Детство - оно всегда особенное. А  детство на Валааме - это радость несказанная, радость на всю жизнь. И боль на всю жизнь, что оно, полное света и благодати, прошло.  Бог даст, вернется к нам еще это детство в будущей жизни. А пока - небольшие рассказы о том светлом времени.

ВРЕМЯ

Помню, жили в 90-е годы в  монастыре по иерусалимскому, а в поселке-то жизнь текла по московскому времени. Разница была в 1 час летом и в 2 часа - зимой. Тяжело было нам, голодным перед причастием ребятишкам. Службы в воскресенье начинались по мирскому времени то в 10.30, а то и в 11.30 утра!  Постепенно привыкли. Привыкли и к тому, что если на улице хочешь узнать, сколько времени, тебя переспросят: «по-московски или по-монастырски?». Было и такое, когда несколько лет подряд выключали свет зимой. Два часа свет есть, а час - нет. И выключали по очереди то монастырь, то Зимку (Зимнюю гостиницу), то Красный (Работный) дом. Гуляешь вечером, смотришь: на колокольне маяк погас, значит - семь часов. В монастыре отключили, а в Зимней гостинице свет дали - пора возвращаться домой.  И хоть уроки при свечке делать неудобно, и любимую передачу по телевизору не посмотреть, все-таки  здорово, когда  в доме не было света. Соберешься семьёй, песни попоешь, о жизни поговоришь, тишину послушаешь,  в театр теней поиграешь, в десятый раз выспросишь историю знакомства мамы с папой. Горит свечка тускло, а на душе тепло… Вот такое было у нас ВРЕМЯ.

СВЯТЕЙШИЙ

Мама рассказывала, что когда я была совсем маленькой, на Валаам в первый раз официально после лет запустения приехал будущий Патриарх. Перед главным входом в храм выстроился коридор из людей, встречающих владыку. И когда митрополит Алексий проходил мимо мамы, держащей меня на руках,  остановился и спросил: «Девочка местная, валаамская?», и благословил нас. После этого  маму  все поздравляли.

Уже будучи Патриархом, Алексий II  каждый год посещал Валаам. Накануне его приезда мы - дети воскресной школы - отправлялись за цветами. Ходили почти всегда на поле по дороге на Всехсвятский скит. И на следующий день встречали Святейшего с букетами полевых цветов и пением гимна «О, дивный остров Валаам», любимого нами и Патриархом, услышанного им впервые на Валааме девятилетним мальчиком. Святейший всегда прибывал в Монастырскую бухту на корабле «Игумен Дамаскин». Мы-то не очень любили этот кораблик. Даже при небольшой волне его очень качало, за что он у нас получил прозвище «корыто». Уж сколько маленьких и не очень маленьких штормов мы пережили, плывя  на нем по Ладоге! Но зато  в солнечный июльский день этот «нелюбимый» кораблик получал свою награду: привозил к Преподобным на праздник нашего дорогого Патриарха.

В один из своих приездов Святейший зашел в нашу маленькую воскресную школу (юго-восточный угол 1-ого этажа внутреннего каре). Мы должны были встретить его всего  лишь одной песней, так как посещение острова было расписано по минутам. Что же спеть? И мы грянули русскую народную песню «Валенки». Некоторые наши батюшки насторожились - как же отреагирует Патриарх. А Святейший так смеялся, что отец Исидор, тогда руководивший нашей воскресной школой, сказал, что никогда не видел Патриарха таким. Очень тепло относился Алексий II  к нашему острову. Наверно, поэтому он стал для острова и для нас таким родным, любящим отцом. Светлая ему память!

ХРАМ

По рассказам мамы, когда на Валаам пришли только первые  шесть человек братии, службы сразу же начались в неотреставрированном нижнем храме. Порой в храме было всего три человека: батюшка - за диакона, клирос, пономаря, и мама со мною на руках. Мама говорила, такие благодатные были эти службы, что слезы радости выступали на глазах.

Позднее на Валааме стали проводить приходские службы для пожилых и семей с детьми. Сначала  в храме Петра и Павла, потом  в Успенской церкви. Мы немножко подросли  и уже не хотели ходить в маленький храм.  Рвались на ночные службы в  большой братский. Казалось, там всё по-настоящему, по-взрослому. Но,  конечно, нам было не выдержать всенощных бдений (до 2-3х часов ночи), и мы засыпали во время службы или на свёрнутых коврах под лестницей, или на хорах, слыша сквозь сон пение - то ли братское, то ли ангельское... 

Потом и мы начали учиться петь. И все такое родное: валаамское, знаменное. И эти распевы дороги и по сей день. Они – из нашего Детства.  Порой, пели на службах в Никольском, Воскресенском, Смоленском скитах, на приходской службе в Большом храме.  Пели молебны перед ракой Преподобных Сергия и  Германа. И пение на службах было в радость. Или почти всегда. Помню, как-то на Пасху благословили петь позднюю Литургию. Мы - в слезы.  Хотели же на общую службу, вместе со всеми. Но с нами строго - раз благословили, значит, поем.  Всё равно пошли на ночную Литургию, где причастились, а потом уже пели позднюю. Откуда силы брались? Их давала Пасхальная радость.

В нашем детстве собор был всегда в строительных лесах. То немножко покажется колокольня, то опять закроется лесами. Мы даже и не представляли, какой он, наш храм без лесов.  Помню осенний день 2001 года. Дождь, слякоть, сумрачно, а мы бегаем вокруг храма с радостью: сняли последние леса! Какой же он у нас красавец! Ну вот, думали мы, наверное, верхний храм никогда не отреставрируют. Когда летом в 2001 году  наш  вокальный ансамбль, благодаря помощи нашего друга Вадима Базыкина, был в Париже, мы,  проходя под Эйфелевой башней, загадали желание: только б наш верхний храм восстановили. Конечно, это всё по-детски, но очень искренне.  Еще мы молились, чтоб на Валааме восстановили заброшенные скиты и часовни, фундаменты которых находили  в разных уголках острова.

ВОСКРЕСНАЯ ШКОЛА

Воскресная школа в жизни валаамского ребенка занимала очень большое место. Там мы учились Закону Божьему, церковному пению, ухаживали за живым уголком: попугайчиками, рыбками, черепахами (это был единственный живой уголок на острове), общались, проводили чаепития. Находилась воскресная школа в углу внутреннего каре, прямо под покоями игумена. Помню, мы всё боялись, что сейчас своим смехом и криками разбудим игумена, отдыхающего после воскресной службы, и получим епитимию. Дети есть дети!

Много сменилось наставников у нашей воскресной школы.  Видимо, непростое это было послушание. И батюшки, и послушники, и мирские люди были нашими учителями. Больше всех запомнился нам трудник Даниил.  Как мы его любили!!! Писали с ним свои книжки с изречениями святых отцов, объезжали с ним весь наш остров на машине, на лошади. Вокруг скитов шли  крестным ходом, мечтали поставить свой детский поклонный крест …  Вроде бы, ничего необычного. Но с какой любовью он встречал каждого из нас! Сам превращался в ребенка, общаясь с нами. Но Даниил скоро уехал с Валаама на Афон. Мы плакали, что он уезжает, вцепились в него со всех сторон и говорили: «Не уезжай! Кто  же будет с нами?». Теперь он - иеросхимонах на Афоне. Наверное, и за нас молится.

На Рождество всегда ходили колядовать. К местным жителям в квартиры, в Летнюю (Славянскую)  гостиницу, в монастырскую трапезную, в магазин и даже на корабль. Поздравляли мы  пением  многих батюшек и всегда заходили с колядками поздравить игумена монастыря. Не за конфеты это все было: зачастую мы только получим угощение, как в следующем доме его отдавали. Заглядывали мы и в больницу поселковую (тогда она находилась во внутреннем каре напротив главного входа в храм), делились Рождественской радостью с бабушками, лежащими там. Эта была просто объединяющая всех радость. Помню, даже  певчие из братии присоединялись к нам колядовать. Мы с ними встретимся у врат и поем вместе: « Рождество Твое, Христе Боже наш…». И радость приумножалась! А на Святках путешествовали по острову. И на Никольский скит (со скитоначальником отцом Гедеоном даже соревновались – кто больше колядок знает), и на ферму (вот там всегда от души накормят!), и к вратам Всехсвятского скита, и на Воскресенский скит.

На Пасху мы тоже ездили по скитам и поздравляли всех и вся. В Светлую пятницу всегда ходили крестным ходом на Воскресенский скит. Всю неделю бегали на колокольню и трезвонили, не давая уставшей после постовых служб братии отдохнуть. Помню, у одного послушника был День рождения в Светлую седмицу. Мы, узнав об этом,  через открытую форточку закидали его келью конфетами. А как мы любили крестные ходы после литургии в течение Светлой седмицы!!!  Только услышим   колокольный звон, как скорее из школы к храму. Хорошо, если большая перемена в школе. А вот если урок, то некоторые учителя обижались на нас, у них ведь - программа обучения. А у нас - Пасха!

Скажу несколько слов и об общеобразовательной школе. Школа на острове – девятилетка. В моё детство училось во всей школе около 60 человек, в нашем классе – 7.  Жизнь школы была неразрывно связана с Воскресной школой, с Домом культуры, позже – с Культурно-Просветительским Центром «Свет Валаама», директором которого стал отец Мефодий. Помню, училась я в старших классах, когда батюшка начал приглашать нас к себе на угощенье. Гостиница отца Мефодия - на первом этаже внешнего каре. Когда я училась в начальной школе, там располагался спортзал. Стены черные, сырые,  заплесневелые (и как детям разрешали заниматься там?). И вот прошло несколько лет, и нас зовут в гости в архондарик к отцу Мефодию. Для нас даже это слово - «архондарик»- было чем-то сказочным. И вот ватага валаамских детей всех возрастов приходит в гости к батюшке в прекраснейшее царство. И, конечно, к общей радости   для нас накрыт стол с разными  вкусностями, порой незнакомыми. Что-то, как, например, орешки кешью, мы вообще пробовали первый раз в жизни. Полакомимся, а потом слушаем рассказы батюшки о дальних странах, листаем фотоальбомы разных монастырей.

Самым любимым гостем острова для валаамской детворы был вертолетчик Вадим Базыкин. Вертолеты для Валаама – не редкость, а насущная необходимость. Помню, в начале 90-х годов вертолет зимой прилетал раз в месяц, привозил продукты, почту. Для нас всегда появление вертолета - это праздник. Все бежали его встречать. И вот однажды прилетает вертолет, из которого выходит летчик, и просит нас посторожить вертолет, а в награду обещает покатать. Вот так мы познакомились с Вадимом.  И с тех пор как слышали звук вертолета, так искали его глазами. Если голубенький – значит, наш любимый Базыкин. Катал он нас по праздникам. Ух, как катал! Мы падали камнем вниз, полоскали  колёса в воде,  пугали туристов больших теплоходов и играли с «Метеором» в догонялки.  Дух захватывало, но с Базыкиным ничего не страшно. Приходил он в воскресную школу к нам на чай, рассказывал, как учился садиться на вертолете с выключенными двигателями, как летали в Арктику, как участвовал в соревновании среди вертолётчиков  во Франции и покорил жюри тем, что завис над ними и сделал вертолётом три поклона. На Рождество он дарил нам салют и ходил с нами колядовать. Вот радости-то  было всем!!! А еще помню, как из прилетевшего вертолета вышел Дед Мороз и стал дарить всем подарки. Эх, славного детства пора!

Время летело, и вот я – выпускница нашей валаамской школы. Наш выпускной не забуду никогда. После официальной части и чаепития мы всем классом с родителями и учителями отправились на кораблике на Святой остров. Зашли в пещерку, помолились, немножко погуляли по острову и обратно. Сели в трюм кораблика, вышли в Ладогу, и через 5 минут, чувствую, разворачиваемся. Что такое? Набежал сильный туман. Плыть нельзя. Мы вышли на причал. Пошел дождь. Благо, в этот день у братии скита была натоплена баня, и мы набились все туда греться. Трудник принёс нам поесть. Каким вкусным нам тогда показался обычный хлеб с рыбными консервами! Сидели в бане при свечке, трапезничали и радовались своему приключению. В 3 часа ночи за нами  пришел другой кораблик, имевший локаторы, и мы отправились домой.

Наше детство было богато  приключениями. И чудеса встречались так часто, что мы  привыкли жить в атмосфере красоты и благодати. Конец мая. Ты идёшь в магазин. Тратишь на дорогу час (до магазина идти 3 минуты).  Да потому что невозможно пройти мимо садов.  Всех трёх монастырских садов! Пока все не обойдёшь - не до магазина. Потому что весна! Потому что цветут яблони!!! Это не передать словами. А осенью идёшь гулять в сторону  Второй точки и встречаешь по дороге трёх лосей, а в бухте отдыхает стая лебедей - около сорока белых и даже несколько черных. А как-то летом я пошла стирать на берег у часовни Всех Скорбящих Радость (тогда еще не было  «Метеоров», их причала, и вода в Монастырской бухте была чистейшая). Стираю, а мимо проходит «Омик».  Как обычно, теплоходику машу рукой,  вглядываюсь, а на борту – Путин В.В. И тоже машет мне рукой и улыбается. Я кричу: « Приезжайте!», а он мне в ответ: «Девочка, я приеду!».

Наш остров был для нас маленьким мирком со своими невзгодами и радостями. До жителей острова часто не долетали ветра новостей с большой земли. Шторма Ладоги ограждали нас от безумного «шторма» жизни, происходящего в большом мире. А так оно и лучше было. Живешь, а рядом – храм, природа, родные… И  ничего ведь больше и не надо. Просыпаешься под колокольный звон и перед сном бежишь на закат на Никольский скит. Да!  На острове особенно чувствуется, что рядом -  Бог. Особенно чувствуется в детстве: Он всегда с тобой рядом.