РОЖДЕСТВЕНСКИЙ  СОЧЕЛЬНИК

 (Из интернета)
Друзья заранее прошу прощение, 
Быть может и не время вспоминать. 
А я вот вспомнил, вспомнил всё мгновенно 
Деревню нашу, дом, отца и мать! 

Отец и мать мне часто говорили: 
« Сыночек милый, к Богу обратись!» 
И ежедневно обо мне молились, 
Но я любил совсем другую жизнь, 

Вино, друзья и сотни развлечений 
Мне ослепили сердце и глаза. 
И, ослеплённый с диким наслажденьем 
Смотрел я в рюмку, а не в небеса. 

Молитвы для меня страшнее яда были, 
О Боге я и слышать не хотел; 
Летели дни, я жил в грязи и пыли, 
И думал я, что в этом мой удел. 

Мне не забыть, наверное, на веки 
Тот страшный день: отец мой умирал, 
Из материнских глаз слёз вытекали реки, 
А я стоял хмельной и хохотал: 

« Ну, где же Бог твой, что ж Он не спасает? 
Он исцелитель – что ж ты не встаёшь? 
Без Бога люди так же умирают, 
И ты отец, как все, в земле сгниёшь» 

Он улыбнулся и сказал сердечно: 
« Я жив, ещё, а ты, сынок, мертвец. 
Но знай, что мёртвым ты не будешь вечно, 
И вскоре воскресит тебя Творец» 

Отца похоронили… Мать молилась 
В двойне молилась о душе моей 
Потоки слёз, что за меня пролились 
Я буду помнить до кончины дней. 

Ну, а тогда я думал по другому 
Была противней мать мне с каждым днём 
И вот однажды я ушёл из дома 
Глубокой ночью, словно вор – тайком. 

Тогда кричал я: Вот она свобода! 
Теперь я волен в мыслях и делах! 
Не знал тогда я то, что жизнь - болото 
Ступил на кочку – и увяз в грехах. 

И жизнь меня, как щепку, закружила 
В водовороте суеты и зла. 
В начале хорошо кружиться было, 
Но вскоре закружилась голова. 

И вскоре стал ужасной, страшной мукой 
Мне каждый круг и каждый оборот, 
Я волю напрягал, ум и до боли руки, 
Но жизнь – водоворот, водоворот… 

«Друзья»… Какое лживое, обманчивое слово 
В водовороте есть и этот круг. 
О, если б жизнь моя могла начаться снова, 
Со мною был единственный и самый лучший Друг! 

«Круг» развлечений … В золото одетый! 
Как ярок он! Меня он ослепил . 
Я был слепцом, не видел рядом света 
И в страшном мраке по теченью плыл. 

Но кто же мог спасти меня от смерти? 
От тех «кругов», влекущих так на дно, 
Не человек! Не человек, поверьте! 
Ответьте, кто же? Ну, ответьте, кто? 

Метался я, не находя ответа… 
И вот однажды летом, в сильный дождь, 
На улице я друга детства встретил, 
Увидев земляка, почувствовал я дрожь. 

Предстал предо мною милый образ, 
Глаза печальные и мокрые всегда… 
Забилось сердце, задрожал мой голос, 
А вырвались бездушные слова: 

«Ну, как там мать? Меня хоть вспоминает? 
Наверное, давно уж прокляла?… 
Хочу заехать всё, да время не хватает: 
Сам понимаешь, то работа то дела». 

«Дела?! Работа?! Помолчал бы лучше! 
Твои дела не трудно угадать! 
Я расскажу, но только сердцем слушай 
Про то, как позабыла тебя мать!. 

Когда ты скрылся, мать твоя от горя 
Вся посидела – ведь тобой жила; 
И каждый день, с невзгодой лютой споря, 
Шла на распутье и тебя ждала. 

И, руки простирая свои к Богу, 
Молясь во имя пролитой Крови, 
Она стояла, влитая в дорогу 
Столпом Надежды, Веры и Любви. 

Ну, а когда стоять была не в силах, 
Когда совсем в пасть=ель слегла, 
Кровать к окну подвинуть попросила, 
Смотрела на дорогу и ждала…» 

Его слова стремительным порывом 
С души сорвали равнодушье враз. 
Я задрожал и прошептал пугливо: 
« Скажи, что с ней! Она жива сейчас?» 

«Сейчас – не знаю, уезжал – дышала,» 
В бреду шептал странные слова: 
«Сыночек… милый… ты пришёл, я знала,» 
А ты – «работа», говоришь – «дела»! 

Я побежал, подстёгнутый, как плетью, 
Одним деланьем жгучим, как огонь; 
Увидеть мать, не опоздать, успеть бы, 
Упасть пред ней, раскаяться во всём! 

Вокзал и поезд… И одно лишь слово 
В висках стучало молота сильней; 
Хотел не думать, но напрасно, снова 
Я слышал лишь одно: скорей! Скорей! 

Вот поезд встал, я вышел. От волненья 
Меня трясло и что то жгло внутри. 
Я в ночь шагнул дрожащей, страшной тенью 
От пламени горевшего в груди. 

Знакомая дорога и деревья, 
И только не знакомый сердца стук. 
Вот кладбище, за кладбищем деревья… 
Могилы… И отца я вспомнил вдруг. 

И ноги как – то сами повернули 
И, в тишине зашелестев листвой, 
Меня к его могиле потянули 
Заросшей и заброшенной тропой. 

Я шёл, до боли напрягая зренье: 
Склонённая берёзка… Значит здесь… 
Впервые в жизни встал я на колени, 
Прижав к щеке холодный, мокрый крест. 

«Отец, прости безумную ошибку! 
Ты прав … ты жив… я слышу шёпот губ… 
Стоишь ты предо мной… твоя улыбка… 
А я – зловонный, сгнивший, мерзкий труп 

Но я заботой и любовью к маме 
Сотру всё прошлое, клянусь тебе! 
И ты, мой папа ,будешь в сердце с нами 
… А если… Если мать уже в земле?» 

И сердце снова бешено забилось, 
Я оглянулся – тьма, ни зги кругом. 
И вдруг – луна, окрестность осветилась, 
И я увидел рядом свежий холм. 

И лишь луна, и звёзды только знают, 
Как я со стоном на могилу пал, 
И мамин холмик обнимал, рыдая, 
И землю по сыновьи целовал. 

«Ты слышишь, Мамочка, прости, родная 
Не надо, не молчи, открой уста… 
Давай молиться вместе, дорогая, 
Встань, мама, слышешь… умоляю, встань!» 

Но холм молчал, дыша могильным тленьем; 
Кругом ни звука, словно мир уснул… 
И в друг я понял, кто мне даст прощенье, 
И к небу с воплем руки протянул… 

И эта ночь последней стала ночью 
В моей безбожной жизненной ночи: 
Она открыла мне слепые очи, 
И я увидел новый, чудный мир. 

С тех пор живу я с Господом Иисусом, 
Моё в нём счастье, мир и чистота. 
И сотни раз сказать не побоюсь я, 
Что я не мысли жизни без Христа! 

Когда я вижу пред собой картину: 
Заплаканную, сгорбленную мать, 
А рядом – гордого, напыщенного сына, 
- От всей души мне хочется сказать: 

«Вы, матери, имеющие сына, 
Прострите ваши руки к небесам 
И верьте, что молитвы, эти сильны 
Творить и после смерти – чудеса! 

Вы, сыновья, забывшие о Боге, 
Взгляните на молящуюся мать 
И встаньте рядом, чтоб в своей дороге 
Все эти слезы,не пришлось вам проливать!» 

Аминь.

 Скоро родительский день...он раз в году....

 Пока мы живы, можно все исправить...

Все осознать, раскаяться... Простить.

Врагам не мстить, любимым не лукавить,

Друзей, что оттолкнули, возвратить...

Пока мы живы, можно оглянуться...

Увидеть путь, с которого сошли.

От страшных снов очнувшись, оттолкнуться

От пропасти, к которой подошли.

Пока мы живы... Многие ль сумели

Остановить любимых, что ушли?

Мы их простить при жизни не успели,

А попросить прощенья, - Не смогли..

Когда они уходят в тишину,

Туда, откуда точно нет возврата,

Порой хватает несколько минут

Понять – о Боже, как мы виноваты…

И фото – черно-белое кино.

Усталые глаза – знакомым взглядом.

Они уже простили нас давно

За то, что слишком редко были рядом,

За не звонки, не встречи, не тепло.

Не лица перед нами, просто тени…

A сколько было сказано не то,

И не о том, и не теми.

Тугая боль – вины последний штрих –

Скребет, изводит холодом по коже.

За всё, что мы не сделали для них,

Они прощают. Мы себя – не можем...

 Мне нравятся люди, что словом согреют,

Не буду их сравнивать с солнцем, водой,

Они без сравнения просто умеют,

Других окрылять своей теплой душой.

Они без сравнения доброй улыбкой,

Прогонят усталость с опущенных плеч.

Бывает и страшно, бывают - ошибки

И хочется больше таких теплых встреч.

Когда сердце плачет, забыть про печали,

Обиду, тоску, безнадежность и боль.

Они рядом с нами, мы не замечали,

Как много играет их теплая роль.

Мне нравятся люди, что словом согреют,

Не выставив счет на расходы тепла.

Мне нравятся люди, что сил не жалеют

И всем нам желают добра.

Господь пришел смиренно 
Людские смыть грехи. 
С главою преклоненной 
Стоит Он у реки.

И просит кротко Чистый 
Крестить Его, как всех, 
Хоть Он и чище чистых, 
Хоть Он святее всех!

 Воскресная Литургия.

Еще рассвет не начинал
будить березовую рощу,
по узкой тропке стар и мал
по темноте, почти на ощупь,
идут на службу.в тишине,
творя, по памяти, молитву...
Любимый храм не спит уже
и звезды тонут в перламутре...
И таял на ладошке снег
и сердцу так покойно было,
и я была счастливей всех,
и радость голову кружила....

11.01.2015г.
Ирина Малиновская

 [COLOR=red][B]Генофонд нации 

Это было в 1913 году. Одиннадцатилетняя девочка, пансионерка Московской Ржевской гимназии приставала к своему дядюшке с просьбой показать, что у него написано на медальоне,который тот всегда носил с собой на груди. 
Дядюшка снял медальон и протянул девочке. Девочка открыла крышку, а там ничего не написано. Кроме 5 нотных линеек и четырех нот: соль-диез - си - фа-диез - ми 
Девочка помедлила мгновенье, а затем весело закричала: - Дядюшка. я знаю, что здесь написано. 
Ноты на медальоне означают : " Я люблю Вас." 
И вот здесь возникает вопрос. 
Вы представляете себе, КАК УЧИЛИ ЭТУ ДЕВОЧКУ (везде выделение автором) , если она, увидав четыре ноты, пропела их про себя, а пропев, узнала начало ариозо Ленского из оперы Чайковского "Евгений Онегин". Оказалось, что этот медальон - столь оригинальное признание в любви, когда-то получен девочкиным дядюшкой в подарок от своей невесты перед их свадьбой. 
Но вы подумайте, ведь девочке только 11 лет! 
Каким же образом ее успели ТАК НАУЧИТЬ. И не в специальной музыкальной школе и не в музыкальном колледже, а в нормальной русской гимназии, да еще в начальных классах. 
Вопрос: как учили эту девочку? - я уже задал, теперь задам еще один вопрос, ответ на который выходит за рамки рассуждений об уровне образования только, а касается вопросов генофонда. 
Как нужно научить мальчика, чтобы он когда-нибудь подошел к такой девочке и заговорил с ней, заинтересовал ее как достойный собеседник, как личность, а со временем завоевал ее сердце? 
Обучив девочку на таком уровне, ей как бы сделали прививку от бездуховности, от того потока примитивного однообразия, которое я условно называю "дискотечностью" 
К этой девочке лишь бы какой мальчик не подойдет. Но если даже подойдет, то вряд ли найдет взаимопонимание. 
Таким образом, речь идет об УРОВНЕ КОНТАКТА, уровне духовного, культурного соответствия 
Следовательно, обучая девочку искусству, музыке, поэзии, уже в младших классах русской гимназии воспитывая (или,лучше сказать формируя) духовную потребность, думали о генофонде, об интеллектуальном обществе будущего. 
Но существовал ли в русском обществе мальчик - достойный партнер нашей маленькой гимназистки? Конечно, да! Вы не задумывались. почему все офицеры царской армии учились играть на рояле? Так ли это необходимо для боевой подготовки? 
Для боевой, быть может, и нет, а вот для генофонда - конечно же, да!!! Вдумайтесь, что это за образ - офицер, играющий на рояле? 
Да это же - символ мужской гармонии - сочетание офицерства и музыки. 
С одной стороны, офицер - защитник, воин, а с другой - тонкий интерпретатор музыки Чайковского и Шопена. 
Высокое качество гуманитарного образования в России, начиная с 20-х годов XIX века и до начала 20-х годов века XX, породило невероятную потребность в культуре и подготовило культурный взрыв, подобно которому, думаю, история человечества до сих пор еще не знала . [/B][/COLOR]

Откровение

Однажды мне, в далёком юном детстве,
Привиделся вдруг белый старичок.
Одетый в белоснежные одежды,
В руках держал он белый посошок.

Смотрел он на меня, не отрываясь,
Смотрел, и ничего не говорил.
И понял я, слезами обливаясь,
Что душу он мою благословил.

И вдруг на миг, подобно вспышке света,
Мгновенно старше став на тыщу лет!
Я враз объял события планеты,
И знал на все решительно ответ…

Я знал что было, есть и дальше будет,
Я чувствовал законы бытия!
И много тайн, как яблоко на блюде,
Вполне доступны были для меня.

И сквозь года  пронес я то видение,
Тот белоснежный, неземной наряд.
И иногда, в минуты откровения,
Я вижу беспристрастный, строгий взгляд…

(Варнавский Николай Анатольевич)

 Женщине надо помнить, что есть такие вещи, которые она вообще никогда не должна себе позволять, ни при каких обстоятельствах. Нельзя оскорблять, унижать мужа, смеяться над ним, выставлять напоказ и обсуждать с другими свои семейные отношения. Потому что раны, которые при этом наносятся, не затянутся уже никогда. Может, жить вместе будут и дальше, но без любви. Любовь просто безвозвратно исчезнет. 

Игумен Георгий (Шестун)

 Я видел сегодня седую старушку, 

Окопался дед по плечи,
Отдыхает, скоро бой.
Чаем с мятой душу лечит,
Опалённую войной.
В самокрутку насыпает
Ароматный табачок,
Немцев-гадов проклинает,
Грустно смотрит на восток...

Там, за полем, за лесами
Ждёт любимая его,
Шарфик с козьей шерсти вяжет
Для солдата своего.
Крестик маленький целует,
Вышлет с почтою на фронт
Пусть воюет милый храбро
За Советы, за народ.
Не погубит пуля дура,
И морозы не страшны...
...Дед вздохнул и вытер слёзы,
Эх, дожить бы до весны.

...Носит шарфик дед прилежно,
А на шее крестик медный,
На груди блестит медаль-
До Берлина дошагал.

 Цените тех людей, что рядом с вами. 

 Равноправие, феминизм...  Зачем это надо было!?

Раньше девушка сидела у окна, вышивала, песни пела, хозяйствовать училась и ждала пока ее суженый найдет

А теперь приходится быть не только Варварой-красой, Василисой Премудрой и Марьей Искусницей,

но и всеми известными богатырями одновременно)).

(Из интернета)

 По дороге шла девушка, прекрасная, как фея. Вдруг она заметила, что следом за ней идёт мужчина. Она обернулась и спросила: 

- Скажи, зачем ты идёшь за мной? 

Мужчина ответил: 

- О повелительница моего сердца, твои чары столь неотразимы, что повелевают мне следовать за тобой. Про меня говорят, что я прекрасно играю на лютне, что посвящён в тайны искусства поэзии и что умею в сердцах женщин пробуждать муки любви. А тебе я хочу объясниться в любви, потому что ты пленила моё сердце! 

Красавица молча смотрела некоторое время на него, потом сказала: 

- Как ты мог влюбиться в меня? Моя младшая сестра гораздо красивее и привлекательнее меня. Она идёт за мной, посмотри на неё. 

Мужчина остановился, потом обернулся, но увидел только безобразную старуху в заплатанной накидке. Тогда он ускорил шаги, чтобы догнать девушку. Опустив глаза, он спросил голосом, выражающим покорность: 

- Скажи мне, как ложь могла сорваться у тебя с языка? 

Она улыбнулась и ответила: 

- Ты, мой друг, тоже не сказал мне правду, когда клялся в любви. Ты знаешь в совершенстве все правила любви и делаешь вид, что твоё сердце пылает от любви ко мне. Как же ты мог обернуться, чтобы посмотреть на другую женщину? 

(Из интернета)

По свету скитаются 
Друг другом не встречены, 
Тихонечко старятся 
Мужчина и женщина. 

Она не красавица, 
Но очень хорошая, 
Упрямо пытается 
Забыть свое прошлое. 

Те весны туманные, 
Те ночки бедовые, 
И речи обманные, 
И губы медовые 

А он не из ветреных, 
Судьбой не избалован, 
Давно разуверился 
В раскрашенных барышнях. 

И дни осыпаются, 
И катятся месяцы, 
Они просыпаются, 
И дышат, чтоб встретиться. 

Тоскливо и сложно им, 
На сердце оскомина, 
Давайте поможем им, 
Коль с ними знакомы мы!!! 

(Из интернета)

 В наш трудный, но все-таки праведный век, 
Отмеченный потом и кровью, 
Не хлебом единым ты жив, человек, - 
Ты жив, человек, и любовью. 

Не злись, что пришла – оттеснила дела, 
Не злись, что пришла – не спросила, - 
Скажи ей спасибо за то, что пришла, - 
Скажи ей за это спасибо!.. 

Когда удается одерживать верх 
Тебе над бедою любою, - 
Не волей единой ты жив, человек, - 
Ты жив, человек, и любовью. 

Не хнычь, что была, мол, строптива и зла, 
Не хнычь, что была, мол, спесива, - 
Скажи ей спасибо за то, что была, - 
Скажи ей за это спасибо!.. 

(Леонид Филатов)

 БОЙТЕСЬ СВОИХ ЖЕЛАНИЙ 

Привет, я - Исполнитель Желаний. Есть такая штука на Небесах.

Да, да, вы все правильно поняли - я исполняю ваши желания. Нет, я не ангел, я - исполнитель. Ну, агрегат такой, как мясорубка, например. Заложили кусок мяса - а на выходе фарш. Так же и я - заложили желание - а на выходе воплощение. 
Я давно с желаниями работаю. С тех пор как создали. А когда это началось - я и сам не помню. Наверное, с Начала Времен. 

Я ведь что хочу сказать? Меня так часто клянут!!! Мол, что же это такое получилось, я вовсе не того желал. Но я вам что скажу: фарш без приправ не бывает, ведь так? Ну там, лучок, перчик, соль. Так и ваши желания! Думаете одно, говорите другое, а в виду имеете и вовсе третье. Так что ваша высказанная мысль приправлена еще много чем! 

Вот, помню, как-то заказал один хороший человек жену. Так-то он долго холостяковал, и жизнь у него была вполне веселая. Но решил вот остепениться, семью завести. Мысль у него была вполне благородная: "Вот женюсь - будем друг другу помогать, поддерживать в трудную минуту, вместе с превратностями судьбы бороться, да и на старости лет стакан воды кто-то подаст.". Ну, основное желание - жениться, это понятно. А приправы? Он же в фарш напихал и "превратностей судьбы", и "трудных минут", и "модель немощной старости" приплел. Желание я выполнил - я отказаться не могу, мое дело воплощать. Только вот теперь он клянет и судьбу, и жену свою, и самого себя, потому как у него, как он женился, вся жизнь в сплошную борьбу за выживание превратилась. Вот так они с женой и воплощают его желание в жизнь - то плечо к плечу, то спина к спине. Ясное дело, думает, что женитьба его ошибкой была. А на самом деле - как заказано, так и исполнено! 

А вот еще, помню, случай был. Девушка молодая о любви мечтала. Ну, любовь - дело хорошее, правильное. Но ведь как мечтала-то!!! "Хочу, мол, безумной любви, чтобы обо всем на свете забывать, чтобы как с головой в омут, чтобы один день на другой похож не был, и чтобы он с меня глаз не сводил, любил меня больше жизни, ни на шаг от меня не отходил!". Сказано - сделано. Как только ее желание нужной плотности достигло - сразу в переработку. Подобрали ей знойного южного парня, красавец, джигит, горячий и необузданный. Так вы бы видели, на что она теперь похожа!!! Он же ревнует ее по-черному, все время доказательств любви требует, и все ему мало. Любовь там и правда безумная, ума в ней точно нет - одни страсти. А как следит за ней!!! Все точно выполнено - ни на шаг ее не отпускает, глаз не сводит. Боюсь вот только, что она дойдет до последней черты - и в омут с головой. 

Нет, вы не подумайте, что все в такие крайности бросаются. Это ж я из ряда вон выходящие случаи рассказываю. Не у всех страсти в клочья. Но недовольных все равно много! 

Вот сами посудите: женщина считает себя некрасивой, непрезентабельной. И каждый день молится тихонько: "Господи, пошли мне человека! Пусть хоть какой, хоть кривоногий, хоть лысый, хоть старый! Пусть на диване с газетой, ну и пусть! Только бы мужчина в доме был! Я бы ему все условия создала, чтобы ему хорошо было! Пожалуйста, Господи!". 

Такая чистая молитва всегда до неба долетает. Раз долетела, два долетела, сто раз долетела. А там и плотность нужная образовалась, и уж Небесная Канцелярия ее регистрирует и к выполнению подписывает. А теперь подумайте: ну какая женщина будет довольна, если у нее на диване обосновался с газетой лысый кривоногий старик, да еще и внимания постоянного требует! А ведь сама просила!!! Хотя в глубине души была уверена, что за скромность ее неземную выдадут ей Прынца на белом коне. Ну, на худой конец Емелю с его трехкомнатой печкой и волшебной щукой. Дорогие мои!!! У нас здесь скромность никто по 5-баллной системе не оценивает! У нас исполняют желания - причем именно так, как вы их заказали! 
Вот одна способная девушка зрелых лет (ну, это которая к 30 приближается) путем специальных тренировок довела силу мысли до высот неимоверных. И шлет, значит, такой запрос: "Я согласна много работать, пусть на нескольких работах, я сильная, я выдержу, только бы я и мои будущие дети были обеспечены". Аминь, товарищи! То есть хана. Ведь она сама себе заказала такое существование!!! Несколько работ. На каждой много работы. Причем тяжелой - потому что она "сильная" и "выдержит". А дети - всегда остаются "в будущем". Это ведь она так сказала! А сила желания у нее - на зависть обывателю! На всю Вселенную разносится. Попробуй, не исполни. Ну ладно, если она помучится-помучится, да и догадается другое желание послать. А если нет? Так и будет жить, по принципу "есть женщины в русских селеньях". Только, как правило, несчастные. 

А то еще одна умница (правда, умница, не иронизирую ничуть) решила скинуть с себя крест, который полжизни волокла. Дети вроде выросли, муж замучил своей безынициативностью - без ее команды даже чаю не попьет. Ну, она и заказала желание: "Хочу, мол, быть слабой женщиной! Я уже наработалась, устала - смертельно, пусть теперь они вокруг меня покрутятся". А поскольку, как я уже говорил, умница была - применила специальные методы для скорейшего выполнения желания. Ну и что вы думаете? Вдруг откуда ни возьмись образовалась у нее суровая болезнь. Из тех, что на всю жизнь. Вот лежит она в кровати, "слабая женщина", чувствует себя из рук вон плохо - ведь "устала смертельно", а семейство ее вокруг покрутится-покрутится немного, да и по своим делам. Они-то больную маму не заказывали, у них жизнь продолжается! Слава Богу, у моей умницы было много времени, чтобы лежа в полном одиночестве, пересмотреть свои ошибочные убеждения и новый заказ нам послать. Ну, тут все как положено: оценили плотность желания, завизировали, просчитали варианты, поставили на очередь, внесли изменения в сценарий, потом мне передали. В общем, через год и следа от неизлечимой болезни не осталось. А умница моя теперь других учит, как правильно желания формулировать. Потому как опыт есть. Как-никак, целый год суровой практики! 

Дааааа. Желания, если подумать, страшная штука! Такого себе нажелать можно! Да и не только себе.

Вот отец сыну говорит: "Балбес! Я в твои годы уже. А у тебя одни глупости на уме и руки не тем концом вставлены! Будешь всю жизнь неудачником, лузером, аутсайдером!". Это ж какое пожелание? А если сын однажды ему поверит? И придется мне исполнить такое вот "двойное" желание? Да что я говорю - "придется"? Исполняю! Много таких желаний! Спроси отца, зачем - так ведь завопит как потерпевший: "Вовсе я ему такого не желал! Я как лучше хотел!". А у нас тут толкователей и оракулов нет, как заказал - так и получил. 
Плотность желания. Это важная штука! Если вы раз за разом думаете, что что-то плохое случится, вы же ему свою энергию даете, оно ж с каждым разом все плотнее становится, все ощутимее! И рано или поздно в мою мясорубку попадет! А вы потом скажете: "Ну вот, я так и знал.". Хотя на самом деле надо бы сказать: "Я так и придумал.".

Я вот что советую: если плохая мысль в голову пришла, вы ее отловите и сразу в хорошую превратите. Ну, например, боитесь вы на самолете лететь. Террористы, мол, и все такое. А вы сразу представьте себе, что у террористов - праздник какой-нибудь. Плов там, шашлычок, задушевные беседы, восточные танцы. Не до вашего самолета им сейчас - празднуют! Пожелайте им побольше счастливых праздников - и летите себе спокойно. 

Опять же вязкость времени. Я уж говорил - от желания до воплощения время должно пройти. Пока изучат, пока уточнят, пока подпишут, пока ресурсы Вселенной подтянут. А между прочим, многие из вас ждать просто не умеют! Не получилось сразу, вы и говорите: "Ну и ладно, не больно-то и хотелось!". А если не больно-то и хотелось - желание в мусорную корзину отправляется. Кто ж его выполнять будет, если вам уже не хочется? Учитесь верить и ждать! Мы ж тут исключительно для вас работаем, у нас больше других дел нет! 

А еще бывает, когда и желание исполнено в точности, и счастлив человек, а все равно сам себе все испортить стремится. Я вот вам историю расскажу - просто роман с продолжением. 
Обратилась к нам одна молодая женщина. Умница, красавица, чистая душа. И желание у нее было хорошее: на Чистую Любовь. Такие желания исполнять - одно удовольствие. Я уж дословно не помню, но звучало оно примерно так: "Хочу неземной любви, чтобы отношения были праздником, чтобы романтика была, взаимная нежность, забота, и счастье, и ребеночек чтоб у нас был, любимый и долгожданный. И чтоб каждая встреча - как в первый раз, и как в последний тоже!". 
Ну, смотрю, какие приправы. Приправы обычно из подсознания вылезают, люди часто их и не осознают. А у нее к чистому намерению о Любви примешивается вот что: "Быт убивает любовь, превращает ее в привычку. Когда каждый день - это уже не праздник, а будни". Ладно, думаю, учтем! 
Выполнял я это желание с огромным удовольствием! Подобрали ей пару идеальную - ну точно такие же убеждения, один в один! И получилась у них Великая Любовь, сплошная романтика: букеты, переписка, звонки, встречи, расставания, общность интересов, танец душ! Я сам любовался - феерия, волшебный сон! Как они подходят друг другу. То, что называется "идеальная пара"! Он счастлив, она счастлива, души звучат в унисон, и ребеночек родился в любви, в общем, заказ выполнен на 100%! 
Думаете, хэппи-энд? Как бы не так! Через какое-то время она решает, что ей этого мало. Теперь она хочет, чтобы жить вместе. Чтобы каждый день просыпаться в одной постели, а каждый вечер - ужинать за семейным столом. Вот те на. 
Наши тут, в Небесной Канцелярии, нимбы чешут: это ж совсем новое желание, а вовсе не продолжение того, предыдущего, как она себе мыслит.

Ну, выяснили у Ангела-Хранителя, что там ее любимый мужчина по этому поводу думает. А думы задушевные у него такие: 
" Господи, благодарю тебя за эту женщину и за эту любовь! У нас все как в волшебном сне. Только бы не просыпаться! Мы уже много лет вместе. У нас ребенок скоро в школу пойдет. И такая свежесть в отношениях! Это потому что мы вместе не живем. Каждая встреча - как в первый раз. И как в последний. Вспоминаю свой прошлый опыт семейной жизни - мороз по коже. "Семейная лодка разбилась о быт", как сказал поэт. Нет, больше я такой ошибки не повторю, мне моя женщина слишком дорога. Я ведь так ее люблю!!!". 
Ну и скажите на милость, как тут быть??? Раньше их желания совпадали, а теперь вошли в противоречие. Его менять - никак, ведь свобода воли же! А жить вместе он ну ни в какую не хочет! Боится потерять то, что есть. И ведь не без оснований! Разумеется, отношения у них станут другими. Права моя красавица: когда каждый день - это уже не праздник. 
Конечно, мы ей намекали, подходящих мужчин в ее жизнь приводили, с соответствующими убеждениями. Но она их в упор не видит - ей ее любимый тоже дорог! Она других не хочет, она его ждет, когда он созреет. 

Вот и так бывает, сами видите. Счастье - штука тонкая, многообразная. Приручить его непросто, а вот спугнуть - легко. Поэтому я и говорю: прежде чем пожелать по-настоящему, подумайте, точно ли вы этого хотите! А то ведь воплотится - не вернешь, придется жить с тем, что есть.Какой-то мудрец сказал: "Бойтесь своих желаний, они имеют обыкновение сбываться". Ну, мудрец давно жил, человечество с тех пор ой как повзрослело. А я вам по другому скажу: "Не бойтесь желаний! Изучайте их, анализируйте, шлифуйте и доводите до ума! Учитесь желать правильно - и тогда все у вас получится.

(Из интернета)

 Если вам плохо Одному, то вам не станет лучше с Кем-то.

Если вы ищите другого человека, чтобы не быть одиноким вы не обретете Гармонию.

Если вы ищите "вторую половинку", чтобы заполнить пустоту вы все равно будете чувствовать недостаток Любви.

Будьте счастливы изначально и тогда в вашу жизнь придет другой счастливый человек, с которым вы создадите ваше общее Счастье.

Два пустых озера не смогут образовать одно большое. Они должны быть изначально наполнены оба. 

(Из интернета)

 Ах, как хочется жить в государстве Святом,
Где святая Любовь не распята,
Там, где ложь не впускают ни в душу, ни в дом,
Где поступки и помыслы святы!!!

Ах, как хочется жить в государстве Друзей,
Где нет сути предательской вовсе,
Где и ты, и твой друг, как один из лучей
Непродажного, вечного солнца!!!

Ах, как хочется жить в государстве Любви,
Где нет зависти злой и коварной,
Где умеют друг друга хранить и любить,
Не играя душой, словно картой!!!

Ах, как хочется жить в государстве Стихов,
Где поют от избытка восторга,
Где не роют могил и не ставят крестов, 
Где не строят ни козней, ни моргов!!!

Ах, как хочется жить в государстве Добра
В бесконечную будущность глядя,
Ах, как хочется, чтобы утерянный рай
Был земным населением найден!!!

Ах, как хочется жить в государстве Чудес,
Чтобы счастье вдыхать, словно воздух,
Ах, как хочется быть гражданином небес
В бесконечности солнечно-звёздной...

(Из интернета)

 В магазине перед кассой стоит небольших размеров баночка с мелочью, в основном 10, 50 копеек. На ней надпись: 
Не жалко — добавь! Не хватает — возьми! 
Очень порадовало такое отношение людей друг другу!
С сайтаhttp://www.inpearls.ru/

С сайта http://www.inpearls.ru/ 

Где ты, родной и единственный?

15 июня 2014 — Лариса Потапова

 Коко Шанель ( 1883-1971)

Мужчина, способный на поступки, обречён быть любимым. 

 Август. Время урожая,
И осень радует дарами нас,
И христианский праздник отмечая,
Про яблочный, Господь напомнил спас.
В нашей жизни – будничном кружении
Так уж, видно, Богом суждено
К памяти о дне Преображения
Нам простое яблоко дано.
Преображение Господне,
В народе Спасом яблочным зовут.
И праздник этот прославляя,
Плоды, созревшие, все в храм несут.

Поздравляю и желаю,
Чтоб уют царил в семье,
Не нуждался никогда ты
Вдруг в еде или питье.
Чтобы счастье было в жизни,
Много радости, тепла,
Чтобы Вера приносила
Много вечного добра!

 Не привыкай ко мне, не привыкай, 

 Порою так немного надо для исцеленья от тоски,

Тепло участливого взгляда. Прикосновение руки...

И вдруг поймёшь, что в мире бренном, где все надежды хороши

Дороже всех прикосновений -прикосновение души.

(Liveinternet)
 

 Светлым образом чьей-то памяти, 

 ИЩИ ТЕПЛО... ПУСТЬ ДАЖЕ ВИРТУАЛЬНО 

 На Родине — Медовый Спас !...

В церквях , полным-полно - народа ...

И все , как водится у нас ,

Толпятся - с баночками меда ...

Мальчишка , пробует на вкус ,

Губами , капли , с крышки липкой ...

И сам , сладчайший - Иисус ,

Глядит , на это все - с улыбкой !

С медовым Спасом !

 ХОТИТЕ ДРУЖБЫ – ДОБРЕЕ СТАНЬТЕ!

А вы спросите – и вам ответят,
А вы покайтесь – и вас простят.
Ошибок ваших вдруг не заметят,
Увидев тёплый, открытый взгляд.

Учитесь слушать – и вас услышат,
Начните верить – и будет вам!
Отбросьте гордость и станьте выше,
Творите благо своим врагам!

У вас нехватка? А вы отдайте!
Вас разлюбили? Любите вы!
И за обиды не воздавайте,
Не угашайте своей мечты!

Вас упрекнули? А вы не спорьте!
Не виноваты? И хорошо!
И ссоре вспыхнуть вы не позвольте,
А улыбнитесь, чтоб зло ушло!

Хотите дружбы – добрее станьте,
Здоровья в теле – простите всех!
Лукавством сердце не оскверняйте!
Придёт к вам радость, а с ней – успех!

Дементьева Татьяна

г. Стрежевой, Томской области

Знаешь, глаза у греха велики.
Смотрят они на чужие грехи
И говорят: «Нас любовью зови».
Грех видит всё, но не видит Любви.

Знаешь, Любовь — это сердце без глаз.
Видит Себя Она в каждом из нас,
Только не ищет чужого греха,
Немощь покроет и к лести глуха.

Знаешь, спросил я Любовь: «Почему
Сердцу открыта Ты, а не уму?
Дай мне очами увидеть Твой свет».
Только Любовь промолчала в ответ:

«Знаешь, телесные очи твои
Видят лишь то, что взошло из земли.
Око плотское есть глина, земля.
Им невозможно постигнуть Меня.

Знаешь, Меня обнаружить легко.
Гордость сквозит в сладких баснях грехов —
Я молчалива, как пенье свечи.
Если услышишь Меня — промолчи».

11 декабря 2011

(стихи о Боге и Любви, 2011-2012,
недостойного р. Б. Сергея Снежного)

 БЕЗГРЕШНО ПАДАТЬ

Я на колени опускаюсь,
За всё и вся себя кляня...
(Александр Барыкин)

У старца спросил несмело:
«Скажи мне, как дальше жить?
Не падать я не умею,
Но так не хочу грешить...»

«Конечно, грешить не надо, —
Ответил мне духовник, —
Но можно безгрешно падать
И всё же лететь в тот миг.

Да, есть такое паденье,
Ведущее в Небеса:
Пред Богом пав на колени,
Мы в Рай поднимаемся».

10 декабря 2011

(стихи о Боге и Любви, 2011-2012,
недостойного р. Б. Сергея Снежного)

 ДВЕ ЛЮБВИ

?никтоже может двема
господинома работати (Мф. 7:24)

Весной не вьёт двух гнёзд лесная птица, 
Свеча двумя огнями не горит,
Второму солнцу в небе не светиться —
Так сердце две любви не уместит.

Любовь к себе — плита над ветхим гробом,
Любовь к другим — кресты на куполах.
Любовь как страсть порочна перед Богом,
Любовь как милость к ближнему — светла.

Небесного или земного рода
Любовь твоя? На сердце посмотри:
Самопожертвование — природа
Любви Небесной. Страсть — земной любви.

Смиряй себя и уступай главенство.
Когда душа от похоти чиста —
Начало есть Любви. А совершенство —
Любить Любовью Господа Христа.

3 декабря 2009

(стихи о Боге, 2008-2011,
недостойного р. Б. Сергея Снежного)

http://salutem.ru/head15.html

"Грехи других судить вы все усердно рветесь;
Начните со своих - и до чужих не доберетесь".
В.Шекспир.

Жил в некоем монастыре нерадивый монах: он часто опаздывал к службе, огорчал этим братьев и вынуждал гневаться игумена. Иноки роптали и даже просили настоятеля изгнать его. 

И вот этот монах заболел, болезнь усиливалась, и он уже приближался к смерти. Огорчены были братья, что погибнет душа несчастного. Собрались они у одра его, чтобы облегчить предсмертные страдания своей молитвой, но что же видят они? Этот монах умирал смертью праведника. Лицо его выражало спокойствие и радость. 
Когда он немного очнулся, братия спросили: 
- Какое утешение получил ты от Бога? С кем ты беседовал, как с близкими родными своими? 
И умирающий, собрав последние силы, отвечал: 
- Братья, вы знаете, что я жил недостойно, и вот я увидел, как демоны окружили мой одр, в руках их была хартия - лист, сверху донизу исписанный моими грехами. Они приблизились ко мне, Ангел же хранитель мой стоял вдалеке и плакал. И вдруг я услышал голос с неба: "Не судите, да не судимы будете! Этот монах не осудил никого, и Я прощаю его!" - и тотчас хартия в руках демонов загорелась, и они с воплями исчезли. Подошёл ко мне Ангел и приветствовал меня, и я говорил с ним. Братья, - продолжал он, - после принятия монашества я не осудил ни одного человека! Братья, - сказал он ещё, - вы осуждали меня и осуждали справедливо, а я, грешный, не судил никого.

 «Не будь судьей чужих падений. На них есть Судия праведный».

(святитель Василий Великий).

 

В больницах не осуждают друг друга за ту или иную болезнь. А мы все больны душевными болезнями – грехами.

Не осуждай никого, а для этого старайся ни о ком не говорить ничего: ни худого, ни хорошего. Это самый легкий способ не быть осужденным на том свете.
игумен Никон (Воробьёв) 

 

Осуждение ближнего напрямую связано с гордостью и с эгоизмом: тот, кто осуждает другого, как правило, считает себя выше его и уж во всяком случае относится к себе как мерилу всего и принимает собственные идеи и поступки за норму.
(Архимандрит Сергий).

 

Не суди другого за то, что он грешит не так, как ты.

Слыша слова из Евангелия "Не суди, да не судим будешь" возникает справедливый вопрос. А почему вдруг нельзя судить о ближнем, если я вижу его недостатки? 

Правда человеческая и правда Божия далеко отстают друг от друга. 
 

«Судить - значит бесстыдно похищать суд Божий, и осуждать - значит губить свою душу» (преподобный Иоанн Лествичник).

Мы судим обо всем исходя из своего внутреннего устроения. Человек, как правило видит только то, что есть в нем самом. 

Есть духовный закон. Человек осуждающий ближнего как не имеющий в себе должного чувства смирения и бдительности над собою, сам рискует впасть в те грехи, за которые осуждает других.
 

Так же нужно не забывать, что мы все рождаемся с определенной наследственностью. Каждый из нас имеет свои таланты и недостатки.
Мы все прекрасно видим, как ребенок наследует от своих родителей (бабушки, дедушки) не только внешние черты, но и духовные качества своих прародителей, которые передаются по наследству до 3-4 поколения.

Именно по этой причине мы уже в ребенке можем видеть проявления талантов так и дурных качеств. Как склонность к правде и лжи, щедрости и воровству, доброте и агрессии.
Не зря наши предки, опираясь на многовековой опыт, очень внимательно относились к браку. Как правило, яблочко от яблони недалеко падает. В детях повторяются как хорошие качества, так и пороки их родителей. 

Давайте теперь рассудим по совести и справедливости.
Допустим у родителей погрязших в пороках родился ребенок. В результате к плохой наследственности он получает еще и плохое воспитание. Что для нормального человека, кажется дико, для него будет нормой. Наклонность ко злу будет уже в его природе, в его генах. 

Скажите, разве мы можем осуждать человека, который от рождения инвалид за то, что он неполноценен? 

Так и здесь. Кто может знать, что творится в душе такого человека? Кто поручиться, что он в очередной раз оступившись после не кается и не пытается бороться со своими пороками? 
Что одному досталось даром (его добрые качества), то другому приходиться приобретать с большими усилиями. 

Мы так же не можем судить о другом человеке, так как его могут оклеветать, не заслуженно оговорить и мы можем элементарно ошибаться.

Очень показательна жизнеописание праведного Артемия и преподобного Виталия Александрийского. 

" Артемий родился в селе Верколе на реке Пинеге (ныне Пинежского района Архангельской области), в благочестивой крестьянской семье. Он отличался кротостью, послушанием и трудолюбием, уже с пяти лет начал сторониться детских игр и помогать своим родителям Косме и Аполлинарии в работе. Однажды Артемий, будучи в возрасте 13 лет, вместе с отцом боронил землю в поле; неожиданно сгустились тучи и началась гроза, во время которой отрок погиб от удара молнии. 

Односельчане Артемия по суеверию сочли его смерть Божьей карой за некие тайные грехи, поэтому тело его, как умершего от внезапной смерти, осталось неотпетым и непогребённым; его положили на пустом месте в сосновом лесу поверх земли, прикрыли хворостом и берёстой и огородили деревянной изгородью. Так оно пролежало 28 лет, всеми забытое, пока его случайно не нашёл в лесу клирик местной церкви Агафоник. Останки Артемия оказались совершенно нетронутыми тлением; поражённый чудом клирик рассказал о нём сельчанам и повелел отнести тело в село. Но те лишь безо всяких почестей привезли его к своей приходской церкви и положили на паперти, прикрыв гроб берёстой. 

В том же 1577 году в окрестных землях началась лихорадка. Местные жители стали совершать поклонение мощам Артемия, и вскоре многие исцелились, а эпидемия прекратилась. Затем случился ещё целый ряд чудесных исцелений, и слава о чудотворце Артемии начала распространяться за пределы Верколы. В 1584 году было записано первое чудо, совершившееся от мощей; в 1610 году останки перенесли в особую раку, поставленную в самой церкви". 

" Виталий Александрийский был монахом из монастыря аввы Серида в Газе. В возрасте шестидесяти лет он пришёл в Александрию и начал проповедь покаяния среди городских блудниц. Днём он трудился как наёмный работник, прося за свой труд 12 медных монет, одну из них вечером он тратил себе на еду, а остальные отдавал блуднице, прося её за эти деньги ночью воздержаться от греха. Сам он оставался в комнате женщины и всю ночь молился и убеждал покаяться, а утром, уходя от неё, брал клятву не рассказывать о его поступке. Его проповедь имела успех и многие блудницы оставили своё занятие, но горожане были уверены, что Виталий еженощно придаётся плотскому греху. Его начали осуждать, предлагали взять блудницу в жёны и отказаться от монашества, чтобы перестать позорить других иноков. Сам Виталий, чтобы скрывать свой поступок признавал, что и монахи могут иметь плотские слабости. О нём доложили александрийскому патриарху Иоанну, который не поверил рассказу и пристыдил доносчиков. 
Однажды на пороге публичного дома Виталий встретил юношу-блудника, который ударил его по лицу и подверг упрёкам за мнимый грех. Старец в ответ сказал, что его самого постигнет удар и на крик сбежится вся Александрия. После этого Виталий заперся в своей кельи и в ней скончался. В это время юноше явился бес и ударил его по щеке со словами — «Прими удар, который прислал тебе монах Виталий». Молодой человек начал бесноваться, рвал на себе одежду, кричал и многие горожане пришли на его крик. Придя в себя, он вспомнил о предсказании старца Виталия и пошёл к его кельи простить прощения. Виталий был найден горожанами мёртвым, стоящим на коленях в молитве. В руках у него был свиток с надписью — «Мужи александрийские! не осуждайте прежде времени, пока не придет Господь, Праведный Судия». Бывшие в толпе народа бывшие блудницы, которым проповедовал святой Виталий рассказали всем о его жизни. О Виталии сообщили патриарху Иоанну и он с почестями похоронил старца".

Так, что хорошо подумайте прежде о ком то судить. Но здесь не нужно путать осуждение и облечение. Это совершенно разные вещи. 

Каждому человеку Творцом дана совесть и каждый человек понимает что хорошо, а что плохо. И каждый человек должен стремиться жить по совести, правде и искоренять свои духовные пороки. 

Мы конечно не должны судить о человеке, но должны безбоязненно обличать поступки которые противоречат правде и совести. Христианин должен защищать правду Божью (а не человеческую, которая сегодня одна завтра другая) и останавливать людей творящих беззаконие. 

 

P.S. Хотелось отдельно обратиться к людям которые считают себя христианами. Мы так часто страдаем недугом осуждения и считаем себя лучше других.

Советую всем почаще смотреться в "зеркало". И честно рассмотрев самих себя через Евангельские заповеди сказать, а мы сами живем по заповедям Божьим? Не лицемерим ли мы своей жизнью называя себя христианами, при этом бесстыдно присвоив себе суд Божий ? 

Напомню всем слова апостола Павла. 

«Если имею всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто.. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» . 

Вот вам критерий и ориентир христианской жизни. Это Любовь. . А если мы ее не имеем, чем мы тогда лучше людей мира сего? Суждение о другом человеке, верный признак гордыни. 

 Есть такие люди. С ними просто.
Будто ты остался сам с собой.
Ты к нему придешь, как будто в гости,
А выходит встретился с судьбой.
Есть глаза такие человечьи...
В них душой усталой окунись-
И опять легко расправишь плечи,
И опять увидишь даль и высь,
Чище все покажется и лучше,
И прозрачней летние дожди,
Будто бы светлее стали тучи,
Будто счастье где-то впереди,
Будто для того, о чем мечталось,
Есть еще немало в жизни дней...
Можно все опять начать сначала,
Молодеть и делаться сильней...

Автор стихов неизвестен

 Если не тотчас услышаны молитвы наши, значит, Господь не желает, чтобы с нами было то, чего мы хотим, но то, чего Он хочет. В этом случае Он желает нам и приготовляет нечто большее и лучшее, чем то, о чем у Него в молитве мы просим. Поэтому всякую молитву сокрушенно надо оканчивать: Да будет воля Твоя. (Из поучений о чтении и молитве)

               Любить - это прежде всего отдавать.

Любить — значит чувства свои, как реку,

С весенней щедростью расплескать

На радость близкому человеку.

Ф. И. Тютчев. «Напрасный труд – нет, их не вразумишь...»

Напрасный труд – нет, их не вразумишь, –
Чем либеральней, тем они пошлее,
Цивилизация – для них фетиш,
Но недоступна им ее идея.

Как перед ней ни гнитесь, господа,
Вам не снискать признанья от Европы:
В ее глазах вы будете всегда
Не слуги просвещенья, а холопы.

Май 1867

Как в воду глядел Ф. И Тютчев

Отцы-Каппадокийцы

и нищие Римской империи

Мы привыкли представлять древних христианских святых епископов аскетами, жившими если не в пустыни, то в крайней нищете. Нам представляется, что они изредка выходили из затвора и проповедовали, а толпы внимали им, покоряемые только лишь словом подвижников - нищих материально, но высоких духом.

 

 

 

 

 

 

Поэтому слова недавней (а 30 лет – это совсем недавно по историческим меркам) атеистической пропаганды о том, что великие Отцы четвертого века, — века, который считается «Золотым веком» богословия, — были обычными рабовладельцами и эксплуатировали чужой труд, кажутся нам кощунственной неправдой. Мы представляем себе истощенного подвигами в Понтийском затворе святителя Василия Великого, мы видим озарённого Троическим светом Григория Богослова, чья пища, по его же словам, мало чем отличалась от трапезы птиц, и… не улавливаем главного парадокса четвертого века. Века, когда христианство стала «religio licita», разрешенной, а потом и государственной религией Римской империи.

В Римской империи, как и в любой другой, были люди различного социального статуса, и это никем не оспаривалось. Благородные патриции и всадники заседали в судах и в городских советах, оплачивали строительство храмов, дорог, общественных зданий, содержание городских врачей, устраивали праздники с  колесничными бегами,  состязаниями певцов, поэтов – и гладиаторов! – и обеспечивали народное угощение. Так повелось издревле. Горгония – сестра Григория Богослова – была и дочерью патриция, и женой патриция.

Теперь эта знать начинает принимать христианство… Нет, среди знатных людей христиане были и раньше – просто из-за гонений срок жизни этих людей был очень краток, и часто на суде они встречались со своими бывшими однокашниками по школе и училищу риторики. Однокашник удивлялся, видя своего друга приведенным в суд по обвинению во враждебной императору религии, пытался отговорить, и… в конце концов провозглашал смертный приговор.

Теперь, в Константинов век, все стало иначе. Василий Великий, внук Макрины Старшей, скрывавшейся с мужем во времена последних гонений — в нищете, ибо имущество их было конфисковано, — уже не знал опытно, что такое скитания в каппадокийских лесах под страхом смертной казни. Не знал этого и его младший брат, Григорий Нисский (чья память праздновалась очень долго в этот день, прежде чем его затмил святитель Иоанн Златоуст). А сыну обращенного язычника-ипсистария, святителю Григорию Богослову все же пришлось столкнуться с гонениями – в собственной семье, когда его младший брат, христианин Кесарий, придворный врач Юлиана Отступника  попал в императорскую опалу. Однако это был краткий эпизод, и Кесарий не был казнен, а его близкие не были изгнаны.

Итак, четвертый век увидел, как места судей и магистратов занимают знатные люди – но люди, называющие себя христианами. Такого раньше еще не было. Христианин во власти! Отец святителя Григория, Григорий Старший, суровый и непреклонный, богатый человек, хозяин рабов и земель, был настолько любим народом за свою неподкупность и честность – явление, очевидно, редкое среди каппадокийских чиновников – что при попытке убрать его с должности административным путем возникла угроза бунта.

Люди поздней античности смотрели на мир вокруг них как на само собой разумеющееся явление. Да, есть богатые и знатные, им надлежит править.А есть рабы, есть клиенты, есть простолюдины. Иначе и быть не может. Это античные реалии, и пройдет много веков, прежде чем исчезнет рабство.

Но именно среди «рабовладельцев» и «эксплуататоров» начинают раздаваться голоса о том, что надо быть сострадательным ко всякому бедному, попавшему в тяжелую жизненную ситуацию, лишенному крова и тяжко больному человеку. Отцы-Каппадокийцы, обладая большими материальными богатствами и занимая высокое положение в обществе как по праву рождения, так и по имущественному цензу, создали беспрецедентную до этого ситуацию в позднеантичном Римском обществе. Они обращались к своим соотечественникам, формально или неглубоко принявшим государственную религию – христианство, призывая не только молиться по-христиански, а не в языческих храмах, но и относиться по-христиански к тем, кого мы бы назвали бомжами и попрошайками:

«Итак, сообразно заповеди, которая повелевает «радоваться с радующимися и плакать с плачущими», мы должны отверзать утробу милосердия всем бедным и, по какой бы то ни было причине, страждущим; должны как люди приносить людям дань благотворительности, какая бы ни заставляла их нужда искать помощи, – вдовство ли, или сиротство, или изгнание из отечества, или жестокость властителей, или наглость начальствующих, или бесчеловечие собирателей подати, или убийственная рука разбойников, или алчность воров, или опись имения, или кораблекрушение. Ибо все они одинаковое имеют право на сожаление, и так же смотрят на руки наши, как мы на руки Божии, когда чего просим. Впрочем и, из этих самых более достойны жалости те, которые, будучи в лучшем состоянии, впадают в несчастья, нежели те, которые уже свыклись с бедственной участью (свт. Григорий Богослов).

Да, к состраданию призывали и античные мудрецы, в частности, стоик Сенека. Однако каппадокийцы пошли дальше стоиков. Они направили отточенный в афинской школе дар красноречия на то, чтобы убеждать прижимистых и довольно жестокосердных соотечественников-каппадокийцев (не случайно же бытовала поговорка о том, что змея, укусив каппадокийца, умерла) в необходимости милосердия. И к кому? К страдающим страшной болезнью – проказой. Он этих людей бежали даже их родные и друзья, забыв об узах родства и долга.

«А особенно должны мы быть сострадательны к зараженным проказой, которые, по грозному приговору, изреченному на некоторых людей в Св. Писании, изъедены даже до плоти, костей и мозгов… Вы сами свидетели их страдания. Перед вашими глазами поразительное и плачевное зрелище, которому едва ли кто поверит, кроме очевидцев: люди – живые мертвецы, у которых конечности большей части телесных членов отгнили; люди, которых нельзя почти узнать, кто они были прежде, и откуда, или лучше, несчастные останки живших некогда людей, которые, чтобы дать знать о себе, сказывают о своих отцах, матерях, братьях и местах жительства: «Я сын такого-то отца, мать у меня такая-то, имя мое такое-то, да и ты некогда был мне друг и знакомый». Это говорят они потому, что не имеют уже прежнего вида, по которому бы можно было узнать их. Это люди обделенные, у которых нет ни имущества, ни родства, ни друзей, ни даже тела; люди, которые одни из всех и жалеют о себе и вместе ненавидят себя; которые не знают, о чем больше плакать, – о тех ли частях тела, которых уже нет или об оставшихся, о тех ли, которые преждевременно истребила болезнь, или о тех, которые еще сберегаются на жертву болезни; ибо те несчастно погибли, а эти уцелели для большего несчастья; те истлели прежде гроба, а этих некому и в гроб положить…Кто нежнее отца? Кто сердобольнее матери? Но для этих отверженных заперто и родительское сердце. И отец своего собственного сына, которого родил, которого воспитал, в котором одном чаял иметь око своей жизни, за которого так много и так часто молился Богу, этого самого сына, хотя оплакивает, но гонит от себя, – оплакивает от сердца, гонит поневоле. А мать, вспоминая муки рождения, с разрывающимся сердцем испускает жалостнейшие вопли и вслух всех рыдает над живым, как над мертвым…» (свт. Григорий Богослов).

Василий Великий во время поразившего страну голода, взывал к людям, которые почитали себя удачно устроившимися в этой жизни и собирались разбогатеть за счет голодающих неудачников:

«Болезнь алчущего — голод — есть страдание, возбуждающее жалость. Верх всех человеческих бедствий — голод: всякой смерти мучительнее такой конец. В других опасностях или острие меча наносит скорую смерть, или стремительность огня мгновенно угашает жизнь, или звери, растерзав зубами главные в жизненном устройстве члены, не дают мучиться продолжительною болью. Но голод есть медленное зло, продолжительное мучение; кроющаяся и таящаяся внутри смерть, каждую минуту угрожающая и все еще замедляющая…Каких же достоин наказаний, кто проходит мимо человека с таким изможденным телом? Что еще можно прибавить к такой жестокости? Не стоит ли он того, чтобы причислить его к лютым зверям, признать злодеем и человекоубийцею?»

Впрочем, он, будучи одним из знатнейших людей Каппадокии, а так же и епископом, продал во время голода одно из своих имений, чтобы кормить бедных. Василий Великий также устроил больницу для бедных, первую больницу на христианском Востоке.

Его младший брат, святитель Григорий Нисский, обличал ростовщичество с жаром, подобно тому как обличает обвинитель преступника на суде. Впрочем, он какое-то время в пору своих юношеских поисков и был ритором, и, возможно выступал в судах…

«Милосердие же не живет в скверных и сребролюбивых душах; видя, что и самый дом должника назначен к продаже, они не преклоняются на милость, но еще более понуждают продать, дабы скорее получив деньги, опутать сетью займа другого бедняка, по примеру ревностных и ненасытных ловцов, которые окружив сетьми одну долину и выловив всех, находящихся там зверей, переставляют снова колья для сетей к соседней долине и от ней к другой, до тех пор, пока все горы опустеют, лишившись зверей. Итак, какими очами, будучи таковым, взираешь на небо? Как просишь оставления грехов? Ужели по бесчувственности, молясь, говоришь и то, чему научил Спаситель: «остави нам долги наша, яко и мы оставляема должником нашим»? О сколько людей вследствие лихвы, взялись за веревку, отдали себя волнам рек, сочли смерть легчайшею заимодовца, оставили сиротами детей, с злою мачехою их — бедностью! А добрые ростовщики не щадят даже и тогда опустелого дома, но влекут наследников, наследовавших может быть одну веревку от петли, и требуют золота от тех, кои питаются хлебом с чужого стола» (свт. Григорий Нисский).

Каппадокийцы не просто боролись с арианской ложью о Христе. Они не просто проповедовали Троическое единство как надмирную абстрактность, созерцателя которой не тревожат стоны страдальцев.

Они проповедовали словом и личным примером – а их пример много значил не в последнюю очередь из-за их высокого социального статуса – Христа и Любовь Троицы. Страшный Суд – не экзамен по догматике, как утверждает святитель Григорий, великий певец Троицы. Это встреча со Христом, который был принят или отвергнут на земле в лице бедного прокаженного бомжа:

«Грешники осуждены будут не за грабительство, не за святотатство, не за прелюбодеяние или другие грехи, запрещенные законом, а за то, что не послужили Христу в лице бедных. Итак, ежели вы, рабы и братия, и сонаследники Христа, сколько-нибудь имеете ко мне послушания, то пока еще есть время посетим Христа, послужим Христу, напитаем Христа, оденем Христа, примем Христа, почтим Христа!» (свт. Григорий Богослов).

А в доме его сестры, Горгонии, был устроен приют для таких людей…

Источник: http://www.pravmir.ru/otcy-kappadokijcy-i-nishhie-rimskoj-imperii/#ixzz2vMStG8TC

 О СМЫСЛЕ ЖИЗНИ… 

Ни в чём растворяться нельзя: 
Ни в детях, семье, ни в работе, 
Нельзя только этой заботе 
Вконец посвятить всю себя. 

И сердце нельзя отдавать 
Какому бы то ни было делу, 
Хоть делать с душой и умело – 
Потом будет больно терять. 


Но жить как? На этот вопрос 
Ответ: «Правда только У Бога, 
Ищи и найдёшь ты дорогу» - 
Мне Ангел Хранитель принёс. 

(Автор не известен)

 Данность

Человек и скорбь - неразделимы. 
Эту данность подтвердил Господь 
и когда лепил птенцов из глины, 
и когда под плеть подставил плоть.

От момента встречи с Иоанном 
до последней крестной муки вплоть 
всей земною жизнью неустанно 
эту данность подтверждал Господь.

Где же уши, что должны бы слышать? 
Где глаза, что видеть бы могли 
истину, дарованную свыше 
тем, кого назвал Он - соль земли?

Ну, а соль не сделается сладкой, 
даже если в пудру измолоть. 
Жизнь без соли прожита украдкой –
эту данность изрекал Господь.

Человек во скорби - присносущий, 
без нее - отрезанный ломоть. 
Потому-то страждущим и ждущим 
эту данность жалует Господь.

(Автор не известен)

Сопричастность с Рождеством

Святые отцы утверждают, что каждый православный христианин успевает побывать в роли разных евангельских действующих лиц. Кто-то вдруг становится апостолом Филиппом, другой — Петром, а третий — Фомой. Лично мне удалось убедиться в этом на собственном опыте.

 

 

 

Более того, просто уверен, что в Рождественской истории каждый из нас становится каким-то персонажем рядом со святым семейством. Бердяев как-то сказал, что вся русская литература так или иначе ранена христианской темой. А мне кажется, что все мы, современные христиане, ранены Рождеством.

* * *

Начало «голодных» 90-х, когда родителям задерживали зарплату (или давали товаром), а студенты, как манну с неба, ждали стипендию. Дома зачастую не бывало даже хлеба. Это был нерелигиозный социальный пост. В храм тогда моя нога не ступала, но мысли о Боге уже теснили мое сознание.

Наступило 6 января. За окнами вечерело. Мне вдруг физически захотелось стать хоть чем-то причастным Рождеству Христову. А если точнее — захотелось выйти с Ним на связь. Все, что мог придумать — это запалить стеариновую свечу, которая всегда находилась на дежурном месте в шкафу на случай веерного отключения электричества.

Я поставил ее в крышке из-под банки на подоконник ближе к окну. Помню, тогда даже была какая-то попытка робкой молитвы… И знаете, Он мне ответил. В тот момент я будто оказался в числе пастухов, которые были не в теме, но в ней внезапно оказались. (А может, не внезапно? Может, они у костра разговаривали о грядущем Мессии?)

* * *

2007-й. К тому времени я уже молодой диакон. Старенький монастырский храм с послевоенным иконостасом, написанный безвестным советским богомазом. Верхние ярусы в пыли. У меня сжимается сердце, пульсируя вопросом: «Как же мы будем встречать Христа с грязным иконостасом?». Иду к наместнику — беру благословение исправить эту проблему. Несколько часов по стремянке ввех-вниз с ведром, полным воды.

Вечером дома состояние ухудшилось. Словно в мозг в районе мозжечка кто-то воткнул шило. Врач скорой помощи рассказала, что у меня гипертонический криз — верхнее давление под 170. А мне на то время нет еще и 30-ти, но я уже получил звание «гипертоника».

От Рождества до Крещения служил как в тумане. Голова кружилась и была готова лопнуть от лишней крови — с вытекающей дезориентацией соображения. По ощущениям чувствовал себя скорее рождественским бычком, который, не совсем воспринимая события, взирал на ясли Спасителя… После праздников слег в больницу.

* * *

2014-й. Стою возле престола вместе с духовенством кафедрального собора. На нас белые ризы. Такое чувство, что алтарь — это вертеп, а мы стоим как часовые перед яслями Богомладенца. Внутренний настрой возвышенный.

Странно, но себя ощущаю одним из волхвов. Пришли за звездой в ночном небе. Нашли и удивились. Принесли Царю то, что имели — золото, ладан и смирну своих священнических молитв. Искренне старался, чтобы возгласы были особенно торжественными — хотелось поделиться праздничным настроением с людьми, которые не могут зайти в вифлеемскую пещеру.

Но вот мы выносим Родившегося Христа в трех евхаристических Чашах. Люди в три ручья текут по храму, чтобы встретиться со своим Спасителем… А на улице крупными хлопьями падал снег. Совсем как на рождественских открытках. Чудо случилось.

Подробнее: http://www.pravmir.ru/ranenyj-rozhdestvom/#ixzz2swLoAVao

В Святую Ночь Христова Рождества
В своей душе ты ясли приготовь Младенцу.
И пригласи Невинное Дитя
Навечно поселиться в твоем сердце

  Ученик однажды спросил Старца:

«Как мне научиться разбираться в людях, — кому мне доверять и кого опасаться?»

-- «Скажу тебе вначале, кого нужно опасаться, -- сказал Старец. -- Опасайся самого смиренного с виду! Когда увидишь, что кто-то кладет перед тобой поклоны, обнимает тебя и выказывает тебе свое необыкновенное расположение, того ты Опасайся -- больше всего!» --

«Как же так, Старче? -- удивился ученик. -- Объясни мне!»

-- «Потому что он первый и предаст тебя!» -- ответил Старец со вздохом.

«А кому же мне доверять?» -- спросил ученик. «Доверяй тем, кто прост с тобой и говорит -- тебе Правду, какая бы она ни была, эти люди первыми -- придут к тебе на помощь!»

Сказал старый монах: «Истинное смирение всегда -- Незаметно, поэтому его трудно найти; но когда найдешь его, оно тебя никогда -- не предаст».

 Шестое января. Зима. Сочельник.
Две тысячи четырнадцатый год.
Для всех людей – и вместе, и отдельно –
Пусть каждый вслух сейчас произнесет:
Здоровья всем, и счастья, и терпенья,
Добра, тепла и мира в каждый дом!
И пусть весь мир наполнят поздравления
С неповторимым светлым Рождеством!

Молись со мной.

Мне три годика.

Молиться
Я сама могу.
Кто желает научиться?
Я вам помогу.
Хоть и прожито немного
Детских быстрых лет,
Но всегда молиться Богу
Не устану, нет.
Ну а ты? Пора учиться.
Время нас не ждет.
На собрание молиться
Всех Иисус зовет.

 

 Я дышу, и значит, я живу.

Я живу, и значит, я люблю.

В. Высоцкий

О любви

 

  Лет 20 назад, когда я еще учился в школе, молодым юношам и девушкам не было нужды доказывать, что брак, рождение детей – это хорошо и правильно. Никто (или почти никто) не мог помыслить, что он никогда не создаст семьи, не увидит детей, внуков. Человек, не создавший семьи, считался либо больным, либо неудачником. Сейчас положение иное. Не без помощи СМИ люди стали бояться брака. Молодежные журналы воспитывают подростков так, чтобы они в принципе никогда не смогли создать крепкую семью. Предлагается модель поведения, с браком вообще не совместимая. Юноша должен быть безответственным, грубым, независимым, циничным, как можно позже вступать во взрослую жизнь. Девушек воспитывают как будущих «стерв», которые умеют хорошо устроиться, манипулировать мужчинами, давать отпор. И, конечно же, самые главные лозунги – пресловутые «Бери от жизни всё!» и «Ты этого достойна». Любому здравомыслящему человеку понятно, что, следуя этим «советам», невозможно обрести семейное счастье.

 

Давайте немного поговорим о том, почему люди вступают в брак. Ответ на этот вопрос очень прост. Обратимся к книге Бытия: «Не хорошо быть человеку одному» (Быт. 2: 18). Что это значит? Бог творит два очень разных существа: мужчину и женщину. Богу ничего бы не стоило создать гермафродита, совмещающего в себе два начала – мужское и женское. Известно, что однополый способ размножения самый простой, эффективный и продуктивный. Однополые существа самые жизнеспособные. Биологи в 60-х годах XX века сильно задумались: «Почему природа выбрала для человека такой неудобный и непродуктивный способ воспроизведения? Почему существуют два разных пола?» И ответ так и не был найден. А ответ один: «Бог создал мужчину и женщину для любви». Чтобы люди дополняли и любили друг друга. Без любви человек не может быть счастливым.

Любовь не передается генетически от предков, как красота, цвет глаз, физическая сила, таланты. Она не может достаться по наследству, как капитал состоятельного дядюшки. Ее нельзя приобрести за деньги. Даже наоборот, богатство сильно мешает любви. Ведь богатого часто любят не искренне, а из-за его богатства и влияния. За деньги, за материальные блага никто никого любить не будет. Любовь приобретается только нашим личным трудом и подвигом. Она может быть, конечно, дана как дар. Но и тут, если мы не ценим этот дар, не храним и не поддерживаем его, он очень скоро от нас отнимается. Любовь – это единственная настоящая ценность, все остальное преходящее, имеет свой срок. «Любви все возрасты покорны». Действительно, любят и дети, и зрелые люди, и старики, и любовь им всем дает настоящее счастье. И вера, и надежда суть проявление любви. Мы верим Богу, потому что любим Его; верим любимому человеку и надеемся, что он тоже любит нас.

Без любви даже самый богатый человек на земле не будет счастлив. Даже если ему в какой-то момент очень комфортно, он доволен и думает, что проживет и без любви, все равно рано или поздно наступает момент, когда он понимает, что он убог и несчастен, его никто не любит. Деньги, заводы и прочее он не возьмет с собой в вечность, а любовь всегда остается с человеком.

Английский писатель, врач-ветеринар Джеймс Хэрриот описывает небогатого фермера, который сидит на своей маленькой кухне в окружении любящих детей и жены и говорит: «А знаете, ведь я сейчас счастливее любого короля». Вот оно, настоящее счастье: любить и быть любимым.

Любовь, настоящие чувства между мужчиной и женщиной возможны только в браке. И вот почему. Ни просто половые связи, ни даже сожительство с одним постоянным партнером в так называемом гражданском браке не предполагают настоящей любви и ответственности за любимого, за детей. Какая же это любовь, если люди как бы изначально договариваются: «Сегодня мы вместе, а завтра разбежались». Или: «Мы “супруги” без штампа в паспорте, но ничем не связаны, дверь для каждого из нас открыта». В основе таких отношений всегда лежит недоверие. Либо один, либо оба партнера как бы говорят: «Я не уверен(а), что смогу прожить с тобою всю жизнь».

«Прежние функции брака сейчас девальвировались. Статус, деньги, секс и даже дети – всё это случается в современном обществе и помимо брака. И потому молодые люди часто говорят: “А зачем он нужен, этот брак? Вполне можно и без него. Даже лучше”. А не лучше, потому что мир изменился не только в части девальвации брака, но и в том, что люди в целом стали более безразличны друг другу, не успевают построить глубоких отношений. Их теперь, как правило, связывают дела, а не отношения. Мы входим в мир, где психологическое одиночество станет настоящей эпидемией. Итолько в браке остается возможность найти ту душевную близость, которая не позволит нам чувствовать себя одинокими. Вот об этом нужно помнить». Эти слова принадлежат не священнику, не православному семьянину, для которых понятия семья и брак освящены Самим Богом, а человеку, весьма далекому от вопросов веры и духовности, известному психотерапевту А.В. Курпатову. Даже светские психологи осознают, что отрицание брака – путь эгоизма и тупика. На этом пути человек никогда не обретет настоящей любви и счастья.

Самое прискорбное, что молодежь ни по TV, ни в кино, ни на примере семей своих родителей или друзей не видит, что существуют счастливые, дружные семьи. А они, слава Богу, есть, только говорить про это сейчас немодно и непопулярно. Пропаганда свободной, веселой жизни без брака направлена, в первую очередь, на людей молодых, и это страшно. Ведь именно в молодости человек должен заложить фундамент своей дальнейшей жизни. Это сначала кажется, что жизнь удалась: хорошая работа, деньги, карьера, друзья. А во второй половине жизни человек видит, что у его школьных друзей уже внуки, а он совсем один. Особенно тяжело это переживают женщины. Могу свидетельствовать как священник, что люди, которые не вступили в брак или не смогли как-то иначе воплотить свою любовь, очень страдают от этого. Ведь мы созданы, чтобы любить.

Нередко можно слышать даже от людей православных, что целью брака является рождение и воспитание детей. Если брачующиеся ставят перед собой только эту цель, думаю, что им вообще не следует создавать семью. Цель брака абсолютно та же, что и вообще цель христианской жизни. То есть исполнение двух главных заповедей: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим» и «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22: 37, 39). И супругам дается возможность в полной мере исполнить эту заповедь о любви. Ибо мой ближний находится со мною иногда 24 часа в сутки, и я могу всё это время любить и жалеть его. А через любовь к образу Божию, то есть к человеку, мы научаемся любви к Самому Невидимому Богу.

Почему семья – это счастье? Потому что семья помогает нам постоянно, ежедневно ощущать, что есть кто-то, кого мы любим более, чем себя. Известно, например, что родители, как правило, любят детей больше, чем дети родителей. Но родители от этого не становятся менее счастливыми. Ибо дети способны дать им гораздо больше радости, хорошего настроения, чем мы им.

А еще счастье напрямую зависит от того, как мы ценим то, что нам дает Бог. В нашем случае это любовь, семья.

Может быть, прозвучит несколько пафосно, но скажу, что соотношение сил добра и зла в мире зависит от того, есть ли мир в каждой конкретной семье или там царит грех и зло. Легче легкого ругать правительство, реформаторов, олигархов, а самим изменять женам, делать аборты или бросать детей в роддомах. Или даже постоянными ссорами и конфликтами отравлять жизнь себе и своим близким. Как может Россия стать великой и процветающей страной, если у нас за год делается 3 миллиона официальных и еще 1 миллион подпольных абортов, если 100 тысяч детей родные матери оставляют в Доме ребенка? Заслуживаем ли мы после этого хорошей жизни? Да удивительно, как мы вообще еще живы! Семья – это индикатор, лакмусовая бумажка состояния общества в целом: здорово оно или находится в состоянии тяжелой болезни. Вот почему вопрос мира и любви в семье является самым важным вопросом, который стоит перед обществом и каждым из нас.

Но только от нас зависит, какой будет « погода» в нашем доме, в нашей семье.

О пользе документов

Хорошо это или плохо, но в нашей жизни нельзя обойтись без документов. Документы гарантируют соблюдение законов, регламентируют права и обязанности граждан.

Например, водителя останавливает инспектор ГИБДД, и шофер показывает ему водительские права и документы на машину. Иначе как он докажет, что это именно его автомобиль и он имеет право управлять им?

Если у нас, например, не будет документов на землю, любой может ночью переставить забор и сказать, что так и было, или вообще отберет у нас участок. Мы устраиваемся на работу – показываем диплом о нашей специальности, он свидетельствует о том, что мы получили соответствующее образование.

Любителям свободных отношений без регистрации я бы предложил хотя бы полгода прожить без всяких документов. Несладко бы им пришлось.

Мало кто из нормальных людей готов сжечь свои документы и уйти жить в леса. (Разве что какие-нибудь сектанты!)

Итак, каждый здравомыслящий человек признает, что документы – вещь нужная и необходимая. Но почему-то когда речь заходит о регистрации брака, у некоторых этот акт вызывает просто суеверный ужас. Они ищут любое оправдание, чтобы этого не делать. Дело тут, конечно, не в документах, а в том, что люди боятся ответственности, они не уверены до конца ни в себе, ни в другом человеке, они боятся потерять свободу, независимость.

Но регистрация брака не «пачканье документов», не «колотушка в паспорте», как говорят иные поборники «гражданского брака», а вещь весьма серьезная.

Конечно, для православного человека главным событием супружеской жизни является венчание, но и регистрация брака – дело далеко не пустое. Муж и жена свидетельствуют, что они собираются жить одной семьей и нести взаимную ответственность не только перед Богом и друг другом, но и перед обществом и государством.

Нередко можно слышать, что в древности люди вступали в брак без всякой регистрации, да и таинство венчания сформировалось окончательно в том виде, как оно совершается сейчас, только к XVII веку, и что вроде бы раньше всё было как-то проще.

Обратимся к истории брака. В Римской империи, которая была государством в высшей степени правовым (за актами гражданского состояния следили, вспомним хотя бы перепись населения, когда Дева Мария и Иосиф Обручник пошли записаться в свой родной город Вифлеем), существовал брачный договор. Этот документ защищал права и определял обязанности супругов. Он подписывался ими в присутствии свидетелей. Законным браком считался только союз, скрепленный юридически.

Конечно, были и другие формы сожительства, но законной силы они не имели и браком не считались. Например, существовал так называемый конкубинат. Слово это говорит само за себя, в переводе с латыни означает вместе лежу. Конкубинат распространился после введения новых, более строгих законов о браке. Браком он не считался, это было просто сожительство. Так, женщина в конкубинате не могла получить сословных и имущественных привилегий. Конкубинат осуждался святыми отцами, например Василием Великим – и в Византии такое сожительство встречалось.

У других народов, например у древних евреев, брачному обряду предшествовало составление брачного договора. Он также определял взаимные обязательства мужа и жены.

Христианскому венчанию предшествовало обручение. В первые века христианства обручение было отделено от венчания. Оно было актом гражданским и совершалось согласно местным обычаям и установлениям, насколько, разумеется, это было возможно для христиан.

Обручение совершалось торжественно, в присутствии многих свидетелей, которые скрепляли брачный договор. Последний представлял собой официальный документ, определяющий имущественные и правовые взаимоотношения супругов. Жених и невеста обменивались кольцами.

Уже в Российской империи до революции вступить в брак можно было только обвенчавшись или совершив другой религиозный обряд согласно исповеданию супругов. Людей разных вероисповеданий не венчали. Венчание имело и юридическую силу. Церковь вообще тогда вела записи актов гражданского состояния, которые сейчас фиксируются в ЗАГСах. Когда человек рождался, его крестили и записывали в метрическую книгу, когда венчался – выдавали свидетельство о венчании.

Дети, рожденные вне брака, считались незаконнорожденными. Они не могли носить фамилию отца, наследовать сословные привилегии и имущество родителей.

Расписаться без венчания и венчаться без росписи было просто невозможно по закону.

Это следует знать тем людям, которые всячески стремятся обвенчаться без регистрации. Всеми правдами и неправдами уговаривают священника их повенчать, а оформить свои отношения не спешат. Святейший Патриарх уже не раз говорил на ежегодных епархиальных собраниях, что венчать пары можно только при наличии регистрации брака.

К сожалению, мы видим, что распадаются и венчанные браки, и для многих венчание не является препятствием для развода.

В духовной жизни могут наступить периоды охлаждения веры, тогда венчание уже не будет связывать мужа и жену и ничто не будет им мешать «разбежаться». Человеческие чувства тоже вещь весьма переменчивая.

Брак, семья должны быть защищены. Хорошо, если вы полностью доверяете друг другу, но может случиться что-то не зависящее от вас. Вот пример. Мужчина и женщина уже долго живут без регистрации, у них родились дети. И вдруг муж погибает в автокатастрофе. Появляются наследники по закону, например дети от первого брака или ближайшие родственники, и женщина и ее дети может в прямом смысле слова оказаться на улице, без средств к существованию. А всё потому, что люди сами не захотели вовремя позаботиться о близких им людях.

Я уже сравнивал отношения мужа и жены с отношениями родителей и детей. Мне хотелось бы развить эту аналогию. Допустим, мать родила ребенка, но не хочет вписывать его в свой паспорт (не хочет «марать документы»), не хочет, чтобы ее имя упоминалось в свидетельстве о рождении. Но все-таки желает, чтобы ребенок жил с ней, чтобы она занималась его воспитанием. Подобная ситуация невозможна. Права ребенка должны быть защищены. Ребенок должен быть прописан к матери, она обязуется проявлять заботу о нем. И это фиксируется документально.

Но супруги – это люди еще более близкие, чем родители и дети. Мать и ребенок – это первая степень родства, а супруги – нулевая. Даже по светским гражданским законам супруги являются более близкими людьми, чем дети и родители. Это отражено, например, в законодательстве о порядке наследования. Наследуют сначала супруги, потом дети.

Психологу А.В. Курпатову девушка, живущая в «гражданском браке», написала письмо: «Мой парень никогда не берет меня на корпоративные вечеринки. Хотя знаю, что там бывают жены сотрудников. Мы живем в “гражданском браке” больше года, и отношения хорошие. Вероника».

Вот что он ей ответил: «Вообще говоря, понятие “гражданский брак“ очень обманчиво. Вы считаете своего молодого человека мужем, но думает ли он о вас как о супруге? Если не берет на корпоративные вечеринки, скорее всего, не думает. Почему ваш брак до сих пор “гражданский”? В этом, на самом деле, вопрос. Попробуйте себе на него ответить».

Тот же психолог свидетельствует: «Кто-нибудь может сказать: мол, подобного стресса можно избежать, если съезжаться постепенно, пожить сначала чуть-чуть в “гражданском браке”. Но тут нас поджидают данные неумолимой статистики, которая со всей своей неумолимостью неумолимо свидетельствует: в парах, в которых до официально заключенного брака есть период сожительства, риск развода выше, нежели в парах, которые до брака не жили вместе».

Известный журналист, недавно погибший в автомобильной катастрофе, Геннадий Бачинский как-то сказал в одном интервью: «Я прошел через многое – есть с чем сравнивать. И сейчас для меня очевидно: лучше нормальной семьи ничего не придумаешь. Когда нет семьи, есть внутреннее ощущение, что ты свободен. Живете вместе, а ты свободен. Можешь всегда уйти. Человек, который знает, что не может уйти, ведет себя по-другому.

Точно также у родителей и детей: ты не можешь изменить своих маму и папу и ты вынужден строить отношения. Также нужно относиться к своей жене».

Я намеренно привел здесь высказывания не православных богословов, а совершенно светских людей, чтобы было понятно, что любой честный и искренний человек рано или поздно понимает: “гражданский брак” – это ложное, бессмысленное состояние.

Если люди уверены в своих чувствах, они, наоборот, стремятся побыстрее зафиксировать свои отношения, каким-то видимым образом закрепить их. И если они этого не делают, это говорит об одном: сознательно или подсознательно они не уверены в своих чувствах.

Не знаю, почему для обозначения сожительства у нас стали использовать выражение «гражданский брак», ведь в этом содержится грубая смысловая ошибка. «Гражданским браком» называется сожительство без регистрации в ЗАГСе; ЗАГС занимается записями актов гражданского состояния. То есть этот орган фиксирует, в каком состоянии находятся граждане страны. Родились они, женились или уже умерли. А находящееся в так называемом гражданском браке как раз не хотят как граждане свидетельствовать свое состояние!

Немного о том, стоит ли пробовать будущим супругам жить плотской жизнью до брака. О том, что браки с опытом сожительства распадаются гораздо чаще, речь была выше. Это происходит по нескольким причинам.

Во-первых, люди пытаются построить семейное счастье, нарушая заповедь Божию. Во-вторых, страсть, которая часто связывает людей в таком союзе, имеет свойство быстро проходить. И люди, которых связывают интимные отношения, должны спросить себя, что между ними останется, когда эти отношения хотя бы на время прекратятся. Из-за болезни, беременности или временной разлуки. Ведь жениху и невесте дается возможность узнать друг друга, не деля общую постель, квартиру и быт, а с другой, более чистой, душевной, человеческой стороны. Все иное дается уже потом, как награда за воздержание. При сожительстве же получается, что люди уже имеют все права, а не имеют обязанностей, а ведь такого быть не должно.

Еще один момент. Если для парня переспать с девушкой до брака также легко, как сводить ее в кино, то изменится ли его поведение в браке? Вряд ли произойдет чудо, и он станет вдруг примерным семьянином. Если человек не привык себе ни в чем отказывать, он так же может легко позволить себе изменить жене.

Однажды меня упрекнули в том, что я отказал в милости причастия женщине, живущей в «гражданском браке». В том, кого допускать до причастия, священник должен руководствоваться церковными канонами. Каноническое правило святителя Василия Великого гласит: «Блуд не есть брак и даже не начало брака». (Это сказано не про обычный блуд, а про блудное сожительство вне брака). И людям, находящимся в таком состоянии, святитель Василий дает епитимью как впавшим в блуд. (26-е правило святителя Василия Великого).

Некоторые говорят, что слово брак несет в себе груз второго смыслового значения – негативного. Действительно, словобрак, как и многие другие слова, имеет два значения: брак как супружеский союз и брак как дефект, изъян, ошибка.

Слова брак, брачный союз весьма часто употребляются в Священном Писании. Например: «На третий день был брак в Кане Галилейской… Был также зван Иисус и ученики Его на брак» (Ин. 2: 1,2).

Славянское слово брак в значении супружество происходит от глагола брать (брать себе жену). К слову брак в значенииошибка оно не имеет никакого отношения: это слово происходит от голландского слова brakk, которое и переводится как раз как ошибка. Оно вошло в обиход при Петре I.

Думаю, что выражение: «Хорошее дело браком не назовут», придумали люди, которые никогда не знали, какую радость и счастье могут получить в брачном союзе два любящих человека.

 

Священник Павел Гумеров

3 июня 2008 года

     РАССКАЗ

  В многодетной семье отца Георгия накануне Рождества родился еще один ребенок.

 

В субботу вечером, сразу после всенощной, у матушки Татьяны начались схватки. Пришлось срочно ехать в роддом: медлить было опасно, ведь предыдущие роды были с осложнениями.

Оказалось, что детишек оставить не с кем: старшая дочь отца Георгия и матушки Татьяны, пятнадцатилетняя Ксюша, с утра поехала в Сосенки, к бабушке. Бабушка, мама батюшки, страдала гипертонией, и Ксюша попросилась у нее переночевать, потому что накануне бабушка плохо себя чувствовала. Матушка Татьяна разрешила, ведь она не думала, что роды начнутся так скоро – до положенного срока ходить оставалось еще две с половиной недели. Но человек предполагает, а Бог располагает…

Годовалый Сережа, Сеня двух с половиной лет, семилетний Коля, восьмилетняя Катерина и десятилетние озорники Борис и Глеб – на кого оставить детей? Матушка впала было в панику, но, помолившись, успокоилась. Она надела старый полушубок мужа (так как больше ни во что не влезала), валенки и, корчась от то и дело накатывающей боли, вышла из избы и поплелась в сторону деревни.

Стороннему наблюдателю ее положение показалось бы просто ужасным, потому что две бабушки из соседней деревушки, практически единственные постоянные прихожанки храма отца Георгия, которые и пели, и убирались, и с детьми бы посидели, если что, сильно заболели: обоих свалил непонятный грипп, и уже вторую неделю они не приходили на службы. А в деревне, где обитала в приходском доме семья отца Георгия, жилыми оставались только три дома. В ближайшем к ним полуразвалившемся домишке с рассыпавшимся лет двадцать назад забором жила древняя, почти выжившая из ума, но безобидная 95-летняя старушка. Детей на нее оставить было нельзя никак: она сама была, что называется, как ребенок, и отец Георгий периодически наведывался к ней, чтобы причастить ее, а матушка часто посылала ребятишек отнести ей то хлебушка, то картошки.

За ней, через два заброшенных двора, стоял крепкий еще дом, в котором жил одинокий нелюдимый мужчина лет 60, много лет назад похоронивший жену. Детей у них не было. В храме он не бывал никогда и с отцом Георгием, несколько раз пытавшимся поговорить с ним, старался не общаться – попросту избегал его.

Сразу за его домом находилось владение москвичей. Лет двенадцать назад они сдали свою трехкомнатную квартиру в Бибирево и купили здесь у родственников небольшой, но вполне приличный домик. За это время они успели прикупить еще два ближайших к ним участка вместе с домами, разобрать старые постройки, обнести свою землю забором из сетки «рабица» и построить шикарный, на взгляд отца Георгия и матушки, двухэтажный дом с камином и двумя небольшими печками. К ним-то и направлялась матушка Татьяна.

Она дружила с Ариной, простой и доброй женщиной, которая, на удивление Татьяны, полюбила деревенский быт и все, что с ним связано. Когда Арина с Романом приехали сюда, их единственному сыну Петру еще не было и двух лет, а потом, уже здесь, у них родились еще две дочери. Рожала Арина дома, с мужем, и, сколько она ни убеждала Татьяну в том, что домашние роды есть благо как для ребенка, так и для мамы, матушка Татьяна каждый раз направлялась в областной роддом за 80 километров.

Еще не дойдя до их широких ворот, матушка Татьяна поняла, что они уехали. Она вспомнила: Арина говорила ей, что они все вместе собираются съездить в Москву, потому что было необходимо навестить жильцов и проверить, платят ли они вовремя коммуналку за квартиру. И к тому же у младшей дочки почти закончились подгузники, и давно пришла пора закупать бытовую химию, потому что порошки и моющие средства у них тоже кончились, нет лампочек и чего-то еще… Не успела Татьяна подумать об этом, как согнулась от боли и села в сугроб. Переждав схватку, она встала и, так и не стряхнув с себя снег, направилась к Николаю – так звали одинокого необщительного мужчину.

Стучалась матушка долго. Николай открывать не хотел. Но свет горел, и Татьяна, читая про себя Иисусову молитву, продолжала терпеливо барабанить в дверь избы, глядя в окно, из которого виднелся голубоватый квадрат. Может быть, Николай смотрел телевизор и задремал?

Матушка думала о том, что двое старших сыновей, Борис и Глеб, были слишком своевольными, и с ними никак нельзя было оставить малышей. С восьмилетней Катей – еще куда ни шло, но ведь эта парочка не будет слушаться Катерину. Они наверняка перевернут вверх дном весь дом, а то и пожар устроят – вон как тогда, в конце лета. Она вздрогнула, вспомнив, как в августе сыновья подожгли стог сена, и только чудом огонь не перекинулся на забор, а ведь там и до курятника недалеко…

Наконец послышалось шлепанье тяжелых резиновых штиблетов, и Николай распахнул дверь.

– Простите… – хрипло просипела матушка обветрившимися губами.

– Чем обязан? – недовольно спросил Николай.

– Я… рожаю… – только и успела вымолвить Татьяна, как боль пронзила ее. Матушку настигла очередная схватка, и она подумала, что промежутки что-то стали уже слишком короткими. Или это не схватки, а просто боль?

Глаза Николая округлились. Он посмотрел на Татьяну, но ничего не ответил.

– Муж повезет меня в роддом. Пожалуйста… побудьте с детьми. Они сейчас одни. Старшая, Ксюша, уехала в Сосенки, к бабушке, и младших не с кем оставить.

Николай постоял несколько секунд, глядя перед собой, потом сплюнул с крыльца в снег и прикрыл дверь.

– Николай… Николай, пожалуйста… – прошептала отчаявшаяся было Татьяна, как вдруг услышала:

– Дай тулуп-то одеть.

Через минуту дверь снова отворилась, Николай аккуратно повесил большой висячий замок и спустился с крыльца.

Всю дорогу он не проронил ни слова.

Татьяна довела его до избы, схватила два пакета, в которых были заранее бережно сложены ночная рубашка для роддома, резиновые шлепанцы, вещи для малыша и прочие «нужности», и, на ходу поцеловав растерянную дочь, выскочила из дома.

– Кажется, Катеринка плачет, – прошептала Татьяна и тоже смахнула слезу.

Когда Татьяна вошла в храм, служба уже закончилась. Батюшка, убиравшийся в алтаре, посмотрел на нее и все понял.

Он сразу выхватил из рук Татьяны пакеты и, подхватив ее под локоть, довел до машины. Старенькая «Нива» стояла тут же, напротив храма. Отец Георгий завел мотор и покачал головой. Взглянув на Татьяну, которая, держась за низ живота, согнулась от боли, он спросил:

– Что ж ты так? Дотянула? А если не успеем?

– Когда ты на службу шел, еще ничего не было, – прошептала Татьяна.

– Но ты вроде еще днем сказала, что живот побаливает? – уточнил батюшка.

– Так я думала, что это тренировочные схватки. Они к концу беременности то появляются, то исчезают, – ответила Татьяна.

– Не разберешь вас, – тихо пробормотал отец Георгий в бороду, поворачивая руль.

Машину едва не закрутило: сразу после оттепели грянули морозы.

– Осторожнее! – попросила Татьяна и добавила: – Ой, как болит-то…

Отец Георгий с тревогой посмотрел на нее.

– Не успеем, – еле слышно прошептал он.

***

 

  Пока машина неслась по обледенелой дороге, Николай в поисках телевизора зашел в просторную кухню и увидел малышей, сидящих на полу на двух толстенных ватных одеялах среди кучи разбросанных игрушек.

 

По телевизору шел мультфильм про зайца.

– Это я, Ушастик. Это я погулять вышел, – сказал один из мальчиков тихим голосом и посмотрел на Николая.

Николай сильно покраснел, потому что вдруг вспомнил, как в школе его дразнили Ушастиком за большие оттопыренные уши. С возрастом уши Николая, конечно, не стали меньше, но летом он прятал их под кепку, а зимой под шапку-ушанку.

Николай потер уши и спросил у малышей:

– Где у вас тут пульт? Сейчас будем смотреть футбол.

Дети посмотрели на него и ничего не ответили.

– Вы слышите, эй! Где пульт? – повторил Николай.

– Мы им не даем пульт, они еще маленькие, – ответила ему девочка с большими испуганными глазами, которая неслышно подошла сзади.

– У нас нет антенны, – сказал Николаю один из близнецов.

– Мы только смотрим мультики на дисках, – вторил брату другой близнец.

Николай сильно расстроился: сегодня шел финальный матч по футболу.

– А ты правда безбожник? – вдруг услышал он и обернулся.

Справа от него стоял еще один невысокий худенький мальчик с большими серьезными серыми глазами.

– Это почему я безбожник? – обиделся было Николай.

– Я слышал, как папа говорил маме, что ты безбожник. Вот я и спрашиваю: почему ты безбожник? – спросил мальчик Николая, глядя ему в глаза.

– Ты еще маленький, вот подрастешь и поймешь, – снисходительно ответил Николай мальчику, потрепав его коротко стриженные волосы на затылке.

– А я уже все понимаю, – ответил ему ребенок.

– М-да? И что ты понимаешь? – с усмешкой спросил Николай.

– Я понимаю, что люди делают сами себя несчастными. Вон Борька с Глебом маму не слушаются, и поэтому папа у них снегокат отобрал, – ответил мальчик.

– А ты – подлиза! – крикнул ему один из близнецов и поднял руку, чтобы толкнуть мальчика в спину, но Николай, перехватив руку Бориса (или Глеба?), строго сказал:

– А ну не балуй!

Катерина подошла к малышам и взяла на руки младшего братишку:

– Дядя Николай, я пойду уложу Сережу спать.

– А ты умеешь? – деловито поинтересовался Николай и тут же покраснел: он сам не имел ни малейшего понятия о том, как укладывать спать младенцев.

– Да, мне мама уже давно разрешает его укладывать, – гордо ответила девочка.

– Ну иди… а не рано ли?

– Нет, он глазки трет уже. Если сейчас его не умыть, не переодеть и не уложить, то он начнет хныкать, а потом будет орать. Мама всегда говорит, что все надо делать в свое время, – пояснила Катюша.

– И переоденешь сама?

– Да, я уже два года умею переодевать, я даже Сеню переодевала, когда он совсем маленький был, – гордо сказала Катя.

– А что ж тогда ваша мать меня позвала, раз вы такие самостоятельные? – с недоумением спросил девочку Николай и увидел, как Катя и сероглазый мальчик покраснели и посмотрели на широкий диван, на котором Глеб с Борисом занимались чем-то, по-видимому, очень интересным.

Николай тихо подошел к ним и все понял: мальчишки собрались сделать «петуха». Они стащили коробок спичек и, взяв небольшое блюдце (видимо, для того, чтобы не испортить диван) сложили спички горкой. Положив им руки на плечи, Николай спросил:

– Парни! Вы что – совсем обалдели?

– Мама не разрешает им брать спички! – звонким колосом крикнула Катя.

– А ты – ябеда, – крикнул один из братьев и, схватив Катю за подол юбки, с силой дернул ее так, что ткань затрещала.

Катя собралась было заплакать, но передумала, и, поплотнее прижав к себе младенца, вышла из кухни.

– Что вы за люди такие? – возмущенно спросил Николай близнецов.

Ребята молчали, потупившись.

– Неужели непонятно, что с огнем шутить нельзя?

– Мы не шутим, мы играем, – отозвался один из братьев.

– Играть тоже нельзя, тем более что мать вам это запретила. Я свою мать слушался! Знаете, как она меня лупила! И всегда за дело! И вас надо бы выпороть! – не удержался Николай.

– Нас папа с мамой не бьют, – хором ответили дети.

– А зря! В общем, так! Я вам не мама и не папа. Если что – выдеру вот этим ремнем, – сказал Николай строгим голосом и показал пальцем на старый солдатский ремень с кованой пряжкой.

Он заметил, что мальчик с серыми глазами посмотрел на него с уважением, и улыбнулся.

Близнецы с опаской покосились на него, но, кажется, не поверили, и Николай на всякий случай решил их чем-нибудь занять.

– «Петуха» делать дома нельзя никогда, запомните! Вы же не дураки? Или все-таки дураки? – спросил Николай и внимательно посмотрел мальчишкам в глаза.

– Нет… не дураки, – ответили мальчики.

– А если не дураки, так и не надо совершать дурацких поступков, – резонно заметил Николай.

Он зажал в широком кулаке спички, взял блюдце, поставил его на стол и спросил:

– Клей у вас есть? И тоненькая кисточка? И фанерка ненужная?

Через пару минут дети принесли ему кисточку, клей ПВА и старую разделочную доску.

– Только не выливай весь клей, он мне еще для школы пригодится, – попросил Николая один из близнецов.

– Не волнуйся, у тебя его много. А если что – брат поделится. Поделишься? – спросил он другого мальчика.

Тот закивал в ответ, с интересом глядя на приготовления Николая.

– Сейчас будем строить домик, – сказал Николай и подмигнул одному из близнецов.

Он взял кисточку, четыре спички, намазал кончики спичек клеем, потом сложил из них квадрат и положил на доску.

– Вот твой дом, – сказал он одному из мальчиков.

– А вот – твой, – кивнул он другому и соорудил точно такую же конструкцию в другой стороне разделочной доски.

– Ух ты! – воскликнул один из ребят.

– Ну вот и принимайтесь за дело. Ломать – не строить. Окошки, знаете, как делать? Порежьте несколько спичек на три части, среднюю часть в серединку не кладите, крайние части приклеиваете по бокам, и получается окно. Положите слоя четыре спичек, а затем снова кладите целые спички сверху. А потом меня позовете, когда крышу надо будет делать. И не забывайте мазать клеем!

Близнецы с интересом взялись за работу, споря, у кого будет самый аккуратный дом, и в этот момент появилась Катя.

– Потише, Сережа спит. Теперь пойду укладывать Сеню. Сенечка, скажи всем: «Спокойной ночи» – и пошли умываться, – позвала Катя братишку.

– Не-е-е… – заворчал было малыш, но Катя протянула ему книжку:

– А я тебе почитаю!

– Пи-ить…

– Вот твоя бутылка с чаем, мама приготовила, держи, – сказала Катя брату и увела его в противоположную часть дома.

– А разве маленькие у вас раздельно спят? – спросил Николай.

– Да, потому что ложатся в разное время и по ночам иногда просыпаются писать. И чтобы один другого не будил, они спят в разных комнатах, – ответил один из близнецов. Сеня уже спит с нами, а Сережа пока с мамой и папой.

– Понятно. А тебя как зовут? – спросил Николай сероглазого мальчика.

– Так же, как и тебя. У нас очень хороший небесный покровитель, – ответил мальчик.

– Какой покровитель? – не понял Николай.

– Святитель Николай Чудотворец, вот он, – ребенок протянул руку в сторону, и Николай увидел в углу огромный иконостас, где стояли несколько икон, среди которых одна показалась ему смутно знакомой: кажется, похожая икона лежала в старом комоде его бабушки, среди белья, завернутая в кусок сукна.

– Какое у него лицо доброе, – вырвалось у Николая.

Мальчик Николай улыбнулся и ответил:

– Это потому, что он очень добрый!

– У меня тоже лежит в комоде икона с изображением этого святого, но там у него вид очень строгий, – ответил Николай.

– Это потому, что он строг к грешникам, – ответил ему мальчик и, внимательно посмотрев на него, удивленно спросил:

– А почему икона лежит в комоде?

– Ну… потому что… незачем это, – не нашелся Николай.

– Понятно. Ты убрал икону и думаешь, что теперь Бога нет?

– Нет. Я убрал икону, потому что…

– Потому что стал безбожником, да? – спросил маленький Николай.

Николай разозлился. Не рассказывать же этому маленькому зануде, что в тот единственный раз, когда он обратился к Богу, Он его не услышал…

***

 

  Случилось это 40 лет назад. Николай тогда только что вернулся из армии. Одноклассница, в которую он был влюблен с самого первого класса, написала ему письмо буквально за неделю до его возвращения домой. Она писала, что все поняла и выйдет за него замуж. Радости Николая не было предела: Нина, его мечта, его единственная, любовь всей его жизни, наконец ответила ему взаимностью! Он не верил своему счастью, ведь Нина гуляла с Кешей начиная с восьмого класса, и с того времени он отчаялся и уже не надеялся, что Нина когда-нибудь проявит к нему благосклонность, но, тем не менее, в глубине души все еще чего-то ждал. Он верил, что когда-нибудь она поймет. Надеялся, что когда-нибудь она оценит. Ждал, что когда-нибудь она посмотрит. Посмотрит на него и увидит, что он – это тот, кто готов ради нее на все.

 

Дома Николая тоже ждали соскучившиеся по любимому внуку дед и бабушка, которые растили его с семилетнего возраста. Разговорчивого и хулиганистого мальчишку привезла невестка, которая решила после гибели мужа выйти замуж второй раз. По-видимому, ее замужество было удачным, ведь за сыном она так и не вернулась и им не интересовалась.

Мальчик замкнулся. Он был очень растерян: после шумной Москвы его привезли в деревню, к незнакомым старикам, в маленький дом с печкой и туалетом на улице, с баней вместо ванны. Нет мамы, нет отца, нет друзей – соседских мальчишек, с которыми они так любили лазить по бесконечным кладовкам и бегать по длинным коридорам их огромной коммунальной квартиры.

В Москве его называли болтливым, здесь его прозвали «молчун». В общем, жизнь Коли изменилась до неузнаваемости, и к тому же бабушка и дедушка по воскресеньям стали водить его в церковь.

Здесь же, в деревне, он пошел в школу, где 1 сентября впервые увидел Нину. Это была загорелая румяная девочка с носом-кнопкой и огромными ярко-синими глазами. Ее волосы светло-каштанового цвета были заплетены в толстую длинную косу. Она, одетая в коричневое школьное платье, с белоснежными накрахмаленными воротничками, стояла под дубом. Из-под порыжевшей листвы дуба проглядывало пронзительно-синее небо с кое-где проплывавшими белоснежными облаками, и Нина, с ее огромными синими глазами, была похожа на эту раннюю, свежую и прекрасную осень.

Сейчас тоже была ранняя осень, и сегодня он увидит свою Нину.

– Моя, наконец-то моя! – шептал он, подходя к дому по узкой, заросшей травой тропинке.

– Бабуля, привет!

Бабушка, хлопотавшая у плиты, от неожиданности выронила полотенце и со слезами радости бросилась ему на шею.

– А где дед?

– Он во дворе. Крышу латает. Коровник протек.

Часа через два, плотно поев, напившись чаю и, казалось бы, обо всем поговорив со стариками, Николай засобирался к Нине.

– Ты куда направляешься? – отчего-то угрюмо спросил дед.

– К Нинке, – ответил Николай.

– Погоди, – властно сказал дед, поглаживая себя по широкой, словно лопата, бороде, – присядь.

– Ну что еще? – нетерпеливо спросил Николай.

– Как раз об этом мы хотели с тобой поговорить, – тихо произнес дедушка.

– Нинка твоя… она того… беременна. Уж и живот видать, – быстро сказала бабушка, боясь, что внук не захочет слушать.

Николай побледнел, но спросил:

– И что?

– Ты знаешь? – ахнула бабушка.

– Конечно, – соврал Николай.

Дед молча смотрел на него, а бабушка не смогла сдержаться:

– И зачем, скажи, тебе это надо? Мало, что ли, намучился с шалавой этой, теперь решил еще и ребенка Кешкиного растить?

– Кешкиного… – прошептал Николай и задумался.

Нина любила Кешу, наверное, так же сильно, как он сам – Нину. Сколько она от него вытерпела, сколько слез пролила, когда каждый раз из клуба он уходил не с ней, а с новой подружкой, а Николай, хоть и жалел Нину, но втихаря радовался: вдруг она наконец поймет, что Кеша вовсе не тот, кто ей нужен. Но шли месяцы, потом – годы, и ничего не менялось: у Кеши постоянно появлялись новые подружки, но через какое-то время он снова возвращался к Нине…

– И в конце концов он решил жениться, а она – представь – забеременела от него! Вернее, она говорит, что от него, но это неизвестно, потому что про нее такое говорят… – услышал Николай бабушкин голос, который вывел его из задумчивости.

– Кто решил жениться? – спросил он.

– Хахаль ее, Кешка, жениться решил, на Надьке. А Нинка так злилась, так злилась! Но вида не показывала – так и льнула к нему, и в конце концов оказалось, что она беременная! Сказала она, значит, Кеше, что он отцом будет, и говорит: мол, давай на мне женись! – сбивчиво рассказывала бабушка.

– А он что? – спросил Николай.

– Что он, что он, – проворчала бабушка, – он говорит, мол, это не мой ребенок. И к тому же у него Надька! А у Надьки отец председатель, ты же знаешь! Разве Кешка откажется от сытой жизни? Он и послал ее куда подальше! А она-то в этот раз на аборт не пошла, а решила им нервы потрепать – дотянула до свадьбы! И заявилась с пузом, пьяная, прямо на свадьбу!

– А свадьба когда была?

– Да недели три назад! – ответила бабушка.

– А письмо от нее я получил неделю назад. Значит, она еще на что-то надеялась, – тихо сказал Николай.

– Чего? – не поняла бабушка.

– Ничего. Ничего, бабуль… – задумчиво ответил Николай.

– Что ты думаешь делать? – услышал он строгий голос деда и вздрогнул.

– Дед… я все равно пойду и с ней встречусь, – тихо и твердо ответил Николай.

– Не доведет она тебя до добра, а доведет до беды, – сказал дед, – посему запрещаю я тебе с ней общаться. Хватит уже. Говорят, она уже три аборта сделала, а ты парень молодой, у тебя еще вся жизнь впереди.

– Мало ли что говорят! И вообще, она тоже молодая! И к тому же без нее у меня жизни не будет! – воскликнул Николай.

– Это с ней у тебя жизни не будет. Послушай деда, сынок. Похоронишь ты себя заживо, если с ней свяжешься. Сходи, сходи и посмотри, во что она превратилась, да возвращайся домой, – ответил дед, и голос его дрогнул.

– Пьет твоя Нинка! – вставила бабуля.

Николай встал.

– Ладно. Уже темнеет. Пойду прогуляюсь, – сказал он обреченно замолчавшим старикам и вышел, тихо прикрыв дверь.

Бабушка села на лавку и, уткнувшись в передник, заплакала.

***

 

  До Нинкиного дома идти было полчаса: Нина жила в соседней деревне.

 

Когда Николай постучался в ее окно, уже смеркалось. На стук вышла мать Нины – женщина строгого вида, в толстых очках и с высоким тугим пучком волос. Она зябко куталась в шаль.

– Тетя Зина, привет!

– Коленька, ты ли? Здравствуй, дорогой, – она обрадовалась и обняла Николая.

– Теть Зин, а Нина где?

Зинаида вздохнула, и сквозь сумерки Николай увидел подступившую красноту на ее лице.

– Коленька, оставь ее. Доведет она и тебя до беды, – последние слова она сказала, пряча скривившиеся губы под шаль, и залилась слезами.

– Не бойтесь. Я спасу ее, – ответил Николай, но тетя Зина заплакала еще сильнее.

Он понял, что ответа от нее не дождется, и пошел на поиски Нины к их бывшей однокласснице Ольге.

Ольга жила через дом.

– Если тебе оно надо – иди к своей Нинке, она у Дятлов, – сказала Ольга, пожав плечами.

– У Дятлов? – ошарашенно спросил Николай.

– Да! – торжествующе ответила Ольга и закрыла дверь.

Николай стоял и не знал, что и думать. Несколько минут в голове раздавался лишь цокот кузнечиков.

Дятловы жили на краю села. Это была вконец опустившаяся семья потомков одного из известных партийцев-ленинцев, а ныне местных алкоголиков, не дававших покоя односельчанам. Жили они в самом лучшем и самом большом доме – в том самом, в котором жила до раскулачивания многодетная семья помещика. Дом они, естественно, превратили в подобие свинарника. Давно не ремонтировавшийся, он сильно покосился, и правая его часть уже несколько лет была нежилой, потому что как-то раз, во время очередной гулянки, кто-то из гостей повыбивал окна, и теперь все обитатели дома ютились в левой части, в двух теплых и двух летних комнатах.

Николай подошел к дому и пригляделся. Везде горел свет, даже в правой части он заметил какое-то шевеление, и, словно тень, что-то метнулось в сторону.

Он вздохнул, открыл дверь и вошел в сени. В нос ударил запах тухлой рыбы, пота, перегара и мочи.

– Колян! Салют! Какими судьбами? – спросил Николая Слава Дятлов, учившийся в их школе. Кажется, он был моложе их на два или на три года.

– Я Нину ищу, – ответил Николай, – не знаешь, где она?

– Да знаем, – мерзко захихикала неряшливо одетая оплывшая толстая баба, – иди в сени, выйди на улицу и пройди в правую часть, там твоя Нинка, уединилась, так сказать…

Все захохотали, и Николай, постояв еще пару минут, но так ничего и не поняв, вышел во двор, открыл покосившуюся дверь и зашел в нежилую часть дома. Было темно. Он зажег спичку и, спотыкаясь о всякий хлам и задыхаясь от нестерпимой вони, прошел в одну из комнат, где на старом, рваном и пыльном диване он увидел Нину.

Она спала. Юбка ее была задрана почти до плеч, обнажив округлившийся живот и нижнюю часть тела. Кроме юбки, на ней ничего не было. Николай отвернулся и присел на край дивана.

Диван скрипнул, ножка подогнулась, и Николай с Ниной оказались на полу. От Нины крепко запахло перегаром, когда она, резко проснувшись, начала было материться, но, узнав Николая, обняла его и поцеловала. Николай понял, что она была пьяна.

Он впервые в жизни прижался к ней, такой любимой и бесконечно далекой, а теперь ставшей неожиданно доступной и близкой, и не сразу понял, что несколько минут назад она была с кем-то еще…

Но ему не было противно, потому что он слишком любил ее.

Когда все закончилось, она тут же уснула, а он лежал, совершенно счастливый, и думал о том, что все будет хорошо… Все обязательно будет хорошо. Его рука лежала на животе Нины. Неожиданно он почувствовал толчок прямо под своей ладонью. Николай ничего не понял – решил было, что ему показалось, но второй толчок, более сильный, заставил его сначала испугаться, а потом умилиться: он понял, что в животе Нины толкается ребенок.

– Ну, привет, малыш! – весело сказал Николай. – Теперь у тебя будет папа.

Ребенок в ответ снова шевельнулся, робко и нежно, словно маленькая рыбка. Николай разговаривал с ним всю ночь, а Нина спала.

Наконец на рассвете Нина проснулась. Она посмотрела на Николая, усмехнулась и сказала:

– Привет. У тебя есть покурить?

Николай вынул спички и пачку «Явы». Нина с наслаждением затянулась.

Ребенок снова шевельнулся.

– Вот, малыш, и мама проснулась, – сказал Николай и погладил живот.

Нина удивленно посмотрела на него и ухмыльнулась.

– Нина, а разве тебе можно курить? – опомнился Николай.

Нина захохотала. Николай с недоумением посмотрел на нее, и она ответила:

– Бросить не получается. Нервы. Да и все равно оставлять ребенка я уже не буду.

– Как… оставлять? – не понял Николай.

– Аборт надо делать, вот чего.

– Как… аборт? Он ведь живой? Шевелится!

– Мало ли что шевелится. Жить хочет, тварь, вот и шевелится. Ненавижу! Ненавижу, – неожиданно зарыдала Нина, сжав кулаки и уткнувшись в грудь Николая.

– Но почему ты его ненавидишь? – не понял Николай.

– Ненавижу его отца, поэтому ненавижу и его, – зло ответила Нина.

– Но ребенок-то причем? – удивился Николай.

– А ты что – будешь мне морали читать? Тогда вали отсюда, – заорала Нина, оттолкнув кулаками Николая.

Она вскочила, одернула юбку и стала шарить по полу босыми ногами в поисках туфель.

– Нина, подожди… Я не буду читать тебе мораль. Я просто хотел сказать… выходи за меня замуж. Я буду растить этого ребенка как своего.

– Посмотрим, – ответила Нина и, поправив тяжелую копну волос, улыбнулась.

При свете дня она выглядела ужасно: посеревшее лицо, узкие, словно у китайца, глаза, распухший нос…

– Как ты изменилась. Надо же, как влияет на внешность женщины беременность, – удивленно сказал Николай, бережно держа оплывшее от водки лицо Нины в руках и с любовью разглядывая ее.

– Пойдем. У тебя деньги есть? Купи мне пива, – попросила она и обняла его за плечи.

***

 

Фото: Алексей Мальгавко / Photopolygon.com Следующая неделя пролетела словно в полусне: Нина и Николай быстро подали заявление в ЗАГС, забрали из дома деда вещи Николая, переехали к Нине и сыграли скромную, но все-таки свадьбу: в ЗАГСе, видя большой живот невесты, их согласились расписать без очереди.

 

Свадьба была очень грустная. Народу почти не было – только мать Нины, ее тетка с мужем из соседней деревни – и всё.

Николай, красивый и статный, в черном костюме, весь вечер вспоминал громовой голос деда:

– Если женишься – домой не приходи! Пока я жив, на порог не пущу.

Этот голос заглушал остальные голоса, которые пытались отговорить его от этого брака: и голос Зинаиды, матери Нины, и голос тетки и ее мужа Андрея, и голос Ольги. Даже Ольга как-то зашла, чтобы попытаться вразумить его, но у нее ничего не получилось. Приятелей, с которыми он провел в этой деревне все детство, рассказывавших о «похождениях» Нины, Николай тоже не хотел слышать. Ему было безразлично чужое мнение, кроме мнения деда. Но он надеялся, что дед с бабушкой в конце концов смягчатся, ведь кроме Николая у них никого не было.

А после свадьбы начался кошмар. Такого Николай ожидать не мог, ведь у него и в мыслях не было, что Нина выходила за него замуж лишь с одной целью – еще раз попытаться вернуть Кешу.

На другое утро после свадьбы у нее – казалось бы, на пустом месте – началась истерика.

– Нина, ты что плачешь? С тобой все в порядке? – спросил Николай молодую жену, проснувшись ранним утром от всхлипываний и завываний.

– Да, в порядке!

– Так почему ты плачешь?

– Да отвали ты, придурок, – Нина оттолкнула руку Николая, пытавшегося погладить ее по голове.

Николай молча встал, подошел к окну и закурил.

– Ты ожидала, что к нам на свадьбу прибежит Кеша? – спросил он у Нины, и она зарыдала еще громче.

– Так ты что, вовсе не собиралась со мной жить, Нина? Ты просто хотела позлить Кешу и взяла меня в заложники, как и этого ребенка, которого ты ждешь?

– Коля… я буду с тобой жить. Но мне надо избавиться от ребенка, – голос Нины стал заискивающим.

– Ну зачем же? Я люблю тебя и люблю ребенка!

– А я ненавижу этого ребенка! Его отец меня бросил, он растоптал мою любовь, он всю жизнь издевался надо мной!

– Нина, подумай. Это же маленький человечек, ребенок. Твой ребенок. И он вовсе не виноват в том, что у вас с Кешей испортились отношения.

– Коля, я рожу тебе другого ребенка. Нашего общего ребенка. Но сначала я сделаю аборт. Это мое условие. Я не хочу этого ребенка! Я лучше убью себя, – закричала Нина и снова разрыдалась.

Николай вздохнул, сел рядом с ней и обнял ее – он был готов на все ради любимой.

Через два дня Николай и его молодая жена поехали в Череневку. Добирались они три с лишним часа – сначала пешком до автостанции, потом электричкой, потом снова на автобусе и опять пешком минут двадцать по сырым торфяным дорогам. День был пасмурный, накануне резко похолодало, и Нина с Николаем, одетые по-летнему, замерзли.

Дом, куда они направлялись, стоял на отшибе, на самом краю поселка, почти у леса.

– Нина… ты точно не передумаешь?

– Нет, – твердо ответила Нина, стуча в тяжелую деревянную дверь.

Открывшая им дверь бабка доверия у Николая не вызвала. Крупная, с повязанным на голове узлом вверх красном платке, с лицом, покрытым бородавками, она казалась отвратительной.

Николая оставили сидеть в сенях, а Нина прошла в дом.

Минут десять было тихо, лишь слышно было, как бабка что-то говорила Нине. Потом раздался резкий крик, за ним – стон. Этот стон с тех пор Николай слышал во сне почти каждую ночь, а наяву стон Нины прервался только тогда, когда ее не стало.

Как выяснилось позднее, эта бабка, «народная умелица», прославившаяся тем, что избавляла женщин от нежелательной беременности с помощью вязальной спицы, убила не только ребенка, но и саму Нину.

Почти полчаса сидел Николай в сенях и слушал стоны Нины, сопровождаемые всхлипываниями. Ему было плохо, руки его тряслись. Он было попытался пройти к Нине, но бабка, возившаяся между ее ног, так крикнула на него, что он испугался и прикрыл дверь. Ему было страшно. Когда появилась Нина, бледная, с искаженным от боли лицом, Николай, подхватив ее под руку, поскорее вывел из этого ужасного дома.

– Пеленку придерживай! Через полчаса прими лекарство еще раз, если боль не прекратится! И никому не говорите, что у меня были! Скажете, что в погреб полезла и упала! Поняли? – кричала вслед бабка, но Нина и Николай даже не обернулись.

Не успели они дойти до остановки, как ноги Нины подкосились, и Николай едва успел подхватить ее. Он донес Нину до остановки. Автобус пришел быстро, но минут через пятнадцать тихо постанывающая Нина потеряла сознание, и Николай перепугался не на шутку. Он попросил водителя остановить автобус около больницы, благо что больница находилась рядом с автостанцией.

– Милая, потерпи, сейчас я покажу тебя врачу, а потом поедем домой, – сказал он Нине и поднял ее, холодную и показавшуюся ему какой-то слишком легкой, на руки. Сиденье под ней было мокрым от крови, на полу тоже была кровь.

Николай отнес жену в больницу. Как только ее забрали врачи, он сел и начал молиться. Впервые в жизни. Он молился, как умел, – не так, как молились дед и бабушка: этих молитв он не помнил. Николай молился по-своему:

– Господи! Пусть все закончится поскорее. Пожалуйста. Пусть этот кошмар скорее кончится. Нина, как ты? Нина, Ниночка… пожалуйста, пожалуйста, Господи, помоги… – шептал он.

Николай сидел, не поднимая головы, и не слышал, как орали на него медсестры, решившие, видимо, что он заставил жену сделать аборт. Он не видел, как возле него собрался народ – и врачи, и пациенты; он не чувствовал, как его трясли за плечо.

Николай очнулся лишь от сильного удара в челюсть. Высокий, совсем еще молодой мужчина в белом халате и белой шапочке, ударивший его, стоял напротив Николая.

– Ну что, ублюдок? Доигрался? Умерла жена твоя! Прободение матки! Не спасли ее! Не смогли! Кровопотеря слишком большая! Понял?

– Паша, перестань, Паша, – кричала молоденькая медсестра, держа доктора за плечи.

– Да как они пошли на это?! Там же ребенок практически доношенный был! – кричал врач.

Через минуту появились еще двое мужчин в белых халатах и женщина.

Что было дальше, Николай помнил смутно: милиция, похороны Нины, суд, тюрьма, инфаркт бабушки и ее смерть: все переплелось в его голове, как огромный живой клубок, который, поселившись в черепной коробке, высасывал все мысли и все силы Николая.

Отсидел он недолго, всего три месяца, после чего его оправдали, и он, вернувшись в деревню, нашел свой дом пустым: оказывается, неделю назад умер и дедушка. Слово свое дед сдержал: пока был жив, в его доме Николай так и не появился…

После произошедшего с ним Николай, который и так был неразговорчив, превратился в молчуна и отшельника. Люди стали сторониться его, он их – тоже.

 

Фото: Алексей Мальгавко / Photopolygon.com С тех пор прошло много лет, некоторые односельчане, в основном его ровесники, разъехались, многие уже умерли, дома их оказались брошены и никому не нужны, но старая церковь, в которую его водили дед с бабушкой, по-прежнему стояла на пригорке, глядя широкими окнами на все стороны света.

 

Николай так и остался в домике деда, тихо и бесцельно проживая свою неудавшуюся жизнь, вспоминая ту, которая сделала его самым счастливым на несколько мгновений и самым несчастным на всю оставшуюся жизнь. Жил он натуральным хозяйством: весной и летом работал на огороде и в поле с утра до ночи, а зимой в основном отдыхал, лишь иногда уходил на заработки в соседнюю древнюю – ту самую, где когда-то жила Нина, к своему однокласснику Александру, ныне хозяину лесопилки, с которым продолжал дружить еще со школы. Это, пожалуй, был единственный человек, с которым он общался. Николай никогда не пил: вид бутылок и запах алкоголя вызывали у него омерзение, напоминая семью Дятловых и Нину, вернее, то, во что она превратилась, когда начала пить.

Дружелюбный священник, появившийся лет пятнадцать назад в их деревне с молодой женой и маленькой дочкой, чрезвычайно раздражал его: Николай не понимал, зачем тот пытается общаться с ним и для чего при встрече всегда приглашает на службу в храм или даже к ним в гости на чай.

Николай обиделся на Бога, ведь Он забрал его Нину, его любимую, его единственную и неповторимую, прекрасную, как сама осень. Через два месяца после смерти деда он убрал в сундук его любимые иконы, которые, как ему казалось, смотрели на него, Николая, с немым укором. Одна из них, с изображением седого старика с добрым, но каким-то пронзительным взглядом, и была иконой Николая Чудотворца – его святого.

***

Тем временем старенькая «Нива» подъезжала к роддому.

– Как ты? – спросил отец Георгий жену, пытавшуюся дремать в перерывах между схватками.

– Нормально… – ответила матушка, изо всех сил потирая низ живота.

– Потерпи… Слава Богу, почти приехали. Кстати, как там дети? С кем они? – вспомнил батюшка и посмотрел на жену.

– С соседом… а-а-а… снова схватка… – застонала матушка.

– Что?! – закричал отец Георгий. – С этим безбожником?? Да как ты могла…

– Георгий, скорее… кажется, уже начинаются потуги…

Отец Георгий, покачав головой, изо всех сил нажал на педаль газа. Они были уже совсем рядом: в конце улицы светились окна роддома.

***

 

  – Включи настольную лампу, а то света мало, – попросил Глеба Борис.

 

– Дядя Николай! Готово. Пора крышу делать, – услышал Николай голос одного из близнецов, вырвавший его из трясины воспоминаний.

– Есть у вас картон? – спросил Николай. – Можно старую ненужную коробку из-под обуви или спичечные коробки.

Он всю жизнь помнил того малыша, живущего в животе Нины, и скучал по нему. Он точно знал, какого бы уже он был возраста, и часто пытался представить себе его внешность. Тогда, давным-давно, ему казалось, что он и ребенок уже подружились. Но они с Ниной не дали ему родиться. Николай хоть поздно, но отчетливо осознал, что в случившемся была доля и его вины, ведь именно он повез Нину убивать ребенка, он не удержал ее, не смог…

– Вот картон, – сказал Коля, прервавший снова нахлынувшие было воспоминания Николая, и протянул пустую коробку из-под игрушечного самолета.

– Давай, – ответил Николай и ловко вырезал две одинаковые крыши, после чего, намазав их клеем, приклеил к каждой конструкции.

– Ух, ты! Настоящие домики! – обрадовался Борис.

– Да, только малюсенькие, – сказал Глеб.

– А теперь несите гуашь и кисточку потолще, – попросил Николай.

– Сейчас, – сказал Коля и кинулся в комнату.

Через минуту он вернулся с коробкой красок и кисточкой:

– Катя спит вместе с Сеней. Уснула, – тихо сказал он.

– Ну и пусть спят. У Сеньки кровать большая, полуторная. Не будем ее будить, – решил Глеб.

– А если Сережка ночью проснется? – спросил Коля.

– Ну, давай ты или я ляжем с Сережкой в комнате, пока папа не вернулся, – предложил Глеб.

– Хорошо. Тогда я лягу с Сережей, – ответил Коля.

Николай тем временем покрасил коричневой краской один из домиков, а крышу сделал темно-красной.

– Здорово! Это Борькин дом, а мой пусть будет с зеленой крышей, – воскликнул Глеб.

– Ничего себе! У вас целая усадьба получается, как у тети Арины и дяди Романа, – с восхищением сказал Коля, разглядывая своими огромными серыми глазами постройки на бывшей разделочной доске.

– А мы сейчас еще туалет построим и сарайчик. А потом – забор! – предложил Николай, и дети радостно засмеялись.

– И подарите все это папе с мамой на Рождество, да? – спросил Коля, который давно приготовил родителям подарки, но знал, что старшие братья о подарках для родителей не позаботились.

– Да, Глеб, точно! Давай подарим!

– Давай, – вторил брату Боря, – только надо елочку сделать!

– А из чего делать будете? Из спичек? – спросил Коля.

– Нет, елочка пусть будет настоящая! Мы возьмем самую маленькую еловую веточку и прикрепим на доску. А снег давайте сделаем из ваты, – предложил Николай.

– Давайте! У мамы в аптечке полно ваты, – сказал Коля и убежал за ватой.

Вернувшись, он протянул Николаю полпачки ваты и маленький пузырек.

– «Курантил», – прочитал Николай. – Зачем ты принес мне лекарство?

– Это маме дали в поликлинике, а она не пила – сказала, что и без него хорошо себя чувствует, и тетя Арина ей говорила, что там такого навыписывают, что для ребеночка вредно, поэтому маме это лекарство не нужно, – объяснил Коля.

– Ну давай его сюда, попробуем, – с интересом сказал Глеб.

– Ты что?! Нельзя! Это же ле-кар-ство! – строго сказал Коля.

– Тогда зачем ты его притащил? – спросил Глеб.

– Давайте сделаем из этих маленьких круглых таблеточек игрушки для елочки! Раскрасим разными цветами, приклеим, и будет нарядная елочка! – предложил Коля и с надеждой посмотрел на Николая.

Николай, покачав головой, улыбнулся. В детстве он был точно таким же – всегда любил придумывать что-то неожиданное и необычное. Он взял упаковку таблеток и спросил:

– Ты уверен, что мама не будет ругаться?

– Конечно. Она их выбросить собиралась, – заверил его Коля.

Николай высыпал в ладонь таблетки, отсчитал шесть штук и дал братьям по три:

– Хватит с вас, неугомонные. А то мало ли что – еще съедите.

Близнецы, взяв кисти, стали разукрашивать маленькие таблеточки, а оба Николая, большой и маленький, одевшись, отправились на улицу. Во дворе батюшка и матушка нарядили для детей большую ель, которая росла прямо напротив крыльца.

– Чтобы не рубить елочки каждый год, папа, когда переехал сюда, посадил ель, и она выросла! Теперь мы каждый год перед Рождеством наряжаем ее, – сказал Коля.

– Молодец твой папа, – ответил Николай, выбирая веточку: она должна быть одновременно крепкой и миниатюрной. – Вы, наверное, его Дедом Морозом наряжаете?

– Папу? Дедом Морозом? – не понял Коля.

– Ну да, с такой бородой, как у твоего папы, в самый раз быть Дедом Морозом, – ответил Николай с улыбкой, но, посмотрев на Колю, понял, что сказал какую-то несусветную глупость.

– Деда Мороза нет и не было. Это святитель Николай приносит всем подарки на Рождество, – терпеливо, как маленькому, объяснил ему Коля.

– Разве? – недоверчиво спросил Николай.

– Ну конечно, – убедительно ответил мальчик, – он вообще всегда всем любит делать подарки и творить всякие милости. Вы читали его житие?

– Не приходилось.

– Как же так? Это же ваш святой. Ну, так я дам вам почитать. У нас есть книжка для детей, с картинками, и для взрослых, в сборнике.

– Хорошо, почитаю. А теперь пойдем в дом.

Отряхнув с валенок снег, они вошли на крыльцо. Николай оглянулся. Ночь была словно сказочная – тихая и спокойная, при свете луны блестели ветки деревьев, покрытые инеем.

– Красиво, правда? – спросил Коля.

– Да, – ответил Николай. Он вспомнил детство, дедушку с бабушкой, и ему стало грустно.

Когда они вошли в дом, ребята уже покрасили таблетки и начали строить сарай.

– Что это вы так долго? – спросили близнецы хором.

– А как вас родители различают? – ответил вопросом на вопрос Николай.

– Да мы же совсем разные! – возмутились ребята.

– Это просто! Видите, у Бори справа на носу родинка? – спросил Коля.

– А, ну тогда понятно, – засмеялся Николай.

Минут пятнадцать они прикрепляли и «наряжали» маленькую елочку, после чего положили вокруг дома «сугробы» из ваты, и Николай показал мальчикам, как делать забор.

– Ну, справитесь сами, орлы? – спросил он и встал из-за стола.

– Легко! – ответил Глеб.

Николай похлопал его по плечу, встал и вышел на улицу покурить. Он уже был здесь несколько часов, а курить не хотелось – просто забыл про это.

– Странно, – прошептал он.

– Дядя Николай, вот я вам книжки принес – детскую и взрослую.

– А ну закрой дверь, а то простудишься! – сказал Николай и, потушив окурок, вошел в дом.

Вскоре совместными усилиями закончили делать забор. Николай увидел, что уже почти десять вечера, дети устали, и предложил им лечь спать.

– Нет, мы будем ждать папу! – сказал Борис.

– Мальчики, ждать папу и охранять ваши сны буду я – меня об этом попросила мама.

– Боря, Глеб, нам надо хорошо выспаться, а то некому будет помогать папе в алтаре. Ведь завтра Рождество! – упрекнул братьев Коля.

– Ой, точно. Ну, тогда мы пойдем. Спокойной ночи, дядя Николай! – ответили мальчики и пошли в спальню.

– Спокойной ночи. Не забудьте умыться, а то у вас все руки в краске и почему-то носы тоже. И ты, Коля, иди ложись, – сказал Николай.

– Ангела Хранителя! А вы почитайте обязательно книжки, – сказал мальчик и вышел из кухни, прикрыв рукой дверь.

Николай, которому делать все равно было нечего, открыл книгу, начал листать ее и наткнулся на закладку. Предусмотрительный Коля заложил ему житие святителя Николая Мирликийского – человека, жившего на земле около семнадцати столетий назад, чья икона висела в иконостасе деда вместе с Христом Спасителем и Божией Матерью.

Николай начал читать и неожиданно для себя увлекся и углубился в чтение до такой степени, что проникся всем сердцем к этому великому святому.

Он не знал, что в маленьком коридорчике, прямо за дверью, маленький Коля молил святителя Николая о том, «чтобы дядя Коля перестал быть безбожником». Через какое-то время мальчик закончил молиться и посмотрел в щелочку. Дядя Николай с интересом читал «Жития святых», и счастливый Коля отправился спать.

Житие святителя поразило Николая. Так просто и так естественно помочь отцу выдать замуж дочерей – почему никто, кроме него, не догадался об этом?

«Почему я ждал добра от Бога, а сам не делал его никогда?» – спросил сам себя Николай.

***

 

  Отец Георгий тихо зашел в дом. Видимо, дети уже спали, потому что свет горел только на кухне. Он разулся, снял пальто, подрясник и вошел в кухню.

 

– Чье житие читаешь, боголюбец? – спросил отец Георгий Николая, видя, что тот читает «Жития святых».

Николай, подняв голову, ответил:

– Какой же я боголюбец? Вы же сами меня безбожником называли.

– Значит, ошибался, ведь один Бог – сердцеведец; тем более я вижу твой интерес к душеполезному чтению.

– Интересно, конечно, но в реальной жизни ведь так не бывает…

– Бывает, и каждый может в этом убедиться на практике, если с верою обратится в молитве к Богу, к святым.

– Однажды, давным-давно, я молился Богу, но Он меня не услышал…

– А о чем вы молились ему? – спросил отец Георгий, наливая воду в чайник.

– Когда жена была в больнице, я молился о том, чтобы весь этот кошмар поскорее закончился, но вместо этого моя жена умерла.

– А почему ваша жена оказалась в больнице?

Николай открыл было рот, но задумался.

– Бог всегда слышит наши молитвы, но отвечает на них так, как лучше для нас, а не так, как мы желаем. Видите ли, мне знакома ваша история, – тихо произнес отец Георгий.

Николай удивленно посмотрел ему в глаза, и батюшка продолжил:

– После смерти вашей жены вы не общались ни с кем, даже с ее матерью. Но Зинаида, мать Нины, вашей покойной супруги, в последние годы жизни приходила ко мне в храм. Скончалась она три года назад, где-то перед Пасхой. Я принимал у нее исповедь, поэтому знаю вашу историю, Николай. Что я могу вам сказать… Понимаете, Господь никогда не забирает человека просто так. У каждого свой путь, длинный или короткий. Господь дает человеку уйти из мира только тогда, когда это лучше для его души. Кого-то Бог забирает молодым, сильным и здоровым, а кто-то, даже будучи больным и старым, продолжает жить.

Бывает так, что Бог забирает человека для того, чтобы в этом мире не умножалось зло. Смотрите: Бог давал вашей жене детей. Первого ребенка она убила абортом, когда ей было 17 лет, затем, практически через два-три месяца, последовала вторая беременность – вот таким нехитрым способом она пыталась выйти замуж за Иннокентия.

– Она любила его так же, как я любил ее, – сказал Николай.

– Нет-нет. Ни она, ни вы не любили. Разве любовь бесчинствует? Разве любовь ищет своего? Это не любовь, это была просто страсть. Помните слова апостола Павла о любви? «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13: 4–7). И вот Нине Бог дал второго ребенка от любимого, как она сама считала, человека. Но Нина снова не сдала экзамен любви – она убила и это дитя, когда отец ребенка и в этот раз тоже отказался жениться на ней. Как вы думаете Николай, какая душа у женщины, идущей на убийство своего, второго уже, ребенка? Конечно, злая, – сам себе ответил отец Георгий.

– Но она была еще молодая и ничего не понимала, – попытался заступиться за Нину Николай.

– Николай, не бывает такого, чтобы «ничего не понимала», потому что у всех нас есть совесть, и она не молчит, если человек помышляет о каком-то злом деле. Другое дело, если человек не желает слушать свою совесть – вот это уже страшно. А еще страшнее, когда он перестает слышать совесть – тогда он находится в серьезной беде. Кстати, мать Нины говорила, что никогда не толкала ее к аборту – напротив, она уговаривала дочь, чтобы та оставила внука. Но Нина никого слушать не хотела. Возможно, она думала, что мстит Иннокентию, убивая его детей, – не знаю, но ребенка она не родила и во второй раз. И здесь мы видим Божий Промысл: Нина, как рассказала ее мама, серьезно заболела после второго аборта, по-женски: сначала у нее было какое-то воспалительное заболевание половых органов, затем – гормональные нарушения, потом началась дисфункция яичников. Нина, молодая еще девушка, должна была бы, по идее, задуматься о своей жизни и о своем здоровье, но вместо этого она еще сильнее обозлилась на свою неудавшуюся жизнь – к сожалению, она не понимала, что единственная виновница всех неудач – это она сама. Как знать, быть может, ее возлюбленный вернулся бы к ней, если бы она родила их ребенка? С появлением ребенка сердце человека ведь становится мягче. Но Нина не дала шанса и Иннокентию… В результате оба несостоявшихся родителя стали вести еще более распутный и непотребный образ жизни, чем раньше, а Нина вдобавок еще и начала пить.

Через какое-то время Иннокентий решил жениться. Решил создать семью, завести детей. Кого он выбрал в жены, на роль матери своих детей? Конечно, не Нину. Почему? Потому что она – убийца его детей. Может быть, не явно, но на уровне подсознания, отдает себе мужчина в этом отчет или нет, хочет он того или нет, но все существо мужчины отторгает женщину, сделавшую от него аборт. К тому же Нина вела аморальный образ жизни: она пила и встречалась с другими мужчинами, а это, согласитесь, аргументы тоже не в ее пользу. И вот Иннокентий, видный и красивый парень, как рассказывала мать Нины, выбрал девушку не особо привлекательную, но скромную и обеспеченную, сделал ей предложение, и через полгода, а именно на 18-летие невесты, была запланирована свадьба. Нина же, узнав об этом, совсем потеряла разум. Она, по словам Зинаиды, бывшей свидетельницей этого безобразия, пыталась всячески помешать своему возлюбленному стать счастливым без нее. Но у Нины ничего не получалось – над ней только смеялись все, включая Иннокентия. Тогда Нина попыталась снова забеременеть, и ей, как ни странно, несмотря на все ее болезни после абортов, это удалось.

Бог дал ей еще одного ребенка, Он дал ей еще один шанс. Но вместо того чтобы образумиться, Нина продолжала пить, курить, гулять.

– Потому что Кеша не обращал на нее внимания, – вставил Николай.

– Нет, Николай. Нина продолжала пить и гулять, следуя своей злой воле. Причем здесь Кеша? Он что – заставлял ее пить, курить и блудить насильно?

– Нет…

– Ты ответил, что нет. И на аборты он ее не водил, ведь правильно?

Николай кивнул, и отец Георгий сказал:

– На последний аборт ее провожал ты. Ты всю жизнь считал себя жертвой, ты обиделся на Бога, но ты – не жертва, а соучастник. Но об этом после.

Вернемся к Нине. Она продолжала пить и гулять, вместо того чтобы превратиться в нормальную женщину, бросить все глупости и спокойно вынашивать ребенка. Может быть, она привлекла бы Иннокентия своей женственностью и мягкостью, свойственной будущим мамам. Если бы она изменилась – тогда, возможно, Кеша бы обратил наконец на нее свое внимание и стал бы воспринимать ее всерьез. Тем более что, как выяснилось впоследствии, жена Кеши оказалась бесплодной.

– Да, я знаю, детей у них так и не было, – кивнул Николай.

– Никому не известно, как отразятся на нашей жизни или на жизни близких наши поступки. Вот видишь: Иннокентий, отказавшись от своих детей, остался бездетным, несмотря на довольство и достаток.

А Нине в сложный период ее жизни Бог послал тебя – человека, готового жениться на ней и стать отцом ее ребенку. Но посмотри: Нина, обуреваемая страстями, никак не хотела успокоиться: замуж за тебя она выходила только для того, чтобы попытаться как-то повлиять на Кешу; а ребенка, которого ей чудом удалось зачать, потому что после второго аборта она стала, как говорили врачи, практически бесплодной, она намеревалась убить. Вообще то, что этот ребенок появился в ее жизни, – не иначе, как чудо, тем не менее Нина собиралась сделать третий аборт. Причем она намеревалась лишить жизни уже практически доношенного ребенка, с которым прожила несколько месяцев и к которому могла бы уже, по идее, привыкнуть, ведь его шевеления она ощущала под сердцем не один месяц. Заметь, что к ребенку, невинному, маленькому, беззащитному, ни сострадания, ни жалости Нина не испытывала – он для нее был, как ей казалось, ступенькой на пути к сердцу человека, чьей любви она добивалась. И она, использовав все рычаги давления на Кешу и не получив результата, все-таки убила ребенка, после чего умерла сама, так как ее жизнь более не имела смысла.

Видишь, Бог всеми способами останавливал Нину от распутства: Он подарил ей счастливую возможность стать матерью, затем появился ты, но она предпочла отдаться своему злому самодурству, разрывая в клочья свою жизнь. И, что страшно, не только свою жизнь, но и жизни тех людей, которым она была дорога: и твою жизнь, и жизнь ее матери, и жизни ее детей. Бог дал ей все, и самое главное: Он дал ей свободную волю, а она распорядилась своей жизнью так, как хотела. Видите, вы не смогли ее переубедить, и Бог не смог ее переубедить. Конечно, по-христиански ее очень жаль. За нее теперь можно только молиться, Николай. Она ушла из жизни потому, что получила от нее все, и даже больше.

Николай молчал, глядя на обложку книги, лежащей в его руках.

– Итак, ты все еще думаешь, что Бог тебя не услышал тогда? – спросил отец Георгий, глядя Николаю прямо в глаза.

– Наверное, услышал, – неуверенно ответил Николай.

– Конечно, услышал. Нина использовала все резервы, и она ушла из этого мира. Ушла для того, чтобы в мире не умножалось зло. Кстати, у твоей тещи, хоть она очень любила свою единственную дочь, претензий к Богу не было, – грустно сказал отец Георгий.

– А что Вы хотели сказать обо мне? – спросил Николай.

– О тебе? Ты поступил как негодяй.

– Но почему? Я ведь женился на ней и хотел растить ребенка, – возмутился было Николай, но услышал:

– Потому, что женился ты не по любви, а из-за страсти, и ребенка с ней за компанию пошел убивать ты, и никто другой. Ни ее мать, ни Иннокентий, а ты, – ответил батюшка.

– Но я ничего не мог сделать, ведь она все решила сама!

– Ты просто мог в этом не участвовать, – ответил священник, – и первое, что ты должен сделать, – это перестать жалеть себя. И ошибка Нины, и твоя в том, что и она, и ты всегда жалели себя. Себя, но не ближних. Она не жалела ни свою мать, ни своих детей, которых убивала. И ты не жалел людей, любивших тебя по-настоящему: бабушку и дедушку, которые тебя вырастили.

Николай вздрогнул.

– Да, – продолжил отец Георгий, – ты считаешь себя добрым человеком, а поступаешь как эгоистичный и безжалостный. Подумай над этим. Уже почти час ночи, пора спать. Спасибо, что пришел и помог нам. Замучили, наверное, тебя мои орлы?

– Нет, замечательные ребята, – улыбнулся Николай, вспомнив, как они строили домики из спичек.

– Спаси Господи, – облегченно вздохнул отец Георгий, втайне опасавшийся проделок Бориса и Глеба, – жду тебя завтра на всенощную.

Николай встал и положил книгу на стол.

– Нет, книгу возьми. Возьми и прочитай. Потом принесешь, – сказал отец Георгий, провожая его в прихожую.

– Спокойной ночи, – ответил Николай.

Он надел валенки, тулуп, взял книгу и вышел было на улицу, но, обернувшись, спросил отца Георгия, еще не успевшего закрыть за ним дверь:

– Почему раньше были святые, а сейчас, в наше время, святых нет?

– Святые есть всегда, их молитвами и существует мир. Святость – норма христианской жизни, Бог создал всех для святости, ведь святость – это уподобление Богу. Только не надо унывать, что ты не знаешь святых лично. Начни с себя. Кто тебе мешает стать святым? – подмигнул Николаю отец Георгий, закрывая дверь.

Николай, оставшись один, постоял еще несколько минут на дворе, задумчиво глядя на елку, и пошел к своему дому. Он так и не спросил у отца Георгия, кто у него родился – мальчик или девочка.

Придя домой, он вынул из старого растрескавшегося комода иконы дедушки и аккуратно протер их. После чего убрал с угловой полки, висевшей на кухне, чайный сервиз и вазу и расставил иконы так, как они стояли полвека назад, при дедушке.

***

Тем временем матушка Татьяна кормила новорожденную дочку. Роды прошли легко и быстро, осложнений не было, с ребенком тоже все было в порядке, и уже через час отец Георгий, поцеловав жену и дочь, поехал домой.

– Ты мой Рождественский подарок, вот старшие девочки обрадуются сестричке, – прошептала она, целуя малышку.

Татьяна в этот раз очень хотела девочку, и Бог подарил ей это счастье: она держала на руках свою дочь.

Матушка была очень счастлива, лишь одно ее печалило: сегодня с утра должна приехать Ксюша, и она, оставив с ней детей, собиралась съездить в райцентр за подарками для всех. Деньги давно были отложены, но не было времени: то одно, то другое.

– Сама виновата, что дети останутся без подарков, сама, – корила она себя еле слышно, держа на руках малышку.

Ведь Рождество уже сегодня, а домой она приедет только послезавтра. Попросить мужа съездить за подарками она не решилась, так как знала, что батюшка, голова которого была занята подготовкой к Рождеству, вряд ли найдет на это время, а если и найдет, то, скорее всего, купит не то, что нужно.

Она положила руку на грудь. Рядом с крестиком висел медальон с изображением Николая Чудотворца.

– Отче Николае, помоги, пусть детки не расстроятся из-за того, что не найдут подарков, пусть они забудут про них, пусть подождут, пока я вернусь, – попросила матушка.

***

Наступившее утро было ясным, солнечным и как будто сказочным: яркое солнце искрилось на ветках, покрытых льдом и инеем, сугробы тоже обледенели и блестели, небо было ярко-голубым, а медленно кружащийся снег тихо ложился ровным слоем, укутывая землю, и все вокруг было белым и прекрасным.

Час назад вернулись из Москвы Арина с Романом и детьми. Роман с Петей ушли в храм помогать отцу Георгию, а Арина с дочками пошла в дом батюшки, чтобы покормить детей и отправиться с ними на прогулку.

Вскоре все дети, накормленные и счастливые, играли в снежки возле церкви.

***

 

  Николай, вышедший покурить, какое-то время наблюдал за ними со своего крыльца, а потом вернулся в дом и открыл один из ящиков бабушкиного комода.

 

Он вынул завернутые в старенькую наволочку любимые вещи бабушки: красивую фарфоровую шкатулку в форме яйца и медальон, лежащий в ней. Красивый, не утративший блеска, на золотой цепочке, он переливался на солнечном свете всеми цветами радуги. Внимательно рассмотрев его, он, удовлетворенно кивнув, убрал медальон обратно в шкатулку и положил ее на комод.

Затем Николай подошел к тумбочке, на которой стоял телевизор, и открыл дверцу. Он присел на корточки и долго искал что-то среди старых журналов, использованных батареек и прочего хлама. Наконец он вынул маленькую красную бархатную коробочку. Со временем, правда, она стала немного сероватой от пыли, но выглядела еще вполне прилично. С тяжелым вздохом он открыл ее. В коробочке, отделанной внутри когда-то белым, а теперь ставшим желтоватым шелком, лежало красивое золотое кольцо, обрамленное маленькими полудрагоценными камешками розоватого цвета – фианитами. Это кольцо предназначалось Нине. Николай купил его за несколько дней до свадьбы на свои последние сбережения. Он хотел сделать сюрприз: подарить его ей на день рождения, до которого она не дожила всего три дня… Николай зачем-то потер колечко о рукав своей рубашки и, убедившись, что оно блестит, убрал его обратно в коробочку и положил на комод рядом со шкатулкой.

Потом он открыл шкаф деда, где лежали его трофеи: кортик, сабля и военный бинокль, аккуратно вынул все это, протер тряпкой и тоже положил на комод.

Осталось придумать подарки для двоих малышей, но на этом фантазия Николая закончилась. От безысходности он, взяв спички и пачку сигарет, снова вышел на улицу.

Его изба стояла на пригорке, поэтому он хорошо видел и храм, казавшийся каким-то волшебным дворцом в розовом свете морозного дня, и маленький дворик священнической семьи, и большой двор бывших москвичей, а ныне – его односельчан, на котором копошилась куча малышей, весело возившихся в снегу. Старшие дети катались с деревянной горки, залитой льдом, и хохотали. Солнце уже начинало клониться к закату: день был по-зимнему коротким.

Николай долго любовался детьми, а потом посмотрел на скромный двор отца Георгия, на котором не было даже песочницы для малышей, и, бросив в снег окурок, быстро вошел в дом, даже не сняв телогрейку. Он зашел на кухню и вынул из шкафчика старую банку для круп, в которой хранились деньги – подрабатывая не лесопилке, он копил деньги на новую бензопилу. На ходу засовывая деньги в карман, он торопливо выскочил из дома, одел стоявшие у дверей лыжи и, едва прикрыв ворота, поехал на лесопилку к Александру.

Дорога была скользкой. Пока Николай добрался до Александра, он весь вспотел, устал и сильно волновался. Зашел он без стука. Вся семья друга, включая сына и невестку, сидела за столом, кроме Натальи, его жены – она хлопотала на кухне – и маленькой внучки, которая спала.

– Что случилось, Коля? – ошарашенно спросил Александр, глядя на покрасневшего от быстрой езды приятеля.

– Все нормально. У меня к тебе дело, пойдем, – отрывисто сказал Николай, теребя в руках шапку.

– Коля, да ты сядь, поешь! У меня уже все салаты к празднику готовы, – Наталья по-простецки схватила было его за руку, но Александр встал из-за стола, взял Николая за плечи и увел в соседнюю комнату.

– Что случилось-то? – повторил он свой вопрос.

– Ничего страшного. У тебя мужик работал, который детские качели и песочницы строил, где он?

– Чего? – не понял Александр.

– Ну, ты раньше, помнишь, лошадки, горки и качели детские продавал?

– Это те, что Иван делает? Да?

– Ну да, да! – обрадовано закивал Николай.

– А что тебе нужно-то? – удивился Александр.

– Вот, – Николай вынул деньги, на которые собирался купить бензопилу, – я бы купил что-нибудь для детей.

– Ты? Для каких детей? – ошалело посмотрел на него Александр.

– Не спрашивай, я потом объясню, веди, показывай, что есть, – попросил Николай.

– Ну… у меня кое-что лежит в будке, пойдем, открою, выберешь. А что тебе нужно?

– Да мне неважно! – рассердился Николай.

Александр было растерялся, но, подумав несколько секунд, предложил:

– Так давай я тебя лучше к Ивану и отведу – он подскажет, что и для какого возраста. У него все в сарае сложено, выбор больше, ведь не покупает никто, и я на реализацию давно не беру ничего, – сказал Александр и крикнул:

– Наташа! Я к Ивану ушел!

Иван жил на соседней улице. В его жарко натопленном доме пахло лаком и красками.

– Иван, я тебе покупателя привел! – крикнул с порога Александр.

Иван, вытирая руки о полотенце, вышел в прихожую. Это был мужчина лет 30–50. Николай его раньше видел, но общаться им не доводилось.

– Я слушаю. Что интересует? – спросил Иван.

Он чрезвычайно обрадовался покупателю, потому что деньги у них с женой, дочкой и маленькой внучкой кончились несколько дней назад, а до пенсии было еще далеко.

– Мне нужно что-нибудь интересное для детей. Мальчики. Вот такие маленькие, – Николай, отмерив рукой расстояние от пола до своего колена или чуть выше, посмотрел на Ивана.

– Это на год и на два? – спросил Иван и с интересом посмотрел на Николая.

Николай растерянно кивнул.

– Пойдем, – пригласил Иван.

Он накинул пуховик, открыл сарайчик, примыкающий к дому, и включил свет.

Зайдя внутрь, Николай увидел аккуратно сложенных друг на друга деревянных лошадок, красиво разукрашенных, какую-то конструкцию, напоминающую горку, и что-то похожее на небольшие разобранные качели ярко-голубого цвета.

– Это качели для улицы?

– Да. В избу не влезут, разве что в огромный коттедж с большими дверными проемами, – усмехнулся Иван.

– А на какой возраст? – поинтересовался Николай.

– Они лет до четырех-пяти, не больше. Видишь, со спинкой.

– А горка?

– Горка? Лет до семи. Но в идеале до пяти, потому что она невысокая, и детям после пяти лет на ней уж неинтересно, – честно ответил Иван.

– За сколько отдашь? – приступил к делу Николай.

– А сколько есть? – прищурился Иван.

– Ваня, ты друга-то моего не обирай, – засмеялся Александр, – назначай реальную цену.

– Давай всё за три тысячи, – предложил Иван.

– Договорились! – обрадовался Николай, не ожидавший такой удачи: он думал, что все обойдется дороже, и рассчитывал только на качели.

Иван тоже, в свою очередь, обрадовался, потому что горка стояла у него уже года два и никто ее не покупал, и предложил:

– А в придачу… в придачу могу тебе дать что-нибудь еще.

– А что еще есть? – с интересом огляделся Николай.

– Еще? Лошадки-качалки. Стульчики детские. Колыбелька.

– Колыбелька? Колыбельку возьму! – радостно воскликнул Николай, вспомнив об уехавшей в роддом Татьяне.

– Колыбель красивая, резная… может, добавишь пару сотен? – спросил Иван.

– Держи еще триста, – Николай протянул деньги.

– Спасибо, брат, – пожал Иван руку Николая, – забирай!

Николай растерянно огляделся и посмотрел на Александра.

Тот, глядя на него, тихо спросил:

– Куда тебе это все?

– В мою деревню. Зачем – не спрашивай.

– Отвезти тебя, что ли?

– Да, – ответил Николай, не глядя в глаза Александру.

– Ну, жди. Сейчас подъеду. Выносите пока во двор, – сказал Александр и вышел, с интересом подняв брови и качая головой.

Иван, зная Николая как одинокого мужчину, так и не решился спросить, для кого он купил горку, качели и колыбель. Вместе они вынесли все на улицу и погрузили в подъехавший вскоре джип Александра.

– Если не торопишься, может, заедем сначала ко мне: покормлю тебя? Наталья обалденные пироги напекла. Сын с невесткой внучку Лизоньку привезли, посмотришь – ты же ни разу ее еще не видел, – предложил Александр.

– Уже не тороплюсь, все проблемы на сегодня я уже решил. До половины двенадцатого я свободен. Но как же я за праздничный стол с пустыми руками? – спросил Николай, но Александр, махнув рукой, поморщился:

– Коля, прекрати.

Все-таки по настоянию Николая они зашли в маленький деревенский магазинчик и купили сладостей к чаю.

Сидя за столом со старыми знакомыми, Николай почувствовал, как откуда-то издалека возвращается давно забытое ощущение счастья и покоя.

Маленькая Лиза в белом платьице кружилась возле красиво наряженной елки.

– Сколько ей? – спросил Николай.

– Скоро два, – гордо ответил Александр.

– Пойдете сегодня в церковь? – спросил Николай и посмотрел поочередно на Наталью, ее невестку и сына. Александр в храм не ходил.

– Нет, Коля, мы завтра с утра пойдем и Лизоньку заодно причастим, – Наталья взяла девочку на руки и поцеловала ее.

– А я сегодня пойду, – ответил Николай. – Пойдешь со мной, Александр?

– Да делать мне, что ли, нечего, – махнул рукой Александр. Потом задумался и спросил:

– Все-таки что с тобой происходит?

– Ничего особенного. Задумался наконец о смысле жизни, – сказал Николай.

– Ну и в чем ее смысл? – спросил Александр.

– Смысл в том, что надо стать святым, – ответил Николай.

– Коля, да ты всегда был святым – в этом вся твоя проблема! Только святой мог жениться на Нине! – возмутился Александр.

– Нет, Саня. Я был эгоист и самодур, но никак не святой. А теперь вот стану святым, – уверенно ответил Николай.

Александр и Юра, его сын, захохотали, а Наталья, подперев кулаком щеку, сказала, глядя на Николая:

– А я думаю, что у него это получится!

Они еще долго сидели, смеялись, шутили и просто разговаривали, пока Николай не заметил, что уже начало двенадцатого. Спохватившись, он поторопил Александра, и друзья быстро сели в машину и поехали.

Через десять минут они въехали в деревню. Было темно, лишь свет полной луны серебрил дорогу. Николай посмотрел на храм: кажется, служба уже начиналась. И дети, и взрослые, видимо, были уже в храме: Николай увидел стоящие на церковном дворе санки и снегокаты.

– Александр, поможешь мне собрать качели? – спросил он.

– Ну, давай, – вздохнул Александр. – Где?

– Вот на этом дворе, – Николай махнул рукой в сторону дома священника.

Александр молча припарковал джип и вышел из машины. Оглядевшись, он предложил:

– Давай поставим ближе к яблоням – встанут устойчиво. Тут, у елки, на склоне, неудобно.

– Давай, – согласился Николай.

– Надо же, как чисто у них. Молодцы, снег вычищают, не запускают двор.

– Так семья большая; это мальчишки старшие чистят, – ответил Николай.

Горку они поставили быстро, а вскоре собрали и установили и качели. Во дворе сразу стало красиво и уютно.

– Ну ты даешь. Что, интересно, с тобой произошло? – тихо спросил Александр, впрочем не ожидая от друга ответа.

– Я же уже говорил, что решил стать святым, – ответил Николай и улыбнулся.

Александр, отряхивая руки, сказал:

– Ладно, поехал я. Возьми пакет, тебе Наташа передала. Там пироги и курица жареная.

– Может, пойдешь все-таки со мной в храм?

– Нет, не сейчас. Давай я завтра со своими поеду, а потом, если хочешь, к тебе зайдем?

– Договорились! Тогда до завтра. И спасибо тебе. И Наташе спасибо. Ну, бывай, – Николай протянул другу руку, тот пожал ее и сел в машину.

Вскоре джип Александра скрылся за поворотом в лес, а Николай заторопился домой: надо было успеть положить под елку остальные подарки.

Подойдя к дому, он встретил своего кота, который обиженно замурлыкал: он не привык к тому, чтобы хозяин уходил так надолго. Николай погладил кота, затем подошел к комоду, еще раз просмотрел подарки, потом отрезал несколько кусков бумаги от оставшегося рулона обоев, который оказался лишним, когда Николай два года назад делал ремонт в комнате, и написал на каждом куске бумаги имя ребенка, которому предназначался подарок. Потом он взял веревочку, разрезал ее и привязал свои самодельные открытки к подаркам. Кате досталась шкатулка-яйцо с медальоном, Ксюше – красная бархатная коробочка с колечком, Борису – сабля, Глебу – кортик, а Коле – бинокль. Долго думал Николай, кому из малышей подарить горку, а кому – качели, и в конце концов понял, что он забыл их имена. Тогда он решил, что взрослые все поймут, и горку с качелями можно оставить как есть, не подписывая, а колыбель просто поставить под елку, ведь и без слов ясно, кому она предназначается.

Наконец, когда подарки аккуратно лежали под елкой, Николай отправился в храм. Подходя к нему, он услышал тихое пение.

– Дядя Николай, с Рождеством! – поздравила его Катюша.

– С Рождеством! – откликнулся он.

В храме оказалось много людей, и Николай удивился и обрадовался: ему казалось, что он один решил пойти в церковь в эту сказочную ночь.

Неожиданно он понял, что стоит у той самой колонны, возле которой он стоял с бабушкой много лет назад, и воспоминания детства нахлынули на него.

Будто бы не было этой бессмысленно прожитой жизни. И даже иконы вроде бы те же. Красивый резной иконостас блестел новой позолотой. Горели все лампады. А вот росписи на стенах и потолке, кажется, немного потемнели, и ворота алтаря другие. Окна, видно, тоже меняли, и ковровые дорожки совсем новые.

Свет свечей, запах ладана и еловых веток, голоса поющих – все было пронизано радостью, любовью и покоем. Даже дети, которые сегодня днем шумно играли на улице, вели себя на удивление тихо.

На какую-то долю секунды Николаю показалось, что он снова стал ребенком и где-то рядом его любимая бабушка. Он улыбнулся и увидел Колю, одетого в стихарь, с записками в руках.

– Привет, Коля! С Рождеством! – поздравил Николай мальчика

– С праздником! – ответил Коля и побежал подавать кадило.

Потом он увидел Бориса и Глеба в сверкающих белоснежных стихарях, выходивших из алтаря с большими зажженными свечами. За ними шел отец Георгий, держа в руках Чашу.

Последний раз Николай подходил к причастию, когда ему было лет 12. Он с сожалением вздохнул и решил исповедоваться и причаститься в ближайшее время.

Николай поздоровался с Ксенией – невысокой девушкой с длинной толстой косой. Она сидела на скамье, рядом с ней стояла коляска, в которой спал один из малышей. Другой мальчик, самый маленький, спал у нее на руках.

Дети Романа и Арины тоже были здесь. Николай поздоровался и с ними.

Служба уже подходила к концу, вскоре должно было начаться причастие. Дети, видимо, уже хотели спать: они то и дело присаживались на стулья, скамейки и без конца зевали. Наконец громовой голос отца Георгия разорвал тишину:

– Со страхом Божиим и верою приступите…

Дети причастились, и Арина позвала их – пора было вести всех домой и укладывать спать. Она начала одевать мальчикам шапки, а девочкам повязывать шарфы и застегивать куртки. Увидев Николая, она сначала не узнала его, потом удивленно кивнула и улыбнулась ему:

– С Рождеством вас!

– С Рождеством, – ответил Николай и улыбнулся в ответ.

Арина, Ксюша, Борис с Глебом и остальные дети вышли из церкви и направились к дому. Николай, решив понаблюдать за ними, вышел из храма и скрылся в тени деревьев, желая остаться незамеченным. Горку и качели, судя по удивленным возгласам, они заметили сразу. Через несколько минут радостное улюлюканье сменилось восторженными криками: видимо, мальчишки нашли свои подарки, а потом Николай услышал, как завизжали от счастья девочки, и понял, что подарки всем пришлись по вкусу. Он засмеялся от радости и внезапно нахлынувшего откуда-то изнутри счастья.

– Спасибо Тебе, Господи, – прошептал он, подняв глаза к небу.

***

Два дня спустя семья отца Георгия садилась обедать. Все были в сборе, и даже маленькая Серафима лежала в новой колыбельке, стоящей около стола.

– Какая чудная колыбель, – в который раз порадовалась матушка, – легкая и компактная, можно везде носить за собой, места много не занимает, и ребенку в ней удобно!

Катюша тоже вспомнила о своем подарке:

– А почему моим подарком оказалось яичко? Ведь яйца дарят на Пасху, а сейчас только Рождество?

– Хотя яйца дарят только на Пасху, вся христианская жизнь пронизана пасхальной радостью. Это яичко тебе подарено для того, чтобы ты всегда имела в душе эту радость, – ответил отец Георгий.

Катя посмотрела на него и задумалась.

– И кулончик с сердечком очень, очень красивый! Я как раз хотела такой! – улыбнулась Катя.

– Самый лучший подарок у меня, – уверенно сказал Глеб.

– Нет. Лучше моего кортика нет ничего, – так же уверенно ответил Борис.

– Пап, может, отдашь нам наши подарки? – попросил Глеб.

– Ну нет! – ответил отец Георгий. – Только после того, как вы научитесь себя вести как взрослые. А пока буду доставать время от времени: играйте, но только при мне.

– А у Ксюши колечко тоже очень красивое, – сказала Катя.

Ксения посмотрела на средний палец, на который было надето колечко, и счастливо улыбнулась: она давно мечтала о таком вот маленьком колечке, усыпанном блестящими камешками, но, конечно, не смела просить родителей купить ей такой дорогой подарок.

– И Сережа с Сеней тоже рады, – сказала она. – Весь день вчера играли. Откуда же все это взялось? Папа был в храме, мама в роддоме, тетя Арина из церкви тоже не выходила. Это просто чудо!

– Самое большое чудо происходит в сердце человека, когда он примиряется с Богом! – сказал отец Георгий.

 

Елена Живова

 Церковь – это не собрание совершенных и беспорочных людей, а духовная лечебница, о которой Господь Иисус Христос сказал: Я пришёл призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф. 9:13). 

 "Если бы кто знал, какие враг делает усилия, чтобы отклонить человека от молитвы (и от добродетели вообще), что он готов для того дать человеку все сокровища мира."

Иеросхимонах Александр Гефсиманский (7, с.43)

Священник Тимофей

Пособие по аскетике для современного юношества

Глава 2. Православное учение о человеке

Дух, душа и тело

Говоря об образе и подобии, мы пытаемся судить о человеке по его Творцу. Можно посмотреть на человека и иначе: с точки зрения его собственной природы. И такой подход также дан в Писании.

Человек состоит из души и тела. Он поставлен Творцом на грани между видимой и невидимой, вещественной и невещественной природой, будучи чем-то похож на животное, а чем-то на ангела. Тело наше вполне материально, оно когда-то было создано из земли особым творческим действием, подобно тому, как из земли же созданы и все прочие животные по роду их. (Здесь заметим, что эти слова имеют совершенно прямое научное значение. Теория происхождения человека от обезьяны непонятна даже тем, кто ее придумал. А история поисков разных "обезьяно-людей" составляет самую позорную страницу в науке - так много в ней было подделок, фальсификаций, натянутых объяснений, неудержимой фантазии художников и популяризаторов этой богоборческой идеи!)

Тело человека имеет сходство с телом животных, но это никоим образом не означает, что оно произошло или произведено от тела какого-либо животного. Это означает лишь то, что телом своим человек относится к мipy живой природы.

Особым вдохновением вложена в человека душа - значит, человек есть нечто большее, чем его тело. А есть ли душа у животных?

Есть. И об этом говорит нам и Писание, и повседневный опыт. Писание повествует: И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов и гадов, и зверей земных породу их. И стало так (Быт. 1, 24). Иными словами, Божественным замыслом и повелением из земли возникли души и тела животных в их таинственном соединении.

И опыт, и наука говорят нам, что в любом живом теле есть нечто большее этого тела. Если в правильной последовательности собрать все молекулы, из которых состоит, положим, живая клетка, то мы получим мертвую клетку. Никакая жизнь не бывает без того, чтобы всякое живущее существо само хотело бы жить и вело себя соответствующим образом. Даже амеба стремится выплыть в ту воду, которая ей лучше подходит. Подобно тому и все иные растения и животные неравнодушны к факту своей жизни, и насколько им дана возможность, они стремятся приблизиться к более выгодным условиям существования и избежать невыгодных.

В этом проявляется некая жизненная сила, присущая всему живому и недоступная нашим чувствам или приборам. Она же проявляется в стремлении всякого живого произвести подобное себе потомство. Эта жизненная сила не есть свойство сложных молекул живых организмов. Она есть нечто большее, и в сущности нам неведомое. В Писании часто слова "душа" и "жизнь" употребляются как взаимозаменяемые.

Кроме того, высокоорганизованные животные проявляют и некие умственные способности, и чувства, и желания, и свойства характера: лисица хитра, собака предана, осел упрям, кошка ласкова, волк зол, а заяц труслив. Это известно и детям. Даже среди собак и кошек можно наблюдать различные "черты характера" равно и различные умственные способности.

Все это: от простой жизненной силы, инстинктов самосохранения и умножения рода до характера зверя - все свойства живого, несводимые к биохимическим процессам его организма, относятся к душевной стороне жизни животных. Душа животных в сущности своей нам неведома - повторим это еще раз, но зато мы знаем, что по сути дела все черты душевности животного присущи и человеку, поскольку и он тоже живое существо, созданное тем же Творцом из той же земли.

Но, естественно, душа человека выше души животных. Она не произведена от земли, а особо вложена в тело Богом при сотворении. Потому-то она и способна нести в себе образ и подобие Божие.

Отличает душу человека от душ животных прежде всего великое и непреодолимое отличие в их общих чертах: в разуме, в чувствах, в намерениях. Подобным же образом и тело человека, будучи в чем-то похожим на тела животных, отличается от них качественными, непреодолимыми различиями.

Животные способны соображать, а человек способен мыслить абстрактно. Например, обезьяна отличит два банана от трех, но возвыситься до понятия числа, прибавляя в уме к двум один и в этой арифметике не вспоминая о бананах, она неспособна. Число 2 существует для нее, если только она видит перед собою эти бананы или апельсины. Человек же способен мыслить более отвлеченными понятиями.

Животные способны общаться друг с другом звуками и знаками. Но не умея мыслить отвлеченными понятиями, они неспособны и к грамматическому построению своей речи. А человек к этому способен. Потому животные издавна именуются безсловесными, не в смысле отсутствия у них своего языка, а в смысле неспособности выражать свои мысли отвлеченными словами. Заметим, что тело человека приспособлено к тому, чтобы в нем жила словесная, мыслящая душа. В человеческом мозгу есть речевые центры, а челюсти прекрасно приспособлены для членораздельной речи. Сложное строение внутреннего уха позволяет человеку держать равновесие на двух ногах, а строение руки позволяет совершать очень тонкую работу. Все это - уникальные особенности только человеческого тела.

Но главное отличие души человеческой - качественное. Душа человека - создание нравственное, способное не только думать и говорить в отвлеченных понятиях, но и устремляться мыслию в область умозрительного, сверхчувственного бытия. Душа человека способна знать своего Творца, способна общаться с Ним, понимать Его волю и судить по ней о своих намерениях, хороши они или худы, добры или злы.

Как тело животного качественно отличается от человеческого, так и душа животного качественно отличается в этом от человеческой. Слово "качественно" в обоих случаях означает одно: у человека есть нечто, а у животного вовсе нет.

И вот это главное, качественное отличие человеческой души от животной, эту высшую сторону души человека, полностью отсутствующую у животных, принято именовать духом. Дух - неистребимое религиозное начало, живущее в человеке. Духом человек находит своего бога (истинного ли или ложного), духом поклоняется ему, духом решает вопрос о смысле и назначении своей жизни. Всеми этими вопросами животные никогда не задаются.

Мы уже говорили о том, что полностью безрелигиозных людей вообще нет. Любой атеист верит в отсутствие Бога, в великую творческую силу материи, поклоняется твари вместо Творца, но он действительно духом своим в это верит, этому поклоняется и посвящает порою своей вере многие годы жизни. Да, как ни странно, именно этой "вере в неверие", именно этому "богу-не-Богу" приносятся многие и дорогие жертвы, i Своеобразная духовная жизнь, но это именно жизнь) духа, а не животной души.

Святому чувству Божественного в духе человеческом в прямом подчинении стоит совесть, которая диктует человеку, что сообразно с волею его божества и подлежит исполнению, а что противно этой воле и запрещено. Совесть зачастую способна руководить человеческими поступками, а еще чаще она оценивает наши поступки после их совершения и либо одобряет, утешает нас, либо напротив, безжалостно грызет нас своими укорами.

Таким образом, совесть для человека является внутренним источником внешней власти: и законодательной, и исполнительной, и, особенно, судебной. Немного необычное, парадоксальное определение: "внутренний источник внешней власти". Вы спросите: так что же есть совесть: наш внутренний духовный орган, или какой-то внешний?

В духе человека, как в его высшей части, уже открываются ворота в мip, превысший земного. В человеческой же свободе остается выбор, на какую сторону их отворить: к Богу или к диаволу. Этим выбором и определится голос совести. Он будет для нас внешним, исходящим к нам от нашего бога (истинного или ложного). Да и сам этот голос в некоторой мере в нашей власти. Как голос радиоприемника можно приглушить или усилить, так можно поступить и с голосом совести в духе. Таким образом, совесть и оказывается внутренним источником внешней власти, внешним голосом, на который мы сами способны влиять.

Утрачивая духовные проявления, человек все более утрачивает и собственно человеческий облик. Если он совсем не руководствуется совестью и ничего святого для него не остается, то про него и говорят, что он либо оскотинивается, либо звереет, то есть приближается к животному состоянию. Такой человек утрачивает и свою неповторимую личность. При этом он способен сохранять черты душевные - мысли, чувства, желания, свойственные и животным. Если дух в нем мог бы отмереть полностью, мы получили бы новый вид двуногого животного.

 Православие и современность. Информационно-аналитический портал
Саратовской епархии Русской Православной Церкви
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/18t/timofey/timofey1/10.html

о. Николай Гурьянов

Митрополит Филарет Дроздов

Когда креста нести нет мочи,
Когда тоски не побороть,
Мы к небесам возводим очи,
Творя молитву дни и ночи,
Чтобы помиловал Господь.

Но если вслед за огорченьем
Нам улыбнется счастье вновь,
Благодарим ли с умиленьем,
От всей души, всем помышленьем
Мы Божью милость и любовь!

    Душа волнением томится

И сердце благодати ждет….

И чудо вновь должно родиться,

Ведь пост Рождественский идет!

/p>

ДВЕ ЛЮБВИ

?никтоже может двема
господинома работати (Мф. 7:24)

Весной не вьёт двух гнёзд лесная птица, 
Свеча двумя огнями не горит,
Второму солнцу в небе не светиться —
Так сердце две любви не уместит.

Любовь к себе — плита над ветхим гробом,
Любовь к другим — кресты на куполах.
Любовь как страсть порочна перед Богом,
Любовь как милость к ближнему — светла.

Небесного или земного рода
Любовь твоя? На сердце посмотри:
Самопожертвование — природа
Любви Небесной. Страсть — земной любви.

Смиряй себя и уступай главенство.
Когда душа от похоти чиста —
Начало есть Любви. А совершенство —
Любить Любовью Господа Христа.

 Благодарность Богу за малое и многое.

Вот и осень наступила…

 Когда сгустились краски,

Сомкнулись небеса,

Вместо улыбок - маски,

Вместо тепла - гроза...

Когда вокруг болото,

И грязь вместо воды,

И в сердце непогода,

И не растут цветы...

Когда нет пониманья,

Когда друзья - враги,

Когда пустые знанья,

А хочется любви...

Когда вместо поддержки -

Подножка...и тупик,

Вместо молитв - насмешки,

Вместо объятий - рык...

Когда твоя дорога

Не путь, а лaбиринт,

Не отвернись от Бога!

Ты Богом не забыт!

Пусть песни не поются,

Пусть смысла не понять,

Пусть струны оборвутся,

Пусть безразличен взгляд...

Лукавого не слушай,

Не опоздал Господь!

Он - Бог, Он знает лучше, и Он тебя ведёт.

Всегда весне и лету

Предшествует зима...

Всегда перед рассветом,

Сгущается вся тьма...

Перед рожденьем - муки,

Пред покаяньем - грех...

И вечно Божьи руки,

Боль обращают в смех...

Всегда после затменья,

Выходит солнца луч

И дождь благословенья,

Не выпадет без туч.

Когда твоя дорога,

Не путь, а лабиринт,

Не отвернись от Бога!

Ты Богом не забыт !

Благодать от Господа

Посмотрел я в прозрачное небо,
Почему-то задумался сильно.
Где-то там, где пока ещё не был,
Что-то светится очень обильно.

И увидел, что прямо мне в руки,
И на тех, кто со мною бывает
Льются мягкие тонкие звуки,
И ещё кто-то свет проливает.

Мне подумалось: “Что же такое
Может действовать так неустанно?”
И увиделось что-то благое,
Что-то тёплое и постоянно

Всех людей и меня обнимает,
Согревает, ласкает, и где-то
Там, в высокой дали исчезает.
Только нам не понятно всё это.

Я почувствовал мир и свободу,
Захотелось в таком раствориться.
И, вот так может много народу
С этим светом поближе сродниться.

Этот мир не давал мне покоя.
Осозналось, что люди теряют,
Променяя на это земное –
Благодать, о которой не знают.

Благодать, что идёт к нам от Бога,
Будто солнечный свет на всю землю.
Это важно и этого много.
Это людям, но многие дремлют.

Благодать – это, в целом, свобода
От всех видов сомнений и страхов,
От уныния, мести и злобы,
Рассмотрения всяческих знаков.

И никто, согласитесь, не может
Быть спокойным, когда унижают.
Благодать это всё уничтожит,
Ну, а люди её отвергают.

Отказавшись от этого нечто,
Увлекаясь земным вновь и вновь,
Мы теряем, что сходит к нам вечно,
А ведь это – от Бога любовь.

(Автор мне не известен)

 СТИХИ ИНОКИНИ НАТАЛИИ 

К ПЕЧАЛЬНОМУ МОНАХУ
(но можно отнести и к любому последователю Христа)

Зачем ты ропщешь, грешный человек?
Ужель судьбой своею недоволен?!
Опомнись, - время нас не ждет, короток век,
И тяжких дел и слов вернуть никто не волен.

Где ты живешь? – В обители Царя!
Терпеть, смиряться больше ты не хочешь?
Но разве ты не сам и не твоя рука
Вела тебя сюда? Теперь ты слезы точишь?

Ужели ты не знал, что сей – тернистый путь,
Что узок, тесен ищущим спасенья.
Я вижу – ты устал, я вижу – изнемог,
Но пусть уста молчат, не надо осужденья.

Не люди виноваты и не Бог
В твоих обидах, скорбях и болезнях,
И если б ты их вынести не мог,
Послал тебе Господь бы избавленье.

Но твердо верь и в мысли этой крепко стой,
Что силен Бог облегчить путь тернистый,
Но Он на лучшее тебя ведет,
Будь терпелив – от скорби сердце чище!

 ИЗ  ИНТЕРНЕТА:

Оказалось, что пребывание в церкви во время богослужения – нормализует давление, улучшает показатели крови, увеличивает физические силы и УКРЕПЛЯЕТ Иммунитет человека. 

Обращение к Богу НЕЙТРАЛИЗУЕТ даже РАДИАЦИОННОЕ излучение. Известно, что после взрыва на Чернобыльской АЭС, приборы измеряющие уровень радиации зашкаливало даже на расстоянии от места взрыва более 10 километров. А за оградой храма Архангела Михаила, находящегося всего в четырех километров от реакторов, радиационный фон оставался — в пределах Нормы. 
Питерские ученые проведя многочисленные научные исследования экспериментально точно ПОДТВЕРДИЛИ: ЦЕЛИТЕЛЬНОЙ силой ОБЛАДАЮТ — Святая вода, Крестное Знамение, Колокольный звон. Неслучайно на Руси во время моровых эпидемий всегда звонил колокол. В ультразвуковом диапазоне Колокольного звона — ПОГИБАЮТ вирусы гриппа, желтухи, туберкулёза, холеры, чумы,тифозная палочка и многие другие вирусы и микробы. Белки вирусов попросту сворачиваются и уже — не несут в себе никакой заразы. 
Также эффективно «РАБОТАЕТ» Крестное Знамение –оно полностью УБИВАЕТ патогенные микробы(Кишечные палочки и стафилококки) не только в водопроводной воде, но и в воде из рек и озер. Причем намного эффективнее, чем все Дезинфицирующие химические средства и приборы электромагнитного излучения. 
Сегодня доказано: акустическая волна при звоне колоколов Распространяется вокруг храма и колокольни — в форме Креста. 
Чем больше колокол – тем дальше распространяется Благодатная энергия Колокольного звона и – ОЧИЩАЕТ всё вокруг от всякой Скверны. Это математически вычислили в лаборатории московского ЗИЛа при восстановлении колоколов для храма Христа Спасителя. Звук, спускаясь с небес на землю, словно — КРЕСТИТ округу. Столь велико воздействие колоколов на душу человека. Недаром говорится: "Если икона — это молитва в красках, храм — молитва в камне, то колокол – это молитва в звуке, икона звучащая. Один из питерских психиатров лечит психические заболевания именно Колокольным звоном. Впрочем, мистическому звуку подвластны не только душевные недуги. 
Ученые установили: звуковая волна, распространяемая колоколом — УБИВАЕТ все болезнетворные бактерии и вирусы в радиусе нескольких километров! 
Оказалось,что колокола в ультразвуковом диапазоне действуют как генераторы мощной энергии. Колокольный звон — обезвреживает и УНИЧТОЖАЕТ вирусы гриппа, желтухи, оспы, буквально за несколько секунд — УБИВАЕТ тифозную палочку, бактерии чумы, холеры и туберкулеза — доказали российские ученые — Это легко проверить экспериментально. Если вирус поместить в чашечки Петри и поставить под шестиоктавные колокола, то вовремя Колокольного звона произойдет полная СТЕРИЛИЗАЦИЯ — белки свернутся в кристаллические структуры и станут — БЕЗОПАСНЫМИ для человека. Причем каждый вирус погибает — в своем звуковом диапазоне. 
Наши предки, знали об этом и во время эпидемии — звонили в колокола круглосуточно. Причём против каждой конкретной хвори — специальным звоном.Это было требование самого царя, который даже издал специальный Указ.
Изучая свойства колокольного звона, академик пришел к сенсационному выводу: "В дореволюционной России потенциал излучения колоколов (особенно по большим праздникам) был настолько большим, что мог — отклонить траекторию ракеты средней дальности действия. То есть, наша страна фактически находилась под звуковым — ЗАЩИТНЫМ куполом! И это всё уничтожили… 
Таких уникальных свойств как у колокола,вы не найдете ни у одного инструмента. 
Тем, кто хочет хотя бы немного почувствовать Благотворное влияние звука колокола на организм человека, советуем посетить звонницу Успенского собора Ростовского Кремля и постоять под колоколами"Сысой" (2000 пудов) или «Полилейный» (1000 пудов) во времена звона,можно просто прийти постоять рядом с колокольней во время Колокольного звона, желательно, чтобы Колокол был по побольше, по мощнее и сами всё поймете, прочувствуете, насколько это ПОЛЕЗНО.

Чтобы провести день весь совершенно свято, мирно и безгрешно, для этого единственное средство самая искренняя, горячая молитва утром по восстании от сна. Она введет в сердце Христа со Отцом и Духом Святым и таким образом даст силу и крепость душ.

Св.Иоанн Кронштадтский

Прежде чем осуждать кого-то, 

возьми его обувь и пройди его путь, 

попробуй его слёзы, почувствуй его боль.

Наткнись на каждый камень, о который он споткнулся. 

И только после этого говори, что

Ты знаешь как правильно жить!

 Сыновья забота.

Рассказ.

Я сидел на берегу речки Мельтуховки и смотрел на воду. Приятно посидеть вот так на берегу после трудового дня, наблюдая за неторопливым вечным холодом воды, в зеленоватой глубине которой отчетливо виден каждый камешек. Послушав тихий, успокаивающий говор речных струй, соприкоснувшись с чистым миром природы, кажется, обновляешься, становишься чище душой.

         Внезапно мое внимание привлекли две черные точки, показавшиеся на поверхности реки. Деревяшка с двумя обломанными сучьями? Непохоже. Деревяшка спокойно плыла бы вниз, а эти явно стремились поперек реки, к моему берегу. Вот они вошли в полосу ослепительно искрящейся под солнцем воды и исчезли. Совсем? Нет, появились вновь, плывут.

         Кто бы это мог быть? Неужели суслики?

         Суслики водились в здешних местах. Точно, суслики! Они приблизились уже настолько, что можно было рассмотреть их. Они плыли, выставив над водой мордочки и держась оба зубами за палочку. Казалось, палочка, связывая их усилия, должна мешать им, но они упрямо не отцеплялись от нее. Течение сносило их. Зверьки старались плыть наперерез ему, энергично работая лапками. Я замер на месте, чтобы неосторожным движением не привлечь внимания маленьких пловцов, не помешать им.

         Интересно, куда и зачем они плывут? И почему держатся за палочку? Может быть, так, вдвоем, веселее, не страшно?

         Вот наконец водная преграда осталась позади, испытание закончено. Зверьки вышли на песок, опустили палочку, отряхнулись. Затем один принялся обхаживать другого, отжимая с него лапками последние капли воды. Любопытная пара!

         Неожиданно около меня оказался пожилой мужчина в кепке и кирзовых сапогах, по виду тракторист или колхозный механик. Увлеченный сусликами, я не слышал, как он подошел.

         -- Глядишь? Гляди. Я тоже глядел, --сказал он вполголоса, чтоб не вспугнуть зверьков. -- Занимательно...

         -- Значит, они уже не в первый раз?..

         -- Какое! -- И, поймав мой немой вопрос, добавил: -- Когда впервой увидел, тоже никак понять не мог, что происходит...

         -- А в самом деле -- что?

         -- Слепая она. Сусличиха-то. Мать она ему, понятно? А он, значит, ее сын. Слепая она, не видит ничего; да, почитай, и не слышит. Вот он за ней и ухаживает, оберегает ее. На том берегу прокорму не стало, пожар был, выгорело все, они на этот берег переправляются промышлять. Уж  в который раз! Нора там, еда здесь. Подкормятся -- обратно переплывают. А чтоб она не потерялась, он ей палочку приказывает взять и за палочку за собой тащит. Понял? Заботится о матери...

         Я долго сидел на берегу: хотелось еще увидеть эту пару. Но зверьки скрылись и больше не показывались.

 Счастливый прибор.

Нож и Вилка очень долго служили хорошим столовым прибором. У них были красивые костяные ручки, затейливая резьба. Их подавали к столу даже после того, когда они несколько устарели. Потому что все любовались ими и говорили:

-- Ах, какая это заслуженная антикварная пара! И все было бы хорошо, но Нож начал портиться.

Или годы, или что-то еще подействовало на него, только он в пылу раздраженности сказал Вилке:

-- Ты мне не пара, трехрогая отсталость. Теперь в моде четырехрогие вилки из нержавеющей стали, с ручками из пластической массы.

Вилка, как известно, остра от природы. И она тотчас же больно уколола Нож:

-- Ты посмотри на себя в никелированный поднос, молодящийся тупкц, и, может быть, тебе будет над чем задуматься.

С тех пор она его колола ежедневно.Нож от обиды чернел и покрывался ржавчиной. Его сделали кухонным ножом. Им чистили рыбу, щепали лучину для растопки плиты, а иногда открывали консервные банки. Нож вскоре пришел в негодность, и его выбросили на свалку.

Вилка злорадствовала, но недолго. Ее перестали подавать к столу. И ей стало ясно, что без Ножа она не может быть столовым прибором.

Тоскуя, Вилка долго валялась в буфетном ящике. Валялась до тех пор, пока с горя у нее не лопнула ручка, после чего и она была выброшена на свалку. Там-то и произошла печальная встреча Ножа и Вилки.Там-то и были произнесены слова признания, полные отчаянья.

-- Ах! -- плача, сказала Вилка. -- Я так была несправедливо колюча к тебе...

--Ох! -- рыдая, воскликнул Нож. -- И зачем только я обратил внимание на эту штампованную, четырехрогую ширпотребную вилку? Мы могли бы до сих пор жить счастливым прибором, и нас бы по-прежнему подавали к веселому столу. А теперь уже ничего нельзя изменить. Все кончено! Все кончено, Дженни... -- Так он называл ее в юности.

Идеальных отношений нет… 

Молитва о любви.

Научи меня, Боже, любить

Всем умом Тебя, всем помышлением,

Чтоб и душу Тебе посвятить

И всю жизнь с каждым сердца биением.

Научи Ты меня соблюдать

Лишь Твою милосердную волю,

Научи Ты меня не роптать

На свою многотрудную долю.

Всех, которых пришел искупить

Ты Своею Пречистою Кровью,

Бескорыстной, глубокой любовью,

Научи меня, Боже, любить.

Немощнейший сосуд.

Баба Катя была из тех старушек, про которых кто-то сказал: "Божий одуванчик".

То ли похожа на теплое солныщко, то ли дунешь -- и рассыплется. К бабе Кате подходило скорее второе. 

Всю жизнь на нее смотрели чуть свысока, да и что с нее взять? Болезненная, бледная, невысокого росточка.

         А теперь, когда постарела, с ней и вовсе перестали считаться. Она всем мешала: то не туда тазик поставит,

то не так шагнет.  Но она, кажется, и не замечала грубых окриков. Все лето что-то консервировала, варила

варенье. Да вздыхала тайком о детях: "ПРОСТИ  МЕНЯ,  ГОСПОДИ!  МНОГО  НАДЕЛАЛА  Я  ОШИБОК,  НЕ  УЧИЛА

 ИХ  ТРУДИТЬСЯ, О  ПОМОЩИ  НЕ  ПРОСИЛА,  ВСЕ  ПО  ИХ  ЖЕЛАНИЯМ  ЖИЛА,  НИЧЕГО ДЛЯ  НИХ  НЕ

 ЖАЛЕЛА..."

         Как-то незаметно исчезали из ванной нестиранные пеленки и объявлялись глаженные в шкафу.

Малыши меньше плакали, когда у них шли зубки, и уроки делались быстрее, если дома была бабушка.

Во дворе пропадало битое стекло, оставшееся после веселья подросших соседских "птенцов",

а заплеванные и затоптанные скамейки обретали удивительно чистый вид.

         Однажды на Пасху Христову, когда все уже проснулись, предвкушая приход из церкви бабы Кати с вкусными

куличами, из ее маленькой комнатки послышался зов: "Дети!"  Старушка лежала на кровати по-особенному

просветленная. Такой улыбки не довелось им видеть на материнском лице ни разу за ее долгую жизнь. Радостно

приподнявшись им  навстречу, она тихо произнесла: "Как я люблю вас всех, мои хорошие, простите, если что не

так! Христос Воскресе!" Это и были последние в ее земной жизни слова.

          И не было в эту Пасху вкусных куличей...

          Когда баба Катя ушла, все вдруг поняли, что на ней, такой слабой и немощной, держался весь дом...

" Бог не даёт тебе людей, которых ты хочешь.

Он даёт людей, которые тебе нужны.

Чтобы они помогали, чтобы они ранили,

чтобы бросали, чтобы любили и

чтобы сделали тебя тем человеком,

которым ты должен стать."

(Автора не помню)

Как происходит это превращение

Случайных встречных в искренних друзей?

А просто душам хочется общения,

И этот мир становится добрей! 

Ты сшей одежду для души, ведь ей неловко…

 Не планируй неудачу - жизнь помчится кувырком!;

Ты поставь себе задачу меньше думать о плохом!;

Наши мысли материальны - не надумывай беду!

Слово каждое реально - что ж ты мелешь ерунду!

Сколько раз ты, между прочим, говорил: "Я так и знал!"?

Значит думал и порочил, яму сам себе копал?

Сколько раз судьбу-злодейку проклял ты и укорил,

А потом искал лазейку в том, что сам наговорил?

Тонкий мир - он где-то рядом, в нём и мысли, и слова

Расцветают пышным садом, прут, как сорная трава!

Тары-бары, разговоры, то да сё - словесный хлам!

После лезешь на заборы, что себе настроил сам!

Лучше думай о хорошем. Не скули! Не злись! Не ной!

Не трясись над каждым грошем! Отвлекись! Не можешь? Пой!

Пой о радости и счастье, да о жизни без разлук!

Сам заметишь, что ненастье как-то отступило вдруг.

Как-то чище рядом стало, что-то меньше не везёт,

Смотришь: времечко настало и душа сама поёт!

Мыслями не вьёшь веревки, не болтаешь языком,

Жизнь идёт легко и ловко, а не мчится кувырком!

Так, мудрея понемножку, легче, радостней живёшь -

Это ты мостишь дорожку, по которой сам идёшь!

Из интернета

В начале учебного года классная руководительница шестого класса стояла перед своими бывшими пятиклассниками. Она окинула взглядом своих детей и сказала, что всех их одинаково любит и рада видеть. Это было большой ложью, так как за одной из передних парт, сжавшись в комочек, сидел один мальчик, которого учительница не любила.

Она познакомилась с ним, так как и со всеми своими учениками, в прошлом учебном году. Еще тогда она заметила, что он не играет с одноклассниками, одет в грязную одежду и пахнет так, будто никогда не мылся. Со временем отношение учительницы к этому ученику становилось все хуже и дошло до того, что ей хотелось исчеркать все его письменные работы красной ручкой и поставить единицу.

Как-то раз завуч школы попросил проанализировать характеристики на всех учеников с начала обучения их в школе, и учительница поставила дело нелюбимого ученика в самый конец. Когда она, наконец, дошла до него и нехотя начала изучать его характеристики, то была ошеломлена. Учительница, которая вела мальчика в первом классе, писала: «Это блестящий ребенок, с лучезарной улыбкой. Делает домашние задания чисто и аккуратно. Одно удовольствие находиться рядом с ним». Учительница второго класса писала о нем: «Это превосходный ученик, которого ценят его товарищи, но у него проблемы в семье: его мать больна неизлечимой болезнью, и его жизнь дома, должно быть, сплошная борьба со смертью». Учительница третьего класса отметила: «Смерть матери очень сильно ударила по нему. Он старается изо всех сил, но его отец не проявляет к нему интереса и его жизнь дома скоро может повлиять на его обучение, если ничего не предпринять». Учительница четвертого класса записала: «Мальчик необязательный, не проявляет интереса к учебе, почти не имеет друзей и часто засыпает прямо в классе».

После прочтения характеристик учительнице стало очень стыдно перед самой собой. Она почувствовала себя еще хуже, когда на Новый год все ученики принесли ей подарки, обернутые в блестящую подарочную бумагу с бантами. Подарок ее нелюбимого ученика был завернут в грубую коричневую бумагу. Некоторые дети стали смеяться, когда учительница вынула из этого свертка браслетик, в котором недоставало нескольких камней и флакончик духов, заполненный на четверть. Но учительница подавила смех в классе, воскликнув: - О, какой красивый браслет! — и, отрыв флакон, побрызгала немного духов на запястье.

В этот день мальчик задержался после уроков, подошел к учительнице и сказал: - Сегодня вы пахнете, как пахла моя мама. Когда он ушел, она долго плакала. С этого дня она отказалась преподавать только литературу, письмо и математику, и начала учить детей добру, принципам, сочувствию.

Через какое-то время такого обучения нелюбимый ученик стал возвращаться к жизни. В конце учебного года он превратился в одного из самых лучших учеников. Несмотря на то, что учительница повторяла, что любит всех учеников одинаково, по-настоящему она ценила и любила только его. Через год, когда она работала уже с другими, она нашла под дверью учебного класса записку, где мальчик писал, что она самая лучшая из всех учителей, которые у него были за всю жизнь.

Прошло еще пять лет, прежде чем она получила еще одно письмо от своего бывшего ученика; он рассказывал, что закончил колледж и занял по оценкам третье место в классе, и что она продолжает быть лучшей учительницей в его жизни.

Прошло четыре года и учительница получила еще одно письмо, где ее ученик писал, что, несмотря на все трудности, скоро заканчивает университет с наилучшими оценками, и подтвердил, что она до сих пор является лучшей учительницей, которая была у него в жизни.

Спустя еще четыре года пришло еще одно письмо. В этот раз он писал, что после окончания университета решил повысить уровень своих знаний. Теперь перед его именем и фамилией стояло слово доктор. И в этом письме он писал, что она лучшая из всех учителей, которые были у него в жизни.

Время шло. В одном из своих писем он рассказывал, что познакомился с одной девушкой и женится на ней, что его отец умер два года тому назад и спросил, не откажется ли она на его свадьбе занять место, на котором обычно сидит мама жениха. Конечно же, учительница согласилась.

В день свадьбы своего ученика она надела тот самый браслет с недостающими камнями и купила те же духи, которые напоминали несчастному мальчику о его маме. Они встретились, обнялись, и он почувствовал родной запах. - Спасибо за веру в меня, спасибо, что дали мне почувствовать мою нужность и значимость и научили верить в свои силы, что научили отличать хорошее от плохого. Учительница со слезами на глазах ответила: - Ошибаешься, это ты меня научил всему. Я не знала, как учить, пока не познакомилась с тобой.

 Душой живите, не дышите болью,

Себя самих ищите на пути!

И отпускайте вы легко, с любовью

Всех тех, кто хочет просто сам уйти!

С любовью, с миром по судьбе идите,

Свою все глубже познавая суть.

Не плачьте, не цепляйтесь, не держите -

Пусть каждый свой найдет на свете путь!

Нет смысла строить из обид заставу,

Себя самих на части разрывать.

Запомните - у каждого есть право,

Святое в жизни право - ВЫБИРАТЬ!

И как бы выбор ваш ни воплотился -

За все ответ оставьте за собой!

Запомните - любой из нас родился

С дорогой жизни и своей судьбой!

Не будьте чьей-то ношей - это бремя,

Придет потом освобожденья час.

Судьбу благодарите вы за время,

Что крепкой нитью связывало вас!

Желайте, чтобы жизнь, как гладь морская,

Покой душе всегда могла нести.

И с чистым легким сердцем отпуская,

Желайте всем вы счастье обрести!

С самим собою и в сплетенье судеб -

Желайте счастья в миг любой и час!

И пусть у всех оно полнее будет,

Не беспокойтесь даже, что без вас!

Свою любовь на жизнь свою пролейте,

Учитесь, чтобы знания добыть!

Не плачьте, не печальтесь, не жалейте,

Ведь ВСЕ, ЧТО ЕСТЬ, ИМЕЕТ МЕСТО БЫТЬ!

Желанья счастья в нас всегда так сходны!

Свобода - вот, что будет дорогим!

Так будьте сердцем и умом свободны

И дайте шанс свободным стать другим!

Не бойтесь, отпуская - расставаться,

Не бойтесь, возвращаясь - приходить!

Давайте же свободу - ОСТАВАТЬСЯ,

Давайте же свободу - УХОДИТЬ!

Пусть разум будет с чувствами в порядке,

Чтоб в вашу жизнь все лучшее вошло.

ИДИТЕ ВЫ ПО ЖИЗНИ БЕЗ ОГЛЯДКИ,

Ведь ТО, ЧТО БЫЛО, ТО УЖЕ ПРОШЛО!

Жизнь наша - это не борьба без правил,

Жизнь - это дар и Божья Благодать.

ТАК НЕ КЛЯНИТЕ ТЕХ, КТО ВАС ОСТАВИЛ,

- ОНИ ВАМ ШАНС ДАЮТ СЧАСТЛИВЕй СТАТЬ!

Вы через это истину найдете,

Как быть всегда в гармонии с судьбой,

Быть с тем, с кем ВЫ ПРИШЛИ и с кем УйДЁТЕ,

Быть с ГЛАВНЫМ на земле - с САМИМ СОБОй!

Из интернета

Мне старый человек сказал, 

и я навек запомню эту фразу:

 Нашли свое Счастье - не перевоспитывайте, не пилите, не ругайте, а любите, любите, любите и берегите!

Поздравление с Днем Победы от председателя редакционного совета портала "Православие и мир" протоиерея Александра Ильяшенко.

Дорогие братья и сестры!

День Победы – праздник, который, я думаю, никого не оставляет равнодушным. Хочу напомнить, что в далеком и победном 1945 году Пасха была 6 мая, совпала с днем памяти святого Георгия Победоносца. То есть победу наш народ одержал на Пасху.

Германский народ – великий народ, народ талантливый. Вспомним хотя бы, что книгопечатание изобрел в XV веке немец Иоганн Гутенберг. Трудно найти сферы культуры, искусства, науки, промышленности, в которые германский народ не внес бы весомый вклад. Этот народ не был безбожным – известно, что на немецкой военной технике были кресты, а на пряжках солдат – надпись «Gott mit uns» (Бог с нами).

Тем не менее, победу одержал советский народ. Как известно, с 1917 года правительство нашей страны боролось с верой, поэтому Красная армия была армией атеистической. Но именно этой армии, советскому народу Господь даровал победу. Значит, германская армия, которая формально не отрицала Бога, по сути оказалась богопротивной, а формально атеистическая Красная армия – богоприятной и верной Богу. Потому что великодушие, которое явил русский народ, беспрецедентно.

К сожалению, мы мало знаем войну с этой точки зрения. Но вспомните припев знаменитой песни «Вставай, страна огромная…»: «Пусть ярость благородная вскипает, как волна, — идет война народная священная война». Скажите, пожалуйста, разве для материалистов может быть что-то священным? Это не из материалистической лексики термин, а из церковной.

Или вспомним «Василия Тёркина»: «Бой идет святой и правый, смертный бой не ради славы, ради жизни на земле». Потрясающе! Как народ воспринял и песню, и поэму Твардовского! И во многих других произведениях о войне она рассматривается так же глубоко. Для русского народа это действительно была борьба за веру. Конечно, и «с фашистской силой темною», но на ненависти ничего не построишь – необоримая сила может исходить только из любви.

Господь говорит: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» (Ин., 15, 13). Дело не в том, сколько ты прочитаешь молитв и положишь поклонов, а в том, можешь ли ты отдать свою жизнь, как Христос ее отдал за жизнь мира?

Так и русский народ отдал ее за жизнь мира. Страшно подумать, что ожидало бы мир, победи «фашистская сила темная»: газовые камеры, геноцид, может быть, очень сытая жизнь для оставшихся, но жизнь абсолютно бездуховная, бесовская. Вот против этого бесовского начала, бесовского духа, который всколыхнулся в те страшные, трагические годы, поднялся дух русского народа, и он оказался угоден Богу. Победа в Великой Отечественной войне – не просто победа над сильным врагом, но победа духа по сути христианского над духом темным.

Вот с этой великой Победой я от всей души поздравляю, прежде всего, дорогих ветеранов. Дай Бог вам долгих лет жизни, а от нас — глубокая искренняя благодарность. Поздравляю тех, кто пережил эту войну ребенком, испытав голод, холод, ужас и лишения, и тех, кто не видел войну. Мы все должны помнить о ней, быть благодарны тем, кто в нечеловеческих условиях вырвал победу у исключительно сильного врага. Поздравляю всех с Днем Победы!

 Друзья  не встречны на дороге

И  не растут, как в дождь трава, 
Они в отборе очень строги и осторожны на слова. 
Их не штампуют по заказу, как не кричат об их числе. 
Друзья нужны не для показа, а для опоры на земле. 
Друзья как тени с нами всюду, 
Когда приходит в дом беда, 
Друзей  храните чтоб с годами не растерять, как часть себя ! 
Как много в старости мы б дали, чтоб нам вернула их судьба ! 

Трогательная история одного старика.

Был один человек, избегавший брак всю жизнь, и когда он умирал в возрасте девяноста лет, кто-то спросил его:
— Ты так и не женился, но никогда не говорил почему. Сейчас, стоя на пороге смерти, удовлетвори наше любопытство. Если есть какой-то секрет, хоть сейчас раскрой его — ведь ты умираешь, покидаешь этот мир. Даже если твой секрет узнают, вреда это тебе не причинит.
Старик ответил:
— Да, я держу один секрет. Не то чтобы я был против брака, но я всегда искал идеальную женщину. Я провел все время в поисках, и так пролетела моя жизнь.
— Но неужели на всей огромной планете, населенной миллионами людей, половина из которых — женщины, ты не смог отыскать одну-единственную идеальную женщину?
Слеза скатилась по щеке умирающего старика. Он ответил:
— Нет, одну я все-таки нашел.
Спрашивающий был в полном недоумении.
— Тогда что же произошло, почему вы не поженились?
И старик ответил:
— Та женщина искала идеального мужчину……

Один человек спросил у Сократа:

- Знаешь, что мне сказал о тебе твой друг?

- Подожди, - остановил его Сократ, - просей сначала то, что собираешься сказать, через три сита.

- Три сита?

- Прежде чем что-нибудь говорить, нужно это трижды просеять. Сначала через сито правды. Ты уверен, что это правда?

- Нет, я просто слышал это.

- Значит, ты не знаешь, это правда или нет. Тогда просеем через второе сито - сито доброты. Ты хочешь сказать о моем друге что-то хорошее?

- Нет, напротив.

- Значит, - продолжал Сократ, - ты собираешься сказать о нем что-то плохое, но даже не уверен в том, что это правда. Попробуем третье сито - сито пользы. Так ли уж необходимо мне услышать то, что ты хочешь рассказать?

- Нет, в этом нет необходимости.

-Итак, - заключил Сократ, - в том, что ты хочешь сказать, нет ни правды, ни доброты, ни пользы. Зачем тогда говорить?

Будь человеком, человек!
Чего б ты в жизни не добился,
Не забывай как краток век,
Дай Бог, чтоб ты с пути не сбился.

Чтоб был твой каждый день богат
На встречи, на людей хороших,
Чтоб чист и ясен был твой взгляд,
И чтоб любовь не стала ношей.

Старайся быть самим собой,
Других при этом уважая,
Живи в согласии с душой,
Зла не тая и всех прощая.

Будь человеком, человек,
И, если высоко забрался,
Других, кто не набрал разбег,
 Понять всегда ты постарайся!

Ведь жизнь порой так завернёт,
Что непонятно кто в фаворе.
Лишь тот, кто добротой живёт,
 Всегда преодолеет горе.

Мы в круговерти суеты
Так невнимательны бываем,
Что настоящей красоты
Большой души не замечаем.

Будь человеком, человек.
Вся жизнь как миг один проходит.
 Не забывай – твой краток век…
Достойных счастье лишь находит.

Илья Евтеев.

Милостыню в любой форме надо не только уметь давать так,

чтоб не была на погибель, но и брать с рассуждением.

Очень серьезны предупреждения на сей счет:

          "Всякому просящему у тебя давай. Блажен дающий по заповеди,

ибо он неповинен. Горе тому, кто берет. Ибо если берет, имея в том нужду,

то он неповинен, а не имеющий нужды даст отчет, зачем и на что взял"

(Дидахе, 1).

           "Нужна опытность, чтобы различить истинно нуждающегося от просящего

по любостяжательности. И кто дает угнетенному бедностию, тот дает Господу,

а кто ссужает всякого мимоходящего, тот бросает псу, который докучает своей

безотвязаностию, но не возбуждает жалости своею нищетой"

(Письма свт. Василия Великого. О нестяжательности. К Амфилохию)

"Те, кто просит сейчас помощи нашей, виновато и испуганно глядя на нас, 

зарабатывают  НАМ  своим нелегким  нищенским трудом Царство Небесное.

Так не пройдем же мимо протянутых к нам рук; мимо страждущих,

болью и горем исполненных глаз; мимо ближнего нашего; не пройдем мимо

Самого Христа, Который в образе каждого нуждающегося в нашей помощи

призывает нас на вечерю Любви"

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

Страшная притча об агнцах и козлищах (см.: Мф.25, 31-46), единственная, так резко

отделяющая спасенных от погибших, ставит милосердие во главу угла христианской

нравственности.

И  вроде бы как просто сказано: "Просящему дай"! Но до чего сложно это сделать,

многие уже почувствовали на себе.

                    ПРИТЧА  ОБ  ОВЦАХ  И  КОЗЛИЩАХ        

                                    (Мф.25, 31 - 46)

31     Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей

и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей,

32     И соберутся пред Ним все народы; и отделит одних

от других, как пастырь отделяет овец от козлов;

33     И поставит овец по правую Свою сторону,

а козлов - по левую.

34    Тогда скажет Царь тем, которые по правую

сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего,

наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира:

35     Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили

Меня; был странником, и вы приняли Меня;

36     Был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня;

в  темнице был, и вы пришли ко Мне.

37     Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи!

когда мы видели Тебя алчущим, и накормили?

или жаждущим, и напоили?

38      Когда мы видели Тебя странником, и приняли?

или нагим, и одели?

39      Когда мы видели Тебя больным, или в темнице,

и пришли к Тебе?

40      И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам:

так как вы сделали это одному из сих братьев Моих

меньших, то сделали Мне.

41      Тогда скажет и тем, которые по левую сторону:

идите от Меня, проклятые, в огонь вечный,

уготованный диаволу и ангелам его:

42      Ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть;

жаждал, и вы не напоили Меня;

43      Был странником, и не приняли Меня;

был наг, и не одели Меня, болен и в темнице,

и не посетили Меня.

44      Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи!

когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим,

или странником, или нагим, или больным,

или в темнице, и не послужили Тебе?

45       Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам:

так как вы не сделали этого одному из сих меньших,

то не сделали Мне.

46       И пойдут сии в муку вечную,

а праведники в жизнь вечную.

ПОЗНАНИЕ

Проблеск.
Вспышка.
Озаренье.
Свет.
Затменье.
Тьма.
Всполохи…
Как занимательно лукава игра света –
Она в родстве с игрой воображенья.

Владимир Кривошеев

2004 – 2006

СТРАСТЬ

Искра.
Огонь.
Костёр.
Пожар.
Угли.
Тленье.
Пепелище…
Здесь позже незабудки прорастут.

Владимир Кривошеев

2004

Мне нужен тот, кто, несмотря на беды,

Меня одну оставить не захочет.

Кто не запишет мою боль в победы,

Кто прочитает душу между строчек.

Мне нужен тот, кто искренне полюбит,

Кто понял жизнь, со мной шагает в ногу,

Кто за ошибки хмуро не осудит,

Заботой скрасит каждую тревогу.

Мне нужен тот, с кем хочется делиться

Печалью, радостью и всем, что я имею.

Мне нужен тот, кому смогу открыться,

Тот, от чьей силы просто онемею.

Мне нужен тот, кто истинно достоин,

Кого я буду чтить и уважать.

Мне нужен рыцарь, самый храбрый воин,

Чтоб наш союз собою защищать.

Мне нужен тот, на чьей большой груди,

Я осознаю: с ним я не боюсь!

Кому сказав однажды: «Уходи»,

В ответ услышу: «Нет, я остаюсь».

Патриция Мумладзе

Не бойтесь говорить: "Люблю !",
Тем, кто Вам дорог бесконечно !
Ведь в этом Мире мы не вечны -
всегда на грани, на краю ...

Себя не бойтесь потерять,
Даря восторженность Улыбок !
И незначительность ошибок
Учитесь искренне прощать !

И пусть в Душе не гаснет свет,
И пусть в Любви мы безоружны,
Но Счастья быть кому-то нужным -
Важнее в нашей Жизни нет !

МНЕ В ЛАДОШКУ СЧАСТЬЕ ЗВЁЗДОЧКОЙ УПАЛО!

МОЖЕТ ПОТОМУ, ЧТО Я О НЁМ МЕЧТАЛА?

ТЁПЛОЕ, ЛУЧИСТОЕ, НЕЖНОЕ ТАКОЕ...

САМОЕ ЗАВЕТНОЕ, СЕРДЦУ ДОРОГОЕ!

ЗАХОТЕЛОСЬ СЧАСТЬЕМ С КЕМ -ТО ПОДЕЛИТЬСЯ.

А ОНО ЛАДОШКУ ГРЕЕТ И ИСКРИТСЯ...

ТОЛЬКО ЛИШЬ ПО КАПЕЛЬКЕ СТОИТ ДАТЬ КОМУ-ТО-

СТАНЕТ СЧАСТЬЯ БОЛЬШЕ У САМОЙ... ВОТ ЧУДО!!!

ВСЕМ, КТО ЖДЁТ И ВЕРИТ, И МЕЧТАТЬ УМЕЕТ,

Я РАЗДАМ ПО КАПЛЕ - ПУСТЬ И ВАС СОГРЕЕТ!

ТОЛЬКО НЕ БРОСАЙТЕ, ТОЛЬКО БЕРЕГИТЕ!

СЕРДЦЕМ СОГРЕВАЙТЕ И ДРУГИМ ДАРИТЕ!!!

=== Статья Светланы Тетериной из газеты ===

Наталья Седых: "Это мой выбор".

                Мы познакомились с Натальей Седых на празднике "Семья ЕВРАЗа". 

Когда она рассказывала о своих детях, зал плакал. Мы договорились встретиться после ее родов(Наташа была беременна), она тогда сказала:"Если моя история кому-то поможет, пожалуйста..."

БЕГОМ  ОТ  ЛЮБВИ.

-- Я не очень хорошо училась в школе, но первый курс в училище окончила на 4 и 5. А потом меня выгнали за прогулы: по неделе на занятиях не появлялась. Училась я тогда на монтажницу радиоаппаратуры, потому что в 14 лет сама собрала магнитофон. Радиозавод закрыли, группу расформировали, доучивалась в вечерней школе. Комбинат набирал группу на курсы штукатуров-маляров и предоставлял работу. Я пошла.

   Мне было восемнадцать, я жила с одним парнишкой, любила его безумно.  Но он пил. И мне так надоело, что я его люблю, а он пьет, что на работе поднялась на пятый этаж и думаю: с пятого этажа спрыгнуть или в мамином доме с восьмого? И вдруг в голову пришли слова:

Моя душа для Бога создана,

и буду я Ему верна...

Собрала я монатки, уехала с подружкой из города - поработать.  Вернулась.  Стала в церковь ходить.  И решила, что духовная помощь людям должна стать целбю моей жизни.  Поехала в Иркутск, там тогда находился Сибирский теологический институт, там же учился мой будущий муж Сергей. Мы поженились. Хотя директор института отговарвал от брака с Сережей, рассказывал про него разные истории. Но я все равно вышла за него замуж. И не пожалела.

ЗАЧЕМ  ВАМ  ВТОРОЙ  ИНВАЛИД?

Суламите, первой нашей дочери, поставили диагноз "фенилкетонурия". Это генетическое заболевание. У таких людей белок разрушает мозг, и человек растет и развивается только при строжайшей диете (можно только овощи, фрукты и 100 граммов хлеба в сутки). Рацион расширяется только после полового созревания, и человек может прожить долгие годы, придерживаясь диеты.

   Дочери было месяца четыре, мы попали в соматику. И там лежала отказная девочка Лена. Я ее увидела - заболела. Ночами спать не могла. На десять килограммов похудела. То, что она лежит одна и ее некому приложить к груди, было для меня трагедией. Когда нас выписали, я рассказала о девочке мужу. Рассказала без эмоций, как информацию. Однажды я мыла посуду, вдруг вспомнила, разревелась. Сережа говорит:

- Я знаю, почему ты плачешь. Я согласен.

И мама поддержала:

- Если бы у меня было здоровье, я бы сама взяла этого ребенка.

         Нас отговаривали, мол, у вас свой ребенок-инвалид, зачем второй такой же (у Лены подозревали серьезное заболевание). И жилья у нас своего не было. Пастор церкви, в которую я ходила, отдал нам две комнаты в типушке, и только тогда мы смогли удочерить Лену. Потом типушку закрыли на ремонт и дали нам эти же 36 квадратов в отремонтированном общежитии. Постепенно мы выкупили еще три комнаты, теперь у нас шесть - вся секция. У Суламиты и Лены разница в возрасте - месяц, они ходят в школу. Суламита - скромная, застенчивая, жутко стеснительная, Лена - шустрая и пробивная. С Леной я стала мудрее, научилась принимать людей такими, какие они есть. Научилась смотреть на ситуацию со стороны. Научилась прощать.

   Девчонки учатся в музыкальной школе на хоровом отделении, бывают на сцене, Суламита играет на фортепиано, Лена - на гитаре. У Лены большой потенциал: хороший голос, она танцует, занимается спортом, сочиняет музыку, прекрасный организатор. Я до сих пор думаю о том, как можно было отказаться от такого клада, от такой радости.

ГЕНЕТИКИ  БЫЛИ  В  ШОКЕ.

  Анечка, наша третья дочь, родилась здоровой (прогнозы генетиков оправдались). А папа очень хотел мальчика. Как когда-то мой папа мечтал о девочке: нас в семье было пятеро, четыре мальчика и я. Родился Марк. С фенилкетонурией. Конечно, мы расстроились, и я больше не хотела детей. Уже договорилась с врачами перевязать маточные трубы. И как когда-то давно, мне снова пришло озарение: как же я могу сама себя сделать бесплодной? Дети - это благословение от Господа, подарок судьбы, не надо убегать от трудностей...

  Родилась Ульяна, тоже с фенилкетонурией. Генетики ( а мы состоим на учете в генетическом центре) были в шоке. Пары с такой предрасположенностью больше одного ребенка не рожают!

- Это проблемы! Это дорого! Это суета! Это всю жизнь отдельную еду готовить надо! - убеждали они.

Я  ДОЛЖНА  ПОСЛУЖИТЬ  ЭТОЙ  ДЕВОЧКЕ.

...В областных новостях показали сюжет о девочке, найденной в Екатеринбурге. Это было в середине ноября. Одна женщина проснулась в четыре утра от неистового лая собак. Оказалось, что они таскали пакет, из пакета слышался писк. Женщина подумала, что это котята. В пакете был ребенок. С черепно-мозговой травмой, с перелоанными ребрами, с побоями. Но доношенный. Три месяца девочка пролежала в реанимации. Оказалось, у ребенка фенилкетонурия. Ее мать не нашли.

  Я решила, что должна послужить этой девочке. С Сергеем обговорили - вопросов не было. В свой день рождения Катя обрела семью, сейчас ей 2 года и три месяца. Уже позже выяснилось, что у нее врожденный порок мозга (с таким заболеванием не растут и не развиваются), врожденный порок сердца, врожденный вывих бедра и проблемы с легкими. И по одному только зрению 9атрофия глазного нерва) ей уже можно дать инвалидность. В больнице спросили:

- Может быть, вы еще откажитесь?

- Как это? Она же не игрушка...

   Вопреки всем предсказаниям девочка сидит, ползает на диване, начинает ходить, учится есть ложкой, ориентируется в пространстве.

У  НАС  БУДЕТ  БОЛЬШОЙ  ДОМ.

   Левушке, нашему второму сыну, сейчас два года. До семи месяцев у него были приступы и судороги, он на инвалидности, но врачи говорят, что это пройдет. Однако с Левой приходилось очень часто ездить на лечение в Екатеринбург, поэтому Сергею пришлось уволиться с работы, потому что с детьми было некому остаться.

  Этой зимой я родила Глеба. Ребенок родился с фенилкетонурией...

  Сейчас нас десять человек, мы, как приемная семья, получаем зарплату. Комбинат помогает материально. У нас пятеро детей на инвалидности - мы получаем пособие. Общий доход семьи - около 70 тысяч, поэтому нам не положены детские пособия, государство считает нас обеспеченной семьей. Конечно, нам хочется съездить на море, хочется поменять квартиру и жить в благоустроенном районе. Но мы рады, что смогли купить землю на улице Чехова, государство выделило нам больше двух миллионов рублей на строительство дома. У нас будет большой, двухэтажный дом.

  Я сейчас читаю каждый день. Я думаю, что догнала то, от чего безнадежно отстала в студенческие годы.

Эгоизм под видом любви

Когда мы пытаемся найти меру своего индивидуального «я», первое, о чем мы можем себя спросить, это следующее: в каком смысле я могу сказать, что люблю тех, кого люблю? Я не говорю о тех, которых не люблю,-их легион; не говорю и о тех, кого любишь лишь потому, что они далеко и для меня не обременительны,-очень легко любить тех, кто за тридевять земель, и очень трудно любить соседа, который хочет слушать радио, когда я хочу спать. И вот, первым делом мы должны задать вопрос: я говорю, что люблю свою жену, дочь, брата, того или другого человека. Что это значит? Люблю ли я его так же, как люблю клубнику со сливками? Иначе говоря, питаюсь им, пожираю его изо дня в день, его сковываю, высасываю его, как вампир? Тогда, действительно, его присутствие для меня драгоценно, я не могу без него обойтись, он необходим для самой моей жизни. Это ли мы хотим сказать? Так вот, если мы честны, то очень часто нам придется согласиться: да, именно это. И нет ничего удивительного, что те, кто становится жертвами любви, молят Бога о том, чтобы их любили поменьше. Это очень важно; ведь если нам станет ясно, что наше поведение с теми, с кем у нас наилучшие отношения, есть в основе своей поведение хищника-что же сказать об остальных? В таком случае мы, конечно, можем понять, что нашим врагам везет больше, чем нашим друзьям: их-то мы, по крайней мере, оставляем в покое!

Вот первый момент: постараться определить, оценить качество доброжелательности, дружбы, любви, связывающих нас с теми, к кому мы сердечно привязаны. А потом задать себе вопрос о связи отвержения, связи противоположения, существующей между нами и остальными; и тогда вы увидите, как постоянно мы стремимся к самоутверждению, до степени даже самые близкие, самые искренние, самые дружеские, самые братские отношения, связывающие двух людей, суть отношения отстраняющие: «Держись на шаг от меня, я боюсь смешаться с тобой, боюсь исчезнуть, боюсь оказаться в плену твоей любви, я хочу остаться самим собой!»

Митрополит Антоний Сурожский. О самопознании.

Однажды, путешествуя по стране, Хинг Ши пришёл в один город, в котором в тот день собрались лучшие мастера живописи и устроили между собой соревнование на звание лучшего художника Китая. Многие искусные мастера приняли участие в этом конкурсе, множество прекрасных картин представили они взору строгих судей.

Конкурс уже подходил к завершению, когда судьи неожиданно оказались в замешательстве. Предстояло выбрать лучшую из двух оставшихся картин. В смущении смотрели они на прекрасные полотна, перешёптывались между собой и искали в работах возможные ошибки. Но, как ни старались судьи, не было найдено ими ни единого изъяна, ни одной зацепки, которые решили бы исход конкурса.

Хинг Ши, наблюдая за происходящим, понял их затруднения и вышел из толпы, предлагая свою помощь. Узнав в страннике известного мудреца, судьи с радостью согласились. Тогда Хинг Ши подошёл к художникам и сказал:

— Мастера, ваши картины прекрасны, но должен признать, я сам не вижу в них изъянов, как и судьи, поэтому я попрошу вас честно и справедливо оценить свои работы, а потом назвать мне их недостатки.

После долгого осмотра своей картины, первый художник откровенно признал:
— Учитель, как ни смотрю я на свою картину, не могу найти в ней изъянов.
Второй художник стоял молча.

— Ты тоже не видишь изъянов,— спросил Хинг Ши.
— Нет, я просто не уверен, с которого из них следует начать,— честно ответил смущённый художник.
— Ты победил в конкурсе,— сказал, улыбнувшись, Хинг Ши.
— Но почему? — воскликнул первый художник.— Ведь я даже не нашёл ни одной ошибки в своей работе! Как мог у меня выиграть тот, кто нашёл их у себя множество?
— Мастер, не находящий в своих работах изъяна, достиг предела своего таланта. Мастер, замечающий изъяны там, где их не нашли другие, ещё может совершенствоваться. Как мог я присудить победу тому, кто, завершив свой путь, достиг того же, что и тот, кто свой путь продолжает? — ответил Хинг Ши

Да разве святость - влезть при жизни в святцы?
В себя не верить - всё-таки святей.
Талантлив, кто не трусит ужасаться
мучительной бездарности своей.

Неверие в себя необходимо,
необходимы нам тиски тоски,
чтоб тёмной ночью небо к нам входило
и обдирало звёздами виски,

чтоб вваливались в комнату трамваи,
колёсами проехав по лицу,
чтобы верёвка, страшная, живая,
в окно влетев, плясала на лету.

Необходим любой паршивый призрак
в лохмотьях напрокатных игровых,
а если даже призраки капризны, -
ей-богу, не капризнее живых.

Необходим среди болтливой скуки
смертельный страх произносить слова,
и страх побриться - будто бы сквозь скулы
уже растёт могильная трава.

Необходимо бредить неулёжно,
проваливаться, прыгать в пустоту,
Наверно, лишь отчаявшись, возможно
с эпохой говорить начистоту.

Необходимо, бросив закорюки,
взорвать себя и ползать при смешках,
вновь собирая собственные руки
из пальцев, закатившихся под шкаф.

Необходима трусость быть жестоким
и соблюденье маленьких пощад,
когда при шаге к целям лжевысоким
раздавленные звёзды запищат.

Необходимо с голодом изгоя
до косточек обгладывать глагол.
Лишь тот, кто по характеру - из голи,
перед брезгливой вечностью не гол.

А если ты из грязи да и в князи,
раскняжь себя и сам сообрази,
насколько раньше меньше было грязи,
когда ты в настоящей был грязи.

Какая низость - самоуваженье...
Создатель поднимает до высот
лишь тех, кого при крошечном движенье
ознобом неуверенность трясёт.

Уж лучше вскрыть ножом консервным вены,
лечь забулдыгой в сквере на скамью,
чем докатиться до комфорта веры
в особую значительность свою.

Благословен художник сумасбродный,
свою скульптуру с маху раздробя,
голодный и холодный, - но свободный
от веры унизительной в себя.
   А.Ахматова

Если звуки счастья стали тише___

Протоиерей  Алексий Зайцев          

Если звуки счастья стали тише
И забрёл ты в гиблые места,
Значит, сердцем ты не смог расслышать
К Истине зовущий глас Христа;

Где-то пренебрёг Его Любовью
И добру служить не поспешил,
Но, уста предавши пустословью,
Сам себя небесных благ лишил.

Где-то, негу грёз признавши былью,
Божьих слов не принял простоту.
Полетел вперёд, расправив крылья,
Думал – ввысь,
                        но вышло – в пустоту.
………………………………………..
Если звуки счастья стали тише
И забрёл ты в гиблые места,
Пред Отцом предстань – и ты расслышишь
К Истине зовущий глас Христа…

24.07.2010 г.

 
.Когда лукавый фарисей
Христа коварно искушал,
И деву грешную злодей
Побить камнями предлагал –
Христос склонялся и молчал...

Когда Пилат в своем допросе
Всесильный перед Ним стоял,
И дал понять в одном вопросе,
Что он спасти Его желал -
Христос взирал лишь и молчал...

Когда в терновом Он венце
Пред злобной челядью предстал,
И с алой кровью на лице
Удары трости испытал –
Христос попрежнему молчал...

Когда ж измученное тело
Палач бездушный распинал,
И все злодейство без предела
Ударом млата завершал –
«Прости им, Отче!» - Он воззвал.
 
- А. Коровай-Метелицкий

«ПОТАЙНАЯ ЛЕСТНИЦА»
(Легенда)


Призвал Господь Петра-апостола к ответу
И говорит: «Какой в тебе Мне толк?
Не поступаешь ты по Моему завету.
Не исполняешь больше ты свой долг!

Я дал тебе Петру ключи от двери рая,
Чтоб души всех умерших ты встречал,
И строго всю земную жизнь их разбирая,
Сюда лишь праведных ко Мне впускал.

Что ж вижу Я, Мой Петр? Поют и славят Бога
Миллионы грешников в Моем раю!
Иль спишь ты сладким сном с ключами у порога?
Чем объяснишь оплошность ты свою?»

Развел апостол Петр беспомощно руками:
«Не знаю, как вошли они сюда!
Стоял я день и ночь у райских врат с ключами,
Не покидал я своего поста!»

И, поглядев на лица грешников с тревогой:
«Я этих лиц у входа не встречал!
Прошли они сюда окольною дорогой; -
Я двери рая им не открывал!

Позволь мне осмотреть все уголочки рая
И тайную лазейку отыскать!»
«Ну, будь по твоему!» – сказал Господь, вставая:
«Хочу и Я скорее правду знать.

Дай Мне твои ключи. Пойдем с тобой вместе,
Внимательно осмотрим все углы.
Но, если уличу тебя, Мой Петр, на месте,
Тогда поплатишься сурово ты!»....

Идут Господь с Петром-апостолом по раю,
Уж дальние аллеи все прошли,
Уже приблизились к его другому краю,
Но никакой лазейки не нашли.

Глядит Господь в лицо апостола с укором,
Не зная, как загадку разгадать....
Поник главою Петр, дрожит под строгим взором,
От ужаса не смея глаз поднять....


Вдруг... Слышат легкий шум в тени между кустами....
Качнулися на веточке листы....
Они прислушались.... И тихими стопами
Подкралися.... И смотрят за кусты.

Стоит там Божия Мать, склонившись над лазейкой,
И устремив в нее Свой добрый взгляд...
Веревка шелковая вьется тонкой змейкой
В Ее руках, спускаясь прямо в ад.

Ползут по ней наверх там грешники из ада,
И тихо пролезают в небеса,
В измученных глазах надежда и отрада,
Блестит на них раскаянья слеза...

К Заступнице своей, полны святой надежды,
Подходят в покаянии слезах,
Хватаются с мольбой за край Ее одежды
И горько плачут о своих грехах.

Покрыв сих грешников святым Своим Покровом,
Благословяет их Она с мольбой,
И души грешные блестят в сияньи новом,
Омытые божественной слезой.

И молится за них Заступница Святая
И, тихо приподняв Покрова край,
Целует каждого, крестом благословляя,
И пропускает всех тихонько в рай....


«Идем!» – сказал Господь, прикрыв глаза рукою,
«Мы не должны с тобой об этом знать!
Тому, что здесь творит Она святой слезою,
Не в силах мы с тобою помешать!

Бери свои ключи и будь без состраданья!
И только праведных ко Мне впускай!....
А этой тихою дорожкой покаянья,
Пускай же грешники проходят в рай!»

ГОСПОДИ ПОМИЛУЙ!

Из всех молитв какие знаю,
Пою в душе иль вслух читаю –
Какою дышит дивной силой
Молитва «Господи помилуй!»
Одно прошение в ней – немного
Прошу я милости у Бога,
Чтоб спас меня Своею силой;
Взываю: «Господи помилуй!»
Плыву в житейском бурном море,
Встречаю радости и горе.
От бурь какой спасаться силой? –
Молитвой «Господи помилуй!»
Когда текут от горя слезы
И страстные смущают грезы –
Тогда с особой сердца силой
Твержу я: «Господи помилуй!»
Душа, окончив жизнь земную,
Молитву эту, не иную,
Тверди и там ты, за могилой,
С надеждой: «Господи помилуй!»

(Автор мне неизвестен)

Дай Бог...
Дела, дела... Забот круговорот,
И душу непрестанно что-то гложет...
Дай Бог, чтоб оказался рядом тот,
Кто просто так, по-дружески, поможет.

Болезнь без приглашения придёт,
Несчастье тоже – в дверь стучать не станет...
Дай Бог, чтоб оказался рядом тот,
Кто вытянет, поддержит, не оставит...

Грех сладок и прилипчив, словно мёд:
Запачкался – и в жизни не отмыться...
Дай Бог, чтоб оказался рядом тот,
Кто не позволит грешному свершиться.

Проходит чередой за годом год,
Цветение садов сменяет вьюга...
Дай Бог, чтобы всегда был рядом тот,
Кого ты называешь просто другом