за скверные осязания». 
Идем дальше. Преподобный Онуфрий говорит: «Сейчас мы придем к очень страшному, но ты не бойся, крестись». Действительно, дошли до места, от которого шли дым и огонь. Там я увидела огромного как бы человека, светящегося огнем. Возле него лежит шар большой, огненный, а в нем много спиц. И когда человек этот поворачивает шар, то из спиц выходят огненные спицы, а между спицами бесы, так что пройти через них нельзя. Я спрашиваю: «Кто это?». Преподобный Онуфрий ответил: «Это сын диавола, разжигатель и обольститель христиан. Кто ему повинуется и не соблюдает заповеди Христовы, тот идет в муку вечную. А ты крестись, не бойся». 
Шли мы через эти проволоки свободно, но со всех сторон неслись шум и крик, исходящие от множества бесов, стоящих цепями. С ними было и множество людей. Преподобный Онуфрий объяснил мне, что люди потому вместе с бесами, что им при жизни служили и не каялись; здесь ожидают Страшного Суда. 
Затем мы подошли к огромной огненной реке, в которой много людей, и оттуда несутся крики и стоны. Я смутилась при виде реки, но старец стал на колени, велел стать и мне и смотреть на небо. Я так и сделала и увидела Архангела Михаила, который протянул нам жердочку. Преподобный Онуфрий взял за конец, и она перекинулась через реку, аршина на три от огня. Я хотя сильно боялась, но крестилась и при помощи Преподобного перешла на ту сторону, очутившись перед стеной. 
Мы прошли через узкую дверь с трудом и вышли на огромные снеговые ледяные горы, на которых было множество людей, и они все дрожали. Особенно поразил меня один, который по шею сидел в снегу и кричал: «Спасите, спасите!». Я хотела помочь ему, но преподобный Онуфрий сказал: «Оставь его, он зимой не впустил к себе в дом отца своего, и тот замерз; пусть даст сам свой ответ за себя. Вообще здесь находятся люди за то, что с холодным сердцем относились к Богу и людям». 
После этого мы подошли к прекрасной широкой реке, где преподобный старец поставил меня на доску и сам пошел по воде. На другой стороне оказалось прекрасное поле, покрытое зеленью, травой и лесом. Когда мы проходили через него, то увидели множество зверей, которые ласкались к преподобному Онуфрию. 
Прошли поле и подошли к прекрасной высокой горе, у которой были три лестницы, как бы из желатина, и бежали с горы двенадцать ручейков чистейшей воды. Около горы мы остановились. Преподобный Онуфрий говорит: «Ты видела все страшное, за что люди страдают. Живи же по заповедям Господним. Ты все это перешла за два добрых дела». Но не сказал за какие. «Теперь я тебя одену в другую одежду, и ты должна лезть, но не по этой лестнице». 
Преподобный Онуфрий всю меня облил водой из ручья, омыл, и, мое голубенькое платье, не знаю, куда делось. Старец одел на меня рубашку белую, сделал из травы пояс и опоясал меня. Из листьев сделал шапочку и велел лезть на гору. 
Очень трудно мне было, но старец подставлял свои руки, и постепенно я долезла до половины горы, но так изнемогла, что старец разрешил продолжать путь по лестнице, причем вел меня за руку и три раза перекрестил. Затем старец ввел меня в церковь, поставил на середину и сказал: «Будь душой вся в Боге, здесь райское жительство». Боже мой, какая красота! – я увидела там много чудных обителей неописуемой красоты; деревья, цветы, благоухание, свет необыкновенный. Старец подводит меня к одной обители и говорит: «Это обитель святых жен Марфы и Марии». Обитель сделана не из камней, а вся покрыта зеленью и цветами. Окна светятся насквозь. Возле дверей, по обе стороны, совне, стоят Марфа и Мария с горящими свечами в руках. 
Мы с Преподобным стали под деревом. Я вижу: несут Ангелы шесть расслабленных людей в эту обитель, а за ними пошло туда много народа: больных, слепых, хромых, в одежде рваной и много детей. Я спрашиваю: «Неужели эта обитель так велика, что может вместить так много людей?». Старец отвечает: «Может вместить весь мир христиан. Вот и ты небольшая, и в тебе весь мир. Возлюби всех чисто, а себя позабудь, и возненавидь тело, которое служит всем страстям. Постарайся умертвить тело, а душу укрась добрыми делами. Посмотри, несут расслабленного человека». «Кого это несут?» – спросила я. «Брата во Христе, – ответил Преподобный, – его несут многострадальный пастырь Митрофан и многострадальная Великая Княгиня Елизавета». 
Я увидела Великую Княгиню Елизавету Федоровну в белой форме, на голове покрывало, на груди белый крест. Отец Митрофан тоже был в белой одежде, на груди такой же белый крест. Я совершенно не знала до этого времени о существовании Марфо-Мариинской обители милосердия. Елизавету Федоровну и отца Митрофана не знала и не видела. 
Когда они поравнялись со святыми Марфой и Марией, то оба, Елизавета Федоровна и отец Митрофан, поклонились им. А затем святые Марфа и Мария тоже вошли в обитель, а за ними и мы. Обитель внутри была прекрасна. Отец Митрофан и Елизавета Федоровна снова вышли из обители, уже одни, и тоже с горящими свечами. Подошли к нам и поклонились преподобному Онуфрию, который обратился к ним и говорит им: «Вручаю вам эту странницу и пришелицу и благословляю под ваш покров». 
Старец при этом велел мне сделать земной поклон отцу Митрофану и Елизавете Федоровне. Оба они меня благословили большим крестом. Я говорю: «Останусь с ними». Но старец ответил: «Пойдешь еще, а потом придешь к ним». Мы пошли. Куда ни посмотрю, везде славят Господа. Красоту рая описать не могу. Какой-то другой свет: сады, птицы, благоухание; земли не видно, все покрыто, как бархатом, цветами. Куда ни посмотришь, везде Ангелы: их великое множество. 
Смотрю: Сам Христос Спаситель стоит, видны язвы на руках и ногах; лицо и одежды сияют, так что смотреть невозможно. Я упала ниц. Рядом с Господом стояла Пресвятая Богородица с распростертыми руками. Херувимы и Серафимы непрестанно пели: «Радуйся, Царице!». 
Здесь же было множество мучеников и мучениц. Одни были одеты в архиерейские одежды, другие в иерейские, третьи в диаконские. Иные же в прекрасных разноцветных одеждах; у всех венцы на головах. Преподобный Онуфрий говорит: «Это те святые, которые пострадали за Христа, всё переносили смиренно, с терпением, шли по стопам Его. Здесь нет печали и страданий, а всегда радость». 
Видела я там много знакомых умерших. Видела там некоторых, сейчас еще живых. Святой Онуфрий строго сказал: «Не говори тем, которые еще живы, где ты их видела. Когда тело умрет, то души их Господом вознесутся сюда, хотя они и грешные, но добрыми делами и покаянием души их всегда пребывают на небе». 
Святой Онуфрий посадил меня и говорит: «Здесь твоя надежда». Начало проходить множество святых в разных одеждах: и в чудных, и в бедных; кто с крестом в руках. Преподобный Онуфрий берет меня за руку и водит по раю. Везде такое славословие Бога и непрестанная песнь: «Свят, Свят, Свят…» Текут струи серебристой воды. Преподобный Онуфрий возгласил: «Всякое дыхание да хвалит Господа!». 
Вошли мы с преподобным Онуфрием в одно чудное место, где Ангелы непрестанно поют: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф… Слава в вышних Богу… и: Аллилуиа. 
Перед нами открылось дивное зрелище: вдали, во свете неприступном, восседал Господь наш Иисус Христос. По одну сторону Его стояла Божия Матерь, а по другую – святой Иоанн Предтеча. Сонмы Архангелов, Ангелов, Херувимов и Серафимов окружали Престол; множество святых красоты неописуемой стояло около престола. Тела их легкодвижны, прозрачны; одежда блестящая, разных цветов. Вокруг головы каждого ослепительное сияние. На головах у некоторых венцы из какого-то особого металла, лучше золота и бриллиантов, а на других – венцы из райских цветов. Некоторые держали в руках цветы или пальмовые ветви. 
Указывая на одну из них, стоящую в правом ряду, преподобный Онуфрий сказал: «Это святая Елизавета, которой я тебя вручил». Я действительно увидела ту, к которой меня уже подводил преподобный Онуфрий, в видении дел человеческих. Там она была среди калек, нищих, больных – вообще среди страждущих, которым она служила на земле. А здесь я увидела ее же, но уже во святости, в лике святых. 
«Да, я вижу ее, – ответила я преподобному Онуфрию, – но ведь я недостойна жизни с ней. Ведь она светлая, а я очень грешная». Преподобный Онуфрий сказал: «Она теперь еще живет на земле, подражая житию святых жен Марфы и Марии, соблюдая душу и тело в чистоте, творит добрые дела; молитвы ее и крест скорбей, которые она безропотно несет, возносят душу ее на небо. У нее тоже были грехи, но через покаяние, исправление жизни она идет на небо». 
От умиления я поверглась на землю. Под ногами было нечто вроде хрустального зеленоватого неба. Вижу: все святые попарно подходят ко Христу и поклоняются Ему. Пошли и Елизавета Федоровна с отцом Митрофаном и снова вернулись на свои места. Княгиня Елизавета была одета в блестящую одежду, вокруг головы сияние и надпись из светозарных букв: «Святая многострадальная княгиня Елизавета». Руки у нее сложены на груди; в одной руке золотое Распятие. Прекрасный лик святой сияет неземной радостью и блаженством; чудные глаза ее подняты вверх, в них – святые молитвы чистой души, узревшей Бога лицом к лицу. 
Возле святой Елизаветы по левую сторону стоял Преподобный Сергий Радонежский, а по правую руку – отец Митрофан, в архиерейском облачении. Преподобный Онуфрий сказал: «Ты не думай, что ты достойна была все это видеть и останешься теперь здесь. Нет, твое мертвое тело ждет тебя, это только твоя душа со мной. Когда же душа твоя войдет в тело и ты вернешься опять на грешную многострадальную землю, которая вся обливается кровью, то я благословлю тебя в ту обитель, где тебя встретили княгиня Елизавета и отец Митрофан». 
Я спросила: «Разве есть на земле такая прекрасная обитель?». Святой отвечал: «Да, есть, процветает и возносится на небо, через добрые дела и молитвы. Смотри же, ты видела все хорошее и плохое; и знай, что без Креста и страданий сюда не войдешь, а покаяние всех грешных сюда приводит. Смотри: вот твое тело». – Действительно, я увидела свое тело, и мне сделалось страшно. Преподобный Онуфрий перекрестил меня, и я проснулась. 
Полтора часа я не могла говорить, а когда заговорила, то начала заикаться. Кроме того, ноги мои отнялись до колен, и я не могла ходить, меня носили. Доктора не могли излечить меня. Наконец, 25 сентября 1912 года меня принесли в женский монастырь г. Богодухово Харьковской губернии, где находилась чудотворная Каплуновская икона Божией Матери. 26 сентября я приобщилась Святых Христовых Таин, отслужили молебен перед этой иконой, и когда меня поднесли к ней и я приложилась, то мгновенно исцелилась. 
Тут я вспомнила, что сказал мне преподобный Онуфрий, когда я была близ Богоматери: «Здесь твоя надежда». 
Еще прямо после сна я решила удалиться из мира, а после исцеления я уже не могла дождаться возможности уйти в обитель. Меня звали поступить в Богодуховский монастырь, где я исцелилась. Но я сказала монахиням, что мне хотелось бы уйти подальше от знакомых. Спрашивала я о святых Марфе и Марии, но никто не знал об обители, названной их именем. Однажды я пришла в свой Богодуховский монастырь, и монахини сказали мне: «Евфросиния, ты хочешь подальше уехать от знакомых. Приехала сестра из обители Марфы и Марии; туда же поступила наша послушница Василисса». 
Услышав это, я была в ужасе и восторге. Скоро мне пришел ответ от Василиссы, что можно мне поехать в Москву. 23 января 1913 года я поехала и поступила в обитель. 
Передать не могу, что я испытала, войдя в храм обители и услышав пение тропаря святым праведным женам Марфе и Марии». 
Записано отцом Митрофаном 31 октября 1917 года. 
(«Подвижники Марфо-Мариинской обители милосердия». М., 2000 г.).

Морозы нынешней зимой как будто старые года вспомнили. Трескучие морозы. И снега привалило столько, что старики между собой никак к консенсусу прийти не могут, при Хрущеве подобное было в последний раз, или уже при Горбачеве.

Деду Федору подобная погода не нравилась, потому что вся его теория о скором конце света и грядущем антихристе рассыпалась в прах. Ведь главным аргументом в пользу «последнего времени» были, по мнению деда, изменившиеся климатические условия и глобальное всеобщее потепление. С придыханием вещал церковный сторож, что от отблесков огня адова и костров для грешников уже тают Арктика вкупе с Антарктикой. А молодежь-то, глядите-ка, не ведая про пекло да костры, почти голяком ходит, пупки наружу выставив! Все сходилось и подтверждалось у церковного оракула, но лишь до этой зимы. Со скорбным раздражением захлопнул дед Федор исчерканную карандашом книгу о скором втором пришествии, и, увидев, что уже совсем рассвело, влез в валенки и пошел расчищать дорожку к храму да врата церковные открывать.

Должно заметить, что храм, где готовился к Судному дню дед Федор, был старым, годы лихолетья пережившим и в силу музейного советского прошлого выстоявшим в сохранности. Даже колокольня уцелела вместе с капитальным кирпичным забором с колоннами и чугунными решетками-пролетами. Пережили всех и вся и литые ворота с вензелями, открывать и закрывать которые, наряду с другими послушаниями, должен был именно приходской сторож.

Снег, тихо падавший вечером, от жесткого ночного мороза сделался как пыль и убирался легко. Быстро расчистив путь к паперти, дед Федор увидел, что у ворот уже стоит Дарья, прикрывая руками в вязаных перчатках нос и щеки и выписывая ногами сложную композицию, так как современные «зимние» сапожки на подобный мороз никак не рассчитаны.

Вообще-то, к Дарье дед относился положительно. Хоть и молода девка, но скромна, одета подобающе и на колокольне такие коленца отзванивает да переборы, что и не хочешь — о Боге вспомнишь и перекрестишься. Вот только одно смущало. Неправильно это — девка-звонарь! Не бабье дело с колоколами управляться. С этим непорядком сторож уже практически смирился, да вот давеча расстроила Дарья деда непотребством современным. После всенощной от колокольни ключи в сторожку занесла, а в ушах у нее наушники с проводами торчат. Хотел дед Федор тут же ее отчихвостить, что сатанинские побрякушки на себя надела, да промолчал. Лишь укоризненно глянул и буркнул утверждающе: «Ох, гореть тебе, красавица, в пламени геенском». Дарья, зная наклонности приходского деда, тоже промолчала, лишь взглянула удивленно и убежала.

Федор неторопливо, явно показывая, что вчерашний Дарьин грех помнит, пошел к воротам, доставая из ватных штанов большой древний ключ, привязанный для безопасности к поясу. Открывать и закрывать врата дед любил и творил сие действо торжественно и с большим значением. Недаром настоятель за глаза величал сторожа «апостолом Петром»! Дед об этом знал и, в принципе, больших возражений к данному определению не имел.

Замок на воротах, по всей видимости, был ровесником самого храма. За древностью лет он уже вполне стал музейной ценностью, но функции свои выполнял исправно и никогда не подводил. Но день, видно, не задался с утра. Замок отказал. Он не хотел открываться, несмотря на все дедовские ухищрения, причитания и взывания…

— Дашка, — вскричал расстроенный сторож, — молись Богородице Иверской, Она Вратарница, поможет.

Молитвы пред иконой Иверской Дарья не знала, поэтому читала все, что связано с Девой Марией, но по такому холоду лучше всего у нее выходило протяжно-заунывное «Царице моя Преблагая…»

Старик, не прекращая попыток открыть замок, скороговоркой ругался набором из четырех слов, которыми бранятся все православные сторожа: «окаянный», «искушение», «вражина» и «нечистый попутал». В его лексиконе встречались выражения и покрепче, но с ними дед усиленно боролся последние три десятка лет.

— Замерз видно, вражина, — резюмировал Федор и шустро, покряхтывая от холода, посеменил в сторожку за бумагой. Замок отогревать.

Бумага в сторожке водилась в виде пророческого издания газеты «Сербский крест» и столь же необходимого в деле подготовки ко гласу Трубному ежемесячника «Русь Православная». Покусится на данные «откровения» дед Федор никак не мог, поэтому для растопки набрал ворох использованных поминальных записок.

У ворот уже стояло два десятка пришедших на службу прихожан, в большинстве своем женского пола. Читать молитвы, глядя на не открывающийся замок, они как-то не были приучены, поэтому судачили о холоде и безобразиях, которые вот уже и до храма Божьего докатились. Рассуждения эти дед Федор прервал и потребовал молитвы, пока огонь от заупокойных и заздравных записок не разогреет внутренности старинного замка.

Тщетно. Замок в клубах пара, к нему и рукой не притронешься, а механизм не работает. Ключ как в преграду упирается.

— Без лукавого тут не обошлось, — окончательно утвердился в мысли дед Федор. «Или лукавой», — мелькнула мысль.

Сторож медленно, со значением оглядел все увеличивающуюся группу прихожан, мысленно прикидывая, кто же из них мог навести порчу на храмового воротного долгожителя. Ведьм, колдунов и колдуний не находилось. Слышался хруст снега под ногами прихожан, да инеем от дыхания покрылись бороды и платки. Холодно.

Из-за угла, оттуда, где останавливается трамвай, показался второй храмовый священник, отец Андрей. Батюшка изрядно подмерз, но виду не подавал. Поняв, в чем дело, тут же внес рацпредложение:

— Федор Иванович, вы замок держите, а я ключ вертеть буду.

— Вы бы лучше молились, отец, — ответствовал сторож, скептически оглянув тщедушную фигуру священнослужителя, но предложение принял. Казалось бы, вот-вот и щелкнет замочная пластина, освободит дугу замка, ворота откроются, но застревал ключ на полпути и проворачиваться не желал.

Тут и блаженный местный определился. Все вздохнули облегченно: уж он-то откроет. Да и как не открыть! Плечи — косая сажень, кулак — что дыня средних размеров, молитвенник, каких не сыщешь, да и зовут именем исконно христианским — Алешенька. Обязательно откроет!

Взялся за дело Алексей-надёжа. Себя крестит, замок Крестом осеняет, богослужебные тексты поет. Тут тебе и «Непроходимая Врата», и «Двери, двери, премудростию, вонмем», и «Покаяния отверзи ми двери», и прочие слова святые.

Не открывается замок.

Прихожан же все больше и больше собирается. Уже шум стоит. Нервничают. Мерзнут. Хористам пора на клиросе ноты раскладывать, алтарникам да пономарям лампады возжигать да кадило растапливать, а Дарье на колокольне благовест отзванивать.

Надо. Очень надо, но ворота на замке.

Машину отца настоятеля дед Федор увидел первым. На то, что он откроет замок, сторож не надеялся. Куда ему? В скорого антихриста не верит, ИНН принял, новый паспорт без разговора получил и в церкви запретил говорить, что на нем знаки сатанинские есть. Книжки все старинные читает, да о любви друг ко другу рассказывает. Ни врагов у него, ни страха перед днями последними нет. Поэтому замок он никак открыть не сможет. А вот позвонить слесарям, которые по понедельникам в храме работают, у него возможность имеется, так как штука эта сатанинская, «мобильник», всегда у отца настоятеля под рясой прицеплена.

Собравшаяся толпа прихожан расступилась перед протоиерейской машиной, и она медленно подъехала к воротам. В это время замок в руках деда Федора щелкнул, ключ повернулся, дужка замочная открылась, и ворота распахнулись точно перед капотом не останавливающейся настоятельской машины…

Настоятель со своим вторым священником уже читали входные молитвы, пономари разожгли лампады, алтарники раздули кадило, Дарья благовестила на колокольне, а у открытых ворот молча стоял, аки столб, дед Федор и смотрел на открытую дужку старинного замка.

 Каждое утро Саша слышал, как бабушка тихо читала молитвы. Слов было не разобрать, только «аминь», да «Господи, помилуй». Бабушка стояла перед темными иконами, раз за разом крестилась и кланялась, а на нее сверху, со старой, источенной насекомыми доски, смотрел Бог.

Утром Бог был обычным и спокойным, а к вечеру Он менялся, становился немного страшным и строгим.

За этой, самой большой иконой, внизу были еще маленькие. Там же лежали бабушкины документы и фронтовые письма деда, которого Саша не помнил, так как родился уже после его смерти. Прятались там и грозные бумажки с печатями, которые бабушка называла непонятным словом «налоги».

Днем Саша не раз подбегал к «красному углу» и смотрел вверх, на Бога. Узнавал, сердится Он на него или нет. Бог обычно не сердился и никогда не плакал, хотя бабушка не раз ему говорила, что Он плачет над нашими грехами.

Что такое грех, Саша уже знал. Это когда стыдно и хочется, что бы никто не увидел. Он даже друзьям рассказал о плачущем Боге, но те его убедили, что Бог за маленькими грехами не следит, только за большими, а большие бывают у одних взрослых. Саша согласился, но все же иногда подбегал к иконе — проверял: а вдруг Бог заплакал…

Когда уже поспели вишни, и Сашу вместе с его друзьями каждый день отправляли в сад — «гонять шпаков», то есть следить, чтобы птицы вишни не клевали, бабушка сказала:

— На Троицу, в воскресенье, в церковь поеду. Куплю новую икону. Батюшка обещал привезти. Будет у нас Боженька красивый и нарядный.

Что такое «Троица», Саша не знал, а вот увидеть нарядного Бога ему очень хотелось.

В церковь бабушка уезжала рано утром, на мотовозе (была раньше такая дрезина, людей перевозящая). Чтобы внука никто не напугал, она отправила его ночевать к дядьке. На ночевку мальчик отправился с удовольствием. У дядьки был сын, Сашкин брат, хоть и двоюродный, но роднее не бывает. Они по-родственному и родились в одном месяце одного года.

Дядька разрешил спать на чердаке, на свежескошенном сене. Сено было мягким, пахло чабрецом и полынью. За трубой, отгороженные сеткой, ворковали голуби, а в открытую чердачную дверь, в такт стрекочущим кузнечикам, перемигивались далекие звезды. Долго шептались мальчишки о новом красивом Боге. И еще о том, что утром они пораньше встанут и пойдут на протоку, к ставку, бубырей ловить.

Утром бубыри спокойно плавали в протоке, а потом запрятались под коряги. Рыбаки проспали и первых, и вторых петухов, да спали бы и дальше, если бы голуби не подняли страшный шум, обороняясь от залезшего поживиться кота.

На рыбалку все же решили идти, но прежде надобно было чего-то поесть. В кухне, на столе, под марлей, дожидались ребят кринка молока и два ломтя свежевыпеченного хлеба.

— Сеструха оставила, — гордо сообщил брат, и добавил по-хозяйски: — Матери некогда. Она на ферму затемно уходит.

По дороге к протоке и пруду (ставку по-местному), рыболовы заглянули в сад: сорвать по паре еще кислых зеленых яблок, да отыскать в бабушкином огороде по огурцу. Кроме этого нехитрого провианта, их экипировку составляла старая тюлевая занавеска с двумя палками по сторонам, гордо именуемая «бреднем».

Часа два братья таскали свой «невод» по камням протоки и вязкому илу ставка, но, кроме старой лягушки и преклонного же возраста рака с одной клешней, ничего не поймали. Когда сил не осталось, а огурцы с яблоками были съедены, Сашка вспомнил о новой иконе с красивым Богом.

— Бежим! — закричал Сашка. — Бабушка уже приехала давно! Слышал, как мотовоз стучал?

Мальчишки быстро вытряхнули из «бредня» остатки ила с водорослями и помчались к бабушкиной хате. Брату добежать до цели не удалось: мать окликнула. Она как раз возвращалась с фермы и послала сына в сельпо за солью. В те годы матерей еще слушались беспрекословно, поэтому огорченный брат лишь рукой махнул:

— Ты, Саня, беги, а я позже зайду.

Дверь в бабушкину хату была уже открыта.

— Дома! — обрадовался Саня.

Сандалии слетели с ног мальчика и он, не смотря под ноги, ринулся через коридор и горницу в зал, где в углу, на столике под иконами, уже стоял красивый и ласковый Бог. Он был в рамке под стеклом. По углам Его пылали разноцветные блестящие цветы, растущие на удивительно чудных ветвях.

Сашка в онемении и восторге замер перед иконой и только через некоторое время услышал сзади причитания бабушки:

— Ох, Господи, да как же это! Как же ты не разбился-то?

Сашка оглянулся и… ничего не понял.

Там, где он только что пробежал, зияла полутораметровая квадратная дыра открытого погреба. Из него выглядывала голова бабушки. Старушка, поднявшись на несколько ступенек по подвальной лестнице, с ужасом смотрела на внука, пролетевшего над ней и не разбившегося.

— Онучек, Санечка, как же ты по пустому-то прошел? — заплакала бабушка.

Сашка стоял у глубокой двухметровой ямы, смотрел в ее черную пустоту и только твердил:

— Я к Богу бежал, бежал и не провалился. 

 Мальчик очень любил читать добрые и умные сказки и верил всему, что там было написано. Поэтому он искал чудеса и в жизни, но не мог найти в ней ничего такого, что было бы похоже на его любимые сказки. Чувствуя некоторое разочарование от своих поисков, он спросил маму, правильно ли то, что он верит в чудеса? Или чудес в жизни не бывает?

— Дорогой мой, — с любовью ответила ему мама, — если ты будешь стараться вырасти добрым и хорошим мальчиком, то все сказки в твоей жизни сбудутся. Запомни, что чудес не ищут — к добрым людям они приходят сами.



«Кто делает добро, тот от Бога; а делающий зло не видел Бога.» (3 Ин. 11). 

 Однажды женщине приснился сон, что за прилавком магазина стоял Господь Бог.

— Господи! Это Ты? — воскликнула она с радостью.

— Да, это Я, — ответил Бог.

— А что у Тебя можно купить? — спросила женщина.

— У Меня можно купить всё, — прозвучал ответ.

— В таком случае дай мне, пожалуйста, здоровья, счастья, любви, успеха и много денег.

Бог доброжелательно улыбнулся и ушёл в подсобное помещение за заказанным товаром. Через некоторое время Он вернулся с маленькой бумажной коробочкой.

— И это всё?! — воскликнула удивлённая и разочарованная женщина.

— Да, это всё, — ответил Бог. — Разве ты не знала, что в Моём магазине продаются только семена? 

 К одной старой женщине в селе явился Бог.

Она рассказала об этом батюшке, который, заботясь о духовном устроении своей прихожанки, сказал ей:

— Если Бог явится вам в следующий раз, попросите Его рассказать вам о моих грехах, которые лишь Ему одному известны. Это будет достаточным доказательством того, что именно Бог, а не кто-то другой является вам.

Женщина пришла через месяц, и священник спросил, являлся ли ей Бог снова. Она утвердительно кивнула.

— Вы задали Ему вопрос?

— Да, задала.

— И что Он сказал?

— Он сказал: «Скажите своему священнику, что Я забыл его грехи».

— Действительно, это был Бог, — сказал батюшка. 

 Задолго до Рождества Христова в Сицилии был государь, по имени Гиерон. Он имел при своём дворе мудрецов, среди которых особенно выделялся Симонид.

Однажды Гиерон сказал ему:

— Симонид! Напряги свою мудрость, объясни мне, что такое Бог?

— Трудный вопрос ты предлагаешь мне, государь, — ответил мудрец. — Позволь мне день-другой подумать.

— Хорошо, — согласился Гиерон.

Прошло два дня. Пришёл к царю Симонид и, вместо ответа, просит подумать ещё четыре дня.

Прошло четыре дня, а Симонид запросил новой отсрочки.

— Позволь, государь, ещё восемь дней срока.

Гиерон нахмурился.

— Ты шутишь, Симонид. Пожалуй, скоро ты станешь просить шестнадцать дней на раздумье, а потом и тридцать два. Когда же ты, наконец, дашь мне окончательный ответ?

— Ты угадал, государь, — спокойно сказал Симонид. — Прошло бы восемь дней, я стал бы просить шестнадцать, затем тридцать два, а там шестьдесят четыре и так дальше, всё удваивая сроки без конца. Что же касается ответа, то, мне кажется, я уже дал тебе его.

— Как дал! — удивился Гиерон. — Ты ничего ещё мне не сказал о Боге, а всё просил новых и новых прибавок.

— Вот это и есть мой ответ, — сказал мудрец. — Твой вопрос, государь, не по силам никому. Чем о нём больше думаешь, тем меньше понимаешь, приходится просить новых и новых дней. Этот вопрос — всё равно что гора. Издали смотришь — и та кажется громадой, а чем ближе подходишь, тем она всё более высится и растёт, и ты перед ней чувствуешь себя таким маленьким, жалким, ничтожным. И если гору не обхватить и не покрыть рукой, как же ты хочешь, государь, умом охватить того, кто создал и гору, и человека.

Понял Гиерон слова Симонида, благоговейно поднял глаза к небу и прошептал:

— Да. Бог непостижим! 

 Брат спросил старца:

— Какое бы мне делать доброе дело и жить с ним?

Старец отвечал:

— Бог знает, что — добро. Я слышал, что некто из старцев спрашивал авву Нестероя: «Какое бы доброе дело сделать мне?» Авва отвечал ему: «Не все ли дела равны?» Писание говорит: «Авраам был страннолюбив, — и Бог был с ним; Илия любил безмолвие, — и Бог был с ним; Давид был кроток, и Бог был с ним». Итак, смотри, чего желает по Богу душа твоя, то делай и блюди сердце Твоё. 

 Однажды авва Виссарион шёл со своим учеником по морскому берегу. Ученик почувствовал большую жажду и сказал авве Виссариону:

— Отец, меня очень томит жажда.

Старец, помолившись, сказал ему:

— Напейся из моря.

Морская вода сделалась пресною, и тот ею утолил свою жажду. Но, напившись, он налил воды в сосуд из предосторожности, чтобы иметь при себе воду, если снова начнёт чувствовать жажду. Старец, увидев это, спросил:

— Для чего ты сделал это?

Тот ответил:

— Прости меня! Я сделал это из опасения, что мне опять захочется пить.

Тогда старец заметил:

— Как здесь — Бог, так и везде — Бог. 

Ученик как-то сказал своему учителю:

— Милый мой учитель, я не могу больше выносить, чтобы что-нибудь отвлекало меня. Как найти мне ближайший путь к Богу?

Учитель ответил:

— Где путь труднее, там ты и иди; бери то, что бросает мир; и что делает мир, ты не делай. Иди противно миру во всех вещах, и тогда ты придёшь к Нему ближайшим путём! 

К царю бежал гонец с сообщением о поражении его войска. Он знал, что тому, кто приносит такое известие, должны отрубить голову, и по дороге придумал, что надо сделать, чтобы остаться в живых.

Когда его ввели к царю, он упал повелителю в ноги, умоляя простить его, потому что он совершенно забыл все слова сообщения. Царь и министры задумались: за такую провинность гонец подлежит казни, но если сохранить ему жизнь, есть надежда, что он вспомнит это важное сообщение. Ему была сохранена жизнь, но угроза казни всё ещё оставалась. В скором времени другим путём пришло трагическое известие, и гонец избежал смерти.



«Я сказал: буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешать мне языком моим; буду обуздывать уста мои…» (Пс. 38:2) 

Пришла как-то к старцу некая семейная пара.

— Отче, — говорит супруга, — я ожидаю ребенка, а у нас уж и так четверо детей; коли пятый родится — не проживём. Благословите сделать аборт.

— Вижу, живётся вам не просто, — отвечает старец, — что ж, благословляю вас убить своего ребёнка. Только убивайте старшую дочь, ей ведь уже пятнадцать лет: чай, пожила уже на свете, кое-что повидала, а тот кроха и лучика солнечного ещё не видел, несправедливым будет лишать его этой возможности.

В ужасе женщина закрыла лицо руками и зарыдала. 

 Помнится пел на клиросе. Идёт Божественная литургия. Со спины вижу священника. Он стоит в полном облачении посреди распахнутых царских врат. Молится. Я поймал себя на мысли, что вижу в его силуэте – ракету. Тряхнул головой, закрыл и снова открыл глаза. Ну, точно ракета! Голова в скуфейке -  острый нос ракеты, фелонь – сама ракета с подкрылками, а подризник с бахромой – словно дым при взлёте. Так и есть – ракета устремлённая к небу перед стартом… Ракета к Богу. Три, два, один… Пуск! “Благословенно Царство…” Поехали!

Родилась молитва. “Господи дай нам быть ракетами, устремлёнными к Тебе. Дай нам быть похожими на ракету не столько снаружи, сколько внутри”.

диакон Святослав Шевченко

 Геннадий Шпаликов 

«Бывает все на свете хорошо...»

Бывает все на свете хорошо,-
В чем дело, сразу не поймешь,-
А просто летний дождь прошел,
Нормальный летний дождь.

Мелькнет в толпе знакомое лицо,
Веселые глаза,
А в них бежит Садовое кольцо,
А в них блестит Садовое кольцо,
И летняя гроза.

А я иду, шагаю по Москве,
И я пройти еще смогу
Соленый Тихий океан,
И тундру, и тайгу.

Над лодкой белый парус распущу,
Пока не знаю, с кем,
Но если я по дому загрущу,
Под снегом я фиалку отыщу
И вспомню о Москве.

 судьба - это не дело случая, а результат выбора. Судьбу не ожидают, ее создают!

* * *

Все, что посылает нам судьба, мы оцениваем в зависимости от расположения духа. Франсуа де Ларошфуко

* * *

В том и судьба, что все пути перед тобой открыты, а денег на дорогу – нет.

* * * 

– А ты чего хочешь? Чтобы тебе твою судьбу на шитом рушнике поднесли?
– Тебе легко говорить! Тебя бы так посылали – за тридевять земель незнамо за чем!
– Знамо за чем – за судьбой. Судьбу искать надо. Сама она никого не ищет. А вот если зовут – откликается.

Елизавета Дворецкая. "Янтарные глаза леса"

* * * 

Если у тебя есть мечта, держи ее крепко в руках.

Так крепко, что бы она стала твоей судьбой.

* * * 

Раз в жизни фортуна стучится в дверь каждого человека, но человек в это время нередко сидит в ближайшей пивной и никакого стука не слышит. Марк Твен

* * *

Судьба – это не результат случайных обстоятельств, а результат выбора; ее надо не ждать, а создавать. Уильям Брайан

 «Всё будет хорошо!» -
Волшебные слова…
Как будто дождь прошёл,
И вновь блестит листва.
Все будет хорошо!
Ты только в это верь!
Ведь счастье, что ушло, 
Опять стучится в дверь!

Все будет хорошо!
Прости и не грусти!
Обиды – это зло, 
Их тяжело нести
Все будет хорошо!
Растает в сердце лед…
И на земле большой
Тебя любовь найдет!

Всё будет хорошо!
Все к радости пути.
Старайся всей душой
Не плакать, а цвести!
В окошко посмотри:
То снег, то дождь пошёл…
Прекрасен этот мир!
Всё будет хорошо!

           * * *

Привыкайте счастливыми быть!
Просыпаться с улыбкой лучистой...
И со взглядом по детскому чистым,
Привыкайте друг друга любить...

Научитесь плохое не звать,
Предвещая заранее беды...
Вы ведите другие беседы...
Научитесь душой расцветать...

Привыкайте добро замечать
И ценить то, что жизнью даётся...
И за счастьем бежать не придётся...
Будет счастье за вами бежать!

Научитесь подвоха не ждать
От людей незнакомых и близких...
Ведь у всех, у высоких, и низких
Есть желание - счастье познать...

Привыкайте не злиться на зло,
А рискните помочь, разобраться...
Если кто-то вдруг начал кусаться,
Значит, в чём-то ему не везло...

(материалы из группы "Оптимисты")

 Ничто не может испортить прекрасный день быстрее, чем негативные мысли. Они берут верх над позитивными мыслями из-за неосознанного предпочтения человека фокусироваться на том, что идет или может пойти не так, вместо того, чтобы видеть лучшее в ситуации. Иногда это результат частых неудач в прошлом, когда вам казалось, что судьба вываливает вас в грязи настолько часто, что вы убеждены, что этому суждено случиться снова.

Г Л У Х О Й П Р И Х О Д
(И. ГУСЕВ - ОРЕНБУРГСКИЙ)

Трудно найти на свете место глуше Черновского посёлка. Разброcавшись тридцатью избушками своими у подошвы красного глинисто бугра вдоль берегов речушки, пересыхавшей летом, посёлок смотрел прямо на необъятную киргизскую степь, желтую летом, яркобелую зимой, всегда пустынную.

По ней и сто вёрст можно было проскакать и не встретить никакого жительства, кроме киргизских кибиток. За красным же бугром, в холмистой местности, тянувшейся до зеленоструйного Урала, не было станицы или поселка ближе сорока вёрст. Этой-то отдаленностью и объяснялось то странное обстоятельство, что в поселке с тридцатью дворами была собственная церковь. Сооружена она была попросту: к большой избе, поставленной у погоста, приспособили крошечную колокольню, повесили на колокольню игрушечный колокол.
И поплыл тоненький звон на простор степей.
Однако долго не удавалось заманить сюда священника или даже захудалого псаломщика. Если же псаломщики изредка появлялись, приходя пешком, с котомкой за плечами, голодные и злые, с указом консистории в кармане, то толку от них было мало: часы они служили по праздникам, но треб исправлять не могли. С крестинами, свадьбами, похоронами приходилось по-прежнему ездить за сорок верст и терять по несколько суток. Да и псаломщики, прожив недели две, таинственно исчезали. Епископ Макарий, при котором и была разрешена к постройке церковь, многим молодым священникам предлагал поехать туда, хоть не надолго, "потрудиться во славу Божию" но, видя неохоту и испуг их, будучи человеком добрым и мягким, не настаивал. Когда же приехал строгий Виталии, он послал в черновский приход первого же провинившегося священника. С тех пор и утвердилась за приходом слава “ссылки". Иногда епископ даже прямо предлагал:
— В монастырь... или в черновский приход!
Каждый месяц в черновском приходе менялся причт. То приедет старенький батюшка с трясущимися руками, вдовый и несчастный, попьет без просыпу недели две и уедет во-свояси: пасть к ногам епископа и проситься в другое место. То явиться новенький,
Только что посвященный иерей, еще мальчик с виду, в сопровождении такой же молоденькой матушки, начнет заводить строгие порядки... а недельки через три ни от порядков, ни от него самого следа не останется. Случалось потом, что месяца по три, особенно летом, не находилось новой жертвы епископской строгости для посылки в черновский приход, и приход пустовал. Надо, однако, заметить, что населявшие приход казаки были народ добродушный и к духовенству уважительный, готовы были делиться с причтом всем, чем только могли, но... как выразился один старый дьякон, ухитрившийся прожить на приходе целых два месяца:
— Ежели по шкурке со двора взять, тридцать шкурок выйдет... а какая им цена?!
Другой дьякон был несчастнее этого. Он проживал в черновском поселке уже полгода без всякой надежды перепроситься вскорости в другое место. Вместе со священником прежнего прихода он был под судом за повенчание жены от живого мужа: священника приговорили на год в монастырь, а дьякону предложили отправиться на псаломщицкую вакансию в черновский приход. Дьякон был семейный. Кроме весёлой и черноглазой дьяконицы у него был сын в духовном училище. Сам дьякон был человек плотный, высокий, громогласный, необыкновенно солидный и черезвычайно рыжий. Он не ходил, а выступал по приходу, хотя разойтись ему было совершенно негде.
Прихожане гордились дьяконом.
Полна церковь набиралась народу, когда дьякон служил часы. Голос его не умещался в церкви, просился на волю и гудящими отголосками уносился за окна, заглушая тоненькие звоны, отчего прихожане умиленно говорили:
— Не дьякон, а колокол!
Нарасхват звали дьякона, с дьяконицей, в гости, не знали: куда посадить и чем угостить.
— Отец дьякон! Мать дьяконица!
Усаживали на почетное место.
_ Чайку, водочки... чем Бог послал!
Дьякон гудел.
— Мо-о-жно!
- Ватрушек, шанежки... может, яишенку соорудить?
Дьякон гудел.
— Похва-а-льно!
— Уж мы ведь так вас уважаем... и откуда нам вас таких Господь послал? Недавно мы киргизского барашка зарезали, а Миколасвна так вкусно умеет пельмешки делать... не состряпать ли?
Дьякон гудел.
— Добро-о зело!
И руководил пиром и беседой.
Он был искусник с серьезным видом рассказывать разные небылицы, от которых даже дьяконица, привыкшая к ним, покатывалась со смеху, прихожане же таяли и млели от удовольствия. Никогда нельзя было понять, когда дьякон говорит всурьез, когда шутит? Но от этого он только выигрывал в глазах прихожан, потому, что они часто не верили его былям, но верили небылицам. Послушать дьякона, так он и с наказным атаманом дружбу водил и у архиерея был принят в качестве почётного гостя.
— А отчего? — вопрошал дьякон. И указывал себе перстом на лоб.
— Ума палата!
Наказной атаман полюбил его, по словам дьякона, за то, что он развел на войсковых землях древонасаждение. В трех казачьих станицах служил, и такой лес развел, что раз наказной атаман-то ехал... да и заплутался.
— Кто, говорит, это здесь такой лес развел? Дьякон Косоротов!
— Это я! — показывал на себя дьякон. Заехал будто бы наказной то к дьякону, и спрашивает: — как это вы, о. дьякон, такой лес развели? Сколько я своих казаков заставлял разводить леса, ничего не выходило... а вы заставили! А дьякон будто бы отвечал: — как: случится бракоповенчание или другая важная треба, я первым долгом говорю: древо посади! Вот и насадили! С тех пор, как едет наказной через станицу, обязательно к дьякону заедет. И даже к себе в гости приглашал.
Прихожане замирали в чувстве почтительности.
— Ездили?
Дьякон солидно качал головой.
— Некогда было... не собрался.
Архиерей же, по словам дьякона, не мог и обойтись без него, — как чуть какое затруднение: — позвать Косоротова!
— Это я! — указывал на себя дьякон.
И советовался будто бы с ним владыка обо всяких мелочах: какого священника куда назначить и кого как наказать. Позовет в свои покои, распивает с дьяконом чаек и совещается. На недоуменный же вопрос прихожан: как всё-таки случилось, что дьякон за такое дело к ним попал и почему владыка его не защитил, а как будто даже и наказанию подверг? — дьякон непоколебимо; ответствовал:
-Испытует!
-Испытание, значит?
— Да. Хочет посмотреть: как я из сего затруднения выйду, с честью ли? Глядите, он даже сюда и священника не шлет!
Аргумент был неоспоримый.
В самом деле, уже полгода дьякон, окруженный почетом, проживал в приходе, а за все время приехал сюда один только священник, да и тот немедленно впал в тоску и через три дня сбежал. Несмотря на всю сладость почета, дьякон стал весьма задумываться. Запасы были прожиты, а доходов не поступало. Да и какие же доходы, когда никаких треб не совершалось? Свадьбы на тройках с бубенчиками уносились в мглу степей — в другие приходы. Покойники на медлительных подводах проезжали мимо окон дьяконского дома, направляясь за сорок верст в поисках отпетия и наводя дьякона на грустные думы не только о тщете всего земного, но и о катящихся мимо дома его рублях и полтинниках. Что же оставалось? Сборы хлебом? Но дьякон обошел раз все тридцать дворов, и больше идти ему не захотелось, ибо, хотя все и подавали с удовольствием, набралось ровно восемнадцать пудов. Везти их продавать за сорок верст? Подводу нанимать?
— Вася, — говорила дьяконица, ибо дьякона звали Василием Ивановичем, — ведь скоро за сына платить...
Дьякон угрюмо гудел.
— Подожду-у-у-т!
Однако стал крепко задумываться.
Загнали его сюда, забыли его тут, сами в изобилии живут, а о нем и думушки мало. Они-то праведники? Грешнее он других, что ли? За что же должен претерпевать муку адскую раньше страшного суда Господня? Нет, должно быть, на их милость и надеяться нечего! Скоро отсюда и уехать не на что будет, придется с дьяконицей по полям пешком идти, а сына за спину посадить. Хоть бы какой захудалый поп приехал! Хоть бы малую толику денег раздобыть, да и уехать отсюда во свояси пока зима ещё не подошла, да дороги снегом не завалила. Как быть? Что делать? Видно, уж только на одного себя и рассчитывать приходится...
Что бы такое сообразить?
Дьяконица уж и поплакивать стала.
— Вася... Вася!
— Ну что еще тебе?
— Я скоро повешусь тут!
— Вешайся... сниму! — шутил дьякон.
Однако, уж и сам стал испытывать приливы диких мыслей. Томила его сила от бездеятельности. Хотелось горы ворочать, избушки перекидывать в молодецкой игре. А тут приходилось сидеть у окна целые дни, смотреть в желтую даль степей и распевать молебны
для собственного удовольствия. Иногда дьякон не выдерживал. С яростью нахлобучивал широкополую шляпу, выходил за ворота, солидной поступью шествовал мимо изб по поселковой улице, а выбравшись за околицу на простор полей, шагал верстовыми шагами и бормотал угрюмые слова. Взбирался на курганы и с такими вибрациями орал на всю степь:
— Го-го-го-о-о-о!!! что взлетали галки из диких балок степных и в ужасе уносились на своих черных крыльях, суслики же и барсуки выползали из нор и с удивлением посвистывали.
В одну из таких прогулок дьякону пришла блестящая мысль.
Он вернулся возбужденный и веселый.
— Варюха-а-а!
И когда дьяконица прибежала со всех ног, распорядился.
— Ставь самовар!
— С чего такую рань?
— Сейчас гости будут!
Сам скрылся.
Вскорости к дьяконову дому ото всех изб поселка потянулись прихожане. Набралась полна горница почтенных бородачей. Угощал чаем. Водку же и закуску, по условию, принесли с собою сами. Все с любопытством ожидали: что скажет дьякон?
Дьякон солидно разгладил бороду.
— Друзья! — начал он.
Все притихли.
— Сколько у вас браков предполагается в это воскресенье?
Прихожане потолковали между собой, сосчитали по пальцам.
— Восемь, о. дьякон. Нынешний мясоед свадьбами обилен. У Митрюхиных, у Петровых свадьба, Хорек женится. Вдовуха Микулина тоже...
— А сколько вам у благочинного свадьба обходится?
— Двенадцать рубликов берут.
— С бедных и богатых?
— Не разбирают.
— А еще?
— Дьякону три рубля. В церковь рубль.
— А поездка во что обходится?
— Да в денежку! Худо-бедно пять целковых истратишь...
-Без угощения?
-Угощение особо. Благочинному приходится бутылочку... да гуська. Дьякону бутылочку, да курочку. Псаломщику... Сторожу, чтобы церковь отворил.
— Та-а-к, — посмеивался дьякон, — стало быть, четвертная выскочит?
И он чему-то радовался, к удивлению прихожан и дьяконицы. Он даже весело потирал руки, продолжая спрашивать.
— А младенцев много накопилось?
— Дюжинка наберется, о. дьякон.
— Тоже в воскресенье повезут?
— Когда же больше!
— А сколько благочинный за крестины берет?
— Рублик!
— Только?
— А проезд сколько обходится! Худо-бедно два рубля!
Дьякон радовался.
— Хорошо... хорошо! Чудесно!
И вдруг нахмурился.
— А кобылки много на полях?
Прихожане совсем впали в недоуменье К чему человек разговор клонит, чего с младенцев, да свадеб к кобылке метнулся?
— Замучила, — однако же ответили они, — да и как ей не быть, когда за всё лето на полях молебствий не было! Ведь нынешний год даже и скот не освящен!
— Н-ну... хха-хха!
Дьякон рассмеялся.
Потом величественно поднялся над столом.
— Сколько мне дадите за каждую свадьбу?
На него смотрели в удивлении.
— По пятнадцать рублей дадите?
— О, дьякон... да что ты будешь делать?
— Повенчаю!!!
Прихожане впали в остолбенение, а дьяконица всплеснула руками и замерла. Она всегда думала,- что у мужа ее ума палата, теперь же убедилась в этом больше прежнего, хотя еще и не понимала в чем дело. А дьякон продолжал рассчитывать.
— За восемь свадеб сто двадцать рублей. И больше никаких расходов. Дальше. За дюжину младенцев двенадцать рублей. И никуда ехать не надо. Еще. Освящение скота? Восемь рублей. Полевой молебен? Десять. Итого сто пятдесят рублей. Не дорого?
— Чего бы дешевле...
-Дальне.
Достал бумагу и карандаш.
— Хождение по домам с иконами. Кто какие молебны служить будет? Отвечайте.
И принялся составлять список. Любопытство прихожан разгоралось.
— Уж не хочешь ли ты, о. дьякон, откуда священника пригласить? — спросил старый казак, — ни за што за эти деньги такую даль не поедут. Всё равно присчитают, что ты пропустил. Да побоятся и у благочинного доход перебивать. А и согласятся... тебе ничего не останется!
— Двести! — подсчитал дьякон вместо ответа. И с веселым видом выпрямился.
— Теперь слушайте мой приказ. До субботы эти деньги собрать! Положить к старосте в церковный ящик. Запечатать! К утру субботы что б была у меня тройка лучших коней! Кажется у старосты лучше всех?
— Можно! — сказал староста.
— И двое верховых!
Дьякон засмеялся, потирая руки.
Больше он ничего не захотел объяснять, несмотря на все расспросы. Прихожане разошлись взволнованные любопытством, в предчувствии чего-то необычайного. И слава дьякона разрослась еще больше: никто не сомневался, что для него всё возможно и что он сделает всё, что задумал. А что он задумал? — об этом шли бесконечные и волнующие толки. Деньги были собраны, положены в ящик и торжественно запечатаны. Походило, что дьякон держал пари и все прихожане были свидетелями.
Подошла нетерпеливо жданная суббота.
Утром тройка Старостиных коней, с веселым звоном колокольчика, промчалась по поселку и бодрым скоком понеслась по степным дорогам по направлению к тракту. С увала на увал перематывалась тройка. За ней скакали верховые в пестрых рубахах, раздуваемые ветром. В повозке сидел дьякон со старостой. К задку повозки был крепко привязан короб с самоваром и закусками. Староста тщетно пытался узнать: в какое такое путешествие собрался дьякон. .Дьякон с задумчиво-веселым видом озирал степные просторы и отмалчивался. Только, когда проскакали тридцать верст, и вдали показались телеграфные столбы тракта, а за ними сверкающий плес Урала, дьякон, посмеиваясь, сказал:
— Вот здесь хорошую можно засаду устроить.
— Чего? — воззрился староста.
— Разве ты никогда, Иван Спиридоныч, в степи не служил?
— Бы-ы-л...
— На сартов засаду не устраивал?
— Случалось... да ты это к чему? — дивился староста, — на кого засаду устроить хочешь?
Дьякон взглянул победоносно.
— На попа!
И принялся хохотать.
На берегу реки, близ дороги, они постлали ковер расставили на нем закуски, вскипятили самовар и принялись угощаться, коротая время разговорами. Уж было за полдень, знойно. Степь курилась. Широкий плес Урала был зеркально светел, то и дело по водной глади расходились круги от плеска крупной рыбы. По дороге тянулись подводы, проезжали купцы на станичные ярмарки, ползли с возами сена или хлеба казаки, поднимая тучи белой дорожной пыли. Дьякон задумчиво, из-под руки, то и дело высматривал даль дороги и, взглядывая на старосту, пожимал плечами. Уже они кончали второй самовар, как забрянчал колокольчик и из-за пригорка появилась пыльная повозка, влекомая парой взмыленных коней.
Дьякон вышел на дорогу.
— Стой! — сказал он, загораживая путь.
— Что случилось? — спросил ямщик.
— Застава!
Он подошел к повозке.
И чуть не отскочил.
Оттуда выглянуло на него знакомое, сердитое лицо со щетинистыми усами и вздувшейся бородой. Дьякон смутился, но тотчас оправился.
— Отцу благочинному, — прогудел он, — много лет здравствовать! Откуда и куда проезжать изволите? Благочинный смотрел сердито.
— Черновский дьякон?
— Он самый.
— Чего ты тут делаешь? Зачем меня остановил?
Дьякон усмехнулся.
— Почтение засвидетельствовать!
Благочинный с недоумением смотрел на ковер с самоваром и закусками.
— Рыбу, что ли, ловишь?
Дьякон подмигнул.
— Перетяг поставил, карася выжидаю.
— Ну и жди, а меня не задерживай, я к службе тороплюсь.
И благочинный приказал ехать дальше.
Дьякон, посмеиваясь, вернулся к старосте.
— Попал карась, да не тот!
Прошло еще часа два.
На дороге показалась дребезжащая тележонка, клячей правил дремлющий казак, а в тележонке на сене сидел столетний старичок в зеленом подряснике. Дьякон остановил подводу, подошел к старичку, с недоуменьем оглядел его испещренный заплатами подрясник и маленькое сморщенное багровое лицо, как пухом покрытое белым волосом.
— Дьякон... или священник?
Старичок с трудом проговорил.
— С...вященник!
Дьякон возрадовался
— Откуда?
— Из Б...огдановкч.
— Куда ж едете?
— В г...ород, к епископу, просить, чтоб...бы снял запрещение.
Дьякон всплеснул руками.
— Под запрещеньем?!
— Д...да!
Дьякон смотрел с унынием: опять не то. И он дивился, что такой ветхий старичок под запрещением, хотя уже но нетвердому разговору его видел — отчего это. Он предложил ему отдохнуть и разделить трапезу. Старичок оживился и ответил на приглашение с охотою. Даже речь его на некоторое время получила связность. Однако вскоре же дьякону пришлось его уложить в телегу на сено и возница с миром тронулся дальше.
— Не везет! — говорил дьякон.
Уж солнце стало клониться к западу и дьякон с отчаянием поглядывал на дорогу, как вдруг из-за пригорка вынырнула высокая гнедая лошадь, запряженная в новенький тарантас, по городскому образцу, с крыльями. В тарантасе сидел молодой священник с сухим, неприятным лицом, озабоченным и сердитым. Он сверлящим взглядом посмотрел на дьякона, преградившего путь, и крикнул высоким, резким голосом.
— Что вам надо? Кто вы такой?
— Служитель Божий, — ответствовал дьякон.
— Посторонитесь с дороги!
— Не могу.
Духовный вспыхнул.
— Что за непристойные шутки!
— А мы шутки отбросим в сторону и серьезно поговорим. Из какого прихода будете?
— Вам что за дело?
— Потом объясню.
Духовный впивался в него взглядом.
— Странно, странно... Я Никольского поселка священник Поливанов, а вы кто такой?
Я Черновского прихода дьякон Косоротов. Честь имею представиться.
Дьякон снял шляпу и солидно поклонился.
— Бонжур!
— Что такое, что такое?.. — кричал духовный сердитом недоумении, — что вы такое говорите? Зачем остановили? Я к службе тороплюсь. Что за знакомство на большой дороге! Какие ваши цели? Кабы не духовная одежда ваша, Бог знает, что подумать можно...
Он глядел уже с опаской на подходившего дьякона.
— Слезайте, — сказал спокойно и повелительно дьякон, — я вас давно поджидал. Имею секреты, от самого владыки исходящие. Поговорить надо.
Священник с ужасом смотрел на дьякона.
— От владыки? — еле выговорил он.
— Да, да. Слезайте!
Священник совсем растерялся.
Не спуская глаз с дьякона, он слез с тарантаса и покорно последовал к ковру с закусками. Необычайность обстановки, какие-то вести от владыки на большой дороге ошеломили его, потому что на совести его не всё было спокойно.
— Не по Михайловскому ли делу? — спросил он шепотом.
Дьякон пытливо посмотрел на него.
И кратко ответил.
—Да.
Духовный весь сжался и стал тише воды. Он с ужасом наблюдал, как дьякон отдавал какие-то распоряжения верховому и старался представить в растерявшемся уме своем: откуда появился этот таинственный дьякон и что за связь у него с епископом Стало-быть, была погоня за ним и дело повернулось весьма серьезно? Он покорно принял из рук дьякона стакан с чаем, даже попытался пить его, хотя сейчас же и обжегся, но не подал виду. Робко наблюдал он за дьяконом, как тот солидно, не торопясь, наливал себе чаю, и весь вздрогнул, когда дьякон громогласно рявкнул:
— Запрягать!
И дьякон солидно принялся за чаепитие.
Было тихо.
Река монотонно шумела на перекатах и всё плескалась в ней большая рыба. Солнце начало краснеть и опускаться к закату, бросая на степь багрянец. Звякал колокольчики, — староста с работником запрягали лошадей.
Духовный прервал молчание.
— В чем же дело?
Но едва он это произнес, как вскочил подобно ужаленному ядовитым змеем. По дороге клубилась белая пыль и в облаках этой пыли уносился в неведомую даль его тарантас под экскортом двух верховых. Растерявшийся духовный бросился за ним, но, увидя тотчас всю тщету своей погони, обернулся к дьякону с опрокинутым лицом.
—Что это значит
Это значит, — спокойно отвечал дьякон, — что ваш работник поехал в Никольское.
— Зачем?!
— С письмом к вашей матушке, что вы до понедельника не вернетесь.
Батюшка совсем растерялся и перепугался.
— Почему? — еле выговорил он.
— Потому что вы арестованы.
Дикая мысль простучала в голове священника: так значит это правда, это епископ послал за ним и сейчас повезут его на страшный владычный суд, не помогли никакие хлопоты... Ноги его подогнулись и он невольно оперся рукою о повозку.
А дьякон вежливо раскланялся.
— Извините, батюшка... но мера сия необходима. Мы в черновском приходе полгода живем без священника. Треб накопилось невобразимое количество. Благочинный же, заведующий приходом, не ездит туда. Другие священники опасаются благочинного. Путь к ним ко всем больше сорока верст, да и берут они сверх меры. Зачем же тогда и церковь в Черновском, рассудите. Вот мы и решили, на совете старейшин...
По мере того, как говорил дьякон, страх батюшки прошел, но зато ярость даже подняла волосы на голове его. Он сделал к дьякону несколько шагов, широких и несуразных, остановился, откинул руки, сжал их в кулаки, выпятил грудь.
— Ка-а-а-а-к! — закричал он, обма-а-н! Похи-щение... на большой доро-о-ге?!
Дьякон развел руками.
— Необходимость.
— А секреты владыкины?
-В том и секреты его, что попа не дает. Батюшка, в припадке ярости, ухватился руками за голову и принялся отчаянно ругаться и грозить. Ругался он артистически, с употреблением славянских слов. Он грозил судом епископа, грозил жалобой губернатору, святейшему синоду, правительствующему сенату. Упоминал даже более высокие места. Наконец, исчерпав весь запас жупелов земных, обратился к небесным и стращал судом Божиим и муками ада. Дьякон спокойно и молча, скрестив руки, принимал на себя поток бешеных слов. Когда же были готовы лошади, он с поклоном указал на повозку.
— Пожалуйте, милости прошу.
Ничего не оставалось батюшке, как сесть, что он и сделал, продолжая ругаться. Он ругался всю дорогу, совершенно не смолкая, ругался до хрипоты в голосе. Очень это был сердитый и раздражительный человек. Он ругал дьякона, старосту, ямщика, перебирал всё начальство, которому будет жаловаться. Наконец, принялся корить лошадей за то, что плохо бегут, и повозку за ее тесноту п неудобство.
Дьякон молчал.
Ему казалось, что около него жужжит большая муха, попавшая в тенета, он дремал и просыпался от этого жужжанья. Надоело это ему страшно и, когда батюшка на минуту примолк, он сказал потихоньку:
— Ведь вы получите пятьдесят рублей... разве этого мало?
Батюшка продолжал ругаться, но уже значительно тише.
В два часа ночи отчаянный звон тонкоголосого колокола взбулгачил весь поселок. Собрались в церковь все, от мала до велика, словно в большой праздник, и с удивлением увидели сердитого священника, бродившего в облачении по церкви в сопровождении дьякона со свечей и яростно махавшего кадилом.
Служба продолжалась долго и торжественно.
Дьякон превзошел себя, произнося ектений в октаву и с раскатом. Даже стекла по временам отзывались. На литии он раздельно и ясно читал поминанья и произносил имена с таким чувством, что бабы плакали. Увлекся под конец службой и батюшка. У него оказался
недурный голос. За обедней он, по совету и просьбе дьякона, произнес проповедь на тему о малом стаде, которому не надо бояться, ибо Христос всегда с ним. Обедня кончилась на рассвете, и уже на обширной площади дожидались благословения стада коров, быков, лошадей, овец и десятка два верблюдов, подобно жирафам вытягивавших шеи.
Батюшка вышел на площадь.
Он уже смирился и во всем слушался дьякона. Терпеливо благословлял он и кропил святою водой мятущихся животных и звонким голосом пел призывы к святым. Потом пели по избам бесконечные молебны, со вздохом облегчения усаживались за столы, угощались, выпивали, и шли дальше уже более веселыми ногами. Наконец отправились в поля. И вернулись только вечером, усталые, но довольные. Прошли прямо в церковь. И, когда здесь, в присутствии всех прихожан, была сломана печать на церковном ящике, пересчитаны и вручены дьякону деньги, а он в свою очередь отсчитал и вручил батюшке пятьдесят рублей, батюшка даже расчувствовался и принялся пожимать руки дьякону.
— Забудем распрю свою!
Дьякон взглянул недоверчиво.
— А вы забудете?
— Конечно! — отвел батюшка глаза.
Но дьякон ему не поверил.
Он почтительно усадил его в ожидавшую подводу и долго в задумчивости смотрел ему вслед на клубившиеся столбы пыли.
— Фру-у-кт! — гудел он.
Через неделю дьякон прощался с приходом. Жалко было прихожанам отпускать его, да они понимали безвыходность положения.
— Уж мы такие несчастные! — говорили они.
Жалко было и дьякону расставаться.
— Будь я священником, не ушел бы... ведь мне немного надо.
— А зачем же дело?
Дьякон коснулся пальцем лба своего.
— Всем я хорош, одним не вышел: не имею образования... из простецов!
И он уехал.
...Он был уверен, что епископ наконец смилуется: не погибать же с голоду! А ведь он полгода терпел. Но по мере того, как он приближался к городу, уверенность его таяла и сменялась неопределенными опасениями, ибо видел он, что слава о похищении на большой дороге священника разбежалась уж чуть ли не по всей епархии. Иные прямо встречали его:
— Вот он... вот... похититель!
Иные же только рассказывали ему об удивительною приключении, не подозревая, что он и есть герой, ибо не знали имен.
Когда же дьякон вошел в архиерейскую приемную и увидал выходящим с приема Никольского священника, он почувствовал, что дело его плохо. С душевным трепетом вошел он в обширную залу пред лицо епископа.
Но, к удивлению его, строгий Виталий встретил его без гнева. Он только томительно долго смотрел в лицо ему, перебирая четки сухими, нервными пальцами. Потом о чем-то отдал распоряжение келейнику. Через минуту в зале появился Никольский батюшка.
Епископ сказал ему со строгим спокойствием.
— Повтори свое обвинение!
Батюшка растерянно стал объяснять, как его остановили на большой дороге, обманули и похитили. Епископ взглянул на дьякона.
— Объяснись!
Дьякон подробно и без утайки рассказал всё как было, свои мотивы и обстановку похищения. Епископ чуть-чуть улыбнулся. И вдруг набросился на священника:
— Пошел вон, ябедник! Я еще - тебе припомню михайловское дело!
Священник побледнел.
И поспешил скрыться.
Епископ глянул на дьякона.
— Хвалю за находчивость! — сказал он.
Дьякон расцвел.
— Перепрашиваться приехал?
— Да, владыко. Трудно без священника.
— И тебе трудно, и прихожанам трудно, знаю. Хочешь исполнить просьбу своего епископа?
— Хочу, владыко!
— Поезжай туда священником!

 

"ПШЕНИЦА ЗОЛОТАЯ"
(свящ. Ярослав Шипов)  

Неделю не мог домой попасть- служил на дальних приходах. Возвращаюсь - а у меня перед домом сеют. Отслужил молебен, положенный перед началом сеяния хлебов, взял святую воду и пошел по дорожке через поле, кропя парящую землю. Гляжу, по сторонам все пустые бутылки валяются - насчитал шесть, и механизаторов - они на дальнем краю у тракторов возлегли - тоже шестеро... Окропил трактора, зерно в сеялках, отцов-механизаторов и ушел восвояси.
А сеяли они пшеницу, которая в здешних краях ну никак не урождается. То есть в прежние времена, когда Отечество наше было православной державой, местный народ даже торговал пшеницей, потом, когда оно отступало от веры, пшеница еще кое-как вызревала, но вот уж когда оно провозгласило себя страной воинствующих безбожников, пшеница удаваться перестала. Как говорил наш архиерей: «За всю историю человечества не было в мире других дураков, которые провозгласили бы богоборчество государственной политикой. Додумались, е-мое, паки и паки!».
Пока пшеница себе возрастала, я мотался по огромнейшему району с разными сельскохозяйственными требами: в одном углу нужен дождь, в другом - ведро... Получилась полная неразбериха. Известно, что раньше священники на молебен о дожде брали с собою зонтик. Мне зонтик был без надобности, поскольку я успевал уехать на автомобиле до начала дождя, но люди-то оставались! И когда я недели через две снова попадал в этот край, то оказывалось, что ручьи вышли из берегов, мосты посносило, а сенокос может не состояться вообще, так что пора готовиться к голоду. Срочно служили другой молебен. Дождь прекращался, но в течение двух недель до следующего моего приезда засуха сжигала посевы и даже траву, так что голод опять оказывался неминуем. Либеральный газетчик организовал партию «зеленых», возглавил ее и в каждом номере публиковал передовую статью об угрозе глобальной экологической катастрофы в районе... И тогда вместо молебнов о ведре и дожде мы стали служить молебны, полагающиеся перед началом доброго дела. Тем более что к этому времени сложение крестьянских просьб стало представлять неразрешимую задачу: один-два дождичка для картошки, но чтобы сенокосу не повредить, а там для капусты маленько добавить, но не в уборочную, хотя и для грибков дождик не помешал бы, но без жары, чтобы не зачервивели...
Между тем пшеница выросла такой красивой, такой могучей, что это стало смутительной неожиданностью для нашего хозяйства. Со всего района съезжались специалисты: щупали, мяли и перетирали в ладонях шоколадные колосья, нюхали и жевали зернышки. Председатель рассказывал о составе почвы, сроках посева, количестве удобрений, и гости записывали, записывали. А жители нашей деревни то и дело просили"исполнить по радио ласковую песню Исаковского: «Стеной стоит пшеница золотая по сторонам тропинки полевой»...
Механизаторы, гулявшие в честь окончания уборочной, достоверно поведали мне, что урожайность оказалась такой громадной, что компьютер не вместил и на счетах костяшек не хватило. По. всему получалось, сказали они еще, что с такой урожайностью наш колхоз сможет завалить пшеницею всю Европу, и даже Америке маленько перепадет. Но, конечно, не на этот год, а только на следующий.
Следующей весной я предложил агроному объехать с молебнами все поля. Агроном у нас женщина современная, гоняет на мотоцикле. Правда, забывает иногда, как тормозить, и оттого по временам в заборы врезается, но это уж... Прав был архиерей: «С баб, наверное, и на Страшном Суде ничего не спросят. Ну что с них спрашивать? Чуда в перьях... Похоже, за все придется отвечать нам».
Она сказала: «Это все глупости для отсталых старух. Урожай зависит только от уровня агрокультуры».
Глупости так глупости. Для старух так для старух. Агрокультуры так агрокультуры.
Но с тех пор на этом поле не вызревало уже ничего: ни рожь, ни ячмень, ни пшеница - все не угадывали с почвой, сроками, семенами и удобрениями, а если и угадывали, то случались поздние заморозки, град или еще что-нибудь непредвиденное, напоминавшее о том, кто здесь Хозяин.
Так что Европу нам завалить не удалось. Да и Америке не перепало.

 

 РЕЦЕПТ ХОРОШЕГО ДНЯ!:)
Берём день и хорошо очищаем его от зависти, ненависти, огорчений, жадности, упрямства, эгоизма, равнодушия.
Добавляем три полные (с верхом) ложки оптимизма, большую горсть веры, ложечку терпения, несколько зёрен терпимости, и, наконец, щепотку вежливости и порядочности по отношению ко всем людям.
Всю получившуюся смесь заливаем сверху любовью.
Теперь, когда блюдо готово, украшаем его лепестками цветов доброты и внимания.
Подавать ежедневно с гарниром из тёплых слов и сердечных улыбок, согревающих сердце и душу.
Приятного аппетита! Удачного дня!

ДРУГОЙ ВАРИАНТ этого РЕЦЕПТА:
Берём свежий день, хорошо очищаем
От зависти, жадности и равнодушия,
От эгоизма, упрямства, бездушия,
Ненависть тоже мы всю убираем.
Теперь в этот чистенький день добавляем:
Три ложки улыбок, большую горсть веры
И оптимизма побольше (без меры),
Добавим терпенья щепотку-другую,
Порядочность, вежливость – рекомендую!
Когда ваше блюдо почти уж готово,
Обильно полейте огромной Любовью,
Украсьте вниманием и добротой,
Чтоб блюдо манило к себе красотой!
Гарнир приготовьте, да погорячей,
Из греющих душу, сердечных речей.
Сверху заботы кусочек потрите,
С нежностью блюдо своё осмотрите,
И подавайте его каждый день!
Поверьте, откушать всем будет не лень!

РЕЦЕПТ ОТ ГРЕХА:
– Нарой корней послушания;
– собери цветов душевной чистоты;
– нарви листьев терпения;
– собери плодов нелицемерия;
– не упивайся вином прелюбодеяния;
– всё это иссуши постом воздержания;
– вложи в кастрюлю добрых дел;
– добавь слёзы покаяния;
– посоли солью братолюбия;
– добавь щедрот милостыни;
– во всё это положи порошок смирения;
– и коленопреклонения;
– принимай по три ложки в день страха Божия;
– одевайся в одежду праведности;
– не входи в пустословие,
а то простудишься и заболеешь грехом опять.


ПРОСЬБЫ К БОГУ!
Я просила Бога забрать мою гордыню,
И Бог ответил мне - нет.
Он сказал, что гордыню не забирают -
от нее отрекаются.
Я просила Бога даровать мне терпение,
И Бог сказал - нет.
Он сказал, что терпение появляется в результате
испытаний - его не дают, а заслуживают.
Я просила Бога подарить мне счастье,
И Бог сказал - нет.
Он сказал, что дает благословение,
А буду ли я счастлива, или нет - зависит от меня.
Я просила Бога уберечь меня от боли,
И Бог сказал - нет.
Он сказал, что страдания отворачивают человека от
мирских забот и приводят к Нему.
Я просила Бога, чтобы дух мой рос,
И Бог сказал - нет.
Он сказал, что дух должен вырасти сам.
Я просила Бога научить меня любить всех людей,
Так, как Он любит меня.
Наконец, сказал Господь, ты поняла, что нужно просить.
Я просила - и Бог послал мне испытания, чтобы закалить
меня.
Я просила мудрости - и Бог послал мне проблемы,
Над которыми нужно ломать голову.
Я просила мужества - и Бог послал мне опасности.
Я просила любви - и Бог послал несчастных, которые
Нуждаются в моей помощи.
Я просила благ - и Бог дал мне возможности.
Я не получила ничего из того, что хотела -
Я получила все, что мне было НУЖНО!
Бог услышал мои молитвы.
 

«Прощеное воскресенье» - рассказ священника Александра Дьяченко

             Сны это область обманнаяТемная, вздорная, странная,
горькая, вечно туманная,
В образах ложь непрестанная
Только у детства глазастого
Сны будут чистыми ясными,
а как пойдут согрешения
будут во тьму погружения.
 
Души до снов стали падкими.
Сны ведь бывают и сладкими
Бурными, страшными, гадкими
Душу изводят загадками
 
Их толковать дело скользкое
Сны большей частью бесовские.
От винопития деянья
Душат в ночи сновидения
 
Если сердца не очищены
Страсти для снов станут пищею
Похоти, страхи, мечтания
Главное их содержание.
 
Если душа безохранная
Гости приходят незваные
От теле-видео бдения
В душах живут приведения
 
Многим ну очень уж хочется
Сны принимать как пророчества
Кто в них поверит старательно
В яму падёт обязательно
 
Сны могут быть и от Господа
Только к нам в души нет доступа
Тьма там царит прибезбожная
Плюс философия ложная.
 
Только в единственном случае
может быть польза получена
Сны принимай во внимание
Если зовут к покаянию.
Их исполняй повеления
Если зовут к исправлению
 
Протоиерей Сергей Киселев

«Дахау» - священника Ярослава Шипова, из сборника 2007 года "Райские хутора" - читайте этот рассказ онлайн!

Рассказ «Три рыбы от святителя Николая». Ярослав Шипов, священник. Сборник рассказов "Райские хутора", Москва, 2007

Рассказ «Доктор философии». Ярослав Шипов, священник. Сборник рассказов "Отказываться не вправе", Москва, 2000. Читайте онлайн!

Смирение пред волей Божией - это не смирение перед злом, Вера-то без дел мертва есть! - И ни в коем случае не надо предаваться унынию в наши скорбные времена!

Автор: Священник Владислав (Озеров) - создано: 13.03.14

 Двенадцать добрых дел.

Правда - от смерти избавляет

Любовь - с нею Бог пребывает

Чистота - к Богу приводит

Труды - телу честь и душе спасение

Послушание - скорый путь ко спасению

Смирение - его же сатана трепещет

Воздержание - ему же несть заповеди

Не осуждение - без труда спасение

Рассуждение - выше всех добродетелей

Покаяние - радость Богу и ангелам

Молитва с постом - с Богом соединяет

Милость - самого Бога дело.

Схиигумен Савва

Основа спасения

Двенадцать добрых дел

ПРАВДА
от смерти избавляет

ЛЮБОВЬ
идеже любовь, там Бог

ЧИСТОТА
к Богу приводит

ТРУД
телу честь и душе спасение

ПОСЛУШАНИЕ
скорый путь ко спасению

СМИРЕНИЕ
его же сам сатана трепещет

ВОЗДЕРЖАНИЕ
ему же несть заповеди

НЕОСУЖДЕНИЕ
без труда спасение

РАССУЖДЕНИЕ
выше всех добродетелей

ПОКАЯНИЕ
радость Богу и ангелам

МОЛИТВА С ПОСТОМ
с Богом соединяют

МИЛОСТЬ
Самого Бога дело

 +++

Рассказали из прошлой истории. Ослепший попросил странника принести воды из Иордана. Умоюсь, говорит, и прозрею.

Странник забыл про воду и когда уже подошел к дому ослепшего, вспомнил. Недолго думая, зачерпнул воды из обыкновенной реки, близ протекающей. Принес, слепой умылся и прозрел.

— Как так? — закричал странник, — это не из Иордана, а отсюда из реки.

— А мне безразлично теперь, — сказал слепой. — Я зрячий.

+++

+++

Есть уверенность и есть самоуверенность. Уверенность: Бог все может, но я сам должен раскаяться, избавиться от грехов, тогда меня ждет спасение.

Самоуверенность: я спасен верой во Христа, и раскаяние мое ни при чем, не нужно. Здесь нет соединения Божьей и человеческой воли, нет гармонии, нет богочеловеческого строительства, такие не признают Боговоплощения.

+++

Был в чудной семье, предки — старообрядцы. Крепкие нравы, все — кажется, партийные. Удивительно любят Россию, христиански настроенные.

Оба, муж и жена, попадали в катастрофу. У жены нога лежала отдельно. Она сказала, что все время слышала, как кто-то рядом с ней читал Библию.

Поправились, оба верующие.

 С. Кабаново, Успение Божией Матери. Моя супруга была поражена, что все в храм шли с цветами.

Оказалось, что когда Плащаницу обносили вокруг храма, весь путь устлан цветами. Это очень её

поразило. Таков здесь обычай.

+++

Часть II. В поисках жемчуга. Записки купца

Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, нашед одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил её. Мф. 13, 45-46

Еще ночь не разодралась, еще ножнщы лучей
не взрезали её плотного полога.
Я отправлюсь в путь за жемчугом,
благослови, Бог.

Из тетради первой

Сегодня по дороге, когда мы с женщиной шли причащать её крестную, она мне рассказала: «Я была на войне, служила в Аэрофлоте. Когда уже освободилась, мой брат, тоже военный, приехал домой, он как-то заговорил с матерью, что нет Бога. Я задумалась об этом и, ложась спать, попросила Бога: если есть Ты, покажись мне. И вот увидела сон: на облаках Христос и над Ним сияющий венец. И Он благословил меня. С того времени я надела крестик, стала веровать и ходить в храм. Но я здесь ничего не понимала. И вот как-то, когда пели, я подумала: люди поют, а я недостойна, ничего не знаю. В эту ночь я увидела сон. Слышу пение и голос ко мне: — Пой с нами, раба Божия».

Женщина на вид с отпечатком войны, эти лица сразу узнаешь по угрюмому виду. Болеет, сердце не в порядке — одышка.

+++

У нас могут быть те же средства, что и у других. У других эти средства оказались ничего не стоящими, но надо знать, что у них эти средства были сами по себе, а у нас они с Богом и должны выиграть победу.

Не в средствах дело, а в Боге. Средства — это только та форма, через которую должна проявиться наша личность. Не средства, а Бог. Не мы, а Бог.

Начинай делать. Какие бы ни были у тебя средства, верь в победу. Даже внешне, если и потерпишь поражение. С Богом и поражение окажется победой. Невозможного Богу нет, и — все могу и я об укрепляющем меня Господе.

+++

Рассказали случай. Евреи побили еврея, который им сказал: — Какого Мессию вы ждете. Он пришел, возьмите Евангелие и прочтите.

Еврей, говорят, был пожилой.

+++

До тех пор, пока на Руси будет стоять хоть один храм, пусть закрытый, полуразрушенный — будет делаться христианское дело. Прочтите в современной литературе, на какие мысли наталкивает разрушенный храм, как взывает к совести и пробуждает лучшие чувства. Например, Шукшин «Крепкий мужик».

Даже пока идет борьба веры с неверием, или даже хотя бы наоборот, нельзя считать дело потерянным. Было бы движение — значит, есть жизнь, и жизнь не у неверия, а у веры, ибо неверие — это мертвец. Все хорошо, что есть, да будет благословенно имя Божие от ныне и до века. Эти слова не для самоуспокоения, а для ободрения: нам всем нужно делать во имя Христово.

+++

 Женщина стоит в храме и все время повторяет: — Христос воскресе...

Другой, рядом стоявший с ней, видимо надоело ему, сказал:

— Да перестань ты.

Женщина повернулась в его сторону и невозмутимо повторила с светлой улыбкой: — Христос воскресе, Христос воскресе...

+++

Пришла женщина для беседы, художница, на вид выглядевшая очень солидно и интеллигентно. Она слышала обо мне по радио, её поразили слова, что государство не имеет право вмешиваться в церковные дела.

— Такому священнику я могла бы поведать свою душу, — решила тогда она.

Она рассказала, что её сын покончил с собой.

— Он был очень хорошим, не мог примириться с современной ложью.

Она, чтобы, успокоить свою душу, стала писать ему письма на тот свет, в то время была атеисткой.

Как-то шла она по улице и навстречу ей женщина в ярком пальто с апельсином на ладони. Она несла его очень торжественно, глаза вдохновенные, горящие. Особенно выделялся её апельсин. Поравнявшись с ней, она сказала:

— Твой сын воскрес.

Художница в волнении схватила её за руку:

— Что ты говоришь? Он покончил с собой!

— Я говорю: воскрес, и ты сегодня узнаешь об этом в шесть часов вечера.

Когда в шесть часов вечера она подходила к своему дому, увидела необычайно яркий свет и в окне фигуру Христа.

— Каждую складку Его одежды я запомнила, — говорила она, и с того времени успокоилась, стало ровно у нее на душе.

Сейчас верит в Бога, ездит ко мне в храм, причащается, умиляется на ту молодежь, которая приезжает ко мне.

 1973—1974

Проповедь Миши, одиннадцать лет.

В сегодняшнем Евангелии повествуется о том, как Иисус исцелил одержимого бесами, и сказал ему: «Возвратись в дом свой и расскажи, что сотворил тебе Бог».

И этот человек пошел и стал проповедовать об этом.

Мы все похожи на того человека, грехи одолевают нас. Но Христос сильней бесов и надо только покаяться Ему в своих грехах. Надо стараться, чтобы Господь исцелил нас и тогда идти и проповедовать Истинного Бога другим одержимым, которые сами не хотят исцелиться. Но надо помнить, что за них говорят бесы, которые вошли в них.

Надо давать им лекарство, которое только может их исцелить. Христиане никогда не делают преступлений. Люди же, которые думают, если суд людской не раскрыл их преступлений, никакого иного возмездия за них не будет, часто делают.

Сейчас многое люди стали понимать, что есть Бог, когда хотели доказать совсем противное. Их часто преследуют, но ничто не может удержать человека, который узнал Истинного Бога. Аминь.

6 ноября 1973 года.

Написал после прочтения Евангелия за литургией. Когда я спросил: «Почему мало?», — ответил: «Больше не могу, выдохся».

+++

Несколько лет подряд причащал на дому парализованную женщину, которая все время сидела на стуле, ничего не говорила, на мои вопросы светло улыбалась и качала головой.

Однажды во время Пасхи, таким же образом причастив её, я вдруг услышал, как она отчетливо произнесла:

Христос воскресе из мертвых,

Смертию смерть поправ,

И сущим во гробех

Живот даровав.

Я так и ахнул: ничего не говорила и вдруг отчетливо так говорит! Муж, тут же стоявший, сказал: — Кроме этих слов никаких других больше не знает, даже не может произнести собственного имени.

 +++

Одна женщина, видимо деревенская, на исповеди говорила, что она грешна и все её ненавидят. Когда умирал её отец, то говорил ей:

— Ты не плачь о том, что тебя обидели, а плачь о тех, кто тебя обидел, — она так и поступает!

+++

Исповедовалась женщина, была во вражде с другой женщиной. Я ей посоветовал класть по три земных поклона со словами: «Господи, примири и соедини, наши сердца». Так делала и теперь все хорошо, но зато стала во вражде с третьей.

— Теперь способ вам известен.

+++

Исповедовалась женщина с плачем. Двадцать дней тому назад схоронила мужа. Он пришел к ней во сне и спросил: — Сколько сделала абортов, потому что там спрашивают... Дети наши бесприютные, всем дают подарки, а нашим ничего не дают. Абортов делала десять, а, может быть, и больше, не помнит точно.

+++

На скрещеньи дорог Христос

 «Господь наказывает, но Он же и перевязывает раны», — очень понравившееся выражение одной женщины».

+++

Молитва простой крестьянки, которая приходила ко мне за советом, как ей молиться.

Спаси, Господи, и помилуй!

О здравии болящих /имена их/ и всем им прости согрешения, вольные и невольные, даруй им здравие, души спасение, силы и терпения, телесного выздоровления.

Упокой, Господи, и помилуй!

Упокой, Господи, родителей моих во Царствии Твоем.

Во успении вечный покой подай всем помершим и прости согрешения, вольные и невольные, даруй им Царствие и причастие вечных Твоих благ.

Помяни, Господи, в вере, надежде воскресения прежде отшедших отец и братии зде лежащих и повсюду православных христиан, и со святыми упокой, где просияет свет лица Твоего, и нас помилуй, яко благ и человеколюбец.

После молитвы о себе.

Господи, матушка Царица Небесная, прими недостойную молитву мою, раскрой сердце, вразуми благой мыслью и просвети ум, Господи.

 +++

Один случай из моей жизни. Я пас телят, прилег на траве и задремал. Просыпаюсь, а надо мной, как будто собрались Ангелы, ангельский собор, и поют песнь: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче. Утреннеет бо дух мой ко храму святому Твоему, храм носяй телесный весь осквернен; но яко Щедр, очисти благоутробною Твоею милостию».

Долгое время я этих слов потом не мог произнести даже мысленно без слез, и сейчас они меня глубоко волнуют и умиляют.

Было твердое сознание, что Ангелы заботятся о моем спасении, и это меня радовало. Бог знает, не потому ли я рукоположен во священника на Архистратига Михаила, собор Ангелов, чтобы быть свидетелем покаяния и других. «Се, чадо, Христос невидимо стоит... Аз же точию свидетель есмь, да свидетельствую перед Ним, вся, елика речеши мне...»

Господи, помоги всем, у кого я принял исповедь, прости нам наши согрешения.

+++

— Его можно без исповеди, — указываю я на мальчика.

— Батюшка, вы его хотя благословите, — говорит она серьезно.

Я благословил, и он кротко отошел в сторону.

— Ну, какие у тебя грехи? — спрашиваю я у девочки.

— Батюшка, нас в школе заставляют надевать пионерский галстук, это ж грех? — спрашивает она у меня.

Я молчу, она, не дождавшись ответа, продолжает:

— Ну, мы сначала с мамой освятили галстук, потом я его надела.

— А мама где работает?

— Лежит парализованной.

Эта девочка рассуждала совершенно по-взрослому. Я стоял и думал: «Огромное государство вооружилось на детей и больных, они не в силах противостать, но вот что они могут: освятить...»

Святи их, Боже, во имя Твое!

Священник Димитрий Дудко

 ¹Тогда подобно будет Царство Небесное десяти девам, которые, взяв светильники свои, вышли навстречу жениху.

²Из них пять было мудрых и пять неразумных.

³Неразумные, взяв светильники свои, не взяли с собою масла.

⁴Мудрые же, вместе со светильниками своими, взяли масла в сосудах своих.

⁵И как жених замедлил, то задремали все и уснули.

⁶Но в полночь раздался крик: вот, жених идет, выходите навстречу ему.

⁷Тогда встали все девы те и поправили светильники свои.

⁸Неразумные же сказали мудрым: дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут.

⁹А мудрые отвечали: чтобы не случилось недостатка и у нас и у вас, пойдите лучше к продающим и купите себе.

¹⁰Когда же пошли они покупать, пришел жених, и готовые вошли с ним на брачный пир, и двери затворились; 

¹¹после приходят и прочие девы, и говорят: Господи! Господи! отвори нам.

¹²Он же сказал им в ответ: истинно говорю вам: не знаю вас.

¹³Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий. (Евангелие от Матфея, 25:1-13)

 ...там будет плач и скрежет зубов!

Что же делать? Неужели ничего нельзя поправить? Мы лишили жизни своих детей, убили их тело. Но ведь душа бессмертна. И души наших детей живы и мучаются. По свидетельству очевидца, он видел как бы какую-то трубу, из которой торчат детские ручки и ножки, а головы скрыты внутри. На вопрос: почему так? ему ответили: эти дети никогда не видели света, из темноты они перешли во тьму.

Что же делать? Чем помочь нашим деткам?  Как им помочь?  Можно помочь нашим деточкам! Подумайте сами, ведь их убила наша ненависть. Наше нежелание иметь детей: ой, как не вовремя, и дальше какая-нибудь мизерная причина. Чтобы помочь им сейчас, прежде всего их надо полюбить. Понять, что они тоже наши деточки, хоть мы их никогда не видели, и не нянчились с ними, и не заботились о них! Но они живут в той жизни, куда мы тоже, каждый в свое время, придем. Надо молиться о них, просить Господа и Пресвятую Богородицу помиловать их и окрестить, дать им жизнь в Царстве Божием! Надо просить святого Пророка, Предтечу и Крестителя Господня Иоанна молиться о наших детках! Господь милосерд и помилует их, но надо попросить Его об этом! Если есть возможность, хорошо бы сделать пожертвование в храм или многодетным семьям или просто нуждающимся, где есть дети, и просить Господа принять эту милостину во спасение душ убиенных чад!

Помоги нам, Господи, вымолить души наших убиенных младенцев и помилуй нас! Пресвятая Богородице, спаси наших деточек, убиенных и погибших во утробе и нас, грешных, помилуй! Святый Пророче, Предтече и Крестителю Господень Иоанне, Моли Бога о наших деточках. Окрести их во Царствии Божием и умоли Господа даровать нам прощение за наш тягчайший грех детоубийства! Святые убиенные младенцы Вифлиемские, молите Бога о наших деточках, убиенных и погибших во утробе!

 Есть только два вида людей – те, кто говорит Богу: «Да будет воля Твоя», и те, кому Бог говорит: «Да будет твоя воля». Присутствия Божия можно не замечать; уйти от него нельзя.

Клайв Льюис

– Что меняется в человеке, когда он приходит к вере? 
– Я думаю, все наоборот: человек приходит к вере, когда в нем что-то изменяется. Изменение – это и есть причина прихода к вере. Человек несовершенен, в разной степени, и склонен многое себе прощать. Верующий человек всегда знает дистанцию между тем, как надо жить, и тем, как он живет.
– В Вас лично что изменилось? 
– Я почувствовал, что есть некая внутренняя опора. Вся конструкция жизни, взглядов на мир зиждется на какой-то твердой, ясной, несдвигаемой базе. Причем не только с человеческой точки зрения, но и с мировоззренческой – политической, исторической... Понимаешь, что есть у жизни какое-то прочное основание. 
М. Леонтьев

Весьма заманчивая ложь полагать, что человек хозяин судьбы, что он распоряжается своей жизнью без чьей-либо помощи, не служа ничему большему, чем он сам.
Дж. Миллер

 ¹³Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий.

¹⁴Ибо Он поступит, как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: 

¹⁵и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился.

¹⁶Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; 

¹⁷точно так же и получивший два таланта приобрел другие два;

¹⁸получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего.

¹⁹По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчета.

²⁰И, подойдя, получивший пять талантов принес другие пять талантов и говорит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрел на них.

²¹Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего.

²²Подошел также и получивший два таланта и сказал: господин! два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на них.

²³Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего.

²⁴Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпа'л,

²⁵и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое.

²⁶Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпа'л; 

²⁷посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью;

²⁸итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, 

²⁹ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то', что' имеет; 

³⁰а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов. Сказав сие, возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит! (Евангелие от Матфея, 25:13-26)

 ¹Выйдя же в день тот из дома, Иисус сел у моря.

²И собралось к Нему множество народа, так что Он вошел в лодку и сел; а весь народ стоял на берегу.

³И поучал их много притчами, говоря: || вот, вышел сеятель сеять; 

⁴и когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то;

⁵иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока.

⁶Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло;

⁷иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его; 

⁸иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать.

⁹Кто имеет уши слышать, да слышит!

Притча о сеятеле
(Евангелие от Матфея 13:3-9,18-23)

3 …вышел сеятель сеять;
4 и когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то;
5 иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока. 6 Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло;
7 иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его;
8 иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать.
18 …выслушайте значение притчи о сеятеле:
19 ко всякому, слушающему слово о Царствии и не разумеющему, приходит лукавый и похищает посеянное в сердце его – вот кого означает посеянное при дороге.
20 А посеянное на каменистых местах означает того, кто слышит слово и тотчас с радостью принимает его; 21 но не имеет в себе корня и непостоянен: когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняется.
22 А посеянное в тернии означает того, кто слышит слово, но забота века сего и обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно.
23 Посеянное же на доброй земле означает слышащего слово и разумеющего, который и бывает плодоносен, так что иной приносит плод во сто крат, иной в шестьдесят, а иной в тридцать.

Притча о Сеятеле.

Проповедь Антония Сурожского.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Мы сегодня слышали в Евангелии притчу и можем себе поставить вопрос: что такое притча? Притча - не рассказ, не иллюстрация какой-нибудь мысли, это призыв и можно было бы даже сказать - это вызов нам задумываться над тем, что в ней сказано. Сегодняшняя притча в этом смысле очень ясна. Христос дает четыре образа, которые соответствуют состоянию человеческих душ. Мы слышим слово Божие, слышим его в Евангелии, слышим его в молитве, слышим его даже в своем сердце, когда наша душа, наш ум говорят нам Божию правду. Как мы на это будем реагировать? Образы, которые дает Христос - да, это образы, но они идут гораздо дальше того, что в них сказано. Некоторые слова падают на дорогу. Порой мы слышим новое слово из Евангелия или просто от человека; и в тот момент нам оно кажется хорошим, интересным, но мы заняты другим. И пока мы откладываем время задуматься над ним, приходят другие мысли, которые отнимают от нас даже воспоминание о том, что было услышано. Порой бывает, что слова евангельские или добрые человеческие слова падают в терние, то есть мы их слышим посреди забот, посреди волнений нашей жизни. Мы заняты совсем другим, и как бы издали до нас доходят какие-то святые слова, но они заглушаются шумом этой жизни, и мы не успеваем остановиться на них. Порой бывает, что эти слова падают на каменную почву. Это очень страшно; со мной это раз случилось так страшно, так жутко, что я этого забыть не могу. Я вышел читать Евангелие, то есть произносить перед вами, для себя и для вас слова Самого Христа; и ничего из сказанного Им до меня не дошло. Когда я вернулся в алтарь, я подумал: как могу я сказать проповедь на слова, которые до меня вовсе не дошли, на которые отозвался, как бы говоря Спасителю: «Ты напрасно говоришь. То, что Ты говоришь, меня не касается, мне не интересно!». Представляете себе этот ужас! И я вышел на проповедь и так и сказал. Я сказал честно, что Христос говорил со мной, и всё, что я мог Ему ответить, это: «То, что Ты говоришь мне, мне неинтересно, до души не доходит, даже ума не касается, это для меня просто пустой звук». И мне стало страшно: как я перед Господом могу стоять в молитве церковной, руководить этой молитвой, когда эти слова, Христовы слова, обращенные ко мне лично, остались во мне как бы пустым звуком. И я обратился тогда к верующим (может быть, некоторые из вас это помнят, а может быть, эти мои слова тоже пали в терние и забыты) и сказал: «Подумайте: бывало ли с вами, что вы читали Евангелие, слышали добрые слова, не только в проповеди, но от родных, от друзей, и единственный отзвук, который у вас был, это: "Ох, отстань, мне сейчас не до этого! Я устал, у меня другие заботы, другие мысли, или просто я сейчас не в состоянии даже почувствовать то, что ты мне говоришь - отойди!"?» Случалось ли с кем-нибудь из вас такое страшное? А вместе с этим это то, что Христос описывает в этой притче. Как это страшно! А иногда бывает, что слово падет на добрую почву, то есть коснется нас, ударит нас в самую сердцевину нашей души, и тогда всё изменяется. Так случилось с каждым из апостолов, с каждым из святых, с каждым из грешников, которые в свое время отошли от греха, стали новыми людьми. Подумаем об этом: кто я сегодня? Каменистая почва, которая отбрасывает каждое услышанное слово? Дорога, по которой ходят, ходят, ходят? Или душа моя исполнилась такими заботами, такими тревогами, интересами, что слова Христовы представляют собой только малую долю того, что я слышу, и в сущности, в жизни есть столько более занимательного?.. Боже, какой это ужас! Поэтому мне один священник раз сказал: «Читай Евангелие каждый день, потому что ты будешь меняться с каждым днем. Один раз ты будешь каменистой почвой; другой раз твоя душа будет как бы заполнена тернием, в другой раз придорожная пыль наслоится. А в какой-то день, неожиданно для тебя, эти слова тебя коснутся и окажутся новой жизнью». Подумайте над этим, - об этом говорит притча, которую мы слышали сегодня. Аминь.

Судьба моей мамы

«Каждая травка благословлена Богом»

«И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; — вам сие будет в пищу» (Быт. 1, 29). Эти загадочные для современного «цивилизованного» человека слова из Ветхого Завета вдруг обрели конкретный смысл на встречах с травницейЕленой Федоровной Зайцевой (г. Москва) на Православной выставке, проходившей в Самаре в начале сентября 2011 года. 

Монастырская травница 

Оказывается, нет «сорняков» в том смысле, в каком мы привыкли думать! Всякая травка нам жизненно нужна и полезна. И все эти «злостные сорняки» — и чертополох, и татарник, и пырей, и полынь, и лопух, и лебеда, — самые нужные нам травы. Вот почему их вокруг такое изобилие! Господь по Своей неизреченной любви дает их всем под ноги — берите, дети, питайтесь, лечитесь. Елена Федоровна часто вспоминает слова своей мамы: «Каждая травка благословлена Богом. Господь пронизывает землю светом и любовью».

А мы недовольно отмахиваемся от безценного Божьего дара, утратив знания о природе, травах, деревьях, которыми всего одно-два столетия назад владел каждый русский человек. Наши благочестивые верующие предки, в отличие от нас, прекрасно знали, как питаться, чем лечиться от разных болезней, обходились без таблеток и были крепкими русскими богатырями.

Но, слава Богу, живы еще хранители традиций! Такие, как Православная Христианка Елена Федоровна Зайцева. Она не обычная травница, хорошо разбирающаяся в травах и их воздействии на организм. Ее восприятие природы не рационалистично, это, прежде всего, благодарение и славословие Богу. Русские люди начали утрачивать религиозное знание природы из-за отхода от веры уже в XIX веке и почти утеряли в безбожном XX столетии. Елена Федоровна Зайцева восприняла его от своей верующей матери и щедро передает другим. Род их отмечен еще одним благодатным явлением. Внук Елены Федоровны Зайцевой — Епископ Корсунский Нестор. Согласитесь, это очень «говорящая» деталь. Есть на Руси и другие травницы, но далеко не у каждой внук сподобился Епископского сана…

Сейчас выходит много книг о травах. Но открываешь их и… тонешь в обилии рецептов, советов. Не знаешь, с чего начать. Поэтому общение с живым носителем традиций неоценимо. Спасибо устроителям Православной выставки, пригласившим в Самару Елену Федоровну, которую часто называют монастырской травницей. Она обучила искусству траволечения насельников двадцати монастырей, выступает с лекциями в монастырях, на приходах. 

На Православной выставке в Самаре в музее имени П.В.Алабина ежедневно с утра до обеда она неутомимо читала лекции, отвечала на многочисленные вопросы, консультировала. Потом ехала в Иверский женский монастырь, где нашла кров на время выставки в Самаре,  — делиться своими знаниями с монахинями, посещала и лечила больных батюшек. Такой плотный «график работы» у Елены Федоровны все летнее время: она ездит по России, собирает травы, лечит, передавая насельникам монастырей и мирянам забытые знания. Зимой по воскресеньям с четырех до семи вечера она читает лекции в Москве в Музее иконы у Никитских ворот, лечит больных. А как только пригреет весеннее солнышко, вновь отправляется в путь по матушке-России.

Легкая и крепкая, она не носит очков, переносит тяготы дальних дорог, хотя ей уже 86 лет. Такие нагрузки не каждый молодой человек смог бы выдержать. Вот великолепный результат постов, питания и лечения Божьими травами. Она считает, что человек молод до пятидесяти лет, от пятидесяти до ста — он пожилой и продолжает активную деятельность. А старость наступает только после ста лет.

В ее семье в голодные двадцатые-тридцатые годы прошлого века все были крепкими и здоровыми, питаясь дикими травами, которые растут в изобилии даже в самые засушливые годы. Но и сейчас это знание нам нужно! Мы находимся в ситуации, когда прилавки переполнены, а купить нечего — вредные добавки, консерванты делают продукты непригодными в пищу. И лечиться чем, неизвестно: многие лекарства являются вредными для организма.

Вот и выходит, что нам срочно надо возвращаться к нашим исконным традициям питания и лечения. Нам предлагают генетически измененные продукты. А трава нас спасет, как спасала русских людей в голод, в Первую и Вторую мировые войны.

Божьи травы — одно из наших средств защиты, сохранения нашего здоровья и жизни. Мы должны, обязаны выжить, выстоять, быть сильными и крепкими. А это требует усилий, многому надо учиться заново. 

«Да будет вам долголетие!»

Мы беседуем с Еленой Федоровной в фойе на втором этаже сестринского корпуса Иверского монастыря, сидя у открытого окошка, откуда тянет прохладным воздухом с Волги в этот теплый сентябрьский вечер. 

— Елена Федоровна, кто ваши родители? Где вы родились?

— Мои родители жили в Петербурге. Отец мой Федор Минаевич Босых был георгиевским кавалером. Он участвовал в Японской войне 1905 года,  награжден Царем золотыми крестами. Когда началась революция, он с мамой и с детьми в 1918 году приехал на родину мамы — в деревню Ново-Перелесово Ефремовского района Тульской области. Вскоре начали создаваться колхозы. Отец не пошел в колхоз. Приехали и забрали его как врага народа. Он отсидел одиннадцать лет. Когда вернулся, был очень болен и скоро умер. Мама Евдокия Григорьевна нас воспитывала одна. Нас было восемь детей: четыре мальчика и четыре девочки.

Старшие сестры — Маруся, Лиза — уехали в Москву. Нюра, которой сейчас 97 лет, осталась. Я родилась в 1925 году на огороде. Мама копала картошку, и у нее начались схватки. Прибежали женщины, я родилась, и они мне пупочек завязали. Приехала телега, взяли два мешка картошки и маму со мной  и поехали домой. Я появилась на свет под Воздвиженье — 26 сентября.

Нас, было, совсем выселили как семью врага народа, но Нюра пошла работать в колхоз, и нас оставили. В колхозе нам почти ничего не платили, только ставили «галочки» за работу и потом выдавали за них по двести граммов муки или зерна.

У нас все-все забрали! Помню, мама нам, сестрам, разделила платки, каждой по четыре платка. Старшие взяли себе хорошие платки, красивые старинные с кистями. Я была младшей, и мне достался только один платок с кистями, а один совсем полинявший. Как-то я пришла домой с улицы, а мама и сестры плачут: «У нас платки забрали». Я побежала в сельсовет, кричу, плачу: «Отдайте мои платки!» Какая-то женщина сказала: «Отдайте ей платки». Я искала, искала среди конфискованных вещей свои платки, нашла, прибежала домой радостная: «Мама, я взяла свои платки!» Она посмотрела: «Деточка, неужели ты не сообразила — взяла старый линялый платок. Надо было взять хорошие платки, с кистями». — «Мама, то платки не мои, а Нюрины и Лизины».

Мама говорила нам, девочкам: «Запомните, никогда не искажайте образ Божий, не красьтесь, не мажьтесь, волосы не отрезайте. Сохраняйте внутреннюю красоту».

Сейчас нас остались в живых три сестры. Однажды мама сказала нам: «Да будет вам долголетие!» И, слава Богу, мы живем долго.

Мама лечила раненых крапивой

— Ваша мама лечила травами?

— Я хорошо помню, как мама лечила тяжело раненных солдат. К нам в деревню их привозили на санях. В селе была школа-семилетка, и раненые лежали на матрацах на полу. Мама часто говорила: «Оставьте его мне, он смертник, а я его вылечу». Мы, дети, толкли крапиву в больших бочках, мама отжимала сок крапивы и поила им обезкровленных солдат — крапива восстанавливает гемоглобин. Кашицей крапивы она обвязывала им раны. Бинтов не было. Нам приносили старые простыни, мама кипятила их и рвала на бинты. Через две-три недели лечения крапивой там, где были гноящиеся раны, появлялась нежная кожица. Так крапива затягивает раны!

Было очень много раненых, а как появились у нас «Катюши», раненых стало меньше. «Катюши» помогли нашим победить немцев.

Мы еще маленькими собирали травы, потому что мама лечила ими многих людей. Она, бывало, возьмет фартук, полный трав, и понесет больным.

Мама готовила вкусные моченые яблоки, но нам их не давала: «Вы все едите, а больные не едят ничего, им яблочка надо». Она мочила яблоки с чернобыльником и ржаной соломой и носила больным. Маму все любили — она была очень добрая.

Конский щавель против дизентерии

Когда началась эпидемия дизентерии, к нам привозили детей, больных дизентерией, таких, что голову не держали, очень истощенных. Мама оставляла их дома, стелила им отдельно на полу. Она поила их отваром корня конского щавеля. Он везде растет как сорняк, осенью и зимой повсюду стоят его коричневые стебли с семенами. Как-то привезли мальчика семи лет — еле живого. Мама постелила ему у нас и давала ему отвар корня конского щавеля. На четвертый день от этого отвара гибнут все палочки дизентерии. И на четвертый день он поднял голову и попросил есть. Мама его спасла. А детей, больных дизентерией, в больницах держат двадцать один день. Любые нарушения кишечные лечатся корнем конского щавеля.

Картошка… с небес!

— Чем вы питались в голодные годы?

— В один год уродилось мало картошки, люди пухли, умирали. А мама все носила картошку больным. Возьмет в фартук  и понесет. И мы, дети, как-то ей сказали: «Что ты носишь картошку другим, ее осталось совсем мало». Она сказала нам: «Вы каждый по шесть картошек съедаете за день, а люди пухнут, умирают». — «И мы будем пухнуть!» — «Нет, не будем, нам Господь даст». — «Мама, что ты говоришь, как это — даст?»

Она повела нас в подвал и показала, сколько у нас осталось картошки — ее было всего с ведро. «Еще только конец апреля, когда еще вырастет наша картошка!» А она опять свое: «Нам Господь даст!» И носит, и носит картошку больным. Прошло время, мы опять спрашиваем: «Мама, наверное, уже совсем нет картошки?» — «Есть. Пойдемте, посмотрим». Когда я вспоминаю об этом, содрогаюсь и плачу. Она носила картошку больным уже недели две, а в подвале как было ведро картошки, так и есть. И мы поверили ей, что нам Господь дает. И спросили: «Мама, а как нам Господь дает?» — «Ангел ночью спускается и приносит картошку». 

Мы ели лебеду, сныть, другие травы и не голодали. Все травы, которые росли на огороде, мы никогда не выбрасывали. У меня в монастырях спрашивают список трав на случай голода, и я им даю список дикорастущих съедобных растений. Я знаю двести сорок съедобных трав: крапиву, сныть, лебеду и другие. Лебеда растет на всех огородах. Она богата белками и заменяет мясо.

У нас в подвале всегда зимой стояли бочки капусты, огурцов и опят. Мы носили маме мешками опята, и она их очень вкусно готовила: не кипятит, а просто обдаст кипятком и добавит приправ. И они такие вкусные были зимой во время поста — мы же все посты держали.

Еще мы питались корнями. Когда ранней весной люди начинали пахать огороды, по всей деревне после боронования мы собирали корни. Таскали эти корни мешками. У нас хранилось на чердаке по двадцать пять — тридцать мешков корней. Намоем их, насушим. У нас был большой камень и поменьше, и по очереди мы перетирали этими камнями корни и превращали их в муку, а мама пекла из нее хлеб. Хлеб из корней вкуснее и питательнее, чем пшеничный. Люди шли по деревне и говорили: «Опять Евдокия душистый хлеб печет!» Мы делали из корней каши, заправки. В 1933 году был голод, умерло много людей. А мы не голодали на этих корнях, ходили румяные. Мама этими корнями лечила многих людей, а в войну раненых.

Дружная Православная семья

— Как вас мама воспитывала?

— Она приучала нас трудиться. Когда наступало лето, мы собирали ягоды — землянику, клубнику — и носили на решетках за двенадцать километров в  Ефремово. Мама нас утречком рано разбудит, мы встанем и понесем ягоды и яблоки к проходной каучукового завода, чтобы успеть к первой смене. Яблоки носила я по восемь килограммов, Леша носил шесть килограммов, Веня, самый младший, — четыре. Продадим яблоки рабочим по пять или три копейки за килограмм, купим хлеба и обратно несем хлеб. День мы собираем ягоды, день — несем продавать. Туда и обратно — двадцать четыре километра, а мы ведь были еще детьми. А сейчас люди одну остановку боятся пройти.

В Ефремово в магазине «Лоскут» дешево продавали небольшие остатки тканей. Я шила из этих лоскутов простыни, наволочки, ребятам рубашки. У меня долго не получались рукава. Сошью, померят: «Ленка, ты опять плохо рукав пришила, переделывай». Однажды я нашла рукав от рубашки, использовала его как выкройку, и у меня стало получаться.

Я была портниха.

Федя, постарше, был ученый. Он работал в школьной библиотеке и читал, читал, читал. Придет к нам, мы его обступим и просим: «Федя, рассказывай!» — и он нам пересказывал книги Драйзера, Гюго, Толстого. Когда началась Великая Отечественная война, братья пошли воевать. Федя пропал без вести, а Миша вернулся с войны контуженный.

Леша, младше меня, был заготовитель. Дядя Никита трудился пастухом и взял Лешу себе в помощники. Они выгонят стадо на поле, дядя Никита скажет Леше: «Ты иди пока колоски собирай». Леша шел на поле и потихоньку рвал и шелушил колоски ржи, пшеницы или гороха, чечевицы и клал в карманы. Летом носил пальто, чтобы не были заметны полные карманы. За сезон он приносил два-три мешка зерна, это нам тоже помогало выжить.

Веня, самый младший, был молитвенник. Когда долго не было дождя, он становился перед иконой и делал по тридцать-сорок земных поклонов. Из нас никто не мог сделать так много поклонов. А он не уставал. Молился: «Боженька, миленький, дай нам дождик, а то у нас огород посохнет!» Недаром говорят, что молитва детей доходит до Бога. И всегда у нас был дождик. Если мама прихворнула, он просил: «Боженька, миленький, мама у нас приболела, кто нас будет кормить?» И она выздоравливала. К нам приходили односельчане: «Веня, помолись!» Он помолится, и все благополучно разрешится.

По малолетству Веня работал не так много, как мы. Мама разделила нам все грядки — Лизе, Марусе, мне, а у Вени не было грядки. Но все равно он помогал, копал картошку. Ведро он не мог поднять, и мама дала ему брезентовую сумочку, с полведра. Он накопает картошку, сложит в сумочку и тоже ссыпает в подвал. Мы все до одного копали, убирали огород.А сейчас многие молодые не хотят работать, даже не уберут за собой. Моя сестра, которой 97 лет, иногда говорит мне: «Сколько тебе таскать мешки с травами. Отдохни». А я ей отвечаю: «Не могу. Как я буду отдыхать? Пока Господь мне силы дает, я буду работать».

Мама учила нас исполнять Божьи заповеди. Помню, постом на стол она ставила большое распятие. Мы садимся есть — она говорит нам: «Смотрите, дети, сейчас пост, не ругайтесь, не обманывайте. Не только еда у нас постная, но и вести себя надо достойно». А Веня смотрит, смотрит на распятие — как заплачет: «Боженька, миленький, за что Тебя распяли? Ой, какие злые люди, ой!» Леша ему говорит: «Вень, ну что ты плачешь? Господь давно уже на небе. У Него Матерь Божия есть и Отец на Небе, Ему теперь там хорошо». — «Леш, а Он опять на землю не придет? Опять Его злые люди не распнут?» — «Нет, Он придет на облаке и будет карать злых людей». Вот такой у нас был Веня. Он вырос, пошел в армию, а когда вернулся, получил высшее образование и работал в закрытом институте, проектировал ракеты. Когда в 1974 году упала наша ракета с космонавтами, он с другими сотрудниками института ходил на место аварии выяснять причину, облучился и через четыре месяца умер.

Я окончила в селе семилетку. Поехала к сестре в Москву, окончила там вечернюю десятилетку и поступила в Московский архитектурно-строительный институт. После окончания поступила на работу в авиационный институт — «почтовый ящик». Там я встретилась с мужем, у нас родилась дочка Люда.

Странствие по России

— Когда и как вы стали лечить травами?

— Еще когда работала в институте. В то время ко мне однажды обратилась знакомая с просьбой помочь дочке Косыгина. Я ей помогла, и меня пригласили лечить министров. Они остались довольны и сказали: «Елена Федоровна, лечите травами, никто вас не тронет». А в 1975 году мне исполнилось 50 лет, и я ушла на пенсию — в нашем институте уходили на пять лет раньше. Стала сама ездить по всей стране и собирать травы, готовить из них сборы и лечить людей. У нас двадцать семь тысяч растений, и нет такого, которое не благословлено Богом. Я всегда думала: «Какая же мудрость Божия! Сколько форм, красок, ароматов. И каждая травка, каждый листочек тянется к Богу».

Многие из трав я знала от мамы. Мама знала трав четыреста, а я — больше тысячи. Тогда книг по травам не было, и я два года просидела в Ленинской библиотеке, выписывая сведения о них. У меня сто четырнадцать толстых общих тетрадей с записями.

Муж у меня любил лежать, читать и не был против моих поездок. Говорю ему: «Мне надо на Кавказ, срочно надо!» — «Поезжай, поезжай. Голову взяла?» — «Взяла». 

Пять лет я проработала в санатории-профилактории Московской Косинской трикотажной фабрики под наблюдением врачей, в 1987 году получила разрешение на работу с больными. Пролечила там тысячу шестьдесят семь человек. Они рассказывали обо мне своим друзьям и знакомым, те — своим. Так у меня появилось много знакомых. К тому же я посылала многим людям бандероли с травами. И почти во всех городах страны у меня появились знакомые. Я обошла и объехала весь  Союз, от Эстонии до Камчатки. Приезжаю в Эстонию, а там у меня друзья — Алма и Артур. Мы с ними собираем травы, и я лечу травами их и их друзей. Я бываю в Пюхтицком монастыре, обучаю монахинь лечиться травами. На Камчатке у меня Володя и Таня. И так везде. Я шесть раз была в Крыму, объездила и облазила его весь. Там очень богатая трава: много шалфея, чабреца, лаванды. На Кавказе я была семь раз. В Таджикистане с осликом ходила в горы за лавандой.

Для меня проблем в поездках никогда не было: как птица полетит и сядет на любом кусте, так и я. В Магаданской области я ходила по лесам и болотам и, если не успевала выйти из тайги до ночи, выбирала пихту с большим суком, привязывала себя к дереву и спала спокойно. Там на земле нельзя спать — вечная мерзлота. Однажды на Кавказе я заблудилась в горах. Начался мелкий дождик, туман, и я потеряла ориентацию. Подошла к кусту, помолилась Богу, попросила: «Ты меня защити», — легла под куст и уснула. А утром этот куст весь расцвел белым цветом! Он, видимо, перед дождем «глазки» закрыл. Но для меня это было как чудо. Солнышко взошло, и я увидела дорогу.

Я много ходила по деревням, заходила в деревне в любой дом, и меня везде принимали. И накормят, и уложат. А постучи сейчас в какую-нибудь квартиру в Москве — перед носом дверь захлопнут, да еще и оскорбят. У людей не осталось доброты, миролюбия, любви. Люди в больших городах измотаны автомобильными пробками, все обезпокоенные, расстроенные, больные. Я старая, в деревне родилась и всегда вспоминаю, какая была раньше разумная, добрая жизнь.

Всего пять-семь травок

— Сейчас травы мало кто знает, а раньше?

— Раньше очень многие люди знали травы. В России в основном все жили в деревне. На огороде у всех росли морковь, свекла, картошка, брюква, редька, репа. Но и сорняки наши предки тоже использовали. На огороде растет пятьдесят — семьдесят трав. Когда вы посадили культурные растения, а между ними выросли сорняки, ни один сорняк не выбрасывайте. Начиная с мокрицы, которую надо есть ранней весной в салате, печь из нее пироги — они вкуснее, чем с капустой. Она укрепляет мышцы сердца. Нет такого академика, который бы укрепил мышцы сердца старого человека, а мокрица это делает.

На Руси в каждом доме обязательно висели травки: ромашка, зверобой, крапива, иван-чай. Пять-семь травок — и люди не болели так часто, как сейчас. Я все время повторяю: имейте в доме зверобой. Он сильнее антибиотиков в два раза. Лечит множество заболеваний! Он и обезболивающий, и заживляющий раны, и противораковый, и вяжущий. В каждом доме всю зиму пили иван-чай. Как жить без него —  вообще невозможно! До революции везде по России дешево продавали для народа корни лопуха, пырея и кипрей. Вот почему кипрей прозвали иван-чай.

Жили люди девяносто, сто лет. Моей одной сестре девяносто два года, другой девяносто семь лет. Живет в старом доме одна — и печку топит, и дрова колет, и за водой ходит, и в храм. Я прихожу к ней, спрашиваю: «Как ты, Нюра, себя чувствуешь?» — «Я — молодая девка». Мы выросли на корнях, на травах.

«Господь даст нужную траву»

Мама нам говорила: «Если человек заболеет, ему Господь всегда даст травку».

Я много езжу по стране и наблюдаю, какая трава перед домами растет. По ней можно определить, какой болезнью хозяин дома болеет.

Иду по деревне, вижу, у дома один спорыш, никакой травы больше нет. Захожу в дом и спрашиваю: «У вас есть такие, у кого болят суставы, спина?» — «Есть…» — «Вам Господь дал перед вашим домом ковер лечебной травы-муравы. Когда будет солнышко, соберите эту траву после росы и пейте». Иду дальше — у дома стеной стоит пустырник. Захожу в дом: «У вас есть кто-нибудь с больным сердцем, высоким давлением, нервный?» — «Есть…» — «Господь вам дал пустырник. Соберите его и пейте». Иду дальше. У дома растет донник. Захожу: «У вас есть кто-то с заболеваниями крови, больными венами?» — «Есть…» — «Вам Господь дает лекарство. У вашего порога оно растет. Собирайте и лечитесь». Иду дальше, вижу, огород весь зарос чистотелом. Значит, в доме болеют или раком, или кожными заболеваниями.

Если у кого-то есть участок земли, и человек заболел, Господь даст ему именно ту траву, которая ему нужна. Болит сердце — вырастут «сердечные» травы. Но если сердце человек вылечит, а на следующий год у него заболеет печень, Господь вытеснит эти травы и даст траву для печени.

Однажды я собралась в детдом в Тульской области, где живут пятьдесят два ребенка. Заведующая мне поплакалась: «Дети продули все матрасы, а купить новые не можем, что делать — ума не приложу». У детей возник энурез на нервной почве. Я приехала к ним и обратила внимание, что у забора детского дома нет ни одной травки, кроме просвирника. А этот цветок хорошо лечит мочевой пузырь. Я привезла им успокаивающий сбор и сказала заведующей: «Поите этим сбором, а еще собирайте просвирник и поите детей». Через год она приехала ко мне домой и поклонилась в ноги: «Все дети вылечились!»

Живое лечится живым

— Елена Федоровна, почему лучше пить траву, а не принимать таблетку?

— У меня был разговор с врачами: «Зачем вы лечите мертвыми таблетками? Там шлифовка, штамповка, красители, химия». — «А ваши травы тоже сухие, мертвые». — «Моими травами вся Россия лечилась. Сухими травами вся скотина питалась. Коровы молоко давали, овцы — мясо. Значит, эти травы  не мертвые. Вот сухое семя укропа. А из него вырастет высокий, цветущий укроп. Посадите вашу самую дорогую таблетку — она не вырастет». Если мы ущипнем себе руку, нам станет больно. Здесь проходят вены, артерии, лимфа, нервы, все живое. А живое надо лечить живым. Травами, которые дает Господь, а не мертвыми таблетками.

В человеческом организме заложена сила регенерации, если только мы не мешаем ему таблетками. Миллионы больных в наше время страдают от побочных эффектов лекарственных аптечных препаратов, многие из них гибнут. Я знакома с академиком Олегом Дмитриевичем Барнауловым из Института мозга человека РАН в Санкт-Петербурге. Он умница, тоже пишет, что травы заботятся о нашем здоровье, а химия не заботится, не может заботиться.

Целебные корни 

— Мы бережем картошку, а сорняки выбрасываем. А они бывают ценнее, чем картошка. Никакие сорняки выбрасывать нельзя. Придет день для каждого человека, когда ему будет нужна не картошка, а лечение.  Все сорняки лечат! Все эти трудноискоренимые сорняки утверждают свою необходимость всему живому на земле.

Я всегда говорю: «Не хотите ничем болеть — накопайте себе три корня — лопуха, пырея  и одуванчика».Из этих корней вы сделаете сбор и будете его пить. Я собираю себе 25 корней, но вы не сможете все собрать, достаточно будет и три.

Пырей — это злостный сорняк, который Господь дает нам буквально под ноги для нашего лечения. Нет ни одного огорода, чтобы он не рос. Нет ни одного заболевания, чтобы он не лечил, начиная с глаз и кончая онкологией. Им лечатся все дикие животные, кошки и собаки. Для человека он безценен тем, что восстанавливает нарушенный обмен веществ. Настой и отвар корневищ применяют при водянке, отеках различного происхождения, цистите, недержании мочи, камнях в почках и желчном пузыре, всех заболеваниях легких, почек, хронических бронхитах, болезнях кишечника, сахарном диабете, гипертонии.

Корни пырея употребляются как болеутоляющее средство при подагре, ревматизме, люмбаго, различных артритах. Сок и отвар свежего растения можно принимать в течение лета, он хорошо помогает при частичной потере зрения. Корень пырея лечит остеохондроз, дисфункцию яичников у женщин, туберкулез легких, экссудативный диатез, фурункулез. Противопоказаний к его приему никаких нет.

Из корней пырея мы мололи муку и пекли хлеб. Он полезнее и вкуснее, чем пшеничный. Из него можно делать каши, кофе. В голодные годы он выручает всех.

Корень одуванчика тоже сорняк. Ранней весной надо собирать листья одуванчика, вымочить их в соленой воде два часа, чтобы ушла горечь, и делать салат. Из его листьев мы варили суп, а корни жарили. Корень одуванчика лечит злокачественную анемию, рак желудка и печени,  воспаление лимфатических узлов, диатез, деформирующий артроз, артрит, остеохондроз, все суставы. Осенью, если вы увидите одуванчик, который не цвел и не отдал все силы цветению, выкапывайте его.

Лопух-«академик»

Однажды я читала лекцию и сказала: «Есть такой академик, который лечит все заболевания. Сидит в земле академик-лопух и ждет, когда его человек возьмет и будет им лечиться».

Сейчас люди почти все больны. Рак просто косит людей. А лопух лечит все онкологические заболевания. Лечит сахарный диабет, бронхит, гайморит,  ревматизм, подагру, артрит, остеохондроз, перелом костей, межпозвоночные грыжи, атеросклероз,  заболевания уха, хроническую коронарную недостаточность.

Лопух лечит гепатит! В Москве много людей, особенно мужчин, болеют гепатитом. Даже стойкий гепатит С вылечивается лопухом без следа. Через два-три месяца лечения нет никакого гепатита. Корень лопуха лечит опухоли печени и даже цирроз печени! Лечит холецистит, болезни почек, дробит камни в почках и желчном пузыре.

Он лечит все кожные заболевания: ожоги, пролежни, экземы, трофические язвы, выпадение волос, гнойные раны, псориаз, красную волчанку и так далее. Никто из кожников не может лечить все кожные заболевания, а он может!

Во время эпидемии гриппа люди бегут к врачам, те назначают антибиотики. А корень лопуха лечит грипп, снимает температуру.

В войну у нас не было обуви. Уже морозы, а мы все ходим босиком. Порой простывали, поднималась температура. Мама даст нам корень лопуха и цветки липы, тепло нас укутает. Мы пропотеем, и никакой температуры у нас нет.

Корень лопуха лечит паралич! Никто никогда паралич не лечил. А он лечит.

Мы из этих корней пекли хлеб, варили каши, делали заправки.

Из молодых листьев лопуха готовили суп и салаты. Сам корень жарили, пекли, делали из него кофе. Когда меня в гостях угощают кофе, я пью и думаю: разве это кофе! Кофе надо делать из корней цикория, лопуха и пырея. Мама готовила такой кофе — он был просто безподобным!

В моей практике был случай: я лечила одного батюшку в Сергиевом Посаде,  у которого были большие грыжи позвоночника. Ему должны были делать операцию медицинские светила в Москве. Я сказала ему: «Пусть ваши светила один месяц подождут». Он пил настойку корней, через месяц я его увидела: от машины идет ко мне свободно и говорит: «У меня нет никаких грыж!»

 Правило заваривания корней

— Как готовить лекарство из корней?

— Самые ценные корни — ранней весной, но их можно копать и осенью. Лопух — двухгодичное растение. Следует выкапывать одногодичный лопух, у которого молодые листья — этот корень очень сильный. А лопух с сухими листьями и репьями уже безполезен, он отдал всю силу цветению. У него можно собрать репьи, настоять и полоскать больные зубы — снимет боль.

Корни выкопать, вымыть, просушить. Корень лопуха толстый, поэтому его надо порезать. Одну столовую ложку сухих измельченных корней залить двумя стаканами кипятка. Кипятить десять минут. Два часа настоять. Процедить и пить по полстакана три раза в день за 10-15 минут до еды. Когда вы пьете лечебный настой до еды, кровь его сразу впитывает и разносит по всему организму. Можно пить сбор корней лопуха, пырея и одуванчика в равных пропорциях или по одному корню: неделю — лопух, неделю — одуванчик, неделю — пырей.

 

Людмила Белкина

 

Благовест портал православной газеты

благовестсамара.рф

 

«Каждая травка благословлена Богом», часть вторая

Травница Елена Федоровна Зайцева с наместником Покрово-Еннатского монастыря в Башкирии игуменом Николаем (Чернышевым).

См. также 
Окончание интервью с монастырской травницей Еленой Федоровной Зайцевой.

Целебные травы

— Господь нам дает все нужные травы. Не надо покупать заграничные травы, ехать за ними в Китай или еще куда.

Лебеду добавляют в суп. Мы ее в детстве жарили и ели с картошкой. Сныть используют в супе вмес-то капусты. Из семян ширицы делают муку, добавляют их при солении огурцов.

Полынь держится поближе к людям. Если поднялась температура, воспалился мочевой пузырь — берите ее. Это и сильное успокаивающее средство. Полынь горькая снимает все ушибы, синяки, опухоли. Лечит алкоголизм, тромбофлебит, паралич, инсульт, боли в области малого таза. Полынь обыкновенная (или чернобыльник), лечит эпилепсию, импотенцию у мужчин, нервные и женские заболевания, туберкулез легких, рак желудка, кишечника и саркому.

Дурнишник растет по берегам рек. Лечит раковые опухоли, нефрит, мужские болезни. В Китае все его пьют, и там гораздо меньше рака.

Герань дикая луговая лечит стенокардию, остеохондроз, рак прямой кишки, камни. Татарник лечит рак кожи, геморрой. Чертополох лечит рак груди.

Я делаю настои из 14-15 трав, и каждая травка найдет, где воспаление, застой, опухоль, и будет лечить. Но можно пить и по одной траве.

Всегда советую всем собрать мешок спорыша. Это можно сделать и осенью. Через четыре-пять дней трава высохнет, и ее будет полмешка. И как вы только чуть заболели, ее пейте. Спорыш, или горец птичий, растет у каждого дома, заполонил все тропинки. В прошлом году была засуха, вокруг Москвы все посохло. А спорыш не посох. У него очень питательные семена, птички ими питаются. Не было бы его — они бы погибли. В народе его зовут трава-мурава или гусиная трава. Господь нам его дает.

Если у вас заболит спина, суставы, он выгонит все соли. Эта трава богата солями кремния. Он дробит камни в желчном пузыре, мочевом пузыре, почках. Царапает, царапает эти камни, они превращаются в песочек, и за два-три месяца никаких камней нет. И врачи только удивляются.

Горец птичий лечит туберкулез, цистит, почки, язвенную болезнь желудка, холецистит, ревматизм, ожирение, нервное истощение, аденому предстательной железы у мужчин, рак. Противопоказаний у него нет.

Не только травы лечат, но и каждое дерево. Цветы рябины лечат даже рассеянный склероз. Рябина гонит желчь, препятствует появлению камней в почках. Снижает холестерин, лечит ожирение, болезни щитовидки. Настой и отвар рябины помогают при раке.

Калина обыкновенная лечит злокачественные новообразования различной локализации, желчекаменную и мочекаменную болезни, диатез. Ее можно смешать с медом и есть. Даже косточки ее полезны. Из нее можно делать настойку при раке груди. Осина помогает мужчинам при простатите. Боярышник лечит сердце, береза — почки, дуб — сердце, ольха — кишечник, сосна — легкие. Все деревья лечат!

 

 

Как настаивать травы?

— Для приготовления лекарственного настоя взять две столовые ложки с верхом сбора трав (смешивать травы в равных пропорциях), всыпать в фарфоровый или эмалированный чайник и залить двумя стаканами кипящей воды. Накрыть крышкой или полотенцем и дать настояться 30 минут. Процедить через два-три слоя марли или ситечко и пить по полстакана три раза в день за 10-15 минут до еды. Заваривать настой необходимо утром ежедневно, так как пить вчерашний настой безполезно. Курс лечения — один-полтора месяца. Пить одни и те же травы надо месяц обязательно. Травы воистину лечат, но лечат медленно, незаметно, щадяще. Если бы человек сразу вылечился, ему это было бы, может, и не на пользу. Господь нам вот так говорит: проявите усердие, терпение.

Чтобы не было привыкания, через месяц лечения травами пять дней отдохните и потом пейте еще. Запущенную болезнь надо лечить три-пять месяцев. В термосе травы лучше не заваривать — там мертвая вода. Раньше во всей России пользовались чайниками. Пить настой можно и теплым, и холодным. А вот заваривать его необходимо ежедневно один раз утром — на весь день.

Есть ядовитые травы, они тоже служат человеку — болиголов, дурман, но их настаивают на водке и пьют каплями. Есть безвредные травы — как спорыш. Есть травы немного токсичные, такие, как чистотел, пижма, полынь горькая. Их можно настаивать только одну чайную ложку на два стакана кипятка.

— Когда собирать травы?

— Травы, как и люди: ночью они спят. Утром просыпаются, росой умываются и берут Божью энергию. Человек цветет от 18 до 45 лет, рожает детей, творит. Так и травы: когда они цветут, они самые сильные. Поэтому их собирают, когда они цветут. А когда они отцвели, они отдали всю силу в семена. Травы лучше собирать с молитвой в ясный солнечный день после росы до двух-трех часов дня. Сушить в тени в проветриваемом помещении, лучше всего на чердаке. Если трава высохнет на солнце, она отдаст ту Божию энергию, которую взяла.

Высушенные травы измельчать руками. Нельзя хранить траву в полиэтиленовых пакетах, она задыхается и теряет половину своих свойств. Можно хранить в бумажных пакетах, полотняных мешочках, стеклянных банках. Травы хранятся год, максимум два года.

— Когда собирать листья?

— Ранней весной. Сначала собирают почки: березы, осины, тополя. Как только листья распустились, надо собирать листья березы, осины, лещины до Троицы. Когда земля оттаяла и полезли крапива, одуванчик, чистотел, сныть — их надо собирать. Листья собирают до цветения. У многих трав собирают и семена.

Сборы при разных заболеваниях

— Желудок (гастрит, катар, язва, плохое переваривание) при повышенной кислотности. У того, кто нервничает, выделяется адреналин и обжигает желудок. Нужны успокаивающие травы: пустырник, чернобыльник, зюзник, буковица, мята, мелисса, календула, мать-и-мачеха, тысячелистник, сушеница, шалфей, яснотка белая, лист березы, зверобой, ромашка, подорожник ланцетный, хмель.

Корни валерианы и синюхи голубой.

При пониженной кислотности — те же травы, но добавить подорожник большой.

Печень.

Сначала надо пройти УЗИ, чтобы убедиться, что в печени нет камней, иначе они от трав могут сдвинуться и пойти в протоки. Сбор, когда нет камней: пижма, безсмертник, календула, золотарник, репешок, душица, дымянка, зверобой, крапива, волос кукурузы, лапчатка гусиная, лист мать-и-мачехи, спорыш, хвощ полевой, хмель, череда, чистотел.

Сбор, если есть камни: зверобой, кора крушины, мята перечная, семена льна, семена укропа, крапива, пижма, хмель, чистотел, спорыш. Все травы взять по одной части, а спорыш — пять частей — он удивительно дробит камни.

Пить корни лопуха, цикория, пырея.

Сердечно-сосудистый сбор (гипертония, кардиосклероз, тахикардия и т.д.): астрагал, безсмертник, хвощ полевой, сушеница. Цветы боярышника, пустырник, чернобыльник, мята перечная или любая, мелисса, душица, донник, цветы липы, цветы арники, тысячелистник, горицвет, лист березы, корни валерьяны, омела белая.

Легочный сбор (пневмония, бронхит, катар легких, астма, туберкулез, рак):

шалфей, чабрец, багульник болотный, алтей, мать-и-мачеха, медуница, пикульник, подорожник, цветы бузины черной, фиалка трехцветная, крапива, лист березы, спорыш, почки сосны.

Корни: мыльнянка, девясил, солодка, любисток, ирис луговой.

Почки (нефрит, пиелонефрит, мочекаменная болезнь, почечная недостаточность): хвощ полевой, спорыш, лист березы, лист брусники, иван-чай, зверобой, золотарник, медуница, лист черники, подорожник, мать-и-мачеха, льнянка, грушанка круглолистная, семена укропа, тысячелистник, мята, безсмертник, корни пырея и лопуха.

Почки очищают кровь от солей. Когда они заболевают и перестают выполнять эту функцию, соли откладываются в позвоночнике, в коленях. Поэтому часто прежде надо лечить почки.

Сбор при сахарном диабете: створки зеленой фасоли (богата инсулином), клевер, лист черники, лист черной смородины, лист земляники, лист березы, лист брусники, галега лекарственная, мята, крапива, донник лекарственный, спорыш, календула, хвощ полевой, зверобой, подорожник.

Корни: лопуха, цикория, одуванчика, пиона, девясила, солодки голой.

При гипертонии: лист березы, донник, солодка, душица, мать-и-мачеха, подорожник, хвощ, укроп, плоды аниса, мелисса, пустырник, боярышник, безсмертник, сушеница.

Женские болезни: ромашка, подорожник, тысячелистник, календула, мята, чистотел, буковица, зверобой, крапива, пастушья сумка, ярутка полевая, спорыш, манжетка, клевер, лапчатка, иван-чай, лист березы.

Сбор для лечения разных видов рака: крапива, календула, пижма, зверобой, безсмертник, чистотел, хвощ полевой, спорыш, лист черники, лист березы, вероника, вьюнок полевой (все растение), герань лесная, донник, душица, клевер (цветы и листья), манжетка, мята перечная, подорожник, просвирник, сушеница, татарник, шалфей.

Корни: пырея, лопуха и одуванчика.

Сбор при раке груди: чистотел, календула, ярутка полевая, яснотка белая, цвет каштана, будра полевая, пижма, крапива, зверобой, душица, клевер, подорожник, пырей. В пищу употреблять свеклу, морковь, хрен.

 

Разные советы

 

 

Все дни в Самаре Елена Федоровна консультировала — во время и после лекции ее тесно обступали кольцом люди, пришедшие со своей болью. И она отвечала каждому, приводя на память рецепты трав, давая ценные практические и духовные советы, а иногда на ходу, поговорив с человеком и посмотрев на него, уточняла диагноз. Вот несколько ее советов

— Часто болит сердце…

— У всех сердца есть. Как наше бедное сердце взывает: «Да что вы меня мучаете по всякой мелочи!» Есть люди гордые, тщеславные, им скажут что-нибудь — их мучит обида. Всякая мелочь — а все это сердце переживает. Берегите свои сердца! Недаром Господь сказал: «Умейте прощать!» Пейте сердечно-сосудистый сбор.

— Ухудшается память.

— Нужно взять среднюю головку лука, мелко покрошить, залить одним стаканом холодной воды на ночь. Утром выпить натощак. Пить один месяц — два раза в год.

— Безпокоят полипы в носу. Говорят, надо их вырезать.

— Вырезать полипы в носу не надо, они снова вырастут. Нужно взять цветы белой акации растереть в порошок, добавить сливочного масла и вкладывать на спичке, смазанной маслом. Очистить спелый конский каштан, сделать из него «свечку» и вставлять в нос. Полипы рассасываются.

— Как лечить аллергию?

— При аллергии помогает легочный сбор.

— Замучил гайморит.

— Небольшую красную свеклу варите 20 минут, натрите на терке, отожмите сок. Этот сок закапывать в теплом виде по 5-7 капель три-четыре раза в день. Держать в холодильнике не больше двух-трех дней. Очень хорошее народное средство.

— Безпокоит щитовидка.

— Вам нужен успокаивающий сбор, корень лопуха. Не надо нервничать. Самое главное — надо уметь прощать и смиряться. Не нервничайте, не обижайтесь, не оскорбляйте других. Сразу прощайте. Со мной был случай: одна женщина забрала у меня все травы, десять мешков, которые я собирала все лето. Она хотела, чтобы я у нее работала: «Будете у меня получать 20 процентов за работу». Я поехала к батюшке на Пюхтицкое подворье: «Что мне делать?» А он сказал: «Не скорбите». Помолился — и вся обида у меня прошла. И взял меня с собой в Крым.

— У меня астма.

— Астма бывает обычно у тех, кто перенес в младенчестве или детстве воспаление легких. Начинается все с бронхита, кашля — забиты альвеолы легких, особенно когда мы много едим картошку и макароны. А потом переходит в астму. Надо пропить легочные травы: мать-и-мачеха, шалфей, череда, цвет липы, багульник, душица, гулявник, донник, почки сосны, спорыш, лист березы. Все вместе смешать и пить месяц — все пройдет. Чем больше из вас выйдет зеленой густоты, тем лучше. Вы задышите.

— Безпокоят камни в печени и почках.

— Их лечат три корня (см. прошлый выпуск) и трава-мурава.

— Как вылечить полипы внутренних органов?

— С ними справляется чистотел. Настаивать одну чайную ложку на два стакана кипятка, потому что он немного токсичный.

— Как избавиться от запоров?

— Эффективное средство от хронических запоров: 1 пачка коры крушины, 1 флакон холосаса, 1 стакан изюма. Крушину и изюм кипятить в 1 литре воды 30 минут на медленном огне, остудить, процедить через два слоя марли. Отжимки выбросить. В жидкость влить холосас. Пить по столовой ложке три раза в день до еды. Хранить в холодном месте.

— Как лечить алкоголизм?

— Взять одну часть полыни и четыре части чабреца (Богородская трава). Три чайные ложки сбора на полтора стакана воды кипятить 20 минут на медленном огне, настаивать полчаса. Пить по одной столовой ложке две-три недели три раза в день перед едой — снижает тягу к алкоголю.

— У меня склероз сосудов.

— Пейте сердечно-сосудистый сбор. И плоды красной рябины.

— Мне надо делать операцию — удалять пупочную грыжу, а врачи не берутся, потому что я два инфаркта перенесла, сердце теперь не вылечу.

— Почему не вылечите? Пейте сердечно-сосудистый сбор, а потом сделайте операцию.

— У сына шизофрения.

— После того, как в газете «Здоровый образ жизни» в Москве напечатали мою статью, я получила за два года тысячу двести писем. Из них 412 — о детях, заболевших эпилепсией и шизофренией. Я пошла к своему духовному отцу Архимандриту Кириллу (Павлову) и сказала: «Батюшка, все пишут примерно одинаково: «Был хороший ребенок, потом стал раздражительным, неуправляемым, стал вскрикивать ночью. Возникла эпилепсия». Что мне им отвечать?» А батюшка сказал: «Напишите всем под копирку: кто вам дорог — дитя или телевизор?» У меня нет телевизора. У моих детей и внуков тоже нет телевизора. Телевизор вообще лучше не иметь дома. Эпилептиков лечить так: давать им успокаивающий сбор и оторвать от телевизора.

— У меня внучок шести лет плохо говорит, его отец пьяный маленьким напугал.

— Научите ребенка молитвам. Пусть он поет, поет и поет молитву — «Отче наш», «Царице моя Преблагая» — любую молитву. Давайте ему успокаивающий сбор. Его надо часто причащать Святых Христовых Таин. Скажите матери: «Хочет она, чтобы дитя было нормальным, пусть чаще причащает». Помоги вам Господи!

-У сына 28-ми лет утренний кашель, он не курит, не пьет, врачи не могут найти причину. А кашляет до такой степени, что его рвет.

— Ему нужно нервы успокаивать и часто причащаться. Пропить шалфей, чабрец, мать-и-мачеху, первоцвет, почки сосны, вереск, медуницу, душицу, донник, багульник болотный. Найдите хотя бы 7-8 трав, сделайте из них сбор и поите его.

— У моего папы рак третьей степени. Врачи отказались его лечить, говорят — безполезно.

— Почему безполезно? Три стадии рака лечатся, если человек серьезно займется лечением. Если он постится, причащается, рак в нем может «сидеть» и не развиваться. Рак четвертой стадии не лечится. Такого человека только исповедуйте и причащайте.

— У меня голова кружится.

— Соли в позвоночнике перекрывают кровоток, он плохо в голову идет, и возникает кислородное голодание, кружится голова. Пейте спорыш и три корня.

— Что пить при беременности?

— При беременности много противопоказаний при лечении травами. Так, если пить душицу, может быть выкидыш. Тут надо проявлять осторожность.

— Поджелудочная железа болит во время поста. Можно ли мне есть мясо?

— Больных батюшки благословляют есть рыбу, молочные продукты. Но мясо никому нельзя есть постом! Нельзя есть мясо раковым больным. Если такой больной ест мясо, раковые клетки словно бы прыгают и радуются, и растут быстрее в два раза.

Елена Федоровна с особой любовью относится к детям и старикам.

— Есть такие мамы, которые только о себе заботятся, красятся, наряжаются, а дите на втором плане. Приводят больных деток ко мне, а мне таких детишек очень жалко. Я езжу по детским домам и вижу, как страдают дети. В одном детдоме пятьдесят два ребенка всю зиму не выходят на улицу: нет курточки и обуви выйти погулять. В нашем храме мы собрали и отвезли им вещи. Как не жалеть детишек, — это ангелы! Они страдают от равнодушия родителей. И бабушек мне всегда жалко, они измученные такие. В деревне выйдут вечером посидеть отдохнуть, наденут платочки беленькие. А руки такие заскорузлые, всю жизнь трудились.

К ней привели девочку, у которой часто бывает воспаление легких.

— Ты зачем болеешь? Простываешь? Ты не должна болеть — ты в юбке ходишь. А у тех, кто ходит в брюках, животики болят и спина. Ты не ходи в брюках. Особенно не ешь макароны — они слизистые, забивают альвеолы легких.

И добавила — для родителей:

— Пусть она попьет легочный сбор.

 

Совет на пост

— Что есть во время поста, чтобы не ослабеть?

— Всем, кто постится, — купите себе килограммов десять овса. Один стакан овсяной крупы залить четырьмя стаканами кипятка и поставить на час на медленный огонь. Овсяной кисель надо слить и пить. Хотите есть — пейте, хотите пить — пейте. И ежедневно пейте овсяный кисель. Раньше вся Россия засеивалась овсом. Вся скотина, домашние птицы питались овсом. Царская армия питалась овсом. Все посты люди питались овсом. Овес — это самая полезная крупа. Она укрепляет иммунную систему, лечит сердце, печень. Поднимает больных со смертного одра. Овсу можно пропеть целую оду. Лидия Костина, автор ряда книг о лечении травами, умирала, и мать ее спасала овсом. Она каждый день пила по сто граммов овсяного киселя и выжила. А вот овсяные хлопья, в отличие от овсяной крупы, из-за механической переработки теряют лечебные свойства.

Съедайте ежедневно по пять грецких орехов. Они настолько богаты микроэлементами, витаминами, аминокислотами, белками, что превосходят мясо и рыбу.

Ежедневно съедайте 2-3 столовых ложки меда.

1 столовую ложку плодов шиповника залить двумя стаканами кипятка, настоять полчаса, процедить и пить в течение дня. Получая эти четыре компонента, вы никогда не ослабнете от поста.

 

 

Растительная пища на столе

— Елена Федоровна, что вы обычно едите?

— У меня на столе в основном растительная пища: каши, картошка, огурцы соленые, грибы. А если нет поста, я себе позволяю рыбку. Раньше все соблюдали посты, мясо ели редко. Сейчас в любом доме в холодильнике — мясо, колбасы, а нужно питаться растительной пищей. Когда много ешь мяса, печень пропускает жир в кровь. Нам нужны витамины, микроэлементы — они все находятся в растительной пище.

Особенно старым людям нельзя есть мясо. Раньше старики ели мясо только по великим праздникам. Сейчас говорят: «Как без мяса? Ослабнешь». А я никогда мяса не ем, по горам лазаю и таскаю рюкзаки по тридцать килограммов. Мама у нас все лето делала окрошку. А еще ржаной, овсяной, медовый квас. Ни чай, ни кофе не полезны. Полезны квас и чистая вода. Квас — для улучшения зрения, успокаивает, помогает против цинги.

Хлеб на закваске против хлеба на дрожжах

 

 

 

Я не ем не только мясо, но не ем и хлеб на термофильных дрожжах. Мы все страдаем от этого хлеба. А без хлеба нельзя. Господь заложил в зерновые культуры все ценное. Но сейчас в основной продукт заложили отраву.

Хлеб, испеченный на дрожжах, зеленеет и чернеет. А хлеб, испеченный на закваске, просто твердеет. Негативное воздействие дрожжей на организм открыли многие ученые. Главное свойство дрожжей — брожение, и кровь начинает не циркулировать, а бродить. Сивушный газ поступает в мозг, ухудшается память, способность к логическому мышлению, творческому труду. Дрожжи действуют на клеточном уровне, образуя раковые опухоли, они приводят к образованию алкогольной зависимости.

Раньше весь хлеб пекли на закваске. Даже замуж девушку не брали, если она не умела печь хлеб. Пора вернуться к традиционной выпечке хлеба на закваске. В Москве в Зачатьевском монастыре всем желающим дают закваску — пожалуйста, пеките хороший хлеб.

Монастырский рецепт хмелевой закваски:

 

 

100 г хмеля на 3 литра воды довести до кипения. Дать остыть до температуры парного молока. Добавить один стакан сахара и 400 г пшеничной муки с отрубями. Дать отстояться сутки. Добавить полкило картофельного пюре и поставить в теплое место. Когда пена осядет, на четвертые сутки, можно поставить в холодильник. Хранится 4 месяца.

Опара.

1 стакан закваски, 1, 5 л теплой воды, 3 столовые ложки сахара, 1 столовая ложка меда. 1 столовая ложка муки с отрубями (1 сорта) развести до концентрации кефира, поставить на ночь в теплое место. Добавить муку и сделать как густую сметану. Поставить на два часа подходить.

Когда поднимется, добавить соль и замесить тесто. Добавить 2 столовые ложки растительного масла и 1 столовую ложку меда. Поставить подходить. Если тесто не оседает, то, значит, оно еще не набрало кислоты. Когда оседает, оно готово.

В стихотворении «Тайны ремесла» Анна Ахматова написала:

Когда б вы знали, из какого сора

растут стихи, не ведая стыда.

Как желтый одуванчик у забора,

как лопухи и лебеда.

Тайна творчества, тайна лечения, здоровья, тайна жизни. Анна Андреевна прозорливо перечислила самые нужные человеку в его земной жизни травы.

Нужно только принять этот Божий дар.

А на прощанье Елена Федоровна мне сказала: «Занимайся своим здоровьем, лечись травами. Православию нужны крепкие и здоровые люди». Это наказ всем нам.

 

Людмила Белкина

.

 

"Господи, воззвах к Тебе, услыши мя"

"Господи,  воззвах к Тебе, услыши мя",

Грешные уста не затвори,

Не отвергнувший Закхея-мытаря,

Вечерю со мною сотвори.

"Отврати лице Твое от грех моих",

Волны беззаконий утиши.

Недостойному рабу благослови

Белую одежду для души.

"Коль возлюбленна селения Твоя"

Как прекрасны горние сады,

И негаснущая чистая заря,

И источники живой воды!

"Боже..., возжада Тебе душа моя".

Сердце воспылало, словно воск,

От сошествия Небесного огня

В день святой, когда вошел Христос.

"Пролию пред Ним моление мое"

В тишине, колени преклонив.

Оправдай меня Любовью на Суде,

К древу Жизни душу возвратив.

"Благость сотворил еси с рабом Твоим",

Из небытия изъял на свет.

Радостно и с трепетом свой скромный гимн

Воспеваю, Господи, Тебе.

Протоиерей Василий Мазур   

 С Богом жить легко и радостно

1. Бог не спросит, какую машину ты водил - Он спросит, сколько людей ты на ней подвез.

2. Бог не спросит, большой ли был у тебя дом - Он спросит, скольким людям ты давал в нем приют.

3. Бог не спросит, стильным ли был твой гардероб - Он спросит, скольких людей ты одел.

4 . Бог не спросит, как много у тебя было собственности - Он спросит, что из этой собственности владело тобой.

5 . Бог не спросит, какая у тебя была зарплата - Он спросит, каким способом ты добился такой зарплаты.

6. Бог не спросит какую должность ты занимал – Он спросит честно ли и старательно ты исполнял свои обязанности...

7. Бог не спросит, сколько у тебя было друзей - Он спросит, сколько людей считали тебя своим другом.

8. Бог не спросит, сколько раз ты говорил правду - Он спросит, сколько раз ты солгал.

9. Бог не спросит, почему ты так долго не каялся и не исправлялся - Он с любовью поведет тебя к твоему новому дому на небесах.

Один человек приехал в монастырь поклониться мощам прославленного святого.  В монастыре он спросил молодого инока:

- Какие чудеса у вас здесь бывают?

- Смотря  что назвать чудом. Вы называете чудом, когда Бог исполнит волю человека. Мы называем чудом, когда человек исполнит волю Бога!

Преподобный Авва Дорофей. Душеполезные поучения: О том, что не должно лгать

Хочу вам, братия, воспомянуть несколько о лжи, ибо я вижу, что вы не очень стараетесь удерживать язык свой, от чего мы легко увлекаемся во многое зло. Заметьте, братия мои, что во всяком деле, как я всегда говорю вам, можно приобрести навык и к доброму, и к злому: итак, нужно большое внимание, чтобы нам не быть окраденными ложью, ибо лжец не имеет общения с Богом. Ложь чужда Богу. В Писании сказано, что ложь от лукаваго, и что он ложь есть и отец лжи (Ин. 8, 44). Вот, отцем лжи назван диавол, а истина есть Бог, ибо Он Сам говорит: Аз есмь путь, и истина и живот (Ин. 14, 6). Видите посему, от Кого мы отлучаем себя и с кем соединяемся ложью: очевидно с лукавым. Итак, если мы поистине хотим спастись, то мы должны всею силою и со всем усердием любить истину и охранять себя от всякой лжи, чтобы она не отлучила нас от истины и жизни.

Есть три различных вида лжи: иной лжёт мыслию, другой лжёт словом, а иной лжёт самою жизнию своею. Мыслию лжёт тот, кто принимает за истину свои предположения, т. е. пустые подозрения на ближнего; такой, когда видит, что кто-нибудь беседует с братом своим, делает свои догадки и говорит: он обо мне беседует. Если прекращают беседу, он опять предполагает, что ради его прекратили беседу. Если кто скажет слово, то он подозревает, что оно сказано для оскорбления его. Вообще в каждом деле он постоянно таким образом замечает за ближним, говоря: он ради меня это сделал, он ради меня это сказал, он это сделал для того-то. Таковой лжёт мыслию, ибо он ничего истинного не говорит, но всё по одному подозрению, а от сего происходят любопытство, злословие, подслушивания [1], вражда, осуждения.

Бывает, что иной предположит нечто, и это случайно оказывается истинным; а он после сего, желая, как он говорит, исправлять себя, уже постоянно за всем замечает, думая: если кто-нибудь говорит обо мне, то мне надобно знать, какое моё согрешение, за которое он меня осуждает, и я буду исправляться. Во-первых, уже и начало сего от лукавого, ибо он начал ложью: не зная подлинно, придумал то, чего не знал; а как может древо зло плоды добры творити? (Мф. 7, 18.) Если же он в самом деле желает исправиться, то, когда ему брат скажет: не делай этого, или зачем ты это сделал, он не должен смущаться, но поклониться и поблагодарить его, и тогда он исправится. Ибо если Бог увидит, что таково его произволение, то Он никогда не оставит его в заблуждении, но пошлет кого-нибудь, могущего его исправить. А говорить: я верю своим догадкам для исправления себя, и с сею целию подслушивать и любопытствовать, - это есть самооправдание, внушаемое диаволом, который желает строить нам козни.

Некогда в бытность мою в общежитии было мне такое диавольское искушение, что я стал было по движениям и по походке человека заключать о его душевном устроении, и со мною встретился следующий случай. Однажды, когда я стоял, прошла мимо меня женщина с ведром воды; сам не знаю, как я увлёкся и посмотрел ей в глаза, и тотчас помысл внушил мне, что она блудница; но лишь только пришёл мне сей помысл, я стал очень скорбеть и сказал о сем старцу, авве Иоанну: "Владыко, что я должен делать, когда я невольно замечаю чьи-либо движения и походку, и помысл говорит мне о душевном устроении сего человека?" И Старец отвечал мне так: "Что же? Разве не бывает, что иной имеет естественный недостаток, однако с великим усилием и трудами исправляет его? Потому и нельзя из этого заключать чьего-либо душевного устроения. Итак, никогда не верь своим догадкам, ибо кривое правило и прямое делает кривым. Мнения [2] человеческие ложны и вредят тому, кто предаётся им". И так с тех пор, когда помысл говорил мне о солнце, что это солнце, или о тьме, что это тьма, я не верил ему, ибо нет ничего тяжелее, как верить своим мнениям [3]. Это если укоренится в нас, то доводит до такого вреда, что мы думаем действительно видеть вещи, коих нет и быть не может. И скажу вам о сем удивительный случай, который произошел при мне, когда я ещё находился в общежитии.

Там был у нас один брат, которого очень беспокоила сия страсть, и он так следовал своим догадкам, что был уверен в каждом предположении своём; ему казалось, что дело происходит непременно так, как представляет ему помысл его, и не может быть иначе. Зло со временем усилилось, и демоны довели его до такого заблуждения, что однажды, как он, вошедши в сад, высматривал, - ибо он всегда подсматривал и подслушивал, - ему показалось, что он видит, будто один из братии крадёт и ест смоквы; а была пятница, и ещё не было даже второго часа. Итак, уверив себя, что он действительно видел это, он скрылся и ушёл молча. Потом, в час Литургии, он опять стал замечать, что будет делать во время причащения брат, только что укравший и евший смоквы. И когда он увидел, что тот умывает руки, дабы войти приобщиться, он побежал и сказал Игумену: "Посмотри, такой-то брат идёт приобщаться Божественных Таин вместе с братиями, но не вели ему давать Святых Даров, ибо я видел сегодня утром, как он крал смоквы из сада и ел".

А между тем брат оный вошёл уже к Святому Причащению с большим благоговением и умилением, ибо он был из благоговейных. Когда же Игумен увидел его, то подозвал к себе, прежде чем тот подошел к священнику, преподающему Святые Дары, и, отведя его в сторону, спросил: "Скажи мне, брат, что ты сделал сегодня?". Тот удивился и сказал ему: "Где, владыко?" Игумен продолжал: "Когда ты утром вошёл в сад, что ты там делал?" Брат, удивлённый этим, отвечал ему опять: "Владыко, я сегодня и не видел сада, и даже не был утром здесь, в киновии, но теперь только возвратился из пути, ибо тотчас по окончании всенощного бдения эконом послал меня на такое-то послушание". А место того послушания, о котором он говорил, было очень далеко, и брат с трудом поспел к самому времени Литургии. Игумен призвал эконома и спросил его: "Куда ты посылал этого брата?" Эконом отвечал то же, что и брат сказал, т. е. что он посылал его в такое-то село. Игумен спросил: "Почему же ты не привёл его принять от меня благословение?" Тот, поклонившись, отвечал: "Прости меня, владыко, ты отдыхал после бдения, и потому я не привёл его принять от тебя благословение". Когда Игумен таким образом удостоверился, то отпустил сего брата идти причаститься и, призвав того, который верил своим подозрениям, наложил на него епитимию и отлучил его от Святого Причащения. И мало того, он, созвав всю братию, по окончании Литургии, со слезами рассказал им о случившемся и обличил брата пред всеми, желая достигнуть сим троякой пользы: во-первых, посрамить диавола и обличить сеющего такие подозрения; во-вторых, чтобы чрез сие посрамление был прощён грех брата и чтобы он получил от Бога помощь на будущее время; и в-третьих, чтобы утвердить братию - никогда не верить своим мнениям. И много поучив о сём и нас и брата, он сказал, что нет ничего вреднее подозрительности, и доказывал это случившимся примером.

И много подобного сказали отцы, предохраняя нас от вреда верить своим подозрениям. Итак, постараемся же, братия, никогда не верить своим самомышлениям. Ибо поистине ничто так не удаляет человека от Бога и от внимания к своим грехам и не побуждает его всегда любопытствовать о неполезном ему, как сия страсть: от сего не бывает ничего доброго, а множество смущений; от сего человек никогда не находит возможности приобрести страх Божий. Если же по причине порочности нашей посеваются в нас лукавыя помышления, то тотчас должно обращать их в добрые, и они не повредят нам; ибо если верить своим догадкам, то им и конца не будет, и они никогда не попустят душе быть мирною. Вот это ложь мыслию.

А словом лжёт тот, кто, например, от уныния поленившись встать на бдение, не говорит: "Прости меня, что я поленился встать"; но говорит: "У меня был жар, я до крайности утомился работою, не в силах был встать, был нездоров", и говорит десять лживых слов для того, чтобы не сделать одного поклона и не смириться. И если он в подобном случае не укорит себя [4], то беспрестанно изменяет слова свои и спорит, чтобы не понести укоризны.

Также когда случится ему иметь какой-нибудь спор с братом своим, то он не перестаёт оправдываться и говорить: "Но ты сказал, но ты сделал, но я не говорил, но такой-то сказал", и то, и другое, чтобы только не смириться. Опять, если он пожелает чего-нибудь, то не хочет сказать: "Я этого желаю", но всё извращает слова свои, говоря: "У меня такая-то болезнь, и это мне нужно; это мне приказано", и лжёт до тех пор, пока не удовлетворит своему желанию. И как всякий грех происходит или от сластолюбия, или от сребролюбия, или от славолюбия, так и ложь бывает от сих трёх причин. Человек лжёт или для того, чтобы не укорить себя и не смириться, или для того, чтобы исполнить желание своё, или ради приобретения, и не перестаёт делать извороты и ухищряться в словах до тех пор, пока не исполнит желания своего. Такому человеку никогда не верят, но хотя он и правду скажет, никто не может дать ему веры, и самая правда его оказывается невероятною.

Иногда случается такое дело, что бывает крайность скрыть мало, и если кто не скроет мало, то дело приносит большое смущение и скорбь. Когда встретится такая крайность, и видит кто-либо себя в такой нужде, то может посему изменить слово для того, чтобы не вышло, как я сказал, большого смущения и скорби, или обиды. Но когда случится такая великая необходимость уклониться от слова правды, то и тогда человек не должен оставаться беспечальным, а каяться и плакать перед Богом и считать такой случай временем искушения. И на такое уклонение решаться не часто, а разве однажды из многих случаев. Ибо как бывает с терияком и слабительным: если кто часто их принимает, то они вредят; если же кто примет однажды в год по великой нужде, то они приносят ему пользу; так должно поступать и в этом деле: кто хочет по необходимости изменить слово, то он должен делать это не часто, но разве в исключительном случае, однажды во много лет, когда видит, как я сказал, великую необходимость, и это самое, допускаемое весьма редко, пусть делает со страхом и трепетом, показывая Богу и произволение своё, и необходимость, и тогда он будет прощён, но вред он все-таки получает. Вот мы сказали, что значит лгать мыслию, и что - лгать словом. Теперь хотим сказать, что значит лгать и самою жизнию своею.

Жизнию своею лжёт тот, кто, будучи блудником, притворяется воздержным; или, будучи корыстолюбив, говорит о милостыни и хвалит милосердие, или, будучи надменен, дивится смиренномудрию. И не потому удивляется добродетели, что желает похвалить её, ибо если бы он говорил с сею мыслию, то он сперва со смирением сознался бы в своей немощи, говоря: "Горе мне, окаянному, я сделался чуждым всякого блага", и тогда уже, по сознании своей немощи, стал бы он хвалить добродетель и удивляться ей. И опять он не с тою целию хвалит добродетель, чтобы не соблазнять другого, ибо он должен был бы в сем случае думать так: "Поистине я окаянен и страстен, но зачем мне соблазнять других? Зачем наносить вред душе иного и налагать на себя и другую тяжесть?" И тогда, хотя бы он в том вышеупомянутом и согрешил, однако же коснулся бы и добра; ибо осуждать себя есть дело смирения, а щадить ближнего есть дело милосердия. Но лжец не по какой-либо из упомянутых причин удивляется, как я сказал, добродетели; но или для того похищает имя добродетели, чтобы покрыть свой стыд, и говорит о ней, как будто и сам он совершенно таков, или часто для того, чтобы повредить кому-нибудь и обольстить его. Ибо ни одна злоба, ни одна ересь, ни сам диавол не может никого обольстить иначе, как только под видом добродетели. Апостол говорит, что сам диавол преобразуется в Ангела светла, потому неудивительно, что и слуги его преобразуются в служителей правды (2 Кор. 11, 14-15).

Так и лживый человек, или боясь стыда, - чтобы не смириться, или, как мы сказали, желая обольстить кого-нибудь и повредить ему, говорит о добродетелях и хвалит их, и удивляется им, как будто сам поступал так и знает их по опыту: таковой лжёт самою жизнию своею. Это не простой человек, но двойственный, ибо иной он внутри, и иной снаружи, и жизнь его двойственна и лукава. Вот мы сказали о лжи, что она от лукавого, сказали и об истине, что истина есть Бог.

Итак, братия, будем избегать лжи, чтобы избавиться от части лукавого, и постараемся усвоить себе истину, чтобы иметь единение с Богом, сказавшим: Аз есмь… истина (Ин. 14, 6). Господь Бог да сподобит нас истины Своей; ибо Ему подобает слава, держава, честь и поклонение во веки веков. Аминь.



Примечания:

[1] В слав.: преслушания.

[2] В славянском переводе сей книги, напечатанном в Киеве в 1628 году: зазоры (подозрения).

[3] В слав.: самосмышлению.

[4] В греч.: если кто-либо укорит его в каком-нибудь деле. 

Почему мы несчастны

Я – СВЕТ, а вы не видите Меня;

Я – ИСТИНА, а вы не верите Мне;

Я – УЧИТЕЛЬ, а вы не слушаете Меня;

Я – ГОСПОДЬ, а вы не повинуетесь Мне;

Я – ПУТЬ, а вы не следуете за Мной;

Я – ЖИЗНЬ, а вы не ищете Меня;

Я – ваш БОГ, а вы не молитесь Мне;

Я – ваш лучший ДРУГ, а вы не любите Меня.

ЕСЛИ ВЫ НЕСЧАСТНЫ, ТО НЕ ВИНИТЕ МЕНЯ. 

"Очень важно, когда в доме есть молитвенник, человек, который молится. Молитва призывает на дом благодать Божию — это чувствуют все домашние, даже те, у кого сердца охладели. Непрестанно молитесь".
Старец Фаддей Витовницкий 

Митрополит Мануил Лемешевский

Избранные места из дневника

(беседа с Богом)

Ни один твой вопль, ни одно твое стенание, ни один твой тяжкий вздох, ни одна капля слез — ничто, что в тебе страдало и трепетно билось в усталом сердце твоем, Я не оставил втуне.
Мои милости окружали тебя именно в такие минуты жизни твоей, когда ты этого не ожидал и поэтому не замечал, по грехам своим. Они порой и явно свидетельствовали о заботе Моей о тебе.

***
Когда скорби и уныние начнут терзать душу твою, вспомни, сколько радостей давал Я тебе в дни детства и отрочества.

***
Сейчас Я не взираю на мерзкие дела твои, но слышу вопли и слезные стенания покаяния твоего — и они Мне дороги, потому что они теперь искренни и своевременны.
Ты дорог Мне, и дороги все страдания твои, как искренно тобою пережитые.
Ты дорог Мне, и потому Я так часто помогал тебе, отвращал тебя от смерти, пагубы и разных потрясений жизненных.
Ты дорог Мне, потому что образ искреннего покаяния не оставляет тебя и желание исправиться крепнет в сознании и сердце твоем.

***
Малодушный! Как ты не замечал в мрачные минуты, что рука Моя, водящая тебя, всегда укрепляла тебя; помощь Моя, хотя и в последнюю минуту (когда как будто неоткуда было ожидать ее), приходила к тебе. Ибо все это от Меня было. Ибо на мгновение гнев Мой, но на всю жизнь благоволение Мое. Ибо вечером водворится плач, а на утро радость (Пс. 29, 6).
Помни, что все эти переживания и настроения не должны быть тебе присущи, ибо ты идешь путем самоограничения и беспощадности к себе. Ты не должен допускать их до себя, вспоминая в такие тоскливые минуты о тех радостях, которыми Я вел тебя к новой жизни в годы твоего богоискательства.

***
Ободрись, усталый путник!
Положись на Мою заботливую руку о тебе!
Ты видишь, что разными путями веду Я каждую душу христианскую ко спасению. И тебя тоже, даже в одиннадцатый час жизни твоей, веду Я особым путем.
Следуй за Мною.
Я хотел видеть тебя надежным человеком для Меня, каким ты был когда-то. Так не колеблясь следуй за Мною. Ты должен поэтому быть свят во всем, во всех своих поступках, во всех своих помыслах, чтобы не оскорблять Мою святыню.

***
Победи, — говорит в тебе внутренний голос. Победи все нехорошее в себе, — повторяет он. Так победи и докажи, что ты бесповоротно отошел от греха.
Будь человеком, не стыдящимся оказывать внимание маленьким, бедным, незаметным людям, в большинстве своем беззащитным, оказывая снисхождение к их немощам.
Будь человеком, у которого всегда можно найти поддержку, поэтому в обращении с людьми не позволяй себе проявлять черствость и нечуткость, чем ты столькраты согрешал в прежние годы.

***
Ты одинок, но не забывай и помни всегда, что Я с тобою. Нелегко переживать чувство острой тоски и одиночества, но это неизбежный путь всех людей с обостренной интуицией и чувствительных к чужому горю.
Я хочу, чтобы ты уже сейчас начал оправдывать доверие, которое Я вложил в сердце твое.
Я имею право требовать от тебя всего этого, ибо Я слишком много дал тебе.
Сколько предупреждений делал Я тебе об исправлении и покаянии!
Я жду от тебя ответа искреннего, согретого порывом души твоей.
Что тебе сейчас остается?
Стремиться к глубинной тишине, какая бывает на дне озер или в колодцах и глубоких хранилищах, и почаще замыкаться в пустыне сердца своего, не впадая в дремотную тишину.

***
Я хочу, чтобы ты был хозяином своих мыслей. Заметь, какие они бывают... Когда работа идет точно, легко — мысли бывают свежи и свободны, они приходят короткие, прозрачные, текучие. Тебе надо только организовать их, ясно и точно обобщить. И надо много, много думать над ними, отбрасывая ненужные и чуждые из них.
Я хочу, чтобы, работая над ними, ты соделал в сердце своем сокровищницу для творения непрестанной Иисусовой молитвы.

***
Ты дорог Мне и потому, что ты возлюбил со всею ревностию Пречистую Матерь Мою и в простоте сердца своего обращаешься к Ней, как к Родимой Матушке.
Ты дорог Мне, и потому недреманное око Мое везде сопутствует тебе. Разве не замечал ты в жизни своей и среди окружающих тебя, искренне или лицемерно и лицеприятно заботящихся об облегчении твоей горькой участи и страданиях твоих, — разве не замечал ты заботы Моей о тебе?

***
Я хочу, чтобы ты был человеком с добрым характером, чтобы тебя никогда не покидало чувство справедливости, чтобы ты всегда поступал как надо, т.е. как повелевает тебе совесть твоя, чтобы от тебя люди учились благородству, обдуманности, рассудительности, великодушию и зрелости каждого поступка и слова.
Я хочу, чтобы все знающие и окружающие тебя могли бы всегда сказать о тебе: вот человек, на которого во всем и везде можно положиться и которому можно довериться.
Я хочу, чтобы ты был чутким к окружающим, к горю и несчастию ближних своих.
Я хочу, чтобы ты всегда и больше давал, но не просил для себя.
Я хочу, чтобы ты укрепил в себе точность в работе, целеустремленность — как главный стимул modus vivendi.
Я хочу, чтобы у тебя мысли и дела не расходились.
К этому стремись, ибо Я хочу, чтобы ты был человеком с сильным характером, чтобы тебя никогда не покидала сила духа, исполнительность и способность отдавать всего себя тому делу, к которому ты призван и которое ты делаешь. Такой человек никогда не останавливается на половине, и это — основная черта его характера.

***
Помни, что все случающееся с тобою промыслительно, и поэтому всякие мысли и попытки с твоей стороны ускорить движение дел твоих недостойны тебя и преступны. Верь, что все совершается по воле Моей, и раньше своего срока ничего на свете, и тем более с тобой, не случается. Поэтому тем мужественнее переживай все страдания, связанные с испытанием временем, неведением и ожиданием, зная, что все это от Меня было.


По : (форум-http://www.nelubit.ru/viewtopic.php?p=1727#1727 )
Св. Серафим (Вырицкий)"ОТ МЕНЯ ЭТО БЫЛО"
 митрополит Мануил Лемешевский (Из дневника)ФОНД «БЛАГОВЕСТ» МОСКВА 2000 

  Духовное завещание святого преподобного Серафима Вырицкого
От  Меня  это было 




Думал ли ты когда-либо,
что все, касающееся тебя,
касается одинаково и Меня?
Ибо касающееся тебя
касается зеницы Моего ока.


Ты дорог в очах Моих,
многоценен,
и Я возлюбил тебя,
и поэтому для Меня
составляет особую отраду
воспитывать тебя.
Когда искушения восстанут
на тебя, и враг придет, как река,
Я хочу, чтобы ты знал, что
От Меня это было.


Что твоя немощь
нуждается в Моей силе
и что безопасность твоя
заключается в том,
чтобы Мне дать возможность
бороться за тебя.
Находишься ли ты
в трудных обстоятельствах,
среди людей,
которые тебя не понимают,
которые не считаются с тем,
что тебе приятно,
которые тебя отстраняют, -
От Меня это было.


Я - Бог, располагающий
обстоятельствами.
Ты не случайно оказался
на твоем месте,
это то самое место,
которое Я тебе предназначил.
Не просил ли ты, чтобы
Я научил тебя смирению, -
так вот смотри,
Я поставил тебя
как раз в ту среду,
в ту школу,
где этот урок изучается.
Твоя среда и живущие с тобою
только выполняют Мою волю.
Находишься ли ты в денежном
затруднении, тебе трудно сводить
концы с концами -
От Меня это было.


Ибо Я располагаю твоим
кошельком.
И Я хочу, чтобы ты прибегал
ко Мне и был
в зависимости от Меня.
Мои запасы неистощимы.
Я хочу, чтобы
ты убеждался в верности Моей
и Моих обетований.
Да не будет того,
чтобы тебе могли сказать
о нужде твоей: "Вы не верили
Господу Богу вашему".
(Второзак 8, 12-13).
Переживаешь ли ты
ночь скорбей!?
Ты разлучен с близкими своими!?
От Меня это было.


Я - муж скорбей,
изведавший болезни,
Я допустил это, чтобы ты
обратился ко Мне
и во Мне мог найти
утешение вечное.
Обманулся ли ты в друге своем,
в ком-нибудь, кому ты
открыл сердце свое...
От Меня это было.


Я допустил этому
разочарованию коснуться тебя,
чтобы ты познал,
что лучший друг твой
Есть Господь.
Я хочу, чтобы ты
все приносил ко Мне
и говорил Мне.
Наклеветал ли кто на тебя?
Предоставь Мне это дело
и прильни ближе ко Мне,
убежищу твоему,
чтобы укрыться
от "пререкания языков".
Я изведу, как свет, правду твою
и справедливость твою, как полдень.
(см.: Пс. 36, 6).
Разрушились планы твои?
поник ли ты душою
и устал -
От Меня это было.


Ты создавал себе планы,
и принес их Мне,
чтобы Я благословил их.
Но Я хочу, чтобы ты
предоставил Мне
распоряжаться
обстоятельствами
твоей жизни,
и тогда ответственность
за все будет на Мне,
ибо слишком тяжело
это для тебя,
ты один не можешь
справиться с ними,
так как ты только орудие,
а не действующее лицо.
Посетили ли тебя
неожиданные неудачи житейские,
и уныние охватило
сердце твое, знай, что
От Меня это было.


Ибо Я хочу, чтобы сердце
твое и душа твоя
всегда были пламенеющими
пред очами Моими,
и побеждали именем Моим
это душевное малодушие.
Не получаешь ты долго
известий от близких и
дорогих тебе людей
и по своему малодушию
впадаешь в отчаяние
и ропот - знай,
От Меня это было.


Ибо этим томлением
твоего духа Я испытываю
крепость твоей веры,
в непреклонность обетования,
силу дерзновенной
молитвы твоей
о сих близких твоих.
Ибо не ты ли
вручил их Покрову
Матери Моея Пречистыя:
не ты ли некогда
возлагал заботу о них
Моей промыслительной любви.
Посетила ли тебя
тяжелая болезнь,
временная или неисцелимая,
и ты оказался прикованным
к одру своему, - знай, что
От Меня это было.


Ибо Я хочу, чтобы ты познал
Меня еще глубже
в немощаx своих телесных
и не роптал бы за сие
ниспосланное тебе испытание,
не старался бы
проникать в Мои планы
спасения душ человеческих
различными путями,
а безропотно и покорно
преклонил бы выю свою
под благость Мою к тебе.
Мечтал ли ты
сотворить какое-либо
особенное дело для Меня
и вместо того
слег на одр
болезни и немощи -
От Меня это было.


Тогда бы ты был
погружен в свои дела,
и Я не мог бы привлечь
мысли твои к Себе,
а Я хочу научить тебя
самым глубоким мыслям и урокам Моим,
что ты на службе у Меня.
Я хочу научить тебя сознавать,
что ты - ничто.
Некоторые из лучших
соработников Моих - суть те,
которые отрезаны
от живой деятельности,
чтобы им научиться
владеть орудием
непрестанной молитвы.
Призван ли ты неожиданно
занять трудное и ответственное
положение!? Иди, полагаясь
на Меня.
Я вверяю тебе эти трудности,
ибо за это
благословит тебя
Господь Бог твой
во всех делах твоих,
на всех путях твоих, во всем,
что будет делаться
твоими руками.
В сей день даю
в руку твою этот сосуд
священного елея.
Пользуйся им свободно,
дитя Мое!
Каждое возникающее
затруднение, каждое
оскорбляющее тебя слово,
каждая помеха в твоей работе,
которая могла бы
вызвать в тебе чувство досады,
каждое откровение твоей немощи
и неспособности пусть
будут помазаны этим елеем.
Помни, что всякая помеха
есть Божие наставление.
Всякое жало притупится,
когда ты научишься во всем
видеть Меня, что бы ни коснулось тебя.
А потому и положи
в сердце свое слова,
которые Я объявил тебе
сегодня:
От Меня это было.
Ибо это не пустое для тебя,
но это - жизнь твоя.

 -------------------------------------------------------------------------------------------------------------
подробно, на сайте - «Преподобный Серафим, Вырицкий чудотворец»

http://serafim.com.ru/site/nstr_1_1_01.html

Там же и аудио-записи этого призведения, и из его истории.

 Пост
 

Да постится ум твой от суетных помышлений.
Да постится память от злопамятства.
Да постится воля твоя от злого хотения.
Да постятся очи твои от худого видения: отврати очи твои, чтобы не видеть суеты (Пс. 118, 37).
Да постятся уши твои от скверных песен и шептаний клеветнических.
Да постится язык твой от клеветы, осуждения, кощунства, лжи, лести, сквернословия и всякого праздного и гнилого слова.
Да постятся руки твои от биения и хищения чужого добра.
Да постятся ноги твои от хождения на злое дело. Уклоняйся от зла и делай добро (1 Петр 3:11).
Вот христианский пост, которого Бог от нас требует. Покайся, и, воздерживаясь от всякого злого слова, дела и помышления, учись всякой добродетели, и будешь всегда перед Богом поститься.

Святитель Тихон Задонский

Все меня раздражают - и кто творит грех, и право живущие. Первые за то, что не следуют заповедям Божиим (хотя я сам первый их нарушитель), а вторые из зависти, что у них получается жить по-христиански, а я не могу из-за своей гордости. Вслед за раздражительностью, если вовремя не остановился, следует и гнев на ближнего. Отсюда и грубость в обращении с ближними, а причиной всему мое эгоистическое "Я". Только "Я" прав и только так все должны жить, как я это вижу. А на себя смотрю снисходительно, давая себе ослабу в страстях. Сразу же и осуждение ближнего вылезает на первый план. Вот от этого послабления и страдаю.
Господи, Иисусе Христе, Сыне и Слове Божий, Богородицы ради, помилуй мя грешного.

Монах Силуан Афонский
 

 Преподобный Иов



В помянниках Почаевской Лавры еще в XIX веке хранилась запись рода преподобного Иова, от "року Божия 1641", сделанная, оче видно, им самим. Из этой записи мы узнаем, что отца его звали Иоанном, а мать Агафией, и что были они, вероятно, дворянского рода, ибо только родовитые люди в те времена сохраняли при имени то прозвание, что ныне называется фамилией, в данном случае - Железо. По словам уже упоминавшегося здесь А. Ш. Хойнацкого, Преподобный происходил из семьи тех русских галичан, "для которых православие и русская народность составляли драгоценнейшее достояние, и, которые сами будучи лучшими борцами за отеческие обычаи и Святую Веру Православную, умели внушать те же чувства и стремления своим детям и преемникам".

Родился он в 1551 году на Покутье, крае, лежащем между Карпатскими горами и Днестром, близ города Коломыи и при крещении был наречен Иоанном. С ранних лет Иоанн стал обнаруживать стремление к жизни уединенной и благочестивой. Ему не исполнилось и десяти лет, как он оставил свой дом, и, "уклонившись от очей любимых родителей", тайно удалился в ближайший Угорницкий монастырь, где и попросил игумена "дозволить ему служить братии". Уже тогда "прозорливый настоятель провидел в нем избранника Божия и в нем имеющую быть Божию силу", - пишет первый жизнеописатель Преподобного, ученик его и преемник на игуменском служении Досифей. Юный послушник, стараясь "угодить каждому из наименьших монастырских работников", вскоре заслужил к себе всеобщее расположение и любовь.

Игумен, "видя его добрые нравы, кротость и глубокое смирение", принял его в число иноков, и вскоре - на 12-м году жизни - постриг его в монашество с именем Иова. Угорницкий настоятель не ошибся в Иове, сразу признав в нем "доброго воина" Церкви, ибо тот как бы уже родился иноком, "живя как ангел Божий посреде братии". A 30 лет (в 1581 году) Иов был рукоположен во священника (хотя долгое время по смирению своему отказывался от этого сана), а вскоре после этого был пострижен a схиму, "ради невместимой в сердце своем благодати Божией, которою всегда усердно горел", как пишет о том Досифей. При новом пострижении к Преподобному вернулось прежнее имя Иоанн - в память святого Иоанна Предтечи.

Однако в истории Русской Церкви, в месяцеслове и в народном почитании за ним сохранилось имя Иов, ибо как говорит его житие, "не именем токмо, но и самою вещью, многоболезному оному в Ветхом Завете Иову блаженнейший отец наш Иов уподобился".



Слава о редких добродетелях Угорницкого подвижника вскоре распространилась по всей Галиции и Волыни. Дошла она и до князя Константина Константиновича Острожского, собиравшего в то время силы для укрепления Церкви Православной. По усиленной его просьбе Иов из Угорницкой обители был переведен в Дубенскую (в г. Дубно на Волынь), "для показания, - как писал князь, - образа иноческих подвигов братии сего монастыря". Вскоре после этого дубенские иноки избрали Иова игуменом, и в этом сане подвизался он около двадцати лет.


При содействии и покровительстве князя Дубенский игумен тотчас поднялся на защиту теснимого Православия - прежде всего словом, устным и письменным. Особое значение он придавал просвещению, распространению книг среди православного народа. С этой целью он завел в своем монастыре искусных переводчиков и писцов, и даже сам, по свидетельству его житиеписателя, "писанием таковых книг упражняшеся". Ибо книги и проповеди были в то время единственной опорой для православных против латино-польских притязаний. Издание славянской Острож-ской Библии, этого величайшего памятника просвещения XVI века, не обошлось без совета и благословения Преподобного. Недаром набожный князь Константин Константинович, как говорят о том польские источники, так любил уединяться для молитвы в Дубенском монастыре, проводя здесь иной раз по целой неделе и открывая душу свою святому игумену.

С его помощью и собрал Иов вокруг себя многочисленное братство, которое по его наставлениям занималось переводом и изучением писаний отеческих. Сам будучи примером благочестия, преподобный Иов поднял и нравственно-духовный уровень вверенного ему монастыря. "Сего ради, - пишет Досифей, - все окрестныя страны начали, собираясь, стужати ему честию и похвалами". Он же, строгий, прежде всего к самому себе, с ранних лет стяжавший дух кротости и смирения, стал тяготиться мирской славой, "ибо от единого только Тайнозрителя Бога желал быть славим". И тогда его взоры обращаются на пустынную гору Почаевскую, куда в 1604 году Преподобный тайно удаляется после двадцати лет игуменства, чтобы, оградив себя от мирских похвал, сделаться здесь простым иноком. К тому же, князь Острожский, соревнуясь в то время с католичеством, хотел преобразовать все монастыри на своих землях в общежительные по уставу святого Василия Великого, что устраняло возможность отшельнической жизни, к которой с детства стремилась душа преподобного Иова.

Потому-то и ушел он на гору, "от древле светлостию чудес многих сияющую", чтобы спасаться здесь в безмолвии и пустынножительстве. Однако Промысел Божий судил иначе.
Почаевский монастырь только что получил богатые пожертвования от Анны Гойской. Число иноков в нем умножилось. "Фундушевая запись" делала его монастырем общежительным, однако этот общежительный порядок жизни его, видно, только-только созидался. Едва преподобный Иов успел обосноваться на горе, как почаевские иноки, почувствовав в нем великую духовную силу, единодушно и со слезами снова поставили его игуменом и начальником устрояемого ими общежития. И вот, что примечательно: ни письменные свидетельства, ни предания устные не сохранили никаких сведений о настоятелях, предшествовавших преподобному Иову.

До него почаевские пустынники по примеру пустынножителей Афона могли и не иметь особых настоятелей, подчиняясь лишь каким-либо духовным старцам, имена же каковых не сохранились, кроме Первоначальника Мефодия. Иов был первым настоящим игуменом обители Почаевской, ибо, по словам Досифея, "сицевого стража зело подвижна и искусна изволи имети Пресвятая Дева Богородица Мария в Своей небеси подобящейся обители". Преподобный ввел в своей обители древний Студитский устав, устрояя жизнь в ней по примеру Киево-Печерской Лавры.



В те годы, когда уния и католики притесняли повсеместно православных, нужно было иметь необыкновенное благоразумие, твердость воли, глубокую убежденность и стойкость в Православии не только для того, чтобы управлять устрояющейся обителью, но просто для того, чтобы сохранить свою веру. Однако преподобный Иов после двадцатилетнего управления Дубен-ским Крестовоздвиженским монастырем имел уже достаточный опыт и навык к этому. И вот великий аскет, опытный безмолвник и пустынножитель, ревностно принимается за это Богом посланное служение, не гнушаясь и тяготами, связанными с материальным устроением обители. Все эти тяготы, столь чуждые его внутреннему духовному строю и присущему ему созерцательному подвижничеству, он безропотно несет до конца своей жизни, не брезгуя даже судами и бумажной волокитой. Ибо такие задачи возлагались на него Промыслом Божиим.


Защищать же обитель пришлось в скором времени уже от внука и наследника Анны Гойской Андрея Фирлея. Фирлей, носивший титул каштеляна Бельзского, впоследствии воеводы Сандомирского, был лютеранином, и еще при жизни Гойской не мог спокойно смотреть на Почаевский монастырь, которому та даровала ряд своих имений и доходов. Не убоявшись "страшного суда пред престолом Божиим", на который так решительно "позывала" основательница "фундушевой записи" всякого нарушителя ее воли, Фирлей после ее смерти (1617) стал всячески "портить" и нарушать фундуш, постепенно отбирая у монастыря все завещанное ему имущество. Мало того, владея землею вокруг монастыря, Фирлей даже запретил возить воду из Почаевских колодцев. В ответ на это Иов, помолившись Пресвятой Деве Марии, велел копать колодец тут же на скале. Можно представить, сколь изнурителен был этот труд для иноков, не имевших никакой техники, но Господь увенчал успехом их труды: на глубине 46 метров показалась вода, этим колодцем монастырь пользуется и до настоящего времени.


Фирлей, однако, на этом не остановился. В 1623 году он натравил на обитель орду своих буйных слуг, которые, разграбив монастырское имущество, похитили и чудотворную икону. "Ибо, думал он: если возьму чудотворную икону, иноки не возмогут оставаться на этом месте". После этого грабежа Иову четверть века пришлось судиться с Фирлеем, неоднократно бывать в Кременецком и Луцком судах, подавать разные иски и жалобы, и, в конце концов, несмотря на неравную борьбу с богатым вельможей, добиться частичного успеха - вернуть то, что оставалось от похищенного. Перед самой своей смертью (1647) Фирлей должен был покончить тяжбу актом примирения с иноками, "не в унии состоящими".


Да и для него самого эта "война" с Богородицей и Преподобным окончилась явным поражением и вразумлением. Однажды созвав гостей и устроив им угощение, Фирлей, "от радости диавольской не ведая, что более делать",нарядил свою жену в церковные облачения и дал ей в руки потир, а для издевательства принес еще и Почаевскую чудотворную икону Божией Матери, намереваясь, видимо, потешиться на людях каким-нибудь шутовским спектаклем. Но Пречистая не допустила такого поругания Своей иконы, и едва началось это безстыдное действо, как на Фирлееву жену "напал бес лют, которым она удручаема была чрез долгое время". Это "стрясение бесом" произвело впечатление даже на самого Фирлея, и он, в конце концов, безропотно возвратил икону обители. Только тогда жена его была оставлена бесом.


Подобную борьбу вместе с судебными процессами по защите имущества, завещанного монастырю эазными благотворителями, Иову приходилось вести и с другими важными лицами, враждебно настроенными к обители. И не только ее интересы защищал Преподобный, но л соседних с монастырем церквей, которых он был "дозорцею", т. е. элюстителем. Все это требовало от него постоянного напряжения и многих сил, однако он никому не пору-нал вести судебные тяжбы, но всегда :амолично нес их бремя. Как испы-ганный борец он до конца жизни :воей стоял на страже горы Почаев-:кой, надеясь лишь на помощь Божию.
Много сил положил Преподобный на устроение и процветание вверенной обители. Он участвовал во всех монастырских трудах, во все вникал, имел над всем неусыпный надзор, во зсем подавая пример трудолюбия и подвига для братии. Своими руками :ажал он деревья, насыпал гребли, копал л чистил монастырские пруды, и никто не видел его сидящим без дела. Труды его были велики, и, по словам жизнеописателя его, только "самому Богу, тайная сердец человеческих проникающему, удобно их сочислити".



По прибытии на гору Почаевскую Иов продолжал ревностную борьбу с врагами православия в своих проповедях и заботился о распространении книг на пользу православия, нередко сам переписывая их, как это было в Дубно. Он делал выписки из творений святых Отцов и составлял поучения и беседы. Один из таких сборников, точнее часть его (из предполагаемых 900 листов сохранилось 123), дошел и до нас. В 1884 году этот труд был опубликован под названием "Пчела Почаевская". Книга носит апологетический характер и направлена большей частью против протестантских сект, распространявшихся в то время в юго-западной России, в основном против социнианства. Рукопись преподобного Иова включает в себя изложение всего учения Православной Церкви, начиная с догмата о Пресвятой Троице и Божестве Иисуса Христа и кончая учением об иконах, о храмах, о монашестве, о борьбе со страстями и т. п.


По мнению проф. Петрова, редактировавшего книгу для первого издания ее, "она может идти в сравнение лишь с наиболее капитальными трудами того времени в этой области, именно: "Показанием истины" Зиновия Оттенского, посланиями старца Артемия и "Книгой iо вере" 1602 и 1619 гг.., и в некоторых отношениях даже выше их, ибо целиком самостоятельна. Преподобный Иов в своих сочинениях полностью стоит на почве Священного Писания, церковного Предания и святоотеческих творений, и не столько доказывает истины Церкви, сколько раскрывает и уясняет их". Эта книга, как и другие поучения преподобного Иова, написана на чистом церковно-славянском языке, тогда как другие православные писатели того времени писали тогда на распространенном в то время славяно-польском языке, наводненном местными диалектными выражениями.

Будем помнить, что писание было для преподобного Иова не отвлеченным делом, но актом глубоко церковным, дополняемым, вероятно, и устными собеседованиями.
Около 1626 года Почаевская обитель сильно пострадала от пожара, и преподобный Иов, не найдя достаточно материальной поддержки на месте, посылает 1 мая 1626 года письмо русскому царю Михаилу Феодоровичу.

ПОДЛИННОЕ ПИСЬМО
ПРЕПОДОБНОГО ИОВА ПОЧАЕВСКАГО
К ЦАРЮ МИХАИЛУ ФЕДОРОВИЧУ РОМАНОВУ




Великодержавный православный господару и царю великий князь Михаил Феодорович всея Руси самодержец, и иных многих земель обладатель:

Аз убо смиренный иеромонах Иоан игумен Монастыря Успения Пречистое Богородицы и Приснодевы Марии з лядское земли, з братиею моею еже о Христе Маестату величества твоего осударю моему и благодетелю смирение низко до лица земли челом бию, поклонение творя (etc. etc.) От многа убо времени, державный государю, слышах о твоем благодетельстве, иже милостивне своим жалованием осударским жалуешь, не тылко повсюду всех православных христиан, але и кто бы едино колвек з яких сторон и народов имени маестату твоего милостыни жадал, завше отворную ласку и милостыню относит, наипаче же монастыри и церкви, епископов, Архимандритов и игуменов, честных иеромонахов и монахов завше распостранною десницею своею щедро вспомогаешь. Помыслих убо и желах от многа времени и Бога моего усердно молих, абым сам могл особою моею поклонитись ногам величества ти, государю моему, и видети пресветлое лице Ангельское, Богом вожделенный государю, православный царю Михаил Феодорович. А иж монастырских, не без великаго жалю и утисненя, ласце Бога моего и часови щаслившему то зоставивши, иж сам не могу ногам твоим поклонитесь, брата моего во иеромонасех благоискусна Игнатия, кторый соживши со мною щаслившим зостал, иж был достоин з епископом Иосифом Курцевичем светле лице твое оглядати, и десницу твою облобызати, и ногам твоим поклонитесь, и милостыню гойную отнести, той же брат мой Игнатий до обители святое и содружества нашего навернувшися обачивши великую нищету и нужный потребы обители святое, и иншого, за множенем противников благочестия и умаленем сынов церкви нашея, поратованя снаднейшого не упатруючи, радив нам и охотне, послушний спасения своего ради, поднявся з братиею, Иосифом иеродиаконом, и Григорием, и с людми моими прочими, тобе осударю моему и пресветлому царю нижайший смиренна моего поклон отдати и за молитвами Пресвятыя Богородицы и славнаго Ея Успения достойна быта и обрести благодать пред величеством державы твоея, з которыми и аз недостойный богомолец и зо всеми еже о Христе братиами монастыря чудотворнаго Почаевскаго тебя осударя нашего поборника благочестиа светаго и любителя христианства нашего, непорушима столпа церквей и монастырей молим челом биемо: пожалуй, пожалуй, пожалуй, православный господару, царю и великий князь Михаил Феодорович, нас негодных богомольцов своих и обитель нашу Успения Пресвятыя Богородицы и Приснодевы Марии, которая з допущения Божого обитель, святая, меновите, украса церковная, одежда священническая, Евангелие, кресты и образы и прочие благолепие церковное огнем сгорело, которое все от предков величествия твоего и от ктиторов древних благочестивых надано было. В сих же часех могу речи в наших краях не щасливых таковыя не только умалились, але отнюдь не обретаются, удаемося (до) тобе, господаря нашего, нехай десница твоя до першого вывышеня славы на разширене благочестиа, а врагом его на посрамление тую обитель святую (которая уставичне от Бога и Пресвятыя Богородицы, яко создана чудотворне, так и теперь тоею благодатию обдарена есть Божиею) вознесет, ратует подпоможет, за што Христос Спаситель наш и Пречистая Его Мата тебя осударя нашего, молитвами своими святыми тут во многа и неизличоные лета в добром и помыслном панованю щастливе зо всем пресветлым домом твоим, подержавши, все враги твои под нозе твои покоривши, от царствия того во оное вечное нескончаемое препроводити и благая Иерусалиму видети сподобити рачит. О што мы худые и недостойные Богомольцы твои Спасителя и Пречистую Его Богоматерь молитствуем уставичне непрестанно, потребы наши и недостатки з молитвами негоднема маестату величества твоего вручаем и отдаем, пожалуй, пожалуй, великий господару, нас богомольцов твоих звыклым противко всего благочестиа нашего жалованием. Величеству, затем светлости вашей царской милости отдаюсь. 3 монастыря вышеименованного месяца мая 1 року 1626.



Вашему Величествию, осударю моему и благодетелеви доброхотный богомолца зо всею еже о Христе братиею челом бию

Власною рукою.

Было запечатано. Адрес такой:

Православному Великодержавному царю и великому князю Михаилу Феодоровичу всея России Самодержцу и иных земель многих обладателю, Осударю моему великомилостивому сие писание во пресветлые руце его царское милости отдати.



Видно, что преподобный Иов обращается не к правителю далекого государства, своенравному и недоступному, каковыми в ту пору были все европейские монархи, но к человеку близкому по духу и мировоззрению. Первая часть письма, исполненная официальными обращениями, - всего лишь дань придворному этикету и не идет ни в какое сравнение с принятыми многостраничными цветистыми титулатурами даже рядовых польских шляхтичей. Похвалы Преподобного, адресованные царю за многочисленные благотворения церквям и обителям искренны, но лаконичны - ведь преподобный Иов даже не называет хотя бы некоторые облагодетельствованные самодержцем монастыри, возможно памятуя, что принявший славу от людей теряет славу от Бога. Это не письмо к иностранному правителю, ведь Святой Игумен пишет на привычном ему наречии, даже не допуская, что какие-то обороты не будут понятны адресату. Это обращение к брату во Христе о помощи в трудных обстоятельствах, от которых, в первую очередь, страдает самое важное - благолепие храма Божьего и стройность служения Богу.

То, что после слов о пожаре в обители следует сетование о том, что благочестивые православные ктиторы-благотворители ныне "не только умалились, але отнюдь не обретаются", может быть просто аргументом, объясняющим, почему Преподобный обращается к царю Михаилу Феодоровичу. Но они же наталкивают на мысль: а не сами ли вероотступники-шляхтичи причастны к пожару в Почаевском монастыре, который часто страдал от их грабительских нападений. Однако сам Игумен смиренно умалчивает о том. В сущности адресат прошения указан Преподобному самой логикой истории, за которой для верующего человека стоит часто непонятный сперва Промысл Божий. Ведь к тому времени в мире не осталось независимых православных государств, кроме Царства Московского. Великая Византия, вместе со Святой Землей, прославленными своими подвижниками Сирией и Египтом были давно захвачены Османской империей. Под ее же власть попало сердце Византии - Греция, а также Болгария, Румыния (Влахия) и Молдова. Грузия была фактически разорена многочисленными завоевателями, земли Киевской Руси захватили поляки и продолжали терзать татары. Дольше всех стояла Сербия, но и она пала под ударами турок. И поэтому все взоры православного мира, хранящего истинную веру Христову, обратились тогда на север, где поднималось после Великой Смуты великое православное царство. Михаил Феодорович откликнулся на просьбу преподобного Иова и продолжил традицию "предков величествия" своего, прислав монастырю богатые дары. Причем это был дар исключительно христианской любви и благоговения перед Господом и Пресвятой Богородицей.


Авторитет Почаевского игумена был в то время очень высок среди православных Речи Посполитой. В 1628 году он приглашается в Киев на православный Собор, созванный для разбора неотложных дел. Одним из главных дел было рассмотрение просьбы известного церковного писателя и епископа Мелетия Смотриц-кого, бывшего известного защитника Православия, затем перешедшего в унию, а ныне пожелавшего опять вернуться в Церковь, которую некогда отстаивал (и тотчас после Собора ушедшего из нее вновь). Представители Собора заявили, что они "твердо стоят в православной восточной вере, не мыслят об отступлении в унию и под клятвою обещаются не уступать и к тому же увещевают весь православный народ". Под этим решением стоит и подпись Преподобного: "Иоанн Железо, игумен Почаевский".

Твердость характера соединялась в преподобном Иове со смирением, братолюбием и совершенным беззлобием. Застав однажды человека, воровавшего монастырскую пшеницу, святой сам помог ему взвалить на плечи набитый краденым зерном мешок и только напомнил ему о заповедях Божиих и о "Суде нелицемерном", будет дать ответ за содеянное. И вор, раскаявшись, пал в ноги святому. Был же он человеком известным в округе, больше всего на свете боявшимся огласки. Но Почаевский игумен сохранил его тайну.
Был Преподобный миролюбив и до того немногословен, что, по словам Досифея, только и можно было слышать отнего: "Господи Иисусе Христе, помилуй мя..." Стяжав благодатный дар Иисусовой молитвы, стал он "неумолкаемым органом Святого Духа". Однако внутренняя жизнь Православных святых чаще всего остается тайной. О ней свидетельствует лишь его пещера в Почаев-ской скале, где невозможно ни сесть удобно, ни лечь, вытянув ноги. На целые дни и даже недели оставлял святой игумен свою братию, дабы проводить их в непрерывной молитве, по словам его жизнеописателя, "слезами токмо от чистого сердца изливаемыми питаемый". Тот же Досифей, описывая его духовные подвиги, добавляет: "Если бы каменная пещера, в которой обитал он, имела уста, то она поведала бы нам все тайные подвиги сего многострадального Иова по слову Евангельскому: "аще люди умолкнут, камени возопиют" (Лк. 19,40).

От многодневных стояний на молитве ноги у преподобного Иова отекали так, что покрывались язвами, следы от которых до сих пор остались на его нетленных мощах. Так молился он, по слову того же ученика его "о благосостоянии света, во зле лежащего". Однажды видел Досифей, как необычайный свет озарил пещеру Преподобного во время молитвы его, и в течение двух часов свет этот из глубины пещеры освещал про тивоположную стену церкви. "Я же, - говорит свидетель,- увидев сие, падши на землю, чрезвычайно напугался, странным таковым видением побежден". Несмотря на такие подвижнические и молитвенные труды, Господь благословил долгим веком угодника Своего: он прожил ровно сто лет. За неделю до кончины 21 октября 1651 года Преподобный имел откровение в своей пещере о точном дне своей кончины. 28 октября он сам отслужил Божественную литургию, и окончив ее и воздав последнее целование братии, без всякой болезни мирно отошел ко Господу "в тот же самый час, который предсказал".



Семь лет и девять месяцев пролежало в земле тело преподобного Иова после его погребения. Над его могилой люди видели иногда свет. И вот однажды почивший святой игумен явился в "сонном видении" тогдашнему киевскому митрополиту Дионисию Балабану со следующими словами: "извествую твоему преосвященству, яко тобою хочет Бог открыти кости мои". Надо сказать, что митрополит, как человек достаточно про свещенный, хотя и узнал старца, не спешил тотчас верить и следовать снам. Тогда Преподобный явился Дионисию снова и снова, и на третий раз уже присовокупил, что за свое неверие он будет наказан, и тот уразумел, что сны эти были "от Божия произволения".


В тот же день митрополит отправился в Почаевскую обитель и, учинив дознание о жизни почившего игумена, повелел немедленно открыть гроб, в котором лежали мощи его. Мощи эти были найдены "без всякого истления, как бы того же часа погребеныя, и исполненные необычного благоухания". Тогда митрополит взял нетленные останки Преподобного и со всей честью при большом скоплении народа перенес их в недавно воздвигнутую церковь Пресвятой Троицы. Было это 28 августа (10 сентября н. ст..) 1659 года - день, в который наряду с 28 октября (10 ноября н. ст.) - днем блаженной кончины и 6 мая (19 мая н. ст.) - днем памяти праведного Иова Многострадального - отмечается память Преподобного в Русской Православной Церкви.
Так монастырь обрел третью святыню.



http://www.pochaev.org.ua/?pid=1147






 

 Преподобный Амфилохий


"Жизнь прожить - не поле перейти", - гласит народная мудрость. Одному все пути, дороги с детства широки и открыты, другому - путь узок и с тернием; кто всю жизнь для себя богатеет, а кто для людей. Про таковых, отдавших свою жизнь Богу и людям, слова премудрого Соломона: "Пути праведных подобно свету светятся, они переходят к нам и просвещают путь к спасению" (Пртч. 4,18). Эти слова, как никакие другие, относятся к жизненному пути угодника Божьего, Преподобного схиигумена Амфилохия, ибо многие люди стали на путь спасения благодаря общению с ним. Мудрость, смирение, любовь к людям, истинная любовь к Богу, его подвиг врачевателя человеческих тел и душ всегда сопровождали старца Иосифа (в схиме Амфилохия) по его нелегкому пути во Христе.

Живое, а после кончины и молитвенное общение с ним заставляет душу любого человека переживать новые, неведомые дотоле чувства нравственного, духовного и телесного обновления, и живой веры в Бога. По своему смиренномудрию Преподобный отчасти брал на себя пороки живущих на земле, чтобы тем самым обличить их и научить, по слову Паисия Афонского, жить как пчелы: устремляться к благоухающему цветку, брать из него мед и приносить людям. Избрав монашеский путь спасения, познав во Христе "все сокровища премудрости и ведения", рукой Господней творил чудеса, подчас непонятны маловерам: изгонял бесов, молитвой и любовью к страждущим лечил телесные болезни, перед которыми была уже беспомощна медицина, воскрешал мертвых. "Мир не может вместить их, ибо кто из мирян сотворил когда-нибудь чудеса? Кто воскресил мертвых? Кто изгнал бесов? Никто. Все это - победные венцы иноков..." (Лествица, сл. 2а). Святой Амфилохий как мог: то ли юродством, то ли своей простотой скрывал от людских глаз наибольшую часть своих подвигов во имя Господа. Однако то, что собрано по крупицам, наглядно показывает, каким пастырем и чудоцелителем был старец Иосиф.

Внимательный читатель, которому мы предлагаем жизнеописание подвижника Свято-Успенской Почаевской Лавры, Преподобного Амфилохия, сравнивая его жизнь со своей, невольно почувствует, до какой степени он не совершенен в развитии собственной духовной жизни. Дай Бог, чтобы земля наша полнилась такими подвижниками, а мы, наши дети, внуки и правнуки крепко держали знамя Христово и равнялись на них, до конца своей земной жизни соблюдали заповеди Господни.



Архимандрит Владимир

Наместник Свято-Успенской Почаевской Лавры, Епископ Почаевский, Викарий Киевской Митрополии



В тихой долине, среди живописных, окружающих ее, невысоких гор и холмов, в селе Малая Иловица, что на Шумщине, в многодетной крестьянской семье Варнавы Головатюка 27 ноября (ст. стиль) 1897 года родился сын, в святом крещении названный Яковом в честь мученика Иакова Персянина.

В сельской тиши, среди дивной природы Украины, вдали от шума городов и суеты, проходило детство Якова. Мир и согласие, царившие в семье Варнавы Головатюка, невольно передавались маленькому Якову. Под одной кровлей, в страхе Божием, проживали сыновья, дочери, невестки, дети, внуки. Младшие здесь с почтением относились к старшим, помогая им в поле и по хозяйству.

Варнаве, отцу десятерых детей, приходилось браться за разные ремесла: он делал колеса, колодки, спицы, сани, кроме того, был хороший костоправ. Нередко его увозили к больным за десятки километров. Подолгу, порой по двадцать дней, приходилось выхаживать их, оставаясь у постели страдальцев до выздоровления. Яков обычно помогал отцу удерживать больных, когда тот направлял сломанные кости, что сопровождалось нестерпимой болью.

Мать Якова Анна, богобоязненная смиренная женщина, любившая Божий храм и молитву, без которой не оставалась даже в поле, благоговела перед священниками, которых считала святыми. Уже, будучи схиигуменом, отец Иосиф говорил: "Я вірю, що моя мама в Царстві Небесному !". Жаль, не дождалась, умерла, вот бы счастлива была, увидев сына своего священником.

С раннего детства Яков, погруженный в хозяйственные заботы, видя благочестие своих родителей, которые и из дому не выходили без молитвы, впитывал в себя все самое доброе и святое.

В 1912 году Яков Головатюк, возмужавший и окрепший, был призван в Царскую Армию. Во время Первой мировой войны он служил в 165 стрелковом полку в городе Луцке, затем вместе с полком направлен в город Томск. Санчасть в Сибири, где молодой солдат исполнял обязанности фельдшера, затем фронт, передовая, на которых лицом к лицу встретился с жизнью и смертью, где лучшие друзья погибали в бою, и, наконец - плен.

Немцы отправили его в Альпы, где Яков три года работал у фермера. Исполняя всякую работу с великим усердием и христианской покорностью, Яков заслужил доверие и любовь своего хозяина, так что тот даже намеревался женить его на своей дочери. Но юноша, тоскуя по родному краю, в 1919 году осуществляет заветное желание своего сердца и совершает побег. С помощью добрых людей переходит границу и возвращается в родное село.

Молитвенная теплота отчего дома согрела душу скитальца. Дни потекли в привычной крестьянской работе. Помогал он и больным, обращавшимся за помощью.

Следуя обычаям старины, Яков, обладавший приятной наружностью и красивым голосом, стал подумывать о женитьбе. Сосватал девушку, цветущую юностью и добротой.., но Бог судил иначе. Беседа с настоятелем приходского храма направила жизненный путь вдумчивого парня в иное русло.

Повидав свет, хлебнув горя на фронте и в плену, Яков глубоко усвоил, что жизнь - есть непрестанная битва, в которой диавол борется с Богом, а поле этой битвы, по слову Достоевского, сердце человеческое. И в этой битве не устоять, если в почву сердечного смирения не засеяны семена благочестия, орошенные слезами покаяния.

В 1925 году, Яков Головатюк, избрав тесный путь спасения в монашестве, приходит в Почаевскую Лавру. В трудолюбии и смирении исполнял новоначальный инок возлагаемые на него послушания. Как и дома делал сани, колеса, пел на клиросе, почитая себя при этом самым грешным и недостойным.

В феврале 1931-го, стоя у гроба почившего настоятеля, Яков вдруг ощутил всю суетность и скоротечность жизни. " Человек, яко трава, дни его, яко цвет сельный, тако оцветет". Смерть неизбежна! Мудрый ты или богатый, крепкий телом иль убогий - смерть для всех. Все в землю ляжем, все прахом будет. А что за гробом? Вечность, муки? Яков словно пробудился, хотелось тотчас очистить душу, сбросить оковы греха и начать новую богоугодную жизнь. В минуты скорбные прощанья, когда едва успели насыпать надгробный холм над могилой усопшего архимандрита, послушник Яков выступил вперед и всенародно стал исповедывать грехи, прося прощения за всю свою прожитую жизнь. Пылкое исповедание юноши многих тронуло и взволновало, оставшись в сердце на всю жизнь.

Пройдя монашеское испытание, 8 июля 1932 года благословением блаженнейшего Дионисия, митрополита Варшавского и всей Польши, послушник Яков Головатюк был пострижен в монашество с именем Иосиф.

В его послужном списке значится:

* 21 сентября 1933 года рукоположен епископом Антонием во иеродиакона;

* 27 сентября 1936 года рукоположен епископом Дионисием во иеромонаха;

* 1 июля 1941 года награжден набедренником;

* 3 октября 1941 года назначен помощником эконома;

* 26 октября 1941 года награжден наперсным крестом;

* 10 мая 1951 года назначен помощником блюстителя Стопы Божией Матери;



* 18 июля 1952 года назначен садоводом лаврского сада с освобождением от прежнего послушания;

* 24 февраля 1953 года возведен в сан игумена;

* 4 мая 1954 назначен на послушание при свечном ящике;

* 24 ноября 1955 года освобожден от прежнего послушания и назначен на клиросное;

* 6 апреля 1957 года освобожден от клиросного послушания и назначен духовником богомольцев и награжден палицею;

* 25 января 1959 года назначен продавцом свеч в храмах Лавры;

* с 1959 по 1962 год исполнял послушание духовника и др.

Отец Иосиф окончил полный курс Иноческо-Богословской школы при Почаевской Лавре.

Исполняя различные работы и послушания в Лавре, отец Иосиф лечил больных - особенно прославился как костоправ. К нему везли страждущих со всей округи, поток больных не прекращался ни днем, ни ночью.

Благословением наместника Лавры он поселился в домике у ворот на монашеском кладбище, где вместе с иеромонахом Иринархом прожил около двадцати лет. Многие деревья, в том числе и фруктовые, которые и теперь можно видеть в святой ограде - посажены батюшкой.

Очень много больных привозили к отцу Иосифу. Порой вся улица Липовая была запружена подводами (до 100 подвод). Во времена Польского владычества лечение у польских докторов стоило очень дорого, поэтому простой народ с больными и увечными спешил к отцу Иосифу. Он всех исцелял, не взимая платы. В благодарность ему иногда оставляли продукты.

Проводя дни и ночи в труде и молитве отец Иосиф возрастал духом, превосходя от силы в силу. Сокрытыми для мира остались его тайные подвиги и борения. Постом, бдением смирял свою плоть, подвижник умерщвлял плотские пожелания и страсти, приводя малейшее движения ума и сердца в "руководство духом". Посвятив жизнь служению Богу и ближним, отец Иосиф стяжал твердую веру и деятельную любовь, получив от Бога дар прозорливости и чудотворений.

Благодарение Богу, даровавшему миру отца Иосифа, целителя душ и телес человеческих, от всего сердца исполненного любви и сострадания, помогавшего нуждающимся. Он лечил, изгонял бесов, возвращал слух глухим, слепым зрение, скорбным подавал отраду и утешение. Сколько слез иссушил старец своими молитвами, сколько горя принял в свое сердце, плача с плачущими, подавая при этом всем мир, вселяя в сердца радость и надежду.

Отец Иосиф вспоминал, как вначале Второй мировой войны он, отдыхая, лежал на покосе в послеобеденный час, ясно услышал немецкую речь, топот ног и лязг оружия. Встрепенувшись, осмотрелся, - вокруг никого. Вместе с иеромонахом Иринархом они удивились, что бы это могло быть? Поняли лишь к вечеру, когда немцы вступили в Почаев. Так, впервые, Господь открыл ему будущее как настоящее, и с тех пор отец Иосиф знал, по его собственным словам: "хто до мене їде чи йде, що у нього болишь і скільки йому жити".

По окончании войны к отцу Иосифу на кладбище стали наведываться сотрудники ГПУ и бандеровцы. Одни видели в нем сотрудника ГПУ, другие подозревали в укрывательстве бандитов и всячески старались от него избавиться. Однажды под вечер пришли незнакомые люди с носилками, связали его и понесли, намереваясь скинуть с галереи. Видевшие богомольцы запротестовали, а отец Иосиф спокойно сказал: "далеко не понесете". И, о чудо! Господь не позволил насильникам надругаться над Своим угодником. По дороге к Лавре один ослеп, другому отняло руку, третьему - ногу. Они кричали, просили отца Иосифа о прощении, развязывая его. Он их благословил и отпустил с миром.

Не покаявшись и не внимая чуду, пришли снова. но уже на "беседу". В это же время к батюшке привезли одержимую, привязанную к лестнице. Развязывая, опасались - буйная. Получив свободу, женщина с кулаками обрушилась на отца Иосифа, покрывая его сильными ударами, пока обессиленная не повалилась на землю. Преподобный не защищался, и даже не пытался уклониться от ударов - молча стоял и молился. Сердце его, чуждое гнева и злобы, исполнялось жалости и сострадания при виде создания Божия, мучимого от диавола. Женщина вскочила и с новой нечеловеческой силой набросилась на старца. Падала, снова вскакивала, нанося удары, пока, наконец, обессиленная поколебать долготерпение подвижника, совершенно изнемогла.

Бесы ненавидели отца Иосифа, нередко через бесноватых выказывая ему свою злобу. Лукавому противна добродетель. Бес, побежденный смиренномудрием старца, оставил одержимую. Восстав, словно от сна, она стала спрашивать, где находится и как сюда попала. Будучи очевидцами происшедшего, представители власти ушли от старца и больше почти не тревожили его.

Где враг рода человеческого не успевает сам посредством помыслов, говорят святые отцы, там насылает злых людей.

Под конец Великой Отечественной войны после отступления немцев, в лесах появилось множество банд и преступных формирований. Ночные грабежи, убийства. Свои, чужие, все смешалось, все жили в страхе.

Монашеское кладбище стояло в стороне. Сумерки внушали тревогу. Случиться могло всякое.

Ночная мгла черным саваном опустилась на уставшую землю. Прохлада весенней ночи развела людей по хатам. Но, как видно, не всех. За час до полуночи, кладбище огласилось зловещим топотом сапог. Четырнадцать вооруженных мужиков бесцеремонно ворвались в убогое жилище отца Иосифа и потребовали ужин. Откушав, далеко за полночь, лесные "гости" попросили их проводить. Дойдя до ворот, командир объявил отцу Иосифу о расстреле. Спокойно выслушав извещение о скорой гибели, старец попросил десять минут на молитву. Получив желаемое, батюшка стал под старой липой, посаженной еще преподобным Иовом, прочитал про себя "Отче наш", "Богородицу", "Верую", "Отходную"... Отец Иринарх, беспокоясь отсутствием старца, вышел во двор. В это время старец уже стоял перед дулом направленного на него оружия, благодушно молясь за "творящих напасти". Командир гулко отсчитывал последние секунды жизни отца Иосифа... "Раз.., два...". Отец Иринарх, поняв что происходит, бросился на автомат и, пригибая его к земле, отчаянно воскликнул: "Кого ей хочете убити?! Знаєте, який він чоловік? Він весь світ спасає. Якщо вам потрібно його вбити, убивайте мене, а його не зачіпайте!". - "Ладно, старик, иди", - сказал комбриг, высвобождая автомат из рук нечаянного заступника. Ожидая выстрела в спину, отец Иосиф направился к воротам, вошел, остановился. Смерть миновала. Слышно было, как щёлкая затвором, партизаны зашагали в темноте... Отец Иринарх, желая "положить душу свою за други своя ", спас батюшку от напрасной смерти, уготованной ему диаволом через недобрых людей.

Вскоре после этого отца Иосифа перевели обратно в Лавру. Все так же спешили к нему люди, получая врачевание телесных болезней и тайных недугов души. Исцелялись даже те, чьи болезни были запущены, и, по мнению врачей - неизлечимы.

Впрочем, именно врачи первыми восстали против старца, требуя от местной власти и наместника Лавры положить конец медицинской практике недипломированного лекаря, по милости которого они оставались без заработка.

В это время, после войны, Западная Украина, многие годы бывшая под Польшей, вошла в состав Советского Союза. Привлекать внимание было не безопасно, но отец Иосиф продолжал помогать людям.

Особый дар имел батюшка - изгонять бесов. К нему везли одержимых из самых дальних республик Советского Союза. Демонов старец видел наяву, и часто, проходя по храму, строго повелевал им выйти из церкви и из людей.

Горе, переполнявшее людские сердца, отец Иосиф переживал как свое, сострадая страждущим и снисходя к немощным.

Почти все жители Почаева в разные периоды своей жизни - в детстве, юности или старости - обращались к отцу Иосифу.

Целый день проводя на послушаниях и с людьми, подвижник молился ночью. "В 1950-х годах, вспоминает архимандрит Сильвестр, мы с отцом Иосифом несли послушание в монастырском саду. Как-то читая правило, я задержался, на что он заметил: "День для послуху, ніч для молитв". И действительно, сам он так и поступал. Позже, когда я был экономом, говорит отец Сильвестр, изредка поздно возвращаясь в монастырь, видел отца Игумена на молитве под деревом в саду".

Отец Иосиф возлюбил смирение и, избегая суетной человеческой славы, всячески старался скрывать свои добродетели.

"Однажды, в 1956 году, осенью, как сейчас помню, в пятницу, - вспоминает К., - богомольцы помогали собирать яблоки в монастырском саду. После обеда, получив свободную минуту, мы с подругой прогуливались между деревьев, смиренно склонивших ветви под бременем спелых плодов. Наше внимание привлек некий человек в старом плаще и кирзовых сапогах. Он лежал на земле, покрыв голову поношенной шляпой. Мы отошли, подшучивая, что кто-то еще и выспаться умудряется на работе. После перерыва мы увидели этого человека, это был отец Иосиф: он никогда не вкушал пищи по средам и пятницам, и, скрывая от людей свой подвиг, незаметно уединялся для молитвы, а заслышав наши голоса, лег на землю и притворился спящим".

Конец 50-х годов... Новый виток гонений на Церковь. По стране - массовые закрытия храмов и монастырей, сохранившихся в основном лишь на Западной Украине. Советская власть, проводя в жизнь атеистические программы, планировала превратить Почаев в "коммунистический поселок" с музеем атеизма в Лавре. Насельникам монастыря предлагалось покинуть территорию. За всеми верующими, монахами и паломниками был установлен особый контроль. В 1959 году местной властью были отобраны: земельный участок в десять гектаров, фруктовый сад с огородом, теплицей, сушилкой, домик садовника с пасекой в сто ульев. Отобрали водокачку с машинами и оснащением. Всем торговым точкам в Почаеве было запрещено отпускать товары для монастыря, так что насельники лишились продуктов и самого необходимого.

Паломники и прихожане отслеживались, чтобы никто не пронёс продуктов в Лавру. Решили взять мором и выгнать монахов без боя, чтобы потом перед лицом мировой общественности и советского обывателя заявить о добровольном оставлении монахами обители в связи с отказом от религии... Но никто из насельников и не думал покидать монастырь. Тогда под различными предлогами выгоняли по одиночке,

выписывали, упорных сажали в тюрьмы за нарушения паспортного режима, отправляли в психбольницы, вывозили домой без права возвращения. Непокорных судили. Люди возвращались, не похожие на себя, словно обтянутые темной кожей скелеты. Иеромонахи: Амвросий, Сергий, Валериан, Аппелий, иеродиакон Андрей, монах Нестор и другие прошли через заключения, порой неоднократные.

Репрессии не сломили стойкости монахов, которые переносили все мужественно и спокойно, желая сами, если нужно, даже умереть за Лаврские Святыни. Власти не раз угрожали монахам, обещая утопить в святом колодце, на что отец Иосиф спокойно им отвечал: "А ми цього і бажаємо!"), - т.к. готов был принять мученическую кончину.

Паломникам было отказано в ночлеге. В городской гостинице не принимали, а на местных жителей каждую ночь устраивались облавы. За укрывательство богомольцев хозяевам грозило строгое наказание. Ввиду такого положения, священноначалие Лавры решило открывать на ночлег один из храмов для круглосуточной молитвы, чтобы дать паломникам возможность отдохнуть. Отец Иосиф приходил в храм, до утра служил акафисты, а с рассветом велел всем петь: "Слава Тебе, показавшему нам свет", "Пресвятая Дево" и другие песнопения и молитвы.

Как-то осенью 1962 года старца вызвали в город Броды, сорок километров от Почаева, к девочке со сломанной рукой. Возвращался в монастырь он через ворота со стороны экономии и не видел, что творится у Троицкого собора. Преподобный не успел еще отворить дверь келий, как к нему прибежал послушник и второпях рассказал, что собор отбирают и начальник милиции уже отнял у наместника ключи. Отец Иосиф поспешил к храму. Там было многолюдно, а у дверей Церкви с десяток милиционеров со своим начальником.

Старец подошел к начальнику и неожиданно вырвал из его рук связку ключей. Отдавая их тут же стоявшему молодому наместнику Августину, сказал: "На, тримай і нікому не віддавай". Недоумевающим милиционерам кинул: "Архієрей - хазяїн Церкви! А ви? геть звідси! Люди, гонитъ їх!", - обратился он к присутствующим местным жителям. Воодушевленные призывом любимого батюшки, люди кинулись брать жерди и устремились на милиционеров, которые в испуге бросились бежать к Святым вратам.

Своим мужеством и смелостью отец Иосиф Троицкий собор отстоял. Старец знал, на что шел и ожидал от мстительных и злопамятных богоборцев жестокой платы. Однако "на Бога уповаю, не убоюся, что сотворит мне человєк?" /Пс.55/. Преподобный не только ждал, он знал, когда и как придут за ним, но ничего не предпринимал.

Прошло не более недели... Бывший (ныне уже покойный) привратник у ворот экономии, игумен Серафим рассказывал: "В конце сентября, когда дежурил у ворот экономии, ко мне подошел отец Иосиф и сказал: "Відкривай браму. Зараз "чорний ворон" приде за Йосипом!", - и ушел в корпус через экономию. Я открыл в корпус врата и стал ждать "черного ворона", но никто не приезжал, и закрыл браму, подумав, что старец пошутил. Прошло два часа. Вдруг подъехала милицейская машина - "черный ворон". Милиционеры потребовали пропустить машину во двор".

Отец Иосиф был у себя в келий, когда благочинный игумен Владислав постучал в дверь и сотворил молитву "Господа, Иисусе Христе, Сыне Боже наш, помилуй нас!". Старец знал о своем аресте, знал, что за ним приедут сотрудники милиции и не впустил бы, но по молитве духовного брата открыл двери... Шесть человек накинулись на него, повалили на пол, связали руки и ноги, рот заткнули полотенцем и потащили с третьего этажа во двор к машине. Дышать было нечем (как он сам потом рассказывал): во рту кляп, ворот подрясника так сдавил горло, что минуты две - и задохнулся бы.

В машине полотенце изо рта вынули и повезли связанного за Тернополь в город Буданов, (более чем сто километров от Почаева) в областную психиатрическую больницу. Тут отца Иосифа постригли и побрили, а потом велели снять крест, но он отказался. Тогда санитары сами сорвали его и ночью раздетого повели в палату буйных душевнобольных. Палата освещалась слабой электролампочкой. Сорок человек (все нагие) спали, когда старец вошел. Сонные бесы говорили в них: "Зачем ты сюда пришел? Здесь не монастырь!" Он им ответил: "Ви самі мене сюди привели". А еще вводили ему лекарство, от которого распухало все тело и трескалась кожа на теле. Вспоминая все это, закрывал старец руками лицо.

Люди, узнав, где находится отец Иосиф, начали писать главному врачу Будановской больницы письма с просьбой выпустить старца, который незаконно содержится с душевнобольными, тогда как сам может лечить таковых.

Прошло три месяца его пребывания в больнице. Как-то в палату вошел санитар, принес халат и тапочки, велел старцу одеться и следовать за ним в кабинет главного врача. В кабинете были и другие врачи. Ему предложили сесть.

- Можете ли вы лечить тех больных, которые находятся в нашей больнице?

- Можу.

- Тогда вылечите их!

- Добре.

Отец Иосиф предложил им отпустить его в монастырь или послать кого-нибудь, чтобы привезти святое Евангелие, крест и облачение (ризу, епитрахиль, поручи), чтобы он смог служить водосвятные молебны и бесы сами уйдут через окна и двери. И еще добавил, что через две недели ни одного больного здесь не останется (их было более 500 человек).

- Нет! Вы нам без молебнов лечите.

- Так неможливо вилікувати.

- А почему?

Старец и ответил, что когда солдат идет в бой, ему дают оружие: винтовку, патроны, гранаты. Наше же оружие на невидимого врага - святой крест, святое Евангелие и святая вода!

Отца Иосифа увели снова в палату, где он продолжал нести свой мученический крест, "чаях Бога спасающего от малодушия н от кури " /Пс.54/.

Всемилостивый Господь не дает человеку понести крест выше сил его, но многими скорбями испытывает веру, терпение и упование его на Бога. Все, кто знал отца Иосифа, не переставали хлопотать об его освобождении. Писали везде, даже в Москву, и ... надеялись.

Как-то раз пришел в палату санитар и снова принес отцу Иосифу халат и тапочки. Он пошел с ним в кабинет главврача, где кроме него самого было еще двое мужчин и женщина. Как потом выяснилось - члены московской комиссии. Старцу вежливо предложили сесть и спросили, давно ли он стал монахом. В ответ услышали, что родился монахом. На вопрос, почему оказался в этой больнице, рассказал о том, как отроком часто ходил к старичку-соседу, который читал Библию и говорил, что придет время, когда дракон будет воевать с Церковью. Ему было интересно узнать это. И вот теперь он видит, как дракон воюет с Церковью. Женщина на такой ответ усмехнулась, многозначительно переглянулись и мужчины. А отца Иосифа снова увели в палату...

Но люди не отступались. Все писали и писали заявления с просьбой освободить его из больницы. О заключении отца Иосифа узнала дочь Сталина Светлана Аллилуева. Ей удалось освободить старца в благодарность за то, что он ранее исцелил ее от душевной болезни. После этого поселился он у своего племянника в родной Иловице.

Узнав, где находится старец, начали съезжаться к нему люди, одержимые разными недугами. Отец ежедневно служил водосвятные молебны и исцелял людей. Но враг в лице безбожных местных властей не дремал, он восстал. Обеспокоены притоком больных людей в село, власти настроили родственников против него.

У отца Иосифа было девятнадцать племянников и племянниц. Как-то один племянник, работавший трактористом, заманил его на свой трактор и увез за село к болотам. А там столкнул с трактора на землю и, избив до потери сознания, бросил в воду и уехал. Отец Иосиф восемь часов пролежал в холодной воде. Был декабрь месяц 1965 года. Обеспокоены долгим отсутствием отца Иосифа, его начали искать. И нашли еле живого. Он чудом не утонул. Его срочно увезли в Почаевскую Лавру и в ту же ночь постригли в схиму с именем Амфилохий, в честь святителя Иппонийского, память которого воспоминалась Церковью в тот день. Никто тогда не надеялся, что он доживет до утра. Но сила Божия поставила отца на ноги, он выздоровел. Оставаться в Лавре без прописки было опасно. За батюшкой приехали родственники и забрали его в Иловицу.

Люди по-прежнему шли и ехали к старцу за исцелением и получали его, о чем имеются многие свидетельства. Отец Иосиф ежедневно служил молебны, а после службы, окропив всех святой водой, приглашал за обеденный стол. После молебна люди чувствовали необъяснимую легкость в сердце. "По попущению Божию, - говорил старец, - за грехи враг подходит к человеку, берет в руку сердце и жмет его. Но, чтобы сердце было чистое, надо постоянно читать молитву "Царю Небесний".

Обеды тоже были какие-то необыкновенные. После них многие больные исцелялись. А иногда отец Иосиф брал палицу и садился на скамейку у часовни. Все молящиеся подходили к нему и просили дотронуться палицей до больного места. И к кому он прикасался, исцелялись. Так исцелялись страдавшие головными болями, болезнями почек, печени, сердца, рук и ног, а также и душевнобольные.

Слава о чудесах исцелений разносилась повсюду. К отцу Иосифу ехали люди с севера и юга, с востока и запада, из Молдавии и Сахалина. Избегая человеческой славы, он старался скрывать от людей данный ему Божий дар исцеления от душевных и телесных болезней. Часто принимал на себя поверхностно их пороки, юродствовал и тем самым указывал причину тех или иных заболеваний людей, приходивших к нему. Многие, не понимавшие духовную жизнь, считали отца Иосифа грешником. И сам он часто высказывался: "Ви думаете, я святий? Я грішник! А зцілення ви отримуєте по своїх молитвах I по своїй вірі".

Поступками старца обманывались не только приезжие, но и его домашние. А он при том любил повторять: "Я не на лице дивлюся, а на душу! А ви думайте, що хочете!". Тут уместны слова Апостола Павла: "живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу - о духовном, у чистого все чистое, а у нечистого и неверного осквернены ум и совесть".

Приезжавшие в Почаевскую Лавру со всех сторон страны, обязательно старались посетить старца в его селе. Летом у него ежедневно бывало до 500 человек, а иногда и больше. Всех он обязательно угощал благословенной трапезой.

Под осень 1965 года отец Иосиф поселился у племянницы Анны - дочери покойного брата Пантелеймона, которая жила в этом же селе в новом небольшом доме. Во дворе Анны угодник Божий устроил высокую голубятню, а под ней маленькую часовню. перед которой служил молебны и освящал воду. За часовней поставили длинный обеденный стол для богомольцев, а также построили молельню.

С северной стороны двора построили длинный корпус и в нем устроили трапезную и кухню, приемную для больных, спальню для послушниц и домовую церковь - длинный зал с двумя боковыми комнатами: в одной хранилось церковное облачение, в другой - отец Иосиф молился и отдыхал. Со стороны сада к церкви была пристроена закрытая беседка-веранда. В саду, посаженном старцем, росли яблони, груши, сливы. Землю, как ковром, укрывали цветы: гладиолусы, георгины, розы. В ящиках красовались пальмы. Среди царства цветов гуляли павлин и пава. Были тут канарейки и попугайчики, в голубятне жило до 200 голубей. Для обслуживания людей и выполнения работ по хозяйству у отца Иосифа жили послушницы. Они читали в молельне утренние и вечерние молитвы, но ночам Псалтирь, днем акафисты, готовили обеды, работали в саду...

Отцу Иосифу открыты были души всех людей, их сердца и намерения, но ради терпения он держал у себя в доме и коварных, и лукавых, и одержимых. Часто, садясь за стол, отец Иосиф пел: "Страха их не убоюся, ниже смущуся! " и "С нечестивыми не сяду!". Напротив дома племянницы Анны Пантелеймоновны был земельный участок, выделенный отцу Иосифу сельсоветом под огород - там сажали картошку. Люди закупили стройматериалы и пожертвовали ему для постройки дома, но власти села дом строить не разрешили. Старец расстроился; он предполагал в новом доме устроить церковь. Он часто говорил: "Мене не буде, а церква буде, а потім і монастир".

Спустя пятнадцать лет после кончины подвижника в селе действительно построили церковь, так как приходская деревянная церковь в селе Антоновцы, что в четырех километрах от Малой Иловицы, сгорела от молнии в 70-х годах. Там же находится и старое кладбище, где похоронены родители и все родные отца Иосифа. Он часто посещал их могилы и служил панихиды.

У себя во дворе отец ежедневно служил водосвятные молебны и исцелял людей. Как известно, "сей род" (демоны) изгоняются только молитвой и постом, поэтому отец Иосиф многим не благословлял вкушать пищу в среду и пятницу. "Якби ви знали, який піст солодкий", - говорил старец, имея ввиду сладость духовную, которой услаждается душа постящегося. В дни строгого поста он велел рано утром, встав с постели до начала утренней молитвы, сразу класть три земных поклона с молитвой "Богородице Дево, радуйся", чтобы легко выдерживать пост в этот день.

Отец Иосиф исцелял разные недуги и утверждал, что половина больных исцеляются, а половина уезжают от него не исцеленными - Богу не угодно это, ибо их телесное исцеление будет не на пользу им, а на погибель души.

Очень часто старцу приходилось терпеть неприятности от своих неугомонных посетителей, одержимых бесами. Домашние даже уговаривали его не принимать бесноватых, ибо бесы мстили всем, кто жил во дворе и ему самому, на что отец Иосиф отвечал: "Трудно терпіти, але і боятися демонів не треба!".

Говоря словами подвижника, земля в его дворе была пропитана слезами молящихся людей, тяжело больных, жаждущих всей душой исцеления. Он часто повторял, что дети в наши времена рождаются непокорными, гордыми и дерзкими, а потом становятся бесноватыми. Смиряя таких детей, заставлял их просить прощения у родителей.

Нужно было иметь великую любовь в сердце, чтобы никогда и никому, и ни в чем не отказывать. Лекарь Божий имел таковую. Он находил время для каждого.

Пожилой послушник Иоанн бывал у отца Иосифа в селе Малая Иловица не один раз. И там видел чудеса исцелений. "Без стяжания благодатных даров Духа Святого, я думаю, - продолжал послушник Иоанн, - трудно творить такие чудеса исцеления, какие творил этот великий угодник нашей Волынской земли". Это подтвердит и любой житель Почаева и те десятки, если не тысячи людей отечества нашего, которых исцелил отец Иосиф.

Как-то после утренней молитвы батюшка долго не выходил из келий к народу. Вдруг вышел и приветствовал всех словами пророка Исайи: "С нами Бог! Разумейте, языцы, и покоряйтеся, яко с нами Бог!". А потом начал рассуждать о причинах, приведших стольких многих людей к нему. Главная причина, по словам старца, кроется в духе безбожия, насаждения которого начинается еще в школе. Учеников преследуют, не пускают в храм, ведут идеологическую проработку, унижая человеческое достоинство. А человек, который не посещает церковь, не исповедуется, не причащается, лишается благодати Духа Святого. - Это и приводит к тому, что большинство населения душевнобольные. Старец советовал молитвой лечить недуг нынешнего века. В его доме она совершалась круглосуточно. В молельни на полу, застланном соломой и ряднами (покрывалами), спали немощные больные, одержимые злыми духами. Сонные, они среди ночи бормотали: "проснулся апостол лохматый (это ни об отце Иосифе, у него были пышные волнистые волосы,), опять нас мучит! Уйдем! Уйдем!...".

Подвижник по ночам плотно завешивал окна черными занавесками: ночью в полной схиме, с зажженным ладаном в руках, он ходил по своей долгой келий и творил молитву, которую чувствовали и не терпели бесы в спящих в молельне бесноватых людях.

Часто утром молитвенник рассказывал, как всю ночь бесы не давали ему покоя: ехали на подводах, шли легионами к нему во двор с угрозой убить, застрелить, зарезать или отравить.

В начале зимы 1970 года к отцу Иосифу ворвался молодой человек лет тридцати пяти, высокий, физически здоровый. "Где Иосиф? Он меня в Москве душил дымом! Я его зарежу!". С Божьей помощью бесноватого удалось повалить в снег и связать руки, ноги. Из кармана куртки вынули три больших кухонных ножа. Мужчину втащили в молельню. Им оказался москвич, летчик по имени Георгий, трое суток добиравшийся в Иловицу, в пути не ел и не пил, ослаб. По просьбе матери этого человека отец Иосиф молился за него, и он в Москве чувствовал молитвы старца и не мог их терпеть, так как был одержим нечистым духом, который и привел Георгия отомстить молитвеннику. Отец Иосиф в тот день из келий не выходил. Москвичу развязали руки и дали поесть. А к вечеру развязали и ноги. Он убежал со двора; больше его никто не видел.

Приезжали к отцу и современные молодые юноши, жаловались на душевную тоску, отсутствие сна и аппетита. Старец ставил их посреди двора и велел класть по четыреста пятьдесят земных поклонов; велел, чтобы так и дома каждый вечер делали, да носили крестики, не выпивали, не курили, ходили в церковь, соблюдали посты, причащались. Тогда, по его словам, все нервы выйдут - будут здоровы. При этом добавил, что нервы чувствуют боль, но когда болит душа, то это не нервы расстроены, а бесы мучают и надо постом и молитвою бороться с ними.

Подвижник очень любил природу, он чувствовал ее, старался украсить землю цветами и разными деревьями. Везде, где он жил: в Почаевской Лавре, у монашеского кладбища, в Иловице - оставил после себя живой памятник из плодовых и декоративных деревьев. Весна для него была райской порой, а весенний лес - раем. Старец говорил, что только до сенокоса вся растительность: и трава, и цветы, и листья на деревьях, и кустарники - молодые, нежные, свежие и блистающие, а после сенокоса наступает лето и листья тускнеют, грубеют, утрачивают свою молодость и былую прелесть. Как и сам человек...

В начале лета 1970 года отец Иосиф пригласил почаевца Василия Малкуша к себе в Иловицу. Вдвоем они отправились в лес слушать зозулю (кукушку). Слушал ее батюшка с каким-то особенным вниманием, а потом и сказал своему другу: "От, останній раз слухаю з тобою зозулю". Так и случилось - в последние дни того года он умер.

Имея доброе сердце, отец Иосиф не любил злых людей, ибо зло не свойственно природе человека. Оно возбуждается в нем не без посредства демонов, а потому-то злые люди им и уподобляются. Старец говорил, что "любой грех опутывает сердце, как паутина, а злоба, как проволока - попробуй разорви ее. Злые люди убили Царя, злые глумятся над православными. Великое счастье, что Господь сподобил нас родиться в Православной вере и быть православными, и многие народы, к сожалению, не знают Православия, - неоднократно повторял подвижник. Еще за десятилетия до прославления Святейшего Патриарха Тихона - великого защитника веры Православной в России - отец Иосиф уже почитал его святым и вклеил как иконку его фотокарточку рядом с ликом святого апостола Андрея Первозванного в свой поминальный синодик.

Неодобрительно относился угодник Божий и к телевизионным передачам, которые опустошают, обкрадывают душу. После просмотра таковых программ человеку совершенно не хочется молиться, а если и принудит себя на молитву, то молится только устами, а сердце далеко от Бога. Такая молитва, по мнению старца - только в осуждение. В последнее время колдуны (т.н. экстрасенсы) усиленно работают над усовершенствованием системы кодирования людей через телевизоры, радио и даже электроприборы, ибо знают, что закодированные люди будут покорно выполнять чужую волю. "Спастися, - говорил старец Иосиф, - нелегко. Я вам спасіння на голову не покладу - трудіться і моліться самі! Якщо хочете спастися, будьте глухі, німі і сліпі".

Свою любовь к людям лекарь даровал делом, поэтому и шли к нему с верой, воспламенялись от него святой благодатью. Духовной любви у врачевателя душ и телес человеческих хватало на всех: он любил больных и страждущих, желал им исцеления и старался помочь. На вопросы одной рабы Божьей, как достичь такой любви, подвижник отвечал, что за смирение Бог дает благодать любви. И еще часто повторял: "Як ти до людей, так і люди до тебе". "На молебнах у батюшки, - рассказывает К., - исцелялись люди, а меня полностью охватило такое чувство, что я готова была всех обнимать. Я не могла прийти в себя от несказанной любви к каждому человеку". К старцу часто приезжали монашествующие. В беседах с ними он не раз подчеркивал, что важно не только принять монашеский сан, но чтобы именно душа была монашкой.

Отца Иосифа можно дополнить словами апостола Павла: "смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы, не Будьте нерассудительны, но познавайте, что есть воля Божия." /Еф. гл. 5/.

Наступил 1970 год. Приближался праздник Рождества Христова. Чувствуя, что это последнее Рождество в его жизни, отец Иосиф хотел устроить торжество для всех, кого Бог пошлет к нему. В день праздника в молельне совершалось богослужение, а затем рождественским песнопением славили Христа Младенца. Группами во двор заходили сельские дети с Вифлиемской звездой, пели колядки. Отец Иосиф сам встречал их и приглашал к праздничному столу, давая им подарки. И так целый день до поздней ночи во дворе и в доме старца и взрослые, и дети непрерывно славили Рождество Бога Спаса.

Торжество продолжалось все святки и запомнилось каждой душе, с псалмопевцем воспевавшей благодарение Богу за Его великую милость сподобиться в эти Рождественские дни побывать у святого старца-подвижника.

К отцу Иосифу очень привязался иерей Петр с Винницкой области. Он верил каждому слову старца. Тот полюбил его за кротость, за смирение и послушание, благословлял служить водосвятные молебны. Сам же закрывался в келий "відпочити", помолиться об исцелении недужных, присутствовавших на водосвятных молебнах. Они-то и исцелялись по его тайным молитвам. Отец Петр понимал цель старца и со смиренным благоговением относился к нему. Иерей везде и всюду ходил и ездил в рясе и с наперстным крестом на груди, как благословлял отец Иосиф, ибо считал, что священник и своим внешним видом должен проповедовать, утверждать и высоко держать знамя Святого Православия, чтобы все видели и знали, что Православие существует, Церковь Христова живет и действует. На такого священника все смотрят с уважением и благоговением, а ежели скрывает свой сан под светской одеждой, то для каждого он просто мирянин, не внимающий словам Господа: "Кто постыдится Мене, того и Я постыжуся".

Божия Матерь для отца Иосифа была Небом; он постоянно в своих молитвах обращался к Ней. Иногда во время общего обеда батюшка просил всех прервать обед, встать и пропеть молитву Пречистой "Под Твою Милость".

Уныние и пустота в душе, считал старец, из-за многоглаголания, чревоугодия и любостяжания. Он велел тогда каждый час и день петь "Елицы, во Христа крестистеся" и "С нами Бог". Сам он имел красивый баритон, хорошо понимал и любил церковное пение.

Бывало, соберутся односельчане в воскресный день на водосвятный молебен у отца Иосифа, все стоят, молятся - полная тишина. Вдруг старец обернется и скажет: "Не говоріть! Не заважайте мені". Он слышал мысли людей о их земной суете, которые мешали ему молиться. "Молитва есть свобода и устремление ума от всего земного", - пишут святые отцы.

Как-то зимой в начале 1970 года зашел в трапезную и строго спросил, кто принес ему цветы и попросил не носить больше, ибо не цветы нужны, а молитва. Все удивились: нигде не видели цветов.

Почти через год стала понятна эта притча: подвижник провидел, что на могилу ему будут приносить цветы, но ему приятнее молитва людей, а не украшение гроба.

Что чувствовал отец Иосиф в последние дни своей жизни, какие мысли тревожили его? Домашние часто видели, как преображалось лицо старца: умом глубоко уходил в себя в молитвенном созерцании. Он знал помыслы окружающих его: добрые и злые. Благодарил за добро, прощал зло. Ополчались против него не только злые духи, но и люди.

Летом 1970 года с батюшкой случались странные приступы. Он лежал на лавке в саду, как бы в бессознательном состоянии. Одна из послушниц никому не позволяла к нему подходить. Пролежав так некоторое время, подвижник вставал совершенно здоровый. Приступ повторился и в октябре. Вокруг старца собрались встревоженные люди. Была тут и та же послушница. Кто-то попытался расстегнуть воротник подрясника, который, казалось, душил его, но она не подпускала никого. Вдруг отец перестал храпеть. Послушница подошла и склонилась над ним. Неожиданно он открыл глаза, схватил ее рукой за волосы и поцеловал в голову. Никто ни о чем не догадался тогда. Позднее стало известно, что отцу Иосифу в очередной раз дана была отрава.

Как-то батюшка сел обедать, но к еде не прикасался с полчаса. Он сидел и к чему-то внимательно прислушивался. Своим духовным прозорливым оком он видел собравшихся в Шумском райисполкоме атеистов, решающих его судьбу. Они подумывали, что устроить во дворе старца после его смерти: детский садик, больницу или электростанцию. Знал он, наверняка, и о том, что там же надумали о его злодейском убийстве.

Прошло несколько дней. Поздно вечером, когда уже все спали, в веранде появился свет. Послушницы подумали, что это отец Иосиф - до морозов он спал там. Но когда посмотрели в окно, то увидели двоих в кепках. Подняли людей в молельне и побежали к веранде. Свет потух... Стало темно. Окно над дверью открыто, дверь заперта, за дверью тишина. Не зная, что с батюшкой и где он, стали стучать в его келию. "чрез несколько минут старец вышел бледный и встревоженный: провидя намерение злодеев, он в ту ночь ушел спать в келию. Отец Иосиф подошел к веранде и стал открывать дверь. Кто-то, отстранив его, вошел первым. На раскладушке лежала финка. Из-под раскладушки вытащили молодого человека, одетого в подрясник отца Иосифа. Его связали и увели в молельню. Он рассказал, что был со своим товарищем-односельчанином - обладателем финки, недавно окончившим службу в Морфлоте. Тракториста-злодея угостили обедом и отпустили домой. А к вечеру из Шумска приехала милиция и разыграла сценарий следствия: допросили свидетелей, составили акт о покушении на убийство, забрали с собой вещественное доказательство - финку. На этом следствие и закончилось.

Вскоре после этого покушения во время обеда отец Иосиф снова долго не прикасался к еде, сидел и к чему-то прислушивался. Выражение его лица менялось: становилось то удивленным, то строгим, а потом и сказал: "Віра моя мене і спасе!" И объяснил своим домашним, что в Шумске снова решают, как поскорее лишить его жизни. "Яко слышах гаждение многих живущих окрест: внегда собратися им вкупе на мя, прийти душу мою совещаша".

Провидел старец замыслы врага и знал его сообщников-исполнителей и в лице своих односельчан, и в лице своих послушниц. Но кто мог представить себе, что у кого-то поднимется рука на такого великого старца...

Несколько раз отец Иосиф собирал своих домашних в трапезной и просил пропеть некоторые молитвы из службы на Успение Божией Матери, а "Апостолы от конец, совокупльшеся зде " просил пропеть трижды. А сам, слушая умилительное пение, закрывал лицо руками и плакал. После пения с грустью говорил: "А як страшно буде, коли стануть мерзлу землю на гріб кидати"... Через четыре месяца в Лавре отпевали отца Иосифа.

Одному из монахов за три дня до кончины подвижника, как он потом рассказывал, было тяжело на душе, без причины катились по щекам слезы. На четвертый день ему приснился отец Иосиф и попросил поминать его за упокой. А вечером он узнал о его смерти.

Умер подвижник первого января 1971 года. Шел сильный снег. Односельчане прощались со своим дорогим старцем. Иеромонах Богдан служил заупокойную литию по новопреставленном. И только в девять часов вечера, поставив гроб на грузовую машину, выехали в Почаев. Снег не переставал. Прощалась со старцем и природа...

В три часа ночи машина с гробом подошла к Лавре, но в Святые ворота не могла проехать, трижды скатывалась вниз с горы - угодник Божий не хотел на машине проезжать через Святые ворота. Тогда подняли на плечи гроб подвижника и с пением " Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас" внесли в Святые ворота и через привратню в корпус. По коридору понесли в церковь Похвалы Пресвятой Богородицы. Послушницы привезли много восковых свечей из келий отца Иосифа; их возжигали на поставленных перед гробом великих подсвечниках и раздавали людям. Привезли фотографии старца; записчик отец Богдан раздавал их богомольцам.

Позднюю литургию в Похвальной церкви служил архимандрит Самуил. После литургии началось отпевание отца Иосифа. Священники-монахи вышли из алтаря ко гробу. Снег перестал, вышло солнце и играло, как на Пасху. А когда давали последнее целование, то у гроба исцелилась сломанная рука женщины. На отпевание в храме собралось много народу.

Обычно покойных монахов на кладбище везут, но гроб отца Иосифа люди не спускали с рук: каждый хотел хоть немного пронести дорогого старца, провожая его в последний путь. Кони, запряжены в сани, ехали стороной, а гроб с телом всеми любимого старца Иосифа несли высоко над головами провожавших - "як до людей-так і люди...". Никого из монахов так не хоронили, хотя и среди них были глубоко уважаемые и почтенные отцы, но такому чудотворцу и исцелителю, каким был отец Иосиф, люди хотели воздать достойную честь и тем выразить свою любовь к нему, любившему их и всю свою жизнь посвятившему служению Богу и ближним. Архимандрит Гермоген провозгласил надгробное слово. Гроб опустили в могилу, засыпая мерзлой землей (как и предсказывал старец). Могилу ему выкопали рядом с могилой отца Святополка. Оба они лежат под кронами яблони, посаженной когда-то отцом Иосифом.

Как и говорил старец - проблем с пропиской уже не будет у него, что пропишут его в Почаеве, - так и прописали до Второго пришествия Господня... Документы никто не спрашивал и стал понятен сон В. - отец Кукша умолил Царицу Небесную и Она помогла прописать в Почаеве отца Иосифа, о чем и просил, будучи еще живым отец Иосиф В.: "Ти забереш мене в Почаїв!" А она думала тогда (незадолго до его смерти), что батюшка просит ее забрать в Почаев и прописать в своем доме.

Насыпали могильный холм. Снова тучи затянули небо, пошел снег, налетел порывистый ветер, поднялась метель. Ветер сбивал с ног людей - так плакала природа, выражая свою скорбь по угоднику Божию. И только к концу следующего дня метель утихла, стало тихо и ясно...

Хоронили отца Иосифа четвертого января 1971 года. А через три дня - праздник Рождества Христова. Для многих Рождественские дни не были днями радости и веселия - так глубоко было горе и тяжела скорбь по новопреставленном старце. Свежо еще было в памяти прошлогоднее празднование Рождества у него в селе, жителям которого он предоставил столько духовной радости, не забываемой на всю жизнь.

Вскоре после похорон отец Иосиф явился во сне послушнице В. и показал ей, чем его отравили. На длинной полке под кроватью послушницы из Киева стояло множество флаконов. В одном флаконе, на который указал старец, была яркая малиновая жидкость - сильнейший яд. Он сказал, что этот яд ему подливали в пищу и даже в умывальник и что он умывался отравленной водой и полоскал ею во рту в последние дни своей земной жизни.

Вот как восстали на старца враги видимые и невидимые, но Бог до времени давал ему крестным знамением побеждать смертоносный яд.

Сороковины отметили в Иловице в среду. Матушке Манефе приснился тогда сон: по реке против течения стрелой несется лодка, а в ней стоит отец Иосиф. За борта лодки ухватилось множество бесов - черных, злобных, - они торжествующе кричали: "Наш! Наш!". Но подвижник не обращал на них внимания. Тут лодка пристала к берегу напротив великолепного большого храма, из которого вышли два светлых юноши, взяли старца под руки, ввели в храм и поставили в алтаре перед престолом. Бесы в досаде завопили и... исчезли. Сон матушки можно дополнить словами: "Восхвалятся преподобные во славе и возрадуются на ложах своих. Слава сия будет всем преподобным Єго" и растолковать его так: лодка стрелой неслась против течения - это отец Иосиф творил чудеса, которыми обманывались бесы и считали его грешником до самого последнего момента - определения Божия о его душе, с почестями введенной Ангелами в Церковь Торжествующую. А Марии-пастушке снился сон, якобы она говорит отцу Иосифу: - "Батюшка, говорят, Вас отравили", - но в ответ услыхала, что он добровольно пошел на мучение, и добавил при этом, указывая на послушницу из Киева, что ту ожидает тяжкое наказание от Господа.

После кончины старца его монашескую одежду - мантию, камилавку, четки - послушницы возложили на аналой в церкви, где молились сорок дней. По ночам от них исходило сильное благоухание.

Первого января 1981 года на монашеском кладбище служили панихиду в память десятой годовщины со дня кончины преподобного Амфилохия. Моросил мелкий дождь. У могилы собралось около тридцати человек. Была тут с матерью и бывшая послушница из Киева. Один из священников отслужил заупокойную литию. Все прикладывались к могильному кресту, подошла и киевлянка. Вдруг начала причитать:

- Батюшка, осиротил нас... Послушница отца Иосифа, одернувши ее, сказала:

- Не осиротил, а осиротила! Не бойся, бить и убивать тебя никто не собирается. Кайся!

Видимо, ей (послушнице из Киева) было уже какое-то повеление свыше открыть людям свой тяжкий грех. Опустившись на колени, взяв пригоршню жидкой грязи, вымазала все свое лицо, а затем, поднявшись на весь рост, закричала:

- Отравила, окаянная, отравила! Раньше боялась сказать, думала, что люди меня разорвут! Отравила... Злоба ослепила мне глаза! Злоба. Прости меня и ты, В., сколько и тебе пришлось пережить из-за моей злобы.

А было все, со слов Александры, некоторое время жившей в доме лекаря-подвижника, так. Еще за несколько недель до Рождества 1971 года за обеденным столом со своими домашними (всеми теми, кто ему помогал) старец как бы невзначай молвил: "Всі ви мої гості дорогі, але серед вас Іуда". Все опечалились, недоумевая, о ком это говорит батюшка. А в другой раз: "Всі ви розійдетеся від мене як Апостоли!" - Слова схиигумена заставляли послушниц задумываться. Непонятны были им самим и часто возникающие между ними ссоры, от чего они час от часу уезжали помой. И все это на глазах у старца. Он провидел их мысли. Он знал и причину недоразумений: странное поведение послушницы-киевлянки. Не по душе и ему было ее высокомерие; он несколько раз велел ей уезжать домой. А послушницам отец Иосиф велел терпением спасать свои души и часто напоминал слова ап. Павла к Коринфянам: "Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Которым не попустит вам быть искушаемым сверх сил, но при искушении даст и облегчение, чтобы вы могли перенести".

Но не стерпела послушница В. из Почаева: без благословения старца уехала домой и, несмотря на уговоры вернуться, не решалась приехать раньше Рождества Христова.

И... опоздала. Прозорливый схиархимандрит Иоанн уже потом, скорбя об отце Иосифе, очень строго упрекнул ее: "Зачем старца покинула? Если бы не уехала, он бы еще двадцать лет прожил: у него было крепкое сердце!".

А как же киевлянка? Не обращая внимания на повеления старца уезжать домой, утром шла в молельню "выступать", а потом на кухню готовить обеды, нося в душе свой злой замысел. Кто знает, что привело ее, сорокатрехлетнюю сотрудницу библиотеки в Киевском атеистическом музее (фамилию свою скрывала) в 1966 году в Иловицу и почему так настойчиво добивалась послушания на кухне. Что руководило ею, что направляло ее - один Бог знает... Сюда же в село часто приезжала и ее мать. Как-то за обедом разоткровенничались: "Батюшка, мама чародейством занимается; хочется людям помочь, они просят". "Кайся, великий гріх!" - только и сказал схиигумен.

Декабрь 1970 года выдался снежным, с морозами, вьюгами, заносами на дорогах. Доехать в Иловицу - просто невозможно. Целую неделю из райцентра хлеб не завозили. В отца Иосифа было всего несколько странников, да свои, домашние. В тот злосчастный день, под Новый год, старец был со своими мастеровыми. Вечером, отблагодарив их за проделанную работу, схимник проходил в молельню через комнату за трапезной. Было уже темно, но все же он узнал, стоящую у плиты, киевскую послушницу. "Іди звідси", - сказал и ушел молиться. (Все те подробности она же потом и рассказывала.) За вечерним трапезным столом, зажегши свечи, попросил своих помощниц (повариху Александру, Марию-пастушку и девушку Л.) пропеть заупокойную литию. Благословивши трапезу, как-то с грустью сказал: "Отрута вже подана! Але Хрест - сила". Но, к удивлению послушниц, не попросил их в тот вечер разделить с ним трапезу, а ужинал сам...

Почувствовав, что Господь призывает его к Себе в место вечного упокоения и попускает смертоносное действие яда, тихо сказал Александре: "Дай мені свою руку... Твої руки теплі, а мої вже холодні". Опираясь на ее руку, вошел в соседнюю комнату, лег на кушетку, молча смотря на Александру: видимо, уже ничего не мог сказать. Ей стало страшно и, не дождавшись ответа на свой вопрос: "свет погасить?" - убежала.

Поздно вечером, около одиннадцати, с молельни к старцу пришли все послушницы. Была тут и киевлянка (имени ее указывать не велено - Бог ей судия) со своей приятельницей - странницей Р. Батюшка монотонно храпел. Всех охватило какое-то оцепенение. "Старец то наш, кажется, отходит" ... - с ухмылкой сказала послушница из Киева. Немного спустя, угодник затих. Упомянутая послушница подошла, взяла его руку, подняла и опустила. Рука впала...

Так была вылита человеческая злоба.

Годы летят, время продолжает свой неудержный бег. Ежегодно на его могиле отмечают день Ангела и день кончины. Люди помнят его живого, его поступь, его голос, любящее сердце и добрые-добрые. умные глаза.., из уст в уста передают друг другу повествования о чудесах исцелений. Все эти годы день ото дня идут на могилу к подвижнику люди, а ныне и в Пещерную церковь Свято-Успенской Почаевской Лавры, где почивают его нетленные мощи, зажигают свечу или возжигают лампадку, ведут тихий разговор, доверяя старцу свои беды и болезни. Приходят сюда и одержимые злыми духами... И засвидетельствованы уже многие чудеса исцелений как на могиле на монастырском кладбище, так и у раки с мощами преподобного Иосифа (в схиме Амфилохия).

Не зарастет к нему никогда народная тропа, проложенная страждущими в надежде получить от Бога исцеление по молитвенному предстательству приснопамятного отца Иосифа, великого угодника Божьего Волынской земли.

Вся жизнь Преподобного была самопожертвованным служением во имя любви к Богу и ближнему, ибо любовь - это главный плод духовного подвига христианина и цель монашеской жизни. Она есть закон жизни на небе и на земле и рождается от чистого сердца и непорочной совести. Любовь бессмертна, она идет с человеком за его гробом в вечную жизнь и взаимно связует души живых и умерших людей. Именно таковой любовью Преподобный стяжал глубокое уважение к себе.

Верой, любовью и милосердием к страждущим он явил благостный пример жизни, снискал любовь и оставил неизгладимую память в сердцах верующих людей, для которых был и есть скорым целителем, милостивым помощником и благопоспешным заступником

Он и по смерти лечит, утешает, назидает; люди и теперь ощущают его нелицемерную любовь. Некоторые даже слышат его голос, зовущий молиться, каяться, исправляться и жить по заповедям Божиим.

Господь причислил его к лику святых Своих и вселил во Царствии Своем Небесном, а мы сподобились иметь в его лице великого молитвенника и ходатая перед престолом Божиим об исцелении недугов, об избавлении от скорбей и искушений.


Противостояние (Чудоисцеления)





Нет слепого случая. Бог управляет миром, а все совершающееся на небе и в поднебесной, совершается по суду премудрого и всемогущего Бога, непостижимого в премудрости и всемогуществе Своем, непостижимого в управлении Своем.

Бог управляет миром, каждым человеком, каждой былинкой - "по всей земли судьбы Его> (Пс.104, 7). Одним вручает многое, другим малое. И все по вере человека. Преподобному Амфилохию было вручено как раз то многое: дар врачевателя и целителя душ человеческих. Постом, молитвой, глубоким смирением и великой любовью к Всевышнему и ближнему развивал он этот дар, о чем свидетельствуют знавшие его за жизни или соприкоснувшиеся с этим даром после кончины. Благодарность свою за исцеление будь-то телесной или душевной болезни, за вразумление, напутствие или просто за доброе слово выражают люди молитвенной памятью о Божьем врачевателе.

И пишут свои воспоминания, делятся своими чувствами и переживаниями, которые они испытывали во время общения со старцем воочию или на могиле его на монастырском кладбище, или у мощей Преподобного в Пещерном храме.

Вот некоторые из них, поведанные духовными чадами схиигумена, родственниками, близкими и насельниками монастыря - капля в озере людском.

Как костоправ преподобный Амфилохий пробовал себя еще будучи юношей, помогая своему отцу направлять сломанные кости, сострадая человеческой боли. И уже потом, будучи монахом, начертит на сломанной руке линии перелома и отправляет на рентген - линии карандаша точно совпадали с рентгеновским снимком. Врачи удивлялись такому дару простого монаха. Здесь явно действовала его прозорливость.

Племянница Анна Тимофеевна, проживающая в ном селе старца, вспоминает, как однажды, придя к дяде на монашеское кладбище, на ее глазах чудесно исцелилась женщина со сломанной рукой. Перелом причинял страдание, заставлял беречь руку от лишних движений. Отец Иосиф велел ей обе руки положить себе на голову. Исполнив, она ощутила себя совершенно здоровой, абсолютно не чувствуя боли.

Почти все жители Почаева в разные периоды своей жизни: в детстве, юности или старости, были пациентами Преподобного. Как-то привели местную жительницу Н. Спускаясь зимой по обледеневшим ступеням, она упала и повредила руку. Диагноз: трещина плечевой кости. Батюшка поправил руку и велел выгревать. Через две недели, вернувшись к старцу, она все же жаловалась на сильную боль в руке, которая и не поднимается.

Отец Иосиф взял ее руку и, подняв высоко над головой, спросил:

- А так підіймаєтъся?

- Да-а, батюшка.

- Хрестись.., не боляче?

- Нет, не больно, батюшка! - отвечала больная, совершенно забыв о болезни.

У отца Иосифа было неизменное правило: если кого привезут с переломом, то вызывать в любое время дня и ночи. Так было и с лесником. Он шел лесом поздно вечером, а навстречу трактор. Лесник посторонился сколько мог, но гусеницей все же зацепило ногу и раздавило. Его и привезли к костоправу. "Батюшка, с переломом*." И отец сразу же пришел к пострадавшему. Больше часа он провозился с ногой лесника, завязал потом ступню в картон. Окончив, он попросил и тракториста, и агронома, что был с ним, и лесника на ужин. Когда после трапезы собрались Уезжать, то агроном и тракторист хотели на руках отнести лесника до трактора, но отец Иосиф велел ему идти самому. Лесник со страхом поставил больную ногу на пол, но к трактору пошел твердой ходой, не хромая. Лекарь своей молитвой исцелил ногу.

К старцу из Почаева привезли юриста Стецюка И.: он упал с мотоцикла и сломал в двух местах ногу. Целый месяц пролежал в больнице с гипсом на ноге, но облегчения не получил. Тогда жена забрала его из больницы и привезла к костоправу. Распилив гипс, увидел, что нога почернела; в больнице такую ногу ампутировали бы. Он велел оставить больного на квартире у соседей и ежедневно приходил к нему и смазывал ногу мазью, которую варил сам из меда, масла и воска. Такую мазь исцелитель давал людям от всяких болезней: от белокровья, от рака, экземы и прочих болезней, и она помогала - в ней, как сказал один прозорливый старец, была заложена сильная молитва. Через неделю нога у Стецюка побелела, а когда полностью вылечил, то воскликнул: "Дійшла до Бога молитва!".

Из села Вильшанка, что в пяти километрах от Почаева, привезли летом 1965 года девочку. Она упала с велосипеда и сломала ключицу. Отец Иосиф поправил переломанные кости и девочка тут же побежала, не чувствуя боли.

Многие, даже неверующие люди, после встречи с Преподобным глубоко переменяли свои взгляды.

Вот что произошло с Татьяной из Питера. Выйдя замуж, она переехала в Почаев. В церковь она не ходила, о Боге ничего не знала, хотя и была крещенная с детства. В Лавру ее привела болезнь. В результате закупорки вен началась гангрена. Врач назначил операцию. Трудно было молодой женщине смириться с потерей ноги, готова была уцепиться за любую спасительную нить, даже пойти на сеанс к монаху, который тоже, как говорят, лечит. Одолжив денег, шла и, не зная как себя вести, стала позади всех, с сомнением размышляя, примет ли он её неверующую. Ждать пришлось недолго, из келий вышел отец Иосиф, внимательно осмотрев пришедших, сказал: "Ось ви підійдіть!". Не ожидая внимания к себе, Татьяна молчала. Отец Иосиф уточнил: "Ось, та у капелюсі (шляпе) підійди до мене!". Татьяна вошла, оставляя позади ропот толпы. Предложив сесть, батюшка выслушал больную и успокоил: операции делать не нужно, дал мазь и святую воду, сказал еще, что все пройдет. В благодарность Татьяна смущенно протянула двадцать пять рублей. Старец не взял: "У тебе самої немае грошей, а ці ти позичила", - и, достав из шкафчика пятьдесят рублей, отдал Татьяне, изумленной происшедшим. Придя домой, она принялась натирать ногу мазью и пить святую воду, как сказал батюшка. Нога вскоре побелела, опухоль прошла, гангрены как не бывало. Исцелившись не только телом, но и душой, Татьяна стала постоянно ходить в церковь, нередко обращаясь за советом к своему благодетелю.

Другой, сохранившийся в памяти случай исцеления гангрены, произошел в Скиту. Один из монахов, отказавшись от ампутации руки, готовился к смерти. Отец Иосиф, узнав о болезни, пришел в Скит, велел принести горячую воду, спирт, вату, бинты, тарелку и острый нож. Выпроводив присутствующих из келий, принялся за операцию: разрезал почерневшую руку, выпустил в тарелку кровь, промыл рану водой, спиртом, туго забинтовал и ушел. Монах вскоре поправился и прожил еще долгую богоугодную жизнь.

У девятнадцатилетнего юноши, сына первого секретаря Тернопольского обкома партии, была саркома на ноге и лучшие врачи были беспомощны. Секретарь обкома был в отчаянии, но все-таки решил прибегнуть к последней надежде - привез сына к отцу осифу. Осмотрев ногу, старец предложил родителям оставить сына недель на две где-нибудь по соседству на квартире. Сказал еще, что лечить будет только молитвой. Велел надеть ему крестик и ежедневно по утрам приходить на водосвятный молебен, пить святую воду и вкушать благословенную трапезу. Юноша все благоговейно исполнял.

Спустя две недели саркома у него бесследно исчезла и счастливые родители увезли сына домой совершенно здоровым. В благодарность отцу Иосифу первый секретарь обкома распорядился выделить маршрутный автобус Кременец - Малая Иловица; не препятствовать таксистам возить людей к старцу и не чинить ему никаких притеснений.

Раба Божия К. зимой 1965 года, поскользнулась на льду, упала на левый бок и, как думала сама, "отбила сердце". С того момента у нее начались сердечные приступы, сопровождавшиеся страхом смерти. Приступы эти приковывали ее к постели на десять-пятнадцать дней. И вот одна старушка уговорила ее поехать к отцу Иосифу. Доехали до села Стижок (в село Иловицу автобус не ходил), а там через лес шли пешком. Встретили девушку, которая сказала им, что батюшка их уже ждет и передала его слова: "Там дві раби Божі з Почаева ідуть до мене". Удивительным было и то, что К. прошла десять километров без передышки, тогда как дома километровый путь на работу еле за час преодолевала.

Расспросив, что привело ее в Иловицу, отец Иосиф сказал: "Завтра будемо служити водосвятиий молебен і лічити твоє серце". Но К. была в недоумении, считая, что сердце следует лечить настойками из трав. Утром, отслужив молебен и окропив всех святой водой, старец пригласил за обеденный стол. Он ежедневно угощал всех благословенной трапезой. После молебна К. почувствовала необъяснимую легкость в сердце.

Иерей Анатолий из Винницкой области вспоминает "В 1965 году по благословению настоятеля нашего приходского храма я поехал в Иловицу. У меня была язва желудка и я хотел узнать, нужна ли мне операция. Старец на операцию не благословил, а дал смесь лекарственных трав, разъяснив, как готовить и принимать отвар, и еще поститься, молиться, читать Псалтирь. Я прожил у него дня четыре и почувствовал облегчение. И дома соблюдал молитвенное правило, какое дал мне старец. Состояние здоровья улучшилось...".

С самыми разными недугами обращались люди к лекарю-подвижнику.

Из Днепропетровска приехали две подруги - работницы швейной фабрики. Одна из них была глухонемая. Отец спросил ее: "Як тебе звати?". Подруга ответила: "Батюшка, она глухонемая". "А ти мовчи!", - сказал отец и снова спросил глухонемую имя. Она что-то промычала. Но старец все спрашивал, как ее звать. И вдруг:

- Галя, - внятно ответила глухонемая. И стала слышать и говорить. Подруга глухонемой, потрясенная таким чудом, от радости заплакала. Гале было тогда двадцать пять лет. Еще трехлетним ребенком ее сильно побила мачеха и от испуга и боли девочка стала глухонемой. Отец Иосиф вернул ей слух и речь.

Родители трехлетнего глухонемого мальчика попросили отца Иосифа исцелить его. Старец велел дать ребенку лежавшее на тарелке моченое яблоко. Родители сказали, что мальчик не любит моченые яблоки. Но к великому их удивлению он с удовольствием съел все яблоко. Потом отец Иосиф спросил что-то мальчика и тот ему ответил. Он стал слышать и говорить.

Привезли родители двоих своих глухонемых сыновей и слезно просили помочь их горю. Но старец советовал отдать сыновей в школу глухонемых.

Родители все же умоляли. И тогда старец Иосиф строго спросил отца, хулил ли он Бога. Отец глухонемых сыновей, опустив голову, горько заплакал. "От і тепер твої діти будутъ все життя мовчати - то тобі кара від Бога". Такой поучительный для всех нас случай. Ведь "Бог поругаем не Бывает".

Было и такое. Одна мать вела к лекарю слепую двенадцатилетнюю девочку. От села Стижок они шли по лесной тропе. На полпути девочка споткнулась о корень дерева, упала и стала вдруг видеть. По своей простоте, она сказала матери: "Идем назад, я уже вижу". Но мать понимала, что прозрела дочь по молитвах старца, который знал, что они идут к нему с верой и надеждой на исцеление. По вере их он и дал им желаемое, но чтобы скрыть свою добродетельную силу, устроил так, что девочка прозрела при падении. Ведь она и раньше падала, но исцелилась на пути к лекарю. И в ответ дочери сказала: "Нет, пойдем к отцу Иосифу, возблагодарим, - это его молитвами ты прозрела".

Нужно было иметь великую любовь в сердце, чтобы никогда и никому и ни в чем не отказывать. Лекарь Божий имел таковую. Он находил время для каждого. Исцелил как-то расслабленного четырехлетнего сына одного военного. Обезумевший от счастья, тот кидался в объятья то к сыну, то к старцу, обливаясь слезами благодарности. Он предлагал отцу Иосифу свою автомашину, деньги, но тот от всего отказался.

И еще. Пришли к батюшке двое немолодых уже людей - муж и жена. Войдя во двор, они вдруг потеряли сознание. А когда очнулись, то поведали следующее: единственная их дочь была четырнадцать лет парализованная. Ко многим врачам они обращались, но те только беспомощно разводили руками. И вот им посоветовали обратиться к отцу Иосифу. Полтора месяца назад они привезли свою дочь сюда. Лекарь посмотрел на нее и сказал приехать им через месяц, а девушку оставить у себя. Вот теперь они и увидели свою дочь, бежавшую им навстречу.

Однажды отец Иосиф уехал в какое-то село к больному на целый день. Бывало и такое. Он никому и никогда не отказывал, не считался с хлопотами и трудами. А тут к нему привезли очень больного отрока лет тринадцати. Через несколько часов он умер. Его положили во дворе на скамье. Поздно вечером приехал батюшка. Подошел к умершему, помолился над ним, перекрестив его. Отрок открыл глаза - ожил. Отец Иосиф велел принести ему поесть.

Обладал Преподобный и даром провидения. Об этом свидетельствует матушка Ирина и не только она. Он предвидел, что Ирина не будет больше со своей духовной матерью. Так и случилось. Матушка Мария незадолго после разговора с отцом Иосифом и Ириной уехала в город Верхотурье Свердловской области, пообещав вызвать и Ирину. Но заболела туберкулезом легких и в том же году умерла. Так сбылось предсказание старца Иосифа.

"Однажды зимним вечером, - рассказывает послушница отца Иосифа, - я читала Псалтирь в молельне, стоя у аналоя напротив окна. Читала машинально, думая о чем-то суетном. Нечаянно взглянула в окно и увидела отца Иосифа, он очень строго посмотрел на меня. А когда вошел в молельню, то сказал мне в обличение: "Устами читает молитву, а думки далеко від Бога".

Почаевчанка часто вспоминает свой первый приезд к отцу Иосифу летом 1965 года. Это было воскресенье. После водосвятного молебна и благословенной трапезы она с еще одной женщиной-попутницей собрались уже было уходить, чтобы успеть на последний автобус, но отец Иосиф сказал, что в 6 часов будет машина и довезет их до самого дома. Но попутчица узнала от местных жителей, что после дождя по грунтовой дороге автомашина не пройдет и они решили идти. Подходили уже к остановке автобуса, а навстречу на зеленом автомобиле знакомый из Почаева. Он спросил, дома ли старец и предложил им забрать их на обратном пути, но, рассерженные сами на себя за свое маловерие, женщины уехали домой автобусом. После этого случая К. боялась нарушить любое слово отца Иосифа, даже сказанное им как бы между прочим.

В конце 1970 года одна молодая женщина привезла красивую пятилетнюю девочку. Она, видно, чем-то болела, и мать начала рассказывать старцу о болезни дочери. Он же вдруг велел послушнице принести из кухни большой нож. Взяв принесенный нож, подал его женщине со словами: "На, заріж її!" Та испуганно посмотрела на старца и прижала девочку к себе. Отец Иосиф снова повелительно сказал: "Заріж, я тобі говорю!". Женщина еще сильнее прижала дочь к себе и в ужасе закричала. И тогда лекарь спросил: "Що, шкода? А тих, що вбила, не жалко? А вони ще красивші були! За той гріх тепер це дитя мучиться!".





Горе, переполнявшее людские сердца, отец Иосиф переживал как свое, сострадая страждущим и снисходя немощным.

Как-то проходя по храму, вспоминает Марфа, жительница Почаева, люди начали падать ниц перед батюшкой. "Це їх біси кидаютъ на землю", - говорил отец Иосиф. Подойдя, по слову рабы Божией Александры, к двадцатисемилетней девушке, долгое время обладаемой бесом, старец взял ее руками за голову и строго повелел: "Вийди, ти чого увійшов у неї? Тобі кажу, выйди!". Через некоторое время девушка, вдруг просветлев лицом, радостно воскликнула: "Вы-ы-шел".

Осенью 1956 года, вспоминает прихожанка Лавры, когда на ранней литургии в Пещерном храме запели "Отче наш", со стороны коридора раздался страшный пронзительный звук. Неистовый крик многих голосов, зловеще нарастая, вливался в Церковь. Все невольно оглянулись. Казалось, целая ватага лишенных разума приблизилась к дверям. Каково же было удивление, когда в дверях показалась щуплая молодая женщина, едва ведомая четырьмя. С неимоверными усилиями, введенная в пещеру, остановилась. Вид раки с мощами Преподобного Иова и пещерки, где он подвизался, привели ее в неописуемый ужас. Закричав еще сильней, она вдруг высвободила руки, и со страхом шарахнувшись от святынь, подогнув ноги, отпрыгнула ко входу метров на пять. Сторожа, с усилием овладев хрупким созданием, одержимым нечеловеческою силой, повели ее в Успенский храм, где перед Распятием отец Иосиф служил акафист. Бесноватые, расположившись позади него, извивались по полу в различных положениях, оглашая воздух неистовым криком. Приведенная женщина, ощутив волю, набросилась на одну из подобных себе бесноватых, и, усевшись верхом, ударяя ногами по бокам, кричала: "Но-о-о! Поехали!". В стороне.., роняя горькие слезы, стоял муж, высокий молодой мужчина, интеллигентного вида, и, жалобно озираясь по сторонам, просил людей: "Молитесь за неё, её Зоей зовут.". Женщины учили его складывать пальцы для крестного знамения, а Зоя, час от часу, приходя в себя, с воплем кидалась к Распятию: "Господи, прости меня!", "Мати Божия, прости меня!!!". Потом то падала без чувств на каменные плиты, то снова начинала бесноваться, хватая за ризы отца Иосифа. Едва удерживаясь на ногах, он продолжал читать акафист, лишь изредка смахивая капли холодного пота с бледного лица. Акафист закончился, батюшка повернулся к Зое и спросил: "Ти християнка?>. Возмущенно встряхнувшись с отчужденной пустотою в глазах, Зоя заговорила не своим голосом:

- Зойка христианка, а я баптистка!

- Вийди, - сказал старец демону.

- А куда я пойду? - спросил бес устами Зои.

- В 6ездну!

- Не хочу в бездну, - завопил бес!

- Бачите, християни, як бездна навить демону страшна! - сказал батюшка собравшимся людям. Между тем, Зоя, в изнеможении сидевшая на полу, попросила мужа дать денег отцу Иосифу. От денег он отказался, пообещав молиться.

Вечером, вместе с мужем, Зоя кротко стояла на службе, с горечью вспоминая тяжкие годы своей душевной болезни. Теперь, наученная горьким опытом, Зоя уже не сомневалась в выборе веры. А начиналось все забавно романтически.

Одиннадцать лет перед этим, совсем юная и жизнерадостная, Зоя повстречала молодого человека, только что окончившего институт и направленного на Донбасс начальником шахты. Мать Александра, так звали молодого человека, была баптисткой. Туда же увлекла и Зою, так что последняя даже пела в собраниях секты. Зоя и Александр решили пожениться.

Чтобы не опечалить родителей невесты, а мать Зои была православной, решили венчаться. Но Бог поругаем не бывает. К ужасу матери, супруга и гостей, лицемерие открылось: Зоя забесновалась под венцом. Тем не менее, семья состоялась. Родились двое дочерей. Тихую домашнюю атмосферу, по временам огорчали припадки безумия Зои и молодой супруг не жалел средств для исцеления жены. Все было тщетно, пока, наконец, добрые люди не подсказали поехать в Почаев, где отец Иосиф исцелил болящую, в первую же ночь перебившую стекла в гостинице. Исцеление Зои, столь явное и чудесное, привело супругов в чувство глубокого раскаяния и веры.

Вернувшись домой, муж Зои написал заявление в партком шахты с просьбой исключить его из рядов компартии в виду того, что он стал верующим и православным. Прошение удовлетворили, с работы не сняли и Александр до пенсии руководил шахтой, после чего принял священство и даже приезжал с Зоей и дочерьми в Почаев, где служил панихиду на могиле дорогого батюшки.

Летом 1965 года, каждый приезжавший к отцу Иосифу, мог заметить у него во дворе трудолюбивую услужливую девушку. Во время водосвятных молебнов Надежда, так звали ее, усердно старалась помочь батюшке: приносила воду, зажигала свечи, подавала кадило. Как-то после молебна, она поведала свою жизненную историю. В Иловицу Надежда приехала из Магадана, где работала акушеркой. С двадцатилетнего возраста у нее начались приступы беснования. Какой-то молодой человек предложил ей выйти за него замуж, но она отказала. И его мать, видимо, заколдовала Надежду, чтобы та вообще ни за кого не смогла выйти. На работе терпели ее недуг, повторявшийся периодически. Кто-то рассказал ее родному брату - выпускнику медицинского института - про отца Иосифа и дал его адрес. Брат и привез ее к старцу. "И я увидела его самого. Он стоял на высоком крыльце. У меня появилась такая злость, что я готова была разорвать его на куски. Но он поднял руку для благословения и необъяснимая внутренняя сила согнула меня головой до земли. Я упала и больше ничего не помню. Когда очнулась, то почувствовала, что исцелилась: мне стало легко и радостно. Брат уехал, так как ему нужно было принимать больницу, в которую его назначили главным врачом, а я осталась и вот уже две недели живу у отца Иосифа. Скоро поеду домой".

Очень часто старцу приходилось терпеть неприятности от своих неугомонных посетителей, одержимых бесами. Домашние даже уговаривали его не принимать бесноватых, ибо бесы мстили всем, кто жил во дворе и ему самому, на что отец Иосиф отвечал:

"Трудно терпіти, але і боятися демонів не треба!". Одного такого больного привезла его жена. Он разделся донага, вбежал в дом, схватил со стола нож и распорол себе живот, к счастью, не задев брюшину. Его срочно отвезли в больницу. А другого такого сумасшедшего привезла его мать. Он был огромного роста и, видимо, физически сильным. Больной подошел к сидевшему во дворе на скамье отцу Иосифу и неожиданно ударил его в лицо кулаком с такой силой, что тот упал и два часа пролежал без сознания.

Некая женщина привезла к старцу свою бесноватую дочь. Во время молебна она ударила мать бутылкой по голове и рассекла ей лоб, а сама убежала со двора. Мать, заливаясь кровью, плакала и причитала, беспокоясь, где же ей теперь найти свою дочь. Отец Иосиф приложил ко лбу той женщины ватку, - рана тут же начала затягиваться. Он успокаивал женщину, уверял, что дочь вернется. Через некоторое время ко двору подъехала машина, в ней сидела сбежавшая девушка. Шофер встретил ее по дороге и догадался, откуда та бежит. Он остановился, поймал беглянку, посадил в машину и привез к отцу Иосифу. То была Светлая седмица и отец дал матери и дочери по крашенке, велел последней похристосоваться с матерью. Она повиновалась. Похристосовавшись, девушка вдруг стала совершенно спокойной.

Осенью 1970 года приехали пожилые родители и привезли своего сына Федора. Он служил в армии и сошел с ума. Когда отец Иосиф подошел к нему и перекрестил, то юноша сжал кулаки, стиснул зубы и стал топтаться на одном месте, крутиться и злобно рычать. "Що, космонавтом захотів бути?", - спросил его старец и велел родителям молиться за сына, а сам ушел. Федор никак не реагировал на уговоры родителей, молиться не хотел, обедать отказывался, уходил куда-то, укоряя им: "Куда вы меня привезли!". Родители плакали, молились, прося у Господа вернуть сыну рассудок. Ровно через неделю перед обедом Федор подошел к трапезной и попросил у послушниц сапожную щетку. В этот день он пошел на обед, вел себя как нормальный человек, охотно и толково отвечал на вопросы. Родители были потрясены такой переменой в поведении сына. Коленопреклонно благодарили отца Иосифа за исцеления Федора. "Благодарить Бога, а не мене. Вашими молитвами він зцілився", - сказал старец родителям и благословил их с миром ехать домой. И такое случалось... Одной женщине он отрезал с головы колтун (клок волос), конец которого она носила на руке, как ребенка. Отец Иосиф говорил, что колтуны на головах связывают бесы - их там целые легионы, и ничем нельзя отрезать эти колтуны: ни ножницами, ни бритвой; поэтому люди годами мучаются, не в состоянии освободиться от плотно, как дерево, свалявшихся волос.





Он вовсе не боялся безбожников. За это пришли, выволокли из келий, и отвезли за Тернополь в психбольницу. Келию запечатали сургучом. Через какое-то время приехал отец Иосиф в пиджачке, бритый, без бороды, как старичок. Сразу же пошел к Стопе Божьей Матери, к чудотворной иконе и к мощам Преподобного Иова. Люди, услышав, что вернулся отец Иосиф, побежали за ним; его знали повсюду и все. На следующее утро служил раннюю литургию в Пещерной церкви. Люди, глядя на него, плакали. На службе была и та (Светлана Аллилуева - дочь Сталина), что освободила его из психбольницы. Потом она забрала его во Львов; хотела увезти на Кавказ. Ночевали во Львове, ночью отца Иосифа тихо перевели на другую квартиру. Утром Светлана пошумела (она тоже там же ночевала), но что кому скажешь: ушел, а куда - кто его знает. Во Львове он пробыл около двух месяцев, пока все утихло, а потом переехал к родным в Иловицу.

Архимандрит Георгий

Когда меня вызывали в милицию на допрос, я всегда брал благословение у отца Иосифа. Тот говорил: "Іди і нічого не бійся". Не боялся их и старец, ибо когда сотрудники КГБ с милицией ходили по коридорам Лавры, он гнал их, кричал на них: "Ідітъ звідси. Що вам тут треба? Тут монахи живуть".



Иеродиакон Агафон

Благодарю отца Иосифа, что вылечил мне экзему на ногах, от которой я долго мучился и много страдал. Он приготовил мазь, наложил на ногу и экзема прошла, а врачи, к которым обращался неоднократно, не могли ее (экзему) излечить.

Схиархимандрит Димитрий

Я очень благоговейно относился к отцу Иосифу. В одно время приехали со Львова сотрудники КГБ и милиция и потребовали отдать Троицкий собор Лавры государству, на что наместник дал согласие. Я сам все видел и все слышал. К тому часу подошел к Троицкому собору отец Амфилохий, собравшиеся люди подходили к нему под благословение. Они волновались. И по благословению батюшки начали гнать приехавших. А вечером того же дня обрушилась страшная гроза и от грома повыбивало все стекла в келий наместника и в том крыле братского корпуса, где он жил. Вода затопила коридор.

Природа напоминала всем нам о случившемся днем.

Архимандрит Всеволод

Мне приходилось часто ездить в Иловицу к отцу Иосифу по благословению наместника Августина. Он не раз говорил мне, что кто к нему будет приходить на могилу, - всем будет помогать. Он действительно был раб Божий.

Архимандрит Сильвестр

Будучи привратником, часто видел, как в Лавру приходили сотрудники КГБ, сидели на лавочках во дворе, а отец Иосиф выходил к ним, начинал их обличать, гнать со двора до самой колокольни.

Игумен Валерий

Отец Иосиф вылечил мою сестру: у нее одна нога была короче другой. И еще сказал, что она будет монашкой. Пророчество сбылось.

Монах Адриан

Это было в конце ноября - в начале декабря 2002 года. В моей тетки с Волыни обнаружили опухоль груди. Она начала готовиться к операции, но перед этим решила приложить к груди песок с могилы схиигумена Амфилохия. Сама она верующая, с детства поет в церковном хоре; сейчас ей около сорока лет. Пошла на операцию, а когда сделала окончательный снимок, и - о чудо! Опухоли никакой не оказалось.

Послушник Георгий

На братском кладбище у могилы схиигумена Амфилохия цвели молитвы-цветы. Люди приносили их летом и зимой, орошая слезами или радости, или печали. Старец с благодарностью принимал их, взамен даруя кому исцеления тела, кому души.

Раба Божия М. жила у монашеского кладбища. Несколько лет назад у нее разболелась и распухла печень. Не помогли никакие медицинские препараты. Во сне она увидела крестный ход в Почаевской Лавре и среди монахов отца Иосифа. Она подошла под благословение, а старец и упрекнул ее, что никогда не приходит к нему на могилку. Посоветовал поститься и молиться, тогда болезнь откуда пришла, туда и пойдет. Поверив сну, М. каждый день ходила на могилу, молилась и слезно просила помощи. Через две недели, проснувшись, она убедилась, что болезнь "звідки пришила, туди і пішла".

У Марии Дмитрук был гайморит и сильно болела голова. Как-то она с матерью и сестрой шли в соседнее село, что в пяти километрах от Почаева и зашли к отцу Иосифу на могилу. Взяв горсть земли, она приложила ее к челу. И так прошла полпути, но вдруг ощутила, что земли в руке нет, а голова не болит, о чем сразу же объявила изумленным матери и сестре.

М. Яра страдала сильными болями в руках. Она пришла на могилу старца, помолилась и, приложив больные руки к могиле, попросила об исцелении. Руки перестали болеть.

У монахини М. заболела нога, никакие лекарства не помогали. С трудом она дошла до монашеского кладбища, взяла земли у креста на могиле отца Иосифа, потерла ногу и пошла домой. Боль прошла.

Пришла на могилу к старцу и раба Божия В., долгое время страдавшая головной болью. Приложилась с верой в исцеление к его кресту, помазалась маслом из лампадки, и ... голова просветлела.

У одной жительницы Почаева распухли до колен ноги так, что она уже не могла ходить. Болезнь была опасная, могла повлечь ампутацию ног. Скорбя, с большим трудом пришла она на могилу к отцу Иосифу. Прижав колени к кресту, слезно просила у старца исцеления: "Ты всегда исцелял меня при жизни, исцели и сейчас...". И тут же почувствовала облегчение, а в скором времени и выздоровление без всякого лечения.

Монахиня М. с невероятным усилием дошла до могилы отца Иосифа - у нее сильно болела поясница и ноги. Стала обеими ногами на могильной плите, склонившись на ограду. Мысленно просила старца исцелить ее. Вдруг почувствовала, что от могилы как бы ток прошел по ее телу и растворился, боль исчезла, ноги обрели свою прежнюю силу.

И сколько таких, казалось бы простых случаев, но говорят они все о святости избранника Божия.

Одной женщине из Грузии явился во сне отец Иосиф, которого она никогда не видела, не слышала даже о нем и посоветовал привезти ее больную внучку к нему на могилку. И действительно, внучка исцелилась. Заказала та женщина в Лавре благодарственный молебен, а на могиле исцелителя Иосифа попросила отслужить панихиду, после чего там же устроила обед для всех присутствующих.

Многие же утверждают, что на могиле отца Иосифа получают душевное спокойствие и излечиваются от разных недугов. Исцеляются здесь и от человеческих пороков. Судите сами. У одной женщины муж был безнадежным пьяницей и к тому же буйный и драчлив - жизни от него не было домашним. Та женщина приехала со своей дочерью в Почаев, пришла на монашеское кладбище к отцу Иосифу испросить помощи. По какому-то внутреннему внушению поставила на могилу старца бутылку вина и со слезами просила исцеления мужу. Это вино оказалось последней каплей - он отказался от спиртного вообще.

Очень часто у могилы можно видеть одержимых нечистыми духами, слышать их нечеловеческие выкрики: "огнем печет, палкой бьет, выйду, выйду...". Все так же, как и при жизни... И так же, как к живому идут к нему и паломники, и местные жители. Не зарастет, видимо, никогда народная к нему тропа, протоптанная страждущими в надежде получить от Бога исцеление и утешение по молитвенному предстательству приснопамятного отца Иосифа - угодника Божия. Народ убежденно верит в его святость, а голос народа - есть глас Божий. И это неоспоримая истина.

Письма... Письма в адрес Свято-Успенской Почаевской Лавры. Их много. И в каждом еще одна страничка подвига святого Амфилохия, соприкосновение с чудом.

И каждое письмо может дать удивительное ощущение близости к нуждам человека. Он умел ласково, нежно, отечески прикасаться ко всякой больной, мятущейся, ни себя, ни других не понимающей душе человеческой, успокаивать ее, расчищать пред нею путь жизни духовной и указывать ей, куда и как идти. И в каждом письме между строчек прочитывается таинственность и непостижимость подвига святого, за внешней доступностью и открытостью которого скрывался его огромный духовный труд, твердая вера, то состояние, о котором свидетельствовал Апостол Павел: "Теперь уже не я живу, и живет во мне Христос"...

Я, Галина Алексеевна, хочу сообщить о случившемся со мной. Первый раз я приехала в Почаевский монастырь в июне месяце со своим мальчиком Григорием в очень тревожном состоянии. Мы побывали на могиле схиигумена Амфилохия. Благодарю Господа Бога за то, что Он мне указал дорогу к старцу.

Под мышкой уже много лет у меня была опухоль, а внутри этой опухоли я ощущала затвердение, как небольшой камешек. К опухоли я прикладывала песок с могилы святого. С первого дня я почувствовала пульсирование, как будто у меня что-то внутри происходит. Со спокойной душой радовалась этому. Недели через две, после утренней молитвы я начала массажировать грудь. Из груди у меня стал вытекать серо-зеленый густой гной. Он выходил сначала немного, а потом в большем количестве. Неимоверная радость охватила меня, ведь около десяти лет меня мучило это непонятное опухолъное образование.

Я уверовала, что схиигумен Амфилохий может исцелить любые болезни!

Приехав в Почаевскую Лавру, заболела гнойной ангиной. Хотела пойти к врачам, но меня что-то влекло на кладбище на могилу батюшки Амфилохия. Прихожу, а там один монах читает акафист. После акафиста помазал мне больное горло и я приложила песочек с могилы. Через день нарывы все исчезли.

Грешная Ксения





Я, Секретарюк Галина Хрисанфовна, одесситка. Первый раз посетила святую Лавру Почаевскую в 1958 году и увидела чудесные исцеления, которые совершались по молитвам отца Иосифа. Считаю своим долгом не умолчать о таких чудесах. При мне во время службы бесы оставили пожилого мужчину. А одна женщина лет пятидесяти, одержимая нечистым, катилась к выходу из храма, скрутившись в клубок. По молитвам Преподобного и она исцелилась. После изгнания бесов оба бывших одержимых спокойно стояли на службе и причастились Святых Христовых Тайн.

Сколько раз я видел много необычного у отца Иосифа в селе Малая Иловица! Я видел борьбу проповедника-подвижника с сатаной. Вот случай: Преподобный подходит к кричащей женщине, накладывает свою руку на нее, а она кричит:

- Иосиф, Иосиф, нас много, не возьмешь, не выйдем, нас шесть.

А старец отвечает:

- Вийдеш! Бес кричит:

- Не выйдем, она наша с девяти лет. Отец Иосиф, устремив взгляд в небеса, молится с каким-то умилением, а женщина кричит:

- Иосиф, Иосиф, не молись! И...исцеляется. ...Разве это не чудо?

г. Кременец, Александров О. А.

Будучи четырехлетней девочкой я заболела: все тело было покрыто гнойными струпьями. Мама обращалась к врачам, - но безрезультатно. Облегчение было только тогда, когда дважды в день применяли мази. Но болезнь возобновлялась. Маме посоветовали обратиться к отцу Иосифу. Старец осмотрел меня и сказал, что с такой болезнью он встречается впервые. Приказал прийти через два дня за лекарством. Его мазь мы применяли по благословению три дня и тело полностью очистилось. Болезнь больше никогда не возобновлялась.

г. Почаев, Белинская Л. А.

Просим Вас засвидетельствовать чудо самовозгорания лампадки на могиле схиигумена Амфилохия после совершения литии и чтения молитвы второго декабря 2000 года в 15.30. Во время чтения молитвы, я, протоиерей Сергий, почувствовал тепло в затылке. Во время помазания лампадка потухла, а секунд через десять она снова загорелась и до конца помазания не гасла, чему мы свидетели, хотя погода была ветренная.

Свидетели-паломники из г. Хмельницкого:

Прот. Сергей (Бондаренко), Бондаренко Л. П.,

Гоцкалюк К. О., Бондаренко В. С., Ткачук Н. Ф.,

Позднокова А. В., (и еще около 30 человек).

Ремонтируя крышу дома, я наступил на ржавый гвоздь и проколол себе ногу. Через некоторое время ноги очень сильно распухла и посинела. Я не мог ходить. Все это время молился Богу. И однажды ночью во сне явился мне схиигумен Амфилохий. Он вошел в дом, стал возле икон и долго молился. Просыпаюсь утром и уже не чувствую боли в ноге. Я осмотрел ее: опухоль спала. Вытекло много темной жидкости. Я стал на больную ногу и ...пошел. Произошло чудо! Исцеление даровал Бог по молитвам схиигумена Амфилохия.

г. Минск, Никулин Л.

Была очень больна сердцем, еле ходила по белому свету, всю трясло. Когда собиралась в Лавру, родственники не пускали, боялись, что не доберусь и умру в дороге. Приехали в Почаев, а там посоветовали ехать в Иловицу к отцу Иосифу. Вторую половину пути по причине карантина из-за эпидемии ящура прошли пешком. Уже при входе в родное село старца мне стало настолько лучше, что я даже помогала нести сумки своим спутницам. Батюшка встретил нас во дворе. Нас накормили и отправили отдыхать. Утром стали молиться. После службы ко мне подошел отец Иосиф и сказал, чтобы я не переживала, все будет благополучно.

Так все и было, как он сказал.

Волынская обл.,

ст. Маневичи,

Шуляк Е. С.

Я - паломник из Воронежа. У могилы схиигумена Амфилохия стал читать ему молитву. Вдруг, со стороны Церкви Рождества Пресвятой Богородицы послышалось пение. Я еще подумал, что это паломники со священником поют возле церкви, но никого не было, а служба продолжалась. Я слышал голоса поющих и священника.

Погода была тихая. Когда я подошел к двери, то увидел на ней замок. Перекрестившись, приложил ухо к двери: ясно услышал внутри голос священника, который вскоре стал как-то удаляться и постепенно затих. Чудо это было 3 ноября 2000 года, часов примерно в десять-одиннадцать.

Воронежская обл.,

Ново-Усманский р-н,

пос. Отрадный,

Цымбал В. И.

В 1985 году я, работая газорезчиком, получила травму. Отрезанная рельса упала с полутораметровой высоты и ударила меня в подбородок, затем в лоб, в результате - перелом челюстей: мне выбило два зуба и разорвало нижнюю губу. Зашивать подбородок привезли меня в больницу без сознания. Из-за черепно-мозговой травмы я почти потеряла зрение. Побывав на молении в Почаевской Лавре, услышала, что на братском кладбище есть могила отца Амфилохия, по молитвам которого люди исцеляются. Я несколько раз слезно обращалась к Преподобному. И, о чудо! Господь вернул мне зрение. Сейчас я пишу и читаю без очков.

Донецкая область, г. Енакиево-14, Калинина Р. П.

На протяжении последних трех лет я страдал от непрекращающихся ни днем, ни ночью острых болей в спине - последствий тяжелой работы и долгих занятий спортом. Официальный диагноз: остеохондроз. Сеансы мануальной терапии, массажа и других лечебных процедур приносили едва заметное облегчение только на один-два дня.

На Рождество Христово 2000 года я был в Почаевской Лавре. От одного из московских паломников узнал, что после посещения могилы схиигумена Амфилохия он получил полное исцеление от болей в спине. Во время продолжительной праздничной службы спина сильно разболелась и каждый шаг давался с большим трудом.

Получив благословение от духовника, я отправился на братское кладбище вместе со своим другом Владимиром. На могиле схиигумена Амфилохия, слезно помолившись, просил батюшку излечить меня, чтобы я мог стоять на службе и боль отступила.

На следующий день мы с другом пришли снова. Результат оказался удивительным. Спина не болела совершенно. Это настоящее чудо! После стольких лет недомоганий! При первой же возможности снова с благоговением приеду к Почаевским Святыням.

г. Москва, Винокуров Н. И.

Моя жена в 1967 году сломала руку в локтевом суставе. Наложили гипс. А когда сняли, рука не сгибалась - анкилоз сустава. Долго ходила она на разные процедуры, а результат один - рука не сгибается. Мне посоветовали поехать к отцу Иосифу, дали адрес. Я тотчас же отправился в Иловицу. Когда я приехал к старцу, поинтересовался, лечит ли он такое заболевание.

Я подробно рассказал о жене, как она сломала руку, сколько была в гипсе, в каком месте перелом и какие последствия. Старец внимательно выслушал меня и сказал ехать домой, мол рука будет здорова. Так и вышло...

И еще. Отец Иосиф благословил меня иконками Печерской Божией Матери и Серафима Саровского, попросив меня увеличить их. Я принял благословение, взял иконки и выполнил просьбу старца. Когда возвращался с иконами, было холодно, лил осенний дождь. В Иловице в этот день автобусы не ходили. Мне надо было срочно, отдав иконы, возвратиться домой. Я нанял такси. Мы ехали, пока дорога была каменная. А далее с одной попутчицей шли пешком. Была уже ночь. Когда вышли из лесу в поле, то увидели огонек, который двигался на нас. Приблизившись, увидели отца Иосифа:

- А я вас зустрічаю, - радостно сказал он. Старец был прозорлив и духом знал, что к нему идут в такую непогоду и вышел навстречу, чтобы мы не сбились с дороги.

г. Кировоград, Герасимюк П. Д.

В мае 2000 года я с двумя внучками Аней и Таней была в Почаевской Лавре, где мы поклонились Святыням и побывали па могиле схиигумена Амфилохия.

После этой поездки вся наша семья испытала чудеса исцелений по молитвам Божьего угодника.

У внучки Ани была болезнь - вросший ноготь на ноге. Уже дважды ее оперировали. Операции были болезненные и проходили под общим наркозом. Когда мы приехали из Почаева, палец опять стал нарывать. Доктор настаивал на третьей операции. Тогда Аня сама предложила приложить песочек с могилы Преподобного, который мы взяли с собой в небольшом мешочке. Палец намазали на ночь святым маслицем и привязали к нему мешочек. Через две ночи ноготь полностью зажил.

То же самое мы проделали с моей восемьдесятишестилетней мамой. У нее на локтях были раны, целые наросты. Мы все время смазывали их разными кремами, что помогало слабо. С молитвой преподобному Амфилохию прикладывали к ранам чудодейственный песок и исцеление повторилось - локти совершенно зажили и струпья отпали.

У внука Ярослава на руке была микробная экзема. По рецептам врачей разными мазями смазывали руку, но экзема продолжала распространяться. Точно так же сначала помазывали святым маслицем и три ночи привязывали ребенку мешочек с песком. На руке не осталось и следа экземы.

Все это видел и может подтвердить мой сын, сам врач.

Вот какие исцеления произошли в нашей семье по милости Господа нашего и по молитвам к нему Святого схиигумена Амфилохия.

г. Винница, Рябоконь Г. Ф.

Я знала отца Амфилохия и видела, как по его молитвам исцелялись люди. В 2000 году, в сентябре я приехала в Почаев на празднование дня памяти преподобного Иова и, как обычно, посетила могилу отца Амфилохия. На монашеское кладбище пошла рано, чтобы поклониться всем там лежащим и поставить свечу на могиле батюшки. И... чудо! Я услышала изумительной красоты пение, которое доносилось из церкви на кладбище. Казалось, что идет служба и я в недоумении стояла перед дверями церкви и слушала это прекрасное пение. Церковь была закрыта. Ангельские голоса раздавались то над могилой отца Иосифа, то над куполом церкви. Поклонившись, ушла в Лавру, но этот многочисленный хор забыть не могу ...

Дивны дела Твои, Боже! И меня, грешную, Ты сподобил услышать невидимое. Благодарю Тебя за все.

г. Ровно, Вайлунова Т.

В день памяти Почаевской иконы Божией Матери, в 2000 году я удостоился побывать в Лавре. После Божественной Литургии все паломники посетили Лаврский Скит и монастырское кладбище, где отслужили панихиду на могиле схиигумена Амфилохия.

Когда посмотрел на фотографию отца Амфилохия на надгробном памятнике, сразу вспомнился сентябрь 1967 года и я почувствовал укор совести. Ведь до сих пор не известил наместника Лавры или епархиального архиерея, что по молитвам схиигумена Амфилохия Господь уже более чем на тридцать лет продлил мне жизнь.

Все началось шестого декабря 1965 года. Я был настоятелем Свято-Космо-Дамиановской церкви в предместье города Корца Ровенской области. После закрытия в городе Свято-Николаевской церкви, ее прихожане попросили отслужить службу в день памяти Николая Чудотворца. По окончании Божественной Литургии и крестного хода под впечатлением чужого горя - утраты святого храма, я так эмоционально пропел многолетия, что надорвал голосовые связки.

На следующее утро я еле говорил. Началось лечение: ингаляции, уколы, таблетки. Но улучшения не наступало, хотя лечился и в Киеве, и в Москве. На фоне ларингита и тонзиллита на голосовых связках стали образовываться наросты. Несмотря на лечение, я совсем потерял голос. А через год не мог разговаривать даже шепотом. В Богослужении мне помогали диакон и священники.

В центральной клинике Москвы, куда я попал благодаря своим однокурсникам по академии, поставили окончательный диагноз: рак горла третьей степени, оперированию не подлежит. Чтобы убедиться в поставленном диагнозе, преподаватель Московской Духовной Академии игумен Софроний (Дмитрук, ныне епископ Черкасский и Каневский) отвез меня к профессору, который лечил насельников Троице-Сергиевой Лавры. После обследования профессор сказал:

- Вы священник, готовили людей к вечной жизни. Теперь вам самому нужно к ней готовиться, потому что лечение уже не поможет, процесс идет необратимый.

Я смирился с этим и вернулся домой. Богослужений я не проводил, но постоянно бывал в своем храме и в Корецком монастыре. На Рождество Божией Матери после Всенощного бдения я выходил из монастыря. Ко мне подошли кременецкие монахини, которые после закрытия своей обители жили в Корце. Они порекомендовали мне обратиться к отцу Иосифу, Почаевскому монаху, который живет в селе Иловица, недалеко от Кременца.

По их рекомендации я поехал к старцу. Из Кременца автобус был переполнен людьми. На полпути к Иловице у некоторых пассажиров начались приступы беснования. Приехав в село, пошел с людьми. В это время я не носил бороды и был одет в мирское. Увидев меня, батюшка пригласил поужинать и сказал, что в селе в каждой хате примут переночевать, а наутро пригласил отслужить малое водосвятие с акафистом Успению Божией Матери.

Я показал жестами, что не могу говорить, но он укорил, что приехав исцеляться, не надо сомневаться и велел прочитать еще и акафист Иисусу Сладчайшему.

Я пошел поужинал, переночевал, а утром в полшестого пришел в тот же двор.

Там уже было около полусотни человек. Все было приготовлено для освящения воды. Вчера я обратил внимание на голубятню посреди двора. Сегодня нижняя часть голубятни была открыта и видно было часовенку, обставленную иконами. Там лежали Плащаница Божией Матери, кадило, книги, облачение. Я надел подрясник, крест, епитрахиль, поручи и фелонь. Но как служить, если не могу даже шептать?!

В это время отец Иосиф ходил по саду, осматривал деревья и молился. Начиная водосвятие, я постарался хотя бы прошептать "Благословен Бог наш...". Но... вместо шепота зазвенел голос. Я не знал, что со мною случилось! Отслужил водосвятие, прочитал акафисты, совершил отпуст и собирался окропить людей. В это время подошел старец и сказал, что он людей не окропляет, но поливает из кружки, что и проделал.

Потом он пригласил меня на завтрак в келию. Я разоблачился, переоделся в мирское. Хотел поблагодарить батюшку за исцеление, но голоса опять не было. Откашлялся, попробовал еще раз - напрасно, голоса не было.

Сели завтракать в келий, в которой стоял деревянный стол, лавка и топчан-лежанка, укрытая домотанными дорожками. Нам поставили жареную курицу, кусок рыбы, два стакана и полулитровую бутылку магазинной водки. Пока отец Иосиф водку открывал и наливал, я подумал: "Вот так монах! Выпить водки и закусить курицей - можно и с болящими воевать!" Батюшка налил мне почти полный стакан, а себе - меньше половины. Я жестами показал, что водку не пью, - больное горло. Но он велел пить, все равно, мол, умирать.

Я выпил. Батюшка водку не пил. Мне отрезал кусок курицы, а сам стал кушать рыбу.

Выпил и с горечью подумал, что я сам выпил почти всю водку, съел всю курицу, а старца осудил. Потом только понял, что вино или водка у батюшки тоже были благословенны и целительны. Поблагодарив Бога, отец Иосиф велел оставаться, обещая продолжить лечение травами.

На следующий день был праздник Воздвижения Креста Господня и я уехал домой.

Будучи духовно незрелым, я не понимал до конца, зачем приезжал, ничего не просил и ни с чем уехал, хотя на себе ощутил чудо исцеления на водосвятии и совсем небыло никакого опьянения от выпитой водки. Но в этот момент я не осознавал всего этого до конца.

Возвратившись безрезультатно домой после праздника Воздвижеиия Креста Господия, начал лечиться в Киеве у гомеопата Попова. Болезнь прогрессировала. Появились сильные боли. Так прошло больше полугода. Наступил Великий пост 1968 года. В субботу на акафисте Похвалы Пресвятой Богородицы я был в Корецком монастыре, а утром служил на приходе. Там со мною случилось небывалое: я не услышал звонка и только церковный колокол разбудил меня. Во время утрени перед моими глазами стояла картина сна. В сновидении я вдруг оказался во дворе отца Иосифа. Было утро, дальний лес и поля были покрыты туманом. Во дворе нас было около сорока человек. Старец в саду окапывал деревья. Через некоторое время он оставил лопату, и поманил меня к себе пальцем. Когда я подошел, он велел открыть рот и засунул мне в горло указательный и средний палец. Они оказались такими длинными, что достали до больного места. Отец Амфилохий нащупал пальцами опухоль с левой стороны и, крепко зажав, вырвал и выкинул ее на землю. Затем то же проделал и с опухолью с правой стороны горла. Махнув рукой на прощанье, отец Амфилохий отпустил меня.

В этот момент в храме зазвонил колокол и я проснулся. Начался акафист Похвалы Пресвятой Богородицы. Я зашел в ризницу и попробовал голос. И он зазвучал! Я благодарил Бога, Его Пречистую Матерь и старца Иосифа, но очень боялся произнести хоть слово, чтобы опять не повторилось то, что было после водоосвящения. В конце литургии я еще раз попробовал в ризнице голос. Он был! Боль в горле утихла, радости не было конца! В воскресенье я причастился.

Все еще не веря в свое выздоровление, во вторник я пошел в поликлинику к доктору, которая с самого начала следила за развитием болезни. Поздоровавшись, я попросил посмотреть горло:

- Вот видите, Ярослав Васильевич, я же говорила вам с самого начала, что нужно сделать операцию и было бы все хорошо. А теперь сделали - и все в порядке, - сказала доктор после осмотра. Я возразил:

- Операцию мне не делали.

Она смазала мне горло какой-то мазью:

- Как не делали? После операции еще раны не зажили.

Я стал убеждать ее, что не операция, а травы помогли мне. И только по истечении длительного времени я рассказал ей правду.

После этого чуда врач стала христианкой и стала ходить в церковь.

Прошло тридцать два года. За это время горло у меня не болело, голос стабилизировался. Когда бываю в Лавре, обязательно посещаю могилку схиигумена Амфилохия. По его молитвам Господь исцелил меня от тяжелой болезни и продлил мою жизнь. Я очень благодарен Преподобному. Это чудо, явленное в сновидении, свидетельствует о высоте духовной жизни Преподобного, молитвы которого всегда доходили к Богу. И сейчас на его могиле получают исцеление сотни людей.

Я, священник, который получил исцеление, свидетельствую силу духа Преподобного отца Амфилохия, покоряющего болезни своей молитвой.

г. Владимир-Волынский, митроф. прот. Ярослав Антонюк

В 1946 году я обратился к отцу Иосифу за помощью: на мельнице, где работал, раздробил правую руку. Батюшка сложил ее, вскоре рука зажила и я владею ней, как здоровой.

с. Старый Тараж, Кравчук И. Т.

Я хочу рассказать, как отец Амфилохий вылечил моего сына.

Ребенку было полгодика, когда на головке появились небольшие ранки. Я обращалась к докторам, но улучшения не было. Тогда обратилась к отцу Иосифу (его тогда преследовали и он мог посмотреть только издали) . Я держала ребенка на руках, когда батюшка шел с обедни. Я сняла шапочку у сына, старец глянул и посоветовал заварить чай из побегов смородины, напоить им ребенка и искупать его в этом отваре.

Придя домой, я сделала все, как велел батюшка. Утром мой ребенок встал с чистой головкой.

Трофымлюк Л.А.

Когда моему сыну было три года, у него сильно заболели почки. Куда я только не ездила, чего только не делала - ничего не помогало. А по молитвам отца Амфилохия ребенок исцелился.

Мне поставили диагноз - рак груди. И я исцелилась по молитвам батюшки.

У моей мамы был порок сердца. К кому она только не обращалась! Никто не мог помочь. А отец Амфилохий вылечил.

Была у нее во рту сыпь: не могла ни есть, ни пить. Пошла на могилу старца, помолилась, смазала маслом от лампадки - и все пропало.

г. Почаев, Лозович В. А.

В ноябре 2000 года вместе с группой верующих из города Белая Церковь я побывал в Почаевской Лавре, после поклонения Святыням мы заехали на монашеское кладбище. Там я взял домой песок с могилы отца Амфилохия.

Приехав домой я поддался искушению и засомневался: кладбищенская земля и в квартире. Взял мешочек с песком, отнес в старый кустарник и там положил. После этого я трое суток не мог уснуть, хотя работал целыми днями, уставал, а вечером и утром читал молитвы. На третью ночь, закрыв глаза, я отчетливо увидел могилу и портрет отца Амфилохия па ней. Около полуночи, поднявшись с постели, я пошел туда, где оставил песок, хотя это было в трех километрах от моего дома. Ночь была ветреная и облачная, но когда я подошел к кустарнику, выглянула луна. Мешочек с песком я нашел сразу.

Возвратившись домой, я высыпал песочек в вазу и поставил возле образов. После этого лег и сразу же уснул - бессонницы как не бывало. Так я был престыжен за свое маловерие.

Киевская обл., Розуменко А. В.

Когда мне было десять лет, я болела ревматизмом. Меня вылечил отец Иосиф. И доныне я не ощущаю никакой боли.

В восемнадцать лет я упала с велосипеда и сильно ушибла спину. Целый год доктора не могли поставить правильный диагноз. А когда обратилась к старцу, он сетовал, что не прийти раньше, теперь придется полежать.

Я рассказала, что была у докторов, но они мне никак не помогли. Батюшке в то время было запрещено лечить людей, но он все равно всячески старался им помогать. По совету старца мне наложили гипсовый корсаж и я пролежала в нем три года. Все это время я была под его наблюдением. Он приходил ко мне, осматривал, утешал и говорил, что я обязательно буду здорова; молился за меня. Лежать мне было не так тяжело.

Я очень благодарна Преподобному за исцеление. Теперь я здорова, у меня есть семья и чувствую себя хорошо.

г. Почаев, Лесык А. П.

В 1955 году я обратилась к отцу Иосифу со сломанной рукой. Батюшка сложил руку, благословил и сказал через две недели к нему прийти. Когда я пришла к старцу в указанный день, моя рука была уже почти здорова. Благодарю Бога и отца Иосифа, по чьим молитвам рука срослась правильно.

В 1957 году я второй раз обратилась к отцу Иосифу со своим маленьким ребенком. У девочки было покраснение глаза. Батюшка благословил ребенка и порекомендовал приложитъ компресс из кислого молока. По благословению отца Иосифа и милости Божией покраснение исчезло.

с. Ст. Почаев, Мария

Когда моей дочери было пять лет, она заболела лишаем. По всей головке были ранки, началось нагноение. В больнице не могли ничем помочь. Что только не делали, какие только мази не применяли - ничего не помогало! Один старенький монах посоветовал обратиться к отцу Амфилохию. Батюшка тогда жил в селе. Когда я привезла дочь, старец осмотрел ранки, которые были уже возле глаз. Став па колени, начал молиться. Потом святым маслицем помазал ей головку. На второй день ранки стали заживать. Вскоре выросли и волосы.

Хочу рассказать еще и о своей сестре. Однажды она упала со скирды и проколола вилами руку. Началась гангрена. В больнице решили руку ампутировать. Тогда обратились к отцу Амфилохию. Он осмотрел руку, помолился и посоветовал как лечить руку. Моей сестре сейчас семьдесят девять лет. И рука здорова.

с. Старый Почаев, Тивонюк М. И.

Это было в 1966 году. У моей свекрови была дочь, которая болела падучей. Свекровь поехала с нею к отцу Амфилохию в Иловицу. Батюшка их встретил, выслушал, помолился и сказал, чтобы мать постилась за дочь в среду и пятницу. Мать исполнила благословение и болезнь отступила.

Волынская обл.

Где-то в шестидесятых годах мой отец, ныне покойный, заболел. Он работал па железной дороге, прошел обследование в больнице узловой станции Сарны. Врачебная комиссия установила рак желудка.

Я много слышала о даре исцеления людей по молитвам отца Иосифа. Это была наша последняя надежда. И мы поехали. Батюшка жил в небольшом домике. Рядом стояла часовенка. Во дворе около дома было много людей. Все ведали его. Некоторые говорили, что ждут уже долго.

Вскоре вышел старец и указал сразу на меня. Он стал расспрашивать отца о болезни, но тот стал икать и дальше отвечала уже я. Рассказала, что отца выписали из больницы, потому что не могут вылечить. Отец Иосиф дал травы и сказал, что он выздоровеет. Отец прожил после этого еще шестнадцать лет.

С Иловицы мы поехали в Почаевскую Лавру, исповедались, причастились.

Ровенская обл.,

с. Остки,

Агафия Лящук

В 1967 году в восьмимесячном возрасте заболела моя дочь: ее сильно трусило и изо рта шла пена. Муж сразу же вызвал врачей. Нас забрали в больницу. Там лежали дети с такой же болезнью, им делали какие-то уколы. Многие умирали. И я решила забрать свою девочку домой. Мою старшую дочку (ей тогда было одинадцать лет) тоже стало трусить, изо рта начала идти пена, сильно болела голова. Добрые люди подсказали обратиться к отцу Иосифу, что я и сделала. Когда мы приехали к батюшке, он сам вышел нам навстречу к воротам. Я стала объяснять причину приезда, он посоветовал идти с детьми на молитву. Возле часовни было много народу. Как раз носили воду из колодца в часовню, готовились к водосвятию. Когда батюшка отслужил молебен, то сразу же подозвал меня. Он попросил развернуть младшую из пеленок, набрал литровую кружку холодной воды и вылил на ребенка. Потом еще одну. После этого вылил две кружки святой воды на старшую. Это все происходило перед праздником Господнего Вознесения - было прохладно. У меня мелькнула мысль, что дети могут простудиться, но раз Господь меня сюда направил, значит, такова воля Божия.

Болезнь больше никогда не повторялась.

г. Кременец, Андрусик В.

Я свидетельствую, что во время пребывания в Свято-Успенской Почаевской Лавре отец Иосиф дважды исцелил моего сына.

Первый раз это случилось, когда сын в двухмесячном возрасте заболел расстройством желудка. Почти год лечения под наблюдением врачей не принес никаких результатов. Ребенок "таял" на глазах. Когда мы обратились к отцу Иосифу и рассказали о своей беде, он, помолившись, дал пучок сухой травы и велел напоить дитя отваром. Мы так и сделали. Результат иначе, как чудом, не назовешь: через два дня сын полностью выздоровел и болезнь, слава Богу, больше не повторялась.

Следующий раз, летом 1961 года, по неизвестным причинам у сына распухла кисть руки. Она увеличилась почти в два раза и сильно болела. Мы водили ребенка к разным врачам, но помочь они не могли: не понимали, почему это случилось и, следовательно, не знали, как лечить. Тогда мы снова обратились к отцу Иосифу. Показали ему ребенка и попросили помощи. Он помолился, взял руку сына в свои ладони, легонько похлопал по ней и сказал, что все пройдет.

С этим мы и ушли в грустном расположении духа, потому что батюшка никаких лекарств не дал. Но утром следующего дня не поверили своим глазам! Произошло чудо! Рука была такою же, как и до болезни. Даже намека на то, что была опухоль!

Необходимо сказать, что все свои добрые дела отец Иосиф творил, не требуя никакой платы, кроме благодарности Творцу за Его безграничное человеколюбие и заступничество.

Мы благодарны Господу Богу за то, что Он удостоил нас чести встретить в жизни такого человека. Светлая память об отце Иосифе будет жить с нами, пока жив наш род.

г. Почаев, Шукалович К.

У меня заболел ребенок. Врачи диагноз не установили. Ребенок еле дышал, был очень опухший, по всему телу пошли синие, аж до черноты, пятна... На мой вопрос, почему не лечат, ответили, что ребенок обречен.

Мы с мужем решили обратиться к отцу Иосифу. Когда приехали в Иловицу, то думали, что не попадем к старцу - народу было очень много. Но только подошли к дому, двери нам открыла какая-то женщина, взяла ребенка за руку и повела за собой. Мы еле протиснулись сквозь толпу. Зашли в комнату, а там нас уже ждет отец Иосиф. Он осмотрел ребенка и сказал, что у него заражение крови, но дитя будет жить. Назначил уколы и компрессы, смазал какой-то мазью. Через три дня наш ребенок выздоровел, опухоль спала, тело побелело.

Так Преподобный спас жизнь нашему сыну, которого официальная медицина признала безнадежным.

Жительница г.Почаева

Двадцать седьмого июня 2001 года игуменья и мы с сестрами Свято-Введенского женского монастыря г. Черновцы посетили могилу схиигумена Амфилохия. Я была там впервые. Сторож Михаил, который ухаживает за могилами на кладбище, знал батюшку еще при жизни и рассказал нам о многочисленных случаях исцеления больных, бесноватых, которые происходят по молитвам Преподобного и после его кончины.

Я была поражена услышанным до слез и подумала, что может быть молитвы батюшки помогут и мне. Находясь на послушании на кухне, я разлила себе на руку кипящее масло. Образовался сильный ожег, рука вспухла и очень болела. На месте ожога образовалось темно-коричневое пятно. Во время рассказа об отце Амфилохие я стояла с перевязанной рукой и сильно страдала от боли. На могиле святого горела неугасаемая лампадка. Когда я смазала маслом из нее края раны под повязкой, тут же ощутила очень мягкое и нежное тепло. Это невозможно передать словами! Боль через некоторое время прошла, опухоль спала и я поверила, что рука будет здоровой!

Благодарю Господа Бога и Его угодника схиигумена Амфилохия за великую милость ко мне, недостойной инокине Марии.

Из слов матери вспоминаю один случай прозорливости отца Иосифа. Молодая семья обратилась к нему за помощью: вернуть зрение второму слепому от рождения сыну. Отец Иосиф на просьбу матери ответил, что это ее грех. Та начала оправдываться, что за собой сильно больших грехов не замечает. Но батюшка сам напомнил ей о том, что будучи ребенком она лазила по деревьям, на которых были птичьи гнезда, брала птенцов и выкалывала им иглой глаза. "А вони теж плакали..,".

В конце войны жены у отца Иосифа спрашивали, вернутся ли с войны живыми их мужья, сыновья. Он благословлял их со словами: "вернеться твій, і твій вернеться, а ти не плач, не плач...". Предсказания сбывались.

Надежда Симора

Так уж мы привыкли: чуть что заболит - сразу к медицине, забывая о святынях. Доктора порой лечат-лечат, а исход плачевный. И я со своей бедой с весны до осени по врачам ходила, а больные пальцы не заживали. Случай привел в пещеру к Преподобным. Попросила одного инока помазать маслом от лампады у раки святого Амфилохия, а наитие подсказало приложить пальцы к мощам...

Я как-то забыла о своей болезни, успокоилась и только спустя месяца два вспомнила, обратила внимание на пальцы. От болезни и следа нет: чудесное вразумление Преподобным самонадеянных.

г. Почаев Лесык А.



Пройдут годы, а там и столетия. История впишет в книгу новые чудеса исцелений по молитвам приснопамятного Преподобного Амфилохия, чудоцелителя Святой горы Почаевской. И как и ныне будут идти к нему страждущие, немощные и несчастные в надежде на исцеление. И... получат просимое.

http://www.pochaev.org.ua/?pid=1207

 
КОЩУНСТВО

 САТАНИНСКИЙ ХАРАКТЕР СИМВОЛИКИ КАРТОЧНЫХ МАСТЕЙ

 

Мотивы возмутительного осквернения и похудения святого Креста сознательными кресто-ненавистниками и крестоборцами вполне объяснимы. Но когда видим христиан, втянутых в это гнусное дело, тем более молчать нельзя, ибо - по слову святителя Василия Великого - «молчанием предастся Бог»!

 Так называемые «игральные карты», имеющиеся, к несчастью, во многих домах, есть орудие бесообщения, посредством которого человек непременно входит в контакт с демонами - врагами Бога. Все четыре картежные «масти» подразумевают не что иное, как Крест Христов вместе с другими равнопочитаемыми у христиан священными предметами: копьем, губкой и гвоздями, то есть все то, что было орудиями страданий и смерти Божественного Искупителя.

В карты у нас играют везде. Но мало кто знает, какую губительную силу имеют они для души человека.

Увлечение картами развивает страстное желание превосходства над соперниками и служит развитию гордыни.

В случае поражения игрок впадает в раздражение, гнев и даже ярость, или уныние, отчаяние, самоубийство. Часто карточные игры оканчиваются обманом, драками, потерей имущества, убийством.

Карты развращают душу человека, и потому они являются любимым занятием колдунов, шулеров, гадалок, воров, пьяниц... А для христиан они представляют особую опасность, так как лишают жизни вечной.

В чем же таится убийственная сила карт? Игральные карты - средство, через которое человек входит в общение с демонами. Они были созданы темными силами как кощунственное хуление крестных страданий Господа нашего Иисуса Христа.

 Карточные масти обозначают: Крест, на котором был распят Спаситель, копие, коим Он был прободен, губку, поднесенную Ему с оцтом (уксусом), и четырехгранные гвозди, которыми Спаситель был пригвожден ко Кресту.

 И по невежеству многие люди, перекидываясь «в дурака», позволяют себе хулить Господа, беря, к примеру, карту с изображением Креста «трилистника», то есть Креста Христова, коему поклоняется полмира, и, швыряя ее набрежно со словами (прости, Господи!) «трефа», что в переводе с еврейского означает «скверный» или «нечисть!» Да мало того, эти смельчаки, заигравшиеся в самоубийство, по существу верят в то, что Крест этот «бьется» какой-нибудь паршивой «козырной шестеркой», вовсе не ведая, что «козырь» и «кошер» пишется, например по-латыни, одинаково.

Давно пора было бы прояснить подлинные правила всех карточных игр, при которых «в дураках» остаются все играющие: они состоят в том, что ритуальные жертвоприношения, по-еврейски называемые талмудистами «кошерными» (то есть «чистыми»), якобы имеют силу над Животворящим Крестом!

Если знать о том, что игральные карты невозможно использовать в других целях, кроме осквернения христианских святынь на радость бесам, то станет предельно понятна роль карт и в «гаданиях» - этих гадких исканиях бесовских откровений. Надо ли в связи с этим доказывать, что всякий прикасавшийся к колоде карт и не принесший искреннего покаяния на исповеди в грехах богохульства и кощунства имеет гарантированную прописку в аду?

Итак, если «трефы» - это хула беснующихся картежников на специально для этого изображаемые кресты, называемые еще ими - «крести», то что же тогда означают - «вини», «черви» и «бубны»? Не станем утруждать себя переводом и этих ругательств на русский язык, но лучше откроем Новый Завет для пролития на бесово племя невыносимого для них Света Божиего.

Святитель Игнатий Брянчанинов в повелительном наклонении назидает: «ознакомься с духом времени, изучи его, чтоб по возможности избегнуть влияния его» (Отеч. стр. 549).

Картежная масть «вини», или иначе, «пики», хулит евангельскую пику, то есть копье святого мученика Лонгина Сотника. Как предсказывал о Своем прободении Господь, устами пророка Захарии, что «воззрят на Того, Которого пронзили» (12; 10), так и произошло: «один из воинов (Лонгин) копьем пронзил Ему ребра» (Ин. 19, 34).

Картежная масть «черви» хулит евангельскую губку на трости. Как предупреждал о Своем отравлении Христос, устами царепророка Давида, что воины «дали Мне в пищу желчь, и в жажде Моей напоили Меня уксусом» (Пс. 68, 22), так и сбылось: «один из них взял губку, напоил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить» (Мф. 27, 48).

Картежная масть «бубны» хулит евангельские кованые четырехгранные зазубренные гвозди, коими были прибиты руки и ноги Спасителя ко древу Креста. Как пророчествовал Господь о своем гвоздинном пропятии, устами псалмопевца Давида, что «пронзили руки Мои и ноги Мои» (Пс. 22, 17), так и исполнилось: Апостол Фома, сказавший «если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20, 25), «поверил, потому что увидел» (Ин. 20, 29); и Апостол Петр, обращаясь к соплеменникам, свидетельствовал: «мужи Израильские» - говорил он, - Иисуса Назорея (...) вы взяли и, пригвоздив (ко кресту) руками (римлян) беззаконных, убили; но Бог воскресил Его» (Деян. 2, 22, 24).

Распятый со Христом нераскаянный разбойник, подобно нынешним картежникам, хулил крестные страдания Сына Божия и, по завзятости, по нераскаянности, навсегда отправился в преисподню; а разбойник благоразумный, подавая всем пример, покаялся на кресте и тем наследовал вечную жизнь с Богом. Поэтому будем помнить твердо, что для нас, христиан, не может быть никакого другого предмета упований и надежд, никакой другой опоры в жизни, никакого другого объединяющего и вдохновляющего нас знамени, кроме единственно спасительного знамения непобедимого Креста Господня!

Итак, христианин, играющий или хранящий у себя карты (а также пользующийся услугами других при помощи карт), становится хулителем крестных страданий Господа и уготовляют себе место в аду со диаволом и всеми его слугами.

Согрешившим игрой в карты, необходимо раскаяться на исповеди, чтобы вместе с верными петь:

Господи, оружие на диавола Крест Твой дал еси нам. Трепещет бо и трясется, не смея взирати на силу Его, Яко бо мертвыя восставляет и смерть упраздни. Сего ради покланяемся погребению Твоему и восстанию!

Источник:  Свято-Успенская Почаевская Лавра  Официальный сайт:  http://www.pochaev.org.ua/?pid=1373

Преподобного Серафима Саровского спросили:

- Батюшка, как же не верить снам, ведь они сбываются!

- А ты не верь и сбываться не будут!

Точно такое же отношение у меня и к приметам!

 Пасхальная память (часть 1)
Воспоминания об иеромонахе Владимире (Шикине)


По благословению преосвященного Вениамина, епископа Владивостокского и Приморского
Автор-составитель Ерофеева Е.В.
2004


Иерей Владимир Шикин (1947 - 2000), принявший монашеский постриг незадолго до своей кончины, служил в Серафимо - Дивеевском монастыре всего 6 лет, но сделал за это время столько, сколько иные не успеют и за 60... Тысячи душ согрел он любовию Христовой, привел к Церкви, обратил к покаянию. Он стал поистине духовным отцом для многих паломников, приезжавших в Дивеево.

Из воспоминаний благодарных ему людей составлена эта книга.

«Я тут бегаю и прыгаю милостью молитв преподобного Серафима, и не больше того!». (Иеромонах Владимир (Шикин)
Склоняюсь перед памятью незабвенного батюшки, вспоминаю строки: «Дар покаяния мне дороже и вожделеннее сокровищ всего мира. Очищенный покаянием да узрю волю Твою непорочную, путь к Тебе непогрешителъный и да возвещу о них братии моей! Вы, искренние друзья мои, связанные со мною узами дружбы о Господе, не посетуйте на меня, не поскорбите о моем отшествии. Отхожу телом, чтоб приблизиться духом; по-видимому, теряюсь для вас, по сущности вы приобретаете меня»*. Быть может эти слова пришли на память потому, что вокруг так много безутешных, плачущих на батюшкиной могиле, тоскующих без его сиюминутной отзывчивости, ощутительной поддержки — словом, делом, действенной молитвой. Но не может уйти в небытие тот, кто так любил Христа, и преданно, как можно любить только ради Него,** - всякого человека. И служил, помня редко исполняемую заповедь, каждому как верный слуга: «...кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий, как служащий... {ведь) Я посреди вас, как служащий», - говорит Господь. (Лк., 22, 26-27). Не может быть лишен духовного слышания тот, кто отзывался на чужую боль, вблизи и на расстоянии, без рассказов о ней. Священник, для которого покаяние с молитвой были первым деланием жизни. Из наших твердокаменных сердец он изводил источники «воды живой» - слезы о своих грехах. Для многих — это большее чудо, чем явление вещественных источников из реальных камней. Для Бога нет ничего дороже в нас, чем нелицемерное покаяние. Недаром в современном христианине оно редкость. Во все времена молитва, совершаемая без покаянного чувства, подвергалась сомнению. Оно обучит всякой добродетели. Одухотворит рассуждение, которое без него может стать рассудочностью.

* Святитель Игнатий Брянчанинов. «Аскетические опыты». Т.1. «Плач мой». Правило веры. Москва 1993 г.
** Примечание и выделенные фразы - автора.

Отец Владимир относился к числу священников, отдающих главное время и силы основе нашего спасения - покаянию людей . Всенародное покаяние, по сей день неосуществленное, — единая и последняя надежда для продления жизни России. Он касался глубинных струн сердечных, оживлял безчувственную совесть, реанимировал души.

Начинал плакать о попранном образе Божием, прежде чем стоящий перед Крестом и Евангелием становился способен действительно предстать перед ними — увидеть грехи свои. И через минуту или сразу же — начинал плакать сам исповедующийся. Потому что истинная скорбь о грехах чужих, дарованная зрением своих, — чудотворная сила, передающаяся во мгновение, как пламя одной свечи - другой.

* «Признак живой рыбы то, что она плывет против течения...». Отечник.

Этот человек, возвращавший ежедневно к жизни никем кроме Бога, не сосчитанные, сотни и сотни людей, нередко способных плыть уже только по течению,*— не только жив, но жив особенным, цельбоносным для нашего времени образом. Ибо о нас сказано: «И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь» (Мф.24,12). «Где мала любовь, там мала и вера в Бога и в безсмертие души. Где нет любви, там полный мрак неверия, а это значит— ад» (святитель Иустин Сербский). Прежде чем завершить сатанинский проект по уничтожению Православия на земле, нужно затянуть душу народа ледяной корой безсердечия, чтобы лишить нас главных черт, присущих России и русским: способности с о-с m p a д a m ь — болеть чужой болью, радоваться не только своей радостью, любить, забывая себя, разлюбив себя. Батюшка не только сам приобрел эти Небесные черты, он дарил стремление к их обретению другим людям, возвращая теплохладным христианам видение их порочного, внешнего благочестия. Он созидал из них воинов Христовых, любящих убиенного Царя и свое Отечество, нетерпимых к ересям явным и тайным, готовых биться за свою подлинность: за жизнь души и духа в себе и ближних в безпощадной войне с гордостью, самолюбием, самоутверждением, нечистотой, всяческой ложью, начиная с оправдания себя, духовной атрофией, чувством само-достаточности... — всеми безчисленными видами грехов, погружаясь в смрадные, тинные воды которых, мы теряем все дары Божий, начиная с радости. Забываем свое предназначение: воздавать, пусть немощною любовью,— за всеобъемлющую, безконечно снисходящую, без числа прощающую Любовь Божию - единую заповедь, на которой созиждется весь Закон и пророки.

Воистину было расширенно сердце этого человека, способное вместить и понести неудобоносимое. Так естественно стремление иметь отдых, уединение, отстраненную от шквала чужих бед жизнь. Но у батюшки, кажется, этого не было. Подобно старцу Алексию Мечеву, который, имея семью, держал двери дома незапертыми, считая, что духовный отец днем и ночью должен быть доступен для духовных детей, как для своих собственных.

За полтора года до конца жизни отца Владимира в его доме единовременно замироточило около сорока, или больше — их никто не считал - икон и фотографий. Запомнила дату: день Владимирской иконы Божией Матери. Среди них многочисленные портреты подвижников нашего времени.

Помню, как батюшка двигался в своей молельне, смиренный, безшумный, под взглядами живых духоносных старцев, столь близких ему, которые вместе с Царицей Небесной, Господом и преподобным Серафимом были здесь главными хозяевами. С благоговейным страхом смотрела на мокрый след от скатившейся капли на лике архимандрита Сергия (Сребрянского), духовника Марфо-Мариинской обители милосердия: на черно-белом снимке глубоко чтимого отцом Владимиром святого, как у живого человека, глаз наполнялся новой слезой. В эти минуты батюшка тихо, с большой духовной силой произнес, не отрывая взора от другого портрета, на котором также было рассеяно несколько крупных капель: «Мой любимый пастырь — отец Алексий Мечев. Когда я еще не предполагал стать иереем, думал: «Если быть священником — нужно быть т а к и м священником». Незабываемо ощущение Неба, склонившегося над этой кельей, кротко и пристально внимающего всему, что здесь происходит. Душа чувствовала непривычную робость, выбирала слова, боялась произнести что-нибудь неверное, недостойное той невыразимо чуткой тишины, которая наполняла — явную для этих скорбящих старцев и сокровенную для нас — тайную жизнь этой малой обители.

И на смертном одре, по свидетельству матушки Ирины, отец Владимир о всех безпокоился, скорбел, молился, продолжая до конца с глубокой отдачей участвовать в жизни своих духовных детей. Многие справедливо негодовали: почему не прекращают пускать людей к батюшке, ведь он при смерти? Но исполняли требование отца Владимира. Все это почти невероятно, так как несколько последних месяцев он питался считанными глотками сока в день. Физические силы были истощены, недостаточно сказать: до предела. Завершающий период его жизни - явление вышеестественное.

Теперь, в первые месяцы возвращения батюшки на единственную и подлинную нашу Родину, мы приобретаем его заново: с новым чувством покаяния за многие наши вины перед ним и новой благодарностью. Постоянно замечаем его ежедневную заботу с тех далеких, недосягаемых Небес, которые он приблизил к нам своей жизнью, смертью... Жизнью по смерти.

Низкий поклон Тебе, Господи, за то, что батюшка был, есть, будет всегда - с нами. Безмерно благодарим, ибо успением Ты сделал его приобретением, достоянием всех.

Памяти духовного отца иеромонаха Владимира (+23.03.2000)

Как быстро скрылось солнце красное,

Родник живой воды иссяк,

Но сердце доброе, прекрасное

Жизнь обрело на Небесах.

Весной природа оживится

С уходом матушки-зимы,

Все вновь на круги возвратится,

И не вернешься только ты.

С земли последние уходят, 

Добро способные творить...

Как в этом мире лжи и злобы

Нам без тебя на свете жить?

В чужих чертах тебя впустую

Мы взглядом жаждем отыскать,

Походку быструю, живую,

И милый голос услыхать.

В печали боли безутешной 

Осталось сердцу лишь мечтать:

В нужде и горе ты поспешно,

Как прежде, выйдешь нас встречать.

Кому-то путь укажешь к Богу,

Слезу отчаянья сотрешь.

Развеешь скорбь, беду, тревогу

И на себя болезнь возьмешь...

Теперь другой стоит священник

Там, где часами ты стоял.

Где ты, наш мученик-плачевник,

Себя для ближних распинал.

При жизни должным и привычным 

Казался пастырский надлом,

Труд титанический — обычным

Служебным делом, ремеслом.

А ты грехи больных и темных

Чрез сердце пропускал свое,

И этой ношей неподъемной

Здоровье подкосил свое...

Ты ради нас сгорел, истаял,

Для Бога жертвою ты стал.

Пример живой Любви оставил.

Жить по-евангельски позвал:

Переносить клеветы, злобу 

И образ Божий не терять,

И в Царство Вышнее дорогу

На суету не променять.

Тебя завистники чернили 

Все экстрасенсом, колдуном.

Теперь пусть совесть до могилы

Изобличает бедных в том.

А мы тебя как изводили

Своею ревностью пустой...

Как мало мы тебя любили,

Прости нас, батюшка родной.

За Сербию болел душою — 

Тебя снедали боль и грусть.

Всю жизнь Царя с Его Семъею

Молил спасти Святую Русь.

Твоя Любовь не знала меры.

Границ не знала и конца.

Подай твои — Любовь и веру,

чтоб вместе прославлять Творца.

Отца духовного другого

Себе искать не будем мы.

И светлой памяти до гроба,

Навек останемся верны.

Ты на могилку, как к живому,

К себе ходить благослови.

И все вопросы и сомненья

Мольбой небесной разреши.

Нам, чадам, всех грехов прощенье 

Ты каждодневно посылай.

Крестом могильным исцеленья

Душе и телу подавай.

Как стаю птиц, Бог неразлучно

С тобою вместе нас связал.

Чтоб к Небу путь в ненастных тучах

Ты нам управить помогал.

Твой Ангел возвестил спасенье:

В пречистый мир восходишь ты,

И отразили восхищенье

Твои смиренные черты.

Смерть, хоть хотела, не коснулась

Чела и теплых рук в гробу.

Душа в родимый дом вернулась,

Послушна Богу одному.

В мороз и сумрак хоронили, 

Но день вдруг солнцем просиял.

Прекрасный голубь до могилы

Твой светлый путь сопровождал.

И потому печаль и радость

Всегда соседствуют в сердцах:

Ведь дни разлуки бренной — малость —

Нас встреча ждет на Небесах!

Ты там в лучах Любви и Света,

В теченье радостных минут...

Но есть печальная планета.

Где люди — любят, помнят, ждут.

Рожден ползти — летать не может,

Нам недоступна благодать.

Мы так слепы, грешны и все же

Тобой дерзаем Небо звать

В покой Твой, Боже милосердный,

Введи отца, чтоб вечно жил.

Он дар Любви стяжал безценный,

За ближних душу положил.


От духовных чад на девятый день — батюшке

Библиотека сайта Преподобного Серафима Саровского http://sl.btv.ru/ChudesaSerafima/chudesa-pamiat-1.html

Мученица Ирина
День памяти: Май 5


Великомученица Ирина

 

Святая Ирина, родом славянка, жила во второй половине I века и была дочерью Ликиния, правителя города Магеддона в Македонии. Еще в юности Ирина поняла суетность язычества и уверовала во Христа. Согласно преданию, ее крестил апостол Тимофей, ученик апостола Павла. Желая посвятить свою жизнь Богу, святая Ирина отказалась от замужества.



Познавая все глубже христианскую веру, святая Ирина стала убеждать и родителей стать христианами. Ликиний, отец Ирины сначала благосклонно внимавший ее словам, потом вознегодовал на нее, и когда она отказалась поклониться идолам, бросил ее под ноги диким лошадям. Не коснувшись мученицы, лошади бросились на Ликиния и задавили его до смерти. Когда по молитве святой он возвращен был к жизни, то уверовал во Христа сам и все его семейство, а с ним уверовало 3000 человек.


После этого святая Ирина стала смело проповедовать Христа среди жителей Македонии, за что много раз подвергалась унижениям и страданиям. По приказанию правителя Седекии святую Ирину то бросали в ров со змеями, то старались распилить пилой, то ввязывали к мельничному колесу. Мучения Ирины сопровождались чудесными знаниями, привлекавшими многих к вере во Христа. Так, змеи не дотрагивались до мученицы, пилы не вредили ее телу, колесо мельничное не вертелось. Сам мучитель Ваводон уверовал во Христа и крестился. Всего же Ириной обращено было более 10000 язычников. Когда Господь указал Ирине день ее кончины, она удалилась в одну горную пещеру около города Ефеса, вход которой по ее просьбе, был завален камнями. На четвертый день ее знакомые вернулись к пещере и, открыв ее, не нашли в ней тела святой Ирины. Все поняли, что она была взята Господом на Небо.

Память святой Ирины очень чтилась в древней Византии. В Царьграде в память святой Ирины было построено несколько великолепных храмов. 

http://days.pravoslavie.ru/Life/life6650.htm

Святая страстотерпица Императрица Александра Феодоровна. 

Из писем и духовного дневника.

Из дневниковых записей

«Только та жизнь достойна, в которой есть жертвенная любовь»


«Один из первых секретов умения помогать – это способность ободрять других»


«Нужно в человеке видеть лучшее, что в нем есть и уметь находить красоту и добро в жизни каждого, если мы хотим вдохновить людей на развитие лучших качеств»


«Людям рядом с нами больше всего нужна просто доброта»


«Никогда не падайте духом и не давайте падать духом другим»


«Чтобы взойти по великой небесной лествице любви, надо самому стать камнем, ступенькой этой лествицы, на которую, поднимаясь вверх, будут ступать другие»


«Даже то, что нам не нравится, мы должны делать с любовью и тщанием, и перестанем видеть, что нечто было нам неприятно. Мы должны оказывать помощь не только, когда нас об этом просят, но сами искать случая помочь»


«Мы сами не знаем, как мы можем ободрить и вселить силу в других людей мирным, спокойным выражением лица, когда проходим среди людей»


«Жизнь каждого православного христианина – это маленький сад, где растут любовь, радость, мир, долготерпение, мягкость, доброта и другие духовные ценности»


«Сердце христианина должно быть кладязем, вмещающим милость Божию и дающим только любовь, а не горечь и озлобление. Каждый христианин должен пресекать злословие».


«Древнее предание рассказывает, как всю Страстную Седмицу на алтаре лежал терновый венец, но в утро Пасхи он был найден превратившимся в венок из благоухающих роз; каждая колючка превратилась в розу. Так и венцы земных страданий в тепле Божественной любви превращаются в сады роз»


«После того, как мы испытали величайшую милость, посылается и испытание, чтобы мы не теряли смирения»


«Самопожертвование – это чистая, святая, действенная добродетель, которая увенчивает и освящает человеческую душу»


«Добром за добро воздаст любой, но христианин должен быть добрым даже к тем, кто обманывает, предает, вредит»


«В одной вещи мы всегда должны быть уверены - в том, что Бог посылает нам страдания, потому что любит нас»


«Бог – Хранитель. Всемогущество Бога – это стена убежища. И мы должны умом и сердцем быть преданы Богу. Это означает веру. Мы должны безоговорочно верить Богу, не дожидаясь Его помощи. Вот, что значит «уповать на Бога» - абсолютное доверие и полное послушание. Тогда в душе будет полный и совершенный покой».


«Если в нас живет слово Христа, оно заставит нас помогать другим»


«Радость – это отличие христианина. Христианину никогда не следует впадать в уныние, никогда не следует сомневаться в том, что добро победит зло»


«Каждый новый друг, входящий в нашу жизнь, доверяется нам. Самое правильное понятие о дружбе – это то, что она дает нам возможность служить, помогать, защищать другого. Момент, когда у нас появляется новый друг – это священный момент. Это еще одна жизнь, порученная нам, чтобы мы могли быть для нее благом, внести в нее красоту, быть ей убежищем и защитой».




«Наполните любовью свои дни. Забудьте себя и помните о других. Если кому-то нужна ваша доброта, то доброту эту окажите немедленно, сейчас. Завтра может быть слишком поздно. Если сердце жаждет слов ободрения, благодарности, поддержки, - скажите эти слова сегодня. Беда слишком многих людей в том, что их дел заполнен праздными словами и ненужными умолчаниями, что они откладывают на потом свою заботу о ком-то».



«Мы должны учиться прощать своих обидчиков. Должны учиться быть бескорыстными. Самое трудное, что человек должен преодолеть – это самого себя»


«Любовь – это самое великое в мире. Мы должны стараться, чтобы все, что мы делаем, вся наша жизнь были на благо другим людям».


«…нет более глубокой и радостной жизни, чем жизнь, наполненная самопожертвованием в служении Христу»

Из писем дочери Ольге

«Учись делать других счастливыми, думай о себе в последнюю очередь»


«Прежде всего научись любить Бога всеми силами души, и он всегда будет с тобой. Молись Ему от всего сердца. Помни, что Он все видит и слышит. Он нежно любит Своих детей, но они должны научиться исполнять Его волю»


«Мы все должны стараться в жизни помогать друг другу добрыми словами и делами. Нельзя думать о себе, и нужно помнить, что у всех есть грехи и слабости, которые нужно стараться победить»


«…нужно стараться помогать друг другу нести крест, посланный Богом. Нужно стараться облегчить ношу, оказать помощь, быть бодрой».

 Официальный сайт храма Всех Святых, что в Красном Селе. Адрес сайта: www.hram-ks.ru

Страстотерпица Александра Феодоровна (1872 - 1918), императрица Всероссийская.

Родилась 25 мая 1872 года в Дармштадте, в семье великого герцога Гессенского Людвига IV и великой герцогини Алисы, урождённой принцессы Великобритании и Ирландии, второй дочери королевы Английской Виктории. Была крещена в лютеранстве с именем Алиса Виктория Елена Бригитта Луиза Беатриса. Кроме принцессы Алисы в семье великого герцога Людвига IV были дети: Виктория, Элла (будущая великая княгиня преподобномученица Елисавета Феодоровна), Эрнст Людвиг, Ирена. Воспитанием детей руководила мать, высокообразованная женщина, известная своей благотворительной деятельностью. Во время эпидемии дифтерита великая герцогиня Алиса заразилась, ухаживая за больными, и скончалась в возрасте 35 лет 14 декабря 1878 года. Потеряв мать, принцесса Алиса с 6 лет жила у бабушки, королевы Виктории. При английском дворе она получила воспитание и разностороннее образование, свободно говорила и писала на нескольких языках. В семье за веселость и красоту ее звали «солнечный луч». В юности принцесса Алиса посещала лекции на философском факультете Гейдельбергского университета, где получила диплом бакалавра философии.

В июне 1884 года 12-летняя принцесса Алиса впервые посетила Россию, приехав на свадьбу сестры, принцессы Эллы, и великого князя Сергея Александровича. В январе 1889 года по приглашению великого князя Сергея Александровича принцесса вновь приехала в Россию вместе с братом и отцом. Гости провели 6 недель в Сергиевском дворце в Санкт-Петербурге. Юная принцесса вызвала глубокое чувство у наследника русского престола цесаревича Николая Александровича, однако в императорской семье надеялись на брачный союз цесаревича с королевской фамилией Франции, невестой наследника хотели видеть Елену Луизу Генриетту, дочь Луи Филиппа Бурбона Орлеанского, графа Парижского. В августа 1890 года принцесса Алиса гостила у великой княгини Елисаветы Феодоровны в Ильинском, но цесаревич не смог ее увидеть. В 1894 году резко ухудшилось здоровье императора Александра III Александровича, и вопрос о престолонаследии и женитьбе цесаревича решился быстро.

2 апреля 1894 года Николай Александрович выехал в Кобург, чтобы сделать предложение принцессе Алисе. Его сопровождал протопресвитер Иоанн Янышев, духовник императорской семьи в 1883-1910 годах, который должен был преподать принцессе основы Православия. Е. А. Шнейдер, учительнице великой княгини Елисаветы Феодоровны, поручили обучить принцессу Алису русскому языку. 8 апреля того же года состоялась помолвка, принцесса Алиса и цесаревич Николай 12 дней провели в Кобурге, Дармштадте, а затем месяц - в Англии. Обручение принцесса Алиса считала счастливейшим событием в своей жизни, оставалось решить вопрос о переходе в Православие. Принцесса была очень религиозна и не решилась изменить лютеранству, но помогла настойчивость сестры, великой княгини Елисаветы Феодоровны, присоединившейся к Православию после 8 лет брака. По просьбе великой княгини протопресвитер Иоанн Янышев полгода прожил при Гессенском дворе, ежедневно занимаясь и беседуя с принцессой Алисой, и впоследствии стал ее духовником.

Осенью 1894 года в Дармштадт стали приходить тревожные вести о здоровье императора Александра III, 5 октября принцесса получила телеграмму, срочно вызывавшую ее в Россию. 10 октября она приехала в Крым, в Ливадию, где пробыла вместе с императорской семьёй до 20 октября - дня смерти императора Александра III. 21 октября в церкви ливадийского дворца принцесса Алиса была принята в лоно Православной Церкви через миропомазание и наречена Александрой Феодоровной в честь мученицы царицы Александры. 14 ноября того же года, в день рождения императрицы Марии Феодоровны, когда были дозволены отступления от строгого траура, состоялось бракосочетание императора Николая II и Александры Феодоровны в церкви Зимнего дворца. 14 мая 1896 года в Успенском соборе Московского Кремля состоялось коронование царственной четы.

Венценосная семья сделалась образцом подлинно христианской, сплочённой семьи. У императорской четы родились 4 дочери: страстотерпицы великие княжны Ольга Николаевна (3 ноября 1895), Татиана Николаевна (29 мая 1897), Мария Николаевна (14 июня 1899), Анастасия Николаевна (5 июня 1901). 30 июля 1904 года на свет появился долгожданный, вымоленный у Бога наследник престола - страстотерпец цесаревич великий князь Алексий Николаевич, которому передалась наследственная болезнь потомков королевы Виктории - гемофилия. Государыня несла заботы о воспитании и обучении детей, передала им свою культуру переписки и ведения дневника, свою религиозность. Церковь являлась для нее главным утешением, особенно в то время, когда обострялась болезнь наследника.

В июле 1903 года Николай II и Александра Феодоровна участвовали в торжестве прославления и открытия мощей преподобного Серафима Саровского, на средства императорской семьи были сооружены рака и сень для мощей. За год до этого императрица прислала в Саровскую пустынь лампаду и церковные облачения с просьбой ежедневно служить молебен о ее здравии в часовне, устроенной над могилой преподобного Серафима.

Заботами императорской семьи было воздвигнуто несколько православных храмов.

Одним из первых начинаний императрицы, прославившейся своей благотворительной деятельностью, стало покровительство императорскому женскому Патриотическому обществу, по рескрипту императора Николая II от 26 февраля 1896 года. Необычайно трудолюбивая, много времени посвящавшая рукоделию, императрица организовывала благотворительные ярмарки и базары, где продавались самодельные сувениры. Под ее покровительством находилось множество благотворительных организаций: Дом трудолюбия с учебными мастерскими кройки и шитья и детским интернатом; Общество трудовой помощи образованным лицам; Дом трудолюбия образованных женщин; Ольгинский приют трудолюбия для детей лиц, находящихся на излечении в больнице святой Марии Магдалины; Попечительство императорского Человеколюбивого общества для сбора пожертвований на ремесленное образование бедных детей; Общество трудовой помощи «Улей»; царскосельские Общество рукоделия и Школа народного искусства для обучения кустарному делу; Всероссийское попечительство об охране материнства и младенчества; Братство во имя Царицы Небесной в Москве (при нем существовал приют для 120 детей - слабоумных, калек, эпилептиков - со школой, мастерскими, ремесленным отделением) и другие.

В период русско-японской войны Александра Феодоровна лично подготовила санитарные поезда и склады медикаментов для отправки на театр военных действий. Наибольшие труды несла императрица во время Первой Мировой войны. С начала войны Александра Феодоровна и ее старшие дочери прошли курсы ухода за ранеными в Царскосельской общине. Для подвижных и полевых складов императрицы создавались специальные поезда. При каждом складе были походная церковь и священник. Для оказания материальной поддержки раненым солдатам и их семьям были учреждены Верховный совет по призрению семей лиц, призванных на войну, а также семей раненых и павших воинов, Всероссийское общество здравниц в память войны 1914-1915 годов. Под покровительством императрицы находились лазареты.

В последние годы царствования, особенно во время Первой мировой войны, Александра Феодоровна стала предметом безжалостной и безосновательной клеветнической кампании, ведомой революционерами и их пособниками как в России, так и в Германии. Очернение облика царственной семьи, широко распространившиеся потеря веры и верности ей, явное желание широких слоёв элиты империи отказаться от монархического устройства государства обусловили отстранение императорской семьи от власти. 2 марта 1917 года император Николай II отрекся от престола за себя и за цесаревича Алексия.

8 марта 1917 года по постановлению Временного правительства императрица с детьми была арестована генералом Л. Г. Корниловым в Царском Селе, в тот же день в Могилёве был арестован государь, 9 марта доставленный в Царское Село под конвоем. 1 августа того же года царская семья отбыла из Александровского дворца Царского Села в ссылку в Тобольск, где прожила 8 месяцев в заключении в доме губернатора.

В заточении Александра Феодоровна преподавала детям Закон Божий, иностранные языки, занималась рукоделием, живописью, чтением духовных книг. Общая молитва объединяла семью, жизнь которой определялась верой, надеждой и терпением. Окруженные врагами, узники обращались к духовной литературе, укрепляли себя примерами Спасителя и святых мучеников и готовились к мученической кончине. 26 апреля 1918 года государь, государыня и великая княжна Мария Николаевна по приказу из Москвы выехали в Екатеринбург, оставив на попечение старших сестер больного Алексия, 30 апреля их заключили в дом, принадлежавший ранее инженеру Н. К. Ипатьеву. 23 мая, в 2 часа утра, великие княжны Ольга, Татиана, Анастасия и великий князь Алексий также были доставлены в Екатеринбург. Жизнь царской семьи была подчинена тюремному режиму: изоляция от внешнего мира, скудный продовольственный паёк, часовая прогулка, обыски, враждебность стражи.

12 июля под предлогом приближения к Екатеринбургу Чехословацкого корпуса и частей Сибирской армии большевистский Уралсовет принял постановление об убийстве царской семьи. Убийство царской семьи и их приближенных последовало в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Комиссар снабжения Уральской области П. Л. Войков, похитивший с тела императрицы подаренное государем кольцо с рубином, доставил серную кислоту и бензин для уничтожения тел убитых.

В 1981 году царская семья была канонизирована Русской Православной Церковью Заграницей.

Синодальная Комиссия по канонизации святых Московского Патриархата под председательством митрополита Крутицкого Ювеналия нашла «возможным поставить вопрос о причислении к лику святых страстотерпцев... Постановлением Священного Синода от 10 октября 1996 года и определением Архиерейского Собора 18-22 февраля 1997 года данная позиция была одобрена. Канонизация Николая Александровича, Александры Феодоровны и других царственных страстотерпцев в Соборе новомучеников Российских состоялась на Архиерейском Соборе 2000 года.

На месте бывшего дома Ипатьева построен храм-памятник «на крови» во имя Всех святых, в земле Российской просиявших. 23 сентября 2000 года Патриарх Московский и всея Руси Алексий II служил молебен на месте строящегося храма и поместил в его основание закладную грамоту. 

 Человек бежит по жизни, не жалея ног.
Дом - работа, дом - работа, отбывая срок.
Выходные - передышка, отпуск, как привал.
Старость, пенсия, одышка, ты сюда бежал?

Может выбрал изначально ты не тот маршрут?
В семь утра подъём, начальник, все ли так живут?
Кто-то видит солнце, звёзды, почему не ты?
Руководство, производство - не до красоты.

Некогда вздохнуть свободно, каждый день борьба
За краюху пенсионных. Говоришь: "Судьба".
Может быть, если покорно принимать её.
Душу пичкая снотворным, падать в забытьё.

В мыльной пене сериалов радугу искать,
Верить - в старости начало и спокойно ждать.
Ждать, когда окрепнут ножки у твоих детей.
По протоптанной дорожке им бежать теперь.

Ты для этого родился? И за этим жил?
Счастья ждал, мечтал, учился, верил и любил?
Если нет, тогда пожалуй, свой замедли бег.
И начни свой путь с начала - новый человек.

Автор: Оксана Белкина, пос. Разумное Белгородской обл

http://otvet.mail.ru/question/74905557

  Иван АБРАМОВ

ИЩИТЕ БОГА

Ищите Бога, ищите слезно,
ищите, люди, пока не поздно.
И днем, и ночью, в мороз и весны
ищите Бога, пока не поздно!
Найти нетрудно Творца живого,
ведь плотью стало однажды Слово.
Пока над нами простое солнце,
а рядом где-то ручей смеется,
Предвечный Странник в сердца стучится,
Ищите силы Ему открыться!
Ищите Бога, ищите каждый,
и вы найдете Его однажды.
И будет радость превыше неба,
но так ищите, как нищий - хлеба!

* * *

«Для меня Новый год - не елка,
не подарки, не Дед Мороз.
Для меня Новый год - помолвка,
мой Жених - Иисус Христос.
И хотя Он еще Младенец,
не предам я свою мечту -
Иисус и меня оденет
в неземной чистоты фату…»
Так мечтала душа и пела,
в небеса устремляя взгляд,
Но случилось худое дело -
я услышал: «Христос распят!»
Безутешно рыдало сердце,
обливая слезами крест,
когда вдруг над вертепом смерти
прогремело: «Христос воскрес!»
Но душа не в восторге, явно.
Почему? Улыбнись хотя!
И она отвечала: «Славно…
Только я для Него - дитя.
Мой Жених высоко на небе,
Он великий и мудрый Царь,
ну а я до сих пор в отрепье
и к тому же глупа, как встарь.
Он богаче найдет невесту,
красивее меня лицом…»
Замолчи! Твоя речь уместна
среди скептиков и лжецов!
Для тебя Он пришел Ребенком
и страдал за тебя потом.
Ну а ты до сих пор в пеленках
и питаешься молоком.
Ты ведь только себя обманешь,
если будешь судить-гадать.
Для Него ты ничем не станешь,
а для дьявола можешь стать…
Испугалась душа - и к Богу;
встрепенулась: «Прости, прости…»
И Господь отвечал: «Немного
остается тебе подрасти.
Для тебя Новый год - не елка,
не подарки, не Дед Мороз.
Для тебя Новый год - помолвка,
а Жених - это Я, Христос».

* * *

Хорошо в новогоднюю полночь
в тишине одиночество встретить,
когда некому выйти на помощь
и улыбкою даже приветить.
С первым боем часов на колени
упадешь со слезами и долго
просишь Бога за все поколенья
и с любовью, и с чувствами долга.
И когда на полу оттенится
первый день наступившего года,
торопливо, чтоб сном не забыться,
о себе вопрошаешь немного…
А друзья постучат и стыдливо
подойдут и промолвят: «Прости нам…»
и заплачут, как я, сиротливо,
И Христос улыбнется мужчинам.

* * *

Первая пороша стежки заметает,
чистой новизною полнится душа.
Я иду веселый, сердце восклицает:
«Господи, отныне жить бы не греша!
Хочется навеки слиться мне с Тобою,
быть лучисто-чистым, словно первый снег,
хочется небесной, жертвенной любовью
всех любить на свете, мучиться за всех.
Только враг лукавый с этим не смирится,
завтра грех воссядет на душу верхом.
Завтра снег растает, в лужи превратится,
белый-белый праздник станет черным днем.
Звонкая пороша ласково искрится.
Я смотрю на первый лист календаря…
В книге моей жизни чистая страница,
В сердце благодарном новая заря!

* * *

Я молитвою душу вымою
и пойду босиком по инею.
От улыбки моей, как встарь,
превратится в июль январь.
Чудесами душа наполнится,
и далекое детство вспомнится.
Выйдет мать, на руках неся
неиспорченного, меня.
И согретого тихой ласкою
спать положит под сенью райскою.
Боже милостивый, верни
благодатного детства дни!
А года мои грехоносные
Ты сними с души, как несносные.
Пусть пробудит меня от сна
жизни новой Твоя весна.
Пусть улыбкой моей, как встарь,

превратится в июль январь.

http://www.lio.ru/archive/vera/92/06/article07.html

 Совсем недавно из храма в Милесси нам сообщили о необычном чуде, происшедшем в Австралии.- Святая Гора Афон


Один грек, живущий в Австралии и очень почитающий старца Порфирия Кавсокаливита, попал в беду. У единственной дочери началось воспаление и ее определили в больницу. Девочке сделали рентген. Неожиданно у нее обнаружили отсутствие одной почки! Это усложняло лечение и грозило очень серьезными последствиями.

Отец, крайне расстроенный, со слезами стал молиться старцу Порфирию, умоляя его помочь дочери. Тем не менее, самочувствие девочки ухудшалось. Этой ночью во сне отцу явился старец Порфирий и сказал:

- Хорошо, я сделаю тебе то, что ты просишь. Девочка исцелится.

Обрадованный отец бросился в больницу. Многих трудов ему стоило заставить врачей повторить рентген. Врачи убеждали не облучать ребенка напрасно. Но отец был непреклонен. Сделали рентген и обнаружили, что у девочки две почки! Врачи были потрясены, оба снимка сохранили.

Но девочке стало хуже, чем было, теперь она не чувствовала вообще живот, как будто это было не ее тело. Огорченный отец бросился к иконам и возмутился:

- Старец, я просил тебя исцелить дочь, а ты сделал ей еще хуже!

Неожиданно он увидел у икон старца Порфирия Кавсокаливита, который сказал:

- Послушай, любезный, как же я могу пересадить почку твоей дочери без наркоза? Подожди несколько часов, пройдет анестезия и девочка будет здорова.

Как только девочка почувствовала, что совершенно здорова, отец поехал в Милесси с благодарностью помолиться старцу и сообщить его чадам о необыкновенном чуде.

Интересно заметить, что сам старец был не совсем обычным, и чудеса его необыкновенны. Преподобне отче Порфирие, моли Бога о нас!

http://www.isihazm.ru/?id=384&iid=1780