Слово

Николай Гумилев

В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо Свое, тогда
Солнце останавливали Словом,
Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.

А для низкой жизни были числа,
Как домашний подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро, и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осиянно
Только Слово средь земных тревог,
И в Евангельи от Иоанна
Сказано, что Слово это Бог.

Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества,
И, как пчелы в улье омертвелом,
Дурно пахнут мертвые слова.

1920

О ТЕБЕ

О тебе, о тебе, о тебе,
Ничего, ничего обо мне!
В человеческой, темной судьбе
Ты - крылатый призыв к вышине.

Благородное сердце твое -
Словно герб отошедших времен.
Освящается им бытие
Всех земных, всех бескрылых племен.

Если звезды, ясны и горды,
Отвернутся от нашей земли,
У нее есть две лучших звезды:
Это - смелые очи твои.

И когда золотой серафим
Протрубит, что исполнился срок,
Мы поднимем тогда перед ним,
Как защиту, твой белый платок.

Звук замрет в задрожавшей трубе,
Серафим пропадет в вышине...
...О тебе, о тебе, о тебе,
Ничего, ничего обо мне!
Николая Гумилев

КОГДА МНЕ ВСТРЕЧАЕТСЯ В ЛЮДЯХ ДУРНОЕ

Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это, скорее всего, напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.

И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.

Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.

Я вовсе не прячусь от бед под крыло.
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!

Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту «отредактировать», что ли!

Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.

Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!

И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!

Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!

Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!

И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь, - придет!

Эдуард Асадов

ПРОЛЕТАЮТ БЫСТРО ДНИ

Пролетают быстро жизни дни.
Как пройдя по жизненным дорогам
Чистыми остаться пред людьми,
Чистыми остаться перед Богом???

Как в бездушной нашей суете
Не смешать Святое с безобразным.
Сохраняя душу в чистоте,
Не поддаться дьявольским соблазнам?

Как прожить, любимых не забыв.
Как прожить, друзей не предавая,
Всем, кто рядом, зла не причинив.
Все что есть, кому то отдавая?

Как прожить, вокруг не сея ложь,
Не прельщаясь роскоши болотом?
Как прожить, чтоб в доме каждый грош
Заработан был умом и потом?

Как суметь прощать своих врагов,
Как прожить обиды забывая,
Сохранив надежду и любовь
В миг, когда дошел почти до края?

Пролетают быстро жизни дни.
Как пройдя по жизненным дорогам
Чистыми остаться пред людьми,
Чистыми остаться перед Богом???

Сергей Ерошенко

За Киевом, где Днепр широкий
В крутых брегах кипит-шумит,
У рощи, на горе высокой,
Обитель иноков стоит.
Вокруг нее стена с зубцами,
Четыре башни по углам,
И посредине Божий храм
С позолоченными главами;
Ряд келий, темный переход;
Часовня у святых ворот,
С чудотворящею иконой;
А подле - ключ воды студеной
Журчит целительной струей
Под тенью липы вековой.
И. И. Козлов

Любил я в детстве сумрак в храме,
Любил вечернею порой
Его, сияющим огнями,
Перед молящейся толпой.
Любил я всенощное бденье,
Когда в напевах и словах
Звучит покорное смиренье
И покаяние в грехах.
Безмолвно, где-нибудь в притворе,
Я становился за толпой,
Я приносил туда с собой
В душе и радости, и горе.
И в час, когда хор тихо пел
О "Свете Тихом", — в умиленьи
Я забывал свои волненья
И сердцем радостно светлел…
Прошли года, прошли надежды, Переменилися мечты.
В душе уж нет теперь, как прежде,
Такой сердечной теплоты.
Но те святые впечатленья
Над сердцем властны и теперь,
И я без слез, без раздраженья
Переживаю дни сомненья,
Дни оскорблений и потерь.
И. А. Бунин

Свежа в апреле ранняя заря.
В тени у хат хрустит ледок стеклянный. Причастницы к стенам монастыря
Несут детей - исполнить долг желанный. Прими, господь, счастливых матерей,
Отверзи храм с блистающим престолом –
И у святых своих дверей
Покрой их звоном благостно-тяжелым.
И. А. Бунин

НЕ СУДИ ОДНОЗНАЧНО И СТРОГО

Выйдя в мир от земного порога
Добрых мыслей себя не лиши, –
Не суди однозначно и строго,
И взглянуть свысока не спеши.

Разберись: может что-то не понял
Ты в чужой, очень сложной судьбе.
Или сбился – за правдой в погоне?
Иль гордыня взыграла в тебе?

Может, прежде, чем вторгнуться в душу,
Ты в глаза позабыл посмотреть?
Очень редко умеем мы слушать,
Очень мало способны терпеть.

Не суди однозначно и строго –
Радость сердца храни своего.
Не суди: все мы ходим под Богом,
Все – любимые дети Его.

КОГДА КРЕСТА НЕСТИ НЕТ МОЧИ

Когда креста нести нет мочи,
Когда тоски не побороть,
Мы к небесам возводим очи,
Творя молитву дни и ночи,
Чтобы помиловал Господь.

Но если вслед за огорченьем
Нам улыбнется счастье вновь,
Благодарим ли с умиленьем,
От всей души, всем помышленьем
Мы Божью милость и любовь?

Константин Константинович Романов
10 июня 1899 год

Какая роскошь - быть не в моде
И жить, ни на кого не глядя,
И одеваться по погоде,
Не ради взглядов встречных дядей.

Прослыть не побояться дурой,
Не прибавлять платформой роста,
Не подгонять свою фигуру
Под 60 и 90.

Веселой быть и сумасбродной,
Зевать, коль станет слишком скучно.
Какая роскошь - быть не модной,
А быть самой собою, штучной.

Автор Л. Рубальская