А вот вам настоящая христианская история от Елены Кучеренко. 

«Поехала я в один монастырь на всенощную и на исповедь. 
Приехала к началу, но очень хотела есть. А там, недалёко от входа, монастырский ларёк с выпечкой, чаем-кофе и всякими другими вкусностями. Заняла очередь, и когда она как раз подошла, передо мной влезает мужик. 
«Я уже отстоял, брал только что, так что будьте добры и т.д.» 
Отвратительный мужик! Бритоголовый, на понтах. Кошелёк толще моей сумки, куда помещается абсолютно все. Шлейф одеколона… 
— Мне кофе! — Говорит. — Два! 
— Растворимый? — Спрашивает продавщица. 
— Мне натуральный и самый лучший, — понтуется мужик. 
А «бритый» ещё заказал каких-то пирогов, пирожных, ещё чего-то… 
«Что, жена не может испечь, или любовница? — думала я про себя. — И вообще, я на исповедь опаздываю». 

И бросаю на него такие взгляды, что он просто в пепел сгореть должен. Но на меня он даже внимания не обращал — не его полёта птица. 
Наконец, он взял все, что ему надо, и вышел. 
Пью чай, смотрю в окошко. И вижу, как этот наглый мужик свой «самый лучший натуральный кофе» бомжам отдает. 
Они там невдалеке расположились. И пироги свои с пирожными. 
Я аж поперхнулась. Не выдержала, подошла к ним. 
— Это вы для них все покупали? 
— Да! У меня сегодня день рождения. Угощаю вот. 
Принюхалась — вроде трезвый. 
— Поздравляю! Можно я тут постою с вами? (Интересно же). 
— Постойте, конечно. 
Уши навострила, а он бомжиков расспрашивает, что с ними случилось и т.д. 
Подтянулись к нашей «компании» две церковные старушки. Тоже в монастырь шли. И стали бомжикам говорить, что, типа, так жить нельзя, надо работать. Ну и я поддакиваю… 
А мужик этот, пока мы проповедовали, штанину одному бомжу поднял, а нога вся гнилая, вонючая. Он её ощупывает. Прямо голыми руками. Я аж не выдержала: 
— Вы не боитесь? 
— Я же ВРАЧ, — говорит. 
Осмотрел, написал на бумажке какое-то лекарство и денег бомжу дал на него. 
Смотрю я на дядьку, а ведь нормальный мужик. Глаза добрые. А чего я про него только не подумала. 
А бомжи — довольные. Пирожные с кофе лопают…. 
И поплелась я на свою исповедь. Только толку-то…»