В России снова осень золотая.
Душа моя, Россия, Русь святая!
Как выразить тебе любовь мою.
В России снова осень золотая
Я с птицами прощаюсь и пою.

Сбиваясь в стаю, край свой покидая,
Березок облетевших тишину
Не нарушайте, криком разрывая,
От гнезд родных взвиваясь в вышину.

Яблоками сад мой засыпая,
Яблоньки осенние грустят,
Воздух ясный, к ночи застывая
Источает тонкий аромат.

Рождество Пречистой украшая,
Листья будут краской полыхать
И, ковром осенним облетая,
До Покрова снега ожидать.

Храни нас Богородица Святая:
В России все раздоры усмири,
Покров Свой Материнский простирая,
Не плачь о нас, Себя побереги...

 
 
 Жил некогда крестьянин, любящий Бога. И так его сердце полюбило Бога, что только Им и жило. Было у крестьянина два сына, и вот, один из них умер. «Так Бог попустил!» — сказал крестьянин, горюя вместе с женой. Спустя некоторое время родился у него еще сын. «Так Бог благословил!» — обрадовался крестьянин, поздравляя жену с рождением ребенка. На следующий год в его поле случился неурожай. «Так Бог попустил!» — сказал крестьянин своей жене, придя с поля. На другой год он собрал большой урожай. «Так Бог благословил!» — поделился крестьянин радостью со своей женой. «Что ты все одно заладил — Бог да Бог? Как будто ничего больше не знаешь, что сказать! — вспылила жена. — Ну, и что теперь скажешь?» — «Так Бог попустил!» — ответил тот. «Опять ты за свое! Ну да ладно! И то хорошо, что трудиться любишь и семью кормишь!» — успокоившись, сказала жена. «Так Бог благословил!» — согласился крестьянин.

 ***
 Сказал старый монах: «Доверие к Богу всегда и во всем — это и есть непрестанная молитва».

 

Что бы в жизни ни ждало вас, дети, —
 В жизни много есть горя и зла.
 Есть соблазна коварные сети,
 И отчаянья жгучего мгла.

 Есть тоска невозможных желаний,
 Безнадежный, нерадостный труд
 И расплата годами страданий
 За десяток счастливых минут.

 Все же вы не слабейте душою,
 Коль придет испытаний пора.
 Человечество живо одною
 Круговою порукой добра.

 Где бы сердце вам жить ни велело —
 В шумном свете иль в сельской тиши —
 Расточайте без счета и смело
 Вы сокровища вашей души.

 Не ищите, не ждите возврата,
 Не смущайтесь насмешкою злой.
 Человечество все же богато
 Лишь порукой добра круговой.

 Где бы сердце вам жить ни велело —
 В шумном свете иль в сельской тиши —
 Расточайте без счета и смело
 Все сокровища вашей души.

Стихотворение неизвестной монахини Новодевичьего монастыря (XIXв.)

 

Антрополог предложил детям из африканского племени поиграть в одну игру. Он поставил возле дерева корзину с фруктами и объявил, обратившись к детям: «Кто первым из вас добежит до дерева - удостоится всех сладких фруктов».

Когда он сделал знак детям начать забег, они накрепко сцепились руками и побежали все вместе, а потом все вместе сидели и наслаждались вкусными фруктами.

Поражённый антрополог спросил у детей почему они побежали все вместе, ведь каждый из них мог насладиться фруктами лично для себя. На что дети ответили: «Обонато».

«Обонато» на их языке означает: «я существую, потому что мы существуем». Разве возможно, чтобы один был счастлив, если все остальные грустные?...

Когда начнешь исправлять худую привычку, то хотя бы однажды, хотя бы дважды, хотя бы трижды, хотя бы двадцать раз преступил закон, не отчаивайся; но опять восставай, примись за тот же труд и непременно останешься победителем.

Тот, кто, будучи любим тобою, любит взаимно, воздает тебе уже награду; тот же, кто будучи любим, не любит тебя, делает вместо себя твоим должником Бога.

Свт. Иоанн Златоуст

Для грешника нет большей пользы, как всегда иметь в уме и перед глазами свои грехи и как можно чаще сокрушаться и испытывать себя. Ничто скорее этого не умилостивляет гнев Божий - ни посты, ни бдения, ни иное прочее в этом роде.

Можно , живя и в городе, подражать любомудрию пустынножителей, (и замужняя) и семейная может и молиться, и поститься, и приходить в умиление.

Из книги:
«Душевный лекарь - поучения святых отцов.»

Один странствующий искатель истины увидел камень, на котором было написано:"Переверни, и ты узнаешь новое".

 Он с огромным трудом перевернул его и прочел древнюю надпись на другой стороне:

 "Зачем ты ищешь новое знание, если не обращаешь внимания на то, что уже знаешь?
 И зачем тебе знать, если то, что ты уже знаешь, ты не обращаешь в действие?"

В сострадании сокрыта любовь такой силы, что она больше обычной любви. Если ты сострадаешь другому, то начинаешь любить его сильнее.

Паисий Святогорец

Из книги митрополита Илариона (Алфеева)

Нельзя «лезть в Душу» человека, ибо Душа – это святое святых, и туда можно войти только если вам отворят и пригласят внутрь. Иногда можно стоять у двери и стучать, как Христос стучится в Души людей, но тихо и ненавязчиво.

Если же дверь не отворяется, лучше отойти. Любовь к ближнему должна быть мудрой.

О Боже! Ты - и жизнь, и свет всего творенья;
 Ты в ярком блеске дня, в улыбке звезд ночных.
 На что ни взглянем мы в порыве умиленья,
 Ты, Господи, во всем, все - дело рук Твоих.
 Когда, склоняясь, день последний луч бросает
 Как бы из глубины чертогов золотых,

 А небо жемчугом и яхонтом пылает, -
 Вся эта красота - созданье рук Твоих.
 Когда весна несет нам чары обновленья,
 Не Ты ли шлешь дары из тучных недр земных?
 На что ни взглянем мы в порыве умиленья,
 Ты, Господи, во всем, все - дело рук Твоих.

Т. Мур

Ты открываешь тайну мне
 Она внутри, она - во вне.
 О, мой Господь, Творец миров,
 Снимаешь с глаз моих покров
 И обнажаешь жизни суть,
 В Себе являя Свет и путь.
 Ты откровенен в простоте,
 Но не услышать в суете
 Негромкий голос Твой.
 

К Тебе, Царице милосердной,

 К Тебе, о Матерь Божества,

 С молитвой теплой и усердной

 Мы устремляем все сердца.

 За всех Ты молишь непрестанно

 Христа – Судью грядущих дней,

 И по Твоей мольбе желанной

 Он шлет спасенье для людей.

 Он дал тебе покров державный,

 Так заступи, о Госпоже,

 Народ наш русский православный:

 Надежда наша вся в Тебе.

 Всех, кто в болезнях и напастях,

 В скорбях, под бременем грехов

 И в тяжких жизненных несчастьях,

 Возьми под Свой святой покров.

 Лишь с умиленною душою,

 С надеждой на Тебя одну

 И сокрушенною слезою

 К тебе возносим мы мольбу:

 Избавь от зол нас и от гнева,

 Пошли все блага для рабов

 И нас спаси, Царица-Дева,

 Ты – наш Божественный покров.

П. Лебединский

(Гал. 4, 8-21; Мк. 6, 45-53). "Ободритесь; это Я, не бойтесь". Вот опора упования нашего! Какая бы беда и скорбь ни была, вспомни, что Господь близ, и воодушевись мужественным терпением. Как тогда Он вдруг предстал апостолам, бедствовавшим на море, так и тебе, бедствующему, внезапно явит помощь Свою и заступление. Он везде есть и всегда готов с Своим покровом. Стань только и ты с Ним или перед Ним верою, молитвою, упованием и преданностью в волю Его святую. Произойдет сочетание духа с Господом, а отсюда уже всякое благо. Впрочем, это не то значит, чтоб уж тотчас пошло и достоинство, и слава, и честь, и тому подобное. Внешнее может оставаться как есть, а прибудет мужественное и благодушное пребывание в том порядке событий, какой Господу угодно будет определить для кого. А это и есть главное, чего искать должно всякому бедствующему. Счастье внутри, а не вне. Внутреннее же облаженствование всегда есть у того, кто в живом союзе с Господом.

Святитель Феофан Затворник.

Внутри у каждого человека борются две стихии, между которыми он сам должен выбрать. Одна из них — это общее всем нам влечение к Богу или к чему-то высшему нас. Другая стихия — это желание угодить самому себе. Если мы не идем к Богу в твердом сознании, что собой надо кое в чем жертвовать, мы погружаемся в любовь к себе и приносим ей в жертву свое спасение.

Сегодняшний праздник как раз об этом. В этот день Ирод отметил свой день рождения убийством Иоанна Предтечи.

Сам Христос называет Иоанна Предтечу величайшим из всех пророков. Он был послан, чтобы исправить путь Господу, прямыми сделать стези Его, то есть исправить всякую кривизну в душах людей, считавшихся верующими. В этом смысле Предтеча нес то же служение, какое в каждом из нас несет наша совесть. Он был послан, чтобы говорить правду во всех обстоятельствах невзирая на лица.

Мы не знаем, когда и как произошла его встреча с Иродом; знаем только, о чем шла речь и чем она кончилась. Ирод женился на жене своего брата Филиппа при его жизни, и этим они совершили не только прелюбодеяние, но и кровосмешение. Иоанн Креститель не мог его не обличить, и Ирод по наущенью жены взял Иоанна под стражу.

Немногословный евангельский текст передает внутреннее раздвоение Ирода. Он не хуже других понимал, что Иоанн Креститель был праведником. В Евангелии сказано прямо, что Ирод боялся Иоанна, зная, что он муж праведный и святый и берег его, многое делал, слушаясь его, и с удовольствием слушал его (Мк. 6, 20). Однако в другом месте там говорится, что Ирод хотел убить его (Мф. 14, 5) .

Был ли Ирод человеком неверующим? Конечно же, нет. В те времена таких просто не было. Но его вера была очень слабой, зато сильной была любовь к себе и желание всячески ублажить себя.

И вот настал день рождения Ирода, и дочь Иродиады плясала перед Иродом и всеми гостями. Нетрудно понять, какого рода была эта пляска, если Ирод так обезумел, что клялся дать все, что девица попросит, даже полцарства. Она спрашивает у матери, чего просить, та говорит ей — и на блюде приносят голову Иоанна Крестителя. Говорят, при этом голова прошептала: “Не должно тебе иметь жену Филиппа, брата твоего”. Тогда Иродиада с усмешкой проткнула язык пророка иглой.

Когда Ирод сам себя вынудил казнить Иоанна Предтечу, он опечалился, и даже услышав о том, какие творит чудеса Христос, он испугался, думая, что это Иоанн Креститель воскрес из мертвых. Но эта печаль была недолгой. Ирод не изменился, то есть не покаялся, и об этом свидетельствует его встреча с Христом.

Когда иудеи осудили Христа и привели Его на суд к Пилату, тот, узнав, что Христос пришел в Иерусалим из Галилеи, где наместником римского императора был именно Ирод, послал Его к Ироду, который в эти дни был также в Иерусалиме. Тем самым Пилат предложил Ироду самому совершить над Ним суд. В Евангелии от Луки сказано, что Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем и желал видеть от Него какое-нибудь чудо . Ирод предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему . Тогда Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату (Лк. 23, 7-11). О чем мог спрашивать Ирод Спасителя? Вероятно, о Царствии Божием. Но так как за этим стояло желание развлечься и поглазеть на чудо, Христос, зная и видя его лицемерие, не ответил ему. Отослав Христа к Пилату в светлых одеждах, Ирод в издевательской форме засвидетельствовал Его праведность. Таким образом, он осудил сам себя в том, что не оправдал Христа, когда ему была дана такая возможность.

Ирод сам обрек себя на вечные муки, но много ли он приобрел в этой жизни? Вскоре после Воскресения Христова царь аравийский Арефа — отец первой жены Ирода, которую тот отверг, решил отомстить за честь дочери и пошел войной против Ирода. Сам Ирод сумел спастись, но потерял немалую часть войска. Но царство-то вместе с войском было римское, а не его, и римляне больше всего не терпели, когда в их провинциях нарушался порядок. Разобравшись, они, наконец, поняли, что за скандальная личность управляет четвертью Иудеи, и что Ирод не может управить ни сам собой, ни тем, что ему вверено. После этого Ирод был лишен своей власти и отправлен в ссылку куда-то в Европу вместе с семьей.

Там дочь Иродиады шла как-то зимой по тонкому льду, провалилась, и лед сдавил ее шею. Ее голову принесли матери, как некогда голову Иоанна Предтечи. Сами Ирод с Иродиадой провалились под землю живыми. Описано множество случаев, когда при землетрясении образуются трещины, куда падают люди. Мы не знаем, было ли землетрясение, но именно так и произошло.

Мы видим, что Ирод при желании мог бы в любой момент остановиться на этом пути. Он имел полную власть расстаться с женой своего брата. Он мог не давать ей над собой власти и не брать под стражу Иоанна Крестителя. Он мог нарушить заведомо греховную клятву, что, несомненно, было бы лучше. Он мог, наконец, при встрече с Христом вступиться за Него перед толпой и Пилатом и этим, видимо, искупил бы тот грех, который совершил с Иоанном Предтечей.

И каждый из нас может остановиться на тех путях, которые уводят от Бога. Мы можем, если будем стараться, не совершать тех грехов, которыми каждый день согрешаем. Но даже преткнувшись в чем-то по немощи, мы можем хотя бы не прилагать грех ко греху удержаться в другом. Мы можем не заставлять молчать нашу совесть, когда она нас обличает. И, наконец, мы можем собрать воедино всю свою веру и просить Бога о помощи, используя нашу церковную жизнь для того, чтобы каяться, а не для развлечения.

Плотские помышления , — говорит апостол Павел, — суть вражда против Бога, ибо закону Божию не покоряются, да и не могут. Посему живущие по плоти Богу угодить не могут (Рим. 8, 7-8). И эти слова относятся не только к Ироду с Иродиадой. Если мы хотим любить Бога, то для этого нужно уметь в чем-то отвергнуть свои желания. Иначе не оказаться бы нам на пути, которым шел Ирод.

Аминь.

Источник: http://www.pravmir.ru/

До атаки террористов в районе Всемирного торгового центра находился греческий православный храм в честь святителя Николая. Он был стерт с лица земли. Ближайший русский храм стоит километрах в двух оттуда.

Одиннадцатого сентября 2001 года в США были захвачены четыре пассажирских самолета. Два из них террористы-смертники направили в здание Всемирного торгового центра. В результате теракта погибло 3711 человек.

Живущий в Нью-Йорке отец Вадим АРЕФЬЕВ, иерей Русской Православной Церкви за рубежом, оказался в здании ВТЦ через семь минут после того, как в него врезался первый самолет.

В 1986 году, когда произошла авария на Чернобыльской АЭС, я служил в армии. Мы располагались в 100-километровой зоне вокруг Чернобыля. Крещеным и даже верующим я тогда не был, но со мной ничего не случилось, Господь миловал.

В феврале 1992 года я крестился, а в августе того же года нас с женой пригласили в США.


Священник Вадим Арефьев

Я работал программистом на Уотер-стрит буквально в двух шагах от Всемирного торгового центра. Утром 11 сентября 2001 года я сел в электричку, чтобы ехать на работу. Был день Усекновения главы Иоанна Предтечи. Я читал праздничное Евангелие. Так я доехал до конечной станции электрички, она располагалась непосредственно в подвале здания ВТЦ (Всемирного торгового центра. – Ред.).

По всей видимости, я оказался в последнем поезде, который туда дошел. Потому что к моменту моего выхода на станцию прошло уже семь минут с того момента, как в здание влетел самолет и как раз над нами проламывал этажи. Я ни о чем не подозревал, поехал вверх по эскалатору. Тут я почувствовал запах гари и сказал стоявшему со мной рядом мужчине, что, мол, наверное, в какой-то из кафешек наверху подгорел бублик, какое безобразие.

Когда мы достигли середины эскалатора, мы услышали истерический вопль, как будто кого-то режут, и топот ног – толпа разбегалась в разные стороны. Но я решил, мало ли что, и поехал наверх. Когда достиг этажа, находящегося на уровне земли, я увидел человека из местной службы безопасности. В его обязанности входило поддержание порядка. Но он вел себя как-то странно: подпрыгивал на месте и размахивал руками, при этом кричал так, что слов невозможно было разобрать, тем самым создавая панику. Люди от него неслись врассыпную. Я еще хотел подойти к нему и сделать замечание: «Ты что, мол, панику создаешь, кого-нибудь ведь могут убить!» При этом я сохранял спокойствие, не понимая, что происходит.

Еще какое-то время я походил по верхнему этажу, на моих глазах срочно закрывались магазины. Какой-то щупленький парнишка тащил дяденьку лет шестидесяти, привалил его к стене и убежал. Я помялся с ноги на ногу: может, помощь предложить? Но так как парнишка этот был, судя по форме, тоже из местных охранников, я так ни на что и не решился – неудобно вмешиваться, если работает профессионал.

Я вышел из южного выхода. А потом выяснилось, что со мной в одном поезде ехал мой друг, тоже крещеный, Сережка. Он вышел из северного выхода. А самолет пробил здание как раз с северной стороны. Там была огромная дыра, из нее вываливались куски бетона, мебель, люди и части людей. И Сережке пришлось бежать, увиливая от падавших на его голову рук, ног, бетона. Ему как будто кто-то внушал: «Беги и не оборачивайся!» – как Лоту. И он бежал. А навстречу неслась все увеличивающаяся толпа зевак и разметала лотки с одноразовыми фотоаппаратами. Довольно долго по непонятной причине полиция не отсекала здание, и можно было свободно выйти и войти. А если бы вовремя задействовали спасателей на вертолетах, были бы спасены люди, которые облепили окна горящего здания.

С моей, южной, стороны я увидел только полоску огня, охватившего башню поверху. Я решил, что просто произошел гигантский пожар. Надо сказать, что в то время у меня было такое молитвенное правило: перед тем как выйти из дома, я каждый раз клал земной поклон перед иконами и говорил: «Господи, не призови меня неготового!» И, видимо, эта молитва моя в тот день и была услышана.

От ВТЦ я пошел к себе на работу, поминая страждущих, которые оказались внутри. Запомнилась одна женщина – с совершенно безумными глазами она неслась к торговому центру. Наверное, у нее кто-то там был. Кода мне оставалось сто метров до здания, где я работал, грохнул страшный взрыв, земля сотряслась. Витрины в соседнем кафе вдруг стали как резиновые: они сделались сначала выпуклыми, а потом вогнутыми. Сквозь эти стекла я видел телевизор, он показывал, как самолет входил в здание. Только тогда я понял, что случилось.

Сначала народ высыпал из того здания, где я работал. Потом нам, наоборот, велели зайти в помещение, потому что там профильтрованный воздух. Внутри – как во время войны – темные коридоры, орут сирены, включенные мигалки сигнализаций. Я зашел к себе на 23-й этаж. Оттуда открывалась отличная панорама на башни, и мы все видели в малейших подробностях.

Мой начальник, индиец, был большим любителем пилотирования и, как никто, понимал, что наше здание, в котором располагалось хранилище государственных бондов, – отличная мишень для террористов. Он сидел и бледными губами повторял: «Только бы не в нас, только бы не в нас».

Я посмотрел на то, как люди в истерике бьются, чуть ли не на стенку лезут, и пошел к своему рабочему столу, сел под иконку Иверской Богородицы и начал молиться. Думаю, надо бы позвонить батюшкам, они же сейчас праздничную литургию служат. Пусть помолятся о всех страждущих. Сразу же дозвонился в Архиерейский синод. Там как раз служил тогдашний мой духовник протоиерей Георгий Каллаур. Он через дежурного синода передал записку в алтарь, что звонит иподиакон Вадим, просит помолиться о жертвах катастрофы. Когда священнику это передали, он уже знал, что произошла авария. И помолился на Горнее место: «Помяни, Господи, о упокоении иподиакона Вадима». Ему говорят: «Батюшка, да он жив!» Тут же батюшка разворачивается снова к Горнему месту, крестится и говорит: «Помяни, Господи, о здравии и спасении иподиакона Вадима». И только потом он обнаружил, что записка, собственно, о всех страждущих.

Еще мне удалось дозвониться до храма святых отцов Всех Вселенских соборов, где я теперь служу. В нем тогда служил мой теперешний настоятель, а тогда просто близкий духовный друг отец Александр Бочаров. Сослужил ему духовник моей матушки отец Илия, старенький священник. И вот этот батюшка как бы случайно забыл переносной храмовый телефон в алтаре.

Мой звонок раздался во время литургии прямо в алтаре. Отец Александр возмущенно жестом показал отцу Илье, чтобы тот убрал телефон. Тот, кланяясь и желая отключить телефон, нажимает, опять же якобы случайно, на кнопку включения. И я, сидя в этом кошмаре, под вопли окружающих меня людей, переношусь прямо в центр Божественной литургии. Как раз начинается евхаристический канон. Я подумал, что Cам Господь перенес меня на богослужение. И я молился так в храме вплоть до «Отче наш». А потом прервалась связь. Чудо, кстати, состояло еще и в том, что все телефонные линии были обрублены. А моя почему-то работала.

После этих событий произошел подъем патриотизма. Люди, даже неверующие, потянулись в церкви различных конфессий. Народ наполнил храмы, они были битком набиты в течение нескольких дней. Собор Александра Невского в Нью-Джерси, куда я тогда ходил, стал собирать людей каждый день на утренние и вечерние молитвы. Тогда, правда, было еще неизвестно, как поминать людей – о здравии или об упокоении. Служили просто молебны о ниспослании милости Божией.

Никто из церковных людей не погиб. Погибли несколько крещеных, но они никогда не заходили в церковь. Потом, когда собирали свидетельские показания о теракте, наши братья и сестры рассказывали, каким чудом они спаслись.

Источник: http://www.pravmir.ru/

Если спросить любого человека, каким он хотел бы быть – сильным или слабым, – что он ответит? Что бы ответили вы?

Эту историю рассказал мне мой дед. Ему довелось – как говорят, на своей шкуре – узнать, что такое сталинские лагеря, и оказаться там ни за что. После плена, работ в Германии, трех побегов, последний из которых оказался удачным, мой дед с орденом и медалями закончил войну в Германии. Его сдал его же командир за то, что они были … односельчанами. Командира ждала с войны жена, а он гулял, гулял напропалую. И Гриша – мой дед – мог рассказать это. Думаю, не рассказал бы, но командир решил так, на всякий случай, припрятать Гришу туда, откуда не все возвратились домой.

Двенадцать лет после войны дед мотал срок, терпеливо дожидаясь, когда вернется домой и увидит сына, которому на начало войны было два года. Они жили в казармах по сто человек – голодные, уставшие, бессильные что-либо изменить. В разговорах они изливали душу друг другу, но их судьбы были очень похожи: семья, война, допросы, приговор, лагеря. И не вмещало сознание человеческое бессмысленности происходившего; вопрос за что? – возмущал и бередил душу, а виновником зачастую оказывался тот, кто подписал приговор. И так случалось, что однажды открывалась дверь, и в ней появлялся новый заключенный, тот самый, который вчера еще подписывал приговоры и отправлял на каторгу.

Вместе с дедом в казарме отбывал свой срок матрос – молодой, огромного роста и невероятной силы. Показывая свой большой и мощный кулак, дед рассказывал, что кулак парня был вдвое больше. Матрос рассказывал о своей силе невероятные истории, и, глядя на этого верзилу, ему невозможно было не поверить. Да и работал он за троих. Но никак не мог смириться он с тем нелепым поворотом его судьбы, из-за которого ни за что, ни про что он оказался на нарах. Он злился, часто, особенно на того «холеного», по вине которого незаслуженно сидит он – молодой, полный сил парень.

И вот однажды открылась дверь, и в барак втолкнули заключенного – того самого «холеного», который упрятал сюда молодого матроса. Первым ударил моряк. Злость, боль, обида и ненависть всего барака выплеснулась на несчастную жертву. Возможно, все это было тщательно спланировано, так как система быстро избавлялась от тех, кто много знал, и кто выполнял грязную работу. «Холеный» стал тем самым козлом отпущения. Его не пожалели. Его тело протащили через весь барак, и когда постучали охране, забирать пришлось кучу мяса и костей.

Это единственная история, которую рассказал мне дед о сталинских лагерях. Он плакал, когда вспоминал те годы, и не хотел вспоминать. Он остался веселым человеком, и этому научила его тесная дорога его нелегкой жизни.

Мне попадались и другие истории о сталинских лагерях. Запомнился рассказ о человеке, немолодом и немощном, который спал совсем мало и по ночам сушил обувь ребятам, отдыхавшим перед завтрашним голодным и холодным каторжным днем. Сушил, чтоб они не заболели и не умерли от застуды. Не знаю, как далеко простирается вымысел писателя, но почему-то верю, что это правда: что были такие люди, отдававшие последнее, чтоб легче жилось другому. Отдававшие тихо, не требуя ничего взамен и не допуская мысли, что делают что-то особенное. Бог хранил этого человека больше двадцати лет и поддерживал его дух, живя благодатью в добром и щедром сердце.

Жизнь человека – это сменяющие друг друга периоды взлетов и падений, силы и слабости. Сила часто граничит с самодовольством, и так легко перейти эту черту. Я сильный, я такое пережил, перетерпел, такое выдержал, и столько сделал. Я стольким помог, столько построил, стольких спас, вылечил, научил. Да, сегодня я силен, а завтра мое собственное самодовольство сплетет мне венок бесславия, и героями станут другие.

«Сила моя в немощи совершается», – говорит Господь. И мне больше симпатична … слабость. В слабости человек приходит в себя, понимает и смиряется с собственным бессилием что-либо изменить в себе и в той стесненности, в которую загнала его судьба. В слабости – болезни, унижении, нужде, в тюрьме или на городской свалке – он способен заглянуть в себя и признаться самому себе, что да, я убийца, прелюбодей, и «кое [еще] зло не вообразих в души моей». В слабости есть место покаянию. И тогда, в слабости, приходит Господь и берет мою жизнь в Свои руки. И ведет Ему Одному известным путем в то самое Царство Небесное. И только слезами покаяния можно смыть все нечистое, что попасть туда не может.

Бог приходит как «тихий ветер», – говорит Библия. Кротость, смирение и самоуничижение делают человека гибким, способным приникать до земли, когда ветер валит могучие деревья.

Близкие родственники

Замечательная вещь — отношение греков к своим святым. Сказать про «глубокое почитание» значит сказать только половину правды. Конечно, глубокое почитание есть — это даже не обсуждается. Но есть и нечто большее… Если проводить параллели, то можно сказать, что к своим любимым святым греки относятся как к дорогим и близким родственникам. К ним приходят буквально со всеми вопросами и делами. Приходят и в горе, и в радости, и с песнями, и с плачем, с бытовыми мелочами — пожаловаться, что сломалась стиральная машина, и с ключевыми вопросами — на ком женить сыновей и как помириться с супругой. Заходят в храм перед работой — сказать святому «Доброе утро!», заходят вечером, чтобы сказать спасибо за прожитый день… И святые отвечают на такую любовь взаимностью, заботятся о городах.

Димитрий Солунский, например, «отвечает» за Салоники. Его любят так сильно, что едва не каждого второго мальчика здесь называют Дмитрием. Каких только людей ни увидишь у раки с его мощами… Пышнотелые красотки на шпильках, длинноволосые дяденьки в футболках «Led Zeppelin», мальчики, девочки, бабушки и дедушки… Здесь всем находится место, всех слышат, всем помогают. Греки молятся без надрыва, но как-то очень убедительно и горячо. Для них поговорить со святым так же естественно, как позвонить лучшему другу. Они и в храм заходят, как в родительский дом — с благоговением и любовью, но без стеснения, осуждения и страха. И даже если кто-то зашел в церковь невпопад, не так одет, не то говорит и делает — ему не укажут на дверь. Потому что в доме у Отца всех принимают с радостью.

Спиридоны и Спиридулы

То же самое можно увидеть и у святителя Спиридона на Корфу. Греки называют этот остров Керкира. Его столица архитектурой напоминает скорее итальянские города — сказывается многолетнее подчинение Керкиры венецианцам и другим жителям будущей Италии. Были здесь и французы, и англичане, последние и передали остров грекам. «Прозападное» имя «Корфу» здесь призносят только иностранцы, для греков его не существует.

Мощи святителя Спиридона перенесены сюда в середине XV века, подальше от турок, захвативших Константинополь (вместе с ними на остров перенесены мощи святой царицы Феодоры). А жил святитель совсем не здесь — на Кипре. Однако на Керкире, пожалуй, сегодня не найти семьи, которая бы не считала Спиридона своим родным человеком. Мальчиков здесь часто называют Спиридонами, девочек — Спиридулами. Я спросила у служащего в храме св. Спиридона священника, отца Евангелиоса, почему именно этого святителя здесь так почитают. Ведь много и других... Трудно передать, с какой любовью он начал рассказывать. Он говорил самые простые вещи, и ему невозможно было не поверить — про то, что Спиридон для керкирцев первый защитник и друг, что приходят к нему с любыми вопросами, даже жалуются порой. И все он слышит и понимает. Такая «скорая помощь», выходящая далеко за рамки местного значения.

Русский воин в турецкой конюшне

Наверное, излишне упоминать, что в селении Нео Прокопион на острове Эвбея, где хранятся мощи святого Иоанна Русского, в каждой семье есть мальчик по имени Янис. Иоанн Русский — наш соотечественник петровских времен. К сожалению, у нас он малоизвестен. Греки же почитают его так, как русские — святителя Николая. В русско-турецкую войну (1711—1718) он попал в плен, был перевезен в город Прокопион в Малой Азии, где жил среди турок, в полном подчинении у своего сурового хозяина, начальника лагеря янычаров. Поначалу над ним дико издевались — ведь для турок он был неверным. Его били, жгли ему волосы, кидали в навоз. Отправили служить на конюшню. К изумлению хозяев, он не то что не возроптал, но был рад тому, что претерпевает муки за Христа. А конюшню он сравнивал для себя с Вифлеемским вертепом и безропотно служил там, выполняя любую работу. И еще он постоянно молился и часто причащался — в Прокопионе был священник и христианская община, там совершались богослужения. В итоге… даже свирепые хозяева изумились его доброте. Они решили, что в их доме живет святой. В целом оказались правы, вот только пленный Иоанн ничего такого о себе и помыслить не мог. Когда ему предложили переселиться в хозяйский дом, твердо попросил оставить его на конюшне. Умер он довольно рано — видимо, сказалась непростая жизнь. Но к тому моменту почитали его так, что погребли, как архиерея. Его мощи оказались нетленными, христиане Прокопиона перенесли святого в храм. Там он находился до 1922 года. А потом случилось то, что в Греции называют азиатской катастрофой*. И святого Иоанна в чемодане, тайно, спасая от турок, перевезли через море на греческий берег и оставили в Халкиде. Через некоторое время беженцы из Малой Азии, основавшие село Нео Прокопион, забрали святого к себе.

Молитву, Боже, подай всем людям.
Мы так немудры, а - всех мы судим.
В нас нет молитвы и нет виденья,
Нет удивленья и нет прощенья.
Нас неба мудрость найти не может,
И наша скудость нас мучит, Боже.
Дай из пустыни нам выйти ныне,
Мы алчем, жаждем в своей пустыне.
Мы дышим кровью и рабским потом,
А смерть за каждым, за поворотом.
Любовь и веру подай всем людям,
В нас нету меры, но мы не будем
Ни жизни сором, ни злом столетий -
Прости нас, Боже, Твои мы дети!

Архиепископ Иоанн (Шаховской).
 

Бог хочет помочь усопшим, потому что Ему больно за них, однако не делает этого, потому что у Него есть благородство. Он не хочет дать диаволу право сказать: "Как же Ты спасаешь этого грешника, ведь он совсем не трудился?" Молясь за усопших, мы даем Богу право на вмешательство. Нужно сказать и о том, что в большее умиление Бога приводят наши молитвы об усопших, чем о живых.

Потому наша Церковь и установила освящение заупокойного колива, заупокойные службы, панихиды. Заупокойные службы - это самый лучший адвокат о душах усопших. Заупокойные службы обладают такой силой, что могут даже вывести душу из ада.

Но полезнее, чем все поминовения и заупокойные службы, которые мы можем совершить за усопших, будет наша внимательная жизнь, та борьба, которую мы совершаем ради того, чтобы отсечь свои недостатки и очистить душу. Ведь результатом нашей свободы от вещей материальных и от душевных страстей будет не только то, что сами мы почувствуем облегчение. Облегчение получат и усопшие праотцы всего нашего рода. Усопшие испытывают радость, если их потомок живет с Богом. Если мы не находимся в добром духовном состоянии, то наши усопшие родители, деды и прадеды, все наши предки страдают. Однако если мы находимся в добром духовном устроении, они радуются, потому что были сотрудниками Бога в нашем рождении и Бог некоторым образом обязан им помочь. То есть усопшим доставит радость, если мы предпримем подвиг и постараемся с нашими усопшими в раю и все вместе будет жить в жизни вечной.

Старец Паисий Святогорец

Посему, препоясав чресла ума вашего, бодрствуя совершенно, уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа |
(1 Пет. 1, 13)

В этих словах ап. Петр отмечает три ступени, на которые делится вся его жизнь. Он начал ее, "препоясавшись", т.е. самоуверенным юношей, убежденным, что жизнь - не трудная задача. Его ничто не страшило, он готов был, не колеблясь, пройти по бушующему морю.

Затем настал другой период - бодрствования. Самоуверенность исчезла - жизнь представилась ему мрачною, и бури жизни обступили его. Не только пройти, но и переплыть это море казалось уже невозможным. Один отчаянный вопль: "Спаси меня, погибаю!" - вырывался из души его.

Затем - третья степень: "Упование на подаваемую благодать". Глядя на жизнь, он уже видел Источник этой жизни. Он обрел высшую опору - стал надеяться не на себя, а на Бога. То было слияние глубочайшего смирения с высшими стремлениями. Он познал свою немощь, но вместе с тем убедился и в том, что свирепые волны привлекут его к тихой пристани, которую Господь несомненно готовит для него.

Так ведет Господь и тебя, душа моя! Сначала ты видишь Христа в тихом, безоблачном сиянии. Он приближается к тебе вне бури и непогоды. Но Господь недолго оставляет тебя в таком покое. Чтобы смирить тебя, Он испытует, посылая бурю и волнение, и не сразу протягивает тебе руку помощи.

Но испытание это тебе полезно - ты в нем нуждаешься, и оно тебя учит многому; оно знакомит тебя с чужим горем, которое, как звено, соединяет тебя с великим человеческим братством.

Наконец, наступит окончательное примирение - Господь пройдет по волнам, сделается великая тишина, и ты услышишь Божественный голос: "Это Я, не бойся!" Тогда тебе даруется благодать в "явлении Иисуса Христа" (Мф. 14, 27)

Есть слезы физической боли,
От мягкости и неудач,
От слабости сердца, неволи,
Насильно напущенный плач

Но есть благодатные слезы
Трудов на Господней стезе.
Суда Верхотворца угрозы
Скрываются в слезной лозе.

Цена их безверие душит
Не влагой, текущей из глаз,
А тем, что при них моет душу,
И после, что трогает нас.

Сердечным текут умиленьем
Пред милостью Бога Отца
Те слезы к небесным селеньям
С надеждой на щедрость Творца.

Надежда на Божье прощенье
Раскаяньем к Богу влечет,
И внутренний свет очищенья
Слезой благодати течет.

Не час и не день, а все годы
И душу сполощут и плоть
Те слезы блаженной природы -
Творит их великий Господь.

Великая сила в родительском слове.
С рожденья способно оно созидать.
Наполнить жизнь деток большою любовью.
Иль страх, неуверенность в силы им дать.

Что мама и папа сказали, тО будет.
Слова их великую силу несут!
Возможно таланты, уменья пробудят.
Иль в жизнь беспросветную их заберут.

Желанье сказать в адрес сына плохое?!
Ты губы сожми, промолчи, не спеши!
Пусть лишь созидательное и благое
несут твои речи для детской души!

Словами, прошу вас, не уничтожайте!
Не шлите проклятия в адрес детей!
В кулак вы эмоции все собирайте.
Молчать в этом случае, точно, мудрей!

И благословляйте их, благословляйте!
Несите в молитве их к Трону Отца!
Словами своими им счастье создайте!
Пусть вашим молитвам не будет конца!

Великая сила в родительском слове.
С рожденья способно оно созидать.
Не может для вас быть решенья другого,
как только детей своих БЛАГОСЛОВЛЯТЬ!

Наталья Вечерская


 

Если бы ты знала дар Божий, и Кто говорит тебе: дай Мне пить,
то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую
(Ин. 4, 10)

Если бы ты знала! Да, часто в жизни, когда мы находимся в тяжелых обстоятельствах, когда нам случается всеми силами противиться тому, что предстоит исполнить, - если бы мы знали, что в этом именно заключается для нас источник жизни, - мы бы, конечно, приняли все посланное нам с готовностью. Поэтому не будем никогда пренебрегать никакою, даже самою трудною обязанностью. Если она встречается нам, значит, Господь Сам нам ее посылает не без цели. И, может быть, мы никогда не получим то великое духовное сокровище, которое заключается именно в исполнении этой обязанности, если пропустим случай сделать то, что назначено нам Господом.

Нередко случается нам терпеть обиды, несправедливости от наших ближних, и, возмущаясь против такого обращения с нами, мы говорим, что легче покориться испытанию, посланному Господом, чем перенести столько горя от людей. Но не есть ли и это испытание от Бога? Если Он допускает, значит, Он и посылает, и посылает для нашего же усовершенствования - будем же все принимать с любовью и покорностью, как бы прямо из рук Самого Спасителя, и нам будет легче. Будем просить Его дать нам "воду живую", даже если она исходит для нас из горького источника.

(Святой Иоанн Кронштадтский называл всех святых - Цветами Небесными)

 

 Благодарим, Цветы Небесные,
 За Вашу помощь и любовь,
 Что Вы несли страданья крестные,
 Святую проливали кровь.

 В великом жили Вы смирении,
 В любви великой, чистоте,
 Незлобии, долготерпении,
 Душевной редкой красоте.

 Сейчас у Господа вздыхаете,
 О всех, живущих на земле,
 Молитвой сердце очищаете,
 Тех, кто не хочет жить во зле.

 Вам молимся с благоговением,
 Мы в самый скорбный, трудный час,
 И в сердце – вздох благодарения,
 Когда покой и мир у нас.

 Благодарим, Цветы Небесные, –
 Благоухает Вами Рай,
 И благовония чудесные,
 На землю льются через край.

 Елена Екимова

Ехал однажды Богач в роскошной карете, которую везла шестерка породистых лошадей, купленных в разных странах. Карета завязла в трясине, и сколько кучер ни стегал лошадей, они не могли сдвинуться с места. Но тут появился крестьянин на телеге, которую везла пара лошадок, и с легкостью проехал через ту самую трясину. Богач изумился и спросил крестьянина:

- В чем сила твоих неказистых лошадей?

И тот сказал ему:

- Ваши лошади, хоть и сильны в отдельности, но все разной породы. Каждая считает себя лучше и породистее другой и клонит в свою сторону: стегнешь одну, а другая этому только радуется. А у меня лошадки простые, одной масти: кобыла со своим жеребенком. Чуть пригрозишь кнутом одной, так другая все силы прикладывает, чтобы помочь той, что рядом.

Одному человеку сказали:

- Вы жадный, как собака!

- Да, — согласился он, — я - жадный, как собака.

Потом ему сказали:

- Вы такой строптивый, как конь!

— Да, я строптивый, как конь! - согласился тот.

Видя такое поведение, люди удивились и спросили этого удивительного человека:

- Вот, вас назвали собакой и конем, и вы согласились. Вы что осел?

— Да, я — осел, — согласился тот.

Все пожали плечами, а кто-то сказал задумчиво:

- Знаете, а в нем что-то есть... очень человеческое.


***

Сказал старый монах: «Смирение проходит всю землю и не встречает преград ни на земле, ни на Небе».

Монах Симеон Афонский

Ты же, когда молишься, войди в комнату твою, и затворив дверь твою,
помолись Отцу твоему, Который втайне
(Мф. 6, 6)

Основанием каждой святой жизни должна быть живая, постоянная беседа души с Богом - в тайнике человеческого сердца, вдали от людей, с глазу на глаз, так сказать, с Самим Господом. Весь смысл молитвы заключается в этом непосредственном, тесном личном общении человека с Богом, в котором он находит доступ к Престолу Всевышнего. Мы, без сомнения, везде и всегда в присутствии Божием, но Сам Христос указал нам на необходимость уединения в нашей келлии для молитвы, и опыт доказывает нам всю пользу такого уединения, когда оно входит в привычку.

Там, в этом нашем святилище, вдали от всего земного, человеческого, мы найдем источник воды живой для утоления нашей духовной жажды, там возгорится с новой силой пламя нашей веры, там нам даны будут крылья для безопасного полета над бездной сомнений и греха. Будем же искать уединения и в нем найдем Отца нашего Небесного; во свете лица Его, в живом сознании Его отеческой любви мы научимся молиться. Хотя Господь и не требует от нас, чтобы мы молились долго, и не видит достоинства в многословии, нам необходимо, начиная день, в котором ожидает нас, быть может, немало затруднений и забот, укрепиться на пути и почерпнуть новые силы в уединении нашей келлии. Там мы положим к Его ногам все то, что нас страшит в предстоящем нам труде, и, призывая Его благословение на этот труд, озаренные Его светом, исполненные Его Духом, вооруженные молитвой, бесстрашно пойдем навстречу ожидающим нас испытаниям.

Будем уверены, что всякий раз, как мы предстанем перед Богом, даже ненадолго, мы получим благословение свыше и "Отец Небесный, видящий тайное, воздаст тебе явно".

Было как-то некоему святому откровение, как люди хотели войти в Царство Небесное. Собралась толпа у врат Царства Небесного и отворились этим людям врата.

И сказал Бог людям: «Приидите, благословенные, наследуйте Царство Небесное!»

И тут кто-то из них говорит: «Господи, я очень Тебе благодарен, только мне один человек неприятен, пусть в Твоем Царстве его не будет!»

За ним другой человек подал голос: «Господи, а я даже представить себе не могу, чтобы мой обидчик жил в Твоем Царстве вместе со мной!»

И другие люди стали просить Бога: «Господи, если нас возьмешь в Свое Царство, пусть там не будет тех людей, которые нам неприятны!»

И слышат они голос Бога: «Царство Небесное открыто для всех, кто, живя на земле, научился любить ближнего и смиряться! А для остальных, кто не хотел научиться Любви и смирению, есть другое царство, только оно пониже расположено!»

И наступила тишина, и затворились врата Небесные.

***

Сказал старый монах: «Подумай, как войдешь в Царство Божие, если не смиришься?»

Монах Симеон Афонский.

Один подвижник так объяснял суть смирения:

- Все люди жаждут величия, а Бог просит нас стать маленькими. Чтобы пройти в дверь, ведущую в Царствие Небесное, надо встать на колени.

Звезда шла перед ними
(Мф. 2, 9)

Где же была звезда, пока они оставались во граде Ирода? Неужели она перестала сиять на небе и погасла в ту минуту, как довела их до дворца великого царя?

Нет, звезда оставалась там же, но они потеряли ее из виду. Она была заслонена славою человеческою, высокими зданиями обширного города. Волхвы перестали видеть чудное небесное знамение, которое вело их, когда оно омрачилось мирскою, житейскою тенью. Когда же они вновь оставили за собою все земное, звезда снова явилась им. Она их ждала на чистом небесном своде, и когда их глаза отвернулись от греховного мира, их снова озарило свыше тихое сияние.

Так же бывает, подчас, и с тобою, душа моя. Раздаются твои отчаянные вопли об исчезновении Вифлеемской звезды, тогда как ты сама от нее отвернулась. Звезда осталась на своем месте, но ты потеряла небо из виду. Все суетное, все мирское, земное отуманило твой взор и омрачило славу прежних дней.

Поднимись же выше, и звезда снова воссияет для тебя во всем своем блеске. Чудный свет на востоке будет тебе возвращен, и ты снова познаешь славу, явившуюся тебе в дни твоей юности. Твоя звезда тебя ждет, чтобы вести к яслям Божественного Младенца, и когда ты достигнешь смирения, проявленного в Вифлееме, ты обратишься сама в младенца и будешь иметь сердце ребенка и мудрость зрелости.

Сколько миллионов людей теперь, по всему миру, ищут полноты своего сердца, ищут, чем заполнить это глубокое человеческое сердце, ищут заполнить его всем, что дает земля — и сердце остается пусто, потому что сердце слишком глубоко, чтобы земля, земное до предела и до конца и навсегда его заполнило торжеством и радостью.

 Господь милостив к нам: Он нас такими сотворил, что только Он может до края наполнить чашу нашей души, так что она переливается радостью, переливается благодарностью, переливается лаской и любовью — не к Нему только, а к людям, ко всем. Она так переливается, что хватает ее не только на любящих нас, но и на ненавидящих нас, так же как у Бога хватает света на всех, и радости, и любви, и крови Сына Его Единородного — на всех.

 Это любовь Божия.

Мф. 6, 22–33

 При чтении слов Спасителя о том, что можно было бы жить так просто, так беззаботно, если бы душой не печься о пище и питье, а телом – о том, как одеться, два различных чувства борются в нас.

С одной стороны, кажется, что да: как бы это было просто, и почему бы так не жить? Почему не сбросить с себя ответственность, почему не сбросить с себя озабоченность, которая нас постоянно мучит?.. А с другой стороны, другое чувство: Да это же невозможно!.. И вот перед нами встает вопрос: неужели сказанное Христом невозможно? Разве то, что Он нам заповедует, не является путем жизни?..

Как разрешить эту раздвоенность нашей души? Мне кажется, обратив внимание на те строгие условия, которые перед нами ставит эта свобода. Если мы хотим так жить, как Христос нам говорит: заботиться о Царстве Божием и о правде его, в надежде, что все прочее приложится, то нам надо совершенно изменить все свое отношение к жизни и перестать жить так, как мы живем.

Правда Царства Божия заключается в том, чтобы любить Бога всем сердцем своим, всей мыслью, всеми силами, и ближнего своего, как самого себя. Эта правда требует от нас, чтобы в нашей жизни не оставалось НИЧЕГО, что нельзя было бы назвать любовью к Богу и любовью к ближнему. Это значит, что вся наша мысль, все наши силы, все сердце должны нами быть отданы не себе самим, а другому: Богу и ближнему. Это значит, что все, что у меня есть, все, чем я себя утешаю и радую, – принадлежит Богу и моему ближнему; это значит, что все, чем я пользуюсь сверх необходимости, я отнимаю у Бога и у моего ближнего...

Если так думать о том, как мы живем, то кто устоит перед судом Божиего Царства, Царства жертвенной, крестной, радостной, спасительной любви? Все, что у меня есть, принадлежит не мне, все, чем я пользуюсь сверх нужды, – я у кого-то отнял и украл, все, что я не отдаю свободной волей, любовью своей, я изымаю, отрываю от чуда Божиего Царства любви... Если так настроиться, то легко было бы жить верой в Бога и милосердием ближнего; потому что это значило бы жить в духовной нищете и в телесной нестяжательности, нам еще даже непостижимой.

Вот что стоит за "легкими” словами Христа "Забудьте все – о вас позаботится Отец”... За этим стоит: Заботьтесь только о том, что является Божией заботой, крестной заботой Живого Бога нашего, распятого на Голгофе, и тогда вы войдете в то Царство, где ничего вам не нужно и где все вам даст Господь. Аминь.

Году в 1993-м мне посчастливилось познакомиться с православными американцами, которые знали отца Серафима и продолжали его дело, и даже поработать вместе с ними в Валаамском обществе Америки. Тогда оно располагалось на Погодинской, под гостеприимным кровом владыки Питирима, и я частенько там бывал. Здесь можно было найти книги отца Серафима в оригинале, увидеть, как идет работа над его русскими изданиями, прикоснуться к той миссии, которую начали американские монахи среди дремучих лесов на допотопных печатных станках.

 В то время мне довелось редактировать перевод книги отца Серафима (Роуза) о блаженном Августине – в русском варианте она называется «Вкус истинного Православия». (Наверное, это был один из моих первых редакторских опытов.) Меня несказанно обрадовала вдохновенная защита отцом Серафимом блаженного Августина, который был из моих любимых авторов, от нападок «ревностных не по разуму» православных. Я до сих пор считаю эту небольшую брошюру очень важной для правильного восприятия святоотеческих трудов в целом и латинских в частности.

 Одним словом, отец Серафим (Роуз) значит для меня очень много, я всегда поминаю его на службе и прошу его молитв.

 Иеромонах Симеон (Томачинский)

Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь (1 Фес. 5, 16-17)

Радость и молитва не могут противоречить друг другу, хотя бы казалось, что душе, исполненной радости и ликования, не о чем более просить Господа. Но ведь молитва не только выражение скорби и болезни, вопль страдающей души, неужели в радости самой светлой, самой полной нет у вас потребности обратиться ко Господу, вознося Ему благодарение за великий дар радости, наполняющий наше сердце? В радости, как и в скорби, душа должна прежде всего искать Господа, Источника жизни нашей. К Нему, к Его ногам мы должны нести и счастье, и горе, и слезы, и ликование.

 Всякий дар совершенный исходит свыше. Радость и скорбь - все от Него. И в молитве постоянное общение с Ним. Все светлое, отрадное в жизни нашей есть дар Божий; молодость, здоровье, святое семейное счастье, красота природы, каждый солнечный луч, каждый чудный цветок на поле - все, что нас радует, все нам дорогое, все это мы принимаем из рук Творца.

Но главная радость наша, радость духовная, радость во Христе - это полнота любви. Только в любви - истинное счастье, только любящая душа светится ярким солнечным светом, отражая в себе небесное сияние. Любовь нуждается в молитве, и радующийся в любви постоянно молится, так как истинная любовь сама по себе есть молитва.

 В любви получаем радость, но радость эта несовершенна, пока мы душу свою не положили за друга своя. "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друга своя" (Ин. 15, 13). Стараясь любить друг друга, отдавать душу свою на служение ближним, забывать себя для других, мы начинаем понимать, что истинная жизнь в любви. Тогда нам становится ясно, что мы терпели голод духовный и питались рожками, пока жили только для себя. Чем глубже наша любовь, тем сильнее наше желание совершенствоваться. Чем более мы любим, тем более стремимся к идеалу, тем менее мы довольны собой. Счастье ближнего, его покой, его здоровье, его радости составляют цель нашей жизни. О них мы взываем день и ночь ко Господу, на них мы призываем прежде всего благословение Божие.

Боже! Соедини во мне навсегда радость с молитвой и благодарением. Пусть молится во мне любовь моя к Тебе и к ближним моим, пусть, помня Твои предсмертные слова, я не забуду никогда слово, Тобой изреченное: "Жажду!" (Ин. 19, 28).

 В этом слове высказалась вся любовь Твоя, жаждущая спасения человечества. Дай же и мне, Господи, жаждать не только спасения моей души, но и спасения всех людей. Дай мне радоваться не одной земной, преходящей радостью, но дай мне "войти в радость Господа моего" (Мф. 25, 2)! Дай мне силу Твоей любви, Твоей молитвы, и когда я достигну славы Твоей, то Ты дашь мне вкусить ту радость вечную, которая в деснице Твоей во век.

Источник: День за днем, СПб; 1908

Иди за Богом – и твоя жизнь устроится; начни устраивать свою жизнь – потеряешь и ее, и Бога.

 Как в чистом небе живет солнечный свет, так и в чистой душе – Свет Небесный.

 Для того, кто любит жизнь, она становится призрачной; для того, кто любит Бога, жизнь становится Вечностью.

 Если день за днем будешь стараться расти духовно, то, незаметно для себя, перерастешь землю и коснешься Неба своим сердцем.

 Пока ты жив – борись за чистоту сердца; если не борешься, то чем ты отличаешься от мертвого?

Каждый человек, появляющийся в нашей жизни – учитель.

Кто-то учит нас быть сильнее, кто-то – мудрее, кто-то учит прощать, кто-то – быть счастливым и радоваться каждому дню. Кто-то вовсе нас не учит – просто ломает нас, но и от этого мы получаем опыт.

Цени каждого человека, даже если он появился на мгновение. Ведь если он появился, то это уже неспроста...

Много лет назад лукавый решил продать все инструменты своего ремесла. Он аккуратно выставил их в стеклянной витрине на всеобщее обозрение. Что это была за коллекция!
Здесь был блестящий кинжал Зависти, а рядом с ним красовался молот Гнева. На другой полке лежали луки Жадности и Желания, а рядом с ним живописно разместились отравленные стрелы Вожделения и Ревности. Еще там были орудия Страха, Гордыни и Ненависти.
И все они были прекрасно представлены и снабжены ярлыками с названием и ценой.

А на самой красивой полке, отдельно ото всех остальных инструментов лежал маленький, неказистый и довольно потрепанный на вид деревянный клинышек, на котором висел ярлык "Уныние". На удивление, цена этого инструмента была выше, чем всех остальных вместе взятых. Один прохожий спросил у лукавого, почему он так дорого ценит этот странный клинышек, и он ответил:

- Я действительно ценю его выше всех, потому что это единственный инструмент в моем арсенале, на который я могу положиться, если все остальные окажутся бессильными.
И он с нежностью погладил деревянный клинышек.

- Если мне удается вбить этот клинышек в голову человека, продолжал клеветник, он открывает двери и для всех остальных инструментов. Он улыбнулся и добавил:
- Нет ничего смертоноснее уныния…….

В далеком Тихом океане, там, где в глубине холодных вод Господь поселил множество разных рыб и морских животных, произошла эта удивительная история.

Научное судно под названием "Экватор" отчалило от пристани Владивостока. Стояла прекрасная солнечная, тихая погода. Солнце бросало свои яркие отблески на зеркальную гладь океана. Команда корабля во главе с опытным капитаном была в приподнятом настроении. Все встали на молебен о благополучном походе и богатом улове рыбы. Задача была идти на сельдь.

Выйдя из гавани, корабль взял курс на юго-восток, где, как предполагалось, в это время можно было натолкнуться на косяки сельди.

Плыли до намеченного места несколько дней. Наконец, капитан отдал приказ ложиться в дрейф и расставлять сети для ловли рыбы. Матросы послушно начали спускать сети с корабля в воду. Все шло хорошо, и до темноты работа была закончена. Команда поужинала, помолилась и легла спать.

Наутро принялись выбирать сети. Улов был невелик: попадались креветки, устрицы, различные рыбы, видимо, отбившиеся от своих косяков, несколько акул небольшого размера. Вдруг один из матросов вытащил из сети маленького дельфиненка, еще детеныша, скользкого, мокрого, серо-голубого цвета с белым пятнышком на грудке. Вид у него был перепуганный, он не мог даже сопротивляться.

Матрос, совсем молодой парень, - это был первый его выход в открытый океан, - ничего не знал о дельфинах и начал гладить этого милого малыша и играть с ним. Он не знал, что, наглотавшись воздуха, дельфиненок может погибнуть. Это увидел капитан и с заметным беспокойством приказал матросу сейчас же выпустить дельфиненка за борт. Тот мгновенно послушался и осторожно опустил малыша в воду, чтобы не повредить ему плавники. Дельфиненок тут же скрылся в еле заметных волнах океанской бездны. Затем капитан скомандовал: "выбирать все сети". Матросы недоумевали: ведь лов только начался, так быстро сети никогда не выбирали и не уходили на другое место, но капитан повторил приказ и добавил:

- Скоро увидите, что будет.

Только команда успела выбрать сети, как по правому борту заметила огромную стаю дельфинов. Она быстро приближалась к кораблю. Дельфины окружили судно, и тут началось такое представление, что никто и не мог бы себе этого вообразить, если бы не увидел своими глазами.

Эти удивительные, всегда улыбающиеся животные стали выделывать трюки, на которые только были способны: кружились на боку, ударяя грудным плавником по воде, на спине, хлопая плавниками, как в ладоши, демонстрировали прыжки так, что при погружении в воду всю команду обдавало мелкими холодными брызгами. Некоторые прыгали один через другого, что немало забавляло матросов.

А один трюк поразил даже самого капитана, опытного моряка, который многое повидал на своем веку. Несколько дельфинов вдруг разом выскочили из воды во весь свой рост, встали на воду на хвосты и начали синхронно поворачиваться в одну сторону. Вот это было зрелище! Вся команда рукоплескала артистам.

Окончив свое необычное представление, дельфины собрались в стаю и медленно направились к юго-западу. Капитан отдал приказ сниматься с якоря и идти вслед за ними. Дельфины стали плыть быстрее, и судно увеличивало обороты двигателей, боясь потерять их из виду.

Шли так часа два, пока не увидели, что провожатые, замедлив ход, начали кружить на одном месте. Сделав несколько кругов по океанной глади, стая скрылась из глаз команды. Капитан отдал приказ лечь в дрейф и кинуть сети туда, где только что были дельфины.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда матросы закончили свою работу. Как всегда, помолившись, команда разошлась по каютам на отдых. Так закончился этот, полный Божьими утешениями, день.

Наутро, как только забрезжил рассвет, солнце показалось из-за горизонта, все собрались на палубе. Попробовали посмотреть, каков улов. Ко всеобщему удивлению, сетьи не могли даже приподнять, такие они были тяжелые.

Пришлось их разрезать, чтобы вытаскивать по частям. Там блестела отличная крупная сельдь, и в таком количестве, что команда вполне могла вернуться в порт: задание было выполнено. Дельфины навели рыбаков на стаи сельди.

Позже матросы спрашивали у специалистов, откуда эти чудные животные знали, что команде нужно было наловить сельди, почему дельфины показали именно тот вид рыбы, который был нужен, ведь в то же время рядом проходили косяки ставриды и скумбрии. Специалисты ответа найти не смогли. Однако все просто: Господь Своим Всемогуществом направляет Свое создание.

Таким образом, дельфины отблагодарили людей за сохраненную жизнь их детеныша.

После этого капитан, много лет служивший на рыболовецких судах, рассказал своей команде множество замечательных историй о помощи дельфинов людям. Господь сотворил этих животных на служение человеку. Часто они на своих спинах доставляли на берег с потонувших кораблей оставшихся в живых людей, спасая им жизни, охраняли рыбаков от акул. Особенно они любят детей и первыми приходят на помощь, если с теми в море случается беда. И делают они все это бескорыстно, просто так, потому что их такими сотворил Господь, они слушаются своего Творца во всем.

И мы должны спешить делать добро, ведь и нас Господь сотворил для добра и заповедовал любить ближних и помогать им, а если нам делают что-то доброе, то обязательно благодарить Бога и ближнего.

И сказал ей Илия: не бойся, пойди, сделай, что ты сказала; но прежде из этого сделай опреснок для меня и принеси мне; а для себя и для своего сына сделаешь после (3 Цар. 17, 13)

Какая поразительная картина! Пророк Илия обращается к голодающей женщине и велит ей в ожидании будущего блага располагать им заранее. Первое ее действие должно быть подаянием, а не приобретением. Прежде всего она должна была потрудиться для другого, для пророка: "Прежде сделай опреснок для меня". Не будем удивляться этому, да не видим в этих словах равнодушия пророка к чужой нужде или забвения о чужом горе.

Это было, напротив, выражением самого чуткого понимания потребности человека. Отречение от самого себя должно быть нашей главной потребностью, как в духовном, так и в материальном мире. Все наши горести происходят от излишней заботы о самих себе. Сосредотачиваясь на наших личных затруднениях и невзгодах, мы не получаем желаемого облегчения. А посвящая себя чужим невзгодам, стараясь облегчить чужое бремя, облегчаем и свое. Помогая в немощах другим, мы находим излечение и своему недугу. Всегда, во всех обстоятельствах, мы должны помнить, что чужие раны открыты, как и наши, что темные тучи, висящие над нашей головой, бросают ту же тень и рядом с нами, что братья наши так же, как и мы, нуждаются в облегчении, в ободрении, в ласке и любви.

Самое горе наше приносит нам великий дар - дар сочувствия. Отдадим же дар этот, будем щедро расточать его, и наша духовная сила от этого удвоится. Забудем о себе и, вернувшись потом в свою духовную келлию, найдем ее уже озаренной новым светом, украшенной новым сиянием, светом Духа Господня, сиянием любви Божией.

Пророку, сильному, независимому человеку, нелегко было, может быть, попросить хлеба у бедной вдовицы; и ей нелегко было забыть свою нужду и послужить другому. Но оба повиновались Божией воле, и обоим это принесло великое благо. Послушный и смирившийся пророк стал орудием великого чуда, а бедная беззащитная женщина узрела в этом чуде любовь и попечение о ней Самого Бога. Так всегда бывает, когда душа без видимой опоры идет путем повиновения.

Мы должны побеждать зло миром и сердечной тишиной, мирными и тихими мыслями. Иначе с нами так и будут приключаться беды и горести. Если мы сами не смиримся, Господь не перестанет нас смирять. Одна и та же беда, которая приносит нам много страданий и боли, будет повторяться постоянно, пока мы не научимся побеждать ее миром, тишиной и смирением и не придавать ей значения. Поэтому тот, кто стремится к Богу, проходит через многие испытания.

Случается, что и самые близкие нам люди презирают, отвергают нас, и мы должны мирно, с пониманием принять это и не осуждать никого. Потому что мы все ведем борьбу, все наши родные, близкие и дальние, все в борьбе! Давайте представим, что мы на их месте могли бы поступить намного хуже, и смиримся.

   Одна женщина спросила священника:

 - Почему Бог допускает, чтобы в жизни трудные моменты у верующих людей?

 - Для того, что бы мы поняли, что нам нужна Его помощь, - был ответ.

 Женщина удивилась:

 - Так мы это и так понимаем.

- Можно понимать умом, но не чувствовать сердцем. В испытаниях проверятся крепость нашей веры.

 Плавильня - для серебра, и горнило - для золота, а сердца испытывает Господь. (Притчи 17:3)

Посватался судья за дочь бедного мужика, но поставил условие: если она вмешается в его судейские дела, то уйдет из его дома.

 Поженились они и стали счастливо жить, так жена очень любила своего мужа, несмотря на его тяжелый характер и дурные наклонности.

 Но вот однажды пришли к судье два мужика и попросили их рассудить. Один говорит, что жеребенка родила его кобыла, а другой — что его жеребец. Хозяин жеребца был богаче и пообещал судье взятку, и вопрос был решен в его пользу.

 А жена сидела в соседней комнате и все слышала. И дала она тогда бедному мужику совет. На следующий день, когда судья с друзьями пошел гулять, он у них на виду стал забрасывать сеть на гору, как будто бы он на горе ловит рыбу. Судья с друзьями стали смеяться.
 А мужик и говорит: «Если жеребец может родить жеребенка, то и рыба в горах может водиться».
 Судья покраснел и стал выспрашивать мужика, кто ему такой совет дал. Тот сослался на жену судьи.

 Рассердился судья, что жена не выполнила договоренность, и стал ее из дома гнать. Но, перед уходом разрешил взять из дома самое для нее дорогое.

 Она согласилась. Но попросила последний раз с ней весело поужинать. Накрыла на стол, стала угощать мужа, насыпала в вино сонного порошка. Только он уснул, приказала слугам отнести судью прямо на кровать к себе домой.

 Когда он проснулся и увидел жену, то узнал, что жена вынесла из дома его, как самую дорогую вещь.
 Растрогался судья, возлюбил свою жену и стали они жить опять вместе.

 Мудрая жена устроит дом свой, а глупая разрушит его своими руками. (Притчи14:1)

 О, Боже, есть ли для Тебя такая глубина,
 Откуда бы Твоя всесильная рука
 Упавшего поднять бы не смогла?
 О, Боже, есть ли для Тебя такая грязь,
 Которую бы Кровь Христа
 Отмыть бы с сердца не смогла?
 О, Боже, есть ли для Тебя такое море слез,
 Какое иссушить бы не смогла
 Тобою воскрешенная мечта?
 О, Боже, есть ли для Тебя такая высота,
 Куда б Твоя добрейшая рука
 Презренного поднять бы не смогла?
 Любимый мой Господь и Бог,
 Все, все возможно для Тебя!

 

 Если час подойдет искушенья,
 Если путь твой пойдет средь огня,
 Я с тобою пойду в искушении,
 Знай, что это пришло от Меня.

 Чтоб взыскать в этой немощи Бога,
 Что сражаться пойдет за тебя,
 Чтоб учиться доверью в дороге,
 Чтобы вера окрепла твоя.

 Если будешь не понят другими,
 Отстранён и унижен как Я,
 Не спеши отвергать Моё имя,
 Знай, что это пришло от меня.

 Знай, что это пришло не случайно,
 Я назначил тебе этот путь,
 Чтоб учиться смиренью в печали,
 И с дороги моей не свернуть.

 Будешь с близкими сердцу в разлуке,
 Я учу тебя в этом огне,
 Чтоб ко Мне ты воздел свои руки,
 И нашёл утешенье во Мне.

 Если ближнему сердце откроешь,
 И столкнёшься с предательством вдруг,
 Знай, что Я в это время с тобою,
 И не люди, а я лучший друг.

 Чтоб ко Мне ты прильнул и увидел,
 Как уходят и раны и грусть,
 Чтобы Мне ты сказал об обиде,
 А с врагами Я сам разберусь.

 Если час подошёл не удачи,
 И душа возроптала твоя,
 Знай, что Я тебе это назначил,
 Знай, что это пришло от Меня.

 Знай, что Я провожу твою душу,
 И учу тебя в этом пути,
 Чтобы ты победил малодушье,
 Чтоб огонь загорелся в груди.

 Чтоб душа научилась смиренью,
 Чтоб плотское погасло в груди,
 Чтобы знал ты, что в плане спасенья,
 И такие бывают пути.

 И чего бы с тобой не случилось,
 Как бы жизнь не металась твоя,
 В этом воля Моя, совершилась,
 Знай, что это пришло от Меня.

 Так храни этой жизни уроки,
 И оставить меня не спеши.
 Знай, что все это послано Богом,
 Для спасения вечной души.

 Светлана Малова

Однажды король пришёл в сад и увидел вянущие и гибнущие деревья, кусты и цветы.

 Дуб сказал, что он умирает потому, что не может быть таким высоким, как сосна. Обратившись к сосне, король нашёл её опадающей потому, что она не может давать виноград подобно виноградной лозе. А лоза умирала потому, что она не может цвести, словно роза. Вскоре он нашёл одно растение, радующее сердце, цветущее и свежее. После расспросов он получил такой ответ:

 — Я считаю это само собой разумеющимся, ведь когда ты посадил меня, ты хотел получить радость. Если бы ты хотел дуб, виноград или розу — ты посадил бы их. Поэтому я думаю, что не могу быть ничем другим, кроме того, что я есть. И я стараюсь развивать свои лучшие качества.

Если бы ты знала дар Божий, и Кто говорит тебе: дай Мне пить,
то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую
(Ин. 4, 10)

Если бы ты знала! Да, часто в жизни, когда мы находимся в тяжелых обстоятельствах, когда нам случается всеми силами противиться тому, что предстоит исполнить, - если бы мы знали, что в этом именно заключается для нас источник жизни, - мы бы, конечно, приняли все посланное нам с готовностью. Поэтому не будем никогда пренебрегать никакою, даже самою трудною обязанностью. Если она встречается нам, значит, Господь Сам нам ее посылает не без цели. И, может быть, мы никогда не получим то великое духовное сокровище, которое заключается именно в исполнении этой обязанности, если пропустим случай сделать то, что назначено нам Господом.

Нередко случается нам терпеть обиды, несправедливости от наших ближних, и, возмущаясь против такого обращения с нами, мы говорим, что легче покориться испытанию, посланному Господом, чем перенести столько горя от людей. Но не есть ли и это испытание от Бога? Если Он допускает, значит, Он и посылает, и посылает для нашего же усовершенствования - будем же все принимать с любовью и покорностью, как бы прямо из рук Самого Спасителя, и нам будет легче. Будем просить Его дать нам "воду живую", даже если она исходит для нас из горького источника.

В молитве образцом для нас должны быть: слепорожденный, который, сколько бы его ни заставляли молчать, еще громче умолял Господа помиловать его; хананеянка, которая уцепилась за Христа "ногтями и зубами" и молила смиловаться над ней; слова Христа: "и все, чего ни попросите во имя Мое, то сотворю" (от этого и молитва: "Господи, Иисусе Христе, помилуй мя!"); Сам Господь, у Которого во время моления на Елеонской горе стекали капли кровавого пота.

И если, когда мы научимся молиться, к нам придет благодать, то с глубоким смирением припишем это милости Божией и Его всемудрому Промыслу, но ни в коем случае не нашим стараниям, цель которых лишь одна - показать наше благое произволение.

Не пытайся достичь своей молитвой ничего, кроме покаяния. Не ищи ни схождения света, ни свершения чуда, ни провидения грядущего - никаких даров, а только покаяния. Покаянием достигнешь смирения, смирением стяжаешь благодать Божию, а вместе с нею Бог пошлет тебе все необходимое и для твоего спасения, и для помощи другим людям. Это очень простые вещи, и не надо ничего усложнять. Поступая так, мы начнем испытывать нужду в молитве и не станем от нее уставать, будем обращаться к ней часто, и наша душа наполнится от нее сладостной болью, и Сам Господь пошлет нам духовное утешение.

Правильная молитва не бывает утомительной, наоборот, она освобождает от усталости; мы устаем от нее, только если не постигаем ее значения и не понимаем смысла святоотеческих слов. Когда мы ощутим потребность в Божием милосердии, нам уже не придется принуждать себя к молитве. Мы будем чувствовать себя подобно младенцу, которого голод заставляет искать материнскую грудь. И в то же время близость к Богу даст нам ощущение полной безопасности, как у ребенка, который сидит на руках своей матери и радуется этому.

Молитву должны предварять аскетические подвиги, пост, однако для того, чтобы она была подлинной, наша душа должна болеть за людей. А ведь для многих современных христиан стремление сохранять покой, ни о чем не тревожиться превратилось уже в незыблемый канон. Все дело в том, какая у нас молитва. Она должна идти от сердца и иметь своей основой сострадание. Для Бога ценность молитвы не столько в ее продолжительности, сколько в ее сути. Молитва, совершаемая из любви, помогает не только тем, за кого мы молимся, но и нам самим, потому что она делает нас милосердными. Когда мы разделяем чужую боль, в нас органично зарождаются любовь, сочувствие, смирение, благодарение и славословие Господа. И тогда наша молитва о ближнем становится угодной Богу и действенной.

Колодец вырыт был давно.
 Всё камнем выложено дно,
 А по бокам, пахуч и груб,
 Сработан плотниками сруб.
 Он сажен на семь в глубину
 И уже видится ко дну.
 А там, у дна, вода видна,
 Как смоль, густа, как смоль, черна.
 Но опускаю я бадью,
 И слышен всплеск едва-едва,
 И ключевую воду пьют
 Со мной и солнце и трава.
 Вода нисколько не густа,
 Она, как стёклышко, чиста,
 Она нисколько не черна
 Ни здесь, в бадье, ни там, у дна.

 Я думал, как мне быть с душой
 С моей, не так уж и большой:
 Закрыть ли душу на замок,
 Чтоб я потом разумно мог
 За каплей каплю влагу брать
 Из тёмных кладезных глубин
 И скупо влагу отдавать
 Чуть-чуть стихам, чуть-чуть любви!
 И чтоб меня такой секрет
 Сберёг на сотню долгих лет.
 Колодец вырыт был давно,
 Всё камнем выложено дно,
 Но сруб осыпался и сгнил
 И дно подёрнул вязкий ил.
 Крапива выросла вокруг,
 И самый вход заткал паук.
 Сломав жилище паука,
 Трухлявый сруб задев слегка,
 Я опустил бадью туда,
 Где тускло брезжила вода.
 И зачерпнул - и был не рад:
 Какой-то тлен, какой-то смрад.

 У старожила я спросил:
 - Зачем такой колодец сгнил?
 - А как не сгнить ему, сынок,
 Хоть он и к месту, и глубок,
 Да из него который год
 Уже не черпает народ.
 Он доброй влагою налит,
 Но жив, пока народ поит. -
 И понял я, что верен он,
 Великий жизненный закон:
 Кто доброй влагою налит,
 Тот жив, пока народ поит.
 И если светел твой родник,
 Пусть он не так уж и велик,
 Ты у истоков родника
 Не вешай от людей замка.
 Душевной влаги не таи,
 Но глубже черпай и пои!
 И, сберегая жизни дни,
 Ты от себя не прогони
 Ни вдохновенья, ни любви,
 Но глубже черпай и живи!

Безмолвна неба синева,

 Деревья в мареве уснули.

 Сгорела вешняя трава

 В высоком пламени июля.

 Ещё совсем недавно тут

 Туман клубился на рассвете,

 Но высох весь глубокий пруд,

 По дну пруда гуляет ветер.

 В степи поодаль есть родник,

 Течёт в траве он струйкой ясной,

 Весь зной степной к нему приник

 И пьёт, и пьёт, но всё напрасно:

 Ключа студёная вода

 Бежит, как и весной бежала.

 Неужто он сильней пруда:

 Пруд был велик, а этот жалок?

 Но подожди судить. Кто знает?

 Он только с виду мал и тих.

 Те воды, что его питают,

 Ты видел их? Ты мерил их?

Владимир Солоухин.

Мф. 6, 22–33

 При чтении слов Спасителя о том, что можно было бы жить так просто, так беззаботно, если бы душой не печься о пище и питье, а телом – о том, как одеться, два различных чувства борются в нас.

С одной стороны, кажется, что да: как бы это было просто, и почему бы так не жить? Почему не сбросить с себя ответственность, почему не сбросить с себя озабоченность, которая нас постоянно мучит?.. А с другой стороны, другое чувство: Да это же невозможно!.. И вот перед нами встает вопрос: неужели сказанное Христом невозможно? Разве то, что Он нам заповедует, не является путем жизни?..

Как разрешить эту раздвоенность нашей души? Мне кажется, обратив внимание на те строгие условия, которые перед нами ставит эта свобода. Если мы хотим так жить, как Христос нам говорит: заботиться о Царстве Божием и о правде его, в надежде, что все прочее приложится, то нам надо совершенно изменить все свое отношение к жизни и перестать жить так, как мы живем.

Правда Царства Божия заключается в том, чтобы любить Бога всем сердцем своим, всей мыслью, всеми силами, и ближнего своего, как самого себя. Эта правда требует от нас, чтобы в нашей жизни не оставалось НИЧЕГО, что нельзя было бы назвать любовью к Богу и любовью к ближнему. Это значит, что вся наша мысль, все наши силы, все сердце должны нами быть отданы не себе самим, а другому: Богу и ближнему. Это значит, что все, что у меня есть, все, чем я себя утешаю и радую, – принадлежит Богу и моему ближнему; это значит, что все, чем я пользуюсь сверх необходимости, я отнимаю у Бога и у моего ближнего...

Если так думать о том, как мы живем, то кто устоит перед судом Божиего Царства, Царства жертвенной, крестной, радостной, спасительной любви? Все, что у меня есть, принадлежит не мне, все, чем я пользуюсь сверх нужды, – я у кого-то отнял и украл, все, что я не отдаю свободной волей, любовью своей, я изымаю, отрываю от чуда Божиего Царства любви... Если так настроиться, то легко было бы жить верой в Бога и милосердием ближнего; потому что это значило бы жить в духовной нищете и в телесной нестяжательности, нам еще даже непостижимой.

Вот что стоит за "легкими” словами Христа "Забудьте все – о вас позаботится Отец”... За этим стоит: Заботьтесь только о том, что является Божией заботой, крестной заботой Живого Бога нашего, распятого на Голгофе, и тогда вы войдете в то Царство, где ничего вам не нужно и где все вам даст Господь. Аминь

Однажды Вася поехал к бабушке в деревню. Он никогда раньше ее не видел. Бабушка оказалась маленькой сухонькой старушкой с серыми, как у папы, но какими-то печальными глазами.

 Вася большую часть времени проводил с деревенскими ребятами. Однажды один из них сказал Васе:

 — Ты знаешь, что твоя бабка колдунья?

 — Как колдунья? — растерялся Вася.

 — А вот так, наведет порчу на кого захочет, и человек начинает болеть и никакие врачи не смогут ему помочь. Или заговорит корову, и она перестанет молоко давать, или поросята вдруг все подохнут. Ее все в деревне боятся и стараются задобрить.

 — Она хорошая, — заступился Вася.

 И все-таки что-то стало настораживать мальчика. Он замечал, что к бабушке часто приходили женщины:

 — Здравствуй, — как-то заискивающе говорили они, — вот я тебе подарочек принесла, — и ставили на стол то банку с молоком, то сметану, творог или яйца.

 Бабушка не благодарила, а сурово спрашивала:

 — Ну, чего тебе? — и уводила пришедшую в другую комнату.

 Васе хотелось поговорить с бабушкой, но он боялся ее обидеть. Однако один раз он все-таки осмелился спросить ее:

 — Почему, бабушка, тебя в деревне боятся?

 — А чего ты вдруг спрашиваешь? — нахмурилась бабушка. — Или успели уже наговорить про меня? А ты, внучек, не слушай. Лечу я их, травами лечу, вот и выдумывают про меня всякие небылицы.

 Вася успокоился. Время быстро пролетело, и вскоре он вернулся домой.

 Прошел еще год. И вдруг отец привез бабушку домой, объяснив Васе, что та сильно заболела. Бабушка все время лежала на кровати. Отец часто заходил к ней, и они долго разговаривали. Возвращался он всегда расстроенный и говорил жене одно и то же:

 — Не хочет!

 И вот однажды в комнате прозвучал резкий голос бабушки:

 — Пожалей свою мать! Я должна передать способности. Возьми их! Ты видишь, как я страдаю!

 Мама вошла в комнату и твердо сказала:

 — Никто из нашей семьи ничего от тебя не возьмет! Это же гибель души! Тебе нужно покаяться. Если хочешь, мы позовем к тебе священника.

 — Нет! — закричала больная каким-то особым, не бабушкиным голосом.

 Прошло несколько дней. Однажды Вася вернулся из школы на два часа раньше. Мальчик зашел в комнату и сел за уроки.

 Вдруг он услышал голос бабушки:

 — Внучек, дай мне водички!

 Вася поспешил с кружкой воды к бабушке. Она с трудом сделала глоток и жалобно сказала:

 — Плохо мне, Васенька! Посиди со мной немного. Дай мне свою ручку.

 Вася доверчиво протянул ей руку. И вдруг бабушка цепко ее схватила и опять каким-то чужим голосом, глядя в его глаза, произнесла:

 — Повторяй за мной!

 Вася с силой вырвал руку и побежал из комнаты.

 Но тут его догнал строгий окрик:

 — Вернись!

 Вася почувствовал, что не может выйти из комнаты. Против своей воли он стал приближаться к бабушке. Та, устремив на него какой-то пронизывающий взгляд, ждала.

 Дрожащим голосом он шептал:

 — Господи помоги...

 Голос его окреп, он уже не шел к кровати, а остановился посреди комнаты и четко читал молитву.
 Вася видел, как становилось плохо его бабушке. Она вся тряслась, какая-то сила то поднимала ее голову с подушки, то бросала. Когда Вася произнес “аминь”, бабушка затихла. Она лежала на кровати бледная и обессиленная, из глаз ее текли слезы.
 И вдруг сердце Васи пронзила острая жалость.

 Он тоже заплакал, плакал и шептал:

 — Господи, пожалей бабушку! Господи, прости бабушку!

 И вдруг бабушка открыла глаза и ласково сказала:

 — Спасибо, внучек! Ступай, Господь с тобой!

 Потрясенный мальчик вышел из комнаты.

 Вечером, когда пришел отец, бабушка попросила его позвать священника.
 Через несколько дней она тихо скончалась.


 

Тяжёлый камень придавил
Под горкой деревце худое,
Он ствол у комля раздробил,
Чуть-чуть на двое не сломил,
Перемешав его с землёю.
И пало бедное в траву,
Среди поры цветущей мая,
Склонив смиренную главу,
Сложив зелёную листву,
И тихо смерти ожидая.

И все подумали тогда,
Что жизнь его висит на грани,
Не принести ему плода,
Была смертельною беда,
Не исцелиться этой ране…
Но было скрыто от других,
Что деревцо в стремленье горнем,
Безмолвный подавляя крик,
В своём страданье ни на миг
Не прерывало связи с корнем!

Предсмертный стон приник к устам,
Кто ждал подобного зигзага?
И смерть кралась под птичий гам,
Давил и камень, что капкан,
Но жизнь по ветвям и листам
Текла живительною влагой.
И вскоре, лёжа на земле,
Совсем оправилось от боли,
Зажили раны на стволе,
Шумя листвою в ковыле
Оно смирилось с тяжкой долей…

И Бог его благословил!
Покрылись ветви пышным цветом,
Водою дождик напоил,
И деревцо что было сил
Тянулось к солнечному свету!
И вот, по осени, когда
Пора подходит всем итогам –
О древе судят по плодам –
Теснились густо по ветвям
Плоды, что выстраданы с Богом!

Для нас, людей, пример такой
Дороже золота, поверьте,
Нам не обещан здесь покой,
И потому совет благой:
Когда вы встретились с бедой –
Не умирайте прежде смерти!
А чтобы жизнь сберечь могли,
Ищите в ней иного Хлеба,
Древцо, что пало в ковыли,
Питалось соками земли,
А нам, чтоб выжить, нужно Небо!

Священник Сергей Кисилев

Знаю - бывает тяжко,
Страшно за каждый шаг..
А вот одна монашка
Мне говорила так:
Надо молиться Богу,
Чтобы рассеять страх...
С Богом найдешь дорогу,
Что с фонарём впотьмах.
Надо молиться много,
Долго и не спеша,
Чтоб добралась до Бога,
Как ручеёк душа...
Надо молиться часто,
Чтоб не нарушить связь,
Чтоб ручеёк несчастный
Не превратился в грязь...
Надо молиться сильно -
Вырваться из тисков,
Чтоб он рекой обильной
Вышел из берегов!
Надо молиться страстно,
А не зевать кругом -
Не бормотать напрасно,
Думая о другом.
Надо молиться строго,
Не потакать себе,
Не торговаться с Богом
Лишь о своей судьбе.
Надо молиться чисто,
Радуясь и любя,
Так, чтобы круг лучистый
Вырос вокруг тебя...
Чтобы такой кольчугой
Сердце облечь ты смог -
Вот... И тогда, как чудо,
В нём засияет Бог.

 Слово Истины сердцем открытым
 Принимаешь, как вечности весть.
 Нет поэзии выше молитвы,
 Нету музыки выше Небес.

 И когда сквозь беду и лишенья
 Ты увидишь Божественный свет,
 Нету радости выше прощенья,
 Выше милости мудрости нет.

 К Неземной устремляясь Отчизне,
 Каждый миг береги и лови.
 Нету дара прекраснее жизни,
 Нет закона превыше Любви.

 Что значит «отречься от себя», «взять крест свой», «последовать Христу»...
Что значит «отречься от себя», «взять крест свой», «последовать Христу», «кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее», «что пользы человеку приобрести весь мир», «кто постыдится Меня и Моих слов», «Кто не со Мною, тот против Меня»?

Вопрошаешь: как апостолы приняли предсказание о страдании Христовом? Ответ.

Евангелист святой говорит, что «они весьма опечалились» (Мф.17:23). Но Господь сказал, что и им самим, и прочим, которые хотят Его учениками быть и с Ним участие иметь во царствии Его, надо крест свой взять и за Ним идти. «Ко всем же сказал: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее. Ибо что пользы человеку приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов, того Сын Человеческий постыдится, когда приидет во славе Своей и Отца и святых Ангелов» (Лк 9:23-26); «и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф.10:38). Вот что Господь апостолам и всем христианам предлагает: не только, мол, Мне идти следует на крест, но и вам и прочим принимающим слово Мое, надо последовать за Мной и готовыми быть ко всякому злостраданию. Я Господь ваш, вы рабы, — последуйте же Господу своему. Я учитель ваш, вы ученики, — последуйте же Учителю своему. Я вождь к небесному царствию, вы путники, — последуйте же Мне, Вождю своему, если хотите туда дойти. Но рассмотрим эти слова Господа по порядку и вложим их в сердце наше.

1) Учениками Христовыми называются не только апостолы, но и все христиане. Почему? Потому что учение Его принимают и тому последуют. Ведь ученик называется учеником, потому что учится у учителя. В силу этого и читаем в Деяниях Апостольских, что и в то время все христиане назывались учениками. Посему надо христианам, как ученикам Христовым, от слова Его и от примера жизни Его учиться добрым нравам и им последовать. Ибо ученикам должно быть подражателями и слову учения и примеру жизни учителя. Иначе и учениками быть и называться истинно не могут. Поэтому говорит Господь: «Научитесь от Меня» (Мф.11:29). И еще: «Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам» (Ин 13:15). Если же слово Христово принимаешь как истину, — оно и воистину есть истина, — и видишь во Евангелии божественные нравы Его, то учишься ли, как ученик от учителя, и исправляешь ли нравы твои по тому правилу, рассуждай. Ведь непременно должен учиться от Христа тот, кто хочет христианином быть. Ибо христианин — это ученик Христов.

2) Что значит отречься от себя? Ответ. Знаешь ли, что делают люди, когда видят, как иных, которых не любят, бьют и уязвляют, или другое какое зло им причиняют? Нерадят и небрегут о них, и не имеют к ним никакого сожаления. Это к себе приложи и поступай с собой, как со врагом, которого не любишь, отсеки волю твою и не делай того, что ей угодно. Презри и возненавидь себя для блага же твоего, и не люби во зло. Что в естество вошло после создания (Адама), то все, как непотребное, отсекай, делайся иным, чем прежде был, — лучшим. Пусть будет цело то, что Бог создал, но от того, что потом вошло, — отвращайся. Каждый человек сам себе первейший враг, враждуй же на себя, а не на других. Никто тебя не обидит, если сам себя не обидишь. Не гневайся же на других, а гневайся на себя. Когда хвалят тебя, не утешайся тем, а когда гонят и поносят, не скорби. Человек после падения ветхим человеком сделался, в похоти тлеющим. Отрекись же от ветхого человека, отрекись от всякой похоти, которая враждует на душу, созданную по образу Божию. Отрекись от стыда и страха, который не полезен ей, и не стыдись и не ужасайся там, где слово Божие не велит. Скажешь, что трудно это человеку делать? И я знаю что трудно, но нужно. Трудность и неудобство нужда должна победить. Тем, кто трудится и понуждает себя и просит, Бог всемогущий помогает. Добродетель истинная с великой неудобностью совершается, и там добродетель, где победа над страстной плотью. Младенца не называем целомудренным, так как против похоти не борется; и глухого не называем терпеливым и кротким, если поносят его, и не гневается, потому что не слышит; и больного и не имеющего хлеба постником (не называем), так как один не имеет, чего есть, а другой не может. Себя же самого победить — добродетельно, и похвально, и славно. В этом весь подвиг христианский состоит.

3) Что значит взять крест свой? Ответ. Готовым быть на все противное, что ни приключится, то есть на всякое злострадание, даже и до самой смерти, если это нужно будет ради чести имени Божия. Что значит нести крест свой? Ответ. Терпеть всякое злострадание безропотно и великодушно, хотя бы сердце и весьма уязвлялось.

4) Что значит последовать Христу, как говорит Господь: «Возьми крест свой и следуй за Мною»? Ответ. Злодеи страждут и несут крест свой, но не последуют Христу, поскольку по делам своим страждут. А что значит следовать Христу? — Быть в истинном покаянии, и плоды покаяния творить, и терпеть всякое злострадание, какое ни приключится, ради любви Божией, взирая на Самого Христа, так пострадавшего; потому что Христос все праведно творил и греха не сотворил, и добру учил, но всякое злострадание терпел ради нас, творя волю Небесного Своего Отца и совершая дело Его (Ин 4:34), «быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп.2:8). Таким образом, Он научил нас примером Своим, как нам подобает угождать Богу, то есть: добро творить и злоключение терпеть, чтобы и тем, и другим волю Божию исполнить. Ибо Богу угождать значит то же, что и волю Его творить, ибо без этого невозможно угодить Богу. Воля же Божия хочет, чтобы мы добро творили и все противное, что ни приключится, великодушно сносили и безропотным терпением преодолевали. «Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его. Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному» (1 Петр 2:21-23). И это есть учение апостольское. «Ибо то угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. Ибо что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу. Ибо вы к тому призваны» (1 Петр 2:19-21).

5) Что значит: «кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее», и прочее? Ответ. Под словом «душа» здесь понимается жизнь. В случае гонения, когда нужно будет или умереть, или от Христа отречься, то должно отречься от жизни своей и умереть, но не отрекаться от Христа. Кто умрет так (не отрекшись от Христа), «не умрет, но жив будет» (Пс.117:17) и, временную жизнь потеряв, обретет вечную жизнь. А кто в подобном искушении восхочет сохранить жизнь свою («душу свою сберечь»), тот лишится вечной жизни («потеряет ее»). Ибо человеку-христианину не только от имения, чести, родителей и сродников, но и от самой жизни своей отречься должно за честь имени Христова. Христа, возлюбившего нас и предавшего Себя за нас, должно любить не только больше родителей наших, отца и матери, и прочего в мире этом находящегося, но и больше жизни нашей. Видишь отсюда, что никакой любви ко Христу не имеют те, которые сродников своих преизобильно награждают, а просящим ради имени Христова отказывают или мало что дают. Таковые плоть и кровь свою любят, а не Христа, ради Которого не только имения, но и жизни своей щадить не должно христианину. И имение наше — это Его имение, от Него нам данное, и жизнь наша — Ему принадлежит, ибо Им нам дана. Ибо и мы и имение наше — это Его создание. Поэтому, когда отнимается от нас имение или жизнь наша, то не наше отнимается, но то, что Бог нам подал. Потому с Иовом должно всякому признавать: «Господь дал, Господь и взял; как угодно было Господу, так и сделалось; да будет имя Господне благословенно!» (Иов 1:21). Бог дает нам и имение и жизнь — может от нас и отнять, но хочет, чтобы мы по воле своей, ради любви к Нему оставили все, когда нужно будет. Так, оставив все, кроме Бога, Самого Бога приобретем, Который и богатством и жизнью нашей будет, но вечной и несравненно лучшей. В Нем и честь, и слава, и имение, и жизнь и блаженство обретается совершенное. Без Бога не может быть никакого истинного блаженства.

7) Что значит: «кто постыдится Меня и Моих слов», и прочее? Ответ. Многие хотят со Христом прославленными быть, но со смиренным и страждущим мало кто хочет. Но сие невозможно. Надо ученикам, рабам и членам тела в смирении и страдании быть со своим Учителем, Господом и Главою. Страждет глава, страждут и прочие члены тела. Поносится господин, поносятся и рабы его. Терпит учитель, терпят и ученики его. Христиане — телесные члены, рабы и ученики Христовы, потому надо и им последовать Христу как Главе, Господу и Учителю своему. Да не постыдится терпеть ученик, и раб, и член телесный то, что терпел Учитель, Господь и Глава. «Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего» (Мф.10:24). Видим христиане, что Христос Господь наш всякое бесчестие и злострадание претерпел за нас, потому праведный долг наш — не стыдиться претерпеть, что ни приключится нам. Если же кто убегает и стыдится терпеть поношение и озлобление, того и самого постыдится Господь, когда придет не в смирении, но во славе, и скажет: «Говорю вам: не знаю вас, откуда вы» (Лк 13:27). Не признаю за рабов тех, которые не работали ради Меня, не принимаю как учеников тех, которые не последовали стопам Моим. Стыдились вы Меня в смирении Моем, и Я вас ныне стыжусь в славе Моей. Недостойными вы себя судили крест носить и последовать Мне, недостойными Меня и Я вас сужу. «Кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф.10:38). Если Христа недостоин, то достоин того, гордости которого последует. Ибо, кто Христу не следует и со Христом не пребывает, тот необходимо должен противнику Его последовать и с ним участие иметь, — к какой-либо стороне надо пристать и той держаться. Кто чью волю творит, тот тому и последует. Жизнь в мире этом — непрестанная брань, в которой две стороны сражаются не оружием видимым, но духовным и невидимым, как и брань эта — невидимая и духовная. Христос, Царь мира, Церковью Своей управляет, и защищает ее, и вооружает против дьявола, врага христиан, но дьявол против них восстает, и вооружается со своим полчищем, и хочет не города их отнять, а души пленить. Потому непременно всякий или со Христом и рабами Его под крестом Его воинствует против того врага, или в противной стороне находится. «Кто не со Мною, тот против Меня», — говорит Господь (Мф.12:30). Кто противится воле Христовой и не последует Ему, уже пристал к противной стороне, от полка Христова отстал, изменил Христу и возвратился к темному сатанинскому полчищу, от которого на Крещении отрекся было. Ибо не имя христианское, но жизнь делает христианина, как и воина не имя, но брань и подвиг показывает. Ибо всякое имя без соответствующего делания есть пустой звук. Не пустая ли формальность — называться рабом господина и в то же время не работать на этого господина? Называться воином и дома лежать? Называться чьим-то учеником и не учиться у этого учителя? Называться христианином, но не последовать воле Христовой? Каждый христианин от Христа именование свое имеет, потому что, отстав от дьявола, ко Христу пристал и обещался Ему последовать, что слова, произносимые при Крещении показывают.
 «Кто Мне служит, Мне да последует; и где Я, там и слуга Мой будет», — говорит Господь (Ин 12:26). Христу не ногами, но сердцами последуем.

Рассвет приходит к тем, кто видел тьму
Во всём её убийственном величии....
Кто плакал от людского безразличия,
Но безразличным не был ни к кому!
Рассвет приходит к тем, кто был в пути,
Не зная ни усталости, ни лени.
Кто, обессилев, падал на колени,
Но поднимался. Продолжал идти!
И, зажимая волю в кулаки,
Вдруг находил ромашковое поле,
И, задыхаясь от щемящей боли,
Свои ладони прятал в лепестки!
К тем, кто, похоронив свои мечты,
И, помянув их, устремлялся дальше.
Кто смог среди предательства и фальши,
Не растерять душевной чистоты!
Нечаянно в небесной синеве,
Вдруг распахнутся солнечные двери.
Рассвет приходит к тем, кто верил в свет.
Абсурдно, до последнего. Но — верил!..

Будьте теплом и светом для окружающих; старайтесь сперва согревать собою семью, трудитесь над этим, а потом эти труды вас так завлекут, что для вас уже узок будет круг семьи, и эти теплые лучи со временем будут захватывать все новых и новых людей и круг, освещаемый вами, будет постепенно все увеличиваться и увеличиваться; так; старайтесь, чтобы ваш светильник ярко горел.

1. Сколько раз тебе повторять...
 2. Я сказала - сделай...
 3. Ты, что не понимаешь?
 4. У всех дети как дети, а ты...
 5. За что мне такое наказание...
 6. Не лезь, если не можешь сделать...
 7. Неужели тебе трудно запомнить, что...
 8. И в кого ты такой уродился...
 9. Я тысячу раз тебе говорила, что...
 10. У моей подруги ребенок - просто ангел, а у меня...

 

Предел наших возможностей ограничен только нашими мыслями
Когда будущий математик Джордж Данциг был еще студентом, с ним произошла следующая история. Джордж относился к учебе очень серьезно и часто засиживался до поздней ночи. Однажды он из-за этого немного проспал и пришел на лекцию профессора Неймана с 20-минутным опозданием.

Студент быстро переписал две задачи с доски, полагая, что это домашнее задание. На их решение у Джорджа ушло несколько часов, и на следующий день он принес решение профессору. Тот ничего не сказал, но через несколько недель ворвался в дом Джорджа в шесть утра.

Оказалось, что студент нашел правильное решение двух ранее неразрешимых задач математики, о чем даже и не подозревал, так как опоздал на занятие и не слышал преамбулы к задачам на доске. За два часа ему удалось решить не одну, а две задачи над которыми математики мучились тысячу лет, и даже Эйнштейн не смог найти им решение. Джордж не был ограничен славой этих задач как неразрешимых, он просто не знал, что это невозможно.

Жалуясь на жизнь, подумайте о тех, кто рано из неё ушел...

 Жалуясь на мужа, представьте, сколько девушек мечтают выйти замуж...

Жалуясь на своих непослушных детей, подумайте о тех, кто каждый день просит Бога об их появлении...

Помните, что счастье существует только в Вашем сознании. Оно зависит не от того, что у Вас есть, а от того как Вы относитесь к тому, что есть у Вас.

Цените то, что имеете и будьте СЧАСТЛИВЫ!

Благословлю Господа на всякое время. Благословлю Его, вставая утром и ложась вечером; благословлю, промахнувшись молотком по шляпке гвоздя; благословлю, ложась на операцию. Благословлю Господа в скудости и в изобилии, в юности и в старости для того, чтобы смочь, суметь благословить Его в минуту смерти. Вера, перешедшая в состояние всегдашнего хваления, вера, не боящаяся страдать, вот она — вера апостольская, отеческая, православная, «иже вселенную утверди».
 Ты умён и веруешь? Это хорошо, но этого мало. Надо веровать и стать безумным, чтобы быть мудрым (1 Кор. 3, 18). Иначе мир своей бетонной логикой раздавит твою логичную веру, и твой дом рухнет, и разрушение его будет велико (см.: Лк. 6, 49).

„Положи меня, как печать на сердце твоё, как перстень на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь...»
Песни Песней Соломона 8; 6.

Стойкой чалдонке Тане посвящается.

- Мешок рыбы на букет цветов? Конечно, да!

- Видали лоха?

Весь экипаж высыпал посмотреть на редкий случай, но "лох" уже уходил сквозь аэродромный гул, и даже по спине было видно, что вполне доволен судьбой.

Гвоздики из Москвы. В хрустящем целлофане. Пахучие. Свежие. Нежные. Эх, довезти бы!

У себя, в рабочем общежитии, Саша прошел в чулан и выбрал там из хлама поломанный стул. Вахтерша, тетя Даша, с тревогой наблюдала как молодой мужчина, оторвал от старого стула полукруглую дужку и запихнул ее себе под парку, так что грудь оттопырилась, как у ядреной бабы.

- Вот! Позальют шары с утра и творят незнамо чё! Ты чё делашь, чё делашь-то, охальник? Ментовка, гля, рядом. А ну - брякну чё?

Саша, смеясь, чмокнул тетю Дашу в вялую щеку и выскочил во двор. Зарокотал снегоход "Буран".

На дворе темно, на душе светло, на спидометре - сорок. Вот уже позади "Страна Маленьких Палок", - полоса редколесья лесотундры, последние деревца сибирской тайги, и снегоход выбегает в Великую Белую Пустыню. Дальше, до самого Полюса, лишь снег и ветер.

Если держать направление на яркую звёздочку примерно на три локтя левее Полярной звезды, то через триста км. попадешь на речку Ханка-Тарида. Там, на крутой излучине, охотничье зимовьё. Там, на пороге, стоит Таня и смотрит на юг. И все мысли и чувства, - там.

Дужка от стула выгнула парку на груди. В тепле и уюте, не придавленный, не помятый, приник к груди букет из Москвы. Четыре красные и три белые гвоздики. "...Еду, еду, еду к ней, еду к любушке своей!"

Три месяца длится на этой широте поярная ночь, сегодня двадцать второе декабря, самая середина, двадцать пятого Рождество, а двадцать шестого Танин день рождения.

Поженились двадцатого сентября.

Кто сказал, что медовый месяц только один, того остается только пожалеть!

Через сутки Саша подъехал к зимовью старика Прокопия, где собирался отдохнуть. Никого... Ни даже следа собачьего..! Постоял Саша у покинутой избы, постучал ногой о пустые бочки из-под бензина - мда-а...

Топить сейчас выстывший балок, идти на озеро колоть лед, греть воду, готовить ужин, а утром разогревать остывший "Буран"? Нет! Вон облачность натекает, звёзд не видно, как бы не пурга.

...Цвела черёмуха, когда он начал ухаживать за своей Таней. Уже под утро, проводив девушку домой, Саша возвращался на речку и, наломав полную охапку тяжёлых полных весеннего томленья цветов, возвращался к её дому и оставлял букет в старом кувшине у веранды. Проснётся,- улыбнётся.

Потом черёмуха стала осыпаться. И он любил встряхивать ветки над головой невесты, наблюдая, как белый цвет мешается с тёмной медью её волос.

Милое лицо молодой жены вдруг ясно выступило из темного неба, и зеленый дым сияния дугой лег на рыжие волосы.

„Ждёшь, Танечка? Я сейчас. Я быстро. Я уже!"

Через несколько часов, по начавшему сереть горизонту, Саша вдруг понял, что едет на рассвет, чтo, не видя "таниной звёздочки", непроизвольно направляет руль снегохода в ту точку горизонта, где через полтора месяца встанет солнце. Вместо северо-запада едет на юг.

Бензина хватило вернуться на правильный путь и подняться к водоразделу до озера, из которого вытекает Ханка-Тарида. Вдоль берега реки стоят его капканы и ловушки на песцов, хорошие ориентиры.

Покинув верный остывающий "Буран", Саша шагнул в ночь.

"...Еду, еду, еду к ней..."

Прямо в лицо дует ровный, плотный хиус. Борода и усы, шарф на груди и опушка капюшона смерзлись в ледяную корку и стали одним целым. И руки... Отрезав кусок шарфа, Саша обмотал им руки, втиснул эти култышки в рукавицы, а затем еще и в карманы парки. Так-то лучше!

Эти шестьдесят километров Саша шел двадцать часов. К своей "избушке-промысловке", заледенелой палатке из старого брезента, подошел в самый разгар полярного рассвета, когда кажется, что солнце вот-вот появится из-за холмов.

Уф-ф! Наконец, можно прислониться к упругой стенке, расправить плечи и снять надоевшую, вросшую в спину двустволку.

Саша хотел было показать тундре кукиш, как делал не раз, уйдя от беды, но вместо этого продолжал стоять и смотреть как позёмок вылизывает бледные щёки сугробов и, вытягиваясь на юго-восток, растут твёрдые пальцы застругов.

Тундра дышала и двигалась вся в синем снежном дыму. Сто раз виденная и всегда колдовская картина.

Так! Обогреться и спать! На припечке, в полиэтиленовом мешочке, придавленный камешком коробок спичек.

Всего несколько минут, как снял рукавицы, а руки, и в прежние годы уже не раз прихваченные морозом, отказываются шевелить пальцами. Кулечек разорвал зубами. Но пальцы...

Напрасно дул Саша на пальцы, одну за другой роняя спички в снег, напрасно пытался отогреть, запихивая в ледяную щель рта и прикусывая зубами. Для застывших потерявших чувствительность пальцев, спичка - слишком мелкий предмет. "Эх, Таня, твои бы сюда рученьки, твои бы пальчики, твое бы дыхание." Поняв, что разжечь огонь не удастся, Саша опустился на оленьи шкуры у стены и мгновенно заснул. Минуту или час продолжалось это забытье, но проснулся Саша от ясного сознания, что замерзает.

Об угол печки разорвал парку на груди, так, что вылетела дужка, и брызнули пуговицы. Сунул руки подмышки. Сквозь лихорадочный озноб, сотрясавший все тело, радостно почувствовал покалывание в кончиках пальцев.

От капкана к капкану, медленно, как в воде, бредет по тундре рослый мужчина. И, если споткнется о заструг и упадет, то, так и быть, отдыхает, а если нет, - идет дальше.

Так же дует в лицо безжалостный хиус, так же дымится поземок, и так же сквозь тонкую облачность льется сияние. Но дужка от стула уже не топорщит парку на груди, дуло ружья не торчит над ухом, и целлофан букета давно рассыпался в прах. Но каждый раз мужчина поднимается и проходит еще немножко.

"...Ещё не вся черёмуха в твоё окошко брошена...".

В тысячный, наверное, раз за эту неделю выходила Таня на порог слушать тишину. Двадцать пятого декабря предчувствие беды стало невыносимым.

Все шесть собак лежали в пристройке, уткнув носы в лохматые животы.

Мороз.

Мельком глянула Таня на термометр.

Сорок два.

Ладно.

Сорок два не пятьдесят.

Неохотно встали псы в алыки, но потом разогрелись, ходко пошли знакомым путем вдоль капканов.

Часа через два вожак круто развернул упряжку, так, что Таня чуть не выпала из саней, и завыл, вскинув голову к размытой облаками луне.

На склоне сугроба на коленях стоял человек и неловкими слепыми движениями старался поднять упавшую с головы шапку.

"Пьяный, что ли?.. Господи, да это же..."

- Саша?

Медленно поднял он голову. Толчком вылетел пар и белой пылью рассыпался в воздухе.

"...Заря моя вечерняя, любовь неугасимая..."

- Саша!!!

В ответ полувздох-полустон.

Таня уже рядом.

Руки! Что с руками у него? Где рукавицы? Шарфом замотал... И что это? Свитер что ли разрезал..? Ни "Бурана", ни ружья и пустая ножна на поясе...

- Больно тебе, миленький? Дай-ка руки сюда, дай их сюда, сейчас отогреем под моей паркой..!

Долго ждут собаки прильнувших друг к другу посередь тундры мужчину и женщину.

- Домой! - Любимая команда. Домчали за час.

Какая благодать, зайти с мороза и ветра в жилую избу! Как хорошо вдохнуть запах свежеиспеченного хлеба и увидеть красные угли сквозь щели печной заслонки! Первым делом - руки мужа в холодную воду. Ведерко угля - в печку, - чайник - на огонь.

- Ах, Саша, Саша... - медленно разламывает она ледяную корку на его лице, освобождая бороду от вмерзшего в нее воротника свитера от которого, похоже, один лишь воротник и остался. Сняла с него парку и на пол выпали гвоздики. Мятые, ломкие, черные...

- Спасибо, милый!

Помаленьку начинает она плакать. Лицо мужа до неузнаваемости распухло. Вместо глаз - щелки, на шее толстые красные полосы и такие же красные вывернутые губы.

- И какой же ты стал страшненький, губошлепистый... Прям великий вождь Чака Зулу... Устроил праздничек, змей шершавый!

Вождь зулусов Шершавый Змей, он же Лапушка, Касатик и Чучундра Mоя Hенаглядная, что-то бубнит и качает головой, но чай пьет сам, неуверенно держа чашку сардельками пальцев цвета перезревшей малины.

- Будем жить, Саша!

Опять видит она его стоящим на коленях в сугробе. Все ловит и ловит упавшую с головы шапку. И слезы опять капают в чашку с чаем и она садится рядом и прижимается к его красной обмороженной щеке своей красной от печного жара щекой. Чашка выскальзывает у него из рук и падает на пол.

Саша заснул, и Таня укладывает его в постель. Выходит в сени накормить собак. Поднимает с пола мятые черные цветы. Оглаживает их, распрямляет и ставит на стол, в банку с водой. Может, отойдут. Гасит лампу, и ложится рядом с мужем. Уютно, тепло и тихо. Потрескивают дрова в печи, пляшут отсветы огня на стене, да ветер скользит по крыше.

Медленно проводит она рукой по буйной головушке и замечает еще один знак внимания: короткая стрижка, чисто выбритый' затылок. Старался. Хотел понравиться. Лапушка.

"Господи, Царь небесный! Не умею я молиться. Не научили, не показали, не донесли. Но прими, Господи, бесконечную благодарность мою, что наполнил Ты мне сердце тревогой, что дал поспеть вовремя. Продли нам, Господи, медовый месяц, продли нам его надолго".

Пора оставить их одних. Могу лишь добавить, что один из цветков ожил. Нет, не красный. Белый. Мне Таня говорила.

"...Еду, еду, еду к ней, еду к любушке своей!..."

Заплакал, и печален был несколько дней, и постился,
и молился перед Богом Небесным
(Неем. 1, 4)

Мне хочется еще раз поразмыслить об этом случае из жизни Неемии. Перед нами душа человеческая во внезапном искреннем общении с Богом. Неемия обращается к своему Создателю, прося Его указания в решительную минуту своей жизни. В этом обращении мы можем найти много поучительного для нас. Неемия возносит молитву свою в пышных царских хоромах, в присутствии великого персидского царя и царицы, среди большого собрания и роскошного пира. Трудно, казалось бы, выбрать менее благоприятное время и место для молитвы. Однако Неемия, "как бы видя Невидимого, был тверд" (Евр. 11, 27). Перед ним внезапно исчезает все земное величие, исчезает властелин персидского царства и окружающая его торжественная обстановка; ничто не заграждает ему доступ к Невидимому, и он свободно входит в общение с Богом своим. Каждый из нас, вероятно, испытал на себе чуть ли не физическую невозможность обращаться с сокровенной молитвой к Богу при известных обстоятельствах, в которых, однако, нам приходится находиться очень часто. Будь то пестрая толпа, нас окружающая, шумное собрание или суета и пустота нравственного ничтожества - выходя оттуда, мы должны сознаться, что все время были очень далеко от Бога нашего, как бы вращались в другом мире. Но этого не должно быть. Господь наш есть не только "Бог холмов, но и Бог долин", и, если мы принадлежим Ему, наши мысли также свободно будут возноситься к Нему среди шумной толпы, как в уединении нашей горницы или в вечерний час, когда вся природа засыпает в безмолвной тишине.

Но в первой главе книги Неемии мы видим, как он "сел и заплакал, и печален был несколько дней, и постился, и молился перед Богом Небесным". И в этой-то искренней, уединенной молитве, он, несомненно, заранее почерпнул силу и возможность во всякое время и во всякой обстановке взывать к Господу Душа его как бы бессознательным порывом возносилась к Богу в трудные минуты, зная, где искать опору и помощь.

Итак, в уверенности, что тайная молитва дает возможность молиться всегда и везде, мы должны приучить себя к постоянному ежеминутному исканию Бога в неотступной молитве, пользуясь минутами уединения. Тогда, когда придется нам променять уединение на общение с людьми и "ходить перед сынами человеческими" (Пс. 30, 20), мы уже будем знать, как открывать "свои желания перед Богом" (Флп. 4, 6). Никакие внешние условия не будут уже в состоянии помешать нашему общению с Господом.

В себя смотри. Внутри сотри
То, что в других бичуешь рьяно.
Не воевавшие внутри
Вовне воюют постоянно.

Всё зло им видится вовне.
Свистит ожесточенья ветер.
Растёт вражда. И нет на свете
Конца бессмысленной войне...

Каждый человек, появляющийся в нашей жизни – учитель.

Кто-то учит нас быть сильнее, кто-то – мудрее, кто-то учит прощать, кто-то – быть счастливым и радоваться каждому дню. Кто-то вовсе нас не учит – просто ломает нас, но и от этого мы получаем опыт.

Цени каждого человека, даже если он появился на мгновение. Ведь если он появился, то это уже неспроста...

Мы можем искать и счастья и радостей: но вопрос в том, в чем их искать.

Здесь надо вспомнить закон перерождения человеческой души - изменение "душевного" человека в "духовного". Вместе с отмиранием "душевного" человека должны затихать стремления к переживанию удовольствий, связанные с нашей телесной природой.

Начало этого блаженства и духовных радостей будет переживаться христианином еще здесь на земле; а развитие их в мере, доступной индивидуально каждой душе, осуществится уже в Царстве Небесном. Здесь же - на земле, христианин получает эти радости как бы в качестве залога от будущих.

 Господь дарит их христианину часто не по заслугам, а чтобы поддержать ревность христианина к добродетели на "тесном" и "узком" пути к их стяжанию. Это поцелуй Отца, выбегающего навстречу блудному сыну; это "... лучшая одежда и перстень на руку... и обувь на ноги", даруемые только за проявление смирения и покаяния (Лк. 15, 20-23).

 Как пишет о. Александр Ельчанинов:

 "Счастье не есть самоцель: оно - производное от правильной жизни. Будет правильно построена жизнь, будет и счастье; а правильная жизнь - это праведная жизнь...

 Жизнь - тяжелое испытание, и наши горести не оставят нас до смерти: идиллии и комфорта христианин не имеет никогда.

 Но зато и радости, которые посылает Бог христианину, не сравнятся ни с какими радостями мира сего".

 Радость Христова делается все более глубокой и все более желанной для тех, кто приобщается к ней.

 Господь сказал самарянке: "... всякий пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную" (Ин. 4, 13-14).

 "Живая" вода есть те возвышенные радость и счастье, к которым тянется человеческая душа, стремление к чему заложено в нас Богом.

 Тонко и нежно чувство совершенной радости Христовой. Легко его угасить невоздержанием, отравить ядом греха.

 Но чем больше душа приобщается к этой радости, чем чаще посещает ее Небесный Гость - веяние Духа Святого, тем более укрепляется она в решении идти за Христом, тем сильнее становится любовь к Богу, тем ненавистнее грех: душа духовно крепнет и, как говорит Псалмопевец, "обновляется подобно орлу юность твоя" (Пс. 102, 5).

 Как возрастить в душе своей этот нежный райский цветок совершенной радости, как ухаживать за ним и оберегать от бушующей кругом бури страстей и суеты и защитить от злобы темного духа?

 Как писал доктор Ф.П.Гааз: "Самый верный путь к счастью не в желании быть счастливым, а в том, чтобы делать других счастливыми. Для этого нужно внимать нуждам людей, заботиться о них, не бояться труда, помогая им советом и делом, словом, любить их, причем, чем чаще проявлять эту любовь, тем сильнее она будет становиться".

 Так же думал и известный врач Н.И.Пирогов, который так написал в своем дневнике: "Быть счастливым счастьем других - вот настоящее счастье, вот жизни земной идеал".

Отсюда непреложный закон жизни - "Кто гонится за счастьем для себя, от того оно убегает. А кто ищет счастья для других, тот его находит вместе с совершенной радостью".

Н. Е. Пестов

Всё, что мы отдаём, возвращается вновь –
 возвращается вера, надежда, любовь,
 возвращается больше, чем вдвое и втрое,
 чтоб понять мы смогли, что даянье такое!

 Отдаю не за тем, чтоб назад получить,
 отдаю не за тем, чтоб потом укорить,
 отдаю просто так – от души и для счастья,
 потому что Тебя быть хочу малой частью!

 Выше счастья не знал, чем себя отдавать
 без надежд на ответ – в этом вся благодать.
 Нет, ни торг, ни базар и ни тонкость расчёта,
 ни надежда, внимание что привлечёте...

 Отдавать потому, что желание есть,
 отдавать потому, что даяние – честь,
 отдавать для того, чтоб быть нужным другому,
 отдавать целиком и никак по-иному!

 Всё, что мы отдаём, возвращается вновь –
 возвращается вера, надежда, любовь,
 возвращается помощь, поддержка, участье,
 возвращается радостью, мудростью, счастьем...

Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком.
(Ин. 10:10)

Спаситель хочет одарить нас с избытком духовной жизнью. Бесконечно снисходительный к человеческим слабостям, готовый всегда сострадать нашим немощам, Он, однако, хочет видеть нас сильными, твердыми, непоколебимыми в нашей вере, светильниками, всегда горящими, светящими далеко вокруг себя.

Внутренняя, духовная наша жизнь не требует громкой славы. Напротив, самые богатые плоды е созревают незаметно, в тени.

Великий подвиг искупления совершился в тишине, сбылось тогда пророческое слово: "не воспрекословит, не возопиет, и никто не услышит на улицах голоса Его" (Мф. 12:19). Громкие слова, наружный блеск и шум не составляют нравственной силы, она растет и укрепляется в смирении, Господь "смиренным дает благодать". Любовь одна может ответить великой нужде, окружающей нас повсюду. Нам нужен избыток любви для того, чтобы иметь избыток жизни.

Однако мы все сознаем скудность нашей духовной жизни: мы слабы, изнемогаем под тяжестью забот и скорбей, бессильны перед препятствиями. Источник любви нашей иссякает при первом же соприкосновении со злом. Нам нечем восполнить нужду наших братий. Как часто просящему у нас хлеба мы даем камень! Но когда сердце наше проникнется жизнью Христа, "в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе" (Флп. 2: 5), - тогда и наша жизнь обратится в благословение всем окружающим.

Пока мы не получим этого избытка жизни и любви, сердце наше будет пусто и существование наше бесполезно. Об этом должны мы молиться, это искать прежде всего. Свет Христов, Его любовь исполнит нас неземной радостью, которая победит мирскую злобу и мирскую скорбь. Дух Христов переполнит нас избытком жизни, которую мы будем изливать в любви на всех и каждого.
 

Я вспоминаю девушку лет двадцати с небольшим, милой внешности. Пришла ко мне, села и с ужасным выражением лица говорит:
 — «Я не могу спастись, я погибаю от тщеславия!»
 — «А что ты делаешь против него?»
 — «Я не знаю, что делать с ним, я борюсь с ним, но тщеславие побеждает».
 — «А в чем же заключается твое тщеславие?»
 — «Каждый раз, когда я вижу себя в зеркале или отражение в стекле, то думаю: какая я хорошенькая!»
 Я улыбнулся и сказал: — «А знаешь что, это правда!»
 Она с ужасом на меня взглянула и воскликнула: — «Что же тогда мне делать? Я погибла!»
 — «Нет, ты не погибла. Ты должна научиться преобразовать тщеславие в благодарность. Благодарность — это свойство, которое мы, каждый из нас, можем приобрести в любую минуту».
 — «А как же это сделать?» — говорит она.
 — «Вот что сделай: три раза в день становись перед зеркалом и перечисляй все черты твоего лица, которые тебе нравятся: лоб, брови, глаза, губы, нос, щеки, в общем, все что ты только можешь видеть в себе хорошего. И когда кончишь, скажи: Господи, спасибо Тебе, что Ты мне все это подарил, потому что я этого не создавала в себе. И прибавь еще: И прости меня, Господи, что на ту красоту, которую Ты мне дал, я накладываю такое отвратительное выражение, которое у меня сейчас на лице.

Несколько лет назад в Сиэтле проводились соревнования между детьми инвалидами с умственными и физическими отклонениями, девять маленьких атлетов встали на стометровую беговую дорожку. При стартовом выстреле все побежали, но один мальчишка упал на асфальт и заплакал. Остальные восемь, услышав плач, замедлили бег и оглянулись назад. И тут произошло невероятное - дети остановились и побежали обратно...каждый. Девочка с синдромом Дауна присела возле него и начала целовать, приговаривая: "Сейчас лучше?" Дети помогли ему подняться, и все вместе, обнявшись, двинулись к финишу. Зрители на стадионе аплодировали им стоя.

 

 Все, что ты потеряешь ради Бога, сохранишь; все, что сохранишь ради себя, потеряешь.
 За все, что дашь во имя Божие, воздастся тебе сторицей; все, что дашь во имя своей славы и тщеславия, пропадет.
 Все, что примешь от людей во имя Божие, принесет тебе радость; все, что примешь от людей как вознаграждение, принесет тебе заботы.

Каждое сердце должно быть маленьким садом. Он должен всегда быть очищен от сорняков и быть полон чудных прекрасных растений и цветов. Кусочек сада повсюду красив не только сам по себе, но приносит радость всем, кто его видит. Богу угодно, чтобы мы сделали наши жизни такими, чтобы они светили из мрака на окружающих нас людей и преображали их жизни в прекрасное.

 Предположим, что в этом саду и деревья, и цветы, и все растения еще в объятии зимы. Как это бывает перед приходом весны, деревья голые, но тысячи почек ждут только прикосновения теплых солнечных лучей, чтобы распуститься живыми цветами. Кусты роз голые и колючие и пока лишены красоты, но нужен только теплый весенний воздух и тихий дождь, чтобы они оделись в чудесный наряд. Поля мрачные и безжизненные, но есть миллионы корней, которые ждут только ласки весенних небес, чтобы прорваться вверх свежестью и зеленью.

 Это напоминает картину, описанную в призыве к ветрам:
 "Проснитесь, ветры, и вейте на этот зимний пейзаж, чтобы вызвать красоту, благоухание, жизнь".

 Разве это не напоминает также картину жизни многих людей? Разве не лежат наши дарования и наши молитвы в нераскрывшихся почках? Разве мы делаем в жизни лучшее, на что способны? Разве наши жизни так прекрасны, как они могли бы быть? Разве мы также помогаем другим людям, думаем о них и так добры к ним, как нам следовало бы быть?

 Мы не можем взрастить любовь в своих сердцах к другим без Божественного вдохновения. Прекрасные качества христианского характера - это не обычные добродетели. В Библии о них говорится как о плодах Духа. Ничто, кроме любви Господа, не может пробудить в нас духовные силы и возможности. Радость спасения рождается из скорби раскаяния. Пепел великих бедствий удобряет почву жизней человеческих, и добродетели произрастают на ней в изобилии.

 После великой скорби жизнь для вас становится в тысячу раз важнее. И плодами вашей любви кормятся многие другие.

Телеведущий Николай Дроздов: " Я часто посещаю монастыри, присматриваюсь..."

Мало кто знает, что известный телеведущий и учёный Николай Николаевич Дроздов находится в родстве со значимой личностью в истории России — митрополитом Московским и Коломенским Филаретом (Дроздовым). Это был не только крупный церковный, но и государственный деятель. По поручению царя им был написан знаменитый Манифест 19 февраля 1861 года об освобождении крестьян от крепостной зависимости. Он заложил храм Христа Спасителя. В 1994 году митрополит Филарет был причислен к лику святых. Его двоюродный праправнук Николай Дроздов также человек глубоко верующий. 

МИССИЯ В КАМБОДЖЕ

— Вот недавно вернулся из Камбоджи, куда ездил с желанием пожить на необитаемом острове. И встретил там выходцев из России: их там человек 200 живёт в маленьком городке, и теперь решили построить церковь. Они попросили меня устроить с ними встречу и рассказать, для чего это нужно и как это важно — молиться в храме. Я им рассказал, они ещё больше вдохновились и собрались в складчину строить не часовню, а именно храм.

— У вас уже, наверное, интересовались: как получается — учёный и вдруг верующий?

— Это вечный вопрос: учёный-биолог, допускающий эволюцию животных, и вдруг верит в Бога. Но самый простой ответ: не надо поверять гармонию алгеброй. Наука и вера — отдельно. Да и потом, уже учёные начинают подбираться к тому, что наша Вселенная не вечна, что она была кем-то создана. Уже даже в детских книжках пишут, что Вселенная возникла 15 миллиардов лет тому назад в одной определённой точке, в которой была сосредоточена вся масса современной Вселенной. И вдруг в этой одной точке произошёл первичный взрыв. Это же просто начало Ветхого Завета: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет».

ЧАС У МОЩЕЙ ПРАПРАДЕДУШКИ


Святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский и Коломенский

— Когда вы узнали о своём родстве со святителем Филаретом?

— От моего отца. Ещё в 1950-е годы, когда я был школьником, он водил меня в Исторический музей, где висел прижизненный живописный портрет святителя Филарета. Тогда он ещё не был причислен к лику святых. Он мне говорил: «Это твой двоюродный прапрадедушка, только никому об этом не рассказывай. А потом, может быть, вспомнишь, когда и меня уже не будет». Дальше были десятилетия молчания, после которых мне посчастливилось познакомиться с митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием, он очень много сделал для канонизации митрополита Филарета. Я присутствовал на богослужении в Успенском соборе Московского Кремля, где Святейший патриарх Алексий II прославил в лике святых митрополита Филарета. А спустя 10 лет участвовал в перенесении мощей святителя из Троице-Сергиевой лавры в храм Христа Спасителя, где они поныне и находятся. Это, конечно, было для меня удивительным событием. Помню, мы приехали с мощами к храму Христа Спасителя и надо было подождать, когда там закончится служба. Около часа мы ожидали в соседней церкви, и всё это время я стоял возле мощей. А ведь святые мощи — они живее любого из нас, от них исходит такая жизненная сила! Это было, наверное, самое счастливое время в моей жизни.

— Читала, что митрополит Филарет был очень одарён художественно, с Пушкиным в стихах переписывался.

— Это замечательная история. Как-то в минуты тоски и печали Пушкин написал своё знаменитое стихотворение «Дар напрасный, дар случайный, жизнь, зачем ты мне дана?». Митрополит ответил ему своим собственным стихотворением: «Не напрасно, не случайно жизнь от Бога мне дана, не без воли Бога тайной и на казнь осуждена. Сам я своенравной властью зло из тёмных бездн воззвал, сам наполнил душу страстью, ум сомненьем взволновал. Вспомнись мне, Забвенный мною! Просияй сквозь сумрак дум. И созиждется Тобою сердце чисто, светел ум». И в ответ, благодарный за отеческое назидание, Пушкин пишет гениальные «Стансы».

ВНУК САМ РЕШИЛ ПОСТИТЬСЯ

— У вас в роду много служителей церкви. А сами никогда не хотели стать священником?

— Священником — нет, а вот уйти в монахи — для меня это вполне возможно. Я сегодня часто посещаю монастыри. Присматриваюсь. Мне там всё очень нравится. Может, осуществить мне это и не удастся, но хотя бы помечтать… Недавно был в Гефсиманском скиту, это к северу от Троице-Сергиевой лавры. Его как раз основал святитель Филарет. Монашеские кельи там — подземные. Когда настоятель скита показывал мне эти кельи, я говорил, что как бы тут хотелось пожить. И он мне в ответ: «Для вас всегда свободная келья найдётся». А кельи такие аккуратные, побелённые, лампочка горит, стол, стульчик, кроватка. И, когда мне кто-то говорил, что это ж прямо как одиночная камера, я отвечал: «Ребята, не путайте, в этой келье всё казалось бы буквально как в камере-одиночке, но только там стоят иконы, горят свечи, и самое главное — там нет двери в отличие от тюремной камеры. Под землёй-то ведь тепло, поэтому дверь особо и не нужна. Поэтому захотелось уйти из монастыря — встань и иди. Препятствовать никто не будет».

— У вас теперь в семье подрастает новый Филарет Дроздов, ваш внук. Он ещё не решил, кем будет?

— Ему 8 лет. Пока ещё рано. Но вот он сам принял в этом году решение поститься в Великий пост, его мама, моя дочка, поддержала сына.

Елена Алексеева

Источник: http://www.pravmir.ru/

  

Мы должны подражать любви Божией. Случай сделать кому-нибудь добро — это есть милость Божия к нам, поэтому мы должны бежать, стремиться всей душой послужить другому. А после всякого дела любви так радостно, так спокойно становится на душе, чувствуешь, что так и нужно делать, и хочется еще и еще делать добро, а после этого будешь искать, как бы мне кого еще обласкать, утешить, ободрить. А потом в сердце такого человека вселится Сам Господь: «Мы приидем и обитель у него сотворим». А раз Господь будет в сердце, такому человеку нечего бояться, никто ему ничего не может сделать. Можно отречься от своего я, совсем про него забыть.
Установи порядок во всем«, непосильных подвигов брать на себя не должно.

Святой праведный Алексий Мечев

http://www.pravmir.ru/

 

Не только в тесной связи родителей с детьми совершается это великое дело пробуждения и воспитания души. И дети, в свою очередь, влияют на родителей, побуждая их к добру, и брат на брата, и друг на друга. В основе всех человеческих отношений прежде всего должна стоять эта высокая святая задача - побуждение друг друга к добру, призыв к вечной правде. Все просвещенные, мудрые, богатые знанием должны нести просвещение свое, знание, мудрость к ногам Христа, чтобы Он научил вас помогать непросвещенным людям-братиям в познании Его. И помните, что нет ваших собственных дел. Христос говорит не о ваших делах и замыслах, а о Своих, которые Он хочет творить через вас, если вы предадитесь Ему вполне и не будете Ему мешать самомнением и своеволием. Миру нужен Бог, дела Его, а вы - только как орудия Его. Итак, "да не хвалится мудрый мудростию своею... но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня... ибо только это благоугодно Мне", говорит Господь (Иерем. 9, 24).

Хульные помыслы подобны самолетам, которые досаждают нам своим шумом против нашей воли, и мы не можем им помешать. Сильнейшая противовоздушная оборона - это псалмопение, ибо оно является и молитвой ко Христу, и презрением к диаволу.

Паисий Святогорец

Не привыкайте к чудесам, –
Дивитесь им, дивитесь!
Не привыкайте к небесам,
Глазами к ним тянитесь.

 Приглядывайтесь к облакам,
Прислушивайтесь к птицам,
Прикладывайтесь к родникам, –
Ничто не повторится.

За мигом миг, за шагом шаг
Впадайте в изумленье.
Всё будет так – и всё не так
Через одно мгновенье.

Православная Церковь как бы замыкает-заканчивает нынешним воскресным днем тот особый богослужебно-церковный период, который начался давно, более ста дней тому назад, когда читалось Евангелие о мытаре и фарисее, а Церковь впервые в этом году запела песнь покаяния - "Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче." Заканчивая этот период, занимающий целую треть года, св. Церковь празднует память Всех Святых Угодников Божиих. Как указывали нам св. Отцы, она этим как бы отвечает Христу Спасителю на все, что Он сотворил для нас и нашего спасения: явился на земле воплотившись, учил, чудотворил, исцелял, пострадал, воскрес, вознесся со славою и ниспослал наконец Св. Духа. И вот - Церковь, основанная Им, и руководимая Духом Святым и приносит Ему, как бы в ответ этот неисчислимый сонм Божиих Угодников. Мы знаем их тысячи и десятки тысяч, но знаем далеко не всех. Было много великих угодников, которые неизвестны нам и даже их имен мы не знаем.

 Вот один из таких примеров - то, что было в Саровской Пустыни. Вы сами знаете, каким украшением Саровской обители был великий угодник Русской земли о. Серафим Саровский. Кто его не знает на Русской земле! Убогого Серафима (как он любил себя называть) знали и за пределами России как великого Божия угодника. И вот, когда один из благоговейных иноков (один из Саровских монахов) молился Богу, то Господь открыл ему (это было как раз в то время, когда преподобный Серафим жил и сиял в Саровской обители своими чудесами и святостью), что среди братии есть монах по имени Иоанн, равный преподобному Серафиму по благодатным дарам Св. Духа, по духовной высоте и по подвигам своим. Но это было открыто только этому иноку, а остальные и не знали об этом. Но и этот монах так и не узнал в точности, кто был этот подвижник, так как в обители были многие монахи с именем Иоанн. Так и неизвестным остался этот великий Божий угодник, о котором Сам Господь открыл, что он равен преподобному Серафиму по той духовной высоте, на которую поднялся его Богом просвещенный дух.

 Верность Господу и всецелая любовь к Нему объединяла всех угодников Божиих, весь тот сонм их, который мы ныне прославляем. И эта их верность, эта любовь к Богу - они должны и нам послужить уроком и назиданием.
Если спросить многих теперешних христиан: каково собственно ваше личное отношение к Христу Спасителю, то человек придет в недоумение - какое такое "личное"?.. Я Богу молюсь, я в церковь хожу - что еще нужно? Но Господь говорит, что нужно возлюбить Господа Бога своего всем сердцем, всею душою, всей крепостью, всем помышлением своим, чтобы мысль и сердце верующего человека постоянно была направлена к его Небесному Отцу. Помните, как поется в тропаре к преподобному Серафиму Саровскому: "От юности Христа возлюбил еси, Блаженне."... Вот эта любовь к Господу и должна в истинном христианине пламенеть постоянно. Сам Господь Иисус сказал приведенные выше слова: "Возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всей крепостию твоею и всем помышлением твоим." Преподобный Иоанн Лествичник, говоря о такой личной любви человека к Богу, не остановился перед тем, чтобы сказать: Ты знаешь, как иной любит возлюбленную свою; так вот - сумей возлюбить так Господа Бога твоего, чтобы Он был для тебя дороже всего в мире. Когда человек любит другого человека, тогда любимое лицо постоянно в памяти, мысли к нему постоянно обращаются, и когда он с ним встречается - ему не скучно с ним, он часы и дни готов проводить вместе с ним. С любимым скучно не будет. Этот пример - подобие того, как должен человек соединиться с Господом Богом в связи любви - именно воедино.

 В любви к Богу для человека бесконечный источник радости и света духовного. Вот такой любовью и пламенели Святые Божие угодники, и эта любовь и верность объединила их в высокий и святой сонм, прославляемый ныне Церковью.

 Да послужит эта их любовь Божественная - уроком нам, грешным, как нужно Бога любить, как должно о Нем всегда мыслить и обращать к Нему душу и сердце. Любящий другого человека, о нем всегда помнит настолько, что хотелось бы всю свою жизнь, все поступки соотносить с любимым лицом, и быть всегда в его присутствии. Так и истинный христианин пребывает с Богом постоянно, к Богу прилепляется и не делает ничего без мысли о Господе Боге и обращения к Нему. И недаром одна из прекрасных поговорок простого русского народа говорит - "без Бога ни до порога," т.е. без Бога - ни одного шага... Аминь.

Митрополит Филарет (Вознесенский).

Под крестом следует понимать все страдания, муки и скорби, которые последователь Христов встретит на своем пути. Но все сие необходимо для истинной любви, дабы еще более ее воспламенить; все сие совершенно необходимо, как горькое лекарство для больного, желающего выздороветь. Всякий последователь Христов встретит на своем пути различные страдания, муки и скорби, оттого кресты и различны. Посему Господь и повелевает всякому взять свой крест.

 Далее, под крестом надо понимать не только страдания и боль, приходящие к человеку извне, но и внутренние страдания и боль при расставании с самим собою, со своим ветхим человеком, со своими греховными навыками и страстями, со своею плотью. Это один из самых тяжких крестов, и его невозможно понести без помощи Божией и величайшей любви человека ко Христу. Но и сей крест неминуемо надо взять на себя. Ибо говорит Господь далее: Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее. То есть: кто заботливо бережет свою ветхую душу, всю испачканную грехами и запыленную страстями, тот несомненно ее потеряет, ибо ничто испачканное и нечистое не явится пред лице Божие. А кто потеряет свою ветхую душу, кто отречется от нее, кто отвергнет ее ради Христа, то есть ради обновления и перерождения, ради нового человека и новой души, тот сбережет ее, то есть сбережет сию новую душу, более сияющую и более богатую, стократно более сияющую и более богатую; так же как и во сто крат больше получит тот, кто оставит плотского отца или мать, братьев или сестер, жену или детей.

 В каждом из нас идет борьба между низшим и высшим человеком. Когда в нас воцаряется низкое, мерзкое, греховное, страшное, тогда низший человек в нас первый, а высший - последний. Исповедует человек свои грехи, покается, причастится Христа Живаго - тогда низший человек в нем низвергается с первого на последнее место, а высший возносится с последнего на первое. И, наоборот, когда красота и благообразие Христово царит в нас в смирении и послушании Господу, в вере и добрых делах, тогда высший человек бывает первым, а низший - последним. Но случается, к сожалению, что в таком случае добрый и набожный человек становится излишне самоуверен, а таковая самоуверенность порождает гордость, гордость же - все прочее зло, словно лествицу, по которой низший человек вползает на первое место, спихивая высшего на последнее. И так первые становятся последними, а последние - первыми.

 Посему необходимо непрестанно бдеть над самим собою и никогда слишком на себя не полагаться, но всю надежду свою молитвенно возлагать на Господа и на Его победоносное оружие благодатной силы. Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе (Флп.4:13), - говорит апостол Павел. Скажем и мы так: мы все можем, Господи Всемогущий, Тобою и Твоею присносущной силою в нас. Сами по себе мы не можем делать ничего - только грешить. Алчем мы без Тебя, Домовладыка наш. Наги мы без Тебя, Отец наш. Безоружны и бессильны мы без Тебя, Воевода наш. А с Тобою, победоносный наш Спаситель, мы всем обладаем и все можем. За все благодаря, молим Тебя: не отступи от нас и не оставь нас помощью Своею до конца жизни нашей. Слава Тебе, Господи Иисусе Христе, со Отцем и Святым Духом - Троице Единосущной и Нераздельной ныне и присно, во все времена и во веки веков. Аминь.

Святитель Николай (Велимирович)

Во всех внешних обстоятельствах, во всех сношениях наших с ближними, даже во всех мелочах ежедневной жизни мы должны молиться, чтобы Господь руководил нами и держал нас Своею рукою, охраняя от всего дурного. Мы будем безопасны только тогда, когда осознаем постоянную нашу зависимость от Бога. Мы будем сильны нашей немощью, когда будем искать опоры и силы в Его всемогуществе. Если искушения и одолевают нас со всех сторон, будем постоянно повторять эти слова: "не введи нас во искушение", - помня, что Господь держит в Своих руках все, касающееся нас, и что Он не допустит нас быть искушаемыми сверх сил, если наша молитва к Нему о помощи будет начинанием и основанием каждого нашего шага.

Насколько удаляются люди от простой естественной жизни и предаются роскоши, настолько умножают и свой страх за завтрашний день. И насколько развивается мирская вежливость, настолько же теряется простота, радость и естественная человеческая улыбка.

Паисий Святогорец

Да будет воля Твоя и на земле, как на небе
(Лк. 11, 2)

Лучшая доля для человека на земле - творить волю Божию. Не иногда, поверхностно, часто неохотно, но так, как она творится на небе.

Три первых прошения молитвы Господней относятся прямо к Отцу: имя Твое, Царствие Твое, воля Твоя. Христос учит человека ставить Бога на первое место, которое Ему и принадлежит. Сперва небесное - потом земное, сперва духовное - потом телесное, сперва Божие - потом человеческое. Христос отрывает взоры людские, прикованные к окружающему, и устремляет их на Отца и на то, что Его касается.

У нас не так: свое стоит на главном месте. Свои заботы, нужды, дела поглощают все, и мы прибегаем с ними к Богу, как единственному выходу из тяжелого положения. Он же Сам, может быть, не имеет в нашей жизни никакого места. Оттого неправильность, греховность, бесцельность всесуществования. Христос признает только один порядок вещей и возвещает его в этой чудной молитве: "в начале Бог".

Когда человек тоже воспримет душой эту истину, тогда только для него наступит настоящая христианская жизнь. Ища прежде всего воли Божией и творя ее по мере света, ему данного, он входит в область Царствия Божия и начинает познавать и прославлять имя Того, от Которого исходит всякая благодать и исполнение всякой нужды. Является тогда равновесие в его душе, и тогда воля Божия не просто принимается с печальной покорностью, но творится с полной энергией и доверием преданной любви.

В одной школе спросили у детей: "Как творится воля Божия на небе?" Множество посыпалось ответов: "охотно", "сейчас", "радостно"... Последний голосок принадлежал очень маленькой девочке, которая благоговейно сказала: "Не спрашивая - почему!" Да, с доверием, которое не вопрошает, но исполняет, творят волю Божию те, которые сознательно произносят это третье прошение и согласуют с ним свою жизнь.

Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день
(Лк. 11, 3)

Далее в молитве Господней следуют три прошения, касающиеся человека и его нужд. Как заботится Отец о пропитании Своих детей! Он "ангельским хлебом" питал Свой народ, посылал этот хлеб прямо с неба каждый день. Он из камня извлекал для них воду в пустыне. Христос кормил голодных, исцелял больных, сострадал нуждам не только души, но и тела; Он учит нас и в этом прошении, куда обращаться прежде всего за помощью.

Люди обращаются к людям за помощью и огорчаются, получая отказы, а надо обращаться прямо, просто, к Подателю всех благ.

Одна очень бедная женщина, которую спросили, куда она обращается за помощью, ответила: "К Богу и к людям, только через Него. Сердца в Его власти, и Он их склоняет к жалости, когда хочет".

Чем дальше мы подвигаемся в нашей духовной жизни, тем более учимся мы этой полной зависимости от воли Бога Отца, полагаясь на Него во всем, каждую минуту нашей жизни, пока не поймем великую истину этих слов: "Без Меня не можете делать ничего" (Ин. 15, 5). "Тело для Господа, и Господь для тела" (1 Кор. 6, 13). Когда же Господь отказывает в чем-нибудь, Он Сам восполняет все сторицею. Дети Его ни в чем не зависят от внешних обстоятельств, а зависят лишь от "всякого слова, исходящего из уст Божиих" (Втор. 8, 3).

Если и скуден бывает подчас земной хлеб, то Господь может приложить к нему такое благословение, вложить в сердце человека такую радость, терпение и благодарность, что скудный хлеб превратится в Его руках в богатую духовную пищу, от которой при лишениях для тела окрепнет душа.

Адам потерял рай, — это был его грех; Адам потерял рай,— это ужас его страдания. И Бог не осуждает; Он зовет, Он поддерживает. Чтобы мы опомнились, Он ставит нас в условия, которые наглядно говорят нам о том, что мы погибаем, нам надо спастись. И Он остается нашим Спасителем, а не Судьей. Христос несколько раз в Евангелии говорит: Я пришел не судить мир, а спасти мир (Ин.З,17; 12,47). Пока не настанет полнота времен, пока не придет конец, мы под судом совести нашей, мы под судом Божественного слова, мы под судом видения Божественной любви, воплощенной во Христе, — да. Но Бог не судит; Он молит, Он зовет, Он живет и умирает. Он сходит в самые глубины человеческого ада, чтобы только мы могли поверить в любовь и опомниться, не забыть, что есть рай.
 А рай был в любви; и грех Адама в том, что он не сохранил любовь. Вопрос не в послушании или в прослушании, а в том, что Бог предлагал всего Себя, без остатка: Свое бытие, любовь, мудрость, ведение — все Он давал в этом союзе любви, который делает из двух одно существо (как Христос говорит о Себе и об Отце: Я во Отце и Отец во Мне [Ин. 14,11]; как огонь может пронизывать железо, как тепло проникает до мозга костей). И в этой любви, в нераздельном, неразлучном соединении с Богом мы могли бы быть мудрыми Его мудростью, любить всем простором и бездонной глубиной Его любви, знать всем ведением Божественным. Но человек был предупрежден: не ищи познания через вкушение плода от древа Добра и Зла, — не ищи холодного познания ума, внешнего, чуждого любви; не ищи познания плоти, опьяняющей и одурманивающей, ослепляющей… И на это именно и соблазнился человек; он захотел знать, чтo добро и чтo зло. И он создал добро и зло, потому что зло в том и заключается, чтобы отпасть от любви. Он захотел узнать, что такое быть и не быть, — но он мог это познать, только утвердившись навсегда через любовь, вкоренившись до глубин своего бытия в Божественной любви.
 И человек пал; и с ним пошатнулась вся вселенная; все, все было омрачено и сотрясено. И суд, к которому мы устремляемся, тот Страшный суд, который будет в конце времен, — он ведь тоже только о любви. Притча о козлищах и овцах (Мф.25,31-46) именно об этом говорит: сумел ли ты на земле любить великодушной, ласковой, смелой, доброй любовью? Сумел ли ты жалеть голодного, сумел ли ты пожалеть нагого, бездомного, хватило ли у тебя мужества посетить заключенного в тюрьме, не забыл ли ты человека, который болеет, в больнице, одинокого? Если в тебе есть эта любовь — тогда есть тебе путь и в Божественную любовь; но если земной любви нет — как можешь ты войти в Божественную любовь? Если то, что тебе по природе дано, ты не можешь осуществить, как же ты можешь надеяться на сверхприродное, на чудесное, на Божие?..
 И вот в этом мире мы живем.
 Рассказ о рае в каком-то отношении, конечно, иносказание, потому что это мир, который погиб, мир, к которому у нас нет доступа; мы не знаем, что такое быть безгрешной, невинной тварью. И на языке падшего мира можно только образами, картинно, подобиями указывать на то, что было и чего никто больше никогда не увидит и не познает… Мы видим, как Адам жил — как друг Божий; мы видим, что когда Адам созрел, достиг какой-то степени мудрости и ведения через свою приобщенность Богу, Бог привел к нему все твари, и Адам каждой твари дал имя — не кличку, а то имя, которое выражало самую природу, самую тайну этого существа.
 Бог как бы предупреждал Адама: смотри, смотри, — ты видишь тварь насквозь, ты ее понимаешь; потому что ты со Мной делишь Мое ведение, поскольку ты можешь при твоей еще неполной зрелости его разделить, глубины твари перед тобой раскрыты… И когда Адам вгляделся во всю тварь, он себя в ней не увидел, потому что, хотя он взят от земли, хотя он является своей плотью и душевным своим бытием частью этого мироздания, вещественного и душевного, но в нем тоже есть искра от Бога, дыхание Божие, которое Господь вдунул в него, сделав из него небывалую тварь — человека.
 Адам познал, что он один; и Бог навел на него глубокий сон, отделил от него некую часть, и перед ним встала Ева. Святой Иоанн Златоуст говорит о том, как в начале в человеке были заложены все возможности и как постепенно, по мере того, как он созревал, в нем начали проявляться не совместимые в одном существе и мужские, и женские свойства. И когда он дошел до зрелости, Бог их разделил. И не напрасно Адам воскликнул: Это плоть от плоти моей, это кость от кости моей! Она назовется женой, потому что она как бы пожата из меня…(Быт.2,23). Да; но что эти слова значили? Они могли значить, что Адам, глядя на Еву, видел, что она кость от костей его, плоть от плоти его, но что она имеет самобытность, что она — существо полноценное, до конца значительное, которое связано с Живым Богом неповторимым образом, как и он неповторимо с Ним связан; либо они могли значить, что он увидел в ней только отражение своего собственного бытия. Это то, как мы друг друга видим почти постоянно; даже когда соединяет нас любовь, мы так часто не видим человека в нем самом, а видим его по отношению к себе; мы взираем на его лицо, мы вглядываемся в его очи, мы вслушиваемся в его слова — и ищем отзвук собственного нашего бытия… Страшно подумать, что так часто мы друг на друга смотрим — и видим только свое отображение. Другого человека — не видим; он только отражение нашего бытия, нашего существования.

Когда потоп завершился, Ной стал выпускать из ковчега птиц. Те должны были дать знать о появлении сухой земли. Первым чести следопыта удостоился ворон. Он «отлетал и прилетал, пока осушилась земля от воды» (Быт. 8:7) Но то ли для ворона было много пищи в виде трупов, носимых волнами, то ли по другой причине, его полеты ничего не сказали Ною. Следующим пернатым разведчиком был голубь, и его полеты исчисляются цифрой «три».

 Вначале голубь «не нашел места покоя для ног своих» и возвратился в ковчег. Затем он принес в клюве, как некую бескровную добычу, «свежий масличный лист». Тогда узнал Ной, что вода сошла с земли. И уже в третий раз улетев, не вернулся обратно голубь. Перерыв между полетами во всех случаях длился семь дней (см. Быт. 8:6-12).

 Вода и голубь. Произнося эти слова, мы должны воскрешать в сознании слова, сказанные о потопе, но не только. Крещение Господне — это тоже библейское событие, в котором участвуют вода и голубь.

 Над тихими водами Иордана, как и над мутными и тяжелыми водами потопа тоже летала безобидная птица. В ее образе видимо для глаз явился тогда Святой Дух. Это не было воплощение Духа, но именно принятие такого видимого образа, который бы связал воедино ту древнюю милость (прекращение водного погубления) и милость новую – явление Бога как Троицы и Иисуса – как Христа.

 Теперь вернемся мысленно вновь к ковчегу, удерживая в памяти то, что Дух являлся на Иордане «в виде голубине». Это подарит нам один очень яркий образ, относящийся к благодати Святого Духа и касающийся всех нас. Голубь Ноя отлетал и прилетал, не сразу найдя место покоя для ног своих. Это ли не образ действия Духа в отношении наших сердец, чаще всего покрытых темными, мертвыми водами?

 Та самая известная стихира, обращенная к Святому Духу, которая используется как постоянная молитва Утешителю и читается каждый день, кроме периода Цветной Триоди, содержит в себе просьбу: «приди и вселися в ны (нас)». «Приди и вселися», «приди и вселися», — просим мы многие сотни раз в течение года.

 «Приди и вселися», — просят миллионы таких же, как мы, христиан, а Духу все равно некуда вселяться, и Он, как голубь, летает над поверхностью воды, не имея места покоя для ног своих.

 С одной стороны, здесь есть наша невнимательность. Мы часто просим, не понимая толком, что же именно просим. Просим, не вкладывая в прошение сердца, как бы «на всякий случай», по готовому тексту и по привычке. Ожидать благодатных действий над собой при таких молитвах не стоит.

 Но даже если мы просим внимательно и понимаем, чего, собственно, просим, то и тогда голубь из Ноева ковчега показывает нам, как не просто вселиться Духу Святому в естество человеческое.

 Для начала Ему просто негде опуститься. Есть квартиры, в которых от обилия хлама и грязи негде сесть. Есть стаканы и чашки, в которые никто не нальет воды, чтобы напиться — так они грязны. И есть человеческие души, над которыми Дух Святой может только сверху летать, как летал Он в начале мира над первичным хаосом и водою (см. Быт. 1:2).

 Таковы все вообще люди в своем непреображенном и неисправленном состоянии.

 Затем, если некие труды ради Бога совершаются, если какие-то слезы о грехах льются, если совершается нечто святое или стремящееся к святости, то Дух находит «свежий масличный лист». Это – начатки земли, первые жертвы от первых плодов. И лишь потом, после определенного времени, а не сразу, Дух может найти высохшую землю сердца, на которую можно опуститься.

 Начиная с Пятидесятницы, мы вновь начинаем взывать к Утешителю: «Приди и вселися в ны». Нам должно делать это сознательно, постоянно и с верою, доколе не произойдет само вселение, приносящее с собою (по тексту молитвы) «очищение от всякой скверны и спасение души».

 В духовной жизни если чего не просишь, того и не имеешь. Не просишь Духа – не имеешь Духа. А не имея Духа, попадаешь под определение апостола: «Это люди, отделяющие себя от единства веры, душевные, не имеющие Духа» (Иуд. 1:19). Без толку ждать от таких людей исполнения заповедей. Они способны только на грех, бунт и на презрение к тому, чего не понимают.

 Не забудем также и того, что окончательный суд над землей произойдет не раньше, чем Дух Святой станет бездомным в мире людей. Ему некуда будет вселиться, и никто его внутрь души своей и не пригласит, и не впустит. Именно так было и перед потопом, когда сказал Бог: «Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками сими, потому что они плоть» (Быт. 6:3).

 Поэтому приступим к умолению Духа, да не уйдет от нас, но паче – да вселится. Но да просим «с верою, нимало не сомневаясь, потому, что сомневающийся подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой» (Иак.1:6).

Андрей Десницкий. Трудные места Евангелия: Хула на Духа

Всё Евангелие говорит о прощении. В этом, собственно, его отличие от множества других религий, включая ветхозаветную. Практически все они так или иначе говорят о грехах и об ответственности за них, и даже о возможности прощения. Но только Евангелие делает это прощение всеохватным: разбойник на кресте, который наверняка сотворил множество злодейств и причинил людям много горя, получает полное прощение, стоило ему только обратиться ко Христу! А притча о блудном сыне, которого отец мало того что не наказывает, но и принимает как долгожданного, сам первый бежит ему навстречу?

И на этом фоне резким диссонансом звучит предупреждение:

«Посему говорю вам: всякий грех и хула простятся человекам, а хула на Духа не простится человекам; если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» (Матфей 12:31-32; сходно в Марк 3:28-29 и Лука 12:10; правда, Марк не упоминает Сына и говорит вообще о «хулениях»).

Мы воспринимаем этот текст через призму догмата о Троице. Получается, простительно хулить Сына и непростительно – Духа. А что сказать об Отце? И как вообще такое может быть, если Отец, Сын и Дух – это Единый Бог?

Но в Евангелии Христос не говорит догматическими формулировками, Он обычно отвечает на возникшую ситуацию, на конкретную потребность того или иного человека.

Об этом высказывании довольно много говорили Отцы Церкви, и, что довольно необычно, они высказывались практически в один голос.

Св. Василий Великий сформулировал свое толкование так:

«Тот хулит Духа Святого, кто действия и плоды Святого Духа приписывает противнику» (т.е. диаволу).

Св. Иоанн Златоуст со свойственным ему красноречием поясняет:

«Как тот, кто считает солнце темным, не унижает этого светила, но представляет ясное доказательство своей слепоты, и как тот, кто называет мед горьким, – не уменьшает его сладости, но обнаруживает болезнь свою, так точно и осуждающие дела Божии… Кто богохульствует, тот наносит раны самому себе».

А Св. Симеон Новый Богослов несколько даже расширяет это толкование:

«Кто говорит, что в нынешние времена невозможно получить Духа Святого, и кто хулит действия Святого Духа, говоря, что такие действия от диавола, тот вводит новую ересь в Церковь Божию».



Но прежде чем обсудить их толкования, вернемся к самому евангельскому тексту и посмотрим, в какой обстановке были сказаны эти слова.

Лука помещает их внутрь довольно длинной речи, которая посвящена, если говорить в самых общих чертах, участи человека перед Богом. А вот Матфей и Марк приводят их в связи с конкретной ситуацией, особенно подробно она описана у Матфея.

Иисус исцеляет больных, изгоняет бесов из бесноватых – иными словами, совершает чудеса, которые невозможно игнорировать. Но Его противники и для этого находят свое объяснение: «Он изгоняет бесов не иначе, как силою веельзевула, князя бесовского» (Матфей 12:24). Раз бесы Его слушаются, то, по мнению этих людей, Он и есть среди них самый главный!

Иисус показывает всю нелепость их построений, и завершает Свой ответ именно этими словами о непростительности хулы на Духа. И в этом контексте можно понять их именно так, как понимали Отцы: ругань, направленная против личности Иисуса, еще может быть прощена, как и всякий человеческий грех. Но если люди приписывают диаволу то, что явным и очевидным образом являет спасительное для людей действие Бога в этом мире, что тогда может их спасти?

Допустим, некий человек упал в воду с борта плывущего корабля и тонет. Если тех, кто стремится ему помочь и бросает спасательный круг, он поносит самыми грязными словами – он всё равно может воспользоваться брошенным кругом и спастись, хотя потом ему придется извиняться. А вот если он прячется от самого круга, уплывает подальше, принимая его за акулу – значит, он отказывается от спасения. Ему осталось только утонуть.

Так и выглядело это тогда: тем фарисеям было настолько важно доказать собственную правоту, что они, не колеблясь, объявляли белое – черным, Божье – бесовским. Речь не шла о какой-то тонкой богословской ошибке, неверном словесном построении, но о вещах вполне ясных и однозначных. Можно было сомневаться, верно ли говорит Иисус во время проповеди, но нельзя было не признать, что тот, кого приносили к Нему больным или приводили бесноватым, уходил от Него исцеленным, и что это было великим благом для человека.

Чудеса подтверждали, что Он не просто говорит о Царствии Божьем, но устанавливает его здесь и сейчас, а те фарисеи предпочли принять всё это за действие диавола, лишь бы остаться правыми в своих глазах.

Обвинения в «хуле на Духа» нередко звучат в полемике между христианами и сегодня. Еще бы, такой убойный аргумент! На самом деле, обычно это обвинение расшифровывается примерно так: «Мне не нравится, как ты говоришь о Боге». Думаю, что в большинстве случаев это обвинение безосновательно.

Но когда человек вдруг начинает называть «прелестью» или «беснованием», или «ересью» то, чего он пока не понимает, но в чем ясно можно различить действие Духа, – боюсь, он подходит к очень опасной черте.

Главная проблема даже не в том, что за какие-то особо дерзкие слова потом с него особенно строго спросится (хотя и это несладко), а скорее в том, что он рискует отвергнуть протянутую к нему Божью руку, если ему отчего-то покажется, что протянута она не там, не тогда и не так, как сам человек посчитал нужным.

Источник: http://www.pravmir.ru

Отчей любовью весь мир обнимая,
Мира Создатель и жизни Творец,
Немощной нашей молитве внимая,
Смотрит с любовью на нас Бог Отец.

Дай мне познать, дай постичь Тебя Отче!
Силой своей покрый слабость мою.
Ласковым вечером, тихою ночью,
Ангелам вторя, Тебе я пою:
"Упование мое Отец, прибежище мое Сын,
Покров мой Дух Святый.
Троица Святая ? слава Тебе!”

Боже Предвечный, Сладчайший Иисусе,
Ангелов Творче и Господи Сил.
Крестною смертью Твоею спасусь я,
Смертью Своею Ты Ад победил.

Дай мне познать, дай постичь Тебя Отче!
Силой своей покрый слабость мою.
Ласковым вечером, тихою ночью,
Ангелам вторя, Тебе я пою:
"Упование мое Отец, прибежище мое Сын,
Покров мой Дух Святый.
Троица Святая ? слава Тебе!”

Душе Всесильный, нам дай дерзновение.
Сердце согрей и покрый нас от зла.
Душам измученным дай умиленье,
Любви и молитвы два сильных крыла.

Дай мне познать, дай постичь Тебя Отче!
Силой своей покрый слабость мою.
Ласковым вечером, тихою ночью,
Ангелам вторя, Тебе я пою:
"Упование мое Отец, прибежище мое Сын,
Покров мой Дух Святый.
Троица Святая ? слава Тебе!

Дарите люди радость всем живущим!
Пусть в каждом сердце зацветёт волшебный сад.
Как мудр и светел, Радость человек несущий,?
Он светит всем и этому он рад.?
Пусть каждый человек подымет к небу руки,?
Мирам далёким передаст привет.?
Нет на земле важнее и сильней науки,?
Чем та, что даст в себе увидеть Божий Свет.?
Дарите всем свои прекрасные улыбки!?
Дарите счастье и дарите свет!?
Не бойтесь делать радости ошибки?
И вы увидите, придёт любви рассвет.
Живущие на всей планете люди,?
Я об одном Всевышнего молю!?
Пусть каждый на земле в себе разбудит?
Отцом подаренную РАДОСТИ ЗАРЮ!

Однажды ученики пришли к старцу и спросили его: почему дурные наклонности легко овладевают человеком, а добрые - трудно и, остаются непрочны в нем.

- Что будет, если здоровое семя оставить на солнце, а больное зарыть в землю? - спросил старец.

- Доброе семя, что оставлено без почвы, погибнет, а плохое семя прорастет, даст больной росток и худой плод, – ответили ученики.

- Так поступают люди: вместо того, чтобы втайне творить добрые дела и глубоко в душе растить добрые начатки, они выставляют их напоказ и тем губят. А свои недостатки и грехи, чтобы их не увидели другие, люди прячут глубоко в душе. Там они растут и губят человека в самом его сердце.

Как хорошо, что есть небес голубизна
 И что ласкает берег синяя волна!
 Как хорошо, что свежий воздух есть,
 Что можно на траве в час отдыха присесть!
 А в поздний час как хороша луна,
 Когда в воде купается она!
 Как хорошо, что есть цветы, леса,
 Как хорошо, что есть у нас глаза,
 Чтоб видеть, как природа хороша
 Как хорошо, что есть у нас душа,
 Способная прекрасное ценить
 И Господа Творца благодарить!

Довольно для каждого дня своей заботы (Мф. 6, 34)

Не страшитесь заранее своей слабости, "довольно для каждого дня своей заботы". Не бойтесь завтрашнего дня: завтрашний день сам о себе позаботится. Тот, Кто сегодня послал вам мир душевный, Тому все возможно, Он не откажет вам и завтра в этом мире. Не искушайте самих себя заботой о будущих испытаниях, которые еще не наступили. Не поддавайтесь никаким опасениям, не заглядывайте вперед. Не делайте никакого усилия, чтобы угадать будущее, но отгоните подальше от себя всякий страх верою в Господа и упованием на своевременную помощь Его.

Отдавайтесь во всем и всецело Господу в полной вере, что вместе с испытанием Он пошлет вам и силу, достаточную, чтобы его перенести, - Господь "восполнит всякую нужду вашу, по богатству Своему во славе" (Флп. 4, 19). Предоставьте все Ему; взявшись за плуг, не озирайтесь назад, не останавливайтесь на подробностях, имейте мужество, доверившись во всем Ему, ожидать спокойно, с полным упованием и с полною покорностью, чтобы воля Его совершилась.

Помните, что сила дается не на завтрашний, а на сегодняшний крест. Один человек, глубоко удрученный, поведал другому свои заботы и спросил: "Почему мне так ужасно тяжело?" - "Потому, - ответил тот, - что ты вместе с настоящей ношей захватил и будущую и несешь эту и будущую ношу своей силой, не Божией".

Своя сила гнетет беспомощностью, а Божия сила подымает всемогуществом.

- Мама, я не хочу быть верующей! Хочу быть, как все! - сказала своей маме после школы первоклассница Алёнка.

 - Почему? - спросила её мама.

 - Потому что надо мной все смеются. Мне от этого хочется плакать. Если ты не разрешишь мне быть неверующей, я не пойду больше в школу!

 - Хорошо. Давай поговорим, а потом выбирай сама. Договорились?

 Алёнка согласно кивнула и села рядом с мамой. И мама начала рассказывать:

 - Доченька, когда тебе было всего пять месяцев, ты тяжело заболела. Пять месяцев - это очень мало. Ты только училась сидеть и носила совсем маленькие штанишки и рубашечки. Мы с папой много плакали. Мы так не хотели, чтобы ты умерла, наша первая дочка, наша крошка. А врачи говорили, что тебя не вылечить. Мы с тобой лежали в больнице. В твои маленькие тоненькие ручки врачи то и дело вставляли иглы капельниц. Когда ты задыхалась, тебе давали кислородную подушку и делали множество всяких уколов. Я была в отчаянии. Жизнь отступала от тебя с каждым часом. И вот однажды ночью, когда ты снова металась и плакала, я, измученная, встала на колени, как когда-то очень давно учила меня моя старенькая бабушка, и взмолилась: "Господи, если Ты есть, если Ты существуешь в этом мире, спаси мою дочку! Исцели её! Сделай это чудо, Господи! О, я этого никогда не забуду!"

 Потом я ещё долго плакала, стоя на коленях, и в моё сердце вливался покой. Я вспоминала своё детство, верующую бабушку, её рассказы о Христе, её простые молитвы. Мне никто не мог помочь. Никто не мог спасти тебя, кроме Него - Иисуса. И, знаешь, Алёнка, Он это сделал.

 После этой моей первой в жизни молитвы ты крепко заснула. А через некоторое время, на удивление всем врачам, тебя, совсем здоровую, выписали из больницы домой. Я же и папа были самыми счастливыми людьми на свете. Мы всем и всюду говорили, что сделал для нас Господь. Врач, который лечил тебя, признался, что перестал быть атеистом. Вот так, дочка.

 С тех пор мы очень любим Господа, Который совершил это чудо, Теперь решай, Алёнка: верующей тебе расти или нет. Подумай, что сделал для тебя Иисус, как Он любит тебя. Стоит ли забывать об этом ради кого-то? Ты уже большая, сама должна всё решать. А я пойду готовить обед.

 Когда мама вновь вернулась в комнату Алёнки, девочка стояла на коленях и шептала:

 - Иисус! Прости меня! Пожалуйста, прости! Я не знала, что Ты так много сделал для меня. Я хочу быть всегда верующей, Господи!

Учитель вёл своего ученика через джунгли. Хотя он был совсем старый, но шёл быстро, а его молодой ученик много раз падал. Молодой человек каждый раз после падения поднимался и, ругая предательскую землю, плевал на то место и продолжал следовать за своим учителем.

 После долгого пути они достигли священного места. Не останавливаясь, учитель повернул назад.

 — Вы сегодня меня ничему не научили, — заявил ученик после очередного падения.

 — Я учил тебя кое-чему, но ты не понял этого, — сказал учитель. Я пытаюсь научить тебя иметь дело с жизненными ошибками.

 — И как я должен с ними поступать?

 — Так же, как и с этими падениями, — ответил учитель. — Вместо того чтобы проклинать место, где ты упал, ты должен попытаться обнаружить то, что вообще заставило тебя упасть.

Два человека путешествовали в горах. Они пришли в такое место, где причудливые скалы напоминали фигуры людей, различных зверей, каких-то странных, фантастических существ.

 — Смотри! — воскликнул один из путников. — Вот голова женщины.

 Другой посмотрел и ответил:

 — Нет, это — голова старика!

 Они начали спорить, каждый доказывал свою правоту. Тут им пришла в голову идея поменяться местами.

 — Действительно! — воскликнули они оба. — С одного места видится голова женщины, а с другого — голова старика!

 Хотя в обоих случаях эти образы были всего лишь скалами.

 Иногда, что бы понять, что видит или чувствует другой человек, надо просто встать на это место.

Про некоторые особенности греков, которые поражают.

ДЕТИ ОТЦА

Крестины в храме Димитрия Солунского

— А я вчера пошла, мужа откопала, обмывали вместе с детьми, хорошие косточки, желтые… — такой разговор вполне можно услышать в самом обычном месте Греции, например, на рынке, на улице или во дворе жилого дома, где встретились две соседки. Речь идет об умершем человеке. Несколько лет прошло, и вот, по местному обычаю, останки откапывают, кости обмывают водой и вином. Потом перезахоронят в семейной усыпальнице или в другом специальном месте. Если кости желтые — значит душа упокоилась, с человеком все хорошо. Если белые — значит нужно усерднее молиться о посмертной участи родственника.

Все это со стороны может казаться странным. Но только не для верующих греков. Смерть они воспринимают скорее как успение, то есть сон. В этом нет ничего языческого — напротив, это и есть настоящее христианское отношение. Смерть — не трагедия, не конец, а решающая встреча с Богом, и всё, что с нею связано, лишено ужаса и животного страха. Наверное, это возможно лишь в одном случае — когда Богу абсолютно доверяют, как маме и папе. Наверное, это и есть самая поразительная черта в греках.

И небеса Его каплют росу
(Втор. 33:28)

Действия Духа Святаго на человеческую душу подобно действию росы, орошающей, освежающей царство природы. Как все мы нуждаемся в этом благотворном влиянии! Без благодати Духа Святаго душа наша не что иное, как земля сухая, как увядающее, погибающее растение. Оно обновляется, освежается этой благодатной росой, ниспосланной Богом.

Дух Божий дает нам жизнь и все то, что жизнь с собою приносит. Одаренные дарами Духа Святаго, мы чувствуем себя счастливыми, добрыми, сильными, и у нас ни в чем нет недостатка. Но без этого священного дара мы бессильны. Молитва наша остается сухою, чтение Слова Божия не приносит нам пользы, слова жизни превращаются для нас в мертвую букву, наша деятельность нас не удовлетворяет, в душе нашей нет жизни духовной.

Какое это чудное обещание: "Небеса Его каплют росу" - эти слова дают нам уверенность в том, что Господь нас не оставит. Знойный ветер сомнения и соблазна, готовый опалить удалившихся от Господа, будет отвращен спасительным действием благотворной росы. Дух Божий победит в нашем сердце духа злобы, Он преобразит всю нашу жизнь, Он откроет наш ум к уразумению Слова Божия и чудным Своим светом озарит окружающий нас мрак.

Господи, Ты, Который насыщаешь землю живительной влагой, Ты, Который жалеешь бессловесные растения, умилосердись и над моей изнывающей душой, оживи меня, Господи, Духом Твоим Святым, ниспошли мне благотворную росу Твоей любви, утоли жажду душу моей и не дай мне погибнуть!

  МОЛЮ ТЕБЯ, МИЛОСТИВЫЙ ГОСПОДИ, да познают Тебя Духом Святым все народы земли.

Как дал Ты мне, грешному, познать Тебя Духом Твоим Святым, так да познают Тебя народы земли, и да хвалят Тебя день и ночь.

 Знаю, Господи, что Ты любишь Своих людей, но люди не разумеют любви Твоей, и мятутся по земле все народы, и мысли их, как облака, гонимые ветром во все стороны.

Люди забыли тебя, Творца их, и ищут свободы своей, не разумея, что Ты милости и любишь кающихся грешников и даешь им Свою благодать Святого Духа.

Господи, Господи. Дай силу Твоей благодати, да познают Тебя все народы Духом Святым да хвалят Тебя в радости, как мне, нечистому и мерзкому, Ты дал радость желания Твоего, и влечется душа моя к любви Твоей день и ночь ненасытно

 ***

 МОЛЮ ТЕБЯ, МИЛОСТИВЫЙ ГОСПОДИ, дай всему народу, от Адама до конца веков, познать Тебя, что Ты благ и милостив, да насладятся все народы миром Твоим и да видят все свет лица Твоего. Твой взор тих и кроток и привлекает душу.

***

 ГОСПОДИ, ИЗЛЕЙ НА ЗЕМЛЮ Твою благодать; дай всем народам земли познать, что Ты любишь нас, как мать, и больше матери, потому что и мать может забыть исчадие свое, но Ты никогда не забываешь, ибо Ты безмерно любишь создание Свое, а любовь не может забыть.

 Господи Милостивый, богатством милости Твоей спаси все народы.

***

 БОЖЕ, ПРОСВЕТИ НАС Духом Твоим Святым, чтобы все мы поняли Твою Любовь.

***

 ГОСПОДИ, ПОШЛИ МИЛОСТЬ ТВОЮ на детей Земли, которых Ты любишь, и дай им познать Тебя Духом Святым, и научи их славить Тебя.

***

 ГОСПОДИ, ОБРАТИ ЛЮДЕЙ ТВОИХ к Тебе, да познают се Твою Любовь, да узрят в Духе Святом Твое кроткое лицо; да насладятся все Твоим лицезрением еще здесь, на земле, и видя, каков Ты есть, уподобятся Тебе.

***

 СЛЕЗНО ПРОШУ ТЕБЯ, услышать молитву мою, и всем дай познать славу Твою Духом Святым.

***

 ГОСПОДИ, ПОШЛИ МИЛОСТЬ ТВОЮ на детей Земли, которых Ты любишь, и дай им познать Тебя Духом Святым. Слезно молю Тебя, улыши молитву мою за детей Твоих, и всем им дай познать славу Твою Духом Святым.

И возвратил Господь потерю Иова, когда помолился за друзей своих!
(Иов. 42, 10)

Я свободен только тогда, когда забываю о себе. Забота о себе и о своих невзгодах есть цепь, связывающая меня. Если бы я мог забыть о себе, я был бы свободен. Если бы я вспомнил, когда надвигается на меня туча, что та же туча покрывает и брата моего, я бы уже не заметил тени ее над своею головой. В молитве за него мое бремя исчезло бы бесследно, и я перестал бы его ощущать. О, дух самозабвения, божественный дух Христов, дух смирения и любви, излившейся на Кресте, - в тебе одном могу я найти полную свободу! Освободи меня от самого себя, сними с меня эту тяжелую цепь.

Меня сковывает не горе, не страдание, а то, что это страдание сосредоточено на мне самом. Помоги мне взять на себя чужие бремена, помоги мне вкусить сладостное чувство мира, наложив на себя бремена окружающих меня и имея в этом общение с Тобою, взявшем на Себя наши немощи и болезни! Научи меня молиться за других. И, что бы ни сковывало мою собственную душу, дай мне вырваться к той свободе, которую Ты даруешь, свободе самоотречения и готовности быть Твоим орудием для служения другим молитвою, словом или делом.

Но, получив помощь от Бога, я до сего дня стою.
(Деян. 26, 22)

Апостол Павел провел почти 25 лет среди врагов в мужественной борьбе за правду, никогда не унывая, никогда не уклоняясь от прямого пути. И вот, свидетельствуя перед царем Агриппой, что он и теперь стоит твердо, непоколебимо на камне веры, он не приписывает себе ничего, а прямо и открыто признает, что во все эти тяжелые годы была ему помощь от Господа.

Вступив на христианский путь, часто смотришь со страхом на предстоящее жизненное поприще, предвидишь многие опасности впереди и боишься, подвергаясь искушениям, не устоять в своей вере до конца. Но в этих словах апостола каждый найдет опору. Помощь от Бога дана будет на каждый день, на каждый подвиг, на каждый опасный шаг жизни. Надо только, день за днем, уповать на Господа, оставаясь верным Ему, и помощь Его придет непременно. Она никогда не изменит нам, придет в ту самую минуту, когда всего нужнее.

Но, чтобы получить эту помощь, надо, не колеблясь, храбро идти вперед, исполняя свой долг с молитвою, в полной уверенности, что на молитву будет ответ. Помощь Божия дана будет только тогда, когда мы будем исполнять волю Божию.

Люди привыкли к падениям и смотрят на них довольно равнодушно, как на неизбежную принадлежность жизни. Упасть в тот или другой грех и не встать считается естественным. Божие назначение человеку - стоять твердо и непоколебимо на том Камне, который есть Христос.