< / Поездка в Саров .З. Пестова31 июля 2013 «Да даст Господь по сердцу твоему, и все намерения твои да исполнит» (Пс. 19,5)Меня отпустили в Саров в июле 1915 года с подругой Лизой и двумя монахинями, одна из которых была матушка Еванфия, а другая — матушка Варсонофия. Отец был очень озабочен, давал мне советы и наставления, со слезами крестил меня на дорогу.Я обещала ему не купаться в холодной воде — ведь я всегда кашляла. Мама была рассержена и пугала меня случаями на тему: «что может случиться», приводя страшные трагедии…Учительница Наталия Дмитриевна пришла провожать Лизу, и они сидели на верху горы, на бульваре, мирно беседуя… Дружбой со мной Лиза гордилась… она бывала у нас дома. Ее духовное совершенство, как я считала, было необычайно глубоко… Куда мне с моими сомнениями, с моим общительным характером, — я люблю природу, стихи, ищу интересных людей, спорю с девочками о смысле жизни. Мне много не ясно, я хочу много знать! А у Лизы все ясно, ничего не надо, кроме спасения души. Вот только у старцев в Саровской пустыни испросить бы благословение на частое причащение Святых Таин и на монашество.«Давай останемся в монастыре», — сказала она.«Нет, я домой вернусь!» — отвечаю я. «Всякий, озирающийся назад не благонадежен для Царствия Божия!» — изрекает Лиза. Она цитатами из Евангелия и псалмов так и сыплет в ответ.Едва мы сели на пароход и вошли в каюту, как Лиза распределила места. А я думала, что матушка Еванфия будет за старшую. Обе они устали, весь день ожидая на пристани сильно запоздавший пароход, и быстро уснули. Мы зажгли восковые свечи, взятые с собой, и читали Евангелие.«50 поклонов!» — сказала Лиза. «Не могу, устала, голова болит», — я почти засыпала.«Разнюнилась! А еще в Саров едешь, сидела бы дома!» — обрезала Лиза и стала отбивать поклоны на Восток.Утром стал вопрос о еде. мы все набрали с собой хлеба, сухарей, яиц и прочих немясных продуктов, так как время было военное, все дорожало и на пароходе все было дорого.Лиза распорядилась сначала съесть мое. «У меня консервы, яйца, на обратную дорогу пойдут еще, будем есть после». Свой тяжелый рюкзак она спрятала подальше. Пили чаек с ситным. В обед взяли на кухне на пароходе щей да картошки.«Плати ты — ты самая богатая из нас. Хватит с тебя! Хлеба черного ешь больше!» Сама она съедала огромные куски и смеялась надо мной: «Плюшек нет здесь, привыкла к бульону-то да котлетам, вот и голова болит… Ну и лежи! Неженка!»Я только ежилась от такого обращения, стараясь помогать старушкам-монахиням во всем, держалась с ними ближе, и они уговаривали меня пообедать одной в столовой, не стесняться их. Я брала обед, но ели вместе.Матушки расположены ко мне были больше, чем к Лизе, и она старалась избегать их. Сидя на палубе, она то и дело вставала, крестясь на церкви, белеющие на берегах Волги.На палубе ехали раненые солдаты. Публика слушала их страшные рассказы о зверствах немцев, о тяжелой жизни солдат в окопах. Свои раны они считали счастьем, которое, может быть, освободит их от убийств и смерти. Это были пожилые бородатые крестьяне. а молодые были озлоблены и ругали офицеров, командиров и Царя. Революционный дух уже веял везде, недовольство народа выражалось явно. Через два дня мы доехали до Нижнего Новгорода и ночевали в монастыре. Сидя у окна в эту июньскую ночь, я стала молиться на небо, своими словами прося Бога вести меня, не дать мне запутаться, погибнуть для вечной жизни, забыв Евангелие и Церковь.«Укажи мне, как жить дальше!» — вот был вопль моей души. Это был вопль вдохновенной молитвы. Я знала, что через год, когда я и сестра кончим гимназию и институт, наступит новая жизнь без отца, который так мечтал пожить «для себя».Лиза утром ушла к обедне, где причащалась, и пришла усталая и чем-то недовольная.В Ардатове сговорились с возчиком на 5–6 дней. Двое ехали с поклажей, а мы, девочки, шли по очереди, так как лошадке было трудно всех везти. Возчик был бывалый, не один год возил по святым местам богомольцев. Он очень оценил повадки Лизы — как она умела вести и править лошадью, когда возчик шел.«Ты все идешь, а она и возчика с козел согнала — сама сидеть хочет», — ворчали старушки.«Люблю править!» — лихо поговаривала Лиза, понукая хлыстом лошадку.«А я не умею!»«Вот и шагай! Барыня!»Ехали мы ночью и рассвет встречали в поле. «Споемте, девочки, «Слава Тебе, показавшему нам свет!» — просили матушки. Все хором спели и еще молитвы спели.З. Пестова .slavianka.com›read/mesyatceslov/Poezdka-v-Sarov/