Историческая справка
ХАРЬКОВ? — русский город. Был основан в 1630-е гг. Там селились бежавшие от поляков с правобережья Днепра малороссы. Царь Алексей Михайлович построил там крепость и основал в 1656 году Харьковское воеводство.
?СУМЫ? – основан царём Алексеем Михайловичем не позднее 1655 года. Царь разрешил поселиться там беженцам-малороссам, которых убивали поляки.
?ПОЛТАВА – ?была в XVII веке центром про-русски настроенной Малороссии. За это предатель гетман Выговский (что-то вроде нынешних Кличков и Яценюков) напал на город и продал его жителей в рабство крымским татарам.
ДНЕПРОПЕТРОВСК? – основан императрицей Екатериной II в 1776 году и назывался Екатеринославом.
? ЛУГАНСК? – основан в 1795 году, когда императрица Екатерина II основала на реке Лугань чугунолитейный завод. Для работы на нём в Луганск приехали жить выходцы из центральных и северо-западных губерний России.
?ХЕРСОН? – основан императрицей Екатериной II в 1778 году для строительства русского флота. Строительство осуществил Потёмкин.
?ДОНЕЦК? – основан императором Александром II в 1869 году при строительстве металлургического завода в Юзовке.
НИКОЛАЕВ ?- основан императрицей Екатериной II в 1789 году. В это время Потёмкин строил там корабль “Святой Николай”.
?ОДЕССА? – основана императрицей Екатериной II в 1794 году на месте крепости, построенной чуть раньше Суворовым.
? ЧЕРНИГОВ ?— один из древнейших русских городов, он существовал ещё в начале 10 века. В 1503 году он вошёл в состав России. В 1611 году поляки его разрушили и отобрали эту территорию у русских. Но в 1654 году Чернигов вернулся к России и с тех пор всегда был её составной частью.
? СИМФЕРОПОЛЬ ?- основан Екатериной II в 1784 году. Его построил Потёмкин на месте военного лагеря Суворова и рядом с татарским поселением.
?СЕВАСТОПОЛЬ ?- основан Екатериной II в 1783 году на месте крепости, построенной ранее Суворовым. Строил город Потёмкин.
?МАРИУПОЛЬ ? – основан в 1778 году Екатериной II. Она поселила там греков – переселенцев из Крыма.
? КРИВОЙ РОГ ?- основан Екатериной II в 1775 году. А своё промышленное развитие, как база металлургии – получил в Советское время.
?ЗАПОРОЖЬЕ? – основан Екатериной II в 1770 году и назывался Александровском.
? КИРОВОГРАД -? был основан в 1754 году русской императрицей Елизаветой Петровной, как крепость, для защиты южных рубежей Российской империи от татар. Назывался он Елисаветградом.

В «гатчинской речи» патриарх Кирилл напомнил верующим о грехопадении Содома и Гоморры

Фото: Денис Тарасов/OK-inform

В отмечающем вековой юбилей Покровском соборе предстоятель Русской православной церкви (РПЦ) попытался защитить историю России и обличить современное общество, оправдывающее грех

По словам патриарха Кирилла, в Гатчину, где не был уже 30 лет, он ехал с особым чувством. «Подъезжая к Покровскому храму, увидев это сияющее благолепие, возблагодарил Господа за все милости, которые он дарует нашему народу, Отечеству, церкви», - сказал патриарх Кирилл верующим после отслуженного праздничного богослужения, посвященного 100-летию Покровского храма.

Предстоятель РПЦ вспомнил историю храма, который был освящен в «грозный 1914-й год, когда начиналась Первая мировая война». «Я вспоминаю свои детские годы, когда, проезжая по Гатчине, всегда издали видел шпиль Покровского собора, такой темный, мрачный, как и сам храм. И даже тогда в детскую душу входило ощущение, что очень важно, чтобы этот храм вновь стал домом молитвы. Поэтому с особым чувством я сегодня ехал в Гатчину», - сказал он.

Не смог руководитель РПЦ обойтись без острых философских тем. И, возможно, слова патриарха о «лжемыслителях» и «покаянии» - самое важное из того, что было сказано за время его визита в Санкт-Петербургскую митрополию. Расценивать их можно как мудрое решение церкви примириться с нелегким в истории нашей страны XX веком.

«Когда некие лжемыслители обращаются к нашему народу, что нам нужно покаяться за далекое прошлое и что, мол, без этого не будет возрождения России, я отвечаю таким лжемудрствующим людям: народ наш не просто покаялся, он кровью своей, по количеству несовместимой с кровью ни одного народа, искупил грехи отцов, дедов и прадедов своих», - уверенно заявил патриарх Кирилл.

Библейская притча о Содоме и Гоморре, с помощью которой патриарх обличил падение нравов современного общества, а главное - поддержку греха органами власти некоторых западных стран, тоже заслуживает внимания.На месте порочных городов сегодня простираются воды Мертвого моря, хорошо известные нашим паломникам и туристам, что пример всем нам.

«Если Господь готов был пощадить Содом и Гоморру даже за десять праведников, которых там не нашлось, у него есть свой счет, по которому он щадит современную человеческую цивилизацию, погрязшую в грехах. Потому что сегодня есть то количество праведников, благодаря которым живет весь мир. Я сейчас скажу слова, ранее никем не произносимые, но Бог мне открыл их сегодня, и я верю в эти слова: понятие “праведность” имеет и некое политическое измерение, потому что для того чтобы праведники могли удержать мир от распада, должно быть некоторое политическое действие. Такое действие влияет на умы людей и формирует контуры человеческой цивилизации. Мы знаем, что особая греховность нашего времени заключается в том, что во многих странах принимаются законы, которые не только оправдывают, но и юридически, всей силой государства, поддерживают грех. Такого никогда не было в истории. Были законы несправедливые, они и сейчас есть, но никогда еще грех, совершаемый против Божьих заповедей, не поддерживался законами государства. Сегодня нужно политическое действие, чтобы не допустить таких законов, чтобы грех никогда не был оправдан и защищен силой государства», - сказал руководитель РПЦ.

По мнению патриарха, именно церковь может и должна сегодня получить права открыто и безбоязненно обращаться к людям, формировать их сознание, защищать общество от искажений современности. Причем делать это, по мнению патриарха Кирилла, церковь должна не только в храмах.

После своей «гатчинской речи» предстоятель РПЦ наградил настоятеля Покровского собора протоиерея Михаила Юримского патриаршим наперсным крестом. В дар Покровскому собору Патриарх Кирилл передал ковчег с частицей Покрова Пресвятой Богородицы и икону святого великомученика Георгия Победоносца, символа Москвы и России. Губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко был награжден памятной медалью, а епископ Гатчинский Митрофан - памятной панагией. Епископ в свою очередь поздравил предстоятеля с 45-летием монашеского пострига и преподнес ему образ святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова, а губернатор Дрозденко вручил картину с изображением Покровского собора Гатчины. Он также передал документы о передаче одного из гатчинских зданий в ведение местной епархии.

Кроме губернатора Ленинградской области на службе в Покровском соборе присутствовали вице-губернатор Сергей Перминов, глава администрации Гатчинского района Елена Любушкина, глава Гатчинского района Андрей Ильин, глава администрации Гатчины Александр Калугин.

После службы в Покровском соборе патриарх Кирилл посетил Павловский кафедральный собор, где поклонился мощам мученицы Марии Гатчинской. Затем освятил закладной камень в основание храма в память 700-летия со дня рождения преподобного Сергия Радонежского. А в самом конце своего визита в районный центр Ленинградской области провел молебен в Казанском храме поселка Вырица и посетил часовню на месте упокоения преподобного Серафима Вырицкого, бывшего духовником отца патриарха Кирилла - Михаила Васильевича Гундяева.

Во время визита патриарха сопровождали митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсоновий, архиепископ Петерговский Амфросий, епископ Гатчинский и Лужский Митрофан. В храмах можно было заметить известных в обществе людей: депутата ЗакСа Виталия Милонова, руководителя городского отделения Межрегионального общественного движения «Народный Собор» Анатолия Артюха и даже казачьего Деда Мороза Василия Пестряк-Головатого.

Все храмы были до отказа заполнены верующими, многим из которых, чтобы попасть на службу с участием патриарха Кирилла, пришлось занимать очередь ранним утром. Те, кто не попал в храмы, смотрели службы на больших уличных экранах. Каких либо провокаций направленных против патриарха Кирилла замечено не было, охраняемого сотрудниками ФСО, замечено не было. К сожалению, не было и пресс-подхода главы РПЦ к многочисленным журналистам.

Напомним, что визит предстоятеля РПЦ в Санкт-Петербургскую метрополию длился три дня, с 1 по 3 апреля. В Санкт-Петербурге он совершил утреню в Иоанновском ставропигиальном женском монастыре.

Фотографии Дениса Тарасова/OK-inform

Создал Бог землю, создал зверюшек, птичек, рыбок. И создал человека.
А человек стал приставать к Богу с расспросами: а почему это, а почему то, а зачем это, зачем то...
Бог день отвечал на вопросы, два, три... неделю, месяц... год, два.... а вопросы все не кончались, и вопрошающих лишь прибавлялось и прибавлялось.
Надоело Богу отвечать на нескончаемый поток вопросов. Решил он спрятаться от человека.
Спрятался Бог под землей. Человек же занялся раскопками, нашел там Бога и снова стал донимать его вопросами.
Тогда Бог решил спрятаться на небе. Не тут-то было: человек и туда добрался. И продолжил одолевать Бога нескончаемыми вопросами.
И тогда Бог спрятался внутри человека.
******
Вот такую услышал историю на днях!

Фильм Алексея Денисова.

Игумен Нектарий (Морозов): Встреча и встречи. Чего человек ждёт от встречи с Богом?

Снова наступает Сретение. Праздник встречи человека с Богом — общий, для всех, и вместе с тем предельно личный. Личный — для того, кто сам эту встречу пережил, чья жизнь после нее изменилась, стала принципиально иной. Личный для тех, кто ее всегда помнит. И для тех, кто о ней забыл…
Какой разной эта встреча может быть! Праведный Симеон знал заранее, что она обязательно случится, жил ее ожиданием, предощущением, сама смерть не властна была здесь: встреча должна была произойти, как открыл ему Ангел, прежде нее. И она произошла, самая поразительная, потрясающая каждого, кто только вглядится внимательно в нее как в событие, остановит пристальный взгляд на ее иконе. Ветхий старец встречает Ветхого деньми, «волею младенствующего», принимает на руки Того, Кто Сам держит все Своей всесильной десницей, именует Его, Младенца, Владыкой.

Но поразительней всего, пожалуй, одно: мгновенность узнавания. Узнавания, конечно, не очами, хоть и видевшими спасение, «уготованное пред лицем всех людей», узнавания в первую очередь сердцем. Ни колебания, ни сомнения — ничего!

Разной может быть встреча… Но эта не повторится. И не только потому, что она и должна была остаться в своем роде единственной, уникальной, не переживанием отдельно взятого человека, а фактом Священной истории. И просто — истории. Она не повторится и потому, что наши, «обычные» человеческие встречи с Богом совсем иные, при всей кажущейся схожести принципиально отличные от нее.

Прежде всего — тем, что нет в них этого — сразу узнавания. Кажется: вот, вошел Господь в твою жизнь, стремительно, мощно или, наоборот, тихо, как-то самое «дыхание хлада тонка», и душа приняла, познала Его. Кажется… А на деле? Говорит Он Сам: «Се, стою и стучу…» (Откр.). В двери сердца нашего стучит. Как долго? Иногда годы, десятилетия, иногда целую жизнь — непрестанно, день за днем. И иногда — до самого конца безрезультатно.

Мы обычно вспоминаем об этих словах Откровения, когда речь заходит о других людях, порой о тех, кто нам дорог, кого мы любим и кто никак не отворит Ему, Смиренному и Всемогущему Страннику. Вспоминаем и тогда, когда вообще удивляемся человеческому неверию, жестоковыйности, способности не замечать и не чувствовать очевидного. Но реже, чем следовало бы, относим их лично к себе.

Ведь и у наших дверей не день и не два провел Господь, и мы отворили Ему далеко не сразу. Разве есть из нас кто то, кто не прошел путем заблуждений и ошибок, пока не вступил на единый верный путь? Дети из благочестивых православных семей? А что дети? Вера их родителей далеко не сразу и не всегда становится их верой. И они должны встретиться.

Почему не слышат и не узнают Бога другие люди? Это важно понять. Но почему не слышали Его мы, а если слышали, то отчего не впускали в свое сердце и в свою жизнь — вот, что важней гораздо. И не только потому, что надо задним числом разобраться в себе, все по полочкам разложить, чтобы ясность наступила. Мы же и сегодня можем… не слышать. И сегодня можем не отворять.

Ведь встреча не является непременным залогом всегдашнего со-бытия. Разве нам это не знакомо? Люди встречаются, сходятся так близко, что водой не разлить, одними чувствами живут, одним воздухом дышат. А потом расстаются, потому что изменилось, нарушилось что-то в их отношениях, а точнее — в них самих.

Господь не может измениться, Он всегда Любовь. Измениться и изменить можем мы, и очень часто изменяемся и изменяем Ему. И, слыша, предпочитаем не слышать, и, видя, не видеть, потому что так спокойней, так легче, сподручней делать, говорить, думать то, что угодно нам и о чем наша совесть твердит, что это неугодно Ему. И так душа привыкает порой жить: Господь рядом, а она от Него далеко. И остывает, и опустошается, и теряет память о Нем — сначала живую, после же — и какую бы то ни было вообще.

А потом… Потом вдруг снова происходит встреча. Оказывается, она может быть не одна. На что похожа она? На то, что с Петром апостолом случилось, когда после всех предсказаний Христа о троекратном отречении трижды и отрекся, и пение петуха услышал, и взор Христа встретил, до глубины последней сердца проницающий. И вышел вон и плакал горько.

Именно это — взор Христа. Не гневный, не осуждающий, а бесконечно кроткий, милующий и сожалеющий. К первому душа готова, она подсознательно этого ждет, а ко второму — нет. Потому-то так поражает он ее.

И заставляет сначала вспомнить — первую любовь, первую встречу, а затем опомниться: «Да как же могу я жить так после того, как все это было?! Как же я могу…» Так — это не обязательно в тяжких грехах, пороках и преступлениях погрязнув, а просто — не так, как надо жить с Богом, всем сердцем Его принимая и все сердце Ему отдавая.

По-разному и такая встреча происходит, по-разному и она переживается, по-разному и после нее идет дальше своим путем человек.

Но слава Богу, слава милости Его, что Он вновь и вновь подъемлет этот труд и Сам исходит в сретение нам, дает раз за разом возможность вернуться к Нему и все начать сначала. До тех самых пор дает, пока не придет и наш черед выдохнуть: «Ныне отпущаеши…», пока не состоится то, конечное и вместе бесконечное Сретение…

Размышления о святой воде

Железняк С.Е., 23.01.2014

Святая вода — к ней приковано внимание сотен тысяч людей, и как говорится, сколько людей — столько и мнений. И среди этих мнений встречаются и самые разные, подчас замшелые суеверия. Говорят, что есть большая разница между крещенской и богоявленской водой. Говорят, что водой, освященной на молебне, нужно пользоваться строго по назначению (от «Неупиваемой Чаши» - только для пьяниц, от «Всецарицы» - только для онкобольных, и так далее, и тому подобное). А в чем же истина?
Православная Церковь с древнейших времен освящает воду, самое древнее упоминание об этом можно найти у Тертуллиана и Иринея Лионского (II век). Также есть упоминания о призывании благодати Божией на воду в некоторых апокрифах, куда они, вне всякого сомнения, были занесены  еретиками из настоящих христианских реалий. Св. Василий Великий упоминает об освящении воды как об устном апостольском предании. Самые ранние, дошедшие до нынешнего времени молитвы на освящение воды приходятся на IV-V века, а те молитвы, которые возносятся при водоосвящении в нынешнее время, были составлены в VI-VII веках.
Итак, какое же бывает водосвятие? Существует три разные формы освящения воды. Первая — для совершения таинства Крещения. Призывание благодати Божией на воду для совершения этого таинства — самая древняя традиция, восходящая к апостольскому преданию.  Священник молится, чтобы вода в крещенской купели стала иорданской — такой, в которой крестился, которую освятил своим пречистым Телом сам Господь Иисус Христос. Чтобы в эти святые струи Иордана, как вслед за Христом, смог войти крещаемый и очиститься от всех грехов, чтобы он смог обновиться  нового человека: «И даждь ей благодать избавления, благословение Иорданово; сотвори ю нетления источник, освящения дар, грехов разрешение, недугов исцеление…». Только один раз в жизни каждый из нас входит в эту воду и оставляет в ней всю свою прошлую жизнь, обновляется в ней, получает залог нетления.
Вторая форма водоосвящения — то, что совершается в великий праздник Богоявления, Крещения Господня. Такое освящение бывает только один раз в год и называется Великим освящением воды. Сама же вода называется не просто святой, это святыня — по гречески агиасма. Весь православный народ запасается ей на целый год и расходует, бережно храня. Эта вода, по свидетельству многих, в том числе и святителя Иоанна Златоуста, не портится, может стоять и год, и два, и три. Все молитвы, все последование Великого освящения воды, которым молимся мы и поныне, составил патриарх Иерусалимский Софроний (он жил на рубеже VI — VII веков). Если мы внимательно вслушаемся в молитвы на освящение воды таинства крещения и Великого водоосвящения, то найдем не мало общего. На освящение крещенской воды также призывается Божие благословение «дароватися им благодати избавления, благословению Иорданову силою… Быти воде сей, освящения дару, грехов избавлению, во исцеление души и тела… Приводящей в жизнь вечную…». Точно так же, как и для крещения, священник произносит молитву: «Велий еси Господи и чудна дела Твоя…». В отличие от освящения воды для таинства крещения, в Великое богоявление мы просим  помощи для всех нас — для всех, кто черпает ее, пьет, пользуется ей: «Даждь же всем прикасающимся ей, и причащающимся и мажущимся ею, освящение, здравие, очищение и благословение… И да будет нам Господи, во здравие души и тела». Если вода, освященная для таинства крещения, как уже отмечено, применяется только один раз и больше — ни для чего, ни для кого, то освященная ныне — для всех нас и во всякое время. 
Кроме этих двух схожих форм водосвятия есть  третье, так называемое малое освящение воды. Это водосвятие постоянно возобновляемое, совершается в дни церковных праздников и вообще — по мере необходимости в святой воде, по просьбе прихожан. Во время этого обычного освящения поются песни-обращения к Иисусу Христу, Богородице, апостолам и святым. В Евангелии, читаемом при этом, вспоминается чудеса исцеления ангелом Божиим в бассейне Вифезда, которые совершались один раз в год. Также в молитвах мы просим нисхождения благодати, благословения Иорданова, просвещения разума, исцеления души и тела.
Интересно еще отметить, что в любом случае вода освящается молитвой и крестным знамением. Если во время освящения воды для крещения священник знаменует воду крестным знамением руки и помазанием ее елеем, то во время великого и малого освящения вода знаменуется погружением Креста.
Как народ сам воспринимает водосвятие? Тут, увы, можно видеть продолжающееся из года в год скорее магическое отношение к воде, чем торжественно-мистическое. Вот, вспоминается служба в сельском храме, где мне довелось помогать священнику. Праздничная литургия, все оповещены заранее, у ворот храма за неделю вывешено объявление. К самой литургии пришло семь человек. Из них трое — приехали из города, что в 10 км. Идет служба, я вышел с Апостолом, смотрю — прибавилось еще двое. К концу литургии стал стекаться народ из местных. Все, кто пришел на праздничную службу, в конце концов и причастились — они приходили встретиться с Богом, именно им нужен был Христос, и третья часть из них — не местные, а приезжие. Основная масса народа, а их было около тридцати человек, пришла только за водой. Многие из них, по свидетельству священника, захожане, и они пришли, чтобы потом прийти еще один раз — на Пасху. Вот, священник обратился к ним с проповедью, впереди — Великое освящение, будет крещенская вода. У массы прихожан унылый взгляд, нет в нем ни радости, ни праздника, почти все будто в трауре. Понятное дело — торопятся. Вместо того, чтобы воду освятить и им налить учит их. Причем говорит препротивнейшие слова, говорит им, что нет чуда в этой воде, что чудеса совершаются только по вере и горячей молитве. И вдобавок не надо искать и ждать никаких чудес, кроме как причастия. Какие странные, вздорные слова! - Такая мысль, быть может, вертится в голове у многих. - И как он не уймется повторять это и многое другое из года в год? Ну, ведь понимает же, что нам нужна только святая вода. Так почему же побыстрее не дать нам ее? Так нет же, лезет со своими порядками, советами нам под кожу, мы сами прекрасно знаем, что нам делать с этой крещенской водой, как пить, куда подмешать. Мы верим только в воду! Как ни странно, как ни ужасно может все это показаться, но увы — это чистая правда. Огромное множество народа не хочет идти к Богу, не хочет жить с Ним в вечности. Для огромного множества людей, называющих себя православными, крещенская вода — это только дополнительный амулет, который дополняет святочные гадания. Как все это может ужиться, ведь крещенская вода и бесов изгоняет, подумает кто-то. Но на самом деле все до банального просто. Да, священник читает молитвы, благодать Божия нисходит на воду, освящает ее. И мы потом с сердцем, исполненным вражды, зависти и злости, с устами, с которых не прекращаясь стекают сплетни, осуждение и изысканная духовная гниль — матершина, с этим сердцем и этими устами ничтоже сумняшеся, расталкивая близких, перевертывая их баночки рвемся вперед, чтобы первыми набрать воды. А вдруг последним не хватит? А вдруг благодать кончится? Увы, но с таким настроем Божественная благодать кончается не начавшись. Вот, недавнее сообщение: пару лет назад одна женщина набирала крещенскую воду, посуда была чистая вымытая, набирала с родника, текущего при церкви. Из года в год на этом роднике совершается водосвятие. Эта женщина, ругаясь на морозе на просящих подойти вне очереди, набирает себе воду и идет домой. Через день произошло у нее настоящее чудо. Но нет, она ни излечилась от болезней, не выиграла миллион. Просто вода, набранная с родника в Крещение Господне в двадцатиградусный мороз в чистую посуду протухла. Она стала источать такое зловоние, будто это была болотная жижа.
Мы так часто ищем чудес, но и так часто проходим мимо величайшего из них — когда хлеб и вино становятся Богом и Спасом нашим Иисусом Христом. Да, святая крещенская вода — великая святыня, милость Божия. Только представим: вот речка, на которой батюшка святит воду. И эта речка вдруг становится Иорданом, и не просто рекой, текущей по Палестине, но той рекой, в которую только что вошел Христос. Да, в эту маленькую нашу речку, родничок, озеро, у которой мы столпились и ждем своей очереди, в нее самую вошел Иисус, чтобы креститься от пророка Иоанна. Все до него приходили с грехами покаяться, а Он вошел освятить ее. Священник читает святое Евангелие: «Глас бысть с небесе: Ты еси Сын мой возлюбленный, о нем же благоволих» - это ведь и к нам обращение, обращение от Бога Отца, с каким трепетом надо внимать этим словам! Вот с таким трепетом давайте молиться вместе со священником на службе, с таким же трепетом принимать эту святыню, и не только эту, но и все, что предлагает нам наша Единая Святая Соборная и Апостольская Церковь!

Даздраперма и Урюрвкос

Философия имени

Троцкий и главкократия

Без корней?

      Возможно, кто-то и спросит: а не все ли равно, как называть? Спешу уверить таковых, что все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Так, слово бродягаотдает некоей болью, чего никак нельзя сказать об аббревиатуре бомж,из которой выхолощено человеческое чувство, и прежде всего — чувство сострадания к ближнему. Аббревиатура не может вызывать сострадания по определению!
      Будучи лишено русских корней, слово лишается смысла, действующего на душу человека. Достаточно сравнить современное «бесчувственное» словечко киллерс разящими наотмашь — убийцаи душегуб.
      Бескорневой язык — это беда. Лишая наш язык родных корней, мы тем самым грубо обрываем нити, связующие нас с Богом, ибо многие факты русского языка свидетельствуют о том, что он есть для нас не просто лингвистическая система, а живая жизнь, освещенная Божественным светом. В нашем языке удивительным образом запечатлена высокая миссия русской нации.
      Рассмотрим слово святой,которое сродни слову свет.И это не только и не столько поэзия, сколько запечатленная самим языком истина. Вспомним знаменитую беседу преподобного Серафима Саровского с Н.А. Мотовиловым о смысле христианской жизни. По свидетельству Николая Александровича, «служки Божией Матери и преподобного Серафима»,как он себя называл, благодаря которому мы являемся свидетелями замечательного откровения величайшего подвижника нашей веры, келья тогда наполнилась невообразимым благоуханием, а лицо преподобного просияло таким неземным светом, что глазам его собеседника стало невозможно взирать на святого старца. Да и многих других святых отшельников люди, искавшие у них утешения в скорбях, находили, как известно, по тому дивному свету, что озарял по ночам укромные места их подвижнического обитания.
      Печальный парадокс заключается в том, что очевидное для одних совсем не обязательно становится таковым для других. Многим невдомек, какой смысл заключается в словах одной из утренних молитв, обращенных к Создателю: «Ты бо еси истинный Свет, просвещали и освящали всяческая...»
      Вообще слово просвещениеприобрело в России совсем иной смысл во времена Екатерины II. Новоявленными кумирами российской знати становятся в ту пору известные французские философы и писатели Жан-Жак Руссо и Франсуа Вольтер, перепиской с которыми так гордилась тогдашняя императрица. Это их имена начертают на своих знаменах французские бунтовщики, которым надлежало положить конец христианской Европе, которые посягнули на установленный Богом миропорядок. Это они, ученики «великих французских просветителей», будут свергать королей и рубить им головы на потеху черни. Случится непоправимое, что в свое время отзовется кровавым эхом и в нашем Отечестве: тягчайшим грехом цареубийства прервется генетическая преемственность высшей власти.
      А в это время в далеких от буйнопомешанного Парижа чистых снегах Сарова денно и нощно будет молить Царицу Небесную о помиловании России старец Серафим, смиренно именующий себя убогим. Тысячу дней и ночей коленопреклоненно стоя на камне, он умолял Пречистую Матерь предстательствовать пред Божественным Сыном, чтобы отвести от русского народа эту страшную заразу — революцию. И пусть хотя бы на одно столетие, но вымолил.
      Невольно позавидуешь А.С. Шишкову, воскликнувшему некогда: «Слава тебе, русский язык, что не имеешь слова революция и даже равнозначащего ему! Да не будет оно никогда тебе известно, и даже на чужом языке не иначе как омерзительно и гнусно!»
      Да, в те воистину благословенные времена русский народ еще «страшно далеко» отстоял даже от декабристов, поднявших бунт против помазанника Божьего. Так что дирижер другого всеразрушительного бунта, сокрушаясь о провале декабристского восстания (дескать, «страшно далеки они от народа»),был не так уж не прав в характеристике русского народа.

 Продолжение следует

2. Кто светел, тот и свят

Внутренний гордец сопротивляется

Может ли слово быть без корней?

      Не приходилось ли вам задумываться о том, почему нам так больно, именно больно, смотреть на избитое, обезображенное лицо другого человека? Несколько лет назад, оказавшись во время паломнической поездки в Никольском женском монастыре города Арзамас, с болью в сердце припал к иконе Пресвятой Богородицы, над которой глумились в бесовском опьянении безбожники, изрубив топором изображение глаз Пречистой. Но свершилось Божье чудо — и над шрамами заново проявились очи Приснодевы, как вечное напоминание всем нам о том, что святыня норугаема не бывает.
      А разве человек — не святыня? И разве допустимо для нас, православных, называть несчастных, обездоленных людей, несущих на себе пусть замутненный, но отпечаток Бога, постыдной аббревиатурой бомж,позабыв, что подобных людей на Руси всегда называли бродягами, бедолагами, горемыками, бездомными, босяками,что — помимо простой человечностисамого слова — очень точно отражало их состояние. Не будем, следуя заветам мудрых предков, зарекаться ни от сумы, ни от тюрьмы.
      Вспомним, однако, что все эти уродливые наросты на нашем языке: «бомж», «зэк», «комбед», «наркомпрос», «наркомпром», «эсэсэсэр» и им подобные — появились сразу же после воцарения безбожной власти. А потому напоенные христианской поэтикой сестра милосердияи брат милосердияпреобразились в медсеструи медбрата.Смешно сказать, но этой печальной участи не избегло даже слово жалованье,превратившись в зарплату.Хоть и не худшее из всех «новоязовских» слов, но насколько оно неуклюже по сравнению с его благородным предшественником!
      И все это случилось неспроста. Искажение языка — это одно из позорных свидетельств отпадения русского человека от Бога. И тогда человек попросту перестал рассматриваться власть предержащими как творение Божие, как Его образ. Только так могло появиться и позорящее человеческий образ слово рыло,столь печально укоренившееся среди так называемого «простого народа». Вот и запасаются теперь спиртным и снедью в расчете не на человека, а на (прости, Господи!) рыло.Почти по Гоголю!

  Продолжение следует

Человек словесный

«Над небом голубым!..»

Вся правда Христова

      Не так давно в культурной жизни нашей страны произошло событие мирового значения: прославленная балерина Майя Плисецкая отмечала свой юбилей. В одном из телевизионных интервью восьмидесятилетняя балерина (она мужественно не скрывала своего возраста, не буду делать этого и я) заявила: «Вот говорят, что в начале было слово, а я говорю, что в начале был жест».Эффектно, ничего не скажешь, но отчего-то стало грустно. Не хочется думать, что великая танцовщица так и не удосужилась открыть Евангелие от Иоанна. Или, может, не заметила, что в первой же фразе Словонаписано с большой буквы. Ибо это Бог.
      Как оказалось, можно дожить до весьма солидного возраста, сохранив прекрасную физическую форму (согласитесь, сегодня это все же редкость), снискать заслуженную мировую славу, но так и не уразуметь того, что было осознано и, что гораздо ценнее, прочувствовано полуграмотным, а то и вовсе безграмотным простым русским человеком и два, и три, и пять веков назад.
      «Я утверждаю, —пишет Ф.М. Достоевский в «Дневнике писателя», — что наш народ просветился уже давно, приняв в свою суть Христа и учение Его. Мне скажут: он учения Христова не знает, и проповедей ему не говорят, — но это возражение пустое: все знает, все то, что именно нужно знать, хотя и не выдержит экзамена из катехизиса. Научился же в храмах, где веками слышал молитвы и гимны, которые лучше проповедей. Повторял и сам пел эти молитвы еще в лесах, спасаясь от врагов своих, в Батыево нашествие еще, может быть, пел: "Господи Сил, с нами буди!"И тогда-то, может быть, и заучил этот гимн, потому что кроме Христа у него тогда ничего не оставалось, а в нем, в этом гимне, уже в одном вся правда Христова».
      Так можем ли мы не ощутить драгоценность языка русского, несущего нам «всю правду Христову»?Можем ли остаться равнодушными к раздумьям великого писателя: «Главная же школа христианства, которую он прошел — это века бесчисленных и бесконечных страданий, им вынесенных за всю историю, когда он, оставленный всеми, попранный всеми, работающий на всех и на вся, оставался лишь с одним Христом-Утешителем, Которого и принял тогда в свою душу навеки и Который за то спас от отчаяния его душу!»

 Продолжение следует

Василий Ирзабеков
Тайны русского слова

1. Язык Бога или язык черни?

Корни и мысли

      Начнем со слова человек:что оно значит в русском языке?
      Обращаясь с этим вопросом к различным аудиториям, нередко слышал в ответ: «чело»и «век».Однако это не несет в себе никакой смысловой нагрузки, чего попросту не может быть. Невероятно, чтобы слово, означающее в столь богатом языке понятие венец Божьего творения,было случайным набором не стыкующихся меж собой смыслов. Вспоминаю в этой связи, как был участником отпевания блаженного младенца, который прожил три неполных дня, но, к счастью, его успели окрестить. Я еще поинтересовался тогда у священника: какие же грехи у этого крошечного создания? И услышал в ответ, что даже новорожденный несет на себе печать первородного греха, — и в этом заключается одна из тайн человеческой природы. Немало повидавший за свои более чем полвека, я не нашел тогда в себе мужества взглянуть на челоэтого ангелочка. А уж какой там век?! Но Церковь отпевала именно человека!
      Так что же значит это удивительное слово — человек?
      Замечательное объяснение нашел я в «Славянорусском корнеслове» Александра Семеновича Шишкова. Но сначала скажу несколько слов о самом этом великом русском человеке. Адмирал и госсекретарь, один из славных защитников Отечества, верой и правдой служивший четырем царям, министр просвещения и президент Российской Академии наук, он посвятил свою книгу государю Николаю I. Цель труда всей своей жизни он выразил в следующих словах: «Попытаемся, откроем многое доселе неизвестное, совершим главное дело и оставим будущим временам и народам обдуманное, обработанное и требующее для дальнейшего исправления уже мало попечений».
      Человек необычайной популярности, яростный поборник чистоты родного языка, Александр Семенович ратовал за удаление из него вошедших в моду многочисленных иноязычных заимствований, связанных с тогдашним засильем французского. Протест его был направлен также и против засилья французских гувернеров, заполонивших Россию, — воспитателей будущей элиты общества.
      Однако А.С. Шишков находил поддержку и понимание не у многих своих современников, большинство считали иначе: «Дитя играючи научится сперва говорить, потом читать, потом писать, и как французский язык необходимо нужен, напоследок будет писать так складно, как бы родился в Париже...»
       «В этой-то самой мысли, —не соглашается А.С. Шишков, — и заключается владычество его над нами и наше рабство. Для чего истинное просвещение и разум велят обучаться иностранным языкам?Для того чтоб приобрести познания. Но тогда все языки нужны. На греческом писали Платоны, Гомеры, Демосфены; на латинском Вергилии, Цицероны, Горации; на итальянском Данты, Петрарки; на английском Мильтоны, Шекспиры. Для чего ж без этих языков мы можем быть, а французский нам необходимо нужен? Ясно, что мы не о пользе языков думаем;иначе за что нам все другие так унижать пред французским, что мы их едва разумеем, а по-французски, ежели не так на нем говорим, как природные французы, стыдимся на свет показаться? Стало быть, мы не по разуму и не для пользы обучаемся ему; что ж это иное, как не рабство?»И далее: «Я сожалею о Европе, но еще более о России. Для того-то, может быть, Европа и пьет горькую чашу, что прежде, нежели оружием французским, побеждена уже была языком их».

  И это именно к А.С. Шишкову обращается на страницах «Евгения Онегина» его автор, в который раз используя в тексте романа иностранные слова в оригинале:
 
Du comme il faut...
(Шишков, прости:
Не знаю, как перевести.)...
 
      Однако вернемся к теме нашего разговора — о сокровенном значении слов в русском языке. В своей книге А.С. Шишков пишет: «Исследование языков возведет нас к одному первобытному языку и откроет: как ни велика их разность, она не от того, чтоб каждый народ давал всякой вещи свое особое название. Одни и те же слова, первые, коренные, переходя из уст в уста, от поколения к поколению, изменялись, так что теперь сделались сами на себя не похожими, пуская от сих изменений своих тоже сильно измененные ветви. Слова показывают нам, что каждое имеет свой корень и мысль, по которой оно так названо».

 Продолжение следует

Василий Ирзабеков
Тайны русского слова

Предисловие. Душа России

      О чем эта книга, которую вы взяли в руки, быть может, из любопытства? О нашем языке? Нет — она о Боге. О Том, Который сотворил мир Своим Словом (Ин. 1,13), Который Сам есть Слово.
      Наша будничная речь привычна для нас, как дыхание, но в то же время она либо исполнена Божественным отсветом, либо искалечена лукавой лексикой. Апостол Иаков напрямую связывал нашу речь с духовной жизнью, со спасением: «Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело»(Иак. 3, 2). Но язык — это и великая заповедь творчества: человек получил от Господа возможность творить посредством своего слова. Это и бесценное сокровище, которое мы часто бездумно расточаем.
      Все ли мы помним про нашу ответственность перед Богом за слово? А она велика, о чем предупреждают нас евангельские строки: «За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день Суда»(Мф. 12, 36). Поразительно, но наше слово — станет главным свидетелем о нас на Суде Божием: «От слов своих оправдаешься и от слов своих осудишъся»(Мф. 12, 37). Недаром и представители современной науки, например академик Ф.Я. Шипунов, утверждают, что раз произнесенные или воплощенные в событиях слова «запечатлеваются в любой точке Вселенной навсегда».
       «Мы обязаны знать, —пишет профессор доктор филологических наук В.Ю. Троицкий, — одухотворенный русский язык — душа России, ее святыня, предметное воплощение высших духовных ценностей, нерушимое духовное достояние, без которого человек (и народ!) теряет свое лицо, при поругании которого народ испытывает, ущерб своего достоинства и духовной самостоятельности, оттесняется, становится нравственно уязвимым и духовно бессильным. Мы, как зеницу ока, должны беречь родное слово. Слово дано для стремления к истине. Судьба наша — в словах, нами произносимых».
      Но что же может напомнить современному человеку о духовной сущности как слова, так и великого родного языка в целом? Иногда это может быть свежий взгляд того, кто родился в иной культуре и потому особенно остро переживает богоданность русского языка. Я встретил такого человека — было это еще во время моей учебы в Московской Духовной Академии. Во время разговора о происхождении русских слов с иностранцем, православным епископом, знатоком русского языка, я услышал от владыки восторженные слова: «Вы, русские, очень счастливые люди. Слова вашего языка творили святые. Слова эти все свидетельствуют о Боге, о вечности, призывают ко спасению, в Царствие Божие».
      А несколько лет назад на православной конференции в Саратове произошла другая (считаю — промыслительная) встреча. Я познакомился с азербайджанцем Василием Давыдовичем Ирзабековым, который оказался филологом, исследователем русского языка. Его удивительные, яркие выступления целиком захватывали слушателей, высвечивая то, что мы обычно не замечаем: язык наш — это великое духовное достояние, святыня нашего народа. Тогда я горячо порекомендовал ему написать об этом книгу. И вот я с радостью держу в руках рукопись.
      Книга Василия Ирзабекова «Тайна русского слова» — это признание в любви к русскому языку. Она утверждает высокий строй души русской, связанной с Божественным Светом Истины. Это не специальное лингвистическое исследование, а скорее, популярное, чрезвычайно живое, образное и острое размышление о связи языка и духовности, культуры русской речи и здоровья души. Она говорит о силе и скрытых возможностей слова. Девизом ее я бы поставил слова: «Кто светел, тот и свят».
      На примере жизни и творчества самого автора можно видеть, как благодатное слово преображает национальные покровы сознания, делая их общечеловеческими, надкровными.
      Исследуя в своей книге природу слова как такового, его внутренний, изначальный смысл, говоря о таинственных корнях человеческой культуры и цивилизации, Василий Ирзабеков приводит яркие примеры связи слова с явлениями и предметами культуры. Он обращается к людям разного уровня мышления, воспитания и образования — и каждый может найти в этих размышлениях что-то свое, сокровенно затрагивающее душу. Примеры и рассуждения автора о связи слова и души человеческой особенно актуальны в наши дни — дни поругания слова, разнузданности уличной, да и общественной речи.
      Всем строем своей книги автор утверждает: там, где нарушается божественное достоинство человеческого слова, там происходит искажение божественного достоинства человека, его образа, его «иконы», там происходит отход от Творца, от нравственности, от культуры человеческих отношений — и человек становится рабом, скотом, зверем, не помнящим своего родства.
      Проповедуя единство души человеческой («души одной»,по слову автора), Василий замыкает свой очерк на Святой Руси, на Православии как на конечной составляющей «всечеловечества». Вновь стать русскими, обратиться к своим духовным истокам — таков призыв этой книги к нашим современникам, отчасти раскрывший «тайну русского слова» и его глобальный смысл в нашу эпоху тотального грехопадения.
       Игумен Петр (ПИГОЛЬ), кандидат богословия, первый проректор Российского православного института св. Иоанна Богослова, декан философско-богословского факультета, зав. информационно-издательским сектором Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви, главный редактор альманаха «К Свету»

Продолжение следует.

 
Итак, притча:

- Доктор, здравствуйте!
- И вы будьте здоровы. На что жалуемся?
- Душа болит. Вы ведь душевный доктор?
- Душевный. Фамилия моя такая. И специализация – тоже. А вашу душу что-то ранило?
- Не знаю. Может быть. Я ее как-то не чувствую. Я вообще плохо чувствую. Например, я не умею говорить «люблю».
 
- Да? Ну, это распространенное заболевание. Расскажите мне, каков ваш рацион питания.
 
- Питания? Ах, да. Ну, супы, каши там. Овощи. Мясо – но не каждый день. Ну, я апельсины обожаю, мороженое, конфеты шоколадные тоже люблю.
- Ага! Любите! Значит, умеете говорить «люблю»!
- Нет, вы меня не поняли. Я людям не умею говорить «люблю».
- Понятненько. Так, милочка. Дышите! Глубже дышите! Да что ж вы так напряглись?
- Не могу я глубже дышать. У меня дыхание перехватывает.
- Так и запишем: не позволяете себе дышать полной грудью. Теперь не дышите. Не дышите… Не дышите… Все, можно. Похоже, у вас это привычное состояние – не дышать?
- Почему? Да я вроде дышу.
- Вот именно, «вроде». А на самом деле – так, вид делаете. Вы ж боитесь открыться. Вы ж все чувства в себе зажимаете. Не даете им проявляться!

- Ну, это же неприлично, когда чувства напоказ. Я их подавляю в самом зародыше.

- Вот, милочка, и объяснились ваши проблемы с дыханием. Накопили, понимаешь ли, в себе зародышей. Вся грудь забита. То-то вам и не дышится глубоко. Чувства подавлять – это преступление по отношению к себе.
- А как тогда, как с ними поступать?
- Признавать, что они существуют. Называть их по именам. И разрешать им быть.
- Я потом с этим разберусь. Но сейчас я ведь не за этим. Я не умею говорить «люблю».
- Дайте-ка я вас простучу.
- Ай! Ой! Не надо! Пожалуйста, не стучите! Мне страшно!
- Так, значит, и до страхов ваших достучались. Слава тебе, Господи! Но ведь вам не больно? Чего боитесь?
- Боли боюсь! Не хочу, чтобы больно!
- Воооот… А от чего бывает больно?
- Когда ушибешься. Когда обожжешься. Когда упадешь. Много от чего...

- Милочка вы моя! Так вы боитесь любить!

- Я? Боюсь? А при чем тут…
- Да любовь же и есть – пламенный полет! Разве нет? Она состоит из взлетов и падений, из крутых виражей, из столкновений. Любовь не может быть осторожной!
- Доктор… Я знаю. Было это все у меня. Случалось.
- И теперь вы боитесь…
- Да. Я боюсь. Боюсь, что не поймут. Отвергнут. Обманут.

- Вот вы и зажали свои чувства. Защитили себя со всех сторон от возможной боли. И поэтому вам трудно сказать «люблю»… Ваша болезнь очень даже излечима. И рецепт простой. Научитесь любить себя. Если вы будете любить себя – вы никому не позволите себя ранить. Вы будете выбирать только самое лучшее, самое полезное для вас. Вы будете безошибочно находить то, что сделает вас еще счастливее.

- Но… выходит, сейчас я себя не люблю? Так, что ли?
- Уже начинаете! Иначе бы вы ко мне не пришли. Вы уже стали о себе заботиться – а это хороший признак.
- А… как это – любить себя?
- Для начала начните к себе прислушиваться. К своим желаниям, ощущениям. А то вас что ни спросишь – «не знаю», «не чувствую». Если вы сами так невнимательно к себе относитесь, почему же другие будут вас щадить?
- И что же мне делать? Как научиться себя любить?
- А вы сами себя щадите, хвалите, поощряйте. Себя надо время от времени поощрять – знаете об этом? Не перегружайте! Не делайте то, что не хочется! Не позволяйте себя обижать! И не позволяйте себе обижаться.

Изречения Серафима Саровского

Св. Серафим кормит медведя. Миниатюра начала XX века, Ростов

Отведи грех, и болезни отойдут, ибо они нам даются за грехи.

И хлебом обожраться можно.

Можно причаститься на земле и остаться непричащенным на Небе.

Кто переносит болезнь с терпением и благодарением, тому вменяется она вместо подвига или даже более.

На хлеб и воду еще никто не жаловался.

Купи метелку, купи веник да почаще мети келью, потому что как будет выметена твоя келья, так будет выметена твоя душа.

Паче поста и молитвы - есть послушание, то есть труд.

Нет хуже греха, и ничего нет ужаснее и пагубнее духа уныния.

Истинная вера не может быть без дел: кто истинно верует, тот непременно имеет и дела.

Если бы человек знал, что Господь приготовил ему в царствии небесном, он готов был бы всю жизнь просидеть в яме с червями.

Смирение может весь мир покорить.

Нужно удалять от себя уныние и стараться иметь радостный дух, а не печальный.

От радости человек может что угодно совершить, от внутренней натуги - ничего.

У игумена ( а тем более у епископа ) должно быть не только отеческое, но даже материнское сердце.

Мир лежит во зле, мы должны знать об этом, помнить это, преодолевать насколько возможно.

Живущих с тобой в мире пусть будут тысячи, но тайну свою открывай из тысячи одному.

Если разрушится семья, то низвергнутся государства и извратятся народы.

Как железо ковачу, так я передал себя и свою волю Господу Богу: как Ему угодно, так и действую; своей воли не имею, а что Богу угодно, то и передаю.

Один отшельник достиг такой святости, что спокойно жил среди зверей, и они его не трогали, кормил их детёнышей, и звери не причиняли ему вреда.

Когда его увидел один из отцов монастыря, он сказал:

— Если ты хочешь достичь ещё большего совершенства — иди в монастырь и попробуй ужиться со святыми братьями.

         

Монастырь Святого Павла на Святой Горe Афон

 

         

Часовня на месте передачи даров монахам

   

             

…Монахи-святогорцы сохранили драгоценные для человечества дары волхвов до наших дней. С особым тщанием бесценные сокровища хранят греческие иноки монастыря Святого Павла в нескольких небольших ковчегах - мощевиках. Монахи хорошо понимают, как велики для всех паломников духовная, историческая и археологическая ценности даров волхвов , поэтому они после ночных богослужений выносят их на поклонение всем гостям обители. Игумен монастыря Святого Павла архимандрит Парфениус Моренатос, в порядке исключения, позволил в январе 2002 сфотографировать дары волхвов (смотри фото).

Обратимся к преданию, где рассказывается, как волхвы принесли в дар родившемуся Богомладенцу золото, ладан и смирну. Золото – как подарок для Царя, ладан (дорогая по тем временам ароматическая смола, подносимая в знак особой почести) – для Бога, смирну – для Человеку и Спасителя, ставшего Сыном Человеческим. Сохранившееся до наших дней золото представлено в виде приблизительно трех десятков небольших пластин, напоминающих формы трапеций и многоугольников, где древние мастера-ювелиры нанесли тончайший филигранный орнамент. Семь десятков небольших, величиной с обыкновенную маслину, скатанных шариков - это и есть ладан и смирна.

         

Дары волхвов

   

         

Дары волхвов

 

         

Панорама Кельна

   

Последнее колечко. Рассказ

Нина Павлова

 

 

 

  – Всё, больше никакого странноприимства, – строго говорит старец.

– Батюшка, но вы же сами благословляли принимать паломников…

– Раньше благословлял. А только общежитие в доме вам не полезно – и отныне на странноприимство запрет.

Надо слушаться батюшку... Но стыдоба-то какая, когда отказываешь в ночлеге многодетной семье. Младенец плачет на руках у матери. Уже поздно, ночь и хочется спать, а в монастырскую гостиницу с малышами не пускают. Растерянно объясняю, что старец не благословляет принимать паломников, и виновато прошу: «Простите!»

– Правильно, надо слушаться батюшку, – говорит усталая мать. – Вот вам, детки, важный урок святого монастыря. Некоторые у нас не любят слушаться. А что главное у монахов и хороших детей?

– Послушание!..

Чувствуется, верующая семья. И дал им Господь за эту веру добрых друзей и приют. Из монастыря возвращается на дачу моя подруга Галина и забирает семью к себе:

– Дом у меня большой, всем места хватит, и малины спелой полно. Интересно, может, кто-то не любит малину?

– Нет таких! – веселятся дети, поскорее забираясь к Гале в машину.

Но бывает и по-другому. Захожу с огорода в дом – дверь-то открыта, а незнакомый молодой человек прямо рукой вылавливает пельмени из кастрюли.

– Простите, вы кто?

– Из монастыря выгнали крутые начальнички, пришёл поселиться у вас.

Здесь попытка рассказать про запрет старца на странноприимство оборачивается скандалом.

– Да будьте вы прокляты с вашим старцем! – неистовствует гость. – Провозглашаю – анафема всем святошам!

Позже выясняется, что из монастыря его выгнали поделом – пил.

* * *

Батюшка прав, говоря, что общежитие в доме мне не полезно, потому что как ни стараюсь, а не могу избавиться от человекоугодия. Это в генах, наследственное, от моей сибирской родни, свято верующей, что гость – от Бога и всё, что есть в печи, на стол мечи. Тут все дела забрасываются – надо обслуживать гостей. Приготовить им что-нибудь повкуснее, а потом водить по Оптиной пустыни, рассказывая, разъясняя и пристраивая на исповедь к батюшке. Словом, паломники уезжают довольные, а я – как выжатый и очень кислый лимон.

Разные люди селились в доме ещё во времена странноприимства: приезжие монахи, монахини и ещё лишь обретающие веру мои московские друзья. Но каким ветром занесло в мой дом воинствующую атеистку – этой загадки не разгадать.

Татьяна была психологом из Молдавии, двое детей, оба с мужем безработные, жившие уже на грани нищеты, продавая всё ценное из дома.

– Продала последнее колечко, села в поезд и приехала к вам, – объяснила она историю появления в моём доме.

И тут припоминаю, как три года назад перед смертью моя молдавская подруга Лидия Михайловна просила меня принять некую Таню и обязательно окрестить её.

– Нет-нет, я категорически не желаю креститься, – опережает мой вопрос Татьяна. – Я и Лидии Михайловне говорила: как можно свести всё богатство духовной жизни до уровня нескольких узколобых догм? И при этом мы не враги христианству. Мы лишь стараемся обогатить его и вывести за рамки православного гетто.

Татьяна говорит «мы», потому что учится в Академии Космических (или кармических?) наук. И тут я с нежностью вспоминаю былые времена, когда курсы кройки и шитья назывались курсами, а не академией для кутюрье. Короче, Татьяна учится на курсах, разумеется платных. Продала ради этого шубу и влезла в долги. Муж в бешенстве и угрожает разводом, а Татьяна лишь самозабвенно воркует: «карма», «чакры», «выход в астрал». И теперь это астральное словословие изливается на меня.

– Я привезла вам в подарок наши учебники, – достаёт она из сумки стопку оккультной литературы. – Да не шарахайтесь же вы с такой брезгливостью от этих источников мудрости, но попробуйте расширить ваше зашоренное сознание.

А не расширить ли мне сознание настолько, чтобы сказать словоохотливой даме: а извольте-ка выйти вон? Останавливает предсмертная просьба подруги, умолявшей помочь Танечке. Но как тут помочь, если при одном лишь упоминании о православии эта воинствующая атеистка начинает обличать наше «узколобое гетто»? Вспоминается мудрый совет преподобного оптинского старца Нектария, говорившего, что хорошие житейские отношения можно иметь и с неверующими, но споров о религии заводить нельзя, чтобы имя Божие не осквернялось в споре. Старец даже предупреждал, что споры такого рода могут нанести сердечную язву, от которой очень трудно избавиться. Вот и пытаюсь перевести разговор на житейские темы: как муж, как дети, как жизнь в Молдавии? И тут воительница начинает плакать:

– Работы нет. Муж уже отчаялся, а я последнее колечко продала!

Слёзы ручьём и отчаянные речи, что если бы не дети, то лучше в петлю, потому что муж обещал подать на развод.

Знакомая картина. Вот и недавно так же плакала женщина, приехавшая в монастырь за благословением на развод:

– Я пятнадцать лет души в муже не чаяла! А теперь он часами сидит в позе йога и при детях твердит свои мантры: «Я центр вселенной. Вокруг меня вращается мой мир». Батюшки-светы, он теперь пуп земли! Главное, дочку назвал Чандраканта. Представляете, имечко – Чандраканта Ивановна! Правда, я дочку окрестила Верой, так он Верочкой называть не велит.

– Будь она проклята, проклятая йога! – сказал тогда старец, но посоветовал не горячиться с разводом и отмаливать мужа вместе с детьми.

* * *

Рассказываю Тане, как в былые времена, ещё до крещения, я познакомилась со знаменитым московским «гуру» по имени Гарри. По паспорту он, кажется, Игорь и после института работал в НИИ пищевой промышленности, пропадая там от тоски, тем более что за работу платили гроши. И вдруг по соседству с НИИ открылась секретная лаборатория, где изучали ауру, телепатию, йогу и регулярно выходили в астрал. Зарплаты в лаборатории были сказочные, и Гарри быстренько переметнулся к «астральщикам».

Через год он уже давал сеансы исцеления в московских салонах. Однажды на такой сеанс пригласили и меня, правда в качестве кухарки. Хозяйка квартиры знала о моём резко отрицательном отношении к «целителям» такого рода, но умоляла помочь накрыть стол, тем более что исцеляться прибудут знаменитости – писатель Л., правозащитник С. и прочие властители дум. В общем, позвали, как говорится, осла на свадьбу воду возить, но я согласилась на роль кухарки, преследуя свои корыстные цели. В ту пору я ещё училась в аспирантуре и надо было подготовить реферат о методах манипулирования сознанием, а тут готовый экспериментальный материал.

На сеансе Гарри был великолепен – бархатный голос, царственная осанка и завораживающая речь. Похоже, он владел методами нейролингвистики, впечатывая в сознание пленительные образы мудрой магии и противопоставляя им жалкую участь невежд – болезни, дряхлая старость и смерть. Гарри звал всех к духовной радости – туда, в заоблачные Гималаи, где с древних времён живут Мудрейшие, вечно молодые, уже бессмертные и способные исцелить даже рак. Правда, дальше родимой Анапы сам Гарри нигде не бывал, но скромно давал понять, что с заоблачными Гималаями у него налажен астральный контакт. Сам сеанс «исцеления» Гарри превратил в некий стриптиз. Он при всех объявлял, что властитель дум С. страдает хроническими запорами, переходящими в неукротимый понос. Но если методом йоги почистить его чакры, то можно достичь почти что бессмертия и удалить морщины с лица. Особенно Гарри разошёлся, когда речь зашла о чакрах, отвечающих за детородные органы. Тут Гарри наглядно изображал, у кого эта чакра «о-го-го», а у кого «увы».

Всё это было очень стыдно. А Гарри почувствовал, что я возмущаюсь, и пошёл в атаку уже на меня:

– О, у вас такая мощная аура и прирождённый дар ясновидения. Вы не хотите попробовать развить этот дар?

– Руки прочь от моей ауры! – сурово отрезала я, возвращаясь к процессу изготовления салатов. А потом я с изумлением наблюдала, как образованные люди, интеллектуалы и властители дум, доверчиво набирали в бутылки воду из-под крана, которую Гарри потом «заряжал», превращая жёстко хлорированную московскую водицу в «лекарство» чудодейственной силы.

Однако кульминация этого шоу пришлась на застолье. Надо сказать, что люди собрались в основном непьющие, но как прийти в гости без подарка? Словом – «исцелённые» тут же выставили на стол кто коньяк «Хенесси», а кто водку, уточняя при этом: «Мне, вообще-то, нельзя, врач запретил».

– Да что они понимают, наши убогие врачи? – пылко воскликнул Гарри. – А вот в Гималаях!..

Короче, Гарри тут же «зарядил» бутылки, превращая это коньячно-водочное изобилие в гималайский целебный нектар. И понеслось – гипертоники, язвенники, сердечники хлопали водку стаканами. Что было дальше, уже понятно. Больше всех пострадал бедняга Гарри. При гостях он ещё как-то держался, а потом позеленел и рванулся к тазику. Он очень мучался и стонал, вопрошая меня:

– Ты меня презираешь?

– Да что ты, Гарри? Такой спектакль, что МХАТ отдыхает! Интересно, а откуда ты знаешь нейролингвистику?

– Ничего я не знаю. Наугад говорю.

Позже Гарри поставил жёсткое условие: не допускать меня на сеансы исцеления, ибо моя необузданная дикая аура создаёт помехи при выходе в астрал.

Много лет я ничего не знала о судьбе Гарри, а недавно знакомые рассказали – он сошёл с ума и бегает по улице с криком: «Я пришёл на землю убить Христа!»

– Заигрывание с тёмными силами нередко кончается безумием, – рассказывал в Пюхтицах архимандрит Гермоген. – И сколько же людей, занимавшихся йогой «для здоровья», лечились потом в психиатрических больницах!

Собственно, рассказывал он это не мне, а бывшему йогу, приехавшему в монастырь креститься.

– А вы не боитесь, – спрашивал его архимандрит, – что после крещения начнётся такая духовная брань, когда уже не выдержит психика?

Тот твёрдо ответил: «Ради Христа я готов на всё».

– Да-да, ради истины и пострадать можно! – воскликнула Таня, внимательно слушавшая мой рассказ. – Вот и нас в Академии предупреждают, что в астрал надо выходить грамотно. А может, Гарри просто не хватило опыта и он незащищённым вышел в астрал?

Мама родная, и ради чего я рассказывала о Гарри? В общем, мои миссионерские потуги завершились тут полным крахом.

* * *

Поведение Тани было загадкой. В самом деле, как объяснить – безработная, бедствующая мать двоих детей продала своё последнее колечко, чтобы приехать в Оптину пустынь, и при этом не желает идти в монастырь? Еле-еле уговорила Таню посетить знаменитую Оптину, но в храм она отказалась зайти:

– А зачем? Молиться Высшему Разуму можно в поле и дома. Или как раньше загоняли людей на партсобрания, так теперь надо в храм загонять?

И так далее, всё в том же духе – «клерикализм», «гетто», «узколобые догмы». Господи, помилуй! Я уже изнемогаю и прошу монастырских насельников помолиться о Тане.

– Да, беда, – вздыхает иеромонах-иконописец. – И ведь за вашу некрещёную Таню даже записку в церкви подать нельзя. Что же, будем молиться келейно. Помните, что старец Силуан Афонский писал: «Любовь не терпит, чтобы погибла хоть одна душа». Вот и потрудимся во имя любви.

Но не все готовы явить любовь. Послушник Д., бывший комсомольский вожак, говорит в гневе:

– Гнать эту оккультистку метлой из монастыря, чтобы не поганила святую землю!

Наконец навстречу идёт иеродиакон Илиодор, известный тем, что он привёл к Богу и окрестил сотни, если не тысячи людей. Отец Илиодор не может иначе – плачет его душа о погибающих людях, не знающих своего Спасителя и Милостивого Отца. Игумен Тихон даже сказал о нём однажды:

– А вот идёт отец Илиодор, наш оптинский Авраам. Он выходит на большую дорогу и ищет, кого бы обратить.

Отец Илиодор тут же устремляется к Тане:

– Ты любишь детей?

– Очень люблю. Я ведь раньше работала психологом в детской больнице.

– Тогда поехали со мною в приют.

Возвращается Таня из приюта уже вечером и рассказывает:

– Сегодня учила деток читать. Знаете, есть такая игровая методика, когда дети очень быстро начинают читать.

На всякий случай, для пап и для мам, расскажу об этой методике. Для начала надо вырезать из картона или бумаги четыре карточки и написать на них какие-нибудь простые слова: мама, папа, Ваня, Маша. Потом начинается игра в угадайку. Ваня вытаскивает из стопки карточку и радуется, угадав: «Мама». Суть этой методики в том, что наш мозг сразу же опознаёт образ слова, а не считывает его по слогам. Научить читать по буквам гораздо труднее. Ребёнок читает: «Мы-а-мы-а». А на вопрос, что за слово, отвечает: «Мыло». В общем, Таню долго не отпускали из приюта. Число карточек увеличилось уже до двенадцати, а дети, окрылённые успехами в чтении, упрашивали Таню: «Ещё почитать!»

Перед сном мы долго говорили с Таней о творческих методах обучения детей, уже открытых учёными, но не востребованных на практике.

– Как я соскучилась по своей работе, – говорит она, засыпая, – и как же хочется деткам помочь!

На следующий день Таня опять уезжает с отцом Илиодором. Оказывается, благотворители привезли в монастырь продукты в помощь многодетным семьям и неимущим старикам, и теперь о. Илиодор вместе с Таней развозят их по домам. Старики, конечно, рады продуктам, а ещё больше вниманию. Они одиноки, поговорить не с кем, а потому усиленно приглашают на чай. А за чаем, как водится, идёт беседа.

– Отец Илиодор, я сейчас изучаю науку об эволюции и никак не могу понять, – недоумевает ветеран Великой Отечественной войны. – Значит, сначала на сушу выползла рыба и стала, допустим, четвероногой собачкой, а потом от обезьяны произошёл человек. Но ни мой дед, ни прадед ни разу не видели, чтобы собачка превратилась в мартышку!

– Человек произошёл от Бога, а не от какой-то там паршивой обезьяны! – величественно парирует иеродиакон.

– Да, но души у человека нет. В организме есть печень, желудок, а души в организме нет.

– Отец, скажи, ты учился в школе?

– А как же.

– Значит, изучал, что есть неодушевлённые предметы и одушевлённые. Вот камень неодушевлённый. А ты кто?

– Я одушевлённый! Это от слова «душа»?

Потом эти люди приходят в храм. И дело здесь, вероятно, не в словах, убедительных или наивных, а в том, что люди чувствуют сердцем – отец Илиодор любит их. Он очень добрый, хотя и выглядит суровым. Вот сидит он за рулём «газели», этакий мрачный неулыбчивый армянин, и говорит сердито:

– Искушение. На трассу выехать нельзя – кругом одни пешеходы!

А проехать мимо инвалида или ветхой старушки отец Илиодор не может. Его машина всегда полна людьми. Однажды отец Илиодор сломал ногу. Но как только наложили гипс, он тут же сбежал из больницы, чтобы, как всегда, кому-то помочь.

– Отец Илиодор, – бежали за ним следом медсёстры, – вы без ноги останетесь, у вас сложный перелом!

– Что нога? – сказал иеродиакон. – Нога сгниёт, а душа останется. О душе надо думать, а вы «нога, нога»!

А может, чтобы обратить кого-то, надо иметь эту огненную любовь к Богу и к людям? И тогда любовь обжигает любовью, а от свечи загорается свеча.

Через два дня застаю Таню в храме, где под присмотром о. Илиодора она читает записки на панихиде и молится об усопших.

– Отец Илиодор, – говорю опасливо, – она же некрещёная.

– Сразу после панихиды идём креститься. Так батюшка благословил.

– Да-да, мне срочно надо креститься, – с горячностью подтверждает Татьяна. – Мне батюшка дал на исповеди нательный крестик и иконой благословил.

Слушаю и ушам своим не верю, но всё было именно так. Раба Божия Татьяна крестилась, уверовав в Господа нашего Иисуса Христа. Как свершилось чудо – необъяснимо, но всех охватила такая радость, что Таню буквально задарили подарками. В общем, уезжала она домой уже с солидным багажом. В последний вечер мы сидели с Таней у костра. На дворе уже осень, и надо сжечь палую листву и сухие обрезанные сучья яблонь. Искры взлетают высоко в небо, а Таня рвёт и бросает в огонь свои «академические» учебники по оккультизму. Но мы об этом не говорим. Что слова? Сотрясение воздуха. И ничтожны все земные слова, когда душа пламенеет любовью к Спасителю и, исчезая, сгорает прошлое.

На прощанье Таня подарила мне привезённую из Молдавии книгу «Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского», изданную Оптиной пустынью в 1847 году.

– Эту книгу, – рассказывала она, – мне дала перед смертью Лидия Михайловна и сказала: «Однажды, Танечка, ты поедешь в Оптину пустынь и поймёшь, что Оптина начинается с Молдавии – с нашего молдавского старца Паисия Величковского. А когда мы читаем святых отцов, они молятся за нас. И однажды старец Паисий возьмёт тебя за руку и, как деточку, поведёт за собой».

Дивен Бог во святых Своих! И святые, действительно, молятся за нас, а дивный старец Паисий Величковский и доныне приводит кого-то в монастырь, как привёл он сюда нашу Танечку.

Историческая справка. Оптина духовно связана с Молдавией, и возрождение захудалого некогда монастыря началось с издания трудов и переводов родоначальника старчества Паисия Величковского. Именно высокий дух этих творений породил тот феномен Оптиной, когда святость сочетается с учёностью, а сокровенное монашеское делание – с открытостью и любовью к людям.

* * *

Через полгода я получила от Тани письмо, где сообщалось, что у них с мужем всё хорошо. Они обвенчались, окрестили детей, а Таня устроилась на работу в колонию для несовершеннолетних.

В конце письма было признание: «Перед поездкой в монастырь я хотела повеситься». И тут я ужаснулась, вспоминая, как повесился Димочка, единственный сын нашего участкового врача Л. Однажды мама узнала, что Дима попробовал в компании наркотики, и тут же отвела его в Центр здоровья, где лечили от наркозависимости приёмами из практики оккультизма – дианетика, йога, и бесконечные медитации, разрушающие, как известно, психику. За лечение в Центре брали огромные деньги, но именно это убедило доверчивую маму, что такие деньги не станут зря брать.

– Родная моя, – умоляла я Л., – немедленно забирай Димку из Центра. Это, поверь мне, дорога в ад.

Но Л. не поверила и даже настаивала, чтобы Дима аккуратно посещал занятия. Господи, как трудно вырастить ребёнка и как легко потерять его! После смерти Димочки Л. так и не оправилась. Болеет, плачет и не хочет жить, а я всё уговариваю её сходить в церковь.

Вот и Таня писала о своём прошлом: «Мне не хотелось жить, а временами охватывал такой ужасающий страх, что я прятала от себя ножи и верёвки. Я понимала, что погибаю, но мне было уже всё равно. И вдруг однажды утром я продала своё последнее колечко и побежала к поезду. Я не хотела ехать, сопротивлялась, но кто-то повелевал: “Беги!” И я бежала с одной мыслью – только бы успеть добежать!»

Таня успела. Она добежала…

Дай нам познать Тебя, Милостивый Господи, ради Димочки, матерей и погибающих детей, уже отравленных ядом богоборчества.