Непривычно называть "великим" практически нашего современника )))
Однако, композиции Эннио Морриконе мне очень нравятся...он такой "прикладной" композитор - кино, театр, радио...

а музыку Вангелиса я использовала в постановках молодежного театра - есть очень величественные мелодии у него... опять же - мне нравится )))

ПыСы. некоторые композиции Вангелиса причисляют к направлению "нью-эйдж", но лично я не вижу связи между мелодией и каким-то направлением религиозным (псевдорелигиозным) - поэтому и слушаю иногда, и использую в постановках...не всё, но кое-что...

Вангелис - я так понимаю, тоже пишет для фильмов музыку? Да, хорошие композиторы, бесспорно. Что вам больше всего нравится у него?

Насчет "величия" - ну, это как вам будет угодно.))))))

Люблю музыку Г. Свиридова-Время, вперед!, Вальс, Романс к повести Пушкина"Метель". Нравятся Ноктюрны Шопена, особенно 20-й.

Да, еще одно гениальное творение великого Мастера:

http://www.youtube.com/watch?v=uuRRomgclY8

Божественный ноктюрн №2 Шопена:

http://www.youtube.com/watch?v=9hyHie2Q4aY&feature=fvwrel

"Бог есть свет и нет в нем никакой тьмы"....

Величайший композитор всех времен и народов Петр Ильич Чайковский. Вальс цветов.

Воплощение совершенства и чистоты.

http://www.youtube.com/watch?v=9a4DnEWXMHM

Бетховен нравится, Лунная, К Элизе и др.; Карл Орф нравился и др. много хороших..

Вальс Шопена до диез минор:

http://www.youtube.com/watch?v=lAvcmWK7jVE

Стефан Киселевский о Шопене:

Сложность и простота — противоположные понятия, и только гениям дано соединить их в однородное и гармоничное целое. Гений сочетает в себе противоположности неповторимым образом, в его случае это сочетание кажется естественным, очевидным — у любого другого оно казалось бы бессмыслицей и дисгармонией. Вагнер, наверное, не был гением: слишком уж он однороден, в нем мало противоречий. Зато Шопен был чистейшим гением: хотя ему присуща исключительная цельность, однако с момента его смерти и вплоть до сего дня каждый обнаруживает в нем что-то другое (...). Им пользовался и импрессионизм, и джаз, им восторгался и экстатический мистик Скрябин, и объективистский ремесленник Равель; Шопен превосходно укладывался в историю и атмосферу западноевропейской музыки, но одновременно был органическим элементом славянской, патриотически-мессианской, нередко жалостной польской легенды. Шопен — как будто тот волшебный предмет, который в каждом зеркале отражается по-другому. А ведь это всегда один и тот же предмет. Такова тайна синтетической природы гения, в которой, как в солнечном спектре, семь цветов радуги, наложенные один на другой, дают в итоге простую, девственно непорочную белизну — в белизне этой, однако, содержится всё остальное.