Человек смиренный считает себя хуже других. То же самое считает человек с комплексом неполноценности. 

Комплекс неполноценности, по определению психологов, является выражением неприспособленной структуры личности, страдающей ощущением превосходства окружающих над собой. Комплекс неполноценности возникает вследствие ошибок и неудач и существенно влияет на поведение человека. Первым, кто исследовал и описал комплекс неполноценности, был немецкий психоаналитик Альфред Адлер. Социологи отмечают, что большой процент россиян страдает комплексом неполноценности.

Не культивирует ли смирение комплекс неполноценности?   Об этом мы беседуем с протоиереем Александром ИЛЬЯШЕНКО, настоятелем храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря, директором портала «Православие и мир»

– В чем разница между смирением и комплексом неполноценности?

– Есть слова молитвы: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистинну Христос, Сын Бога Живаго, пришедший в мир грешныя спасти, от нихже первый есмь аз». Эту молитву составил Иоанн Златоуст, заимствовав слова апостола Павла. Так вот, и Апостол Павел, и Иоанн Златоуст говорили их совершенно искренне.

В одном из древних Патериков говорится, как кто-то решил испытать старца:

-Ты глупый, — говорит ему.

-Я глупый, — отвечает старец.

-Ты грубиян.

-Я грубиян, — соглашается старец.

-Ты еретик,

- Нет, я не еретик.

Его спросили, почему он со всем соглашался, а с этим не согласился. Старец ответил: потому что он человек, повинный во всех грехах, а вот еретик – это тот, кто противится Богу. А он не противится.

- А разве грехом мы не противимся Богу?

- Это разные вещи. Еретик – тот, кто восстает против учения Церкви сознательно. Мы грешим невольно или по слабости. А еретик имеет уже какое-то произволение – «я не такой, как прочие человеки, потому что лучше знаю, как надо в Бога верить. Святые Отцы плохо знали, а я лучше знаю». Это полная необразованность, связанная с гордыней.

А смирение, напротив, свойство парадоксальное и необыкновенное и является даром Божьим. Любая добродетель – дар Божий, но этот — особенный. Если человек хочет иметь его, то должен об этом молиться: «Господи, научи меня смирению. Господи, избавь меня от гордыни». А комплекс неполноценности – это внешнее. На смирение похоже, но по сути отличается.

– А как быть с тем, что и смиренный, и закомплексованный считают себя хуже других?

– Да, Великие Святые искренне себя считали хуже всех, первыми грешниками. Но мы не смиренные, а Великие Святые – смиренные. Им, что не скажи, — совершенно спокойно воспринимали, могли спокойно отразить, также как этот Святой Старец. Он совершенно спокойно сказал, что он не еретик, – при этом никого не обидел, и сам не обиделся. Вот он стремится быть смиренным чадом Церкви: как Церковь учит, так он и старается жить.

Это принципиальный момент: смиренный человек – чадо Церковное, а закомплексованный, как правило, только формально смиренный. Потому что грех отделяет человека от Церкви. Физически мы присутствуем в Церкви, а духовно отделяемся, отгораживаемся своим грехом,. Когда человек кается, то этот духовный барьер преодолевается. Священники как раз и молятся: «Примири и соедини Святой Твоей Церкви». Если ты в мире с Церковью (Церковь – Тело Христово, а Христос – Глава Церкви), значит, ты примерен с Богом. Нельзя жить без Церкви, вне Ее нет спасения. Смиренный человек очень четко это понимает. Вне Церкви его усилия могут быть очень хороши, в чем-то даже полезны, но совершенно ограничены и ненадежны. Если мы в мире с Церковью, значит у нас в духовном смысле все благополучно.

Для определения комплекса неполноценности есть хорошее выражение – «уничижение паче гордости». («Паче» – превыше — ред .) Такой человек сам себя ругает, говорит о себе — самый плохой, а попробуй сказать ему, что он хуже всех, — какие будут слезы: «Да как вы смели меня обидеть! Вы не знаете, что мне и так трудно… Я рассчитывал, что вы мне поможете, а вместо помощи вы говорите, что я такой плохой». Суть в том, что если ты действительно такой плохой, то скажи: «Я плохой». А если не можешь, то не говори, что смиренный. И получается, сам себя уничижает, а на самом деле полная противоположность смирению.

– То есть гордость?

– Да, существует два вида гордости: одно — когда возносятся над людьми, а другое — ложно смиряются перед ними. Причем, в последнем случае гордость может быть даже острее и глубже, чем в открытом проявлении. Оба подхода сводятся к чистому фарисейству – я не такой, как все. Один думает, что он лучше всех, другой, что хуже, но при этом оба остаются гордыми. А вот мытарь смиренно говорил о себе, что грешник.

Закомплексованность – это грех. Такой человек не верит, что он говорит. Святому сказать — ты грешный, он обрадуется: «Благо мне, яко смирил мя еси, Господи». Господь через других людей указал на   его недостаток: теперь можно увидеть свои грехи. Вот попробуй искренне сказать, как святые. И чтоб дух не возмутился, а наоборот усмирился.

У Пушкина есть прекрасное стихотворение «Воспоминание»:

В безмолвии ночном

Воспоминанье предо мной

Свой длинный развивает слиток.

И с отвращением читая жизнь свою,

И трепещу и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слезы лью,

Но строк печальных не смываю.

– Получается, что лирический герой Пушкина с отвращением читает свою жизнь, но не кается?

– Да, он только жалуется и горько слезы льет. Что такое покаяние? Преодоление мерзостей, которые человек за свою жизнь совершил. Мария Египетская сколько грехов совершила, а омыла их полностью слезами покаяния. И когда она рассказывала об этом Старцу Зосиме, она плакала, хоть и была уже чиста. Господь ей грехи простил, а она себе – нет. И апостол Петр каждый раз плакал, когда слышал крик петуха. Господь его простил, а он остро свое отречение вспоминал и горячо каялся перед Богом всю жизнь. Ведь покаяться – это счастье.

Так вот, смиренный человек кается, а закомплексованный – нет. Это совершенно различные реакции, принципиально разные устроения человеческой души. Одно как бы рационалистическое, дающее возможность все разложить по полочкам, которое складывается на протяжении всей жизни: где-то человек совершал ошибки, но   не делал соответствующих выводов, а главное – не каялся, а пытался преодолеть своими ограниченными силенками. И у него ничего не получилось, конечно. А другое, смирение, – таинственно прекрасно и угодно Богу.