И это весьма справедливо, потому что настоящая жизнь поистинне есть время плача и слез; такое несчастье постигло всю вселенную, такие бедствия обьяли всех людей, что,  если кто захочет распознать их в точности, если только возможна такая точность, то не перестанет скорбеть и плакать; так все извратилось и расстроилось, а добродетели и следа нет  нигде! А ещё тяжелее то, что мы сами не чувствуем и другим не даем чувствовать постигших нас бедствий, но стали похожи на человека, которого тело извне цветет, а  внутри разрушается сильным огнем; и по этой бесчувственности мы нисколько не отличаемся от умалешенных, которые без опасения и говорят и делают много опасного и непристойного, и не только не стыдятся, но  ещё хвалятся этим, и считают себя здоровее здоровых.