На Поклонной горе

Каждый год 9 мая и 22 июня наш храм Живоначальной Троицы в Троицком-Голенищеве совершает поминальную молитву — панихиду на Поклонной горе, перед Крестом, поставленным пятьдесят лет спустя в день, год и час начала Отечественной войны. В этот день на горе всегда бывает народ: кто-то молится, кто-то просто смотрит.

Однажды после панихиды ко мне подошел статный, подтянутый офицер и сказал:

— Батюшка! Вы можете благословить моих солдат? — и показал на группу бойцов. — Им это очень надо.

Я спросил:

— А почему?

Он сказал:

— Они смертники. Мой взвод уже два раза почти полностью обновлялся. И сейчас мы отправляемся туда, откуда большая часть живыми не вернется.

— Я могу благословить их не на то дело, которого я не знаю и, видимо, не имею права знать, а только лишь для того, чтобы Бог их сохранил от всякого зла. Но есть еще одна трудность: мы не заденем национальные и религиозные чувства солдат, если будем подряд благословлять? Может, не все захотят принять благословение от православного священника.

Командир ответил:

— Да, вы правильно подумали. Среди них есть двое из Азии, они могут быть против православного благословения.

— Тогда я буду у каждого спрашивать: «Благословить ли вас?» — предложил я.

Командир одобрил это решение.

— Строиться,— рявкнул он.

Солдаты вытянулись в шеренгу.

Какой-то фотограф подбежал фотографировать, но офицер буквально одним междометием мигом отогнал его далеко от нас.

Я посмотрел на солдат. Это были сверхопытные, натренированные, мощные и отборные спецназовцы. И лица у них были как каменные, застывшие. Что-то их стягивало изнутри. Как некая невидимая печать чего-то страшного и неотвратимого. Таких лиц я никогда не видел, это было что-то фронтовое.

Медленно, с молитвой, я подходил к каждому солдату и тихо говорил:

— Вас благословить?

И каждый почти шепотом, но твердо отвечал:

— Да!

Ни один не отказался от благословения! Я благословил всех.

Потом тихо, неслышно, они разом снялись, как стая птиц, и ушли с Поклонной горы.

Разве такое забывается?..