......Некто имел обычай спрашивать: ты идя на молитву,пенсию идешь получать или милостыню просить? Очень вразумительный вопрос.... 

.....Но в Святой горе Афонской много есть совершенных отшельников и пустынножителей живцщих в глубочайших пустынях и непроходимых  местах, кругом самого Афона, в горах и дебрях и пропастях зеных, где мало проходят люди. Живут в пещерах; одежда на них от многолетия обветшала, и ходят полунагие, а иные покрыты власами; питаются саморастущими травами и зельями, а иные питаемы Самим Богом.  От людей они укрываются и мало кому показываются. Случается находить их келии, но застать самих -- мало случается.

В мою бытность одни монахи застали одного, и с ним разговаривали. Они спросили:«Давно ли пребываешь в пустыне, и откуда пришел?» Он им ответил:«Вам мою мирскую жизнь знать не нужно; только, в самой юности оставил я мир, и пришел в Святую Афонскую Гору, и уже пятьдесят лет здесь пребываю: десять лет прожил в монастыре под послушанием, а сорок лет пребываю в пустыне сей и никого из афонских отцов не видал, кроме вас и своей братии». Они спросили:«А разве ты не один живешь в пустыне сей?». Он ответил:« Нет, нас здесь живет до сорока человек, питаемы Богом». Они еще спросили:« А как вы проживали в течении шести лет, когда Афонская Гора почти разорена, всюду ходили турки и разбойники?». Он ответил: « Ничего мы не видали и не слышали». Потом поклонившись, пошел во внутреннюю пустыню. 

...........В том далее, что когда мы руководимся в  сношениях с недругами нашими, и во всех действиях наших, побуждениями самыми чистыми и безкорыстными, нам, сверх всякого ожидания, усвояются помыслы завоевательные и разрушительные; нас - кто бы подумал?- представляют врагами того самого всеобщего порядка между народами, который мы - почти единые мы - поддерживали с таким самоотвержением целых полвека; и едва не весь велемудрый Запад, яко дитя неразборчивое, верит этой нелепой клевете! 

.....Послушайте, что отвечал Уриил одному благочестивому, но слишком любознательному мужу,когда он, в жару страсти к познаниям, желал уведать от него тайну мироправления Божественного. Архангел не отректя отвечать на ворпросы, но потребовал, чтобы Ездра(так назывался сей муж) сделал для него прежде одно из трех: взвесил пламень огня, или указал начало ветра, или возвратил прошедший день. Когда Ездра отрекся невозможностью сделать это,то Архангел сказал: аще бых вопросил тя, глаголя: коль много жилищ есть в сердцы морстем, или коль много источников в начале бездны, или коль много жил есть над твердью небесною, или кии суть пределы райские; негли отвечал бы ми еси: в бездну не снидох, ни во ад еще, ниже на небеса когда взыдох. Ныньже о сем не вопросих тя, точию о огни и о ветре и о дни, в оньже еси пребывал, и без сих вещей быти не можеши: и ты о сих ничтоже ми отвечал еси. Ты сих, яже твоя суть и с тобой возрастоша, познати не можеши и как сосуд твой возможет вместити пути Вышнего?( 3 Езд.4; 7-11)

..........Что рещи во оправдание своих злых деяний и нераскаянности? Сказать, что мы не знали путей истины и стезей правды? Но у нас, кроме совести, было в руках Евангелие и Крест Христов. Сказать, что страсти наши и соблазны мира были сильны, а мы слабы и плотяны? Но при, при нас были вседействующие Таинства Церкви и всмогущая благодать Духа Святого. Сказать, что у нас не было срадств к изглаждению грехов наших, е восстановлению потерянного образа Божия? Но перед нами всегда исповедь с Телом и Кровью Христовой; пред коими не может стоять никакой грех и никакое беззаконие.Нет ответа, нет извинения! Нет более и надежды, ибо время долготерпения и милосердия кончилось — наступило время суда и воздаяния! 

Да подражаемым и мы этому; да посещаем в праздники храмы  и да отличаем праздники от прочих дней чем-нибудь добрым: ибо без этого праздники будут ничто иное, как праздное время; а праздность ведет к пороку.  Оттого-то праздники у нас часто превращаются в празднования плотские и чувственные, и приносят не честь празднуемому, но бесчестье и оскорбление Богу, а празднующим не пользу, а вред душевный. Посему-то святитель Златоуст говорит, что кто праздники празднует, не так, как должно праздновать христианину, тот лучше пусть работает в оные: ибо если работа и препятствует несколько заниматься богомыслием и другими богоугодными делами, то вместе с тем препятствует заниматься и всем худым; а праздность, так как неестественна человеку, заставляет искать сперва развлечения, далее увеселений; потом оживляет похоть и производит бесчисленные пожелания, за которыми непосредственно следуют порок и разврат. «Самый большой праздник,— говорит тот же Златословесный учитель в другом месте, —есть добрая совесть. Как при внешних торжествах, кто не имеет ни светлой одежды, ни роскошного стола, но угнетен бедностью, голодом и крайней нищетой,— тот праздника не чувствует, хотя бы весь свет прадновал пред глазами его, но еще более скорбит и болезнует, видя, что другие веселятся, а он терпит во всем нужду. Напротив того, роскошный богач, у которого много переменных одежд, у коего вся жизнь протекакет в счастии, по-видимому празднует и не в праздничное время. Так бывает и в духовных вещах: кто живет праведно и добродетельно, тот и без праздника празднует, почерпая чистейшее удовольствие в доброй совести; а кто коснеет во грехах и злобе, для того и в праздничное время нет праздника. Посему если захотим, можно каждый день иметь праздник: для сего нужно только всегда упражняться в добродетели и очищать свою совесть». 

.......Надобно только, живя в мире, не порабощать духа миру, не прилепляться сердцем к тленным благам его, не забывать обязанностей евангельских, удаляться грехов и каяться в тех, которые совершены волей или неволей; кто будет жить таким образом, тот и в мире получит спасение. Ибо от чего зависит спасение? Не от платья и одежды, не от места и звания, а от веры и дел добрых. Кто же не в состоянии иметь веру и творить добро? Тебе нельзя, например, быть часто на службе Божией? Вместо этого, что ни делаешь, делай во славу Божию, и ты всегда будешь на службе Божией. Закидываешь ли мрежи и проводишь ночь на озере, или возделываешь землю и проводишь день на поле? Коль скоро ты делаешь то и другое, призвав имя Господа Иисуса Христа, оградив себя крестом, с намерением употребить добытое трудом на дело благое, то с тобой Ангел Хранитель, с тобой сама благодать Божия. То худо, если дела житейские совершаются по язычески: с ропотом и клятвой, с корыстолюбием и обманом, для похоти и прихоти,— тогда подлинно губится душа и тело. Но кто велит совершить свое дело таким образом? Это зависит от нас, как от нас зависит все положения и все дела свои освещать молитвой.

Этими и подобными размышлениями утешайте и ободряйте себя, братие и будьте уверены, что Царствие Небесное равно отверсто для всех –  иноков и мирян; и что если в мире,– как иногда в обителях иноческих,– погибают, то от самих себя. Погибают не по недостатку средств ко спасению, а потому, что не пользовались ими, не радели о душе своей. Аминь.

......Таким образом, благодаря стараниям преосвященного  Иннокентия, в Одессе сам собою составился довольно своеобразный “священный музей”. По этому поводу от 17 июня 1849 года Иннокентий писал своему петербургскому другу: “Мы и не без утешения. Что ни почта, к нам из разных мест прибывают гости дорогие — копии  с чудотворных икон. Это будет священный музей наш. Граждане, один за другим, наперерыв беруться обделывать их окладами. Все это конечно, наружность, но слава Богу и за нее; кто полюбил азбуку, тот выучиться читать; а кто будет читать, тот, при внимании и руководстве, не далек и от разумления ”

Письмо от 27 мая 1831 года

.............Плакать,говорю, ибо нет ни одной радости: все рыдание, жалость и горе. Давид не знал, какое выбрать из трех зол; мы поражены всеми без выбора. Ужасная а холера не дает нам ни дня покоя: жертва за жертвой, и все вблизи. И в этих немногих словах сразу же можно узнать великого проповедника, который поражал слушателей силой своего могучего слова. Далее он подробно описывает впечатление, какое произвела холера при своем появлении на жителей Киева. Второе зло Иннокентий видит в голоде, который свирепствовал тогда в Киевской губернии, причем особенно удивляется равнодушию тамошних помещиков, которые,« иждив кровавые труды своих крестьян безрассудным образом, не хотят помочь им»!.. « Целые тысячи бродят их, — прибавляет он,— ища работы за кусок хлеба», третье бедствие называет он междуусобием.« Глупая здешняя шляхта,— поясняет он,— не утерпела, чтобы вслед за варшавскими безумцами не похрабровать насчет безопасности мирных граждан. Там и здесь появлялись вооруженные партии. Надлежало отправить целые полки для усмирения. Нас, горожан, пугают разными слухами, то пожаром, то ночным набегом.......»

.........Действительно, должно желать, чтогб, здешнее духовенство было лучше; но исправление нравственности в целом сословии совершается не скоро. На это надо время и время. Начала ложные должно заменить началами правильными, злонамеренность благонамеренностью. Наказания не могут быть единственным орудием исправления. 

.....Восстав от сна, старайтесь, чтоб первая Ваша мысль была  о Боге и Его благодеяниях, которые на Вас излиты Богом Без Вашего сведения и желания; по Его единой милости. Особеннейшим же благодеянием почитайте то,что Вы просвещены истинною христанскою верою, в недре истинной Церкви; потом начинайте правило так:

20-ть земных поклонов; при каждом поклоне молитва:«Господи Иисусу Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного».

20-ть поясных поклонов с той же молитвою.

10-ть земных поклонов; при каждом поклоне молитва:«Пресвятая Владычице моя Богородица, спаси меня грешного».

10-ть поясных поклонов с той же молитвою.

5-ть поясных с молитвою:«Ангеле Божий Хранителю мой святый, моли Бога о мне грешнем».

5-ть поясных поклонов с молитвою: «Все Святые, молите Бога  о мне грешнем».

Итого 70 поклонов, из которых 30 земных и 40 поясных. Если найдете, что этих поклонов для Вас мало, то можно прибавить соответственно силам Вашим несколько поклонов с молитвою Иисусовой. Но должно правило соизмерять так, чтобы оно ежедневно было одинаковое. Святые сказали:«Лучше небольшое делание, но постоянное, нежели большое, но в скором времени прекращающееся»

Поэт! Ты прав; Твой глаз постиг характер этого поля: ты нарек его « поле-море». Прочитав название новое, я не понял его, но когда пришлось мне взглянуть с высоты на Бородинское поле,— я тотчас увидел, что это поле — море. Оно обширно, как море; оно — все в переливающихся, отлогих холмах, как в волнах. Были на нем и другие волны; несметные полки воинов. Утекли эти волны; утекли десятки годов после битвы знаменитой; стоит уединенно на поле смиренная обитель инокинь, как пристань на море.

......Что значит в притче голод в чужой стране, постигший и удалившегося туда от дома отеческого сынв? — Сим означается то, что в мире греховном человек грешник только на  краткое время может находить услаждение чувственное, но вскоре ощущает глад душевный, потому что греховный мир предлагает только тленные, скоро исчезающие услаждения, но душа человеческая нетленная нетленной и пищи требует. Сие знают не только те, которые очистили и возвысили свой вкус для пищи духовной, но и предавшие себя тому, чтобы полным ртом поглощать чувственные удовольствия. После недолгих опытов часто слышим от них признание, что они разочарованы и уже не знают, чем себя удовлетворить.

Кто житель дальней страны, который послал несчастного сына пасти свиней? — Это диавол. Человек начинает играть  грехом, как отрок воробьем, но ранее или позже оказывается, что это игра с адским змием. Когда греховные желания закоснением и привычкою усиливаются и умножаются, а средства удовлетворения им оскудевают и самое удовлетворение наскучивает, тогда настаёт для грешника мучительный, неутолимый глад, и сим искуситель пользуется, чтобы  решительнее уловить его в свою волю (2.Тим.2.26) и заставить голодного пасти свиней, то есть непрестанно питать чувственные скотские похоти и в тоже время чувствовать их низость, грубость и неудовлетворенность.

.....Ум пытливый может сказать: каким образом подобает быти и таким событиям, как брани, слышания браней, бедствия, страдания даже лучших из  человеков, и это под управлением премудрого, праведного и благого Провидения? — Это возражение млжет показаться сильным, но на самом деле оно только дерзновенно, потому что чрез него земной прах покушается возлететь на небо, судить Творца и Судию мира и постигнуть тайны Его мироправления. Подробное исследование предложенного вопроса потребовало бы более времени, нежели мы теперь имеем. Дадим совопроснику краткий ответ. Не слышал ли ты, что Христос о бранях, и о слышаниях браней, и о бедствиях Своих последователей сказал: подобает всем сим быти? Можешь ли сомневаться и о том, что Христос есть самая Премудрость, самая Правда, самая Благость? Как можешь сомневаться и о том, что если чему по Его предусмотрению, под Его владычеством  подобает быти, то непременно бывает и будет, сообразно с премудростью, правдой и благостью? Можешь усмотреть сие и в самих событиях, если будешь смотреть чистым оком.

......Из того, что в Евангелии видим Божию Матерь, употребившую размышление в одном из трудных случаев в жизни, не должно заключать, что Она только в подобных  нечастых случаях пользовалась размышлением. По опыту знаем, что кто не приобучил себя к размышлению и не приобрел  навыка в оном, тот не умеет найти в оном себе помощь в случае внезапном и трудном. Итак, если Божия Матерь в случае внезапном и трудном обрела Себе помощь в размышлении, то сие показывает, что Она ранее приобучила Себя к размышлению и прибрела навык в оном. Таким образом, преподаваемое нам примером Её учение расширяется, и мы должны заключить, что благочестивое размышление должно быть постоянным спутником человека в жизни духовной.

.......Наблюдение над людьми и над обществами человеческими показывает, что люди,  более попустившие себя в сие внутреннее, нравственное рабство— рабство грехам, страстям, порокам, — чаще других являются ревнителями внешней свободы — сколь возможно расширенной свободы в обществе человеческом пред законом и властью. Но, расширение внешней свободы будет ли способствовать им к освобождению от рабства внутреннего? —  Нет причины так думать. С большей вероятностью опасаться должно противного. В ком чувственность, страсть, порок уже получили преобладание, тот по отдалении преград, противопоставляемых действиям законом и властью, конечно неудержимее прежнего предасться удовлетворению страстей и похотей, и внешнею свободою воспользуется только для того, чтобы глубже погружатсься во внутренее рабство.

 ........Святые суть сосуды благодати. Но чья в них благодать? Не их, а Божия.И хотя она дана им от Бога соответстсвенно их вере, любви, подвигам; и хотя совершившиеся святые, утверждены в благодати навеки, но при всем том она не сделалась их собственностью, а пребывает Божиим дарованием, Божию в них собственностью. Посему и не имеют они власти употреблять её по своему произволу, и не пожелают так употреблять по своему смирению и преданности воле Божией, употребляют же только по воле Божией. Итак, если ты приближаешься к святому, не одушевляясь в тоже время и усердием к Богу, то и надлежит опасаться, что ты прикоснешься только к сосуду благодати, а заключенной  в нем благодати не достигнешь. Если же, приступая с молитвою к святому, в то же время чрез него приступаешь с верою к Богу, то преклоняешь к себе и сосуд, и заключенную в нем благодать; молитва святого восходит к Богу и возносит твою молитву; благоволение Божие нисходит, дарование Божие во святом движется и, по мере твоей веры, орошает твою душу, благословление Божие осеняет твои мысли и дела, и твои во благих желания исполняются.

......Многие из нас неохотно смотрят в небо и в вечность, частию потому, что на сем пути встречается смерть и гроб, частию потому, что их зрение слишком погружено в предметы земные. Как порицали бы вы человека, который бы при виде приближающейся опасности, вместо того, чтобы немедля рассмотреть, что угрожает, и принять меры предосторожности, зажмурил глаза, чтобы не видеть опасности! Не то ли, однако, делаете ли вы сами? Смерть к вам приближается, и неприменно придет, а вы вместо того, чтобы не отлагая рассмотреть, что в ней опасно, и употребить открытые вам средства сделать её безопасною, зажмуриваете глаза, чтобы вас не беспокоил её печальный образ! Бояться смерти — но рассудите здраво, что страшнее, смерть ли, которую готовящаяся в ней жизнь может сделать безопасную и блаженную, или не готовящаяся жизнь, котороя делает смерть лютою?

 .......Если бы кто приступил ко мне с вопросами, должно ли любить кого-нибудь, должно ли слюбовью делать что-нибудь, то я не стал бы отвечать, а поспешил бы отступить от вопрошателя, потому что такие вопросы может предлагать только стоящий на пороге ада. Только там, где царствует человекоубийца искони , думают решительно, что можно быть совершенно без любви, что любовь есть слабость,— следственно, вопрос о возможности быть без любви есть порог ада.

........ Можно, говорят, молиться  Богу дома, духом. Нет о сем спора. Но люди, которые лучше нас умели молиться духом, не бегали от храма, а прибегали в оный с радостию. Возвеселихся о рекших мне: в дом Господень пойдем (Пс.121,1). Даниил пророк, муж желаний (Дан,10,11), человек, который жил молитвой, когда не мог идти в храм Иерусалимский, потому что был в Вавилоне, и потому что храм был разрушен, старался сблизить себя по крайней мере с местом, и, так сказать, с тенью бывшего храма, становясь на молитву перед открытым к Иерусалиму окном и в те часы, в которые приносима была жертва во храме до его разрушения.  Дверцы же отверсты ему в горнице его противу Иерусалима; в три же времена дня бяше преклоняя колена своя, моляся и исповедося пред Богом своим(Дан. 6,10). Или Даниил суеверен? Или вы хотите быть духовнее Даниила?— Нет! Надобно признаться, что те, которые не посещают храм под предлогом  молитвы духом, или совсем не радят о молитве, или совсем не понимают сего дела.

.........Когда мысль о будущем и страх суда Божия, как громовой удар, пробуждает нас от дремоты беспечности; когда совесть, как молния, внезапным грозным светом озаряет мрак души и обличает всё даже до сокровенных нечистот, помыслов и желаний, даже до забытых давно грехов юности, —  что и это, как не шествие Бога правосудного и вместе милосердого,  глас Господа, преследующего грех и в тоже время ищущего благодатно приближиться к грешнику? Не скрывайся же бесполезно, как Адам; не заточай упорно сам себя далее и далее от Бога, подобно Каину; уготовитися во сретение Богу твоему, сердечным сокрушением, слезами, покаянием, исправлением жития.

Чувствуешь ли расширение, облегчение, возвышание сердца при совершении доброго дела, во время прилежной молитвы, при посещении храма Божия?— Знай, что это глас Господа Бога ходяща в раи внутреннем, благодатное приближение, сладкое в двери сердца толцание Того, Который сказал:  се стою придверех и толку: аще кто услышит глас Мой, и отверзет двери, вниду к нему, и вечеряю с ним, и той со Мною (Откр.3,20). Не теря драгоценного мгновения; не запирайся от вожделенного Пришельца, уготовися во сретение Богу твоему, отверзи Ему дверь сердца твоего  верою, любовию и искреннею готовностию послушливо принимать благодатные внушения и верно последывать оным.

......Христос есть Свет, просвещающий всякого человека, грядущего в мир (Ин.1.9) может быть, тот, которого ты видишь седящего во тьме и сени смертной, вскоре светлее тебя осияется сим светом, или и уже  осиявается внутренно, в область духа. Может быть, волхвы языческого востока ревностнее тебя ищут и предупредят тебя в обретении Христа; может быть, мытари и прелюбодейцы варяют тебя в Царствии Божии (Мф.21.31)  

.....Если различные состояния общества от неправильного движения страстей, подобно вывихнитию членов тела, выходят из свойственных им мест и пределов, не столько занимаются своими обязанностями, сколько чужими, втесняются в дела, совсем до них не принадлежащие, например, воин хочет законодательствовать; не призванный Церковью поставляет себя учителем веры; поселянин прилагает ухо к молве о вольности, которой не понимает и которой не умеет пользоваться; гражданин мечтает о благородстве имени, не принадлежащем его  званию, не поставляя в справедливую цену благородства духа, в приобретении которого никто ему не припятствует, что может от сегопоследовать, как не то, что и весь состав тела государственного производить будет нестройные и нездравые движения. 

.......Отчего мы не видим чудес? —  Кто может, пусть ответствует иначе, а мне кажется, что мы по необходимости приведены к сему ответу: не видим чудес, или редко видим их, потому, что они скрываюся от нас как недостойных доверенности, или потому, что и не совершаются по нашему неверию или маловерию.

Как чудодействовать  над нами слову  духовному, когда сердце наше, как одичавшая нива плевелами, тесно засеяно и зарощено словами суеты, желаниями плоти, помыслами беззакония?

Как чудодействовать над нами таинствам, если приступаем к ним только по неизбежной необходимости, без тщательного предварительного очищения, без пламенного стремления к соединению с Богом?

.....Откуда заблуждения ума между вами, ученики Слова Божия? Откуда пороки сердца между вами, питомцы Духа Святого?

На сии нелегкие, но небесполезные вопросы есть у нас легкие, но весьма вредные ответы. Заблуждения, говорят, от ограниченности человеческой; пороки от слабости человеческой. Прекрасное родословие заблуждений и пороков —  прекрасное для того, чтобы люди, преданные заблуждениям и погрязшие в пороках, люди, которых евангельская притча называет сынами лукавого, могли уверять себя и других, что они не худого рода! Невинное дело быть ограниченным, не стыдно признавать слабость сил человеческих, а из сего заключают, что и быть суеверным или безверным также невинное дело, что и в пороках пребывать также не стыдно.

Заблуждения от ограниченности? —  Полно правда ли, что ограниченность  есть мать заблуждений? Ограниченность есть неплоды; она не рождает ничего, потому что и сама не есть нечто, а только предел, край, недостаток существенности. Возьмем в пример  способность зрения. Глаз твой ограничен; по сей причине удаляющийся предмет в известном расстоянии ты  перестаешь видеть, и более ничего. Но если глаз твой вводит тебя в заблуждение, представляя окружающие тебя предметы в ложном движении кружащимися и падающими, отчего и ты падаешь, напрасно стал бы ты искать сему причины в ограниченности глаза; причины сему должно искать в твоем головокружении, происшедшем от употребления одуряющего зелья или вина в излишестве. Посему и рассуждай и о духовном зрении ума. Ум твой ограничен; по сей причине удаленные от мысленных взоров его предметы для него неизвестны или непонятны, и более ничего. Но если в уме твоем оказываются понятия, которые противны естественному, всеми здравомыслящими согласно примечаемому порядку вещей, которыми ты думаешь всю вселенную обратить вверх дном, но вместо того низвергаешь сам себя в нелепости, можно ли сие изъяснить ограниченностью, которая не есть начало действующие и которая есть недостаток, общий всем человекам? Не должно ли напротив, по необходимости производить от упоения нечистым и бродящим вином или одуряющим зелием такой мудрости, которая хотя по области явления её называется земною и человеческою, но которой источник хуже, нежели что-нибудь просто земное, которой корень ниже человечества? 

.....По наставлению апостола, предлагаю вам один из способов чтить достоинство евангельского учителя. Если ты священным почитаешь царское достоинство, то не дерзнешь возложить царский венец на себя или подобного тебе подданного. Если уважаешь власть, то не отважишься, не призванный, вмешиваться в дела её, напротив того, со всякою готовностью исполнять будешь обязанности подчиненного. Подобно сему, если ты чтишь достоинство учителя, установленное в Церкви Христовой, то не должен ты своевольно вторгаться на место учительское или легкомысленно бегать за учителями, которых никто не поставил, и за пророками, которых Бог не посылал, но должен в кротости и послушании проходить звание ученика евангельского под руководством поставленных от Бога и Церкви учителей, страшась быть учителем и сам для себя, а тем более без высшего призвания руководствовать других или переучивать учителей, от Бога и Церкви поставленных. 

....................Обыкновенная о правде мысль в  обществе та, что правду соблюдать должны правящие, а подчиненные и все общество имеют право требовать и ожидать её от правящих. Мысль справедливая, но в ней только половина той правды,которою благоустрояется общество, и потому от неё не может произойти полного мира; как можно примечать на самом опыте, что люди, требующие от правящих правды  как от подданых дани, без всяких других рассуждений,  при малейшем виде или даже только подозрении неправды подымают ропот, начинают судить судей и хотят писать новые законы правителям. Приложим другую половину, чтобы составилась целая правда общественная, которая могла бы осиять общество до самых дальних его пределов, до самых нижних его состояний, и как богатую жатву, произвести множество мира. Правду должны соблюдать все и каждый по своей возможности, в своем круге; и с большой строгостью должны требовать правды от самих себя, нежели от других.

Христанин! Если ты сколько- нибудь познал Господа Иисуса и вкусил, яко благ Господь (Пс.33,9), то конечно, более или менее приммечаешь, какая без Него пустота в сердце. Так и должно быть, потому что все, что есть в мире, суета суетствий;  а суета не может наполнить сердца, сотворенного Истиною для истины;  все еже в мире, есть похоть, или предмет, приманка похоти в разных видах; и как мир преходит и похоть его (1 Ин,2, 16-17), или, иначе сказать, предметы, возбуждающие похоть, вскоре исчезают, то сколь не велик мир, сколь ни разнообразны блага его, сколь ни обильны потоки удовольствий его, все сие не может наполнить малого сосуда сердца человеческого, которое будучи бессмертно, только вечной жизнию наполнено быть может. Если при таковом ощущении пустоты в тварях тебе кажется, что Господь, Который есть твоя истинв, твоя жизнь, твое желание и полнота всех желаний, удаляется от тебя, скрывается, оставляет тебя не только без утешения, но и в скорби, не только одиноким, но и среди врагов твоего спасения; если утомленный взор твой не проницает небес, закрытых облаком,, и недомыслимые судьбы Всевышнего представляют тебе одну неизвестность, приими от Небесных сил исполненное силы слово, которое может наполнить твою пустоту, облегчить скорбь, прекратить одиночество, прояснить мрак, разрешить неизвестность, оживить дух твой надеждою необманчивою и нетленную. 

 ............Некоторые в темном ощущении познают важность алтарей и по видимому не чуждаются дома Божия, но не разумеют ни того, как должно в него входить, ни того, как обращаться  в нем. Поставив тело во храме, уверяют себя, что уже пребывают с Богом, но находящиеся в сем положении не более иногда принадлежат дому Божию, как —  если позволено так изьяснитсья — истуканы, украшающие наружность его.  Служат Богу, как рабы, не столько для того, чтобы совершить волю Его, сколько для того, чтобы уклониться от гнева Его. Работают Ему в уроченное время, как наемники, дабы получить от Него плату земных благословлений, и потом на врагов Его — на мир и плоть — иждевать дары Его. Какое несообразное с величеством и благостью Божию богослужение!

..........Не может смертный, то есть грешник достигнуть путей Божиих, потому что, будучи смертным, не умер вместе и не жил вместе со Христом. Пути же человека направляются Господом к достижению царствия небесного. 

.......... отьеми от себе строптива уста и обидлевы устие далече от себя отрини ( ст.24) 

                  Говорит об извращенных словах, не прямых, не истинных; обидливые уста - злословящих; от них советует дальше уходить и не только не прислушиваться к тому, что говорят но и затыкать уши. Имеющий такие уста, не находя слушателя, замолчит.

Я не желал бы разлучаться с вами и на малое время. Что приятнее для отца, как не то, чтобы быть вместе с возлюбленными сынами? Но так как слово благочестия призывает к борьбе, то, воссылая молитвы о помощи, необходимо идти на церковную арену. Но об одном прошу вашу любовь: храниете церковное благочестие; великодушием побеждайте замешательства; спустя недолго порядок восстановится; не смущайтесь слухами, не верьте разглагольствиям, сопутствуйте нам молитвами, чтобы, будучи подкрепляемы вашими молитвами, мы могли, вспомоществуемые силой Божией, сказать:  вся могу о укрепляющем мя Христе (Филип, 4,13), которому слава во веки веков. Аминь. 

 Слово, произнесенное безрассудно, колеблет целые дома, губит души, наносит им непоправимый вред. Можно ещё  восстановить потерю в имуществе, вырвавшееся слово вернуть невозможно. « Ты, говорится, услышал слово, и пусть оно умрет с тобой». Погаси его в себе, закрой, не дозволяй выйти наружу, не дозволяй ему двинуться. Умертви сказанное, предай забвению, чтобы тебе уподобится не слышавшим этого. Многие люди, когда выдадут какую- нибудь тайну, начинают упрашивать услышавшего её и заклинают не говорить ещё никому другому, показывая этим, что они сделали дело, достойное осуждения. Если ты упрашиваешь не  говорить этого никому другому, ты сам не должен говорить; когда же ты передаешь хранение слово другому, ты делаешь ненужное и неумное, прося его и заклиная относительно хранения сказанного. Но злословить приятно? Скорее приятно не злословить. Злословящий затем беспокоится, подозревает и боится, раскаивается, кусает язык свой, боясь и дрожа, как бы слово, сказанное другим, не произвело большой опасности; а тот, кто хранит его у себя в  великой сохранности, живет в великом удовольствии. Не может быть, чтобы человек, пересуживающий чужую жизнь, заботился когда-нибудь о собственной жизни. Когда все его зазанятия идут на то, чтобы пересуживать других, его собственные дела по необходимости делаются кое-как и небрежно. Тот, кто сурово судит о чужих делах, никогда не будет пользоваться снисхождением по отношению к себе.  Бог произнесет Свой приговор, глядя не только не  природу наших грехов, но и на суд о других. Ему слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

........Послушайте, прошу вас, все привязанные к этой жизни, приобретайте книги — врачество души. Если не хотите ничего другого, приобретите по крайней мере Новый Завет, Деяния Апостолов, Евангелие — постоянных наших наставников. Постигнет ли тебя скорбь, приникай к ним, как к сосуду, наполненному целебным веществом. Случается ли утрата, смерть, потеря ближних оттуда почерпай утешение в своем несчастии. Или лучше не приникай только к ним, но принимай их всецело и храни в своем уме. От незнания Писания - всякое зло. Мы выходим на войну без оружия, и как нам спастись? Легко спасаться с Писаниями, а без них невозможно. Не  возлагайте всего на нас: вы конечно овцы, но не бессловесные, а разумные. Павел многое внушает и вам.  Научаемые не всегда проводят время в приобретении познаний,  потому что не всегда учатся,— если всегда будешь учится, то никогда ничему не выучишься; но не с тем приходи  сюда, что будто тебе самому всегда нужно только учиться, — иначе никогда не будешь знать, а с тем, что тебе нужно выучиться и потом учить другого. Скажи мне, не определенное ли время все посвящают наукам и всяким вообще искусствам? Всем мы назначаем известный срок. А если всегда учишься, это знак, что ты ничего не знаешь.

.......плод предательства - петля. 

..................Если ты (для Господа) не хочешь терпеть скорби, то все же будешь терпеть скорби по другим причинам, но без всякой для себя пользы. 

..........Итак не будем желать ничего излишнего, если хотим и роскошествовать и наслаждатся здоровьем, и этим ограничим довольство. Итак кто может быть доволен и здоров, питаясь одними бобами, пусть не ищет ничего больше. Если кто слабее, и имеет нужду в употреблении огородных овощей, тому пусть и это не будет возбранено. Если же кто еще слабее, и для него требуется умеренное употребление мяса, мы не запрещаем ему и этого. Не для того ведь мы даем эти наставления, чтоюы доводить людей до смерти, или расстраивать их здоровье, но чтобы отсечь излишество; а излишне все то, чтосверх необходимости, так как если и без этого можем жить здорово и  благопристойно, то без сомнения это прибавлено излишне. 

....Для чего вы гордитесь тем, что крестите, когда я благодарю Бога за то, что не совершал крещения? Этими словами он мудро низлогает такое их высокомерие; унижает не силу крещения, — да не будет, — но гордость превозносившихся  совершением крещения, во-первых, показывая, что это не их дар, и во-вторых, за себя благодаря Бога. Крещение важно, но важность сообщает ему не крещающий, а Призываемый в крещении. Совершение крещения ничего не значит относительно труда человеческого, а даже гораздо менее благовествования. Крещение, повторю опять, есть дело важное, и без крещения невозможно получить царствия небесного; но совершить его может  человек и не очень важный, но благовествование требует великого труда.

........Таким образом, если ты заботишься о своем спасении, доказывай это не словами, а делами. Из-за того вопроса никто никогда не хулил Бога, а вследствие худой жизни везде слышны бесчисленные хулы. Потому постарайся исправить её, так как язычник опять спросит (тебя): откуда мне знать, что Бог заповедывал возможное? Вот ты, будучи христианином по самому рождению и воспитанный в этой превосходной религии, ничего такого не исполняешь. Что ты скажешь на это? Без сомнения станешь отвечать: я укажу тебе других, которые исполняют, именно: монахов, обитающих в пустынях. Но не стыдно ли тебе признавать себя христианином и отсылать к другим, как будто ты не можешь доказать того, что и сам совершаешь дела христианские? Язычник тотчас возразит тебе: какая мне необходимость ходить по горам и исследовать пустыни? Если невозможно философствовать, живя в городах, то это может быть большим обвинением христианской жизни, для осуществления которой необходимо оставить города и бежать в пустыни. Но ты покажи мне человека, который имеет жену, детей и дом, и однако живет благочестиво. Что мы скажем на это? Не прийдется ли нам потупить взоры свои и устыдиться. 

.....Ты раб Того, Кто сказал: не весте, коего духа есте вы (Лук. 9,53); ты слуга Того, Кто оказывал услуги мметавшим в Него камнями, или лучше сказать, Кто за них распят. Не говори мне, что он убил человека;  если он намеривается убить и тебя самого, и в таком случае не презирай его, когда он голоден. Ведь ты ученик Того, Кто желал спасения распявшим Его, Кто даже на кресте говорил: Отче, отпусти им не ведят бо, что творят (Лук.23,34). Ты раб Того, Кто оказал услугу ударившему Его, увенчал поносившего Его даже на кресте. Может ли что- нибудь с этим сравниться? Ведь сначала оба разбойника поносили Его; не смотря на это, одному из них Он  отверз Рай. Он плачет о тех,которые намереваются убить Его, беспокоится и смущается, видя предателя, не потому, что сам будет распят, но потому, что тот погибнет; смущается, потому что предвидит удавление, а за удавлением — наказание. Зная лукавство Иуды, Он до последнего часа терпел его и не отринул, но целовал предателя. Твой Владыка целует, допускает прикоснуться к устам Своим того, кто вскоре имел пролить честную кровь Его; а ты нищего не удостаиваешь и куска хлеба, не уважаешь закона, дарованного Христом? Ведь этими действиями Он доказал, что не должно отвращаться не только нищих, но и тех, которые ведут нас на смерть. Итак, не говори мне, что такой-то человек причинил тебе зло, но подумай, что сделал Христос перед самым  крестом, посредством целования, которым предал Его Иуда, — желая исправить предателя. И смотри, в какой стыд должно бы привести его это целование. Христос сказал: Иуда, лобзанием ли Сына человеческого предаеши (Лук.22,48)? Кого бы не смягчил, кого бы не тронул этот голос, какого зверя, какой адамант? Но он не смягчил того несчастного. Потому не говори, что такой-то убил такого-то и вследствие этого я отвращаюсь его. Если кто хочет пронзить тебя мечом, погрузить руку в гортань твою, ты поцелуй эту руку, потому что, Христос облобызал уста, причинившие Ему смерть.

........Но как тело, спросишь ты, может служить жертвой? Глаз пусть не смотрит ни на что дурное, и он уже сделался жертвой; язык пусть не говорит ничего постыдного, и он стал приношением; рука пусть не делает ничего беззаконного, и она стала всесожжением. А вернее сказать, и этого недостаточно, но мы должны и делать добро: пусть рука творит милостыню, уста благословляют обидящих, слух постоянно упражняется в слушании слова Божия. 

......Что же такое надежда? Твердая уверенность в будущем. Большего ли требует от тебя Бог, после того как сам Он даровал тебе все Свои блага? Он требует от тебя одного только — надежды, чтобы и ты сам мог сколько- нибудь содействовать своему  спасению. На это именно и намекает(апостол), говоря: аще ли, егоже не видим, надеемся, терпением ждем. Бог венчает надеющегося так же, как и того кто трудится, бедствует и переносит бесчисленные напасти. Слово — терпение указывает на усилие в трудах и большое постоянство. Но однако Бог и даровал надеющемуся, чтобы утешить утружденную душу.

.......Если же жившие до закона от такого нерадения мало-помалу погрязли в самой глубине зла, то помысли, что потерпим мы, призванные к большим подвигам, если со всей тщательностью не будем обращать на себя внимания и не угасим искры зла, прежде нежели воспламенится целый костер. Напрмер, ты часто нарушаешь клятву? Не только удерживайся от этого, но перестань и клясться; тогда  первое сделается уже нетрудным, потому что гораздо труднее клянущемуся не нарушать клятвы, чем вовсе не клясться. Ты привык делать обиды, порицать и бить? Предпиши себе самому закон — не сердиться и вовсе не кричать; тогда вместе с корнем исторгнется и плод. Ты похотлив и сластолюбив? Положи себе за правило не смотреть на женщин, не ходить в театр, не любопытствовать на торжище относительно чужой красоты. Гораздо легче сначала не смотреть на красивую женищину, чем, увидев ее и  почувствовав вожделение, усмирить вызванную ею бурю. Ведь подвиги в начале более легки, а лучше сказать, нам и не потребуется бороться, если мы не отворим дверей врагу и не примем семени порока. Потому и Христос определил наказание всякому, кто смотрит на женщину бесстыдно, — чтобы избавить нас от большего труда; повелевает изгонять противника из дома прежде, чем он усилится, — тогда, когда возможно и без боя доставить себе победный трофей и прежде борьбы восхитить себя награду? Не смотреть на красивых женщин не такой большой труд, как, смотря на них, усмерять себя; лучше же сказать, первое вовсе и не может быть трудом, но, после того как посмотришь, бывает большая неприятность и беда.

.....Таким образом, если любишь славу, удержись от того, что делаешь ныне, и не дом, но душу украшай, чтобы сделаться знаменитым и славным; теперь же ничего не может быть ниже тебя, выставляющего напоказ красоту  дома и имеющего совершенно пустую душу. Если ты не выносишь слов моих, послушай, что сделал один из язычников, и постыдись их любомудрия. Рассказывают, что один из них, войдя в великолепный дом, блиставший обильным золотом и сиявший красотой мраморов и колонн, когда увидел, что весь пол в доме устлан коврами, плюнул в лицо хозяину дома. Потом, в ответ на упрек, он сказал, что, так как ни на каком другом месте дома нельзя было этого сделать, он и вынужден был нанести обиду лицу хозяина. 

....души же грешников, когда подвергаются и слабому нападению, обыкновенно тотчас падают и погибают. Это выразил пророк сказав, что яко прах,его же возметает ветр от лица земли (Псал.1,4), так непостоянны и подвержены всякому нападению, живущие во грехах. Они не видят хорошо, не слышат правильно, говорят нераздельно, постоянно заикаются, рот их всегда полон слюны, и хорошо бы — только слюны, это было бы не так отвратительно, но они испускают речи зловоннее всякой грязи, и хуже всего то, что они не в силах выплюнуть слюну таких речей, но с большим бесстыдством вытаскивают её рукой, и снова растирают её, так как она сделалась густой и трудно разделимой. 

........Но как я могу, ты спросишь, не испортиться под влиянием несчастий? Если поймешь, что хочешь или не хочешь, но ты должен перенести то, что терпишь; и если станешь переносить с благодарением, то получишь весьма большую пользу, а если будешь сетовать, негодовать и роптать,  то и несчастья твоего этим не убавишь, и  воздвигнешь ещё большую бурю. 

........Если мы, испытывая и исследуя земное, не прославляем Бога, то, любопытствуя о рождении Владыки, тем более навлечем на себя крайнее наказание, как оскорбляющее его. Если не должно входить в исследования об образе воскресения, то тем более — о тех неизреченных и страшных тайнах. И (апостол) не сказал просто — поверив, но — известен быв. Таково-то свойство веры; оня яснее доказательств разума и более убеждает, и невозможно, чтобы другой помысел, проникнув в область веры, поколебал её. Тот, кто следует доказательствам разума, может и изменить свои убеждения, а кто утверждается на вере, тот уже заградил свой слух для доводов, разрушающих веру. Потому, сказав, что ( Авраам) оправдался верой, (апостол) доказываете , что он верой и прославил Бога. Это главным образом и свойственно жизни, как и сказано: да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела, и прославят Отца вашего, иже на небесех( Матв.5,16). Вот в этом и проявляется вера. Здесь (в делах) часто и телоразделяет труд, а там( в вере) проявляетя преуспеяние одной души; таким образом, и труд её больше, как скоро никто не разделяет с ней подвигов.

6.Замечаешь ли, как (апостол) доказал, что все то, что свойственно делам, как-то: иметь похвалу у Бога, нуждаться в силе и труде и опять прославлять Бога, — в большей степени принадлежит вере? Сказав же о том, что (Бог) силен исполнить то, что обетовал, апостол, мне кажется, провозглашает о будущем, потому что Бог обетовал не одно настоящее, но и будущее, образом которого служит настоящее. Итак не веровать свойственно уму слабому, малому и скудному; так что, всякий раз как кто-нибудь станет хулить нас за веру, то мы в свой черед будем укорять их в неверии, как людей несчастных, малодушных, неразумных и слабых,которые ничем не лучше ослов. Как веровать свойственно душе возвышенной и благородной, так и неверие , служит признаком души неразумнейшей, низкой, опустившейся до безумия животных. Потому, оставив тех (неверующих), будем подражать патриарху и прославим Бога, как и он воздал Ему Славу.

........И скажи мне: для чего ты стараешься узнать? Разве ты не знаешь, что Бог обо всём печется, что Он премудр и ничего не делает без цели и напрасно, что Он любит тебя больше родителей и несравненно превосходит отца любовью и мать заботливостью? Итак не спрашивай больше, не простирайся далее,и — этого достаточно для твоего успокоения, тем более, что положение римлян и тогда было устроено премудро. Если же ты не знаешь, каким именно способом, то не беспокойся: ведь это наиболее и свойственно вере — признавать разум Промысла, не зная способов домостроительства Божия.

........Такова святая душа Павла; она обнимала всю вселенную и всех заключала в себе, считая родство по Боге самым высшим. Павел всех любил так,как будто сам родил их, а лучше сказать, обнаруживал любовь больше всякого отца. Такова-то благодать Духа; она побеждает телесные болезни и создает самую горячую любовь. Особенно же это можно видеть на душе Павла, который, как бы получив крылья, под воздействием любви неутомимо всех обходил, нигде не медлил и не останавливался. Он знал, что Христос, сказав Петру: любиши ли Мя? Паси овцы моя (Иоан,21,65), указав этим на высочайшую степень любви, и потому сам в избытке обнаружил её в себе. Итак мы, соревнуя Павлу, будем назидать, если не весь Мир, не целые города и народы, то, по крайней мере, каждый — собственный свой дом, свою жену, своих детей, друзей, соседей. И никто пусть не говорит мне: я не искусен и несведущ. Нет никого более неученого, чем Петр, и более неискусного, чем Павел. Он и сам признается в этом, и, не стыдясь говорит: аще бо и невежда словом, но не разумом (2 Кор.11.6) Однако невежда Павел и неученый Петр победили тысячи философов, заставили молчать бесчиленных ораторов, совершив все это собственным усердием и Благодатью Божией. Какое же оправдание найдем для себя мы, когда оказываемся не в состоянии научить и двадцать человек и быть полезными для живущих вместе с нами? Это пустой предлог и пустая отговорка. Не малоученость, не малообразованность, но леность и сон препятствуют нам учить. Потому отреся этот сон, со всем прилежанием позаботимся о собственных членах, чтобы наставляя ближних своих страху Божию, мы и здесь насладились полным спокойствием, и там сделались соучастниками бесчисленных благ, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, через  Которого и с Которым слава Отцу и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь

......Что мне  делать? Вот я каждый день, сколько у меня есть силы, взываю: отстаньте от зрелищ, — а мнгогие смеются над нами; отстаньте от клятвы, от любостяжания, и множество мы предлагаем увещаний, — и никто не слушает. Но я не беседую ночью? Желал бы я делать это и ночью и при ваших трапезах, если бы было возможно разделиться мне на тысячи частей, прийти к вам и беседовать; но если и теперь, когда мы призываем вас однажды в неделю, вы ленитесь и одни вовсе не приходите, а другие прийдя отходите, не получив никакой пользы, то чего вы не сделали бы, если бы мы совершали это постоянно? Что же нам делать? Многие, я знаю, даже поносят нас за то , что мы всегда говорим об одном и том же: так мы надоели им! Но виной этому не мы, а сами слушатели. Кто исправился, тот радуется, слыша одно и тоже, — потому что слышыт как бы похвалы себе; а кто не хочет исправиться, тот тяготится и,  услышав о чем- нибудь только дважды, воображает, что слышит это много раз.

.........Не о том только нужно заботиться, чтобы нам принадлежать к единой Церкви или (содержать) один и тот же догмат; но не хорошо то, что, имея общение друг с другом во всем прочем, мы не имеем его в необходимом, и (по-видимому) находясь в мире со всеми, не соблюдаем мира между собой. Не на то смотри, что мы не ссоримся между собой каждый день, но на то, что у нас нет истинной и искренней  любви. 

........В самом деле, когда ты слышишь, что оскорбленный тобой не сказал ни одного обидного слова, не скорьбишь ли ты более его? Как, скажи мне, человека тихого, смиренного и кроткого ты осыпал тысячью укоризн? Так говорим мы часто, но не видим, чтобы тоже было соблюдаемо на деле. Как ты — человек — оскорбляешь человека? Раб — подобного себе раба? Но что дивиться этому, когда многие оскобляют Бога?

4. Да будет это утешением для вас, которые терпят оскобления. Вас оскорбляют? Бывает оскорбляем и Бог. Вас поносят? Бывает поносим и Бог. Вас подвергают оплеванию? Тоже(терпел) и Господь наш. В этом он имеет общее с нами, а в противном этому — нет .

 ........ но апостолы и здесь явили добродетель свою. И смотри, как всегда они все относят к Богу. Будем  подражать им и мы; не будем считать ничего своим, так как и самая вера не есть наша собственность. А что она принадлежит не нам, но более Богу, послушай Павла, котороый говорит: и сие не от нас, Божий дар(Эфес.2.8). Поэтому не будем высокомудроствовать и превозносится мы — люди, земля и пепел, дым и тень. Скажи мне, в самом деле, чем ты превозносишься? Тем ли, что подал милостыню и раздал имущество? Но что из этого? Подумай, что было бы, если бы Бог не восхотел сделать тебя богатым; подумай о бедных, или лучше — вспомни, сколь многие пожертвовали притом и самим телом своим и многим другим, и пожертвовав считали ничего не сделавшими. Ты подал для себя, а Христос (предал Себя) для тебя; ты отдал должное, а Христос не был тебе должен. Вспомни о неизвестности будущего и не высокомудрствуй, но страшись; не унижай добродетели гордостью. Хочешь ли поистине сделать что-либо великое? Никогда не считай своих добрых дел великими. Но ты пребываешь девственником? И те были девами(Мф. 25,3), но не получили никакой пользы от девства по своей жестокости и бесчеловечию.

.......Что ты говоришь(скажите вы)? Мы содержим церкви, у нас имущество, все прочее, бывают собрания, ежедневно приходит народ, и—  мы   нерадивы? Но не на это надобно ставить в похвалу Церкви. Что же, скажешь? То, если есть в ней благочестие, если мы уходим домой каждый день с пользой, собрав более или менее плодов, а не исполняя только закон или показывая вид благочестия. Сделался ли кто лучше, бывая в собрании в продолжениии целого месяца? Вот о чем надобно спросить. То самое, что кажется добрым делом, не есть дело доброе, если по совершении его ничего больше не происходит. И о, если бы ничего больше! Но ныне происходит ещё худшее. Какую пользу получаете вы от собраний? Если была бы для вас какая-нибудь польза, то вам всем уже давно следовало бы вести жизнь любомудрую, после того как с вами беседуют дважды в неделю столько пророков, столько апостолов,евангелистов и все они предлагают спасительные догматы и с великой ревностью представляют вам убеждения к исправлению ваших нравов. Воин, приходя на место учения, становится искуснее в военном деле, атлет, приходя на ристалище, делается опытнее в борьбе; изучающий врачебное искусство, приходя к учителю, становится более сведущим, более узнает и большему  научится; а ты какую приобрел пользу? Не говорю о тех, которые в продолжение одного года, но о тех, которые с юного возраста приходят в (церковные) собрания. Или то вы считаете благочестием, что часто бываете в собраниях? Это не значит ничего, если мы не получаем никакой пользы; если(здесь) не собираем никаких плодов, то лучше оставаться дома. Предки построили нам церкви, конечно, не для того, чтобы мы, собираясь из своих домов, показывали себя друг другу,— это можно делать и на площади, и в банях, и на праздневствах,— но чтобы собирались вместе ученики и учителя, и первые делались лучшими при помощи последних. Наши (собрания) стали просто обычаем и видом благочестия, остальное дело — привычкой. Наступает пасха; (здесь) большой шум, большая сутолока, не скажу —  толпа людей, так как это несвойственно людям. Прошел праздник;шум прекращается, но это безмолвие опять бесплодно. Сколько (бывает)  всенощных бдений, сколько священных песнопений! А что из этого? Еще хуже: многие даже делают это из тщеславия. Как думаете вы, я сокрушаюсь внутренне, когда вижу, что все это протекает, как бы сквозь дырявую бочку? Но вы, без сомнения, скажете мне: мы знаем Писания. А что из этого? Если бы вы показывали это делами, то было бы приобретение, была бы польза. Церковь—  это красильня; если вы всегда уходите, не получив никакой окраски, то какая польза от того, что вы часто сюда ходите? Только больший вред. Кто-нибудь (из вас) прибавил ли что-либо к обычаям, которые наследовал от предков? Например: кто-нибудь имеет обыкновение поминать мать, жену или сына; он делает это,— слышал ли о том от нас, или не слышал, — руководствуясь обычаем и совестью. Так на это ты негодуешь, скажут? Да не будет! Напротив, я весьма радуюсь этому; но желал бы, чтобы он получил какую- нибудь пользу и от нашей беседы и, что сделала привычка, то произошло и от нас, чтобы образовалась и другая привычка. Иначе для чего мне напрасно трудиться и пустословить, если вы намерены оставаться при одном и том же, если наши собрания не производят в нас ничего доброго?

......Как неприятна жена, дышащая зловонным и испортившимся вином, отрыгающая испарения гнилого мяса, отягченная так, что не может встать, раскрасневшаяся больше надлежащего, беспрестанно зевающая и дремлющая! Не такова жена, воздерживающаяся от сластолюбия: она почтенна, целомудренна и и благообразна, так как доброе расположение души предает много красоты и телу. Не думай, что красота зависит только от телесного благообразия. Представь девицу благообразную, но нескромную, болтливую, сварливую, склонную к пьянствву и расточительности: не безобразнее ли она всякой некрасивой? Если же она будет скромна, молчалива и стыдлива, если привыкнет говорить благоприлично и соблюдать пост, то красота её сугуба, благообразие больше, лицо привлекательнее, исполнено целомудрия и прелести. 

        Хочешь ли, я скажу теперь и о мужах? Что отвратительнее пьяного? Он смешон для рабов, смешон для врагов, жалок для друзей, достоин всякого осуждения, более зверь нежели человек, так как пресыщатсья свойственно тигру, льву или медведю. Им это свойственно, потому что они не имеют разумной души. Впрочем и они, когда насыщаются больше надлежащего и больше меры, назначенной им природой, то расстраивают все свое тело: не тем ли более мы? Для того то Бог дал нам небольшой желудок, для того назначил нам малую меру пищи, чтобы научить нас заботиться о душе.

Так и нам должно славить Бога за блага, (получаемые) нашими ближними, а не завидывать, как завидуют многие из новокрещенных, когда видят других, по крещении вскоре отходящих (от этой жизни). Должно славить Бога и за то, что Он не дарует им продолжения жизни. А ты, если угодно, получил и больший дар; разумею то, что ты получил не только просвещение(крещением), — ведь это общее и для того, и для тебя, — но и потребное время для добрых дел. Тот облекся в одежду (обновления) — и не успел насладиться ею; тебе даровал Бог большую возможность воспользоваться оружием, как должно, и таким образом испытывать его на деле. Тот отходит, получая награду только за свою веру; ты стоишь на поприще дел, имея возможность получить многие награды и явиться столько светлее его, сколько солнце(светлее) малейшей звезды, сколько военачальник — последнего воина, или лучше, сколько сам царь. Поэтому обвиняй самого себя, или лучше, не обвиняй, но постоянно исправляйся; недостаточно(только) обвинить себя; надобно возбудить себя к борьбе. Ты пал? Ты тяжко пострадал? Восстань, укрепись; ты еще на поприще; зрелище ещё продолжается. Не видишь ли, как многие борцы, поверженные, снова возбуждали себя к борьбе? Только не падай добровольно Ты ублажаешь отошедшего? Гораздо более ублажай самого себя. Тот получил отпущение грехов? Но ты, если хочешь, не тольок омоешь грехи свои, а и будешь иметь добрые дела, что для того невозможно. Мы имеем возможность — восстанавливать себя. 

.........Диакон, от лица всех, стоит и, громко восклицая, говорит: вонмем; и это часто. Этот голос, который он издает, есть общий голос церкви, но никто не внимает. После него чтец начинает: пророчества Исаиина,— и опять никто не внимает, хотя пророчество не содержит в себе ничего человеческого. Потом  в слух всех вещает: сия глаголет Господь,  и также никто не внимает. Но что я говорю? Читается нечто страшное и ужасное; но и при этом никто не внимает. Это-то особенно и губит вас. Если бы вы знали все это, то тем более не следовало бы оказывать пренебрежение; и на зрелищах всегда бывает одно и тоже, и, однако, вы не знаете(в них )сытости. О каком  «одном и том же» ты дерзаешь говорить, когда не знаешь даже имен читаемых(писателей), хотя и слушаешь всегда одно и тоже.

 .......Когда Бог не желал,чтобы были жертвы, вы приносили жертвы; а когда желает, вы не приносите их, когда Он не хотел давать вам заповедей, вы требовали их; а когда получили, то нерадели о них. И ещё, когда существовал храм, вы служили идолам; а когда Ему угодно, чтобы вы служили Ему без храма, вы делаете противоположное.

..........Как на  кораблях, слишком нагруженных, происходит большое смятение пасажиров, когда и кормчий, и сидящий на корме,  и прочие плывущие в нем начнут бросать в море все сверху и снизу, так и здесь: извергают и вверх, и вниз, и среди терзаний погибают. А что постыднее всего, сами уста исполняют дело задних частей и даже делаются срамнее их. Если же в таком срамном состоянии уста, то представь, каково на душе. Там все —  мрак, все — буря, все — тьма, большая смутность в мыслях, мятущихся беспокойно и тяжело, и сама душа вопиёт от стеснения.

......................Где господствует наглость, там заботятся лишь об одном одном, чтобы что-нибудь сказать; не о том, чтобы сказать что-нибудь разумное, а — лишь бы что-нибудь сказать. 

......... Иной посвящает себя похотливым женским пляскам, вопреки природе и с досадой на то, что родился у своих родителей не женщиной, и таким извращением природы даже гордится. Чего только  не делают люди ради своего чрева и корысти и  из-за тщеславия позорными делами; о таких прилично привести свидетельство Павла: им же Бог чрево, и слава в студе их (Филип.3.19). Не ходите же туда, не спешите делать шаги в том направлении, да и на своих пирах не допускайте непристойных увеселений. Иногда ты говоришь: хорощо, я откажусь от театра и даже не  взойду на ступеньки: можно повеселиться и попировать дома. Но и тут у вас повторяются неприличные театральные сцены. Что тебе пользы в том,что ты отказался от театра?  Не к камням ведь мы чувствуем отвращение? Ведь не камни театров осуждаются, а безобразие того, что там совершается, негодность неприличных зрелищ, которая через органы зрение и слуха, как через какие-то окошки, вводит вора. Итак, когда ты отказался от театра и к столу своему допустил бесчинства представлений, ты сам не замечаешь того, что дом свой обратил в театр.

........ Так обыкновенно случается и с нами, когда мы божественным словам внимаем мало, а житейским заботам предаемся всецело и непрерывно. В этом случае всякое семя подавляется и все делается бесплодным. Итак, чтобы этого не было, откроем, хотя немного, глаза, воззрим на небо, посмотрим на гробницы и могилы отошедших людей. И нас ожидает тот же конец, и эта необходимость переселения часто настаёт  для нас прежде окончания вечера. Станем же готовится к этому отшествию. Нам нужно многое запасти на этот путь, потому что там великий жар, большой зной, совершенная пустыня. Нельзя уже там остановиться в гостинице; нельзя ничего купить; но всё надобно взять отсюда.

.............Теперь только, после столь многих и великих (слов), ученики говорят: ныне вемы , — Он отвечает: вам ещё многое нужно, чтобы прийти к совершенству; вы ни в чем ещё не совершенны. Вот и тепеоь вы предадите Меня врагам, и такой овладеет вами страх, что вы не в состоянии будете даже удалиться вместе. Но я не потерплю от того  никакого зла. Видишь ли, как опять слово Его приноровлено к их понятиям? В том-то Он и обвиняет их, что они постоянно нуждаются в таком снисхождении.

............Не видишь ли, как Бог сделал все для нас общим?  Если же допустил иным быть в бедности, то и это для облегчения богатых, чтобы они, подавая милостыню, могли освободиться от грехов. А ты и в этом отношении стал жесток и бесчеловечен. Отсюда видно, что, если бы и в большем ты имел такую же власть, то совершил бы множество убийств и отказал бы всем и в свете, и в жизни. Чтобы этого не случилось, (Бог) в богатстве положил предел твоей ненасытности. Если вам больно слышать это, то тем больнее мне видеть это на деле. Доколе ты богат, а тот беден? До вечера —  не далее. Жизнь так коротка и все уже при дверях, так что на все нужно смотреть, как на короткий час.

.........Горькое рабство, диавольское владычество! В особенности пагубно то, что находясь, в столь несчастном положении, мы веселы духом, лобызаем свои оковы, и обитая в темнице, исполненной мрака, не желаем выйти на свет, но привязываемся ко злу, и услаждаемся болезнью. Потому-то не можем и освободится и находимся в худшем состоянии, чем те, которые работают в рудниках, потому что подвергаемся трудам и бедствиям, но не пользуемся плодами. Хуже всего то, что, если бы кто и захотел избавить нас от этого тяжкого плена, мы не только не позволяем, но ещё гневаемся и негодуем, и таким образом являемся ничем не лучше безумных, и даже гораздо несчастнее всех их,— потому что не хотим и расстаться со своим безумием. Ужели для того явился ты на свет человек? 

...................Поэтому, хотя бы ты был исполнен бесчисленным множеством грехов, хотя бы ты был нечист,— не убегай от здешнего собрания. Но что же, скажешь ты, если я слушаю, но не исполняю? Не малое это приобретение— признать себя достойным сожаления. Не бесполезен и этот страх; не бесплодна и эта боязнь. Если  только будешь сокрушаться о том, что, слушая, не исполняешь, то непременно придёшь когда-нибудь и к исполнению. Кто беседует с Богом и слушает беседу Божию, тому невозможно не получить никакой пользы. Ведь мы тотчас же поправляем на себе одежду и умываем руки как только хотим взять Библию. Видишь ли, какое благоговение ещё прежде чтения? Если же мы со вниманием  и читать будем, то  приобретем великую пользу.

......Кто из вас, скажите мне, находясь дома, берет в руки христианскую книгу, вникает в её содержание и испытует Писание? Никто не может этого сказать о себе. Шашки и игральные кости можно найти у весьма многих, а книги ни у кого, или у немногих, да и те занимаются ими не более таких, которые вовсе их не имеют, связывая и навсегда отлагая их в шкафы; вся забота у них только о тонкости кожи(на которой написаны книги), о красоте письма, а не о чтении. Да и приобретаются эти книги не для пользы, а для того чтобы выказать этим свое богатствои похвастать. До такой крайности доходит тщеславие! Я не слышу, чтобы кто-ниибудь похвалился тем, что знает содержащееся в книгах, а слышу, как хвалятся тем, что книги их написаны золотыми буквами. Скажи мне, какая от этого польза? Не для того дано Писание, чтобы мы имели его в книгах, но чтобы начертывали его в сердцах наших.  

 .......Для чего же  мы и приведены (в церковь)? Не слышишь ли,что говорит апостол: готови будете присно ко ответу всякому вопрошающему вы словесе о вашем уповании (1 Петр.3,15)? И Павел тоже внушает, говоря: слово Христово да вселяется в вас богатно (Колос.3,16). Что скажут на это люди, которые бессмысленнее трутней? «Благословленна всякая душа простая»; также: иже ходить просто, ходить надеяся(Притч,10,9). Но все зло — оттого, что многие не умеют даже кстати приводить свидетельств Писания. Премудрый в этом месте говорит о неглупом человеке, не о том, который ничего не знает, но о человеке незлобивом, не лукавом, благоразумном. А если бы было иначе, то напрасно было бы сказано: будите мудри яко змия, и цели яко голубие (Матф.10,16). Но для чего нам распространяться об этом, когда это слово ни к чему не ведет? Кроме того, что теперь сказано, мы не делаем и ничего другого, что относится к жизни и деятельности, но во всех отношениях мы — люди жалкие и достойные осмеяния. Обвинять друг друга мы всегда готовы, а исправлять то, в чем сами виновны и поддлежим обличению, на это мы всегда медленны. Итак, умоляю вас — не ограничиваться только взаимным обвинением. Этого не достаточно для умилостивления Бога. Но постараемся показать во всем перемену на лучшее , чтобы пожить во славу Божию, и самим будущею славой, которой и да сможем достигнуть все мы благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

.............Настоящая жизнь есть  обширное море. И как в мореразличные заливы имеют различные бури, например, Эгейское море опасно по причине ветров, Этрурский пролив — по причине узкого места, Харибда, близ Ливии — по причине мелей, Пропонтида, у Эвксинского понта — по причине быстроты и стремительности вод, часть моря близ Гадир — по причине пустых, непроходимых и неизвестных мест, и другие части моря опасны по другим причинам, так бывает и в нашей жизни.

Первым морем можно назвать детский возраст, который подвержен многим волнениям по причине неразумия, легкомыслия и непостоянства. Поэтому и приставляем мы к детям воспитателей и учителей, и попечением восполняем недостатки природы, подобно тому, как на море они восполняются искусством кормчего. За этим возрастом следует море юности, где дуют сильные ветры, как на Эгейском море,— потому что тогда усиливается в нас похоть. Этот возраст особенно не способен для исправления, не только потому,что подвержен сильнейшим волнениям, но и потому,что проступки не изобличаются, тогда не бывает уже учителя и воспитателя. Когда же ветры дуют сильнее, а между тем кормчий слаб, и никто не подают помощи, то представь, как опасна буря. Далее наступает возраст мужеский, в котором предстоят человеку дела хохяйственные, жена, брак, деторождение, управление домом и великое множество забот. Тогда же особенно усиливается сребролюбие и зависть. Итак, если мы в каждом возрасте будем терпеть краблекрушение, то как же пройдем мы настоящую жизнь? Как избежим будущего наказания? 

Если в первом возрасте не научимся ничему разумному, в юности не будем жить воздержано, сделавшись мужами не победим сребролюбие, то придя в старость, как бы на некоторое дно корабля, и ослабив ладью души всеми этими язвами, по разрушении досок ладьи, достигнем пристани с множеством сора вместо духовных сокровищ, и возбудим в диаволе смех, а себе причиним плач и доставим нестерпимые мучения.

...............Представим себе, что кто-нибудь, имея жену и детей, ведёт жизнь совершенную; пусть будет у него много и случаев получить вред; пусть обладает он громадными богатствами, властью, множеством друзей, наслаждается почестями, и однако ведёт жизнь совершенную(это должно прибавить), — и представим,что его постигают бедствия. Пусть, например, какой-нибудь злой человек причинил ущерб его имуществу; но что это значит для того, кто ни во что вменяет имение? Пусть убил детей его: но что  это значит для того, кто уверен в воскресении мертвых? Пусть умертвил жену его: но что значит это для того кто научился не плакать о умерших? Пусть обесчестил его: но что это значит это для того, кто  все настоящее представляет цветом травным? Пусть изранил он, если хочешь, даже тело его, и ввергнул его в темницу: но что и это значит для того кто знает, что аще и внешний наш человек тлеет, но внутренний обновляется(2.Кор.4,16), и что скорбь соделывает искусство(Римл.5,3)? Я уверен, что такой человек не потерпит никакого вреда, а напротив, как перед этим объяснено, получит пользу: он обновится и сделается искусным.

 .....Итак, когда язык твой будет подобен языку Христову, и уста твои будут как уста Отца, и когда ты соделаешься храмом Духа Святого, то какая честь может сравнится с этой? Не так бы блистали уста твои, если бы они были из золота и драгоценных камней, как они блистают, будучи украшены скромностью. В самом деле, что может быть приятнее уст, не знающих обиды, а ревнующих о благословлении? Если же ты не можешь благословлять проклинающего, по крайней мере молчи, и поступай так до тех пор, пока, при должном старании и постепенных успехах, не достигнешь этого и не приобретешь уста, о которых мы сказали.

4.Не почитай этих слов дерзкими. Господь человеколюбив, и дар этот есть дар благости Его. А вот что дерзко: иметь уста,подобные дьявольским, и обладать языком, подобным языку злого духа, особенно тому, кто учавствует в столь высоких таинствах и приобщается самой плоти Господней.

.........Фарисеи, будучи заражены тщеславием и преданы этой ужасной страсти, не получили от Его беседы никакой пользы. И в самом деле, страсть эта ужасная и многоглавая. Увлеченные ею, одни стремятся к богатству, другие к власти, иные могуществу. Распростирая власть свою далее, она обращает в себе в пищу и милостыню, и пост, и молитвы, и дар учения, да много ещё и других глав у этого зверя. Впрочем, нисколько не  удивительно, когда люди гордятся своим богатством и властью; но то странно и достойно оплакивания, когда они самый пост и молитву обращают в предмет своего тщеславия. Но чтобы, в свою очередь, не останавливаться здесь только на одних упреках, мы укажем и способ, как избегать этой страсти. С кого же прежде всего начать нам?

 С тех ли,кто тщеславится богатством, или одеждой, или властью, или даром учения, или крепостью телесной, или искусством, или красотой, или нарядами, или жестокостью, или человеколюбием и милостыней, или пороками, или смертью, или рапоряжениями, долженствующими совершиться после их смерти? Страсть эта, как я сказал, многоразличным образом опутывает нас, и простирается даже за пределы нашей жизни. 

Пища у них самая лучшая: они питаются не вареными мясами бессловесных животных, но словом Божиим, сладчайшим паче меда и сота (Псал.18,11). Это чудный мед и гораздо лучше того,которым некогда в пустыне питался Иоанн. Не дикие пчелы, садясь на цветы, собирают этот мед, и не росу переварив в себе кладут в улья; но приготовляет его благодать Духа Святого и, вместо сотов, ульев и дупла, полагает в души святых, так что желающий всегда безопасно может вкушать его. Подражая этим пчелам, и они облетают соты священных книг, черпая в них великое удовольствие. Но если хочешь знать трапезу их, то подойди поближе, и ты увидишь, что отрыгаемое ими все сладко, приятно, исполнено духовным благоуханием. Уста их не могут произнести ни одного дурного слова и ни одной шуточного или грубого, но каждое достойно неба. Тот не погрешит, кто сравнит уста людей, бегающих по рынкам и жадно гоняющихся за житейским, со стоками нечистот, а уста монахов  с источниками, текущими медом и бьющих чистыми ключами.......

......... Однако же продолжим наше сравнение и рассмотрим, какое удовольствие доставляет нам то и  другое пение, то и другое зрелище, — и мы увидим, что в первом случае оно продолжается только до вечера, пока зритель сидит в  театре, а после язвит его больнее всякого жала; полученное же в монастыре удовольствие непрестанно сохраняет свою силу в душах зрителей, — навсегда остается в их мыслях и образ виденных ими мужей, и приятность места, и простота жизни, и чистота общества, и сладость прекрасного духового пения. Вот почему те, которые всегда наслаждаются этим тихим пристанищем, бегают уже людского шума, как бы какой- нибудь бури. И не только во время своих песнопений и молитв, но и когда сидят за книгами, монахи доставляют зрителям приятное зрелище. После того, как кончится пение, один берёт Исаию, и с ним беседует; другой беседует с апостолами; третий читает книги других писателей и любомудрствует о Боге, о мире, о предметах видимых и невидимых, чувственных и духовных, о ничтожности жизни настоящей и о величии жизни будущей.

........ Не говори мне о редких случаях, что некоторые и без поста изгоняли бесов. Хотя и рассказывают про некоторых, что они и без поста изгоняли бесов, однако быть не может, чтобы человек, живущий среди утех, избавился от такого недуга: нет страждущий таким недугом имеет особенную нужду в посте.

Ты скажешь: если вера нужна, для чего же ещё нужен пост? Для того, что кроме веры пост много предает крепости, он научает великому любомудрию, человека делает ангелом, и укрепляет противу сил бестелесных. Впрочем не сам по себе;— нужна ещё и молитва, и она должна предшествовать. И смотри, какие блага происходят от этих двух добродетелей. Тот кто молится, как должно, и притом постится, немного требует; а кто требует немного, тот не будет сребролюбив; а кто не сребролюбив, тот любит подавать и милостыню. Кто постится, тот становится лекгим и окрыляется, и с бодрым духом молится, угашает злые похоти, умилостивляет Бога и смиряет надменный свой дух. Потомы-то и апостолы всегда почти поститилсь. Кто молится с постом, тот имеет два крыла, легче самого ветра. Таковой не дремлет, не говорит много, не зевает и не расслабевает на молитве,как то со многогими бывает, но он быстрее огня и выше земли; потому-то таковой особенно является врагом и ратоборцем против демонов, так как нет сильнее человека, искренно молящегося. Если жена могла преклонить жестокого начальника, который ни Бога не боялся, ни людей не стыдился,— то тем более может преклонить Бога тот, кто непрестанно предстоит перед Ним, укрощает чрево и отвергает утехи. Если слабо у тебя тело, чтобы поститься бесепрестанно, то не слабо для молитвы и для пренебрежения удовольствиями чрева. Если ты не можешь поститься, то, по крайней мере можешь не роскошествовать, — а и это немаловажно и недалеко от пощения, и может укротить неистовоство диавола. Подлинно, ничто так не любезно диаволу, как роскоши и пьянство — источник и мать всех зол. Этим путем диавол ввергнул некогда  израильтян в идолопоклонство, этим возжог содомлян на беззаконные похоти. Сие есть, говорит Писание, беззаконие Содомлян, в гордости,в сытости и в изобилии сластолюбствовати(Иезек.16,49). Тем же путем он и многих других погубил и предал геене. В самом деле, какого зла не производит роскошь? Она делает людей свиньями, и хуже свиней. Свинья воляется в грязи и питается калом, а сластолюбивый человек приготовляет себе стол отвратительнейший, придумывая непозволенные связи беззаконную любовь. Такой не мало не различается от бесноватого: он такжк бесстыдствует и неистовствует. О бесноватом мы по крайней мере жалеем, а от этого отвращаемся и ненавидим. А почему? Потому что он произвольно неистовствует, и обращает и рот свой, и глаза, и ноздри, и все вообще в проводники смрада и нечистоты. Если же взглянуть внутрь такого человека, то увидим,что душа в нем застыла и оцепенела, как бы среди зимы и мороза, и уже не может подать никакой помощи ладье, по причине чрезмерной непогоды. Стыдно мне говорить, как много страждут от сластолюбия и мужчины, и женщины. Это я оставляю на их совести,которая точнее знает все. Что отвратительнее пьяной женщины, качающейся туда и сюда? Чем немощнее сосуд, тем жесточе крушение. Свободная ли то будет, жена, или раба,—  свободная бесчеститсебя среди рабов, и таким образом делают то, что дар Божии хулятся несмысленными. Я слышу как многие, когда встречаются такие случаи, говорят: будь проклято вино! О глупость; о безумие! Другие грешат, а ты порицаешь дар Божий. Что за сумасбродство? Ужели вино,— о человек,— причиной такого зла? Нет,— не вино, а невоздержание тех, которые злоупотребляют вином. Итак лучше скажи: исчезни пьянство, погибни роскошь! А если скажешь: пропади вино, то можешь вслед затем сказать: пропади железо,— потому что есть человекоубийцы; пропади ночь,— потому что есть воры; пропади, свет, — потому что есть клеветники; да погибнут жены,— потому что, есть блудницы. Таким образом ты все захочешь истребить.

5. Но ты не поступай так,— это сатанинский грех.

.......Так и ты почитай Его, той честью, какую сам он заповедывал, то есть, истощай богатство свое на бедных. Богу нужны не золотые сосуды, а золотые души.

4.Говоря это,не запрещаю делать дорогие вклады: требую только, чтобы вы,  вместе с вкладами и даже прежде них, творили милостыню. Там один только приносящий получает пользу; а здесь и приемлющий. Там дар бывает иногда поводом к тщеславию; а здесь все делается по одному милосердию и человеколюбию. Что пользы если трапеза Христова полна золотых сосудов, а сам Христос томиться голодом? Сперва, напитай Его алчущего, и тогда уже употреби остальное на украшение трпаезы Его. Ты делаешь золотую чашу, и не даешьчашы  воды студеной. Что в том пользы? Делаешь для трапезы златотканные покровы, а Христу не даешь и нужного для прикрытия. Какой плод от того? Скажи, мне: если ты увидишь человека, не имеющего у себя необходимой пищи, и вместо того, чтобы утолить его голод, обложишь только стол серебром, поблагодарит ли он тебя за это, или, скорее, огорчится? Еще : ты видишь человека, покрытого рубищем и окостеневшего от холода, и вместо того, чтобы дать ему одежду, ставишь золотые столбы, говоря, что делаешь это в честь его: не скажет ли он, что ты над ним насмехаешься, и не почтет ли это крайней обидой? То же представь о Христе, когда Он, как бесприютный странник, ходит и просит крова, а ты, вместо того, чтобы принять Его, украшаешь пол, стены, верхи столбов, привязываешь к столбам серебрянные цепи, а на Христа, связанного в темнице, и взглянуть не хочешь. Говоря это, не запрещаю и в том быть щедрым, но советую также не  оставлять другого, или даже предпочитать последнее. 

..........Поникши к земле, идет юноша, котрому надлежало бы мудрствовать о небесном; тщеславится своими сапогами более, чем какой- нибудь важной заслугой; едва ступает по торжищу, сам себе причиняя напрасные печали и огорчения,— боясь, как бы в ненастье не замарать сапоги грязью, а в летнее не запылить. Что скажешь на это человек?  Такой роскошью ты всю душу свою поверг во прах, и беспечно смотря на то, что она пресмыкается по земле, так много заботишься о сапогах! Подумай, для чего они употребляются, и устыдись того мнения , какое о них имеешь. Сапоги сделаны для того, чтобы попирать грязь, навоз и всяческую нечистоту на полу. Если для тебя это не сносно, возьми повесь их на шею, или положи на голову. 

 ..........Но ты хочешь быть судьей? Есть такое судилище, которое и тебе предоставлено, и может принести большую пользу, не подвергая себя ни малейшему осуждению. Посади в совести своей судьей разум, и поставь перед его судилищем все свои беззакония, исследуй все грехи души твоей, потребуй от неё со всей строгостью подробного отчёта и скажи ей: зачем ты отваживалась делать то  и то? А если она будет уклоняться и разбирать дела других, скажи ей: не за чужие грехи я сужу тебя, не за них должна ты отвечать,— что тебе до того, что худ такой-то? Ты зачем согрешила в том-то и в том-то? Отвечай; не показывай на других, смотри на свои дела, а не на чужие. Таким образом, вводи её, как можно чаще, в этот подвиг. Потом, когда ей уже нечего будет сказать, и она начнет укрываться от суда, уязвляй её, поражай её, как рабу кичливую и любодейную. Каждый день открывай для неё это судилище, представляй ей реку огненную, червя ядоносного и другие мучения; не попускай ей продолжать связь с дьяволом и не принимай от неё таких бесстыдных оправданий:  он приходит ко мне, он устрояет мне оковы, он искушает меня! Но скажи ей: если ты сама не захочешь, все это будет тщетно. А если она заговорит: но я сплетена телом, облечена плотью, живу в мире, пришельствую на земле,— скажи ей: все это один лицемерный предлог и пустые отговорки! Вот и этот святой облечён был плотью, и этот жил в мире и пришельствовал на земле, и однако ж они вели жизнь достославную; да и ты сама, когда делаешь добро, делаешь это, будучи обложен плотью. Пусть ей и больно это слышать, ты не переставай её наказывать: не бойся, не умрет она от твоих ударов; напртив ты избавишь её от смерти. А если бы она сказала: вот такой-то раздражил меня, ты отвечай ей: можно тебе и не раздражаться, потому что нередко ты удерживала себя от гнева.  Также,, если бы она сказала, красота такой-то женщины воспламенила меня, ты представь ей: но ведь ты могла воздержать себя. Приведи ей примеры победивших плоть; укажи на пример первой жены, которая хотя и говорила: змий прелсти мя(Быт,3,13) но этим не избавилась от обвинения.

4. Когда ты будешь производить такое испытание совести, в это время не допускай к себе никого, пусть никто не тревоэит тебя; но как судьи обыкновенно сидят за завесями, когда судят о делах, так и ты, вместо завес, огради себя безмолвием и избери благоприятное тому время и место. Займись этим судом когда поужинав встанешь из-за стола, и пойдешь спать. вот время для тебя самое удобное; а местом твоим будут— постель и спальня.

..........Многие, ведь, из тех,, которые по- видимому, живут, ничем не различаются от мертвых, когда живут во зле; вернее— они даже хуже мертвецов.Умерый свободнися от греха (Римл.6,7), говорит апостол. А тот, кто живет во зле, служит греху. Не говори мне, что он не сьедается червями, не лежит во гробе, не закрыл глаза и не обвит пеленами. Он большие претерпевает мучения, нежели умерший, не потому, чтобы черви съедали его, но потому, что страсти душевные терзают его лютее зверей. А если у него открыты глаза, то и это опять гораздо хуже того, как если бы они были закрыты. Глаза умершего ничего не видят худого; а этот, имея открытые глаза, подвергает себя бесчисленным болезням. Тот лежит во гробе ничего не чувствуя; а этот заключён во гробе бесчисленных болезней. Но ты не видишь гниения его тела? Что же? Душа его ещё прежде тела растлела, подвергается большему гниению. Тот смердит десять дней, а этот всю жизнь дышет зловонием, имея уста хуже всяких нечистых мест,— так что они различаются между собой только тем, что один подвергается только естественному  тлению, а другой к нему присоединяет ещё гниение, происходящее от нечестивой жизни, ежедневно вымышляя для себя бесчиленные причины растления. 

......... Многие и ныне так поступают: видя монаха, имеющего лишнюю одежду, обыкновенно представляют ему закон Господень, хотя сами постоянно только и занимаются хищениями  и лихоимством; или видя, что он употребляет нескудную пищу, делаются жестокими обвинителями, хотя сами каждый день пьянствуют и упиваются, не зная того, что через это, при своих грехах, готовят для себя больший огонь и лишают себя всякого оправдания. И в твоих, ведь поступках должно требовать строгого отчета, раз ты сам первый положил такой закон, строго осудив поступки ближнего. Итак, не считай для себя тягостью, когда и сам ты будешь подвергнут такому истязанию.

........Подлинно ничто, ничто не бывает так несносно, как оскорбление, ничто столько не угрызает душу человеческую; а чем язвительнее слова обидные, тем сильнейший возгорается огонь. Итак, не почитай за маловажное называть другого уродом(безумным). Когда ты отнимаешь у брата своего то, чем мы отличаемся от бессловесных, и что преимещественно делает нас людьми, т.е. ум и рассудок, ты через это лишаешь его всякого благородства. 

........Не для того,ведь, ты получил оружие, чтобы быть праздным, но чтобы сражаться. Вот почему и Бог не препятствует посещать тебя искушениям. Во первых, Он попускает их для того,чтобы ты познал,что ты соделался гораздо сильнее; во-вторых, чтобы ты пребывал в смирении, и не превозносился величием даров, видя что искушения могут смирять тебя; в- третьих, для того, чтобы лукавый дух, все ещё сомневающийся в твоем от него отступлении, видя твое терпение в искушениях, уверился, что ты совершенно оставил его и отступил от него; в- четвертых, чтобы ты через это сделался тверже и крепче всякого железа; в- пятых, чтобы получил ясное свидетельство о вверенных тебе сокровищах. В самом деле,  диавол не стал бы приступать к тебе, если бы не видел тебя на высшей ступени чести. 

Слово Божие возбуждает страстное желание души и дает ей радость как бы некий светильник, чтобы и помыслы просветить, и грехи очистить, и мысль осветить. Таково слово Божие. Оселок оказывает железу пользу не в одном только отношении; во- первых, он служит  для очищения с него ржавчины; затем оно толсто, делает тонким, если тупо, делает острым, если темно, делает блестящим, чистым, светлым, ярким. Так и Слово Божие очищает душу от ржавчины греховной, делает её энергичной, если она ослабела,делает нежной, если огрубела, делает светлой, если она омрачилась. 

..........Ничья жизнь так не печальна, так не смешна, так не слаба и шатка, как жизнь того, кто живет во грехах, потому что его жизнь есть как бы пыль ветра, как бы трава и тростник. Если угодно, мы исследуем этот предмет. Хотя и никто не обвиняет какого-либо беззаконика, тем не менее таковой всегда живет во страхе, и трепете и сомнении;  праведник же пребывает безбоязненныи и твердым. Хотя бы его во многом обвиняли многочисленые  лжесвидетели, однако ему никто не может повредить. Чтобы противное ему не приключилось, хотя бы его удерживали и мучали  многие, тем не менее он не получит никакого вреда. Если же он и получает какой-либо вред,то, умирая невинным, он все же в конце проводит добрую жизнь. Но скажут: он подвергается смерти. Да разве он не умрет наконец, если не умрет теперь такмим образом? Но в действительности он не умирает. Не знаешь ли ты, что часто смерть бывает гораздо лучше жизни, а у многих жизнь бывает весьма жалкой, не лучше, чем у иных смерть. Не всегда должно презирать жизнь, и не всегда должно избегать конца жизни. То и другое(жизнб и смерть) само по себе не есть ни зло ни добро, но быть ему тем или другим —   будет зависить от конца. Что блаженнее смерти Иоанна и что жалче Иродовой? Тот и после смерти возбуждал страх в живом: услышав, говорится, Ирод слух Иисусов и рече: Иоанн воскрес из мертвых(Матв.14,1,2) — Иоанн, которого я предал смерти. Теперь взвесим, что лучше: только ли жить, или хорошо жить? Ясно,что лучше—  вести хорошую жизнь.

........Для грешника нет большей пользы, как всегда иметь в уме и перед глазами свои грехи и как можно чаще сокрушаться и испытывать себя. Ничто скорее этого не умилостивляет гнев Божий:  ни посты, ни лежание на земле, ни бдение, ни иное прочее в этом роде. Я покажу тебе это из священного Писания: рех: исповем на мя безааконне мое Господеви, и ты оставил еси нечестие сердца моего(Пс.31,5). Говорит: рех. Не видишь ли, какая сила заключается  в этих словах: глаголи ты беззаконие твое прежде, да оправдишися(Ис.43,26)? Потом: беззаконие мое познах и греха моего не покрых(Пс.31,5). Ужели Бог не знает, если ты не пожелаешь  обьявить об этом? Разве Он не имеет в Себе всеведущего знания, благодаря которомы все, что совершается, является как бы написанным в Его уме. Но говорят: по крайней мере мы не подвергаемся мирскому позору, и никто нас не осмеиваеи и не презирает. С такими соображениями ты не можешь избежать и здесь насмешек и достичь будущих благ. Если ты скажешь: каким образом это может быть: то я тебе отвечу: пользуясь таким утешением, мы будем совершать здесь большие преступления, а там будем преданы вечным наказаниям  и мучениям.

....Между тобой и Богом существует не только различие, но это различие таково, как между брением и художником: художник не есть творец брения, но только формы; однако один весьма близок к другому, так как и брение, и художник суть творения; твой же Творец не сотворен, а ты — Его творение. Так как между тобой и Богом весьма большое различие, то и говорится: еда речёт брение скудельнику: что медлиши? Что не делаеши? И дело речет: еда не имаши рук? Еда отвечает здание создавшему е? Оно не будет отвечать ни тогда, когда оно брение, ни когда оно — выделанный сосуд; "когда мне лучше бы было быть брением, зачем ты меня превратил в форму?" или " когда мне лучше быть обработанным, почему ты допустил мне пребывать брением"? Это говорится многими бесстыжими философами, которые служат предметом осмеяния и срама для всех. Они желают своим умом исследовать неизмеримую премудрость Божию, потому они отвратительны и ненавистны, за свои болтливые речи, кооторые они бесполезно повторяют каждый день, не переставая, если творени было добро, то почему оно не изначально? Если оно зло, то почему оно совершается впоследствии? Что иное должно отвечать на это, кроме следующего; еда речет брение скудельнику, или творение Творцу своему?

...........Населяя Иерусалим, они пребывали в бедствиях, а когда пришли в землю иноплеменных, получили благословление. Видишь ли,что Бог всегдаищет добродетели, не места? Кто святее этого народа? Он впервые показал тебе, что можно угодить Богу и в чужой земле. А когда слышишь от Павла, что не всех местах воздеваются преподобные руки, то ты не смущайся и не думай, что он говорит что-либо против закона. Все, что было в Ветхом Завете, изъято: субботы упразднены, обрезание отнято, жертвы отвергнуты, храм  бесполезен, государство потеряно, город разрушен. И вот, после этого, ты, с опущенной головой, придешь сюда и сядешь под бегущими тенями, которые не принесли никакой пользы отцам. Все иудейское изъято, только одно знание Бога без дел нисколько не помогло им. Видишь ли? Всё это —  тени и образы, ими Бог желал чего-то иного. Будем же делать угодное Богу и стремиться к спасению, и не будем домогаться чего-либо —  иудейского ли, или христианского. Ничто столько не знатно, как добродетель и святая религия, которой желает Бог.

 ........Когда они лишаться надежды, ради которой они пренебрегали надеждой на Бога, они естественно подвергнутся стыду и бесчестию за то, что полагались на пустые вещи и скоропреходящее считали  пребывающим. После такой перемены они взыщут имя Божие, предпочитая общение с Ним всему прочему. Но так как в настоящей жизни это случается не со всеми грешниками, потому что одни, исправившись, остаються такими до конца, другие же, утратив благочестие, не обращаються к Богу, то о последних пророк сказал: да постыдятся и смятутся в век века(ст.18). Ясно, что он разумеет век будущий, где грешники не только потерпят стыд, но и испытают смущение и со срамом погибают, так как для них там нет уже времени для покаяния. Они не могут покрыть своего стыда покаянием;  стыдятся же они не только Судьи, но и тех, в присутствии кого они судятся, тех кого они обижали, кому понапрасну строили козни; их стыдятся они по необходимости, видя как они блаженствуют, а сами напротив страдают. Тогда-то они по необходимости узнают Бога, их к этому принудит страх и суд.  Но взыскать Бога, чтобы притесь к нему, они уже будут не в состоянии, как это ясно видно из дальнейших слов: и да познают яко имя Тебе  Господь, Ты Един Вышний по всей земле (ст.19). Познанием пророк называет здесь не добровольное признание, а согласие вынужденное необходимостью. Подобно тому, как мы, видя острый нож, когда испытали его, признаем  острым на самом деле, или как, соглашаясь, что огонь горяч, утверждаем это особенно после того когда приблизимся к нему, так точно и все неверующие во время суда признают Бога и узнают, что Он один Высший над всей землей, и не делит Своей власти с идолами, как теперь думают некоторые нечестивые, из того, что Бог долготерпелив, заключающие, что Он не все может и не во всем. Тогда этого они не скажут, так как Бог будет в отношении к ним уже не долготерпелив, а правосуден.

......Следовательно, для благочестивых людей грешники представляются нарушителями закона. Пригвозди страху Твоему плоти моя: от судеб бо Твоих убояхся (ст.120). Душа моя исполнена Твоего страха, но так как тело противоборствует ей, то я прошу чтобы и члены его были проникнуты тем же страхом, чтобы, будучи, теперь мертвыми от греха, они могли следовать руководству души.

........Ты согрешил? Покайся. Ты согрешил без числа? Без числа кайся. Это лекарство я без конца употребляю и им унимаю воспаление., знаю, как смущается совесть у грешников; знаю, каково их отчаяние. Приступает диавол, изощряя меч, с такими словами: всю юность провел ты постыдно, всю жизнь свою погубил. Сначала был ты блудником, потом грабил, предавался любостяжанию, нарушал клятву, богохульничал. Какая может быть у тебя надежда спасения? Ты погиб. Воспользуйся хотя настоящей жизнью. Вот слова диавола, а вот мои против них. Ты погиб? Но ты можешь спастись. Ты вел блудную жизнь? Но можешь сделаться целомудренным. Ты прелюбодействовал? Но можешь получить спасение. Ты пал? Но можешь восстать. Недостаточно твое покаяние? Но велико человеколюбие Владыки.  Ты убил? Покайся же. Ты был корыстолюбив? Исправься. Прелюбодействовал? Отстань. Ты был изранен? Исцелись.  Пока ты ещё дышишь, в последний день, на самой постели, даже лежа при последнем издыхании и оставляя  поприще этой жизни, и тогда покайся.

Также мы должны рассуждать и касательно уст и языка, и их должны соблюдать недоступными для порока и такими употреблбять на молитву. Если тот, кто имеет золотой сосуд, не решиться обратить его на низкое употребление по причине драгоценности вещества его, то тем более мы,  имея уста драгоценнее золота и жемчуга, не должны осквернять их бесстыдными, гнуснымиЮ поносительными и бранными словами. Не на медном и не на золотом жертвеннике ты приносишь фимиам, но на гораздо драгоценнейшем,— в храме духовном.

Слова этого псалма, можно сказать знают все и во всяком возрасте поют, но смысла их не разумеют.Это не малого заслуживает осуждения — каждый день петь и устами произносить слова, а не стараться вникнуть в силу мыслей, заключающихся в словах. Кто видит чистую и прозрачную воду, тот не может удержаться, чтобы не приблизиться, не взять и не испить её, и кто часто ходит на луг, тот не может уходить оттуда,  не собравши несколько цветов; а вы, с раннего возраста до глубокой старости продолжая повторять этот псалом, знаете только слова его, сидите у закрытого сокровища, носите с собой замкнутый кошелек, и даже из любопытства никто из вас не старался узнать, что значат эти слова, никто не исследовал, не вникал.  

......Не будем же бояться людей злых, но жалеть о них. Тогда действительно они были страшны, когда не был ещё открыт высокий путь, ведущий к любомудрию; а теперь, когда нам открыты небеса и люди делаются ангелами, они уже не страшны. Так зверь, с великой стремительностью, бросающий ся  на острие копья, по-видимому, угрожает опасностью тому, кто держит копьё, но наносит самому себе тягчайшую рану; и тот, кто прёт против рожна(Деян,9,5), также обогряет ноги свои кровью.

2. Такова добродетель— рожен и мечь изощренный; а не злые люди хуже и безумнее диких зверей. Когда они нападают на добрых, то гораздо больше причиняют зла себе; добрым они причиняют убыток в деньгах, или здоровье, а сами наносят существенный вред  душе своей. Если бы потеря имущества причиняла вред нашей собственной добродетели, то Павел не заповедал бы терпеть обиды, а не обижать( 1 Кор,6,7). Если бы терпение обид было злом,то Законоположник добра не заповедал бы зла. Впрочем, хотя это действительно так, не следует предавать себя людям злым и иметь общение с ними, но убегать и уклоняться от их сообщества; а когда они нападают, то мужественно встречать их   

......Если ты и при страхе Божием не имеешь детей, то почему знаешь, не дал ли Он тебе других благ, больших этого благополучия? Он богат сый (Ефес2,4), не одним способом благодетельствует всем, но различно. Сколь многие,имевшие детей, считали блаженными не имевших? Сколь многие, имевшие богатство, кончили жизнь несчастнее бедных? Сколь многие, наслаждавшивиеся славой, как бы пронзины были этим мечом Ипотерпели жесточайшие бедствия? Не исследуй же происходящего и не требуй отчета от Бога, но переноси всё мужественно и с благодарностью; в особенности не привязывайся ни к чему настоящему. 

......Тогда особенно и нужно показывать свою кротость, когда мы обращаемся среди зобных! Не говори мне: он зол, я не могу сносить. Тогда особенно и нужно показывать свою кротость, когда мы имеем дело со злобными и враждебными; тогда и открывается её сила, тогда и сияет её действенность, достоинство и польза. Егда глаголах им, боряху мне туне.  Другой переводчик говорит: и как говорил им, они враждовали, выражая или: с ненавидящими мир я был мирен, или: за то, что я говорил им, они враждовали. Смысл этих слов следующий: во время самой беседы, говорят, когда я особенно выражал любовь свою, когда произносил особенно дружелюбные слова, тогда они и раздражались,  строили козни, и ничто не укрощало их; но я продолжал соблюдать свою добродетель, несмотря на такое их расположение.  Так должны поступать и мы; хотя бы нападали на нас любящих, хотя бы враждовали, хотя  бы строили козни, мы должны соблюдать своё, помня заповедь, повелевающую быть подобно овцам и голубям среди волков, чтобы и их сделать лучшими, и самим достигнуть небесных благ, которых да сподобимся все мы благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки вековв. Аминь.

.........Итак не клевещи, чтобы тебе не осквернять самого себя; не смешивай навоза с грязью и глиной, но сплетай венцы из роз, фиалок и других цветов; не носи помета во рту, подобно жукам,— а так делают клеветники, сами первые испытывая зловоние,— но держись цветов, подобно пчелам, и составляй соты как они, и будь со всеми дружелюбен. 

.......................А где Христос, туда не один бес никогда не осмелится не только войти, но и заглянуть, напротив, мир, любовь и все блага польются туда,как из источников.Те обращают дом свой в зрелище; а ты сделай жилище своё  церковью. Подлинно, где псалом, молитва, ликование пророков и боголюбезное настроение духа поющих, — там собрание безошибочно можно назвать церковью. Даже, хотя бы ты не разумел силы слов, приучай по крайней мере уста произносить их. И язык освящается этими словами, когда они произносятся с усердием. Если мы приобретем себе такой навык, то уже ни по воле,  ни по лености никогда не оставим этого прекрасного занятия, потому что навык будет побуждать нас даже помимо воли каждый день совершать это прекрасное служение. При таком песнопении, будет ли кто стар или молод, или с грубым голосом, или совершенно незнаком со стройностью пения, в том не будет никакой вины. Здесь требуется целомудренная душа, бодрый ум, сердце сокрушенное, помысел твердый, совесть чистая. Если с этими качествами ты вступишь в святой хор Божий, то можешь стать на ряду с самим Давидом. Здесь не нужно ни псалтири, ни натянутых струн, ни смычка, ни искусства, и никаких орудий; но, если захочешь, можешь сделать самого себя псалтирью, умертвив все члены плотские и настроив своё тело согласно с душой. Когда плоть не будет похотствовать на духа (Гал.,5,17), не будет повиноваться его велениям и приводить их в исполнение на этом прекрасном и дивном пути, тогда ты составишь духовную мелодию. Здесь не требуется искусство, приобретаемое долговременным упражнением, а нужна только твёрдая решимость и мы в самое короткое время приобретём опытность. Для этого не требуется ни особенное место, ни особенное время, но на всяком месте и всякое время можно петь мысленно. Ходишь ли на торжище, находишься ли в путешествии, сидишь ли в обществе друзей, везде можно взывать и молча. Так взывал Моисей, и Бог услышал его. Ремесленник ли ты? Сидя в мастерской и занимаясь работой, ты можешь петь. Воин ли ты, или заседаешь в суде? Можешь делать тоже самое.

......И всегда хорошо — плакать, но особенно во время ночи, когда никто не препятствует этому дивному удовольствию, когда желающий может предаваться ему с полной свободой. Испытавшие понимают, что я говорю, знают, какую радость доставляют эти источники слез. Эти слезы могут угасить неугасимый пламень, ту реку, которая течёт перед судилищем. Вот почему и Павел три года плакал день и ночь, исправляя чужие недостатки(Деян.20,31); а мы и о своих не плачем, но предавшись смеху и сластолюбию, ночью погружаемся в глубокий сон. У нас одни предаются сну, подобию смерти, другие бодрствуют бодрствованием, которое хуже смерти, размышляя в это время о барышах и доходах и устраивая козни другим, Не таковы истинно бодрствующие, но они возделывают  души свои, окропляя их слезами, как дождем, и возвращая семена добродетели. Никакому пороку и разврату недоступно ложе, принимающие такие слезы. проливающие такие слезы нисколько не думает о земном, избавляет душу свою от всякого беспокойства и делает ум свой светлее солнца. Не подумайте, что я говорю только монахам; это увещание относится и к мирянам, и к ним ещё более, нежели к тем, потому что они особенно имеют нужду в врачествах покаяниия. Кто плачет таким образом, тот встанет с душой, превосходящей тихую пристань, отвергнув все страсти; исполнившись такого великого веселья, он пойдет в дом Божий с дерзновением; с ближним он будет беседовать с удовольствием, потому что в нём не гнездится гнев, не воспламеняется ни похоть, ни сребролюбие, ни зависть, и нечто подобное. Это ночное стенание и слезы пргоняют всё это, как бы диких зверей, скрывающихся внутри. Смятется от ярости око моё(ст.8). Видишь ли сокрушенную душу? Высказав покаяние, пророк опять говорит о страданиях, о смущении души, о страхе, происходящеи от представления гнева Божия.  

Для многих невыносимее всех смертей кажется то, когда враги распространяют об них худые слухи и навлекают на них подозрение. Рассмотрим и это. О тебе кто-нибудь сказал худое, назвал тебя блудником и прелюбодеем? Если это правда, исправься; если ложь, посмейся над этим; если сознаешь за собой то, что сказано, вразумись; если не сознаешь, оставь без внимания; лучше  же (сказать), не только посмейся и оставь без внимания, но и радуйся и веселись, по слову Господа, повелевающего так делать: егда поносят вам, говорит Он, и рекут всяк зол глагол на вы, лжуще, радуйтесь и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех(Матф, 5,11,12 ); и еще: возрадуйтесь и взыграйте, егда пронесут имя ваше, яко зло Лжуще(Лук.6,22,23.)

..........Когда мы будем праздновать святую пятидесятницу, стечется такое множество народа, что здесь будет у нас крайняя теснота. Но я не похвалю такого стечения, потому что это будет делом привычки, а не благочестия. Итак, что может быть жалче этих людей, когда и нерадение их так преступно, и кажущееся усердие не заслуживает похвалы? Тот же, кто участвует в этом божественном собрании по любви и здравому рассуждению,тот, конечно, должен делать это постоянно, а не (приходить только) вместе с теми, которые являются сюда лишь в праздник, потом опять уходит, увлекаясь подобно овцам без рассуждения.