Мне больше ног моих не надо,
Пусть превратятся в рыбий хвост!
Плыву, и радостна прохлада,
Белеет тускло дальний мост.

Не надо мне души покорной,
Пусть станет дымом, легок дым,
Взлетев над набережной черной,
Он будет нежно-голубым.

Смотри, как глубоко ныряю,
Держусь за водоросль рукой,
Ничьих я слов не повторяю
И не пленюсь ничьей тоской...

А ты, мой дальний, неужели
Стал бледен и печально-нем?
Что слышу? Целых три недели
Все шепчешь: "Бедная, зачем?!"

Не обижайте тех, кто любит нас.
Они, любя нас, нам же все прощают.
И открывают двери в поздний час.
Пережитых обид не вспоминают.
Вопросов лишних нам не задают:
Куда? Зачем? И сколько ждать придется?
И рядом с ними нежность и уют.
У них в сердцах любовь горит как солнце.

Да, те кто любит нас,те терпят всё.
Как должное любовь мы принимаем.
И кто же нас, от нас самих спасет?
Мы чаще, чем чужих их обижаем.
Бездумьем, невниманием своим.
Мы время не всегда для них находим.

А любящим, да много ль нужно им!
Но, Господи, когда они уходят!
Готовы все отдать, вернуть назад,
Загладить все обиды и про вины.
Потом ты долго сам себе не рад
Любить легко, труднее быть любимым

Ты звал меня Ангелом, Светлой Мечтою,
А я тебе верила, как не крути...
Мне было надежно и нежно с тобою,
Но наши, увы, разбежались пути.

Я спряталась. Стала зализывать раны,
Побитой собакой скулить при луне.
И вдруг поняла я, как это ни странно,
Что вид темноты очень нравится мне.

Вы видели Ангела в темном подвале?
Лишь нимб и улыбка сияют во мгле.
Раз мне так безжалостно крылья сломали,
Я стала учиться летать на метле.

Я долго училась!.. Я в кровь разбивала
Не тело, но душу. Больнее стократ...
По небу отчаянно я тосковала,
Всей тяжестью бреда, всей болью утрат.

Но вера в полеты во мне не сломалась,
Я вновь научилась беспечно летать!!!
И то, что летаю, на том, что осталось,
Не повод, чтоб ведьмой меня называть..

Я себя приглашу в дорогой ресторан,
Я себя забросаю цветами,
Я "Спасибо !" скажу
всем друзьям и врагам,
А за что.... они чувствуют сами.

Благодарность врагам....,
что, назло им - живу
И почти молода и красива,
И во мне еще есть, черт меня побери,
Не мужская, но женская сила !!!

Благодарность друзьям,
что не бросят в беде,
Что спиной ограждают от боли,
Что со мной они - в радости, горе, нужде,
И что в трудные дни мы не спорим.

Я любовью своей обогрею детей,
Сберегу от несчастий и стужи,
Я улыбкой своей успокою друзей,
И сама никогда не струшу.

Я себе подарю миллион алых роз,
И себе пожелаю, любимой:
Что еще не сбылось,
чтоб однажды сбылось,
И чтоб жить было необходимо !!! "

Очень хочется стать твоим счастьем
Раскидать в беспорядке нежность
Раствориться в безудержной страсти,
И испить полной чашей грешность

Очень хочется стать твоей песней,
Прозвучать на волне желаний,
И прижавшись к тебе тесно-тесно,
Словно в танце кружить на грани

Очень хочется стать твоим солнцем,
Обнимать, согревать лучами...
Быть единственным светом в оконце,
Не давать тебе спать ночами.

Очень хочется быть твоим миром
Полным радости и участья.
Стать единственно-необходимым,
Нежным, солнечным, тёплым счастьем

МАРИЯ-МАГДАЛИНА

Позолоты
лучами исколота
мгла,
паутинки путей
тенью вторят истокам....

От иконы твоей
лепестками тепла
благодать
ниспадает
и множится в строках.

И в молитве рука
возлетает, как щит,
и молитвы строка
пробегает, недлинна...
С покаяньем - в домашнем
киоте стоит,
как на Страшном
Суде, Мариам-Магдалина.

Отблеск Рая, как древний
забытый мираж,
сколько ж троп исходить,
чтоб ступить
на короткий,
путь мой смертный,
где ангела взмах-карандаш
вдруг очертит
меня - и смиренной,
и кроткой...

ЭКСКУРСОВОД. Н. Добронравов.
В городе Кириллове, там, за Белым озером,
Где из тьмы истории Родина встает,
Смысл поэмы каменной сообщает в прозе нам
Тоненькая девочка – наш экскурсовод.

Подкупает речь ее не умом – сердечностью.
Нас проводит девочка и уходит в ночь,
Добрая от Родины, от общенья с вечностью,
Тихая в бессилии прошлому помочь, –

Этим фрескам радужным, гибнущим от сырости,
Той стене порушенной, что была крепка.
Строил это празднество зодчий Божьей милостью
В те века, где строили храмы на века.

Двор, забитый мусором. Пруд, заросший ряскою.
Беглыми туристами разрисован скит.
Тоненькая девочка с тоненькой указкою,
Словно образ Родины, сердце мне щемит…

ПО РУСИ МИРОТОЧАТ ИКОНЫ. Д. Ляляев.

Блеск свечей озаряет погоны,
Тонут звёзды в пасхальной крови.
«По Руси мироточат иконы! –
Громогласно вещает TV. –

Невозможное стало возможным,
Торжествуйте, богач и бедняк!»
Невдомёк недоумкам вельможным:
То не радостный – горестный знак.

И учёные копят вопросы,
Но далёк от них истины час.
Если в мирре содержатся слёзы,
Что сие означает для нас?

Сколько раз ты меня поражало,
Быв однажды ниспослано в плоть,
Раскалённое жгучее жало,
Коим сердце пронзает Господь!

Сердце вещее снова хворает
И готовит прискорбный ответ:
Кто в России сейчас умирает,
Тем не светит на небо билет.

Оттого-то и плачут святые
И слезами с икон говорят:
Все развратные, злые, «крутые»
После смерти ввергаются в ад.

В преступленьях, галденьях и спорах
Мы свою разбазарили суть.
На кладбищенских русских просторах
Свято место загадила муть:

«Всё пристойно у нас и законно,
Спи спокойно, родная страна!»
По Руси мироточат иконы,
А в Кремле правит бал сатана.

В ХРАМЕ. В. Афанасьев.
В тишине лишь голос чтицы
Слышен — Псалмопевца речь.
Полыхают на свещнице
Огоньки церковных свеч, —
Словно лес какой огнистый,
Приношенье наших рук,
Разливая пламень чистый,
Занимает медный круг.

Как приятен он для взгляда,
Этот огненный венок!
А над ним царит лампады
Потаённый огонёк, —
Алым, праздничным рубином,
Словно Ангела уста,
Он горит перед старинным
Тёмным образом Христа.

ОБРАЗ СТРАСТНОЙ БОГОМАТЕРИ. А. Солодовников.
Не сводит глаз с орудий пыток -
Судьбы своей Младенец Твой.
И, словно требуя защиты,
За Мать хватается рукой.
Но Ты, смиряясь благодатно,
И веря в Божью правоту,
Несешь младенца невозвратно
Навстречу пыткам и кресту.

1960-е гг.